КОЛДУН ПОНЕВОЛЕ. Изморозь

Глава 20

Я предполагал, что это окажется тяжело, но, чтобы настолько. Уже почти смирился с тем, что придется остаться погребенным в туннеле, вряд ли в ближайшее время хоть кто-то решит наведаться в подземелье. Значит шансы на спасение становились минимальными, точнее, их почти не осталось.

К моему удивлению, когда в последнем усилии толкнул люк, он сдвинулся с места, и на мою голову посыпалась земля... Много земли.

Отплевываясь и пытаясь не быть заваленным под его толщей, отступил в сторону, а когда землепад прекратился, вновь посмотрел вверх и обомлел. Через небольшую образовавшуюся щель, пробивался яркий дневной свет.

— Уфф-ф, наконец-то мои труды увенчались успехом.

Несмотря на то, что от проделанных усилий боль скрутила все внутренности в тугой узел, а плечо заломило так, словно его зубами рвал матерый волчище, я радостно оскалился, понимая, что остался последний шаг, и я смогу вылезти из этой чертовой пещеры.

Все остальные действия воспроизводил на автомате, полностью уйдя в себя и отрешившись от реальности.

Правильно мне тогда говорил Калачев, нужно было учиться блокировать болезненные ощущения, да только я в тот момент пропустил его слова мимо ушей, сейчас бы подобная способность пригодилась как нельзя кстати.

Когда смог отодвинуть люк достаточно, чтобы можно было вылезти на поверхность, даже не поверил в свою удачу. Неужели мои страдания подошли к концу?

С трудом подтянулся на подрагивающих руках и уже в полуобморочном состоянии повалился на заиндевелую траву.

— Брр, холодно.

Хотя, чему я удивляюсь? Не июль месяц, как-никак середина октября, да и нахожусь я не в Москве — Матушке, а в Западной Сибири. Хорошо хоть в центральной ее части, не на севере, а то точно бы дал дуба.

И все же невероятно, как я еще не сдох от переохлаждения в своей наполовину сырой одежде.

Ах, да, я ведь почти постоянно гонял энергию по всему телу, разогревая организм и не давая себе замерзнуть. Сейчас же, преодолев настолько изматывающий путь, был уже не в состоянии поддерживать обогрев.

Вдохнул чуть влажный осенний воздух и раскинув руки в стороны, блаженно зажмурился.

Как же хорошо увидеть над головой голубое небо, услышать, как шумят кроны деревьев, ощутить под ладонями опавшую листву. Даже боль отступила на короткое время, давая насладиться обретенной свободой.

Радоваться к сожалению пришлось недолго.

Веки начали наливаться свинцом, заставляя глаза на мгновение закрыться. Неимоверным усилием заставил их распахнуться вновь.

Хрен вам!

Если сейчас засну, то точно больше не проснусь и тогда все мои усилия пойдут насмарку.

— Нет уж, — простонал, кривя губы от вновь вспыхнувшей в плече боли и с превеликим трудом поднялся на ноги, тряся головой и прогоняя так не вовремя накатившую дремоту.

Огляделся вокруг и похолодел. Все-таки лес. Я был готов к подобному раскладу событий, но все же надеялся его избежать, так как не был уверен, что в своем нынешнем состоянии, смогу из него выбраться.

Охватившее меня уныние, прервал донесшийся откуда-то справа звук, похожий на скрежет автомобильных шин.

Неужели я недалеко от трассы?

Хотел сразу же рвануть вперед, но поборол нетерпение и принялся, стиснув зубы, возвращать металлический люк на место.

Не хватало еще, чтобы кто-то непосвященный наткнулся на странный туннель, уходящий глубоко под землю и хранящий в себе древние знания.

Почему древние знания?

Я что еще могло находиться за закрытой дверью, которую я не решился взломать?

Ничего, в скором времени я вернусь и все выясню, а пока нужно сделать так, чтобы ни одна живая душа не заметила вход в пещеру.

Пришлось опять повозиться, растрачивая последние крупицы энергии.

Когда закончил засыпать вставший на место люк землей и опавшими листьями, сразу рванул вперед.

Ну, как рванул? Скорее побрел, хромая и постоянно спотыкаясь.

Я даже не представлял, как покажусь в таком виде перед людьми. Заросший, грязный, оборванный, в окровавленной одежде — я походил скорее на зомби, нежели на живого человека.

Трасса оказалась не трассой, а узкой гравийной дорогой, с одной стороны которой, вдалеке, виднелась небольшая деревушка.

— Тишь да гладь, — хмыкнул я и двинулся в направлении поселения, почему-то нервно оглядываясь назад.

Как только вылез на поверхность, вновь стало казаться, что за мной продолжается наблюдение.

Глупо, но страх наткнуться на загонщиков Топорина никуда не делся, к тому же, я понимал, что далеко от тюрьмы мне все равно уйти не удалось.

Остановился от пришедшей в голову мысли.

Что если кто-то из охранников проживает в этой деревушке? Случись такое и меня враз вычислят. К гадалке не ходи, моментом упекут обратно, хотя нет, не упекут, сразу отправят на тот свет.

Может тогда двинуть в другую сторону?

Ага, как же, и выйти непосредственно к колючей проволоке Изморози.

Рискнуть все равно придется. Без посторонней помощи мне не справится. Слишком ослаб.

Только сначала было бы неплохо произвести разведку или незаметно прокрасться в поселение, а затем обнести какой-нибудь дом.

Угрызений совести я по этому поводу не испытывал. Выберусь из передряги — отплачу, еще и с процентами.

Сейчас мне необходимы были не столько деньги, сколько еда, чистая одежда и медикаменты.

Было бы хорошо, не окажись здесь надзирателей, тогда можно было напроситься на постой, прийти в себя, передохнуть, подлечиться. Всяко не отказали бы «сирому и убогому».

В город, конечно, по любому ехать необходимо, но не таким же оборванцем? Да и сдается мне, на своих двоих топать придется ни одни сутки. Попутку поймать в моем нынешнем состоянии просто не реально. Никто не посадит к себе бомжеватого вида мужика.

К тому же, что я стану делать в городе без денег и документов? Милостыню просить? Мне там банально даже переночевать будет негде.

Значит, решено, придётся двигать в деревню.

Как бы мне ни хотелось быстрее добраться до мягкой, удобной кровати и вкусной жратвы, все же не стал торопиться. Сошел с дороги и направился по кругу, обходя поселение по дуге и присматриваясь.

Насчитал двенадцать дворов. Близко пока подходить не стал, заметив промелькнувшую меж домов собаку. Учует чужака, поднимет тревогу. Сомневаюсь, что в эту глушь так уж часто забредают незнакомцы.

Трое мальцов с гиканьем пробежали вдоль забора, махая в воздухе палками.

В городе подобной картины не увидишь. Теперь ребятня все больше дома сидит, уткнувшись в гаджеты, да и на улице глаз от телефонов оторвать не может.

А здесь, посмотрите-ка, все по-другому.

Невысокий мужичок, пьяной, пошатывающейся походкой попытался скрыться от дородной женщины, которая, потрясая оглоблей, двинулась на него, злобно что-то выкрикивая.

Не смог удержать смешка. Напряжение немного отпустило, но я пока не решался выйти из укрытия.

Прятался до самого вечера, изучая обстановку, но в итоге понял — медлить нельзя. Еще чуть-чуть и завтра на этом месте жители деревни обнаружат мой хладный труп.

Во-всяком случае, риск был минимален. Насколько я успел выяснить, тут проживали девять семей, остальные дома пустовали.

Ни о каких охранниках Изморози и речи не шло. Вряд ли работники тюрьмы согласились обосноваться в деревеньке, в которой не было даже нормально водопровода, хорошо хоть электричество имелось, а то вообще была бы беда.

С трудом переставляя ноги и чувствуя, как слабею с каждой секундой, вышел на открытую местность и направился к первому дому, в окнах которого горел свет.

Собачий лай привлек внимание жителей деревни, и несколько человек высыпало на улицу.

Заметив мою облокотившуюся на забор фигуру, ибо уже без посторонней помощи оставаться на ногах я не мог, вперед вышел крепкий мужчина с окладистой бородой и испещренным морщинами лицом.

— Кто такой будешь?

Я не ответил на его вопрос.

— Помогите, — вместо этого прошептал я онемевшими губами и отключился.

Приходил в себя долго: то начиная ощущать внешнюю обстановку, то вновь погружаясь в мир кошмаров.

Видимо мозг оказался перегружен в результате предыдущих событий и попытался таким образом уйти от реальности. К тому же, пронзающая тело боль, которая возникала каждый раз, когда я находился на краю бодрствования не способствовало моему пробуждению, но всему когда-нибудь приходит конец.

В очередной раз я почувствовал, что выплываю из небытия, и сжал в пальцах что-то твердое, пытаясь уцепиться за нечто материальное и не позволить себе опять погрузиться во тьму.

Глаза пока открывать не стал, прислушиваясь и пытаясь определить, где нахожусь и есть ли кто рядом со мной. Я помнил, как вышел к людям, как попросил помощи, но потом видимо отрубился.

Судя по ощущениям, сейчас я лежал на широкой мягкой кровати, укрытый старым ватным одеялом и переодетый в чистую рубаху и треники. Плечо было перевязано и уже почти не болело. Похоже за мной в последнее время довольно неплохо ухаживали, раз после всего случившегося, я чувствовал себя вполне сносно.

Уверен, что даже самостоятельно смог бы встать с постели, но прежде, чем это сделать, прислушался к окружающей меня тишине. Видимо в доме я находился один. На всякий случай втянул носом воздух, пытаясь определить наличие в непосредственной близости нелюдя.

Ничего.

Открыл глаза, перестав притворяться спящим и оглядел окружающую обстановку.

Небольшая бедно обставленная комната, но при этом довольно уютная. Русская печь, круглый стол с резными ножками со стоящим на нем пузатым самоваром, старый потертый комод и несколько массивных табуреток. Вот, пожалуй, и все убранство помещения, в котором я находился.

Оглядел себя внутренним зрением, пытаясь определить, восстановилась ли моя аура. В последний раз, когда я смотрел на нее, картина была удручающей.

Сейчас же все обстояло в разы лучше.

Не скажу, что полностью восстановил свой энергетический баланс. Темные и светлые нити, опутывающие мое тело, были хоть и тонкими, но вполне себе устойчивыми. Большинство из них уже привычно свернулось в клубок в районе солнечного сплетения.

Потянул за одну из нитей, направляя в поврежденное плечо и заставляя работать, устраняя поврежденные клетки организма.

Отлично. Теперь быстрее пойду на поправку. Сейчас бы еще подкрепиться и вообще все будет прекрасно.

Скрипнула входная дверь, и я инстинктивно прикрыл глаза. Провести хозяйку деревенского дома и по совместительству мою спасительницу, не удалось.

— Оо-о, больной проснулся?

— Кхм-кхм, — прокашлялся я и внимательно посмотрел на подошедшую к постели женщину, в руках которой уже находился стакан, наполненный водой.

— Сможешь самостоятельно выпить? — прозвучал грубый, но от этого не менее приятный голос.

— Угу. — ответил я, уже жадно глотая воду.

— Полегче. Подавишься.

— Не-е, — мотнул головой и допил остатки, — спасибо.

— Пожалуйста. Давай-ка для начала осмотрю твое плечо. Необходимо сделать перевязку, а затем, можно будет и пообедать.

— Хорошо, — кивнул покорно, не до конца понимая, как вести себя с этой женщиной.

— Как звать-то тебя?

На мгновение задумался, говорить ли свое настоящее имя. Врать не хотелось.

— Стас.

— Я, Дарина, — ответила женщина, не поднимая глаз от моего плеча и ловко разматывая бинты, словно миллион раз делала это в своей жизни.

Неужели врач? Может лекарка?

Еще раз втянул носом воздух.

Нет. Обычный человек.

Расслабился, позволяя женщине делать свою работу и внутренне ожидая, когда начнутся расспросы. По-другому быть не могло, и дело тут не только в любопытстве, но и в безопасности.

Ведь не каждый день в затерянной в Западной Сибири деревеньке появлялся неизвестный раненый мужик и просил о помощи.

Ко всему прочему, местные жители должны были знать, что недалеко от их поселения располагалась тюрьма. Вряд ли им было известно о специфике подобного места, но находиться в полном неведении относительно Изморози, они тоже не могли.

Следовательно, мое появление определенно точно вызвало кривотолки среди населения. Наверняка некоторые посчитали меня сбежавшим преступником. Подобный расклад исключать не стоило, а раз так, то скорее всего, в ближайшее время кто-то из местных побежит делать донос, в надежде получить вознаграждение, а может быть просто оградить свою деревню от супостата.

Дарина упорно молчала пока делала перевязку. Молчала она и тогда, когда помогала добраться до нужника, когда усаживала за стол и потчевала вареным картофелем с солеными огурцами, а я в это время незаметно рассматривал свою спасительницу.

На вид уже не молодая, но сохранившая стройную фигуру женщина. Не сломалась под гнетом тяжелой деревенской жизни, не сгорбилась раньше времени. Вон как глазищами сверкает, так и норовит дырку во мне прожечь, а сколько огня во взгляде. Не знал бы, точно сказал, что ведьма.

— Извини, мяса сегодня нет, — долетел до меня голос хозяйки.

— Да и ладно, — махнул рукой в ответ, захрустев огурцом, — и так вкусно. Можно? — потянулся к кувшину с деревенским квасом.

— Не стоит. Тебе бы пока молочка парного. Все лучше усвоится.

— Ага, после соленых огурчиков, — хмыкнул в ответ.

— Ерунда. — Отмахнулась хозяйка. — У меня молочко особое, лечебное...

Вскинул брови, пытаясь понять, что хотела донести до меня Дарина, но не услышал ни слова.

Только после того, как насытился, женщина внимательно окинула меня напряженным взглядом и тяжко вздохнув, произнесла.

— Ты ведь сбежавший преступник?

Я вздрогнул, не ожидая от нее такой прямоты. Не в бровь, а в глаз.

— Почему сразу преступник? Может обычный путник, на которого напали по дороге и решили ограбить.

— Не заливай. Здесь на протяжении сотни километров нет ни одного населенного пункта кроме нашей деревни и тюрьмы для особо опасных противников. Да и на шее у тебя интересная вещица, — указала моя спасительница на сдерживающий ошейник.

— Значит, преступник, — пожал плечами, не видя смысла хоть что-то доказывать, ведь правду я все равно рассказать не мог.

Женщина насторожилась еще больше.

Спрашивается, зачем тогда помогала, выхаживала, тратила время и силы? Лучше бы сразу дала умереть, тогда и проблем не было.

Видимо мои мысли были написаны на лице, потому как Дарина пояснила.

— Здесь врачей нет. Случись что, лечить некому. Пока из ближайшей больницы доберутся, пара суток пройдет, поэтому я здесь заместо лекарки: перевязку кому сделать, кашель вылечить, насморк убрать.

Теперь уже напрягся я. Слово лекарка проехалось по ушам не хуже напильника.

— Но ведь я не почувствовал в ней ведьму! — завопило сознание, и я чуть не начал паниковать, опасаясь, что способность распознавать нелюдей пропала.

— Но как... Почему?

Мое замешательство можно было увидеть невооруженным взглядом.

— Если хочешь знать, я не ведьма — обычная женщина. Просто кое-что умею и кое-что знаю. Не достался мне дар от матери. Видимо не судьба, но я не жалуюсь. Мне и без него неплохо живется.

— Бывает, — пробормотал я, не зная, что еще сказать на подобное откровение.

— Я в курсе того, кто содержится в Изморози, —продолжила Дарина, — сама не понимаю зачем тебя спасла. Почему-то это показалось правильным, словно что-то подтолкнуло изнутри поступить именно так, а не иначе. Пообещай, что не навредишь жителям, не сделаешь напрасным мой труд по спасению твоей жизни.

— Обещаю, — произнес твердо, смотря женщине в глаза.

Хотел сказать, что я не убийца, но не смог. На моем счету несколько загубленных жизней: тот же Сивка, Козодой и несколько загонщиков.

Пусть они были редкостными тварями, это не меняло того факта, что мои руки были обагрены кровью. Нет, я не жалел о совершенных действиях, но отрицать факт того, что я отнимал жизни разумных существ — не собирался.

Из задумчивости меня вывел голос Дарины.

— Я остальным запретила о тебе говорить, все же вес в деревне кое-какой имею. Местные от меня зависят, поэтому пока будут помалкивать, но надолго их не хватит.

— Понял. Спасибо большое за заботу и за неудобства, которые вам причинил. Я сегодня же уеду в город.

— На чем? — насмешливо произнесла местная лекарка, а я опешил.

Действительно, на чем?