30.

Темный Владыка в Барад Дуре вздрогнул, и вместе с ним вздрогнула от основания до вершин своих башен Черная Крепость.

— Алиса, правда. Мы с Гай-до уже собирались совершить прыжок, когда вы нас отловили. Ну не дурак же я вот так подставляться.

Пашка сидел в центре рубки управления. Он уже успел удивиться разнородному составу спасательной экспедиции. С Колей они просто кивнули друг другу, будто расстались на светском рауте. На Весельчака и Крыса Пашка, конечно, поглядел несколько косо, но, узнав все обстоятельства дела, немедленно простил новым попутчикам все былые грехи и загорелся идеей своими глазами увидеть отправку огромного вражеского корабля по дороге, на которой нет следа.

— Может быть, нам стоит вернуться хотя бы на Палапутру, — предложила Алиса — теперь, когда Павел сидел рядом в полном здравии и твердой памяти, она была не столь категорична.

— Ага, — радостно поддержал Весельчак. — Нам легко кораблик там добыть, — и, увидев осуждающий взгляд Алисы, быстро добавил: — Девочка, все по-честному. Лететь-то нам на чем-то надо.

— Ни в коем случае, — возмутился Пашка. Алиса покачала головой. Конечно, ничего другого и ожидать не стоило.

— А ты подумай. У нас этот преобразователь скреплен, мягко говоря, жвачкой и проволокой. Рассыплется в процессе.

— Он одноразовый, пусть рассыпается. У Гай-до энергии на пару-тройку небольших прыжков в пределах звездной системы и на один нормальный. Совершим дальний — назад уже все.

— Почему? Заправимся, вернемся, понаблюдаем.

— Вот именно, понаблюдаем, — сказал Пашка с презрением. — Алис, ты не хуже меня знаешь, там просто протянут время. А угроза растет каждые сутки. В институте, возможно, кинутся связываться по своим каналам.

— С ними нельзя связаться.

— Вот именно. Будут ждать появления молчаливых. А поле за это время вырастет.

— Давайте все же подумаем, мы выиграли какое-то время, мы же перенеслись на несколько суток вперед, за это время наши новые знакомцы успели улететь…

Тоненько запищала система наблюдения. На экране появилось изображение огромного объекта, который, судя по координатам, направлялся к «Пегасу» — и был на расстоянии, на котором поле уже нельзя было скидывать со счетов.

— …далеко, — закончила Алиса уже не столь оптимистично.

— Народ, злейшие друзья и добрые враги, давайте! — вскочил Павел. — Нам же больше удачного случая не будет. И на Палапутру или еще куда хвост за собой приводить нельзя, тем более такой огромный хвост.

Алиса сидела, закрыв лицо лицо руками.

— Мы идиоты, — глухо сказала она из-за сложенных ладоней. — Точнее, это я идиотка. Я не приняла в расчет размер, мы же все время отлетали назад и поле уменьшалось. А тут оно сравнимо с орбитой Плутона. Но магнитное поле тоже распространяется со скоростью света. И нам придется ждать минимум шесть часов, пока эта здоровенная штука будет лететь на нас. А там нас обесточит… Короче, либо бежать и привести хвост, либо… Нет, наверное, даже объединенной энергии Гай-до и «Пегаса» не хватит.

— Пока что летим прочь, — Крыс увеличил скорость корабля, мудро не пытаясь утешить Алису. — Масс-детекторы у них, конечно — закачаешься.

— Так мы можем подобраться к ним поближе, — сказал Павел. — Из такой дали с нужной энергией любой дурак с ними справится. А вот поднырнуть…

— Куда поднырнуть, по склерозу соскучился? — буркнул Весельчак.

— Внутрь, конечно. Погодите, вы что, не поняли, что никакой напряженности никаких частиц у поверхности этой штуки нет?

Алиса отняла руки от лица.

— Ну-ка, повтори!

— Что повторить? Вы тут все говорили — Сатурн, Сатурн, — вот я и решил, что вы в курсе. Поле не обволакивает объект, как атмосфера, оно начинается, как кольца Сатурна, на приличном расстоянии от поверхности. Пятьдесят тысяч километров, четыре Земли можно засунуть. Как вы параметры определяли?

— По внешнему периметру, ведь он нам и угрожал! — Алиса повернулась к компьютеру. — Паш, погляди — с новыми параметрами… да, тут можно маневрировать. Слушай, какой ты молодец, что заметил это промежуток.

— Это Гай-до заметил, — признался Пашка. — В путешествии на живом корабле есть много плюсов. Кстати, когда появились вы, я хотел именно поднырнуть. Ну и что ты на меня так смотришь, мы бы быстро вернулись обратно.

— Пашка, Пашка… Да что с тобой говорить. Гай-до, там, во внутреннем пространстве, точно ничего нет?

— Там вакуум, — раздался голос корабля. — Обычный вакуум. Никаких полей. Никаких следов атмосферы, так что объект искусственный. Для более точных сведений о поверхности надо бы подобраться поближе.

— Атмосферы и не будет при абсолютном нуле.

— Ты не учла, что они движутся и тем самым разогреваются. Что-то бы да испарилось. А там пустота, вот Паше и загорелось исследовать, — объяснил Гай-до. Пашка сердито посмотрел на динамик связи — старый товарищ сам не заметил, как сдал его с потрохами. Гай-до же, увлекшись, продолжал:

— А я уже немного устал от всех этих путешествий, хотел бы скорей домой, готовиться к появлению малышки Беаты.

— Беаты? — удивилась Алиса. — Впервые слышу, Тадеуш с Ирией ее Эльжбетой хотели назвать.

— Беатой назовут, — убежденно сказал Пашка, — или я совсем не знаю Гай-до!

— Пятьдесят тысяч километров это небольшая прослойка для такой махины, — Крыс прищурил глаза, снова погружаясь в свои мысли. — Но для прыжка, когда тебя могут засечь, когда надо действовать быстро… Тут надо быть виртуозом.

— А ты разве не виртуоз? — Весельчак наклонился вперед из своего кресла, опершись на одно колено. — Вы его не слушайте, он, если ему надо, прибедняться начнет. А так любит рассказывать, что через метеоритный поток проберется и царапины не получит, или облетит системы кратных звезд, используя только их собственную гравитацию.

— Паша тоже отличный пилот, — быстро сказала Алиса. — Короче, справимся. Переносимся за внутренний радиус поля, я снимаю браслет и помещаю его в установку, вытаскиваем ее наружу, включаем установку, ждем несколько секунд, перелетаем далеко за внешний радиус, ждем шесть часов.

— Почему ждем несколько секунд? — спросил Коля.

— Потому что эти секунды необходимы, чтобы возник и распространился устойчивый временной конус, способный втянуть в себя объект. А когда такая здоровенная штука исчезнет, в схлопывающееся пространство устремится межзвездный газ и прочее, хоть его здесь и мало. Находиться от этого явления в нескольких тысячах километров все равно, что сидеть на пороховой бочке. Поэтому надо отлетать прочь. А шесть часов мы будем ждать эффекта от наших действий.

— Тяготение. Тяготение, — Крыс повторил это слово, точно взвешивая на языке. — «Пегас» ведь не универсал и не приспособлен для планет-гигантов?

— Внутри все равно антигравитация. Но я поняла, что ты хочешь сказать: тем, кто выберется наружу, будет худо. Наш Нептун газовый гигант, а тут не газ.

— Но и не сплошной металл, — вмешался Пашка. — Я думаю, они пустые внутри. К тому же можно держаться дальше от поверхности, ближе к внутреннему краю поля. Все меньше тяжесть.

— А оно ка-а-ак вырастет, — предупредил Весельчак. — Вы, ребята, не думаете, что оно может толстеть, как кожура на апельсине, — в обе стороны?

— Будем надеяться, что не вырастет, — ответила Алиса. — Что еще остается? Или ты считаешь, что лучше бежать?

Весельчак насупился и ничего не сказал.

— Они, возможно, и следят за нами, — произнес Крыс. — Мы же всякий раз удирали. Поневоле заинтересуешься. Пустятся в погоню. Как раз в прыжке выследить нас реально.

— Э, все равно по-своему сделаете, — вздохнул Весельчак. — Считайте, решение единогласно. Только я наружу не полезу, говорил уже.

— Я полезу, — вызвался Пашка.

— И я, — сказала Алиса. Пашка покачал головой:

— А кто установку включит в нужный момент? Крыс, ты извини, но я тебе до конца не доверяю — можно не рассказывать, почему, ибо долго? В компе Галактического патруля список твоих прегрешений занимает кучу терабайт памяти.

— Не преувеличивай, — осклабился Крыс. — Но польстил, польстил. И ты прав, куда девочку в перегрузки пускать.

— Да я могу, — сказал Коля. — В жизни, говорят, надо попробовать все, перегрузок у меня еще не было.

— А вы не подеретесь? — не выдержала Алиса.

Пашка фыркнул:

— Обязательно! Обязательно подерусь — на сверх ответственной миссии, когда будущее всех обитаемых миров зависит от меня. Только об этом и думать буду.

Коля с усмешкой только рукой махнул.

— Не доверяешь так сильно — даже не знаю тогда…

— Доверяю. Ребята, значит, надо потренироваться. Коль, ничего сложного нет, но механизм должен быть отработан до мелочей. Мой браслет времени я снимаю в последний момент, перед переброской за внутреннюю границу поля. Вставляете в установку браслет, выносите, закрепляете — и назад на «Пегас». От одной минуты может зависеть жизнь.

Открытым космосом Коля слегка разочаровался. По его словам, это напоминало заброшенную станцию метро или шахту — темнота и лестницы.

— Это потому, что ярких звезд нет, — объяснил Пашка. — Ладно, разберемся с этой ерундой — можно к Столбам сгонять, например.

— Вы на разговоры не отвлекайтесь, — предупредила Алиса по динамику. — У вас на вылазку ушло семь минут. Ребята, многовато. Давайте еще раз.

Во вторую попытку результат улучшили до пяти с половиной минут и на этом застряли. Только с пятого раза механизм вытаскивания установки и закрепления на корпусе «Пегаса» занял четыре минуты.

— Меньше вряд ли, Алис, — Пашка и тот запыхался, хотя признаваться в этом не хотел. Коля просто сел на пол, дожидаясь очередной тренировки.

— А я-то думал, что это наш сержант Щербаков — зверь, который в армии нас гонял. Золотой был человек, а я не понимал своего счастья.

— Тихо, — огрызнулся Пашка. — При чем тут какой-то сержант.

Входной отсек заполнился воздухом быстро — ребята выходили в космос не через огромный грузовой люк, в который в свое время втаскивали катер Весельчака и Крыса, а через маленький пассажирский. Дверь из внутреннего коридора открылась, на пороге стояла Алиса.

— Держи, Паш, — она разомкнула обвивавшую ее руку цепочку. — Кристалл сам вытащишь? Начинайте сразу после прыжка. Все будет хорошо.

Дверь медленно закрылась, отсекая обоих от светлого коридора.

— Ты хоть поймешь, в какой момент произойдет этот прыжок? — поинтересовался Коля. Павел усмехнулся:

— Спрашиваешь!

Через полминуты, прошедших в молчании, он тронул Колю за рукав:

— Время.

Эта вылазка мало отличалась от предыдущих. Коля пытался представить, что они находятся внутри огромной невидимой глазу оболочки поля забвения. Но представлялось плохо. Не было благоговейного страха или ощущения собственной ничтожности. Вспомнился и тут же забылся Айтматов с его манкуртами, начали трястись руки, от чего нужные крепления состыковывались медленнее, чем во время тренировок.

— Давай скорей, — шептал Павел, которому, наверное, тоже было не по себе. Но свою часть работы он выполнял ловко и быстро.

— Я стараюсь, — оправдывался Коля.

В последний момент он не выдержал — обернулся через плечо. При свете далеких редких звезд все равно почти ничего невозможно было рассмотреть. Но эти светлые крошечные точки виднелись лишь в одной части неба. Обзор закрывала невидимая в темноте гигантская сфера. Но вглядываться ему не дали — Пашка со словами:

— Тебе жить надоело? — закрепил последний механизм и дернул Колю за руку.

— Назад!

Закрылся входной люк, помещение наполнялось воздухом. Коля не мог отделаться от ощущения полной нереальности происходящего. Неужели все так просто и быстро? Полную потерю памяти он не мог представить вообще.

— А здоровая штука, верно? — спросил он ради того, чтобы просто не молчать. — Анекдот рассказать? У вас таких, наверное, нет. Встречаются англичанин, американец и русский и заспорили — у кого военная техника круче. Американец хвалится: у нас, мы можем на самолет загрузить десять танков. Англичанин говорит: нет, у нас, мы на борт можем погрузить эскадру катеров. А русский говорит: я, ребята, не знаю, сколько чего у нас погружено, но вот недавно летим, а капитан посылает пилота в пятнадцатый отсек: «Вань, сгоняй, погляди, чего там жужжит». Иван на мотоцикл и погнал, через час возвращается и докладывает: «Да в порядке все, просто Боинг залетел и мотается вокруг лампочки».

— Не смешно, — процедил Пашка. — Почему она не включает?

Он поднял стекло своего гермошлема и подошел к иллюминатору — маленькому круглому окну рядом с люком.

— Может, уже?

— Я бы почувствовал прыжок.

Коля попытался тоже откинуть шлем и понял, что не знает, как это делается. За несколько следующих секунд подумалось, что в случае катастрофы он проживет ровно столько, насколько хватит воздуха в скафандре. И тут погас свет внутри отсека.

Зато ослепительно вспыхнуло сбоку — Коля еще не сообразил, что это и где, а защитное стекло гермошлема уже потемнело, оберегая глаза от невыносимого сияния. Мир поделился на два цвета: отсек погрузился в полную черноту, на фоне которой единственным белым пятном было обращенное к иллюминатору лицо Павла — словно высеченное из мрамора. Резкие, глубокие тени очерчивали линию носа, зажмурившиеся глаза, ямочку на подбородке, затем так же четко обрисовались руки, закрывавшие лицо от бьющего света. Коля успел еще обернуться к источнику излучения. Видел он его через темное защитное покрытие и какую-то долю секунды, но впечатлений ему хватило на всю жизнь. За иллюминатором сияла огромная, на все видимое пространство, сфера, поверхность расчерчивали молнии — или же стыковки металлических плит, — темнели гигантские круги — не то кратеры, не то непредставимой величины люки. И мгновенно, сразу, все потухло.

Коля тоже зажмурился. Но сверкающий объект будто отпечатался на внутренней стороне век и пытался испепелить глаза. Он приходил в себя несколько секунд, моргая слезящимися глазами. Потом вспомнил о Павле — ему-то, несомненно, пришлось куда хуже, ведь он смотрел на Эри-кубу не краем глаза и не через защитное покрытие.

— Паш, — позвал он в темноте. — Паш, слышишь? Что так светилось? У нас получилось или что?

— Иони… ионизирующее излучение, не знаю я ничего, — почти стонущим голосом произнес в темноте Павел. — Господи, режет как. Сейчас узнаем, получилось или нет… Сеть, наверное, накрылась от перегрузок. Аварийное включиться должно.

Словно в подтверждение его слов в потолке вспыхнула тусклая желтоватая лампочка, напомнившая Коле располагавшуюся в подвале школьную раздевалку. Даже это скудное освещение в первый миг заставило его зажмуриться. Павел продолжал ожесточенно растирать кулаками глаза.

— Когда же включится аварийка?

— Паш, — хрипло сказал Коля. — Ты не пугайся. Она уже включилась.

Загрузка...