Кодекс Охотника. Книга XL

Глава 12

Где-то в Многомерной Вселенной

Первая крепость Охотников

Первый Охотник, человек, подобный богу, проживший тысячи и тысячи лет, тем не менее не уставал удивляться происходящему в Многомерной Вселенной и тем испытаниям, которые предоставлял ему Кодекс.

Совсем недавно он узнал новое слово: «памперсы», а также объяснение, для чего они нужны. Из-за этой информации ему пришлось искать, где их найти, и прямо сейчас он осторожно постучал в дверь, держа под мышкой упаковку этих самых памперсов.

Дверь приоткрылась наполовину, и он увидел недовольное лицо красноволосой симпатичной девушки. Но потом, разглядев, кто пришёл, её нахмуренное лицо сразу же сменилось на доброжелательную и широкую улыбку.

— О, здравствуйте, Первый Охотник! — Елизавета, бывшая Императрица Российская, а ныне ученица брата Дэна, недавно прилетела в крепость, дабы поддержать Анну.

Да, у Анны уже был опыт материнства, как и у Лизы, но увидеть знакомое лицо после рождения на чужбине — это было важно. И нет, Один и гвардейцы — это совсем не то же самое, чем её старая подруга.

— Проходите, — кивнула Лиза.

Любая женщина тонко чувствовала чувства мужчин, и поэтому тут же добавила:

— Вы извините за моё лицо, но шастают тут всякие, — на этих словах у неё по лицу опять пробежала недовольная тень. — Каждому хочется увидеть ребёнка Охотника, и кажется, этому конца и края не будет.

— Я же вроде запретил вас беспокоить? — недоумённо посмотрел на Лизу Первый.

— Ну, видимо, любопытство оказалось выше вашего запрета.

— Странно, — удивился Первый, вспоминая данную им формулировку. — С другой стороны, это не был приказ, я просто попросил вас не беспокоить. Мои же приказы всегда исполняют, — он внимательно посмотрел на Лизу. — Мне отдать официальный приказ?

Лиза рассмеялась.

— Да нет, что вы. Мы справляемся. Дальше этой двери никто не проходит. Сейчас они немного придут в себя, и я вернусь к учёбе. А Аня в обычном состоянии, уж поверьте мне, за себя постоять сможет.

— Ничуть в том не сомневаюсь, — улыбнулся Первый.

После родов он видел Анну Галактионову, жену Великого Охотника Сандра, всего пару раз, и не имел возможности нормально пообщаться с ней. Девушка всё ещё отдыхала после тяжёлых родов.

Да, как говорил лекарь Михаэль, с ней и с ребёнком было всё в порядке, но уж слишком много сил она потратила, чтобы произвести на свет маленького Охотника. А то, что малыш, которому всё ещё не дали имя, будет Охотником, в этом Первый не сомневался. Во-первых, Сандр не отправлял бы сюда жену, если бы был против, а во-вторых, огонь Душелова в этом маленьком тельце горел так ярко и разгорался с каждой секундой, что никто не сомневался: родился юный гений. По крайней мере, из того, что видел Первый, ни у одного из учеников ранее не было такого потенциала.

Это наводило на мысль, что Многомерная Вселенная знала, что делает. Ну, или это происки Кодекса. В общем, отправить Сандра на перерождение и разрешить ему иметь потомство оказалось очень здравой идеей. Тем более, хоть и понаслышке, но Первый слышал про других детей Сандра, которые сейчас находились вместе с отцом в Запретном Мире. И да, Купер и его дети, то есть внуки Сандра, были ещё одним подтверждением, что потомство от конкретно этого Великого Охотника получается очень годным.

Старейшины прямо сейчас просчитывали вероятности, возможности, ну и перспективы рождения детей от других братьев Кодекса. Хотя что-то подсказывало Первому, что избранные на эту почётную роль братья не очень будут этим довольны.

И снова он улыбнулся. На крайний случай есть Купер — доказанный «производитель» с сильным потомством.

На этих мыслях Первый непроизвольно посмотрел вверх, стыдясь своих мыслей и размышляя, не услышал ли их Кодекс. Да, это было правдой, но рассматривать Купера как простого «производителя» — это слишком, гхм… рационально.

— Моё почтение, Анна, — сказал он, глядя на темноволосую девушку с уставшими глазами, которая сидела в кресле с сыном на руках. — Надеюсь, у вас всё в порядке?

— Да, спасибо, Первый Охотник, — Анна начала медленно вставать.

Первый попытался её остановить, но женщина мягко отстранила его руку, встала и глубоко поклонилась ему.

— Огромное спасибо от меня, моего сына, и я думаю, что я вполне могу передать благодарность от моего мужа. Вы спасли наши жизни, и мы это очень ценим.

— Ну, технически, вас спас лекарь Михаэль, — пожал плечами Первый.

Аня смущенно улыбнулась.

— Кажется, я успела его поблагодарить. Но это не точно. Он слишком быстро удалился. Я так понимаю, он сейчас не на территории крепости?

— Нет, — покачал головой Первый Охотник. — Это последнее место, где Михаэль хотел бы задержаться. Но я уверен, что вы ещё с ним встретитесь, и не раз. Как только Сандр вернётся в Многомерную Вселенную, думаю, Михаэль будет первым, кто захочет его поприветствовать. Слишком много у них… — тут Первый задумался, пытаясь правильно сформулировать слова. — Слишком много у них всяких взаиморасчётов. Я думаю, они захотят подбить окончательный счёт.

— Ну, с этим я помогу моему мужу, — улыбнулась Анна.

И почему-то Первому стало немного жаль Михаэля. Хоть Лекарь прожил тысячи лет, но разум и хватка в глазах этой женщины показывали, что битва будет сложной.

С другой стороны, он слышал, что у Михаэля теперь тоже есть жена и дочка. Может такое случится, что эти гордые сильные мужчины договорятся отправить своих жён для разговора. Куда катится этот мир…

— Я рад, что у вас всё хорошо. Если что, вы знаете, где меня найти, — Первый всё-таки чувствовал себя немного непривычно в этой комнате с двумя женщинами и, самое главное, маленьким ребёнком — первым ребёнком в крепости Охотников за всё время её существования.

Внезапно Аня улыбнулась:

— Я так понимаю, у вас нет детей?

— Нет, — сказал Первый.

— Не хотите подержать? — Аня протянула маленького сына Охотнику.

И тут у мужчины в душе возникло странное чувство. Первый Охотник стоял у основания Ордена. Он способствовал вначале выживанию, а потом и возвышению этого Ордена. Он прошёл через бесчисленные битвы, видел смерть братьев, и воспитывал новых Охотников. Он не боялся ничего и никогда. А вот сейчас, глядя на этот маленький тёпленький комочек, который весело улыбался беззубым ртом и пристально смотрел своими глазёнками на него, он почувствовал некоторую робость. Пришлось вспомнить, кто он такой, чтобы взять этого ребёнка на руки.

И… ничего не произошло. Мир не рухнул.

А маленький мальчик потянул к Первому свою ручку, пытаясь дотронуться до него. С улыбкой Первый Охотник дал ему указательный палец, который тот схватил и подергал, как будто приветствуя его.

— Ну, здравствуй, сын Великого Охотника Сандра. Официально приветствую тебя от всего Ордена и объявляю, что теперь ты и твоя мать под нашей защитой.

Подержав его ещё некоторое время на руках, он осторожно вернул его матери.

Аня забрала ребёнка и лукаво усмехнулась:

— Отлично справились, Первый Охотник. Мне кажется, вы вполне созрели для собственных детей.

И снова Первый почувствовал несвойственное для себя чувство смущения. Он пробормотал что-то невнятное и быстро ретировался из этой комнаты, сославшись на срочные дела.

Как только он вышел из полностью защищённой от любого влияния комнаты, тут же ему в голову поступил запрос. У порога Крепости стоял проситель, который ждал, чтобы его впустили.

Кажется, Первый наконец нашел, на ком можно отыграться за свою кратковременную слабость, которую он проявил перед женщиной и ребёнком.

— Ты чего припёрся? — недружелюбно поинтересовался он.

Стоявший и смиренно ждущий, чтобы его впустили, бог Мидас охренел.

— Первый Охотник, я прошу прощения, это точно ты?

— Точно я. И я ещё раз повторяю: ты чего припёрся?

— Как-то такое общение несвойственно вам, Глава Ордена. Ладно, ваши братья-беспредельщики, но вы…

— Так!!! — рявкнул Первый. — Спрашиваю в последний раз: чего припёрся? Если ты будешь пытаться дальше тянуть резину, то я просто выкину тебя отсюда вон.

— С ума бы не сойти, что творится в Ордене, как вы с богами разгова… — начал Мидас, но почувствовал напряжение, исходящее от Первого Охотника.

— Ладно, ладно, я понял. Я хочу увидеть своего… — он на секунду сбился, — кажется, это называется у людей… эээ… правнука?

— Хотеть не вредно. Вредно не хотеть, — вспомнилась Первому одна человеческая поговорка.

— Это что значит? — удивился Мидас.

— Это значит, что тебе абсолютно нечего здесь делать, и ребёнка ты не увидишь.

— Так, может, это не тебе решать? — Мидас сразу набычился. — Может, спросишь у матери?

— Может, и спрошу, — кивнул Первый. — Но точно не сейчас.

— Но может… — снова начал Мидас, и Первый опять разозлился:

— Не может! Я сказал нет! Вали отсюда! Ребёнок и мать под нашей защитой.

— Но это мои потомки! — попытался напоследок возмутиться Мидас.

— Ну, раз это твои потомки, тогда открой им счёт в своем банке, а не умничай здесь.

— Так я уже открыл! — возмутился Мидас. — Ему на совершеннолетие хватит средств вашу крепость выкупить!

— Ну, во-первых, крепость не продаётся, но масштаб подарка я понял, — немного смилостивился Первый. — Но моё решение остаётся без изменений. Прямо сейчас я тебя не пущу, но поговорю с ней попозже и дам знать, когда тебе можно прийти.

Первый не выдержал и добавил:

— Ну, если тебе вообще будет можно…

— Дожились. Куда катится Многомерная Вселенная, — пробухтел Мидас себе под нос.

— Что ты сказал? Ты, наверное, не хочешь, чтобы тебя вообще сюда пускали? — мило поинтересовался Первый.

— Не-не-не, всё хочу, я понял. Я тебя услышал. Спасибо за то, что передашь мои слова.

— Пожалуйста, — улыбнулся Первый. — Всего хорошего.

Когда обиженный бог свалил от крепости подальше, Первый почувствовал удовлетворение и небольшой стыд. Не стоило срываться, конечно, на Мидасе, но он так удачно подвернулся под руку.

А что касается его возможных и будущих детей, то с лёгким ужасом Первый понял, что это уже не казалось такой странной идеей. Было в этом маленьком человечке что-то такое… притягательное.

Первый Охотник вздохнул. Может это воля Кодекса? Сделать суровых и пафосных Охотников более человечными?

«Разминка» прошла успешно. И гвардия, и Легионы показали себя прекрасно. Заодно мы расхреначили большой лагерь, в котором скопилось множество войск Хроники.

Да, у нас было преимущество неожиданности, но всё еще складывалось впечатление, что Хроника никак не может признаться, что получила, как минимум, равного противника. С чем связано её неприятие ситуации? Со слишком длинным периодом времени «застоя», когда у неё на было достойных противников? С врожденным чувством собственного величия, не позволяющим трезво взглянуть на ситуацию в целом? Я понятия не имел, да и не хотел понимать, если честно. Меня всё устраивало.

Устраивало ли это Хронику. Не думаю.

После битвы я собрал «малый военный» совет, на котором дал оценку прошедшей битвы, а заодно постарался нарезать побольше задач на будущее. При этом, мне нужно было мнение здесь собравшихся.

Мы вернулись на планету Араз и сейчас сидели в частично разрушенном Зале советов, где издревле принимались все важные решения. Восстановительные работы шли полным ходом, с Земли потоком шли, как рабочие, так и нужные материалы, но Зал советов был слишком важным строением для местных, чтобы реставрировать его наспех. Да и не так уж он сильно пострадал, если честно. Пару провалов в крыше, да несколько дырок в стенах — делов-то. Больше пострадала гордость аразовцев, которые допустили такое в своём священном месте. Хотя я считаю, что они хорошо поработали в защите и им есть чем гордиться.

Сейчас у них прибавилось причин для гордости. Первый Легион планеты Араз прошёл боевое крещение, и прошел его на «отлично». Да, в его рядах всё еще было чуть более половины минимального размера стандартного Легиона Охотников — всего пять тысяч с небольшим, но это было уже полноценное боевое подразделение, способное выполнять поставленные задачи. А Виндор и Двардон справились с обязанностями легатов, и Волк отметил это персонально. Зная высокие стандарты Потапова, для меня этого было достаточно. Если бы он считал своих новых подчиненных неподготовленными, они бы прямо об этом и сказал. Это же Волчара!

Сейчас они сидели все вместе, внимательно слушая. От Империи здесь были Бухич и Алмазный. Ну, технически, с ними сидел еще Бурбулис, но он всё же относится к Галактионовым.

Тройка темных богинь тоже была здесь и, кажется, им не нравилось, что людишки стали относиться к ним без должного уважения. Они привыкли к моему стилю общения, но, кажется, не готовы были получать неуважение от моих людей.

Что ж… Это их проблемы. Я считаю, мои люди — это мои люди, и единственный, кто может делать им замечания — это тоже я.

Немного особняком в уголке сидел Илларион, осторожно жуя лаймы так, чтобы громко не чавкать.

Ну и Ликвидатор с тринадцатью Галактионовыми, у которых на всех были двенадцать душ, напоминал нахохлившуюся курицу, которую окуружают неразумные цыплята. Хотя, надо признать, воспитание воинов у бывшего графа Дорничева получалось отлично. Лучше, чем у меня. Да и «неразумными цыплятами» ребят явно уже нельзя было назвать.

Я всё ещё не понял задумки с этой «дюжиной Галактионовых», которую загадала мне Многомерная Вселенная, Кодекс, или один из предков Галактионовых. Но что было очевидно — вместе они точно сильнее, чем по отдельности. Их «родство душ» — именно так назвал это явление Ликвидатор, позволяло им действовать в бою автономно, при этом буквально опираясь на плечи братьев и сестер. Которые могли, как добавить защиты, так и выручить в сложный момент. Взаимопонимание для такого короткого срока, что прошло после их знакомства, было поистине потрясающем. Так что да, что-то в этой «дюжине» было.

И да, я как эксперт по душам, немного добавил бы к этому простому эпитету насчет «родства». У нас, на языке Душеловов, это называется «резонансом душ», когда две души настолько подходят друг другу, что способны действовать, как единое целое.

Проблема была в том, что часто попадались пары «резонаторов», иногда встречались «тройки», редко — «четверки»… Ну и так далее. Однако, больше полдюжины «резонаторов» я не встречал за все тысячи лет жизни, их можно было пересчитать по пальцам одной руки. А тут двенадцать! (Технически — тринадцать).

Интере-е-е-есно…

— Итак, дамы и господа! — я широко улыбнулся. — Нас всех ждет увлекательное приключение! Последний бой показал, что вы все готовы. Вот только в качестве противников в предстоящем бое будут не наспех собранные со всех уголков Равномерной Вселенной отряды разнообразной швали. Нет, на этот раз нам будут противостоять боги.

Я сделал эффектную паузу и внимательно посмотрел на лица присутствующих на предмет проявленных эмоций. Я видел на них интерес, радость, нетерпение и азарт. И я не видел страха, сомнения или неуверенности. Это было хорошо, значит, я всё делаю правильно.

— Да, вы уже сражались и с богами, и с титанами. И прекрасно знаете, что их можно победить. Но в этот раз будет небольшое отличие. Во-первых, богов будет больше. Сильно больше. И они притащат с собой свои армии. А во-вторых, мы будем защищаться, а не атаковать.

— Да-да! — я поднял руку, прерывая звуки негодования. — Я знаю, что это противоречит всему нашему предыдущему опыту, но нам в этот раз нужно сражаться в Небесной крепости! Что это такое, я уже рассказывал. По факту, мы получим средство перемещения между Вселенными. Такое охренительно здоровенное и, главное — защищенное место, настоящий бастион, который может проломить любые оборонительные рубежи противника. Вот только её «капитану», ну или — Хранителю Афанасию, нужен экипаж. А экипаж пока что представляет из себя блуждающие души, которым нужна энергия для воплощения в плоть.

Я снова сделал паузу. Тяжело быть оратором, в этой жизни я больше слов сказал, чем за последнюю тысячу лет в предыдущей, но ни о чем не жалею.

— Души эти нам доставит госпожа Беллатриса. На блюдечке, с голубой каемочкой.

Правда, на следующий день, когда мы все были уже на борту Небесной крепости и перед стенами крепости появилась Беллатриса, а за ней открылись многочисленные порталы, я не удержался:

— Сука, почему вас так много? Где мы всех вас хоронить-то будем⁈