Князь Целитель 1

Глава 21

— Что там ещё, студент? — слегка нервно ответил Герасимов. — Уже не можешь очистить пациента от негативной энергии? Заработался?

— Негатив здесь ни при чём, её надо срочно в изолятор, — сказал я, стараясь даже дышать через раз. — Это чума!

— Какая ещё на хрен чума⁈ — взвился Анатолий Фёдорович, оставил своего пациента и двинулся ко мне. — Ты совсем сбрендил, что ли? Процессор перегрелся?

Продолжая высказывать предположения о разных сортах моего несовершенства, он положил руку бабушке на грудную клетку. Я не стал возмущаться на его высказывания, а спокойно ждал результаты его исследования. Все равно это лучше, чем что-то доказывать.

— Твою мать! — воскликнул Герасимов меньше, чем через минуту, и отпрянул от старушки. — Санитаров сюда, быстро! — скомандовал он медсестре приёмного отделения. — Всех, кто был рядом с ней в зале, записать в журнал и выдать антибиотики!

Мой наставник уставился на пожилую пациентку и призадумался.

— Где ж ты её взяла, родная? — спросил он.

— Да откуда же я знаю, сынок? — слабым голосом произнесла она. — В лес ходила, да, но в этой вашей Аномалии я не была. Тут недавно из лесу лиса к нашему дому прибилась, но она вроде не больная, просто странная какая-то, людей не боится, но вроде и не кусается.

— Всё понятно, — удручённо покачал он головой.

Как раз в этот момент подошли санитары, погрузили старушку на каталку и повезли в инфекционную боксированную палату.

— А ты молодец, студент, — сказал Герасимов и посмотрел на меня уже по-другому. — Похвально. Не забудь принять антибиотик для профилактики, иди получи в процедурке. Очистить себя в случае чего и сам сможешь. Потом возвращайся обратно, работы ещё навалом.

— Хорошо, — кивнул я и отправился в процедурный кабинет.

Медсестры на месте не оказалось. Я мог бы и сам взять в шкафу то, что мне нужно, но пока что я здесь не настолько свой, чтобы так поступать. Поэтому я стоял, ждал и нервничал, понимая, что время уходит, а в приёмном отделении ещё полно пострадавших. Наконец-то она появилась, я наскоро выпил таблетки и побежал обратно.

— Долго ты, — буркнул Герасимов, когда увидел меня рядом с собой. — Попробуем перейти к следующему этапу. Видишь того бойца в углу? У него большая рана на бедре. Его только что привезли из зоны Аномалии. Свои остановили ему кровотечение, но рана серьёзная. С ним справишься, будем дальше разговаривать.

— Принял, — кивнул я и отправился к указанному пациенту.

Боец и, правда, выглядел очень неважно: бледный, губы серые, в полуобморочном состоянии, постоянно стонет и держится за массивную повязку на бедре, можно подумать, что это чем-то поможет. Разве что морально.

— Ты чего делаешь, малец? — простонал боец, когда я начал разматывать повязку на бедре.

Надо раздобыть специальные ножницы для снятия повязок, регулярно появляется необходимость, а у меня нет. Надо было хоть у перевязочной медсестры спросить. Владел бы я магией ветра, то можно было бы делать это и с ее помощью, но чего нет, того нет.

— Я не малец, а практикант, — буркнул я, продолжая своё дело, а у него не было даже сил сопротивляться, хоть он и пытался. — Не мешайте мне, я, вообще-то, пришёл вам жизнь спасать.

— Ты? — удивился он. — Жизнь спасать?

— Да, я! — уже более резко ответил я, приостановив разматывание бинта в последний момент. — Если не нравится, лежите дальше мучайтесь, все остальные заняты!

— Ну ладно, ладно, — пролепетал мой пациент, похоже, он не ожидал такой реакции с моей стороны. — Ты не кипятись, малой, делай что надо.

— Вот спасибо, что разрешили, — пробурчал я себе под нос и продолжил.

Под повязкой оказалась большая рваная рана вдоль бедра по внешней поверхности, похоже, что от гигантского когтя. Протяжённость больше двадцати сантиметров и глубиной чуть ли не до кости. Невооружённым глазом было видно, что рана сильно загрязнена негативной энергией Аномалии и именно с её удаления я решил начать и только потом уже начал разбираться с самой раной.

Я просканировал рану и окружающие мягкие ткани с помощью нейроинтерфейса и определил нарушение целостности мышц и где находятся их рефлекторно сократившиеся участки. Кровотечения на момент осмотра уже не было, я начал восстанавливать мускулатуру, сопоставляя края рассечённых мышц и заставляя их срастись с помощью энергии исцеления.

Боец периодически вскрикивал и стонал, но я, не останавливаясь, делал своё дело, ведь чем быстрее я закончу, тем быстрее закончатся его мучения. Крупных сосудов в ране не было, сосудисто-нервный пучок находится далеко, это уже в плюс. Восстановив целостность мышц, я приступил к окончательному заживлению раны. На всякий случай проверил состояние кругов маны, её оказалось вполне достаточно, чтобы завершить начатое, не прерываясь на медитацию.

Всё-таки две большие разницы — второй круг, когда я только начинал исцелять, например, в поезде, и сейчас, когда у меня уже третий и постепенно все идет к формированию четвертого. С двумя кругами мне точно пришлось бы медитировать, чтобы закончить. Причём, скорее всего, не раз — слишком много мелких моментов, которые необходимо отслеживать и лучше делать сразу.

Закончив с раной на бедре, я приступил к окончательной очистке организма от негативной энергии, которую проигнорировал сначала. После этого я решил, что всё же пора помедитировать и восстановить запас маны, который уже основательно истощился. Благодаря ежедневной практике, у меня это получалось довольно быстро. Восстановив запас, я решил на всякий случай ещё раз просканировать пациента, вдруг что-то упустил. В этот момент я услышал торопливые шаги в свою сторону.

— Ты тут всё? — встревоженно спросил Герасимов, заглядывая через моё плечо. — Вроде всё, молодец, иди за мной.

Я встал и пошёл за ним, стараясь не отставать. Мы подошли к каталке, на которой лежал тяжелораненый боец без сознания. Его правая голень и левое плечо были деформированы и замотаны просто целой кучей бинтов. Такое впечатление, что бинты собрали со всех аптечек у целой роты. Ещё к конечностям были привязаны толстые ветки. Похоже, что дерево оттуда, из Аномалии. Ну понятно, что было под рукой, из того и сделали временную шину.

— Ваня, слушай внимательно, — обратился ко мне Анатолий Фёдорович. Прогресс, Ваня, а не «эй, студент». — Он ещё и негативом напичкан по самое не балуй, с признаками начала трансформации, я тогда этим займусь, а ты начни с ноги. О негативной энергии и борьбе с ней не думай, это моя забота.

— Понял, — кивнул я и без лишних разговоров и уточнений приступил к работе.

Совсем забить на наличие негатива всё равно не получилось, когда я снял наконец повязку с голени, рана даже по цвету значительно отличалась от обычной. Я, не обращая внимания на рваную рану и торчащие оттуда обломки костей, решил-таки сначала её очистить, а иначе тут срастётся хрен знает что. Тактически я действую правильно, если Герасимов сейчас будет наезжать, процитирую ему соответствующий параграф из учебника, нейроинтерфейс мне его уже услужливо подготовил.

Наставник ничего мне не сказал, а молча занимался очисткой всего организма, начиная с жизненно важных органов: мозг, сердце, лёгкие, печень. Количество негатива в них просто зашкаливало за все мыслимые пределы. А я приступил к сращиванию оскольчатых переломов костей голени. Не уверен, что я смогу с этим справиться, но задание получено, надо выполнять. Нейроинтерфейс на ходу подсказывал мне, что и когда делать дальше. Пока такая рана у меня впервые и от советов системы, запомнившей все прочитанные мной учебники в библиотеке, я отказываться не буду, время дороже в таком случае.

Как я и ожидал, сращивание костей голени отняло у меня большую часть маны и, чтобы не рухнуть на пол без сил, я решил помедитировать. Прямо так, не убирая руки от раны.

— Ты там что, заснул, что ли? — удивлённо спросил Герасимов. — Не выспался?

— Медитирую, — коротко ответил я, не открывая глаза.

Больше вопросов не было. Пополнив запас маны, я продолжил. Следующим этапом было восстановление повреждённых отломками костей сосудов и кровотока в них. Целительной энергии на это потребовалось не так много, но требовалась высокая точность приложения воздействия, что тоже мне пока давалось нелегко. Я уже заканчивал заживлять рану и на коже появился свежий рубец, когда Герасимов завершил очистку от негатива.

— Вань, иди, наверное, к следующему, — сказал Анатолий Фёдорович, оценив результат моей работы. — С плечом я уже сам разберусь. Ты молодец, неплохо получилось.

Снова обратился по имени и первые похвалы. Да я расту! Но зазнаваться пока рано, прекрасно понимаю, что это только начало и первые успехи.

Если официально идти в качестве целителя в составе боевой группы, то я пока слишком слаб. Пока буду лечить одного, медитируя на ходу, другой за это время помрёт. Лечить нескольких бойцов одновременно я не умею, да и сил не хватит.

У следующего бойца, которого мне поручил Герасимов, был сильный ожог левой половины лица с переходом на шею. Видимо, попал под атаку кого-то огнедышащего. В таком случае он ещё легко отделался. Ещё ему повезло, что глаз целым остался, наверно успел зажмуриться, только веки обожжены. Рана не сильно глубокая, но в ней было столько энергии Аномалии, что казалось, она испарялась оттуда чёрными флюидами.

После вытеснения негативной энергии целительной, я приступил к заживлению, начиная с век, потом потихоньку продвигался дальше. Можно было сделать это намного быстрее, но мне хотелось ещё и лицо человеку вернуть, поэтому я не торопился и делал всё очень аккуратно.

— Ну чего ты там застрял? — возмущённо произнёс, подходя ко мне, Анатолий Фёдорович. Потом заглянул через моё плечо и удивлённо покачал головой. — А неплохо. Только у нас здесь не центр пластической хирургии, а госпиталь практически на передовой. Наша задача — солдата спасти и в строй вернуть, а не писаным красавцем сделать.

— Я хотел как лучше, — буркнул я. Вроде и похвалил и тут же поругал.

— Да у тебя очень даже неплохо получилось, — смягчил свой тон наставник. — Только времени на это нет, другие ждут и кровью истекают. И ты учитывай, что чем больше времени ты на одного потратишь, тем больше времени восстанавливаться и потом кого-то просто не успеешь спасти. Вон того теперь бери со скальпированной раной головы, глянь, сколько крови он потерял.

— Хорошо, Анатолий Фёдорович, — кивнул я и направился к указанному пациенту.

Откуда он знает, какая здесь рана, если на голове наложена мощная повязка, пропитанная кровью? Я начал осторожно разматывать бинты, чтобы добраться до раны. Мой наставник оказался прав, большой клок кожи болтался, держась на узкой ножке, несколько сосудов продолжали довольно интенсивно кровоточить.

Сначала я остановил кровотечение, потом убрал негативную энергию и занялся сращением раны. Объёмы воздействия были небольшими, поэтому я легко справился без «подзарядки» и мог продолжать работать дальше. Но перед тем, как отойти от этого пациента, я решил просканировать его на наличие энергии Аномалии. Как оказалось, не зря, её оказалось немало. Удалив из его организма весь негатив, я пошёл искать Герасимова.

— Ты там закончил? — устало спросил Герасимов. Уже бросалось в глаза, насколько он вымотан. — Пойдём чаю попьём, потом у меня к тебе будет интересное задание.

Толпа раненых в приёмном отделении рассосалась, больше никого не подвозили, стало непривычно тихо. В ординаторской на чай нас собралось четверо: я, мой наставник и те два целителя, что я уже неоднократно встречал раньше.

Чуть позже присоединилась ещё одна девушка, на несколько лет старше меня. По отношению к ней коллег и разговорам я понял, что особыми достижениями она не отличалась, но неплохо справлялась с очисткой от негативной энергии Аномалии и заращиванием не особо больших ран, серьёзные повреждения ей не поручали.

Так это получается, что она не первый год здесь работает, а продвинулась меньше меня. Мне это показалось немного странным. Чуть позже я выяснил, что она из бедных дворян и средств для интенсивного развития навыков в семье не было, зато она очень грамотный диагност всего с двумя кругами маны. Теперь всё встало на свои места.

Я молча жевал свой бутерброд, пока остальные болтали о разном несущественном. Те два целителя периодически поглядывали на меня, но прежнего пренебрежения к моей персоне я уже не заметил. Ни разу не прозвучало предположение, что я долго не продержусь и скоро сбегу из госпиталя.

— Ну что, Вань, — сказал Анатолий Фёдорович, хлопнув себя по коленям. — Перерыв закончился, пора заняться делом. Я договорился с заведующими отделениями, что ты пройдёшь по палатам и попытаешься заняться пациентами других профилей. Заодно и посмотрим, на что ты способен.

— Задачу понял, — сказал я, встал из-за стола, помыл за собой кружку и вышел из ординаторской.

Какие заведующие? Каких отделений? Он даже не уточнил, но по его выражению лица я понял, что уточнений не будет, надо разбираться самому. Ладно, ничего страшного. После того, что я видел сегодня в приёмном, меня уже сложно чем-то испугать. Я решил обойти госпиталь, начиная с верхнего четвёртого этажа.

Судя по названию, здесь было отделение заболеваний лёгких и дыхательных путей. И что я здесь должен делать? Я же проецировал себя в большей степени, как боевой целитель и маг. С другой стороны, Герасимов прав, я должен знать всё. Это я удачно записал в систему учебник по внутренним болезням, в том числе, теперь пригодится на этапе диагностики как минимум.

Медсёстры в коридоре отделения косо посмотрели на меня, но ткнули пальцем в нужную сторону, когда я спросил, где можно найти заведующего отделением.

— А, стажёр от Герасимова? — спросил мужчина лет за пятьдесят с наплевательским отношением к своей физической форме и избыточному весу. — Так, чем бы тебя озадачить?

Последний вопрос он задал уже сам себе, ковыряясь в грудах историй болезни. Потом взял в руки несколько штук и протянул мне.

— На-ка вот, изучай, — он уронил их на стол до того, как я успел взять.

Мелочно и некрасиво, но мне начхать, детей с ним не крестить. Я взял со стола пачку историй и вышел в коридор. Разговаривать с этим типом дальше о чём-то желания не было. Я бегло просмотрел истории, в половине случаев даже не были установлены диагнозы, хотя пациенты находятся здесь уже не первый день. Я что-то не пойму, ими здесь занимаются или чисто делают вид? Ладно, постараюсь исправить ситуацию.

Все нужные мне пациенты находились в пятой палате, кроме одного — тот лежал в третьей. Я решил начать с пятой, где больше. Оставшиеся полдня я выслушивал сбивчивые и зачастую бестолковые рассказы о том, как у них появилось заболевание, как развивалось и что в итоге получилось.

По результатам опроса, осмотра и сканирования нейроинтерфейс подсказывал мне, чем пациент на самом деле болеет и что прописано в учебных пособиях по поводу их лечения. Полезная практика, которой у меня ещё не было, в эту сторону тоже надо развиваться. Сначала я злился на Герасимова, что заставил меня заниматься такой ерундой, потом смирился — смысл есть. А ведь другой на моем месте мог бы и не выдержать.

К концу рабочего дня я не только полностью разобрался с пациентами, дозаполнил истории болезни, в том числе графу «Диагноз», но и половину вылечил, хотя им до этого сказали, что лечение будет долгим. Вторая половина оказалась сложнее, но и их самочувствие после моего вмешательства значительно продвинулось в сторону выздоровления. Мне бы ещё пару дней позаниматься и можно всех выписывать.

— Ну что, студент, сдаёшься? — спросил у меня заведующий отделением, стоя на пороге палаты и наблюдая, как я занимаюсь очередным пациентом.

— Этих двух можно выписывать, — сказал я и указал на пациентов, которые уже собирали свои вещи.

— Этих? Выписывать? — вскинул брови толстяк. — Ты в своём уме? Мы их только в пятницу госпитализировали, им ещё недели две лечиться.

— Можете проверить, — небрежно и без должного уважения сказал я и протянул ему их истории болезни.

— Если ты меня обманул, то будешь мыть пол в коридоре сегодня и до вечера, — зло проворчал заведующий и направился к указанным мной пациентам, чтобы проверить мои слова.

— А если не обманул, то вы? — спокойно, как бы невзначай, спросил я.

— Да как ты смеешь, щенок⁈ — рыкнул он. — Ну погоди у меня! Не дай бог ты меня обманул, я тебя наизнанку выверну!

Я не стал никак комментировать его высказывания, а спокойно сидел на стуле и смотрел, как он обследует двух кандидатов на раннюю выписку. Он их осматривал и сканировал, что-то бубня себе под нос. Через десять минут придирчивого обследования он повернулся ко мне с перекошенной от злости физиономией.

— Я не знаю, откуда ты такой взялся, но чтобы в моём отделении ноги твоей больше не было, ты понял? — большую часть фразы он практически пролаял, вырвал у меня из рук остальные истории болезни и резким движением указал на дверь.

— Премного благодарен за содействие в приобретении новых навыков, — спокойно сказал я, картинно ему поклонился, чем, похоже, выбесил ещё больше и вышел из палаты.

Ну что же, бывают и такие люди, но это не значит, что мне надо на них реагировать.