Книга духов и воров

Глава 12 Мэддокс

Охранники зашвырнули его обратно в темницу, захлопнув со смехом дверь за собой. Мэддокс лежал на грязном полу, изучая низкий каменный потолок, не в силах пошевельнуться от сильного удивления после всего увиденного.

— Мэддокс… — Бэкка нагнулась к нему и посмотрела в его лицо с тревогой. — Ты слышишь меня?

— Нет. Я больше не способен слышать.

— Определенно ты слышишь меня, если отвечаешь.

— Она приказала змее убить Ливиуса. Большая змея с клыками…которая увеличивается в размерах. Ты видела, как она выросла?

— Видела. — кивнула она. — Итак, она действительно является богиней?

Наконец Мэддокс посмотрел на нее в ответ.

— Ты воспринимаешь все это намного спокойней, чем я ожидал.

— Я выгляжу невозмутимой? Но это не так. Мой внутренний голос кричит, и я стараюсь сохранять спокойствие, потому что сумасшествие не поможет нам сейчас. — она прерывисто выдохнула. — Мне жаль, что Ливиус погиб.

— А мне нет.

— Он ужасно обращался с тобой, но никто не заслуживает подобной смерти.

Он приподнял бровь.

— Ты слишком добрая. Ты и правда не из Митики, я прав?

— Нет. — ответила она. — Да, я правда не из Митики.

Он с трудом сел, опершись спиной о твердую стену, молча разглядывал девушку — духа в течении долгого времени — так долго, что она начала от напряжения накручивать кончик косы на указательный палец.

— Что? — не выдержав, спросила она.

— Я думаю.

— И смотришь в одну точку. Такой твой взгляд заставляет меня нервничать. Я не люблю быть в центре внимания. Я даже бросила театральный клуб в прошлом месяце из-за страха сцены, что в принципе странно, потому что в основном я очень уверенный в себе человек.

Он моргнул.

— Ты сказала много слов, значения которых я не понимаю.

— Прости, но ваше туристическое бюро не снабдило меня словарем по прибытии сюда.

— Что такое словарь?

— Это книга, в которой…ой, это совсем не важно сейчас. — она встала и прошла к двери, чтобы выглянуть в крохотное окошечко, ведущее в коридор. Из других темниц были слышны стоны, кашель и случайный вскрик.

— Мы должны выбраться отсюда.

— Мы? — повторил он. — Я даже не знаю, почему ты до сих пор еще здесь. Ты могла пройти сквозь стену и уйти далеко отсюда.

— Но это ничего не решило бы, согласен? Мне нужно, чтобы ты тоже выбрался отсюда. Ты единственный, кто может мне помочь. Пока… по крайней мере.

Душу захлестнула волна разочарования.

— Почему ты так уверена, что я могу тебе помочь?

— Потому что ты единственный, кто видит меня и говорит со мной! И ты обладаешь своеобразной магией духов.

Он взялся руками за голову, и взглянул на нее.

— Ты уверена, что хочешь так это назвать?

— Уверена. Да, назовем это магией духов. И должна быть причина, почему я с первого раза появилась в том же месте, что и ты. Это все связано. Мы связаны, я уже уверена в этом, Мэддокс. Не спрашивай меня, откуда я знаю это. Просто я знаю. Ты можешь помочь мне вернуться домой.

— Тебя вскоре ожидает разочарование.

Бэкка ничего не ответила и вместо этого придвинулась к нему ближе — так близко, что их отделяли всего несколько дюймов, она вглядывалась, изучая его лицо. Теперь занервничал он и все же старался не отвести глаза. Пытался выдержать ее пытливый голубой взор. В тусклом свете темницы ее глаза напоминали ему чистое ночное небо. А ее розовые губы были так близко…

— Ты не веришь в себя. — сказала она, разрушая его сосредоточенность. — Но тебе следует. Я видела, что ты сделал на празднике. Я видела, что ты сделал с Ливиусом здесь в темнице.

— Мое проклятие, ты это имеешь в виду. — так он привык думать о своей магии в течении многих лет.

— Это не проклятие. Это дар. Есть ли другие здесь, которые могут делать то же, что и ты?

Он отрицательно покачал головой. Ведь действительно это так, никогда ему не приходилось слышать о ком-нибудь в Митике, обладающим таким же видом магии, что и он.

— Есть ведьмы, о которых говорят, что в них течет кровь бессмертных. Они могут владеть элементарной магией в малых количествах. Кровь может усиливать их силу, когда они ослабевают. Но я никогда не встречал настоящую ведьму и поэтому многого не знаю, все, что я знаю, исходит из слухов, сплетен, чьих-то рассказов или преданий.

— Ведьмы, в которых кровь бессмертных? Да ты что!? Это все серьезно? Ты не шутишь? — спросила она, затем подняла руку, когда Мэддокс открыл рот, чтобы объяснить и дальше о золотых созданиях, ходивших, как утверждалось, среди смертных до его рождения. — Нет, это все очень интересно, но давай оставим на время и сфокусируемся на тебе. Хорошо? Я хочу знать все, что касается тебя.

То, что она находилась так близко от него, вызывало в нем чувство неловкости, смешавшейся с радостью. Если бы она была сейчас из плоти и крови, он легко мог бы вытянуть руку и прикоснуться к ней. Ее странная шерстяная туника интриговала его. Она выглядела такой мягкой. Он сглотнул.

— Да особо нечего и рассказывать. Ливиус всегда говорил, что я тупее червяка.

— Что ж, Ливиус ошибался. Для меня ты — какой угодно, но только не тупой. Ты…очаровательный.

И она улыбнулась ему красивой улыбкой, которая вызвала в нем дрожь.

— Раньше никто не называл меня очаровательным. — признался он.

— Ух ты! Нам действительно нужно поработать над твоей уверенностью в себе, не так ли? У нас есть хорошая подборка книг для наработки уверенности в себе в магазине. Как бы я хотела, чтобы у меня с собой была парочка, и я что-то могла процитировать тебе.

Мэддокс нахмурился.

— Ты тратишь свое время, Бэкка Хэтчер. Когда богиня узнает, что я не контролирую свою магию и не способен вызвать дух того, о котором она лишь догадывается, что он мертв, то приговорит меня к смерти. У меня остался всего лишь день жизни, вот и все.

Ее улыбка исчезла.

— Если бы я могла врезать тебе прямо сейчас, то точно сделала бы это. С силой. Наверняка, со всей силой, которая у меня есть, чтобы это привело тебя в какое-то другое чувство и вывело из ступора.

Подобная реакция вызвала у него нервный приступ смеха.

— Прошу прощения, если прозвучало мрачно, но это правда. Реальная ситуация, очень даже реальная. Я умру, и никто не поможет мне. Посмотри правде в глаза, Бэкка. Без Ливиуса я одинок.

— Ты не одинок. У тебя есть я, и я никуда не уйду. — сказала она решительно, даже сердито. — Когда ситуация усложняется, я верю в одно, Мэддокс. Мою интуицию. Она подсказывает мне, какую книгу прочесть, даже если отзывы о ней плохие, какой фильм посмотреть, даже если никто не хочет его смотреть, с какими друзьями дружить, не зависимо от того, популярны они, или одиноки, умны или глупы, как пробки. И именно она подсказывает мне, что ты не умрешь. Ты важен для этого мира. И дорог мне. Понимаешь? Ты и я, мы теперь друзья. А друзья помогают друг другу в эти ваши плохие, пугающие змеями — монстрами и богинями, всякими там ведьмами, времена.

Друзья. Он повторил это слово. Конечно, он знал, что оно значит. Тем не менее, раньше у него никогда не было настоящего друга. Такого, на которого можно было бы положиться или доверить секрет. Секрет всей его жизни.

— Теперь перестань трусить. — продолжила Бэкка. — и давай разработаем план, как, черт возьми, вытащить тебя отсюда.

Он вскочил на ноги, его глаза загорелись — в них мелькнула неловкость, сменившаяся яростью в один момент.

— Трусить? Я не трус. Как ты могла сказать, что я…

— Наконец — то немного эмоций! Рада видеть это. — теперь она улыбалась. — И кстати, я не считаю тебя трусом. Я сказала это, чтобы ты как — то отреагировал. Любой, кто встретится с этой женщиной, Валорией, и ее магической змеей и не разразится испуганными рыданиями, уже храбрец. Ты — храбрый, Мэддокс.

Момент ярости прошел так быстро, как и нахлынул. Он не был храбрым, ну не совсем храбрым, если честно, и стоило в этом самому себе признаться, но в эту минуту предпочел не исправлять ее, так как сам твердо считал, что трусом он все же никогда не был. Если она действительно верила в него, может, он попытается сам в себя поверить. И если каким — то чудом сможет помочь ей, как она и предполагала, тогда он сделает это без возражений.

— Расскажи мне больше про книгу, о которой ты упоминала раньше. Та, которая, как ты веришь, отправила тебя сюда.

Бэкка начала рассказывать о переплетенном в кожу манускрипте с незнакомым, черно — золотым письмом, которое невозможно было прочитать, и которое было украшено рисунками, но их прервал звук металлического ключа в замке. Дверь в темницу широко открылась. Два охранника втолкнули внутрь грязного мужчину в рваной одежде. Его лицо было в крови, как будто его только что били, и воняло от него так, словно он постоянно купался в коровьей моче.

— К тебе компания, колдун. — сказал ухмыляющийся стражник Мэддоксу. — Если выживешь, проведя ночь с таким, богиня увидит тебя завтра в первую очередь.

— Подождите, не… — начал Мэддокс, но они закрыли дверь, и маленькая камера погрузилась снова в темноту.

Человек стоял в центре, разглядывая Мэддокса, его глаза ярко выделялись на фоне грязного, окровавленного лица. Мэддокс обменялся враждебно — настороженным взглядом с Бэккой.

— Сегодня. — проговорил человек. — Завтра. Вчера. Они все. Все подряд. И вот тут ты, и мы начнем. Будем танцевать. Счастливо и весело, ла-ла-ла.

Мэддокс услышал, как охранники загоготали снаружи, затем увидел налитый кровью глаз, появившийся в окошке и смотрящий на них.

— Наслаждайся обществом нового друга, колдун. — сказал страж. — Возможно, сумасшедший Барни разорвет тебя на части и сожрет кусок за куском до рассвета, обглодав твой череп. Спокойной ночи!

— Да, череп, — повторил сумасшедший Барни, запуская пальцы, черные от грязи в длинные спутанные волосы. — Моя любимая часть. — при этом он издал звуки напоминающие чавканье — Съесть все до конца!

Мэддокс, извернувшись, прошмыгнул мимо него к двери и замолотил в нее кулаком так, что был уверен, там точно появится синяк.

— Выпустите меня отсюда!

Стражи только рассмеялись. На цыпочках он выглянул в окошечко, увидев, как они уходят прочь, посматривая на других узников.

— Не паникуй. — сказала Бэкка, обратив все свое внимание на нового сокамерника. — Отсюда есть выход.

— Да? Может, выскажешь пару предположений, пожалуйста?

— Та — а — к, есть тот отталкивающе — душащий магический прием, который ты использовал до этого. Я знаю, ты говорил, что не можешь контролировать его, но может быть, если твоя жизнь в опасности…

Он прикусил нижнюю губу.

— А есть еще идеи, которые не работают?

— А, он говорит с духами. — сказал сумасшедший Барни, уставившись в потолок, который был выше их всего на пару дюймов. Он вытянул руки в другую сторону ладонями вверх. — Духи, придите к нам. Выскажите нам ваши предложения. Мы примем их с благодарностью.

Затем он медленно покружился, маниакально смеясь. Мэддокс уставился на него. Сумасшедший Барни перестал кружиться и бросил на Мэддокса любопытный взгляд.

— Они ушли…те, кто подслушивают? Те, кто навострили уши в нашу сторону и получают удовольствие от нашего дискомфорта? Глупые они, глупые мы. — он покачал головой. — я очень голоден. А скоро подадут ужин?

Мэддокс оперся спиной о стену.

— Уверен, они вернутся через минуту с подносом.

— Да, да. Да. Конечно, придут. Не захотят позволить своему главному узнику разговаривать слишком долго с таким как я без чего-то, удовлетворяющего мой аппетит.

— Разговоры — это хорошо. — вставила Бэкка, у нее был брезгливый вид. — Поддерживай его болтовню. Он выгляди и вправду сумасшедшим.

Да, казалось, сумасшедший Барни честно заслужил свое прозвище.

— Мы можем разговаривать столько, сколько ты хочешь…Барни. Могу я называть тебя Барни? Я — Мэддокс.

— Я знаю, кто ты. — Барни направился к двери и Мэддокс отпрыгнул, уступив ему. Мужчина посмотрел через крохотное окно.

— Это честь познакомиться с вами. — сказал Мэддокс. Бэкка была права, поддерживать разговор — возможно, самый лучший способ. Если Барни будет занят болтовней, его не будут заботить мысли об обгладывании костей.

— Расскажите мне о себе. Откуда вы родом? Отсюда, из Севера? Или из-за моря, я предполагаю?

— Нет времени на неважные вопросы. — Барни обернулся и вперил взгляд в Мэддокса, рассматривая его с ног до головы.

— Твоя магия? — Бэкка стояла за ним, кулаки сжаты по бокам, как будто она была готова помогать ему в драке. — Сейчас была бы кстати.

— Я пытаюсь. Она не работает. — пожаловался Мэддокс. Его сердце начало болеть от попыток сконцентрироваться.

— Попробуй снова. — настаивала она.

И он пытался. Пытался собрать свою внутреннюю силу, чтобы оттолкнуть сумасшедшего Барни назад, надеясь перекрыть ему дыхание, пока не вернутся стражи.

— Ничего не чувствую. — сказал Барни, поднимая голову. — Но ты очень молод. Твоей магии еще предстоит проявиться в полную силу. Тебя дух пытается наставлять?

— Да. Сказал Мэддокс медленно. — Красивая девушка — дух подсказывает мне. И она говорит мне, что ты очень особенный, Барни. Весьма и весьма особенный.

— Ты сказал «красивая»? — спросила Бэкка.

«Проклятие». Мэддокс пытался сфокусироваться только на безумце.

— Ты и я, мы проведем время вполне прекрасно. Мы будем хорошими друзьями. И м-м-м друзья не едят друзей.

Барни терпеливо выслушал, посматривая на него.

— Давай проясним кое — что сразу, друг. Я не сумасшедший. Меня зовут Барнабас, так что кратко ты можешь называть меня Барни. И ты поможешь мне выполнить две очень важные задачи.

«Что происходит?»

— Прошу прощения?

— Первое — ты вытащишь нас из этой темницы. И второе — мы используем твою магию, чтобы уничтожить Валорию и спасти мир.