Клятва Берра

Глава 5

Шэнна знала, что было уже поздно. Она смеялась, вглядываясь в удивительные глаза Берра, женщина оседлала его талию, и только простыня разделяла их обнаженные тела. Огонь в камине, который он зажег часами ранее, догорал, делая освещение в комнате тусклым, но очень романтичным.

Берр был потрясающим мужчиной, будь он инопланетянином или же нет. Мужчина кормил ее, надо признаться — своими руками, пока Шэнна пробовала всё на вкус, и все время заставлял ее смеяться, когда пытался объяснять, что именно она пробовала. Он отличался остроумием, описывая животных Зорна, из которых состояли куски мяса, которые она ела. Берр даже поделился с ней некоторыми из своих рыболовных историй, когда Шэнна попробовала два разных вида рыбы. Еда Зорна была восхитительна.

— Больше всего на меня похож мой сын Рал, — признался он со смешком. — Он — мой старший сын и однажды займет мое место, когда я уйду с поста Ивина. Мой второй сын — Аджернон. Он тоже похож на меня. Мой третий сын — Ревер, и он более серьезный, чем я. Следом за ним мой младший сын, — мужчина громко вздохнул. — Он все еще молод и не обуздан, но я надеюсь, что к тому времени, как я уйду, Вон повзрослеет.

— Прежде, чем ты уйдешь в отставку, пройдет еще очень много времени, — женщина окинула взглядом его грудь и руки. — Ты выглядишь так молодо, что в голове не укладывается, что у тебя взрослые дети.

Он улыбнулся.

— Я — опытный воин и никогда не был ленивым.

Наклонившись, она приняла устойчивое положение у него на груди, чтобы пальцами провести по его длинным, шелковистым черным волосам.

— Твои волосы поседеют, когда станешь старше? На Земле, когда мы достигаем определенного возраста, наши волосы становятся белыми или серыми. Так как я блондинка, через несколько лет мои волосы станут белыми. Меня удивляет, что у меня их до сих пор нет.

Берр кивнул.

— Мои тоже станут белыми. У меня уже было несколько, но Оволи всегда убирает их с моей головы.

— Кто такая Оволи? Твой парикмахер? У тебя есть кто-то, кто подстригает тебе волосы? У нас на Земле есть парикмахеры, которые стригут волосы у мужчин.

— Она — одна из моих помощниц дома, и, да, она ухаживает за моими волосами, подстригая их.

— Надо же! Здорово, что у тебя сотрудники с полным спектром услуг, — улыбаясь, она снова села, выпустив его волосы. — Я сама стригу себе волосы. На родине я — бармен, это означает, что я готовлю и приношу напитки людям в доме, в который заходят другие люди, чтобы встретиться друг с другом, — объясняла она. — Я не так много зарабатывала, поэтому не могла позволить себе платить другим людям за то, чтобы они делали что-то для меня, — она повернулась, оглядываясь вокруг по большой затенённой комнате. — Это самая большая спальня, которую я когда-либо видела в своей жизни. Я могла бы уместить сюда весь мой дом.

Большие, теплые руки заскользили вверх по внутренней стороне ее бедер, тут же вернув внимание Шэнны к Берру. Тело женщины ответило на его прикосновение, как только его руки остановились в нескольких дюймах от местечка, где простыня собралась между ее бедрами. Большими пальцами он натирал круги на ее коже, заставляя дрожать от воспоминаний о том, что этот мужчина может сделать с ее телом.

После ужина Берр стащил с нее полотенце, поднял и уложил обратно в кровать. Он приказал ей развести бедра и снова опустился, облизывая ее, изучая своими пальцами и ртом, доводя женщину до оргазма. Шэнна отплатила ему тем же, лаская его руками и ртом. К ее изумлению, когда он кончил, Берр перевернул ее и начал ласкать ее тело заново. После двух раундов в постели они, обнявшись, болтали, и это был отличный способ провести вечер.

— Я хочу тебя еще раз, — голос мужчины понизился до глубокого тона, который она сочла невероятно сексуальным. — Тебе не больно? Я не хочу истощать тебя или навредить тебе, Шэнна. Ты ведь скажешь мне, если я сделаю тебе больно, не так ли?

— Со мной все в порядке. Должна сказать тебе, что ты чрезвычайно стойкий. Ты и правда, готов к еще одному раунду?

Он кивнул головой.

— У мужчин Зорна повышенное половое влечение.

— Без шуток. Ты какое-то время берег себя? — усмехнулась она. — Прошло уже много времени с тех пор, как я позволяла кому-нибудь прикоснуться ко мне.

Его рот приоткрылся, затем закрылся, а глаза немного сузились, тогда мужчина сел и их взгляды встретились.

— Берег для чего?

— Это такое высказывание. Много времени прошло с тех пор, как у тебя с кем-нибудь был секс? Ты пытался наверстать упущенное время со мной?

Он не улыбался, более того, мужчина нахмурился так, что его лицо испещрили морщинки.

— Это было не очень-то давно.

От его слов хорошее настроение Шэнны улетучилось, и она практически мгновенно пришла в бешенство. Мысль, что он был с кем-то еще, совсем ее не обрадовала; Шэнна попросту была самонадеянной, решив что, раз мужчина связан, то он не ходит на свидания или проделывает разные шалости орального секса, которые они и делали вместе прежде, но она, видимо, была неправа. Часть ее надеялась, авось, он увлекся ею настолько, что впервые нарушил некоторые правила связывания, установленные на Зорне, чтобы завести с ней интрижку.

Берр отвел свои синие глаза от нее, чтобы взглянуть на камин, прежде чем снова обратить свой взор на нее.

— Я…

Стук в дверь спальни прервал то, что он собирался сказать. Шэнна вздрогнула от этого звука, не ожидая, что кто-то подойдет к ее двери. Хуже того, дверь открылась без разрешения. Шэнна напряглась и в отчаянии посмотрела вниз, чтобы убедиться, что они были прикрыты, и увидела, что простыня скрывает ее тело и талию Берра, на которой она сидела.

Женщина, которая вошла, была одета в одно из тех бесформенных платьев, наподобие мешка из-под картошки. У этой женщины были рыжие как ржавчина волосы, спускающиеся вниз по ее телу к талии, и темные, практически черные глаза. Она опустила голову, даже ни разу не взглянув на Шэнну или Берра, когда остановилась в дверях.

— На сегодня мы все закончили и уже отправляемся в кровать, Ивин.

Громко вздохнув, Берр кивнул.

— Спасибо, Вана.

Женщина попятилась из комнаты, но не раньше, чем ее темный пристальный взгляд, полный ненависти, устремился к Шэнне. Она тихо закрыла за собой дверь, снова оставив их наедине. Шэнна осознавала, что ее лицо было свекольно-красным от смущения, ведь незнакомка застукала ее в постели с Берром, и представляла себе, что сейчас женщина, вероятно, уже мчится через весь дом, чтобы рассказать всем сотрудникам, что Берр и Шэнна находились голыми в одной кровати.

— Они возненавидят меня, не так ли? — Шэнна даже вздрогнула, осознав, что произнесла мысли вслух. Она повернула голову, встретив взгляд Берра. Женщина вздохнула. — Она выглядела не на шутку разозленной, застав нас вместе в постели.

Берр пожал своими широкими плечами.

— Они привыкнут к тому факту, что ты сейчас в моей жизни, Шэнна. Это не обязательно должно им нравиться. Они живут под моей крышей и находятся под моей защитой, но что я делаю в своем собственном доме — решать или одобрять не им. У тебя своя собственная комната, так что они не будут тебя беспокоить.

Шэнна кивнула.

— Мне кажется, что никто никогда не учил их вот так просто не врываться в комнату.

Он качнул головой.

— Мы стучим, предупреждая, таким образом, а потом открываем дверь.

Она вновь кивнула головой.

— Я поняла. Зорн совершенно другая планета, и сейчас мне придется жить совсем по иным правилам.

Берр долго смотрел на нее.

— Я могу ограничить их обязанности, чтобы тебе не приходилось общаться с ними, если хочешь, — синие глаза мужчины сузились. — Я предлагаю их тебе, Шэнна. Ты бы хотела принять на себя их обязанности?

— Наверняка, они привыкнут ко мне и, черт возьми, нет. Кстати, утром одна из них должна будет показать мне, чем они тут занимаются, чтобы я могла взяться за дело и помогать. Это — громадный дом, так что я уверена, что здесь куча всего, что необходимо сделать.

Берр кивнул в тот момент, когда кто-то снова постучал в дверь. Мужчина тихо зарычал, а его тело напряглось. Шэнна в этот раз была готова, поэтому повернула голову, наблюдая, как открылась дверь спальни, на этот раз, впуская высокую, мускулистую белокурую женщину с волосами длиной до бедер. Ее голова не была склонена, когда она бросила неодобрительный взгляд на Шэнну, прежде чем ее темный взгляд направился к Берру.

— Мы сейчас ложимся спать, Ивин.

Он выглядел раздраженным.

— Я уже сообщил Ване.

Женщина нахмурилась.

— Вы спите этой ночью здесь… вместе с ней?

Берр зарычал, мгновенно придя в бешенство.

— Я могу.

Уголки губ женщины от гнева опустились вниз.

— Помощницы дома расстроены и обеспокоены тем, что она — человек, а также они не одобряют ее присутствие здесь. Мне не нужен бардак в доме и будучи лидером дома, мой долг сообщить вам, что они будут возмущены, если вы останетесь ночевать в ее постели. Я считаю, что вы должны дать им немного времени, чтобы привыкнуть к тому, что она с вами, прежде чем вы будете проводить все ночи наедине с ней.

— Я не спрашивал твоего мнения, Оволи. Это — мой дом, и я не потерплю, чтобы мои помощницы дома указывали, где мне спать.

«Это — та женщина, которая подстригает волосы Берра», — подумала Шэнна, чувствуя себя слегка растерянной из-за того, что Берр с женщиной спорили. Судя по тому, что она видела, это — еще одно заметное проявление различий на Зорне, раз это уже вторая женщина после той, которая только что приходила, кланялась и скрылась с глаз Берра, когда он сильно разозлился. Шэнна взглянула на него и увидела, что он впивается взглядом в Оволи, будучи явно серьезно вышедшим из себя от гнева на нее, обвинявшую его в том, что он развлекался с Шэнной. Оволи сообщила, что она — лидер дома, а это значит, что она руководит штатом сотрудников.

— Он уходит, — быстро сказала Шэнна, поймав взгляд гневных, широко распахнувшихся от ее заявления глаз Берра. — Тебе следует спать в своей комнате. Я не хочу стать причиной конфликтов с твоими сотрудниками, и она, возможно, в чем-то права. Я только что попала сюда с другой планеты, и им, наверное, нужно время, чтобы узнать меня получше и не забивать себе голову, что я превращу их жизни в кошмар.

Берр был не в восторге от этого и, нахмурившись, смотрел на Шэнну.

— Разве ты не хочешь спать вместе со мной?

Остро осознавая, что другая женщина стоит в спальне, присматриваясь и прислушиваясь ко всему, о чем они говорят, Шэнна прикусила губу, а затем отпустила ее.

— Дело не в том, что я не хочу, просто думаю, что этой ночью тебе лучше вернуться в свою комнату. Увидимся прямо с утра, если будешь дома. Завтра ты работаешь?

Он глубоко вздохнул.

— На рассвете у меня встречи, но потом я вернусь.

— Тогда и увидимся.

Дверь закрылась. Шэнна повернула голову, радуясь уходу Оволи, и слезла с Берра, чтобы устроить свою задницу на кровати и снова взглянула на мужчину.

— Я не хочу, чтобы они меня возненавидели. Судя по твоим словам, я никогда не вернусь на Землю, так что я здесь надолго. Я не хочу наживать себе врагов. Я была бы счастлива, провести ночь с тобой, но также мне не хочется, чтобы из-за этого в твоем доме поднимался шум.

— Моя комната рядом, следующая дверь с левой стороны, — Берр скатился с кровати и наклонился, чтобы с размаху дернуть с пола свои штаны. — Если крикнешь, я услышу тебя, — мужчина выглядел взбешенным, когда повернулся после того, как натянул штаны и застегнул ширинку. В тусклом свете комнаты его ярко-синие глаза светились. — Увидимся, когда я вернусь после своих встреч. Жди меня на обед.

Шэнна смотрела, как Берр вылетел из ее спальни, бесцеремонно закрыв за собой дверь. Она тут же заскучала по нему и стала изучать взглядом большую комнату, полную теней. Она казалась еще больше, даже слегка пугающей, и без Берра было чертовски холоднее.

Отчаяние овладело Шэнной. Та жизнь, которой она жила на удаленной от нее планете, закончилась, и у женщины не было возможности вернуть ее обратно. Хотя, она признавала, что там было не так уж много того, к чему стоило возвращаться. Ее работа была дерьмом, ее жизнь была прямо-таки унылой, и на самом деле в её жизни не было ничего такого особенного, из-за чего она станет тосковать; кроме того, квартира у нее была дрянная, со старой мебелью, её правильнее было бы обозвать домом на городской свалке, автомобиль, который нуждался в сотнях долларов на ремонт, и куча пьяных извращенцев, домогавшихся ее на работе. Кроме того, были также и кредиторы, которые все еще преследовали ее, пытаясь заставить выплатить все долги, накопленные ее родителями перед их смертью с разницей в два года от болезней, связанных с пьянством. Другими словами, Шэнна не многое потеряет.

— О, к черту все это, — вздохнула Шэнна.

Если она просто будет здесь сидеть и думать обо всем этом, то она и в самом деле выйдет из себя. И что с того, что у чертовых сотрудников Берра проблема с тем, что она здесь? Она бы предпочла иметь дело с парочкой их грязных взглядов поутру, чем в полном одиночестве провести бессонную ночь в таком странном месте. Берр был прямо за соседней дверью, и этот парень — лучшее, что, вероятно, вообще с ней случалось.

Ни один мужчина никогда не заставлял ее смеяться так, как это делал он, или когда-либо неоднократно доводил до оргазма.

Берр был весьма забавным, сладким, сексуальным, и она хотела быть рядом с ним. Шэнна поднялась с кровати и крепче обернула простыню вокруг своего тела. Пристально приглядываясь к камину, женщина поняла, что не опасно будет оставить его без присмотра, и она не волновалась, что он погаснет. Даже если тлеющие угли выскочат оттуда, рядом с камином нет ничего, что могло бы загореться, лишь напольное плиточное покрытие.

Она открыла дверь и осторожно выглянула в темный коридор. Шэнна вышла, оставив дверь приоткрытой, чтобы видеть в кромешной темноте, так как ни один ночник не был включен. Женщина улыбнулась, увидев свет под дверью с левой стороны, и осознала, что дверь Берра и правда находилась недалеко от нее, и это натолкнуло ее на мысль о том, что может никто и не заметит, если она проскользнет и выскользнет из его комнаты. Если она встанет пораньше, то сможет вернуться в свою комнату, и его сотрудников не хватит удар из-за того, что они спали вместе.

Она подошла к его двери и замешкалась. Сделав глубокий вдох, она постучала и, схватившись за ручку, открыла ее. «На Зорне… — улыбнулась Шэнна, — …они просто стучали в дверь и входили», — поэтому она так и сделала, шагнув в хорошо освещенную комнату, которая была еще большего размера, чем ее комната, но очень на нее похожая.

Сразу же с правой стороны был расположен камин, в котором пылал огонь, по-видимому, только что разожженный, и в поисках Берра она окинула взглядом вдоль большой комнаты. Кровать находилась с левой стороны от нее, практически позади открытой двери, которую она удерживала так, что ей приходилось заглядывать через нее. Кровать была еще больше той, что находилась в ее комнате, если это вообще было возможно; а затем ей в глаза бросилось всё то, что было на кровати.

Шок настолько сильно пронзил Шэнну, что у нее подкосились ноги, и если бы женщина все еще крепко не держалась за дверь, то, она была уверена, оказалась бы на заднице. Ее рука вцепилась в ручку двери еще крепче — смертельной хваткой. Берр голым сидел на огромной кровати, опираясь о ее спинку с кучей подушек позади него, а возле него сидели или лежали шесть голых зорновских женщин.

Пронзительный взор синих глаз Берра устремился к Шэнне, и, медленно хмурясь, мужчина не отводил от нее своего взгляда, пока она не отвела от него своих наполненных ужасом глаз. Шэнна встретилась взглядами с каждой из женщин, которых она встречала раньше, и посмотрела на несколько незнакомых лиц, и чутье ей подсказывало, что все они были его помощницами дома. Все они были голыми, в постели с Берром, а, когда Шэнна пристальным взглядом изучила его тело, она могла ручаться, что да, конечно, мужчина также был абсолютно голым.

— Шэнна? — продолжая сильно хмуриться, Берр сдвинулся на кровати, тем временем потихоньку продвигаясь вдоль женщины, которая на боку растянулась рядом с ним. — Что-то не так?

Шэнна осознала то, что совсем перестала дышать, захлебнувшись воздухом, вследствие чего ей пришлось сделать несколько глубоких вдохов, только чтобы не лишиться сознания. Ее шокированный взгляд снова устремился к Берру, так как он буквально должен был поднять голое тело женщины со своего пути для того, чтобы достичь другой стороны кровати, в стремлении выбраться из нее. Мужчина хмуро глядел на Шэнну, когда встал и пошел в ее направлении.

— Ты заболела? Ты такая бледная. Хочешь, чтобы я вызвал целителя? — подходя ближе, мужчина выглядел встревоженным, и шел он с совершенно голой задницей.

Ее пристальный взгляд поднялся от его слегка возбужденного члена к накачанной груди, а после к красивым светящимся синим глазам. Не более пяти минут назад он был в ее постели, говорил ей, что хочет ее, а сейчас он, по всей видимости, был готов участвовать в персональной оргии с шестью женщинами, в соседней от нее комнате. В конце концов, шок сменился бешенством, когда Берр протянул руку, чтобы прикоснуться к ней, и это движение наконец-таки выдернуло Шэнну из ее оцепенения.

Шэнна отскочила назад, в зону его недосягаемости, чуть не спотыкаясь на волочащейся сзади простыне, обернутой вокруг ее тела. Она, даже не задумываясь, двинула рукой, блокируя его руку, и ударила достаточно сильно, что женщину пронзила острая боль в том месте, где её запястье вошло в контакт с его рукой. Шэнна свирепо смотрела ему в глаза, наблюдая, как его беспокойство сменилось замешательством.

— Шэнна?

— Сукин ты сын!

Он отступил на шаг назад, все еще выглядя сбитым с толку.

— Я знаю, что это выражение используется как оскорбление.

Шэнна, развернувшись, вылетела из его комнаты. Женщина была так сердита, что влетела в дверную раму ее открытой двери, не заметив, что та была приоткрыта, и безостановочно рассыпаясь в проклятьях, зашла внутрь после того, как с силой врезалась в полуоткрытую дверь, а потом обернулась, чтобы закрыть ее, как только вернулась в комнату. Берр большой тусклой тенью навис в коридоре позади нее. Шэнна свирепо смотрела на него снизу вверх, крепко удерживая свою дверь.

— Я желаю, чтобы завтра меня отправили к Овалу. Я больше не собираюсь с тобой жить.

Она закрыла дверь, захлопнув у него перед носом, и, развернувшись, ворвалась в душ.

«Никакое количество воды не заставит меня почувствовать себя чистой, но я чертовски уверена, что попытаюсь. Этот похотливый сукин сын вместе со всеми своими помощницами дома! Мало того, что он вместе с ними, так они все, вероятно, интимно связаны, раз вместе находились в постели голыми».

Шэнна слышала, как позади нее открылась дверь, и, сверля разгневанным взглядом, обернулась, ведь ублюдок осмелился последовать за ней.

Берр ворвался внутрь и, не увидев ее в темной комнате, сначала посмотрел на кровать, а потом его пристальный взгляд метнулся к ней, стоящей рядом с дверью в ванную. Он гортанно зарычал с предвещающим угрозу выражением на лице, в то время как его руки по бокам сжались в кулаки.

— Что я такого сделал, чтобы разозлить тебя?

У нее просто не было слов. Женщина развернулась и ворвалась в ванную комнату. Она пыталась понять, как включить освещение, но оно появилось автоматически, как только она вошла в комнату. Шэнна поспешно сорвала простыню со своего тела и прошла в душевую кабину. Переступая через бортик душа, она закрыла глаза, опустила голову и вскинула свои руки вверх. На нее полилась вода.

— Ты решила сейчас помыться? — находившийся в ванной позади нее Берр рычал, когда говорил. — Тебе нужен целитель?

— Мне от тебя нужно, — почти что кричала Шэнна, — чтобы ты убрался к чертовой матери из моей комнаты и оставил меня в покое, пока не приведешь сюда Овала, чтобы он забрал меня к себе домой!

— Ты выбрала меня.

Шэнна терла свою кожу, пытаясь смыть воспоминания о губах Берра на своем теле, его руках и о нем в целом. Тогда мужчина зарычал, тем самым лишив ее возможности игнорировать его. Она откинула голову назад, позволив воде литься ей прямо на лицо. Женщина открыла рот, наполняя его водой, а затем, опустив голову, выплюнула ее обратно. Она вскинула руки вверх, чтобы остановить льющийся поток воды.

Вытерев глаза, Шэнна повернулась, намеренно игнорируя огромного голого придурка в дверном проеме своей ванны. Она нагнулась, схватила простыню и использовала ее, яростно обтирая свою кожу.

Шэнна снова наклонилась, чтобы, воспользовавшись простыней, выжать из своих светлых волос большую часть воды.

— Шэнна? Почему ты не разговариваешь со мной?

Она выпрямилась и гневно посмотрела прямо на Берра.

— Тебе самое время усвоить одну старую земную поговорку. Если не можешь сказать ничего хорошего, не говори вообще ничего. Мне нечего сказать больному, извращенному, вызывающему отвращение засранцу. А теперь, катись к чертям собачьим с моего пути! Я намерена одолжить кое-какую одежду твоей жены, а завтра с утра я буду ждать у парадной двери Овала, чтобы он забрал меня.

Синие глаза мужчины пылали гневом.

— Ты выбрала меня, поэтому ты не будешь связанной Овала, Шэнна. Ты — моя!

— Ты — ничей, Берр. Извини, Ивин. Я никогда больше не буду звать тебя Берром.

Скрестив руки на груди, он пристально смотрел на нее.

— Ты сердишься.

— Тебе так кажется? — она свирепо смотрела на него. — Надо же, один-ноль в пользу гориллы. А сейчас, убирайся к черту с моей дороги!

Он и с места не сдвинулся.

— Что значит «извращенный»?

— Ты. Ты — больной, порочный, извращенный сукин сын!

— Я не болен, а моя мать не животное, поэтому я не тот, о ком ты говоришь.

— О, поверь мне, так и есть. Не могу поверить, что позволила тебе прикоснуться ко мне. Это была чудовищная ошибка, но такое больше не повторится.

Берр посмотрел на нее, а потом открыл рот, и черты его лица расслабились.

— Все дело в этих женщинах.

Шэнна изумленно уставилась на него.

— Ты расстроилась, увидев меня с помощницами дома.

— Святые угодники! Ты же общий для всех, так ведь? Ивин? Боже, у твоей планеты явно проблемы, раз ты считаешь, что это — самый прекрасный и ярчайший из возможных образов жизни!

Рык сорвался с его губ, руки разошлись по швам и сжались в кулаки настолько сильно, что костяшки его пальцев побелели.

— Тебе очень повезло, что ты — женщина, иначе я бы заставил тебя заплатить за такое серьёзное оскорбление. Я предлагал тебе отдать их обязанности, но ты уверяла меня, что не хочешь их принимать, говорила, что хочешь оставить всё без изменений. Они спят со мной в моей постели каждую ночь. Я предлагал тебе спать в твоей постели вдвоем, но ты отправила меня к себе. Не надо теперь на меня злиться, если тебе не нравится выбор, который ты сама сделала, раз тебя расстраивает видеть меня вместе с ними, — мужчина глубоко вздохнул. — Ты сама отослала меня к ним, так зачем ты так злишься на меня? Что плохого, по-твоему, я сделал?

Долгое время Шэнна пыталась осознать смысл этих слов, пока всё, что он сказал, оседало в ее мозгу. Она глубоко вздохнула, глядя на него.

— Знаешь, если бы ты сказал мне, что спишь с ними, я бы никогда не позволила тебе прикасаться ко мне, — голос женщины становился все более громким. — Я не знала, что их обязанности по дому, которые ты мне предлагал, включают в себя прикосновения к тебе! Я считала, что помощницей дома был кто-то, кто готовил тебе еду, убирал твой дом и просто работал на тебя.

Тело мужчины тут же обмякло, и он слегка побледнел. Его глаза на секунду закрылись, а затем открылись вновь.

— Прости, Шэнна. Я был уверен, что ты знаешь, кто такие помощницы дома и в чем заключаются их обязанности передо мной в качестве их защитника, — он сделал несколько вдохов. — Я больше не прикоснусь к ним. Именно это я сегодня и предлагал тебе, однако предлагаю снова. Если ты согласна взять на себя их обязанности в том, чтобы заботиться о моих личных нуждах, то я больше не буду нуждаться в них в моей постели.

Качая головой, Шэнна просто смотрела на него.

— Надо же! А я-то думала, что мой бывший муж был самовлюбленным членом. Тогда ты всех переплюнул, если думаешь, что захочу еще хоть раз к тебе прикоснуться, и подумай вот еще о чем: позволю ли я тебе прикоснуться ко мне снова после всего этого. Теперь ты можешь забрать свое предложение и засунуть его себе в задницу!

— Я предлагаю тебе эксклюзивный доступ к моему телу, — мужчина был ошеломлен.

— Везет же мне, но я воздержусь. Я хочу отправиться жить к Овалу. Он не станет трахаться с другими женщинами, если я свяжусь с ним, верно?

Рык вырвался из его горла.

— Ты — моя.

— Нет, у тебя есть шесть чертовых женщин, вот они и принадлежат тебе! В твоей кровати и так слишком людно, чтобы втиснуть туда еще одну. Когда я сказала, что хочу пойти домой вместе с тобой, я и не предполагала, что ты — мужчина-шлюха, иначе я бы с радостью уехала вместе с Овалом.

— Ты не будешь связанной Овала, и кто такой этот «мужчина-шлюха»?

— Это мужчина, который имеет сексуальную связь с множеством женщин, это очень плохо, и от одной только мысли об этом я чувствую отвращение. Ты не можешь помешать мне уехать, Ивин. Если не Овалу, тогда отдай меня другому мужчине, у которого нет помощниц дома, и который будет прикасаться только ко мне.

— Я предлагаю тебе именно это.

— Вот здорово, моя тебе благодарность за это, но — нет!

Они впивались взглядом друг в друга. Берр в итоге зарычал на нее.

— Я не дам тебе уйти.

— Я не собираюсь спрашивать твоего разрешения. Если ты не свяжешься с Овалом, тогда я самостоятельно его найду, или найду кого-то еще, с кем жить, любого, кроме тебя.

— Почему ты так злишься?

Шэнна опустила взгляд в пол.

«Почему я так чертовски злюсь? Меня не должно волновать, если у него так много женщин, что он не знает, что делать».

Шэнна была разъярена — надо было признать — причиной тому было то, что она познакомилась с мужчиной, с которым, как думала, она нашла общий язык; с мужчиной, который ей очень понравился, и в которого она влюблялась.

«Этого мужчины, на самом деле, не существует».

Это причиняло женщине боль и приводило ее в бешенство. Вызванный болью гнев вполне устраивал ее, так как он отбивал у нее желание выплакать глаза от того, что этот придурок был всего лишь мужчиной-шлюхой.

Шэнна уставилась на него.

— Я хочу уехать жить с Овалом. Я совершила ошибку и не понимала, что быть помощницей дома означает быть девушкой в гареме, — она вскинула руку, чтобы остановить его, когда мужчина открыл рот. — «Быть девушкой в гареме» означает быть одной из многих женщин, с которыми спит мужчина. Это место — какой-то цирк, и я сваливаю отсюда, — она опустила руку. — Я ухожу от тебя, Ивин. Быть с тобой с самого начала оказалось чрезвычайно огромной ошибкой.

Разъяренные пылающие глаза впивались в нее, и опасное рычание донеслось из его горла.

— Я не позволю тебе уйти, Шэнна. Ты — моя!

Шэнна свирепо смотрела на него в ответ.

— Ты не сможешь остановить меня.

— Смогу, — он скрестил руки на груди. — Ты принадлежишь мне.

Вскинув подбородок, Шэнна на миг стиснула зубы.

— Еще посмотрим.