КиберLove. Секрет звездного странника (СИ)

Эпилог

Прошло три года

За спиной получение диплома магистра искусств, первая опубликованная книга, правда, совсем не об эпохе Возрождения. К своему большому труду я все еще готовилась. А написала я историю одной девочки, которая попала в политическую мясорубку и нашла свое счастье в космосе. Конечно же издалась под псевдонимом. Пресса гонялась за издателем, в надежде выяснить, кто такая Дарья Ларина, но все впустую.

На волне всех тех изменений, что претерпевала Персерона, книга вышла весьма вовремя. Я хотела поддержать сверстников, которые попали в такую же сложную ситуацию и с трудом принимали себя, вкусив гадкую любовь армии «Лерихов». За свои дела Массуро Инк был осужден на пожизненный срок, и я, как и многие другие жертвы, кому «посчастливилось» с ним столкнуться, вздохнули свободно.

Общество далатов потихоньку приспосабливалось к новым условиям, выстраивая легальные отношения с аденцами и вахами. Никаких запретов и условий для получения образования, создания смешанных браков и права занимать посты.

Старый президент однажды исчез вместе с семьей и верными ему людьми. Пресса погудела, выстроила кучу версий, но вскоре забыла, занявшись обсуждением выборов нового руководителя нации. Избиратели, привыкшие к правлению далатов, кардинально менять ситуацию не решились. Аденцы и вахи еще только осваивали открывшиеся для них возможности.

Я знала о том, что творится в высших политических кругах лишь благодаря отцу, который неожиданно охладел к дебатам и прениям. Конгресс пополнился новой кровью и та, молодая и сильная, зачастую ставила Гризли Лероя в тупик, а порой и доводила до бешенства.

Папу однажды озарило, что он не отдыхал последние двадцать лет, что сподвигло его отправиться на Эйдор–Эп навестить супругу. Бедная мама! Сможет ли она вспомнить, что такое семейная жизнь? Как скоро мне ждать известия, что они разводятся?

В том, что папа уехал, для меня были сплошные плюсы. И я молилась, чтобы он продержался на курорте как можно дольше. Теперь я могла ночевать в доме Матвея. Держа мужское слово, тот все три года выпроваживал меня, как только за окном опускалась ночь. С наступлением темноты ответственность за меня переходила к отцу. Поль зверствовал, ссылаясь на приказ босса, если я задерживалась непозволительно долго. Всякий раз, стоило мне оказаться у калитки, как он демонстративно смотрел на громко тикающие часы. Киборг специально купил их, чтобы изводить меня.

– Ничего–ничего, – грозилась я ему, – придет время, когда я эти часы лично запихну в твой железный зад.

Да, наша обоюдная нелюбовь, как и запас жаргонизмов, росли.

– Жду не дождусь, – неизменно отвечал мне Поль.

Матвей, провожая меня до калитки, только посмеивался.

И вот папа уехал, а твердолобый киборг перестал показываться мне на глаза. Наверное, берег зад.

– Давай перестанем жевать мятные пастилки? – голый Матвей лежал на мне и крутил в пальцах запечатанную упаковку контрацептивов.

– Как можно? – я сделала возмущенное лицо. – Мы ведь даже не женаты!

Всего три года назад за незаконный секс могли осудить. Никакого интима до свадьбы, а тем более никаких детей, ведь беременность могла выдать тайные отношения. Хотя сейчас за нарушение закона о браке никто преследовать не будет, но его отголоски все еще жили во мне.

– А что нам мешает пожениться? – Матвей вздернул бровь. – Программу минимум ты уже выполнила.

– Почему минимум? – оскорбилась я. – Повзрослела, но не поумнела?

– Так открывать или нет? – Странник вступать в перепалку не вздумал.

– Думаешь, я готова стать матерью? – у меня свои страхи. Моя мама до сих пор не была готова взять ответственность за меня.

– У тебя впереди целых девять месяцев. Я помогу.

– Чем?

– Буду держать волосы, когда тебя доведет до унитаза токсикоз.

– Завлекательная перспектива. Так и хочется сказать, а давай!

– Я буду целовать твой живот. Прикладывать к нему ухо, чтобы слышать, как икает наш ребенок. Разговаривать с ним, когда он будет толкать тебя изнутри. Водить рукой по венам твоей набухшей груди.

– У тебя не получается увлечь меня своей идеей. Как–то непривлекательно я выгляжу в твоих мечтах. Большой живот, набухшая грудь, токсикоз.

– А для меня нет ничего эротичнее беременной женщины.

– Неужели мне всю жизнь придется ходить беременной, чтобы оставаться для тебя привлекательной?

– Другие состояния женщины меня тоже возбуждают. Кормящая мать, мать почемучки, бунтующего подростка, выдающая замуж дочь…

– Почему дочь?

– Хочу, чтобы она была похожа на тебя. Я буду любить и лелеять вас обеих.

– А если сын?

– Тоже неплохо, – улыбнулся Матвей. – Но с ним я буду строже.

– Значит, сын и дочь?

– Осталось только обзавестись ими.

– Угу. А потом, когда я посплю всего пару часов в сутки, я вдруг вспомню, как ты говорил: «Давай завезем детей, будет здорово!»

– Будет здорово. Я обещаю. А я всегда выполняю свои обещания. Разве не так? – он опять потряс коробочкой перед моим носом.

Я взяла ее в руки, повертела в раздумьях и закинула куда–то в угол. Дочка так дочка.

Зря я переживала. Забеременеть получилось не сразу. Я даже начала волноваться. То, чего нельзя получить немедленно, всегда хочется с особой силой. Теперь я уже мечтала о дочке или сыночке.

Приближался день свадьбы, на которую были приглашены все наши родственники и друзья. Отмечать ее мы собирались в нашем новом доме. Да–да, в том самом звездолете–городе, который еще не был толком оборудован, но уже висел на орбите Персероны.

Челноки сновали туда–сюда, привозя гостей и их багаж. Мы хотели, чтобы первыми оценили масштаб задумки и комфорт жилищ наши близкие. Любопытство толкало их заявиться на «Жемчужину» гораздо раньше даты, обозначенной в приглашении, поэтому на их встречу приходилось постоянно отвлекаться. Примерка платья, выбор меню и свадебного торта, переговоры с устроителями торжества проводились между прочим, в свободную от общения с гостями минутку.

– Я так и знала, что тебе нужна помощь! – похорошевшая Жейда тоже заявилась на две недели раньше. – Я возьму на себя выбор торта. По части сладкого мне нет равных.

Это чувствовалось. Из худенького подростка она превратилась в пышнотелую девушку, которую так и хотелось потискать. Жейда поступила в академию на Софре и чувствовала себя взрослой. Конечно, девятнадцать – это уже не шестнадцать. Забыт симпатичный одноклассник, за ним второй, третий. Прошла первая студенческая любовь, и глаза у Жейды горели нескрываемым интересом, если мимо проходил молодой мужчина.

Она тоже нравилась сильному полу. Во всяком случае, на нее оглядывались. Темноволосая, румяная, пребывающая в вечном возбуждении девушка не могла не притягивать к себе взгляд. Я с ужасом ждала приезда Рига. Жейда о нем не спрашивала, делала вид, что забыла, но я знала, стоит ему появиться, как она сделает все, чтобы напомнить об их страстной любви.

Риг теперь не был босяком, штопающим сети. Время, деньги и обучение в одном из самых престижных университетов Верлакса сделали из него завидного жениха. Мне ли не знать, как за ним увиваются женщины? Я встречалась с Акваром Сигоем, когда на каникулах ездила знакомиться с родственниками Матвея. Ригом называли его только мы, и то по старой памяти.

– Расскажи, что все–таки произошло на «Звезде»? – Жейде надоело смотреть в окно и восхищаться видами столицы, хотелось поболтать. – Пресса как–то слишком быстро замолчала, и кроме факта убийства пяти человек ничего неизвестно.

Мы летели на аэрокаре в кондитерскую мастерскую, чтобы попробовать несколько видов тортов, один из которых сделается украшением свадьбы. Подруга взяла меня за руку и крепко сжала, словно боялась, что я испарюсь и не расскажу правду о событиях на Липуту. В беседах по зумкому я всегда уходила от этой темы, поскольку воспоминания были болезненными. Леяр – мать Матвея открыла мне судьбу кибернета, так похожего на меня. При близком общении супруги Лавровы оказались очень милыми и простыми людьми, несмотря на занимаемое положение в правительстве.

– Ну, я жду! – Жейда впилась мне в ладонь острыми ноготками.

Я вздохнула.

В своей книге я посадила всех преступников в тюрьму. Мне не хотелось связывать имя главного гада Лериха с другим мерзавцем – братом Матвея. А упомянув черных тварей, мне пришлось бы рассказывать, кто натравил их на меня. Конечно, все герои в книге получили иные имена, но по косвенным признакам можно было догадаться, о ком идет речь.

– После того, как черные твари заставили Лериха снять с моей копии звезду, начиненную анти–магмой, и выкинули его из вертолета, они увезли пленницу на свой звездолет. Флагман оказался гораздо крупнее того, что мы видели на видео с ХХ512. И черных тварей там сидело невиданно. Они готовились напасть на военный спутник, чтобы отбить своего хозяина.

– Шантаж не удался? Правильно, кто будет менять кибернета на красавчика Маккоя?

Не зная настоящего имени Ивара, Жейда называла его по–старому. Я не стала ей рассказывать, как сильно изменился лже–сержант.

– Да, конечно, никто не будет. Только они не знали, что их хозяин уже умер. Как бы медики не пытались поддержать здоровье и остановить изменения, сердце Маккоя не выдержало слишком быстрой трансформации. Так или иначе, но анти–магма убила его.

– А что случилось с черными тварями?

– Тут впору сказать: «В общем, они все умерли», – я грустно усмехнулась. – Твари даже не поняли, что погубило их. Они сами притащили на флагман куклу, начиненную анти–магмой.

– Вот это да!

– Неуправляемый звездолет Маккоя вскоре нашли. В кибернета были вставлены маяки, поэтому отыскать судно не составило труда.

– А сама кукла не пострадала?

Я улыбнулась.

– У нее просто сели батарейки. Она одна выстояла против целой армии тварей.

Жейда вновь отвернулась к окну, чтобы продолжить восторженно ахать. Мы пролетали над центральным парком, а осенью он особенно красив. Я же погрузилась в воспоминания. Да, многое случилось за последние три года. Все герои нашей истории так или иначе получили по заслугам.

Мать Ивара, узнав, как ее ненависть ко второй семье супруга отравили сознание сына, надолго переехала в клинику для душевнобольных. Платит за ее пребывание там бывший президент Верлакса – дед Матвея. Он до сих пор чувствует свою вину за то, что не рассмотрел в мальчике червоточину.

Вспомнилась и моя единственная встреча с Ией – потерянной, уличенной во лжи, но жаждущей реванша. Она думала, что все можно исправить. Ведь ее вины в похищении рецепта промагмы не было, а измену она не считала причиной для расставания. Всего лишь досадная ошибка.

Матвей наведался к ней сразу, как вернулся на Верлакс. Он показал ей присланное ему видео. Ия, оправдываясь, уцепилась за признание, произнесенное после секса с Иваром: «Я люблю Матвея». Это главное, уверяла она. В итоге бывший жених сам оказался виноват в том, что она, слабая, но любящая, попала под влияние его родного брата – мастера манипуляций. Не спас, не предупредил, бросил на произвол судьбы.

Ия, узнав, что у Странника есть другая, объявила на меня охоту. Она появилась на Персероне, чтобы убедить меня по–хорошему уйти с ее пути. Недоразумение между ней и Матвеем легко уладилось бы, если бы я – хищница, уводящая чужих женихов, не вцепилась в него.

Я не люблю драться. Я интеллигентная девочка из богатой семьи, разбирающаяся в искусстве эпохи Возрождения. Но я с удовольствием оттаскала за волосы гадину, которая вздумала мне угрожать.

Когда я отряхнула с рук ее патлы и гордо вошла в ворота нашего особняка, возле которых застыла вся служба безопасности, Поль был первым, кто уважительно склонил передо мной голову.

– То–то же! – хмыкнула я и пошла в дом на трясущихся от страха ногах.

Кончился адреналин, и я поразилась тому, что наделала. Но я тут же нашла себе оправдание: никто не смеет подкатывать к моему возлюбленному. Он мой. Точка. А зуб на Ию я заимела еще на звездолете ЗС–11, когда она запустила в своем кибернете программу уничтожения соперницы.

Стоя за занавеской у окна, я не отказала себе в удовольствии понаблюдать, как к Ие, взлохмаченной и извалянной в пыли, подошел Поль и что–то шепнул на ушко. Ия подняла на него полные ужаса глаза. Наша повариха потом с особым удовольствием цитировала, что он пообещал пришлой стерве засунуть в задницу часы, если та хотя бы посмотрит в мою сторону.

Больше я никогда не видела бывшую Матвея

Рассказывать ему о своей победе я поостереглась. Пусть считает меня интеллигентной девочкой из богатой семьи, разбирающейся в искусстве эпохи Возрождения.

Ближе к свадьбе на «Жемчужине» появились кибернеты. Одни в форме охранников, другие в военной.

– Зачем такие предосторожности? – удивилась я.

– Каждый город нуждается как во внешней, так и во внутренней защите. А этим парням я доверяю. Кстати, Одиннадцатый согласился переехать жить на «Жемчужину».

– С семьей? – я обрадовалась, что увижу его прелестных рыжих девочек. Матвей кивнул. Вот и первые дети в нашем городе.

За неделю до свадьбы появились родители. Матвея и мои. Папа сиял как золотая монета. Мама потихоньку шепнула мне, что они вновь переживают медовый месяц. Она была счастлива и не намеривалась задерживаться на Персероне. Она рисковала вновь потерять мужа, которого обязательно увлекут в политическое болото.

– Хватит, мы свое отслужили, – заявила она, уводя Гризли Лероя от кинувшегося к нему соратника по партии.

Как я предчувствовала относительно Жейды, так и случилось. Прибывший с дорогим подарком Риг (он преподнес мне умопомрачительной красоты рубиновое колье) тут же был взят в оборот его первой любовью. Стоит сказать, он не сразу узнал Жейду. Девчонка с синими волосами и в маминой блузке мало походила на ту пышнотелую девицу, что вцепилась в него мертвой хваткой.

– Ей, конечно, уже не шестнадцать, – попробовала предупредить я, – но секс с ней по–прежнему опасен.

– Что? Где–то рядом ее отец? – глаза Рига смеялись.

– Мы сами разберемся, – поторопилась увести свою жертву подруга. Риг оглянулся на меня и подмигнул.

Все понятно. Он уже не тот влюбленный мальчишка, который готов жениться по первому требованию. Ничто ему не помешает приятно провести время. Противозачаточный укол будет действовать еще два года, и Риг успеет прозреть, если Жейда начнет изображать чувства, а не любить по–настоящему.

– Скорей бы все это закончилось, – я упала на кровать в нашем «старом» доме. Здесь не было гостей, нас не дергали каждую минуту, а зумкомы не разрывались от звонков. Мы их просто отключали, когда оставались вдвоем.

– Как наш малыш? – Матвей поцеловал меня в плоский еще живот. Для этого ему пришлось задрать мое платье.

– Плавает одинокой рыбкой. Месяц – это не тот срок, когда он может тебя услышать.

– Ты не знаешь этого точно. Сегодня не слышит, услышит завтра. Не мешай нашему мужскому разговору, – он хлопнул меня по рукам, когда я вознамерилась вернуть платье на место. Матвей был уверен, что у нас будет сын. Я не спешила узнавать пол, просто была счастлива, что у нас появится малыш. Мы никому, даже родителям, об этом не говорили. Наша маленькая тайна была только нашей.

– Слушай, а давай на свадьбу отправим наших кибернетов, а сами рванем куда–нибудь? – Матвей навис надо мной. Его глаза горели. – Меня до чертиков пугают все эти длинные речи и лобызания троюродных тетушек.

– Я тоже боюсь, что от усталости к вечеру буду ходить на коленках, – я притянула Матвея к себе, чтобы поцеловать. – Давай сбежим, но только после того, как нас поженят. Не зря же я шью это невозможно красивое платье. И еще очень хочется услышать твою клятву.

– Куда сбежим? – прошептал будущий муж, продолжая прокладывать цепочку поцелуев.

– Куда–нибудь к звездам, – я подставила под его губы шею. Чтобы получить больше удовольствия, стянула через голову платье. Матвей завозился с пряжкой ремня.

Как же я люблю наши полные неги вечера.

– Слушай, а Вей умеет танцевать вальс? – мы лежали обнявшись, и я чертила на груди любимого вензеля Д.Л. Дана Лерой. Совсем скоро Дана Лаврова.

– Мы завтра их всему научим.

Мы не оставили свою идею сбежать с собственной свадьбы.

– Будем поглядывать на них время от времени, чтобы не наговорили лишнего, да?

– Они у нас умные, сами справятся, – Матвей погладил меня по обнаженной спине. Я потянулась словно кошка. – А мы рванем на Эйдор–Эп. Я тоже хочу поваляться на голубом песочке. Привяжем к твоему маленькому звездолету консервные банки и пару разбитых роботов. Чтобы наделать побольше шума, когда мы приземлимся в космопорту Эйдор–Эп. Пусть знают Лавровых.

Я рассмеялась. Пусть знают. Я не сомневалась, что мы еще не раз наделаем много шума. Звездный странник не из тех, кто живет тихо.

Конец