Кёниг

Глава

Из воспоминаний

После второго ранения в Невинномысске, я попал на курсы младших лейтенантов. Три месяца ускоренной учебы. Нам прилепили по одной звездочке - и на фронт. Назначение я получил в свою родную бригаду. К тому времени она была на базе и восстанавливалась после боев под Воронежем.

Только прибыл на место, только вошел в курс дела взвода, а тут снова боевая операция. В Белоруссию нас забросили, к немцам в тыл. Не ожидали они от нас такой наглости.

Белосток мы быстро взяли. Немцы даже очухаться не смогли. Наша разведка хорошо там сработала - обеспечила захват аэродрома, а потом точно вывела подразделения на объекты врага.

Летели мы в тыл к врагу на наших новейших транспортных самолетах - "Антошках". Мощная я вам хочу сказать машина. Под сто десантников с полным вооружением в себя вмещает. Да что там говорить один пример только приведу. Раньше для того чтобы роту перебросить по воздуху нужно было 5 самолетов Ли-2, а "Антошка" один всю роту к себе на борт брал. Да кроме того в него можно было легкий танк или пару противотанковых пушек разместить. А это ох как важно. Без артиллерии в тылу врага ох как тяжело.

Как высадились, наш батальон сразу в Хорощ - пригород Белостока к лагерю для наших военнопленных на трофейных грузовиках перебросили.

Ворвались мы в Хорощ, а там бой уже гремит. Наши атакуют лагерную охрану. Те в блиндажах да казармах закрепились. Но парни пушки на прямую наводку подтянули и заставили пулеметные гнезда врага замолчать.

Пока шел бой за лагерь. Нашей роте поставили задачу выбить немцев из бывших казарм 7 танковой дивизии и освободить находившихся там, в лазарете, наших больных. Для усиления моему взводу придали еще один расчет станкового пулемета.

Охрана лазарета встретила нас сильным огнем. Оно и понятно. Наши-то самолеты на посадку почти над ихними головами проходили. Вот и не получился у нас внезапный удар. Пришлось разворачиваться и бить со всего маху. ДЗОТы "фаустами" выжгли. Пулеметчиков на вышках снайпера успокоили. А тут и немцы отступать начали. Наши военнопленные из помещений лазарета по ним с тыла ударили. Врукопашную. Кто с чем мог - осколками кирпичей, палками. Страшное это дело я вам скажу. Особенно когда толпа (пять-семь человек) исхудалых (кожа да кости) людей, безоружных, в обрывках одежды и бинтах добирается до сытых и откормленных охранников. Больные их руками рвали. Не выдержали немцы побежали...

Короче отбили мы у немцев казармы. Освободили пленных. Немного их уцелело всего сотни четыре. Дальше пошли. От здания к зданию зачистку вели. Кто его знает, может, где немецкий снайпер или не дай бог пулеметчик заел. В одном месте спустились в подвал. А там поляки оказались. Женщины и дети. Члены семей охранников и местные жители. Не тронули мы их. Может и зря конечно, но некогда нам было разбираться кто там правый, кто нет... Своих забот хватало. Оставили сидеть в подвале.

Больные, те, кто сам ходить мог, в колонны построили и на аэродром пешком отправили. Остальных на автомашинах повезли. С охраной конечно. Хоть и жаль было людей из взвода отдавать, но нужно. Бой в городе все еще шел. Немцы и полицаи в казармах и на окраине оборону еще держали. Ну а мы на занятых позициях оборону развернули. Эвакуацию раненых и больных из лазарета прикрывали.

Вскоре к нам и остальные подразделения батальон подтянулись. Они эвакуацию бывших пленных из лагерей обеспечивали...

После захвата города батальону новую задачу поставили - прорываться лесами в сторону Гродно, а затем идти за соединение с нашими частями. По дороге ведя диверсионную работу, то есть надо было уничтожать гарнизоны и мелкие подразделения врага, мосты и дороги минировать. Чем мы и занимались.

Местность под Белостоком лесистая и болотистая. Не везде и пройдешь. Особенно когда у тебя за спиной - 50 кг. Оружие, боеприпасы, продукты. У нас проводник из местных евреев был, так он нас через такие топи проводил. Мама не горюй! Шли, проваливаясь в болотную жижу, перебирались через болота и речки, бурелом. Чуть в сторону и пропал человек. А мы выбирались и людей в болоте не теряли. Потери были от другого. Немец проклятый жить не давал.

Его авиация сутками над лесом висела. Чуть зазеваешься бомбами и пулеметным огнем все старалась нас приласкать. Да мы ученые. Как только наблюдатели самолет услышат, все тут же прятались под деревья или маскировку поправляли и среди болотных кочек залегали. Немец следы на воде видел вот и бомбил куда попало.

Да и егеря покоя не давали. Практически следом шли. Свою артиллерию и авиацию на нас вызывали.

Оттого у нас и потери случались. У меня во взводе только за один день десять человек погибло. Погибших мы старались в сухих местах хоронить. На карте обязательно это место отмечали, чтобы после войны перезахоронить павших.

Несмотря не на что делали свое дело. Вели разведку, разрушали пути подвоза немецких войск и техники, взрывали склады, уничтожали связь и гарнизоны врага. День за днем бойцы батальона небольшими группами уходили к железной дороге. Под покровом ночи прорывались к ней и рвали "железку".

Немцам это ой как не нравилось. Оттого и самолеты над лесом постоянно висли, прочесывания, и засады все чаще на нашем пути вставали. А немецкая артиллерия периодически накрывала квадраты леса своим огнем. Чтобы артиллерия нас меньше доставала, мы старались как можно ближе к немецким позициям идти. Рисковали, но, а куда деваться. Задачу выполнять надо.

Как-то шли лесом. Впереди - овраг. И вдруг из-за оврага немцы открыли сильный огонь из пулеметов и автоматов. Засада. В это время и спереди бой завязался.

Мы сразу залегли. Моя позиция оказалась как раз перед тем оврагом оказалась. Спуск в него был пологим. Напротив спуска я своих пулеметчиков поставил. Очень уж удобная позиция была для немецкой атаки.

Расставил я свой взвод, жду. Слева от меня, немцы сильно на наши взводы давили. Их минометы и артиллерия кучно так по нашим парням работали. А нам и ответить нечем - кроме как пулеметным и винтовочным огнем. К нашим минометам и АГС к тому времени боеприпасов не осталось.

Смотрю, другие взводы поднялись и, отстреливаясь, начали отходить глубже в лес. А нам пока команда отступать не поступала. Значит, стоим на месте, держимся, прикрываем отход остальных.

Я встал за деревом. Наблюдаю за полем боя. Как наши оторвались. Немцы в лес не полезли, остановились и стали окапываться. Тут смотрю, бегут станкачи-пулеметчики из соседнего взвода, что прикрывали отход остальных. Ну, я их и решил к себе в оборону поставить. "Куда? - кричу им. - Быстро ко мне! Устанавливайте пулемет и в случаи чего бейте вдоль оврага!" Послушались. Видно парни битые. Развернули они свой "максим".

А немцы, словно этого и ждали - полезли в лощину. Ну, мы им и дали "прикурить". Когда лупят два пулемета с флангов, трудно преодолеть их огонь. Десятка три немцев там, в овражке, положили.

Одну атаку отбили, ждем новой. Лежим. Ждем. Команды-то отступать нет. Посыльный от ротного прибежал сказать держаться надо. Вроде как на участке четвертой роты нащупали слабое место у немцев. Удар в том направлении готовят.

Пулеметчики соседнего взвода рядом со мной лежали. Второй номер заправил новую ленту. И вдруг - взрыв! "Максим" - кверху колесами! Первый номер отбросило. Живой он остался или его тогда убило, я так и не понял. Лежит без движения, руки раскидал и вроде как землю обнимает. Второй номер невредимый. У меня от близкого взрыва такой шум в голове, что я и соображать-то стал плохо. Контузило.

Потом уже понял, что немец по дну оврага подполз к нашей позиции и выстрелил из "фаустпатрона". Но наше счастье, промахнулся он. Граната выше ушла, ударила в дерево и разорвалась поодаль. Я - к пулемету. Со вторым номером перевернули мы пулемет, поправили ленту. Я лег за гашетку. Во время.

Немцы вновь поперли. И начал я стрелять. Стреляли мы по ним почти в упор. Отбились. Снова на дно фашистов-эсэсовцев наложили. Почему эсэсовцев? Да потому что форма у них приметная была. С рунами в петлице, да и накидки характерные.

Я лежу и думаю: что ж это они нас так атакуют ожесточенно? Совсем с потерями не считаются, напролом идут! А артиллерия то их молчит! Видно мы с немцами сошлись так близко, что их артиллеристы стрелять не решались, чтобы не перебить своих.

Часа полтора мы так в обороне стояли. И что интересно тихо вокруг стало. Даже комаров слышно было. Только где-то вдалеке еле слышны были выстрелы. Вдруг посыльный прибегает и говорит, что четвертая рота прорвала оборону немцев и зашла к ним в тыл. Разгромила немецкую гаубичную батарею и гонит немцев в нашу сторону. Сейчас и остальные подразделения из леса в атаку пойдут и надо поддержать их огнем своих пулеметов, а также ударом через овраг.

Ударили, как было сказано. Страшно было идти через овраг? Да. Очень страшно. Его дно было завалено трупами и ранеными. Но это с одной стороны, а с другой я все ждал, что по нам отработают немецкие пулеметчики. Повезло. Проскочили овраг. Гранатами закидали край оврага и выскочили наверх. Сопротивления нам никто не оказал.

Неподалеку, на краю оврага, навалившись на ручной пулемет, лежал немецкий офицер. Рядом с ним валялась фуражка с черепом и костями и взведенный фаустпатрон. Повезло нам. Офицер умер от ран раньше, чем мы проявились в овраге, а то бы он нас всех положил. Я снял с убитого часы. Хорошие, швейцарские часы. Долго потом, уже после войны, носил их.

Чуть в стороне среди деревьев лежала группа немецких раненых. В горячке не заметили повязку с красным крестом на рукаве у одного из солдат и закидали их гранатами.

Закрепившись на новой позиции. Послал пару своих ребят собрать в овраге оружие и боеприпасы. В тылу с боеприпасами туго. Когда еще самолет груз сбросит...