Кардиналы праха (СИ)

Глава IX Светоносный этюд

Одна из многочисленных волнистых прядей каштановых волос Екатерины к утру все-таки добралась до носа юноши. Невольно скривив лицо, Алексей вдохнул огромный глоток воздуха и чихнул. Как ни странно, — получилось вообще негромко, так, что даже Екатерина не проснулась, и посему колдунья, в отличие от удивленного и обескураженного молодого мага, продолжила свое пребывание в царстве Морфея. Посмотрев на часы, юноша понял, что до звонка будильника осталось всего десять минут, а значит, пролеживать дальше такое замечательное, солнечное утро смысла нет. Выключив надоедливый будильник, триарий облачился в парадную форму, умылся, и присел на небольшое кресло возле журнального столика. На последнем во всем своем величии красовался тот самый, роковой расклад таро. Тот, что с такой болью открылся юноше во время путешествия по миру Отдачи. Весь вечер воскресения Алексей провел в раздумьях о всевозможных смыслах и интерпретациях сложившейся картины, и о том, какая же все-таки карта завершала раздачу. В том, что взору магу во время странствий открылся расклад под названием «Тайна Жрицы» у него не было абсолютно никаких сомнений. Только девятая карта, та, без которой картина являлась неполной, та карта, что собственно и была непосредственно самой «тайной», изюминкой жрицы; карта, что вспыхнула и в одно краткое мгновение стала пеплом, только эта карта лежала рубашкой вверх. Некоторые мысли на ее счет, безусловно, были, но пока триарий не хотел о них думать всерьез, уж слишком опасными получались подобные предположения…

Неподалеку от аккуратно разложенных карт располагался и дух-фамильяр мага. Вернее, его скромное вместилище — кубик. Августин на равных правах участвовал в вечерней беседе чародеев о раскладах таро и охотно делился своим опытом и мудростью. Собственно, за это, а так же за то, что дух снял с Алексея «отдачу», полученную за недавние опыты над около-дворцовой гравитацией, дух обещал магу, что к утру подготовит действительно сложную и интересную загадку. Как и всегда, фамильяр сдержал свое слово.

Внезапно материализовавшись бесшумной и сероватой дымкой тумана, фигура мужчины в очках начала стремительно, а скорее даже воодушевленно, расхаживать по комнате. На посапывающую в кровати колдунью фигура не обращала ровно никакого внимания:

— О чем задумался, мой уважаемый мастер? Да… Думаю, после того, как Вы прошли через собственный мир Отдачи, Вы все-таки заслужили подобное обращение, — мастер. Впрочем, к делу. Я не отниму у Вас много времени и думаю, Вам будет над чем поразмыслить в течение дня. Да, на разгадку этой несложной задачки я даю целый день. Тем более, что до вечера мы вряд ли еще увидимся. С другой стороны, с Вашими способностями, молодой мастер вы можете справиться и быстрее. Да, так все же правильнее. Молодой. Ммм… О чем это я?…Да, с Вашими способностями, и учитывая тот факт, что Вы освоили второй круг домена Разума, я бы поставил на гораздо меньший срок. Впрочем, поживем — увидим. Итак, загадка:

Представьте…

Вокруг темная, пустая комната. Четыре стены невидимой, чернильной дымкой давят на Вас со всех сторон. Но выход есть. Их даже два. С виду — совершенно одинаковые, резные, створчатые двери. Две двери, в противоположной к Вам стене, но вот беда — есть загвоздка. Один из выходов ведет на свободу, но второй — в бездну и к верной, неминуемой смерти. Что самое страшное, Вы не знаете, какой из них тот, что нужен Вам. Рядом с дверьми стоят охраняющие их привратники. Но и с ними не все так просто. Вы знаете, Вы абсолютно точно знаете, что один из них всегда говорит только истину, а второй в любых ситуациях лжет. У Вас есть право всего на один единственный вопрос. Только один шанс. Так что же необходимо Вам спросить? Решайте, от этого зависит Ваша судьба…

Улыбнувшись, дух Августина буквально растворился в воздухе, а молодой маг скривил довольную и одновременно возмущенную мину. Алексей высказал накипевшее уже в немую пустоту комнаты:

— Вот же ж, паршивец! Будто у меня без этого поразмыслить не над чем. Когда я заключал контракт, я… Хотя… Если быть честным, то именно на это я и надеялся, мой дорогой союзник. Я рад, что ты рядом, и я уважаю твое право и желание остаться сегодня дома. Возможно, мне действительно намного полезнее будет пережить это утро и все его события одному. Возможно. Или нет. В любом случае, твоя мудрость мне бы очень пригодилась. Неизвестно еще, с кем предстоит общаться… Эх… Августин, Августин…

От доносящихся разговоров проснулась и Екатерина. Колдунья потянулась, поднялась с постели и с ноткой сарказма, посмотрела на юношу:

— Опять с собой разговариваем? Пугающие симптомчики, знаешь ли! Лучше вон, кофе иди сделай. Все толку больше! Впереди беспощадный понедельник, поэтому — улыбаемся, и вперед, только вперед и к светлому будущему нашего Питера! Шнелле, шнелле!..

Не найдя, что возразить, Алексей выдвинулся в сторону кухни. Даже шикарный церемониальный костюм триария не смог спасти его от приготовления кофе. А ведь утро еще только начиналось…

Покончив со всеми приготовлениями, чародеи покинули небольшую, но уютно обустроенную квартиру и отправились на работу. Обычно, Алексей с ветерком отвозил Екатерину в специальный лицей, где молодая колдунья работала преподавательницей немецкого языка, и только затем отправлялся на собственную службу в Елагиноостровский дворец. В этот день нарушать установленное «обычно» повода не было. Однако перед тем, как пара погрузилась на стильный мотоцикл юноши, он сделал хитрющее лицо и громко спросил:

— А хочешь загадку? Классная. Отвечаю!

— Ну уж нет! — категорично парировала девушка. И после крошечной паузы, добавила:

— Я слышала, как Августин обещал подготовить для тебя что-то особенное, а значит это очередной мозговынос! Я на такое не подписывалась! Мне мой мозг еще дорог. Да и вообще, учительнице есть о чем на уроках подумать кроме странных и абсолютно безумных ситуаций! Наверняка ты еще и сам ответа не знаешь. По глазам вижу. Так что сначала разгадай, а потом уж посмотрим. Может вечерком, после массажика, я и подумаю над твоим предложением… О загадке, разумеется!

Алексей покраснел и осекся. Однако спустя секунду, сосредоточившись и уже войдя в образ кавалера-триария, юноша подвел итог разговора:

— Как скажете, миледи! Пожалуйте на борт!

Алексей демонстративно сделал реверанс, запрыгнул на мотоцикл и жестом пригласил Екатерину присоединиться к нему.

— Погнали!..

Минут через сорок молодой маг уже подъезжал к знакомому роскошному зданию дворца. Сегодня юноша прибыл на работу минут на двадцать раньше обычного и от нарастающего волнения по началу никак не мог найти себе место: то как-то нарочито здоровался со всеми, то удивленно смотрел на своего наставника, пришедшего еще раньше триария. Самое странное, что при всем при этом Алексей не переставал думать о загадке! Какой же? Что же за вопрос следует задать стражнику? Или стражникам? Всего один, но такой важный. Минут десять, словно находясь в остолбенении, юноша просидел за своим рабочим столом, бессмысленным, стеклянным взглядом уставившись в экран служебного ноутбука. Так что же все-таки за вопрос?!..

Просидеть дольше десяти минут у мага не получилось: не выдержав подобного вида своего подчиненного, наставник триария — уважаемый Андрей Павлович, встал из-за стола и звучно щелкая в воздухе пальцами рук, стал подходить к юноше. Подействовало только когда рыжий чародей приблизился практически вплотную:

— А? Чего? Да задумался я. Августин, паршивец эдакий, отличную задачку подкинул. Знаю, знаю, не о том сейчас думать надо. Но что поделать — из головы не вылетает. А Вы, может, хоть намекнете, что ли, зачем я так сегодня приоделся?

От подобного потока несвойственной Алексею экспрессии наставник даже немного попятился назад. Однако, стремительно придя в себя, ответил:

— А я погляжу, ты на взводе, Ларин! Ладно, сейчас все расскажу, тем более что ждать осталось совсем недо…

От того, что произошло дальше, осекся даже опытный маг. Все, абсолютно все в офисе Ригира почувствовали, как в здание дворца вошел сильный, чертовски сильный и абсолютно спокойный чародей. Однако перед этим, на мгновение раньше, они ощутили совсем другое, то, что собственно и вынудило их присмотреться, заставив активировать магическое восприятие. Многих же из присутствующих магов это заставило еще и призадуматься: ведь когда мифы становятся былью, ты просто невольно начинаешь размышлять над их мудростью и глубиной. То, что произошло секундой ранее, конечно же, почувствовал и Алексей…

Зрачки юноши расширились от удивления. Магическое восприятие включилось на автомате и теперь уже не оставалось никаких сомнений. Поток мыслей, словно огромное, неудержимое цунами заполнил голову Алексея:

Это и есть тот самый Первородный, чистый Эфир? Такой светлый… Теплый, но совсем не обжигающий? Нежный. Даже, наверное, добрый. Если к нему вообще применимо это понятие. Ни разу не видел подобной ауры. Тем более у предмета. Безусловно, это легендарная вещь. Настолько безупречная, что страшно. При всем уважении к нашему достопочтенному Архимагистру — даже он вряд ли бы смог изобрести нечто настолько совершенное. Хотя, думаю дело тут совсем не в магии. Дело в самом предмете… Точно! Вспомнил! В том же учебнике, по базовым началам магии домена Первооснов был приведен пример оружия, являющего собой, по сути, квинтэссенцию первородного Эфира. Эфира, впитавшего исходный, изначальный Свет Мироздания. Да! Это было «Копье судьбы», то самое, которым пронзили Христа, избавив его от мучений на кресте. Однако тут все же нечто другое. Похожее, но другое. «Копье судьбы» приобрело свою силу спонтанно, волей обстоятельств, и не проходило никакой дополнительной обработки. Наверное, даже точно, оно гораздо сильнее оружия, только что пересекшего порог нашего дворца. Наверное, оно и лучше, правильнее, естественнее, но сейчас мы говорим совсем не о нем. Но о чем-то схожем, переработанном и созданном людскими руками. Как если бы копье расплавили на несколько частей и добавили бы этот металл в… Стойте! Не может быть. Все сходится! Не быть мне магом! Ну, вернее, не быть мне талантливым магом, если это не один из легендарных мечей Священной Седьмицы. Да, все-таки занятия по теории домена Первооснов не такие бесполезные, как кажется на первый взгляд! Итак, «Священная Седьмица» — это не только неделя перед Пасхой, а еще и семь мечей, именованных днями этой недели. Это клинки, выкованные Святой Инквизицией, из металла, в который при выплавке добавили один из гвоздей Христова распятья. Окровавленный гвоздь, извлеченный из его всемогущей десницы.

Алексея прошиб холодный пот. От осознания последнего факта у юноши начали слегка трястись руки:

— И кто же тогда пожаловал к нам в гости?! Кто обладает таким вот снаряжением?! А главное, против кого нам предстоит сражаться, если на битву с ним приезжают подобные… индивиды?!

Запутавшись в нахлынувшем потоке мыслей, триарий не заметил, как обладатель меча спустился в подвал, и, пройдя по коридору, постучался в дверь офиса. В последний момент Алексей все же сумел просмотреть его ауру: безупречно прохладную, нейтральную, наполненную могуществом ауру. Подобной аурой в памяти молодого мага отпечатался только один человек — уважаемый Прокуратор Ригира. А значит, по силе гость скорее всего принадлежал к Высшим. Была и странность в ауре незнакомца: периодически в ней проблескивали непонятные юноше оттенки. Едва заметные и подозрительные алые всполохи. Однако разбирать их природу времени совершенно не было.

Дверь в офис Ригира открылась, и в небольшое помещение, уверенной и отточенной походкой вошел высокий плотный мужчина. На вид незнакомцу было около сорока лет, на его бледном лице ярко выделялись мимические морщины. Последних было, наверное, многим больше, чем свойственно подобному возрасту, однако мужчину это практически не старило, тем более, что молодости в образ добавляли и длинные, до плеч, черные волосы, убранные в хвост, и длинный кожаный плащ с перчатками. Гость был одет в белую рубашку, темные кожаные брюки, и жилет. За спиной мужчины красовались искусно выполненные ножны, поверх которых виднелся эфес меча. Интересно было и то, что одна из прядей волос незнакомца словно выцвела, и имела пепельно-дымчатый оттенок, а левая кисть гостя так и осталась в перчатке — и это при том, что с правой руки оная была учтиво снята.

Сделав шаг внутрь комнаты, и приложив правую руку к своему сердцу, мужчина представился. Естественно, на латыни:

— Старший Инквизитор Первого и Головного отдела Святой Инквизиции, Карающая длань Великого Престола, — Максимилиан де Хелльсинг. Я прибыл непосредственно из Ватикана по вашему недавнему запросу.

Представившись, гость решил ненадолго перейти на русский:

— Извините, посжалуйста, но, к сожальению, я не до конца освоил васш сложный и интересный язык. Если никто не против, я бы хотел общаться на латыни, тем более, что в васшем уважайемом ордьене, больсшинство прекрасно разговаривают на этом почьётном древнем языке.

Как ни странно, инквизитор говорил внятно, практически без акцента и явно приуменьшал свои знания русского языка. Тем не менее, латынь являлась основой основ для любого из членов ордена «Врата Гипербореи», и поэтому никто возражать не стал. В исполнении гостя умерший язык звучал просто безупречно. По крайне мере, насколько могли судить все присутствующие в данной комнате.

Инквизитор продолжил на латыни:

— В ваших глазах и кивках я вижу лишь одобрение, а значит:

«Аutem sermo vester, est, est; non, non; quod autem his abundantius est, a malo est[31]», — посему считаю, что Вопрос решен.

Сейчас же, братья мои, я бы хотел поприветствовать своего напарника по предстоящему делу, и ответить на два самых часто задаваемых вопроса от любого магического сообщества, в которое мне приходится попадать.

Итак:

Ответ на вопрос первый: — Да, я родственник. А точнее, внук известного всем без исключения профессора Ван Хелльсинга.

Ответ на второй вопрос: — Тоже — да. За моей спиной меч из Священной Седьмицы. «Четверг», если быть точнее.

А теперь прошу простить меня всех тех, кто не связан с целью моего визита. Предлагаю вам вернуться к своим повседневным обязанностям, а моего будущего напарника прошу сделать шаг вперед и представиться.

От всего увиденного рефлекторно поднявшийся на ноги Алексей, стоял чуть ли не разинув рот. Внезапно, юноша получил смачный пинок от своего наставника и только благодаря этому сделал необходимый шаг.

— Очень приятно, господин… Ларин. Если не ошибаюсь…

Гость перевел взгляд на молодого мага и развернулся к нему.

Ммм… А Вы крайне интересны, хоть и молоды. Насколько я понимаю, у Вас за спиной располагается Ваш наставник?

Сделав несколько шагов по направлению к Алексею, инквизитор кивнул в знак приветствия и остановился, ожидая ответа. Каждое движение гостя вызывало у Алексея уважение: ничего лишнего, безупречная точность и мягкость переходов. По внутренним ощущениям юноши это был мастер боевых искусств наивысшего уровня. Гораздо, многократно сильнее самого триария. Сделав небольшой шаг вперед, молодой маг наконец-то представился на латыни:

— Триарий Ригира Алексей Ларин. К вашим услугам.

Наставник последовал за подопечным:

— Центурион Ригира Андрей Задорожный. Очень приятно. Что ж, а теперь, когда все познакомились, я полагаю, что нас ожидают у Прокуратора? Ведь так? Посему не будем заставлять долго себя ожидать? Особенно, столь уважаемых людей.

Алексею показалось, что на одно краткое мгновение уголок губ инквизитора дернулся вверх для того что бы улыбнуться, но только лишь показалось. Уверенным голосом гость подытожил беседу:

— Отлично. Деловой подход к проблеме — один из краеугольных столпов фундамента ее скорейшего разрешения. Посему идемте, господа!

Вдоволь накивавшись друг перед другом, троица магов покинула офис Ригира и выдвинулась в сторону кабинета Прокуратора. Только когда Алексей и его спутники оставили подвальную комнату, работа специального отдела ордена наконец-то наладилась. Сотрудники вышли из странного, непроизвольного оцепенения и продолжили трудиться дальше. Трудиться на благо своего родного и горячо любимого города.

Шагая по прекрасным мраморным коридорам дворца, троица магов успела перекинуться несколькими фразами, благодаря которым Алексей с гордостью узнал, что почетному инквизитору крайне импонируют устройство ордена и структура званий Ригира. Так же, Максимилиан очень надеялся на то, что Прокуратор будет соответствовать своему высокому титулу.

Надо отметить, что общаться на латыни, таком формализованном языке, для молодого мага было немного непривычно, но крайне занимательно и с каждой фразой затягивало все больше. Дорога на второй этаж дворца не отняла много времени, и как выяснилось, троицу магов там уже действительно заждались. Заждались настолько, что у дверей своего собственного кабинета их лично встречал сам Прокуратор. Он был облачен в величественные церемониальные одежды и максимально сосредоточен. Прелестная секретарша, совсем недавно назначенная на свое место, с завороженностью кролика перед удавом, совсем не моргая своими большими нежно-голубыми глазами, затаив дыхание наблюдала представшею перед ней картину. На ее памяти подобное было впервые.

При встрече первым слово взял Магистр ордена и Прокуратор Ригира, Фердинанд фон Гомпеш цу Болхейм. К удивлению всех, кроме достопочтенного инквизитора, маг сразу же начал беседу на латыни:

— Господа, пройдемте! Максимилиан де Хелльсинг, я полагаю? Очень рад нашему знакомству. Это честь для всех нас принимать гостя подобного… ранга.

После искусно выдержанной паузы, Высший маг на несколько мгновений перевел взгляд на секретаршу:

— Юлечка, меня никому не беспокоить!

Повинуясь, или же принимая жест Прокуратора, приглашающий проследовать в кабинет, все маги прошли внутрь помещения, после чего Андрей Павлович звучно запер за собою дверь. Разговор, по-видимому, предстоял серьезный.

В самом кабинете инициативу на себя взял старший инквизитор. Кивнув в знак приветствия, суровым голосом мужчина начал свою речь:

— Для меня честь посетить Северную Пальмиру. К сожалению, в некоторых магических кругах ее все чаще именуют «Алой», считая тем самым, что местная организация вампиров полностью взяла город под свой контроль. Искренне надеюсь, что это не так! Ведь в противном случае мне придется покинуть Санкт-Петербург. Я привык сражаться за места, которые еще можно спасти. В которых еще жива душа! Поэтому, позволю себе спросить:

«Aut quo vadis, Procurator?»[32]

Прокуратор сел на кресло и нахмурился. Он прекрасно осознавал всю серьезность сложившейся ситуации. Инквизитор продолжил:

— Вы же прекрасно понимаете, что я здесь не для помощи этому богомерзкому Алому Конклаву. По правде говоря, когда я выезжал из Ватикана, то преследовал две цели. Во-первых, я хотел посмотреть в глаза магу, нашедшему в себе смелость и доблесть пойти против самого Николя Луи Александра де Грини. Поверьте, это дорогого стоит. Эта вампирская тварь умеет убеждать. Итак, этот пункт своей поездки я уже выполнил. И надо отметить, Алексей меня не разочаровал. Он молод, однако интересен, талантлив и предан службе. Это очевидно. Вторая же причина поездки будет оглашена мною только если обнаружатся действительно важные факты по текущему делу. На последнее у нас есть ровно пять дней. Конечно же, если в течение оных ровным счетом ничего не изменится, я также покину этот, без сомнения, прекрасный город. Так заставьте же меня остаться! Дайте мне то, за чем я пришел, и я с радостью в сердце стану сражаться бок о бок с вами, господа!

Стремительно и грозно встав со своего места, Прокуратор ответил:

— Дело в том, господин Хелльсинг, что Вы приехали по своей собственной инициативе. Приехали, лишь заслышав имя Николя де Грини. Но самое главное, то о чем Вы забыли упомянуть, — Вы приехали помочь! По крайне мере, я надеюсь на это.

Вы, Старший инквизитор, Максимилиан де Хелльсинг, гордость Ватикана, Карающая длань Великого Престола. Вы откликнулись на наш запрос о помощи. Мы же отличаемся от Вас лишь тем, что сделали это немного раньше. И пусть мы помогаем вампирам, но делаем это только потому, что они в этом нуждаются. Закон справедлив для всех — вот кредо нашей организации.

«Aequum et bonum est lex legum!»[33].

Поэтому, будь ты простой человек, маг или даже вампир, Ригир рассмотрит твое дело без предубеждений. Зло содержится не в изначальном строении мира, оно содержится в поступках! Вам ли об этом не знать…

Инквизитор смотрел прямо в глаза Прокуратору. Наверное, от напряжения, повисшего сейчас в воздухе кабинета, можно было запитать электричеством весь Елагинский дворец. Алексею и тем более его наставнику тоже хотелось добавить в беседу пару-тройку своих веских слов, но они прекрасно понимали, что этот разговор просто не их уровня. Как если бы во время принципиальной ссоры двух политиков прибежала бы собака и начала активно на кого-то лаять. Только раздражала бы. Тишина становилась гнетущей. Немая сцена длилась несколько бесконечно долгих секунд, а затем уголки губ инквизитора все же приподнялись вверх. На лице гостя совсем ненадолго появилась скромная, одобряющая улыбка:

— Отлично! Решено! Мне здесь нравится, и следующую неделю я остаюсь с вами, господа из Ригира. А дальше… Дальше — это как уж и куда заведут наше расследование неисповедимые пути Его. Теперь, когда я уверен в том, что при подобных лидерах вампиры вряд ли правят Северной Пальмирой, вопрос моего пребывания в Санкт-Петербурге решен. Наконец, в связи с последним, я бы хотел пролить свет на личность Николя Луи Александра де Грини, бывшего главы Марсельской линии крови рода Венэфикас. Некогда перспективный представитель своего рода, он с особой жестокостью и наслаждением, словно в какой-то безумной игре, в буквальном смысле слова вырезал под корень всю основанную им Марсельскую линию крови. Пустившись в бега, де Грини бесчинствовал во многих провинциальных городах, устраивая там показательные людские бойни. Полагаю, его это попросту забавляло. К моему великому сожалению, несколько доблестных братьев из нашей организации так же пали от его рук. По всей видимости, два последних факта привлекли внимание к персоне де Грини так называемого Черного Доминиона. Поначалу, выполняя несложные, но крайне жестокие миссии, он быстро дослужился до карательных отрядов. Думаю, все вы хотя бы раз слышали о них. Это элитные опергруппы опытных, сильных и беспринципных вампиров, способные локально решать максимально сложные задачи. Некоторые такие объединения захватывали и стирали с лица нашей земли целые селения и города, либо, что немногим лучше, полностью уничтожали их власть и командование. Обычно в одной такой группе состоит от пяти до восьми вампиров. Подобные отряды разбросаны по всему миру и постоянно провоцируют вспышки хаоса и террора. Для Святой Инквизиции приоритет в уничтожении подобных образований наивысший и даже перекрывает обязанности по истреблению ненавистного нам Алого Конклава. Вернемся же к де Грини. По имеющимся у меня сведениям, проявив свои недюжинные таланты, пару десятилетий назад он стал одним из членов опаснейшей группы, именующей себя «Кардиналы праха». Они входят в десятку самых сильных и разыскиваемых карательных отрядов во всем Старом Свете. Николя Луи Александр де Грини, предатель рода Венэфикас, фактически является их лицом, их фигурой, взаимодействующей с внешним миром, их парламентером. Он крайне одаренный дипломат, фехтовальщик и знаток родовых способностей вампиров его крови. Пожалуй, это все, что вам следует знать о нем.

Про саму группу я расскажу позже и только когда буду полностью уверен, что в данном деле замешаны именно «Кардиналы Праха».

Да, и еще один факт, который вам необходимо знать, раз уж мы собираемся работать вместе. Он не относится к Николя де Грини, он обо мне. Дело в том, что я — ревенант. Один из первых, и, к сожалению, немногих, кому удалось освоить столь… эффективную технологию, разработанную Святой Инквизицией. Двадцать пять лет непрерывной битвы со зверем, пожирающим изнутри, сделали из меня настоящего инквизитора! Сделали меня тем, кто я есть сейчас! И я этим горд!

Произнеся последнюю фразу, Максимилиан снял со своей левой руки черную перчатку с вышитым на ней белым крестом и все находящиеся в кабинете с ужасом увидели будто бы изуродованную адским пламенем морщинистую кисть с удлиненными фалангами пальцев и острыми как бритва когтями. Только сейчас Алексей осознал, почему его так смущала форма перчатки инквизитора: она была вытянута и непропорциональна человеческой руке.

К своему стыду, молодой маг абсолютно ничего не знал о ревенантах. Однако теперь безумно хотел прояснить этот вопрос, почти так же, как вопрос из утренней загадки. Внезапно к триарию пришло осознание ответа:

— Просто надо спросить о другом стражнике!

Вырвалось из уст молодого мага и громко прозвучало на весь кабинет.

Трое мужчин обернулись на триария. На этот раз удивлен был даже инквизитор. Алексей замялся, а его наставник, попутно качая головой, сделал смачный файспалм. Краснея как рак, юноша решил пояснить:

— Просто разгадку от одной загадки понял. Извините. Кстати, раз мы всё на чистоту разговариваем, то не могли бы вы пояснить, кто такие ревенанты?

Инквизитор уселся на кресло перед столом Прокуратора и тяжело вздохнул:

— Охотно, друг мой. Иногда я забываю, что многие младшие чины не имеют доступа к интересным, но крайне опасным разработкам магической науки. Ревенанты — это клевреты. Вернее, их особая форма, получившая способность самостоятельно вырабатывать Витэ[34]. В общем-то, это все, что Вам следует об этом знать, юноша. А теперь, я предпочел бы выслушать информацию, которой обладает уважаемый Ригир.

Алексей взбодрился и поняв, что разговор только начинается, с энтузиазмом в голосе заявил:

— Ну что ж, вперед! Кажется, все началось с девочки и того, что меня, простите, убили…

Живописный рассказ триария и последовавший за этим разговор отняли у собравшихся магов около двух часов их, безусловно, драгоценного времени. К началу же третьего часа Андрей Павлович предложил заказать что-нибудь из еды, но, встретив возмущенные взгляды Высших, покорно распрощался с этой мыслью.

В конце концов, по завершении третьего часа беседы, решено было следующее: Алексей становится младшим напарником Максимилиана, однако на территории Санкт-Петербурга оба они находятся под юрисдикцией Прокуратора.

В славном городе на Неве отродясь не было Святой Инквизиции, и только поэтому, скрепя сердце, иностранный гость все же согласился на подобный расклад. Решив все важные вопросы, маги немного расслабились и стали размышлять о своих делах: Алексей начал готовится к обещанному для Максимилиана краткому экскурсу по социально-политическому устройству города, и, конечно же, обязательному осмотру достопримечательностей Северной Пальмиры. Рыжий маг бодрой походкой навострился в сторону ближайшего кафе, а инквизитор — инквизитор как всегда думал о чем-то своем и просто созерцал окружающий мир. Все бы так и закончилось, если бы уже на выходе из кабинета героев не поймало, произнесенное устами Прокуратора громкое:

— Стойте!

— А Вас, Ларин, я попрошу остаться!

Шутку, а может, и вовсе нет, поняли только русские чародеи. Максимилиан же, как ни в чем не бывало, продолжил свой путь дальше. Остановившись и спешно извинившись перед инквизитором, а заодно и перед своим наставником, триарий развернулся и сделал шаг обратно в кабинет. Оказавшись внутри обители Прокуратора, юноша захлопнул за собой дверь и столь же громко произнес:

— Триарий Ригира Алексей Ларин, к Вашим услугам, Прокуратор!

Через несколько секунд, седеющий маг неспешной походкой подошел к юноше и дружески постучал его по плечу.

— Будет Вам, Ларин, успокойтесь… Дело, из-за которого мне пришлось задержать Вас, носит деликатный характер и может прийтись не по душе вашей спутнице жизни. Так вот, юноша. Я прошу Вас оказать Ригиру и Алому Конклаву важную услугу, связанную с вашими непосредственными обязанностями триария. Наши организации приняли решение, что Вам будет вверена охрана достопочтенной госпожи Марковой. Той самой представительницы рода Венэфикас, что вы недавно доблестно освободили аж с третьего слоя Нижней Плеромы. Я и Великий Князь возлагаем на вашу персону большие надежды, тем более, что после случившегося инцидента и сама Анастасия Маркова в Вас души не чает. Леди-вампир говорит исключительно лишь о ее спасителе, — очаровательном молодом маге. Взвесив все за и против, я, как Прокуратор, поддержал идею об охране, так как на данный момент госпожа Маркова является единственной здравствующей особой, выжившей после нападения. К тому же, Маркова может вспомнить что-то важное. Поговорите с ней, Алексей, узнайте о случившемся как можно больше и если выясните новые факты, доложите.

Порученная Вам охрана будет начинаться в восемь вечера и заканчиваться только с рассветом, когда Вы будете передавать леди-венэфикас в Елагиноостровский дворец под защиту нашего ордена. Начинаете сегодня, и, по возможности, не давайте госпоже Марковой пересекаться с господином Хелльсингом. Сами понимаете, чем это может закончиться. За сим, все. Удачи, триарий. Вы очень ценны для нас, помните это, мой мальчик.

Похлопав юношу по плечу, Прокуратор развернулся и пошел по направлению к своему креслу:

— Да и еще, — Елена Петровна очень в Вас верит! Не подведите ее, тем более, в такие сложные для всех нас дни. Дни, когда наш родной город стал объектом атаки Черного Доминиона, дни, когда госпожа Магистр болеет и временно не может помочь нам в расследовании. Не подведите.

Удачи, Вам, Алексей! Удачи…

— Вас понял, Прокуратор! Буду стараться изо всех сил.

Триарий откланялся и с задумчивым выражением лица покинул кабинет. Пронзительно посмотрев вдаль, и усевшись в свое черное кожаное кресло, оставшийся в гордом одиночестве, Прокуратор сразу же сосредоточился на новом деле и отрешенно стал изучать какой-то странный, пыльный манускрипт. Однако перед этим, непроизвольным, едва заметным, шепотом с его уст сорвалось:

— Удачи, триарий… Держись…

Алексей вышел из кабинета, абсолютно недоумевая, что же ему делать, взгляд юноши с каждой новой секундой все больше и больше наполнялся растерянностью. Разум молодого мага лихорадочно пытался составить общую картину действий:

— Итак, что мы имеем в итоге: днем я вожусь с инквизитором, а вечером и главное, ночью, с вампиршей. А спать, господа хорошие, вы мне где и когда прикажете?! На скамеечке?! В обед?! Ладно, опустим. Что-нибудь придумаю, ведь это цветочки. Это еще можно хоть как-то пережить. А ягодки — это Екатерина. Она ведь абсолютно точно, просто-таки стопроцентно взбесится, когда я заявлюсь домой в компании столь прелестной вампирши. Даже если я позвоню и предупрежу. После того случая около Екатерининского дворца мне подобное точно с рук не сойдет. Да — я не могу не признать очевидного факта: вампирша красива и как мужчине госпожа Маркова мне очень даже нравится, но Екатерину я люблю, люблю по-настоящему, и это сейчас самое главное. Хм… Думаю, если леди-вампир называть именно так — «госпожа Маркова», то это создаст между нами правильную дистанцию. Надо взять на заметку…

Достав из кармана телефон, триарий набрал номер возлюбленной. Дозвониться не удалось, и, скривив кислую мину, юноша направился в офис для обещанной беседы с инквизитором. Однако как только молодой маг зашел в офис, его настроение кардинально изменилось: Максимилиан производил на Алексея мощнейшее воодушевляющее воздействие. Не смотря на то, что чародей чуть менее дня знал гостя из Ватикана, в сердце триария успела зародиться вера в несокрушимость инквизитора. Подобных эмоций ранее удостаивался только Прокуратор.

Зайдя в офис и поприветствовав своего нового напарника, молодой маг решил сразу же перейти к делу, начав свое долгое, но крайне необходимое повествование:

— Присаживайтесь, господин де Хелльсинг. Как мы в России любим поговаривать — «в ногах правды нет». Если интересно, то позже я расскажу Вам об истории возникновения этой фразы, жестокая и поучительная, кстати, история, прямо-таки в духе Вашей организации. Но сейчас речь пойдет о городе и политической ситуации в Темном мире Санкт-Петербурга. Итак, в Северной Пальмире существуют три основные, противоборствующие силы: Великий Невский двор Тьмы, Санкт-Петербургское отделение Алого Конклава и мы — маги, с центральной осью в виде ордена «Врата Гипербореи», организованного традицией Владык Стихий. Начнем же по порядку…

Повествование о мистическо-политических перипетиях Санкт-Петербурга, с неминуемым и фактически неизбежным перерывом на обед, отняло у собеседников добрую половину дня. Остальную же его часть Алексей посвятил тому, что бы начать с инквизитором осмотр достопримечательностей города. Естественно, молодой триарий делал максимальный упор на те из них, что имели непосредственную значимость для Темного мира Северной Пальмиры. Однако к концу рабочего дня, посетить удалось далеко не все планируемые объекты. По прикидкам Алексея получалось, что и вторник им придется полностью угробить на осмотр города.

К вечеру в голове уставшего триария блуждали следующие мысли:

— Что ж, пока госпожа Блаватская находится на лечении, вряд ли получится достичь серьезного продвижения в расследовании, а значит, пара деньков в нашем распоряжении имеется. Да и учитывая то, что наш могучий оппонент все же предпочел отступить, он еще трижды задумается перед тем, как сделать новый шаг. Поэтому сейчас нас ожидает очередное затишье перед бурей. И лично у меня эта буря намечается совсем скоро. Катя, по-видимому, опять забыла свой телефон дома, а значит, сообщать ей интересные новости про госпожу Маркову придется самолично. А это знаете ли, опасно для здоровья, особенно после того как моя милая целый день мучилась с лицеистами. Ух!.. Надеюсь, пронесет!

В противовес Алексею, Максимилиан де Хелльсинг молчал практически всю дорогу. Со стороны казалось, что инквизитор изучает нового напарника, его стиль речи, его мотивы и привычки, нежели новый, прекрасный город. К концу дня почетный гость учтиво попрощался с юношей и сообщил, что на время расследования его приютит один из католических храмов на севере города. Пожав на прощание руку, инквизитор задал триарию лишь один вопрос:

— Aut quo vadis, Аlexey?

Прокуратор уже ответил мне на этот вопрос, теперь же мне интересно твое мнение, твои мотивы. Я не прошу говорить их прямо сейчас, я прошу просто подумать о том, куда и к чему ты идешь? Хорошего вечера, мой уважаемый напарник!

Развернувшись, Максимилиан ушел в сторону небольшого каменного моста, а молодой маг символично остался стоять возле узкого, но крайне оживленного перекрестка. Машины проносились мимо юноши, ветер с берегов Невы трепал его волосы, однако Алексея сейчас мало что могло действительно отвлечь. Он думал над фразой инквизитора и пока не мог найти на нее прямого и конкретного ответа. Ответа, разрешающего эту казалось бы простую задачу.

— Что ж, обещаю! Нет, я клянусь над этим подумать! — бросил молодой триарий в спину уходящему инквизитору.

Учитывая, что фраза была произнесена на латыни, люди, проходившие мимо мага, с недоумением посмотрели в его сторону и решили на всякий случай ускорить шаг. Еще где-то с минуту Алексей отходил от раздумий, а затем водрузился на байк и выдвинулся в сторону новых приключений. А конкретно к лицею, где Екатерина как раз заканчивала вести свой последний на сегодня урок. Когда юноша пришел встречать колдунью к главным воротам заведения, при полном параде, да еще и с огромным букетом лилий, девушка сразу же почувствовала надвигающийся подвох.

С наигранной улыбкой на лице триарий начал разговор:

— Дорогая, ты сегодня так прекрасна. Никто не в силах затмить твою красоту этим вечером. И уж тем более какая-то вампирша из рода Венэфикас, которая, кстати, сегодня ночует у нас. Ведь так, любимая?!

Букет, к данному времени перекочевавший в руки Екатерины описал полукруг и хорошенько бы хлестанул Алексея по лицу, если бы маг не увернулся.

— Подожди! Да послушай ты, — это приказ Прокуратора!

Второй удар все же достиг своей цели, так как триарий понимал, что не добившись ее, колдунья уже не успокоится. Последний факт, в совокупности с фразой про Прокуратора отрезвили Екатерину, и она все-таки начала разговор:

— И что это вдруг он так? Да ты с этой шл… с этой шол… в общем с этой самой вампиршей, — прямо на моих глазах обжимался на полянке, и после этого еще и в дом ее тащишь?! Набирай Прокуратора, я сама с ним поговорю!..

Алексей вызвал номер приемной Высшего мага и покорно вручил возлюбленной телефон. Как ни странно, Екатерина действительно поговорила. По-видимому, Прокуратор ждал, что все этим и закончится, и естественно предупредил секретаршу о предстоящем звонке. В результате, мудрость Высшего мага взяла свое. Колдунье было обещано аннулирование оставшегося срока, запрещавшего ей применение любой магии, если она окажет всевозможное содействие в деле об опекунстве Ригира над госпожой Марковой. Естественно Екатерина согласилась, ведь тем самым она убивала сразу двух зайцев: и получала вольную и могла полностью контролировать все, что будет происходить между ненавистной вампиршей и ее ненаглядным возлюбленным магом.

Воодушевленный триарий лишь подвел итоги услышанного:

— Замечательно, дорогая! Раз все обо всем договорились, то в путь. Кстати, может все-таки загадку? Я теперь и ответ вроде как знаю.

Суровый взгляд Екатерины, полученный в ответ на последнюю фразу, как бы намекал, что все не так уж и радужно, как могло бы быть. Поумерив пыл, юноша продолжил:

— А лилии все же поставь в воду, они хоть и потрепанные, а все же красивые. Поехали! Сначала отвезу тебя, а затем заскочу за Марковой, ты уж там приберись к нашему приходу, если не сложно.

Получив локтем под ребро, маг понял, что вновь сказанул лишнего и дальше решил просто помолчать. По-видимому, так было правильнее и безопаснее всего…

В общем-то, в атмосфере схожей тишины и недомолвках прошел весь оставшийся вечер. Постоянно стремившаяся прильнуть в Ларину вампирша неизменно натыкалась на грозный взгляд Екатерины и немедля отступала.

Мимолетом молодой маг все-же выкроил несколько драгоценных минут и успел пообщаться со своим духом-фамильяром. Юноше буквально не терпелось ответить на загадку, терзающую его с самого утра. Ту самую, про темную комнату, двух стражей, и две двери. Итак: — Какой же один вопрос следует задать?

Сблизившись с образом древнего духа, маг произнес:

— Подойдя к одному из стражников, необходимо сказать следующее: Если я спрошу другого стражника, — за какой дверью свобода, то на какую из дверей он мне укажет? После этого необходимо выбрать другую дверь. Она-то и будет искомой. Логика двойного отрицания, уважаемый Августин.

Обрадовавшись правильному ответу и пообещав вскоре найти новую, не менее интересную загадку, дух предпочел погрузиться в собственные раздумья и не видеть всё то, что творилось этой ночью в квартире Ларина. Впрочем, по сути, ничего и не происходило.

Молодому магу казалось, что этот вечер и следующая за ним длиннющая, практически бесконечная ночь тянулась целые века. И все бы ничего, но как только колдунья уснула, Маркова взяла Алексея за руку и, игриво блистая своими обворожительными глазками, просидела рядом с магом несколько бесконечно долгих часов. Ларин же тем временем вспоминал все техники ментальной концентрации из освоенного им домена Разума и упорно пытался не думать о привлекательной и изящной вампирше с безупречно-кукольной внешностью. Когда же колдунья проснулась и триарий пошел на боковую, он впервые за день расслабился и незаметно, практически мгновенно уснул. Безумный и чертовски долгий понедельник наконец-то подошел к концу…