Капкан Хранителя.

Глава 18

Прорыв наверх дался из последних сил.

Основное сопротивление наемникам Фирина на этом этаже дали даже не непосредственные охранники короля, а солдаты под началом второго принца Лаессая. Каким образом он выбрался из-под стражи, пока осталось неясным.

Лидера наемников, Роя, Фирин встретил уже у королевской спальни в тот момент, когда из-за поворота к последнему коридору донесся голос Данан:

— Ничего, это со многими так.

Головорезы ворвались внутрь. Фирин быстро смекнул: с вооруженным королем не сладить миром — вряд ли владыка Ирэтвендиля отдаст Капкан по доброй воле. Делать нечего. Окружив себя и Роя магическим щитом, Фирин приказал убийце решить вопрос.

Наемник кивнул. В несколько ловких и проворных движений подобрался к королю на короткую дистанцию и уничтожил последний рубеж, отделявший Капкан Хранителя от посягательства Фирина.

Король упал замертво, с кинжалом в сердце. Наемник быстро обшарил еще теплый труп и, выудив искомое из внутреннего кармана подкольчужника, отдал господину.

Фирин сжал камень трясущейся рукой и в благоговении закрыл глаза. Ощутил легкое покалывание во всем теле. Быстро сунул Капкан за пазуху — остается только заменить им навершие посоха, когда представится возможность, подумал эльф и почувствовал, как за спиной практически выросли крылья.

Вне себя от волнения Фирин кое-как сконцентрировался на главном: Данан была все ближе, а Капкан уже у него. Пора уходить. Не стоит давать ей знать, что он в этом замешан. По крайней мере, без крайней надобности в ее услугах.

Гораздо быстрее, чем все разы до этого, Фирин открыл проход, напрямую ведущий в Кадфаэль. Оглянулся, стараясь говорить тихо:

— Проход временный, шевелитесь! — И исчез в Разломе.

Прежде, чем лидер наемников успел прыгнуть следом, в шею под затылком вонзилась стрела, пущенная из длинного лука Лаессаем. Рой упал замертво, так и не дотянувшись до портала. Принц приказал нескольких взять живыми.

— Король мертв! Король убит! — перекрывая гвалт, горланили стражи короля. Тальвада, услышав, переглянулась со вторым принцем. Они оба тут, а первый принц внизу. Черным по белому, что именно они и убили владыку Ирэтвендиля.

Проклятье. Еще и Вальдриссан остался внизу один.

Ничего никому не объясняя, Тальвада тронула Данан за рукав, будто доверяя ей закончить начатое, а сама сорвалась назад.

Тайерар посмотрел на Данан, затем оглядел этаж. Он не знал, кто все эти эльфы, но быстро выцепил взглядом того, кто отдавал распоряжения. Главный, определил Тай. Вырубив очередного лже-смотрителя, он перехватил внимание Лаессая и повел головой как бы спрашивая: «Сам управишься?». Лаессай в ответ кивнул. Тайерар не был уверен, правильно ли его поняли, однако удовлетворился увиденным. В тот же миг пролетавшая мимо Данан поймала капитана за руку и потянула в комнаты короля.

— ПОРТАЛ! — крикнула чародейка, едва оказалась внутри. В надежде зацепиться она вытянула вперед руки, но лишь мазнула по воздуху. Проход, созданный Фирином, захлопнулся за мгновение до того, как женщина добралась до него.

Они опоздали.

Данан огляделась.

Они опоздали!

Кто бы там ни был, он удрал. И — можно было даже не искать по комнате — уволок с собой Капкан.

Зачем?

Чародейка вздохнула: у нее не осталось сил. Не думая, женщина ненадолго привалилась спиной к стене, стукнувшись при этом головой о торчащую ножку факела. Слабеющие колени задрожали, позволяя Данан сползти по стене вниз. Однако на этот раз ее дернул вверх Тайерар, не дав расслабиться.

Ладно, они еще могут что-нибудь узнать, верно?

Шатаясь, чародейка оперлась на руку Тайерара и подковыляла к наемнику со стрелой в шее. Они присели. Тай выдернул стрелу. Тело перевернули и стали обшаривать в поисках зацепок.

Тальвада, путаясь в собственных ногах, горным ручьем скатывалась по лестнице вниз. Вальдриссан там один. Да, он скорее всего не умрет, но он один. И там наследник…

Спустившись, Тальвада увидела принца в окружении всего нескольких эльфов, а Вальдриссана — лежащим в луже собственной крови.

Эльфийка вскинула голову, позволяя тьме взять, наконец, верх. Блаженный миг свободы.

Щит выпал из рук, обратившихся в лапы неведомого монстра. Ноги преобразились так же, разодрав сапоги. В одно мгновение и три неестественно быстрых, огромных прыжка, от которых крошился пол, Тальвада допрыгнула до принца. Заостренными теневыми когтями впилась ему в горло и рванула, доставая наружу хребет.

За несколько секунд стража наследника погибла, а Тальвада, как одичавшая, оглянулась вокруг. Она попыталась расспросить лже-смотрителей, приходящих в себя после Увядания Данан: кто они, что здесь делают, по чьему приказу. Но из горла вырывался лишь душераздирающий хрип — не женский, не мужской голос, шипящий непонятные слоги.

Наемники вытаращились на преобразившегося командора. Не в силах подняться от леденящей ауры ужаса, исходившей от эльфийки, они попятились прямо так, сидя. Тальвада почувствовала напряжение в левой ноге — готовность совершить очередной громадный прыжок к бесполезной жертве. А еще через миг поверх плеча опустилась мягкая мужская рука. Теплая.

Самая теплая рука в мире.

— Ты давно проиграл ей, — сказал Вальдриссан женщине из-за спины. — Отступи. Твое время уже никогда не придет.

Тальвада — или то, во что она превратилась, — обернулась к Вальдру с горьким шипением, но мужчина даже не дрогнул. Её лицо, за исключением пустотных глаз, ставших еще более страшными, осталось тем же. И Вальдриссан положил ладонь эльфийке на щеку.

— Тальвада, — позвал он ласково. — Пойдем. Пойдем со мной. Я же жду.

Командор медленно подняла руку и дотронулась до мужского лица. Само ее касание сжигало на скуле мужчины кожу. Впрочем, та почти сразу нарастала заново.

Если кто и мог полюбить ее, то только он — тот, кому она не в силах навредить.

— В…аль…дрис…сан, — вспомнила эльфийка.

После противостоянии первому принцу целыми на нем остались только штаны да один сапог. Мантия, рубаха, плащ — все оказалось подрано. Потому, обхватив сплетенную из тьмы ладонь возлюбленной, Вальдр приложил ее к обнаженной груди, где по центру горел кроваво-красный пульсирующий шрам. Тальвада одернулась. Посмотрела на круг, медленно вскарабкалась взором по шее мужчины и лицу — до дивных фиолетовых глаз.

— Вальдриссан, — сказала она осмысленнее, и тьма в ее облике отступила. Руки и ноги изменились, вернувшись в нормальное состояние.

До слуха донесся хлопок: выжившие наемники исчезли.

— Сферы телепортации, — определил Вальдриссан, наблюдая, как в воздухе развеиваются два серебристых купола.

— Командор! — крикнул, появляясь в проеме, Лаессай. — Командор, как в…?

Он застыл, замолчав. Окинул учиненный разор. Потери, пропажи, и помятая Тальвада — рядом с разодранным трупом его старшего брата. Лаессай уставился на почившего наследника, убитого с вопиющей жестокостью, затем посмотрел на Тальваду. Он не требовал объяснения, но все же в душе надеялся, что женщина скажет хоть что-нибудь.

Командор не подвела.

— Я думаю, — едва ворочая языком и с трудом переставляя ноги, Тальвада, поддерживаемая Вальдром, поплелась к Лаессаю, — вы были бы очень плохим командором Смотрителей Пустоты, ваше высо… ваше величество.

Лаессай уставился на женщину с непроницаемым выражением на лице. Слишком рано она назвала его подобным образом. Эта перемена… Ему еще только предстоит ее осознать. Но, стоит отдать Тальваде должное, она приняла единственно верное решение.

— Да, — сказал Лаессай, приближаясь в ответ, — я тоже так думаю.

Женщина нахмурилась, изо всех сил сопоставляя факты.

— Как вы здесь оказались? Вас же взяли под стражу.

Лаессай усмехнулся — он выглядел много лучше Тальвады и мог позволить себе иронию.

— Командор, идея наследника посадить меня на ваше место и молиться, как бы в ходе посвящения я помер — отнюдь не первый акт его братской любви. Он перепробовал уже с десяток способов устранить конкурента в моем лице. Просто чем очевиднее он действовал, тем больше находилось в королевском совете сочувствующих мне. И это связывало ему руки. Поверьте, я бы не дожил до сегодняшнего дня, если бы не имел в окружении наследника своих ребят, способных в нужное время сообщать мне нужные вести и открывать нужные двери. К слову о толковых ребятах, командор. Там ваши помощники, — эльф указал вверх, чуть приподняв голову. — Ну, те, разношерстные.

— Данан, — шепнула Тальвада и потащилась наверх. Передвигаться быстро больше не получалось. Утомление длиннющего дня навалилось одномоментно, как только стало понятно, что серьезной опасности больше нет. Те противники, кто выжил, либо ранены, либо пошли на мировую. Еще бы, непосредственно у них не было к Тальваде личных претензий. Они просто солдаты — неважно, лучники, мечники или маги.

Капкан… Интересно, успели ли его спасти? Все ведь было ради реликвии, верно?

На верхнем этаже все, кто еще не валился с ног от усталости, помогали пострадавшим. Другие, например, Хольфстенн и Рангзиб, сидели плечом к плечу у стеночки и пытались восстановить дыхание. Те’альдинец смотрел, как Данан чуть поодаль что-то ищет на трупе наймита, рассматривая несчастного со всех сторон.

— И ведь не стесняется, — проворчал Рангзиб, чтобы нарушить душную словесную тишину. Данан как раз с помощью Тайерара стащила с Роя штаны.

— Пф, — отмахнулся Стенн. — С этой станется. Сама на месте не сидит и другим вечно не дает.

— Что, совсем не дает? — пошутил те’альдинец, скосив на гнома откровенно смеющийся взгляд. Хольфстенн посмотрел в ответ и лениво просиял: надо же, неужели в их компашку затесался хоть кто-то, кто любит шутки? А то Жала, право-слово, так не хватает, так не хватает!

— Ну, я не стал предлагать, — сознался гном и хохотнул.

Тальвада, объятая заботливыми руками Вальдриссана, подошла к Данан и в немом вопросе качнула головой: нашли что-нибудь?

— Посмотри на его руку, — призвала даэрдинка. Сама она кое-как поднялась и отошла подальше — хватит с нее на сегодня близких контактов с павшими.

Тальвада побоялась наклоняться сама — еще свалится на труп, лежащий в одном исподнем. Обернулась к Вальдриссану с просьбой. Тот не отказал, и когда осмотрел оба мужских плеча, с внутренней стороны одного из них увидел татуировку в виде собачьей головы с костью в пасти.

— Кладбищенский пес, — протянула эльфийка, не веря глазам. — Как такое возможно? Разве бухта Кадфаэля не вымерла несколько лет назад?

Данан направилась к эльфийке на трясущихся ногах.

— Когда мы зашли в покои короля, тут был проход за Разлом. Вроде тех, что мы встречали в последнее время. И, думаю, у меня есть предположение, куда он ведет.

— Дан…

— Погодите-ка! — перебив, позвал Рендел. Он тоже подключился к изучению трупа. — Тут еще какой-то знак! Вот, посмотрите! Какая-то белая печать.

Данан шумно выдохнула: ей очень хотелось куда-нибудь упасть — например, на пол рядом со Стенном — и вздремнуть часок-другой. Но чародейка упрямо напомнила себе, что она — «леди-командор» и приказала тащить свою командорскую задницу назад к Ренделу.

Подчиненный указал на щиколотку Роя, где тускло переливалась перламутровой крошкой эмблема, напоминавшая схематичное изображение пиона. Правая рука Данан сама собой накрыла локтевой сгиб левой.

— Честно сказать, не знаю, что это за знак… — затараторил Рендел и поднял взгляд на чародейку. Та, заметив внимание, быстро сложила руки на груди, замаскировав предыдущее движение.

— Командор? — позвал Рендел. — Вы что-то знаете?

— Данан? — тут же включилась Тальвада.

Сказать, что нет — очевидная ложь, не стоит. Но и откровенничать в присутствии стольких посторонних — опрометчиво.

— Да, — как могла нейтрально отозвалась чародейка. — Встречала пару раз. Ничего особенного. Я потом расскажу, ладно?

— М, — нечленораздельно промычала Тальвада, сузив глаза. — Ладно.

Фирин ходил по приемной форта туда-сюда, ожидая, когда к нему телепортируются Кладбищенские псы — те, кто успел вслед за ним прыгнуть в портал, и те, кому он раздал перед началом действий сферы телепортации. Будучи телемантом, Фирин смог заколдовать их только защитными барьерами, но, учитывая, в каких баталиях ими пользовались, подобные чары казались наиболее подходящими.

Всего чародей раздал шесть сфер и надеялся, что каждой воспользуются таким образом, чтобы захватить с собой еще хотя бы одного воина. Фирин не кривил душой перед собой: он не испытывал к этим головорезам никакой привязанности. Они подчинялись ему потому, что Длань Безликого делала свое черное дело порабощения. А беспрекословно подчиняющиеся убийцы, не задающие лишних вопросов, которым можно поручить что угодно, и знать, что они даже не смогут отказать — кто из дальновидных откажется от подобного?

И тем не менее, назад вернулась только дюжина. На это возвращение они истратили общим счетом четыре сферы из шести. Две, осознал Фирин, остались там, среди трупов. Их наверняка подберут и пустят на собственные нужды — Данан или Тальвада, без разницы.

Тальвада… Тальвада осталась жива. И это ему совсем не на руку. Нужно думать, как теперь добраться до ее призрака. Оставалось надеяться, что в гуще битвы первый принц выжил, и теперь он непременно казнит местного командора за измену. Однако довериться мальчишке в таком важном деле… Ну уж нет. Вот только он переведет дух и придется снова участвовать лично.

Фирин приказал отдыхать. Мертвые овцы, как известно, не снабжают шерстью, а потому стоит дать наемникам восстановить силы. Почти все вышли из форта колдуна безропотно, лишь один задержался. Фирин пригляделся: он не знал имени мужчины, но точно мог сказать, что рядом с главарем Псов, покойным Роем, этого малого видел чаще всего. Возможно, Рой на него полагался, и теперь парень хочет, чтобы хозяин назначил его главным? Нашел время.

Об этом Фирин и спросил: мол, чего тебе? Хочешь руководить?

— Нет, господин, — спокойно проговорил мужчина. — Я принес весть.

— Что еще за весть? — раздраженно переспросил Фирин. Он тоже устал: прыгать по порталам, создавая оные, никогда не входило в число развлечений и не помогало расслабиться. Хотя в конечном счете, игра стоила свеч, Фирин бы тоже не отказался вздремнуть.

— Благая весть.

— Мне тебя запытать заклинаниями, чтобы ты сказал? — Фирин плюхнулся в каменное кресло лорда и нетерпеливо затряс ногой.

— Хозяин волен поступать как угодно, — безмятежно сообщил мужчина. — Я всего лишь должен сообщить господину, что нашел Медаль Крови.

Фирин перестал трясти ногой на мгновение, а потом снова затрусил — с удвоенной силой.

— Повтори.

— Я нашел Медаль Крови. — Мужчина напротив абсолютно игнорировал волнение эльфа.

— Где?! — Фирин вскочил, схватил за грудки наемника и сотряс. — Где?! Почему ты не принес?! Она была там?! В Ирэтвендиле, да?! В сокровищнице короля, верно?!

Конечно, да! Где еще он мог найти ее?! Она там! Если бы сейчас ему принесли Медаль, если бы он сам мог забрать ее, и его не подгоняла невесть откуда взявшаяся там Данан, он мог бы плевать на Тальваду и оставить старую гнилушку в покое. О, Тирсагар, ну почему его окружают идиоты?!

Надо… надо попробовать еще раз. Попробовать самому. Если бы прямо сейчас у него была Медаль, он мог бы разрушить ее, высвобождая огромную силу. Достаточную, чтобы удержать портал, через который выйдет Эгнир.

Черт… принеси эти олухи ему Медаль сегодня, Эогнир была бы с ним уже этим вечером!

Фирин снова молча встряс наемника, словно желая буквально вытряхнуть ответ.

— Она у того эльфа, — спокойно ответил пес.

— Какого. Того?! — потеряв остатки терпения, рыкнул Фирин. — Там целая страна эльфов!

— Но был один не такой, как все. Он пришел позже. Его проткнули насквозь, и он упал. Лежал в своей крови. А потом воскрес. Спустя какое-то время.

— Ничто живое не воскресает! И…ты уверен? Ты был там?

— Да, я видел, — бесцветно отозвался мужчина. Фирин посмотрел в сторону. Кто? Как он мог упустить Медаль у себя из-под носа? Почему он вообще сбежал?! Он что, испугался Данан?! Или…Вроде как его дела касались только эльфов Ирэтвендиля, при чем тут человеческая девчонка из Даэрдина, жизнь которой — как всполох на фоне его бесконечно долгой эльфийской памяти? Сегодня есть — завтра уже не станет…

Раз так — мог и сразиться с ней, а не убегать, стараясь не попасть в поле зрения. Выходит, не захотел? С чего бы это?

«С того, что хозяевам принято подчиняться, а не сражаться с ними»

Фирин замотал головой, схватившись за висок.

— У МЕНЯ НЕТ ХОЗЯЕВ! — крикнул он в воздух. — ЭТО Я ДОЛЖЕН БЫТЬ ХОЗЯИНОМ! И ЕЙ! И ВСЕМ СМОТРИТЕЛЯМ! Так почему…? — пробормотал куда тише, услышав, как голос в голове смеется. При том сразу два голоса — мужской и женский.

О, только этого ему не хватало! Его один-то практически свел с ума! А с двумя что делать?! Фирин тряхнул головой: Надо. Сосредоточиться. На главном. О чем там говорил этот пес?

— Ты готов дать голову на отсечение, что того эльфа спасла именно Медаль Крови?

— Разве господин не говорил, что мертвых нельзя воскресить? Тот эльф воскрес. И когда он встал, я видел на его груди круг. Тут, — пес повторил на себе окружность, замеченную у Вальдриссана. — В ней были какие-то узоры и письмена. И шрам. Как будто…

Пес осекся, пытаясь правильно подобрать слова.

— Как будто шов, — подсказал Фирин, отводя растерянный взгляд. — Как будто ее вшили в него, верно?

— Похоже, — согласился Пес. Фирин оглянулся на безвольного убийцу. Если Медаль уже внутри владельца, то ему остается только оставить ее как запасной вариант. Ибо изъять из груди гномский артефакт, возвращающий жизнь, может лишь ее носитель. Своими руками.

Делать нечего, придется возвращаться к основному плану.

— Иди отдохни. Зайди завтра, нужно придумать, как достать Фиал Бурь.

Больше надеяться не на что, признал Фирин. Фиал — его последний шанс, чтобы разверзнуть портал, подходящий для Эгнир. Честно сказать, он очень надеялся, что порабощенная Тальвада поможет ему с этим, но…

«Кто вообще тебе сказал, что, испив моей крови, ты стал моим воплощением? Тальвада не могла слышать твоих приказов, потому что ты — даже не отголосок меня, маленький маг»

Фирин сжал кулаки и скрипнул зубами.

— Я не маленький маг! — крикнул он перед собой. — Оглянись! Я разворотил три эльфийских страны! Я поработил Кадфаэль! Я собрал Аль-Ладрис! И Я. Верну. Эгнир!

«Да-да, — улыбнулся обладатель голоса. — Только не слишком ли дорого ты заплатил за это?»

— Замолчи!

«А нам говорили, что это мы — мрак. Что мы жестоки и порабощаем мир! Аха-ха!»

— Господин? — пискнул наемник, не уразумевая происходящее.

— ВОН! — Фирин указал рукой на дверь. О, Вечный, что же это за боль в голове?!

Раб, поджав голову, поспешил оставить Фирина одного. Тот тут же прижал посох.

— Аль-Ладрис, — позвал колдун. — Аль-Ладрис.

Легенды говорят, что Аль-Ладрис, Голос Богов, разговаривал со своей хозяйкой — волшебницей Эгнир. Фирин доподлинно знал, что легенды не врали. Он позвал посох еще раз, но артефакт ничего не ответил. Что ж, успокоил себя Фирин, возможно, дело в том, что он — не истинный владыка. Ничего. У него есть посох, принадлежавший Эгнир. Он станет маяком, по которому она найдет путь из-за Разлома назад, в мир живых. Рано или поздно он, Фирин, найдет реликвию, чьей силы хватит чтобы проломить между мирами дыру подходящей прочности. Такой, чтобы Эгнир не спалило в ее близи. И все.

И путь его будет пройден. Он сможет остаться с Эгнир навечно.

«Навечно остаться с Эгнир? — снова посмеялся не унимающийся голос. И теперь совершенно точно женский. — Навечно? А-ха-ха-ха! Милый маленький маг, чем ты думаешь, ты заплатил за ее возвращение?»

Фирин перестал улыбаться, нахмурился. А потом — воссиял, как майское солнце на заре. О, Таренгар Неумолимый! Ну точно! Фирин запустил руку во внутренний карман и выудил Капкан Хранителя. Как он мог забыть самое главное?

Применив несложное заклинание из школы артефакторов, он разбил крепление старого камня-навершия в своем посохе.

Отбросил кровавый рубин на пол, как безделицу, и поставил Капкан Хранителя — прекрасный светящийся сгусток звездного света. Сплел еще одно заклинание — сложное, скрепляющее, и Аль-Ладрис, наконец, собранный воедино, замерцал.

Эльф поглядел на посох с любовью еще большей, чем прежде.

— Аль-Ладрис? — позвал эльф опять. Голос Богов все равно не отозвался. Ну да ничего, утешил себя Фирин. Он в самом деле не прямой хозяин древней реликвии. Самое важное, что теперь, когда камень был на месте, замолчал и еще один голос. Правда ведь замолчал? Данан в далеком прошлом неоднократно говорила, что этот голос молчит возле Капкана.

Фирин внимательно прислушался к себе. Изучающе позвал: «Эй!» — несколько раз.

Тишина. Голос, терзавший его кошмарами последние годы, стих. Надолго ли? Кто знает. Но прямо сейчас Фирин испытал дикую радость. То, каким бескрайним морем она начинала разливаться в груди мужчины, даже немного пугало последнего. У него есть Аль-Ладрис. У него есть средоточие жизненных сил, отнятых у тысяч грешников в павшем королевстве озерных эльфов. И у него… у него, как выяснилось, все еще есть Данан с меткой, по которой он может отслеживать ее перемещения! Данан, чья жизнь — пыль в его многовековой истории. Данан, чьими руками можно воспользоваться, если не удастся воспользоваться Тальвадой.

— О, Эгнир, — почти нараспев протянул Фирин и прижался к артефакту так, чтобы камень подпирал ему висок. — О, любимая! Скоро, скоро! Совсем скоро мы будем вместе…

Поздней ночью Алеонт стоял посреди внутреннего двора Цитадели Тайн напротив сподвижника и, скалясь, качал головой:

— Давай еще раз, — со вселенской благосклонностью проговорил Лео, — либо ты вонзишь этот ритуальный клинок себе в сердце, либо это сделаю я. Но, поверь, у меня тяжелая рука. Так что лучше…

— Что. Я. Сделал. Не так?! — закричал заклинатель душ в ответ. Заглушающий барьер вокруг позволял игнорировать патрули Стражей Вечного.

— Я же сказал, — совершенно спокойно отозвался Алеонт. — Ничего. Мне просто нужен твой демон.

— Так забирай! На! На! — заклинатель душ, стоявший напротив, принялся драть на себе одежду, словно старался выдернуть стороннюю сущность. — На, забирай!

— О-хо-хо, — с милосердием убийцы ощерился Алеонт, — но неужели ты не знаешь, что если я хочу получить с ним вместе всю твою силу, то так просто его не достать? — Лидер магического сопротивления в Даэрдине сделал уверенный шаг на соперника, еще несколько часов назад бывшего другом. — Чтобы ваша с ним связь прервалась, как мне нужно, ты должен умереть, не растеряв магическую силу. То есть с помощью ритуального клинка.

— Что я тебе сделал? — хныча, затрясся молодой маг. Алеонт поджал губы в наигранном недовольстве.

— К сожалению, ничего.

— Я нашел для тебя умертвие в свите короля!

— Я знаю.

— Я взял его под контроль!

— Я знаю, — еще благосклоннее кивнул Алеонт, продолжая наступать на некроманта. — Но больше, увы, ты ни на что не годен. Ты слишком слаб.

— Я стану сильнее.

— Нет, — Лео качнул головой. — Не станешь.

— Ты не причинишь мне вреда! — Осознав, что упрашивать нет смысла, заклинатель душ перешел в активную оборону. Он раскинул руки, призывая духов, какие есть вокруг — наверняка ведь здесь, в Цитадели Тайн, погибло столько чародеев, несправедливо обвиненных Стражами за использование запрещенной магии! Он сосредоточился и…

— Почему?! — Вскинул глаза на Алеонта. Тот подошел уже совсем близко. — Почему не выходит?!

— Вот об этом я и говорю. Твоя сила ничтожна. Могущество, которое у тебя было недавно, давал тебе демон. Но больше он не служит тебе.

— Ты не… — Договорить некроманту не дали. Демон, за которым пришел Алеонт, изнутри сковал тело бывшего хозяина, и Лео, используя момент, вонзил в грудь молодого мага клинок по самую рукоять.

— Вот видишь, — сказал он оседающему парню, — у меня такая тяжелая рука.

Демон зеленой искрой покинул тело убитого, будто прячась в клинке. Не раздумывая долго, Алеонт раскрыл левую ладонь и уверенно полоснул. Зеленая искорка перескочила по коже мага вверх к локтю и исчезла под одеждой. Алеонт вжал голову в плечи, округлил спину. Его сотрясло, он потерял вдох и выдох.

«Лео, жадность погубит тебя», — посмеялся демон Умбратис внутри мага.

— А тебя неуверенность, — посмеялся Алеонт. — Я своего врага одолел. Помочь тебе одолеть твоего или сам справишься?

Вместо ответа Умбратис будто вспыхнул. Алеонт почувствовал страшное жжение во всем теле. Его скрутило. Лео упал на землю, ладонями в горячую кровь убитого. Стал дергать на себе робу адепта, мучимый тем, что вытворял Умбратис внутри него. Следом вдруг ненадолго замер: демон сковал его волю и силу, используя нагло, как свою. В какой-то момент Лео схватился за шею сзади, обеими руками. Ему давило и на хребет, и в глаза, и не в силах это выносить, он зарычал не своим голосом:

— БЫСТРЕЙ!!!

Умбратис быстрее не мог. Его давний враг был силен, живуч, и по мнению демона заслуживал долгих мук. Но, наконец, все закончилось, и Алеонт смог сделать вдох. Мокрый от пота, задыхающийся, он откинулся на выставленные позади руки прямо так, сидя на влажной земле.

— Он что ли жив? — вымученно спросил молодой маг демона.

«Разумеется. Я не могу убить демона внутри тебя. Но он больше никогда не подаст голос» — самодовольно пророкотал Умбратис внутри.

— А что до силы? — спросил Алеонт.

«Сам проверь».

Алеонт хотел было сказать, что не может: внутренняя борьба двух демонов слишком его истощила. Однако все-таки прислушался к себе. И сквозь брезжащие колебания нового могущества, услышал голос Умбратиса:

«Я поглотил его силу как свою. Осталась лишь жалкая оболочка. Теперь его мощь — часть моей. А я, как мы знаем, выбрал союзника».

— Как и я, — отозвался Алеонт. — Покажи мне умертвие в свите короля Диармайда! Где он?!

«Печать подчинения мертвого духа довольно проста. Смотри» — подсобил Умбратис. Внутренним взором, почти воображением, Алеонт узрел круг с несколькими прямыми линиями, сплетенными в нехитрый узор. Поразился их простоте и постарался повторить перед собой. Умбратис притих и легким шепотом подсказал нужное слово заклинания.

Алеонт, зажмурив глаза, наконец, узрел облик того, кого искал.

— О-о-о, они настолько близки? — потрясенно выдохнул Алеонт, наблюдая за Диармайдом глазами умертвия. — О! Галлор будет моим, я клянусь! Галлор будет моим! Даэрдин станет страной магов! Вот увидишь, Умбратис! И я стану самым могущественным из них! Я уже освоил Дом Владык! Я обрел силу заклинателя душ, и дай мне месяц, я стану велик в ней! Я уже теократ! Я теократ! Теократ, понимаешь?! Я мог бы стать Темным архонтом, если бы жил в Ас-Хаггарде! А потом… О, Умбратис! — Алеонт вскинулся, вставая. — Потом я подчиню других демонов, отниму у магов! И мы с тобой поглотим их тоже!

«Но всех в себе не удержишь»

— Мы поглотим сколько возможно! А потом найдем тех, кто достоин меня и нашей силы! И они встанут подле меня! Подле нас! И вся Аэрида покорится мне!

Умбратис лишь рокотал — громко, фырча, как огромный кот.

«Лео, Лео, Лео, — с наслаждением тянул демон. — Как же чертовски ты все-таки жаден! До силы. До власти. До единоличного владения».

— Но ведь ты поэтому меня и выбрал! — возликовал Алеонт. Сегодня он увидел прямой путь к величию, против которого ни один король, и уже тем более ни один Страж Вечного никогда не сможет ничего противопоставить. Сегодня воистину состоялся его триумф. Осталось только отомстить поганым стражам — всем до единого, начиная с Тайерара! — и стать королем в новой цветущей стране чародеев!

«Правда» — все так же рокоча, одобрительно усмехнулся демон.

Наличие трупов с опознавательным знаком Кладбищенских Псов, как и наличие нескольких уцелевших представителей развалившейся гильдии, сыграло Лаессаю на руку. У выживших обнаружились тяжелые следы магического вмешательства. Местные колдуны предполагали, что дело в каком-нибудь запрещенном Доме Иллюзий. Снять подчиняющие чары удалось только с двух наемников, и никто из них не мог вспомнить последние несколько лет собственной жизни. Мужчины впадали в ярость, в истерику, в отчаяние, и Лаессай счел за лучшее оставить их в лазарете на попечение духовных целителей. Пусть они принимают решение: пытаться спасти или прекратить муки.

С Тальвадой второй принц — а ныне король — встретился за обедом следующего дня.

Победителей не судят. Лаессай был победителем, и у него отыскалось несколько обвиняемых, чтобы спустить собак. Так что молодой государь вполне мог даровать Тальваде амнистию, настаивая, что командор подверглась грандиозному обману. В первый же день у руля он также пообещал заняться выяснением личин подлинных виновников случившегося разбоя. Ведь погибли его горячо любимые отец и брат! Но — это все чуть позже, заверил Лаессай. Сначала надо укрепиться, чтобы злосчастный руль не выхватили и не умыкнули.

Оставалось еще разобраться, почему из всех рук в Ирэтвендиле преступник выбрал именно ее, Тальвады, руки, но, как показалось Лаессаю с первого взгляда, самого командора это вообще не волновало.

Не к добру, оценил король и пригласил женщину за стол, выставив остальных прочь. Они никогда не были друзьями, но многолетняя опала обоих превратила их в негласных союзников.

Разговор начался с очевидного — что намерен делать Лаессай теперь, когда Капкан Хранителя украден. Эльф пожал плечами и заявил:

— Править. Капкан, конечно, был королевской реликвией, но ведь не реликвии делают владык владыками. Это просто атрибут, желаемая отличительная черта. А вообще стоит задуматься о браке, — напрягся мужчина. — Теперь нужно законное потомство. — С видом свалившихся на него напастей Лаессай поглядел на Тальваду. — А вы, командор? Вы так и не сказали, чем все кончилось в вашей цитадели.

Тальвада отозвалась смешком:

— Обошлось малой кровью. Вальдр вовремя подоспел и здорово там помог. Потом Ресс сообщил ему, что нас заперли в темнице, и, выбравшись, мы разделились.

— Хм, — задумался молодой король, — я думал, отец выслал Вальдриссана из Ирэтвендиля.

— Выслал, да, и Вальдра… тяжело ранили гарнизонные, когда он попытался вернуться в Ирэтвендиль против воли вашего отца. Но он выжил. — Тальвада предпочла не распространяться о причинах. Никому не следует знать, что у темного эльфа запечатана в груди Медаль Крови. — Вернувшись к границам обходными путями, Вальдриссан подслушал о прибытии Данан. Дальше стало вопросом времени, когда он проберется назад и что-нибудь предпримет.

Лаессай не перебивал. Несколько долгих секунд он ощупывал Тальваду оценивающим взглядом. Затем немного запрокинул голову и спросил:

— Из того, что мне рассказали и что я увидел по итогу бойни, могу сказать, этот Вальдриссан — весьма серьезный маг. Откуда ты его знаешь?

— О, — хохотнула Тальвада, — так сразу и не скажешь. Мы познакомились очень давно. Еще во времена царствования вашего прадеда. В дни, когда Тэхт-Морниэ был могущественным королевством, а не разрозненной кучкой кланов.

Это едва ли служило достойным ответом на поставленный вопрос, подумал Лаессай, но в повисшем молчании услышал, что большего от женщины не дождется.

— Значит, потери ордена минимальны? — уточнил король.

— В некотором роде. — Тальвада приосанилась, развернувшись к мужчине. Подняла подбородок. — Сегодня утром я собрала смотрителей во дворе крепости и передала звание Рессу. Поддержите его, ваше величество.

Лаессай застыл. Ничего не делая, он таращился на Тальваду, словно пытаясь уразуметь сказанное.

— Командо-ор, — наконец, протянул эльф, будто подбадривая: «Ну ты чего? Что за блажь? Давай, возвращайся к смотрителям и командуй».

Тальвада в свою очередь медленно поднялась взглядом от рук мужчины к лицу и усмехнулась: «Ладно тебе, не хнычь, малец».

— Вы были командором Смотрителей в Ирэтвендиле все время, что я себя помню! И даже задолго до моего рождения! Вы…

— Я сопротивлялась скверне дольше, чем любой из моих братьев и сестер за всю историю нашего ордена. В том числе благодаря тому, что использовала себе во благо силу Капкана Хранителя. Вы не знаете этого, но он оказывает благотворное влияние на всех, кто отмечен Пустотой. Именно он защищал Эгнир в противостоянии первому архонту и позволил ей не поддаться скверне. Без него… — Тальвада опустила лицо, по-прежнему улыбаясь. — Жаль, что ваше правление и мое командорство разминутся, мой принц. Простите, мой король, — эльфийка тут же исправила ошибку, допущенную по привычке. — Думаю, в такой связке могло бы наконец получится что-нибудь стоящее.

— Ничего. — Тронутый ее прощанием, отозвался Лаессай. — Вам позволено звать меня и принцем.

Тальвада отодвинулась от стола, встала. Лаессай обратил внимание, что, несмотря на обеденное время, она ничего не съела.

— Я уйду с Данан. Завтра утром. Так что, простите, я не дождусь ни похорон вашего отца, ни вашей коронации.

Лаессай принял это.

— Устроите вечер прощания?

— Я? Нет, — женщина качнула головой. — Но, может, Ресс что-то придумает.

Ресс, как выяснилось, действительно что-то придумал и, подозревая неладное, всюду таскался за Тальвадой, пытаясь выяснить, не нужно ли командору что-нибудь еще. Тальвада напоминала, что командор теперь сам Ресс, так что ему, конечно, виднее, надо командору чего или нет.

Тальвада нигде не могла выцепить взглядом Данан. Похоже, чародейка предпочла избежать массовых проводов — то ли оттого, что не хотела видеть, как Тальвада покидает пост, то ли оттого, что просто устала. Ха, — подумала эльфийка, то-то удивится Гартамас, Первый Смотритель из Талнаха, когда услышит, что Тальвада ушла на покой. Даже для него ее имя в перечне командоров служило своеобразным якорем стабильности — и в ордене, и, наверное, в мире. Ну, и, конечно, занозой в чреслах, ибо голос эльфийки громче всех противоречил Гартамасу по каждому поводу.

Наконец, Тальвада нашла лазейку и улизнула из собственной крепости в руины святилища. Ее ждут.

Вальдриссан ждал, причем не в подземелье с порталом, а в основной части молельни, возле статуй эльфийских богов. Он принес сюда немного еды и вина, раскинул оленьих шкур. Когда Тальвада явилась, эльф уже был немного пьян и невиданно мрачен. Тальвада молча приблизилась, села рядом и потянулась за вином. Пригубила, сильно закашлялась. Отставила бокал.

— Я, кажется, уже не могу ни есть, ни пить, — с неловкой улыбкой сказала она, будто извиняясь. Взглянула на возлюбленного. Мужчина, в целом, выглядел неплохо: Медаль Крови полностью восстановила его. Но эльфийка чуяла кожей: на деле Вальдр готов разрушить все ее поместье, включая и крепость, и храм.

— Зато я могу, — хрипло отозвался эльф и залпом допил все, что было в бокале. Взял тот, что оставила Тальвада, и тоже осушил досуха. Потянулся к красивому кувшину из серебра, чтобы налить еще, но женщина положила ладонь поверх мужской руки. Она не двигалась, вынуждая Вальдриссана посмотреть на нее.

Тот, выдержав очередной раунд внутренней борьбы, обернулся. Как она и хотела. У Тальвады сжалось сердце при взгляде в насыщенно фиолетовые глаза, бельма которых краснели налитыми сосудами. То ли от выпитого, то ли от…

— Ты знаешь, я ненавижу смотрителей Пустоты, — севшим голосом покаялся Вальдр.

«Знаю» — ответила эльфийка без слов.

— Мы преодолевали все пропасти, что отверзались меж нами. Но эта…. — Вальдриссан с хныкающим свистом втянул воздух и отвернулся, вырывая руки из-под женских ладоней.

— Мне тоже больно, — тихонько прошелестела Тальвада, складывая руки на коленях. — Я… — понимая, что вопреки первичному настрою, у них не получится мягкого душевного ужина, эльфийка перевела дыхание. Ладно уж, командор или нет, у нее еще полно дел. И начать решать их стоило прямо сейчас. — Я хотела попросить тебя о двух вещах.

Вальдриссан буркнул не сразу:

— Слушаю.

— Комната с порталом…

— Хочешь, чтобы я разрушил?

— Не портал, просто завалил проход к порталу. Мало ли. Вдруг однажды он понадобится. Его смогут откопать.

Вальдриссан озлобленно, почти пренебрежительно хмыкнул:

— Рачительный командор снова в деле. Вдруг однажды он понадобиться для борьбы с Темными архонтами, вдруг, это будет жизненно необходимо, вдруг еще что-нибудь!.. Пха! — Отвернулся. Его перекошенное лицо чернело от злости. — Как всегда печешься об этом проклятом ордене! Потому что самое главное — это Смотрители Пустоты, да?

Тальвада не отвечала — нечем. Она лишь чувствовала, как ком слез застревает в горле, при взгляде на любимого. Ему так больно…

— А что второе? — раздраженно бросил Вальдр спустя несколько секунд.

Тальвада набрала побольше воздуха в грудь. Была не была.