Кадетский корпус. Книга пятнадцатая

Глава 5 Суд Чести

В Царстве Польском, Великом Княжестве Литовском, Эстляндской и Лифляндской губерниях началась масштабная чистка. Спецслужбы Российской Империи были вынуждены периодически буквально пропалывать местные элиты, которые в своем стремлении вернуть независимость оказались готовы заложить душу хоть самому дьяволу. Правда с каждым годом таких аристократов становилось все меньше, тому способствовал и экономический рост, и активная позиция силовиков. Однако окончательно вывести сепаратистов пока не удавалось…

— Нас крепко подставили, — князь Радзвилл отхлебнул щедрый глоток пива из тяжелой кружки и удрученно опустил голову.

— Кто знал, что так выйдет? — пожал плечами Анджей Замойский, поляки и прибалты решили посидеть в баре, чтобы обсудить создавшуюся ситуацию.

— Говорят СИБ арестовали главу клана Кезгайло, сам Добеслав под домашним арестом, — поделился сведениями барон Гаштольд, не забывая отдавать должное блюду с сосисками и капустой.

— Князья Оссолинские тоже в застенках, их взяли почти сразу после нашей прогулки в Таверну, — добавил гетман Концепольский, — А ведь мы и сделать толком ничего не успели…

— Если бы сделали, то не пили бы сейчас пиво, — парировал граф Замойский, — Но то, что мы дали повод спустить с цепи волкодавов Корфа — это факт.

— Нда… сто раз теперь подумаешь, прежде чем связываться с лайми, — сделал выводы Лев Радзвилл.

— Что думаете по поводу графа Соколова? — Анджей поднял сложную тему.

— Непростой парень, — аккуратно высказался Ян Гаштольд.

— Лучше держаться от него подальше, — поддержал собеседника Станислав Концепольский.

— Он явно как-то связан с СИБ, уж слишком оперативно и резко спецслужбы отреагировали на конфликт, — князь Радзвилл высказался более предметно.

— Птица высокого полета, но и награду за нее можно просить сказочную, — размечтался граф Замойский.

— Ага, вон принц Гессен наверняка затеял все не просто так, а в итоге тоже подставился, несмотря на свое положение, — возразил осторожный гетман Концепольский.

— А что ему будет? На худой конец подуэлится с первокурсником, — пожал плечами Ян, — Это на нас подневольных могут надавить через родителей и клан, шведу ничего не будет.

— Говорят Михаил весьма опасен в бою, за ним Тотем, магия Духов, и что-то еще, такой может и убить, — предостерег барон Гаштольд.

— Так значит надо быть умнее, использовать кого-то сильного, но достаточно тупого, чтобы влезть в эти дела, — не унимался Анджей, — Все вроде началось со Златы Юсуповой, а такая красавица, к тому же баснословно богатая сама по себе привлекает кучу внимания и может послужить поводом для серьезного конфликта, только нужно найти подходящего исполнителя.

— Я пас, рисковать семьей не стану, — твердо ответил барон Гаштольд.

— Тоже не хочу связываться с Соколовым, — отреагировал Станислав.

— Если действовать очень-очень аккуратно и исключительно через третьих лиц, то, пожалуй, можно и попытать счастья, — князь Радзвилл неожиданно поддержал графа Замойского.

— Думаю, вдвоем мы сможем что-то придумать, — удовлетворенно улыбнулся Анджей и, посмотрев на товарищей, добавил, — Господа, надеюсь, не нужно напоминать о том, что наша беседа должна остаться в тайне…

Ехать в Стокгольм не пришлось, барон Корф справедливо решил, что шведы могут меня и убить, чтобы решить все проблемы одним махом, поэтому подставляться не стали, все сделали дистанционно. Короткий указ Императора Карла прошел даже как-то незаметно, понятное дело Швеция не была заинтересована широко освещать в СМИ потерю своих территорий, ну и Москва пока не рвалась заявлять о новом Союзе. В общем для простого обывателя все случилось тихо, мирно, но понятное дело спецслужбы заинтересованных государств обмануть не удалось.

Но вопросы большой политики в данный момент меня интересовали мало, сейчас было важно в образовавшееся короткое окно завершить дела, связанные с соблюдением Кодекса Кланов. Получив в дар Аландские острова я де-юре на короткий период стал вассалом Карла Железной Головы, это позволяло легитимно стать полноправным господином без малого тридцати тысяч аборигенов, привести их к присяге или дать возможность покинуть мои земли, а потом согласно древних уложений сделать очевидный выбор между двумя сюзеренами и вернуться под крыло Романовых.

Так вот в период моего короткого вассалитета относительно Стокгольма, предстояло официально в присутствии свидетелей отозвать свои требования сатисфакции. Процедура не регламентированная, однако согласно неписанных правил следовало обеспечить присутствие свидетелей конфликта, нескольких видных вельмож с обеих сторон, которые могли взять на себя роль арбитров, зафиксировать достигнутые соглашения и исключить любые инсинуации, касающееся несоблюдения правил Благородной Дуэли.

Отказ от поединка у барьера, вне зависимости от причин и обстоятельств, — тема весьма тонкая, и обставлять ее нужно осторожно, с пристальным вниманием к деталям, ошибка может дорого обойтись дворянину. Поэтому устроители мероприятия максимально проработали процедуру, собрали видных представителей шведского и русского дворянства, они выступят свидетелями произошедшего и тот, кто в будущем усомнится в принятом решении, по факту оскорбит всех приглашенных, а там публика солидная, спуску не даст!

В обязательном порядке пригласили непосредственных участников событий, помимо меня и принца Гессена присутствовали три его вассала: виновник конфликта герцог Адольф фон Вангерсхайм, расчетливый и хладнокровный граф Адам Левенгаупт и огромный как медведь барон Георг фон Герц. Прибыли и секунданты принца: князь Лев Радзвилл и граф Анджей Замойский, с моей стороны участвовали дворянин Сергей Бражников и барон Петр Пастухов. В качестве свидетелей вызвали персонал Таверны и ряд посетителей.

Арбитрами выступили посол Швеции барон Юхан фон Нольке, представитель Дворянского Собрания князь Павел Михайлович Дашков, последний широко известен по всей Европе как образец безупречного аристократа, свято блюдущего дух и букву Кодекса Кланов. На роль главного третейского судьи выбрали посла Франции Жака-Иоахима маркиза де Шетарди, вельможа максимально нейтральный, у Парижа одинаково теплые отношения и с Москвой, и с Стокгольмом, ну и не стоит упоминать об идеальной репутации дворянина.

— Господа, сегодня Суд Чести рассматривает дело между принцем Фредериком Гессеном единственным наследником Шведской короны и имперским графом Михаилом Соколовым, королем Гранады, главой рода Айсиньгьеро, — маркиз де Шетари официально начал заседание, — Прошу стороны кратко изложить обстоятельства произошедшего.

— Граф Соколов по ряду причин был вызвана на дуэль присутствующими здесь герцогом Вангерсхаймом, графом Левенгауптом и бароном Герцем, — слово взял князь Дашков, — Воспользовавшись правом защиты, Михаил вызвал на поединок их сюзерена принца Фредерика Гессена.

— Вызов был принят в присутствии свидетелей и секундантов по обоюдному согласию благородных господ, — коротко прокомментировал барон Юхан фон Нольке.

— Однако политические обстоятельства изменились коренным образом, поэтом граф Соколов обратился к Дворянскому Собранию с просьбой урегулировать конфликт, — завершил речь Павел Михайлович.

— Граф Соколов, прошу вас ознакомить Суд Чести с новыми деталями дела, — кивнул посол Франции.

— Его Величество Император Карл милостиво даровал мне в вечное владение Аландские острова, теперь, являясь вассалом Швеции, я не могу угрожать жизни и здоровью единственного наследника принца Фредерика Гессена, поэтому прошу отменить дуэль по независящим от сторон обстоятельствам, — я весьма лаконичен и точен в формулировках, барон Корф и князь Лопухин тщательно проинструктировали, минимум слов, четко по делу.

— Господа, это событие не освещено публично, может ли кто-нибудь подтвердить текущее положение дел? — спросил маркиз де Шетарди и корректно добавил, — Граф Соколов, мы не сомневаемся в ваших словах, однако требуется сверить юридическое состояние вашего подданства, Аландские острова — спорная территория, вассалитет основанный на их владении требует выполнения ряда условий.

— Смею заверить вас феод выделен графу Соколову с соблюдением всех юридических норм, — кивнул головой посол Швеции.

— Мы сверялись с ведомством князя Лопухина, все бумаги оформлены должным образом, — добавил князь Дашков.

— Принц Гессен, ваше мнение? — главный арбитр обратился к вызванной стороне.

— У меня не было личного конфликта с Михаилом Соколовым, обстоятельства отказа от дуэли считаю объективными, вызванными сложившимися политическими событиями, — Фредерик так же, как и я, весьма немногословен, видимо получил схожие инструкции, — Ничего не имею против отмены поединка.

— Секунданты, свидетели у вас есть что-либо добавить по данному вопросу? — задал вопрос маркиз де Шетарди.

— Нет!

— Все чисто!

— Так и было! — согласный хор голосов, казалось, завершил все проблемы, однако не тут-то было…

— Мой господин, я бы хотел озвучить некоторые соображения, связанные исключительно с беспокойством за соблюдение норм дворянской чести, — взял слово Лев Радзвилл, а у меня нехорошо екнуло под ложечкой, — Причиной дуэли между принцем Гессеном и графом Соколовым являлась не личная ссора, а поведение вассалов Его Высочества, однако если инцидент исчерпан, то разве можно считать закрытым вопрос вызовов со стороны герцога Вангерсхайма, графа Левенгаупта и барона Герца? Полагаю, вышеуказанные господа должны публично отказаться от сатисфакции, дабы окончательно разрешить конфликт.

Сука! Как подвел, шельмец! Вроде как о моей чести заботится, однако по факту выставил шведам непреодолимое условие. Сейчас легитимного повода отказаться от дуэли у них нет, это будет выглядеть дурно, литовец по идее меня подставил под магию трех старшекурсников. Надо взять Льва Радзивлла на заметку, хотя какой он лев, скорее шакал.

— Полностью солидарен, наша сторона согласилась на дуэль с графом Соколовым только из-за того, что он не счел возможным драться сразу с тремя слугами одного господина, однако сейчас, будучи таким же вассалом принца Гессена, как и другие дворяне, он может и должен решить вопрос! — кто бы сомневался Анджей Замойский поддержал своего друга, однако это враги и спуску им давать нельзя.

— Хмм… — задумался благородный маркиз де Шетарди, француз видел, что меня загоняют в ловушку, однако, надо признать, у двух шакалов были свои резоны, поэтому француз не мог не обратиться к шведам, — Господа вы готовы отказаться от вызова графу Соколову?

— Обстоятельства изменились, и теперь я бы не за что ни стал ссориться с Михаилом, однако вызов сделан, а Вангерсхаймы не отказываются от поединка, — гордо подбоченился Адольф, с которого, собственно, все и началось.

— Мне тоже не с руки брать свои слова обратно, — сдержанно кивнул граф Левенгаупт.

— Я всегда за хорошую драку, — прогудел барон фон Герц.

— Господин Соколов, что скажете вы? — француз по протоколу обратился ко мне.

— Вызов принят, более того я согласен драться без колец-ограничителей и дабы сократить время готов выйти на ристалище один против троих, — с ходу выдаю сенсацию, раз уж дуэли не избежать то надо жестить, тем более моя провокация имеет конкретные цели.

— В себя поверил? — не сдержал насмешки довольный собой князь Радзвилл, вроде как загнал меня в ловушку, а потом безапелляционно добавил, — Без ограничителей все преимущества у старшекурсников!

— Неслыханная самоуверенность или полная некомпетентность! — вынес вердикт Анджей Замойский, уже тоже празднующий легкую победу.

— Господа, вы не находите, что слишком увлеклись? — с ходу ловлю парочку аристократов на длинном языке, — Я готов вам двоим доказать, что моя вера в себя имеет под собой твердое основание, а самоуверенностью тут и не пахнет!

— Я принимаю вызов, — мгновенно вспылил гордый поляк.

— Кажется, граф, теперь понятно почему вас вызвали трое вассалов принца Гессена, — не скрывал радости Лев Радзвилл и веско добавил, — Буду иметь честь драться с вами.

— Без колец, двое против одного! — припечатываю условия, мне требуется максимально опозорить аристократов, а по силе я уж давно не первокурсник.

— Как угодно!

— Вам же хуже, — почти хором ответила парочка шакалов.

— Господа к порядку! — возвысил голос маркиз де Шетарди, — Не забывайте, что мы собрались по совершенно иному поводу. В первую очередь вассалы принца Гессена согласны ли вы на условия дуэли, предложенные графом Соколовым?

— Нет, мы будем биться один на один, без ограничителей, — гордо заявил Адольф фон Вангерсхайм.

— Один на один, с ограничителями или без, — подтвердил граф Левенгаупт.

— Нам остается только поединок, — улыбнулся барон фон Герц.

— Хорошо, объявляю перерыв, решение арбитров будет вынесено через пятнадцать минут, — французский посол взял понятную паузу, чтобы обсудить с коллегами окончательный вердикт.

Пока есть время, еще раз анализирую свои действия. Провоцировал шведов на неравную дуэль без особой надежды, хотя по факту в определенном смысле для меня выгоднее драться сразу с тремя противниками, чем с каждым по одному. Правда участие фон Герца делает нежелательным такую схватку, но я точно знал, что вассалы принца Гессена на подобное не пойдут, мало того, что старше, так еще и втроем. От такой победы чести будет немного, а в случае поражения станет совсем грустно. А вот князя Радзвилла и графа Замойского поддел, на что, собственно, и рассчитывал.

Уверен, два аристократа действовали по какому-то плану, их задача — это максимально навредить, поэтому они не смогли найти в себе силы отказаться от дуэли два на один, так любезно мной предложенной. Но в своей алчности и самоуверенности враги забыли о том, что их ждет в случае поражения, довольно непрестижная получится драка, а если постараюсь, то ее и запомнят надолго. В общем чисто внешне действовал импульсивно, однако на самом деле все просчитал, в случае поражения урону чести для меня не будет, убить себя не дам, а в случае победы получу очередную порцию славы.

— Дамы и господа, дело между принцем Фредериком Гессеном и графом Михаилом считаем полностью исчерпанным, стороны вели себя благородно, ни дух, ни буква Кодекса Кланов нарушены не были, — в наступившей тишине маркиз де Шетарди озвучил первую часть вердикта, — Возникший в ходе разбирательства вопрос сатисфакции герцога Вангерсхайма, графа Ливенгаупта и барона Герца считаем абсолютно необязательным, однако так как все стороны по обоюдному согласию решили довести дело до схватки, то мы не смеем препятствовать благородному стремлению.

— Браво!

— Справедливо!

— Так! — одобрили решение судьи собравшиеся аристократы.

— Что касательно князя Льва Радзвилла и графа Анджея Замойского, то мы усматриваем в их поведении желание разжечь ссору между благородными людьми, причем аристократы действовали чужими руками. Арбитры могли бы аннулировать неравные условия поединка, однако, если граф Соколов желает Суда Чести, то мы не смеем противиться его воле, — француз выдал сенсационное заключение.

— Целиком и полностью подтверждаю мнение коллеги, — встал со своего места посол Швеции.

— Считаю, что после дуэли недостойное поведение графа Анджея Замойского и князя Льва Радзвилла должно быть рассмотрено Дворянским Собранием, — вынес пугающий вердикт князь Дашков.

— Граф Соколов, вы продолжаете настаивать на дуэли два против одного? — ничуть не сомневаясь в ответ уточнил маркиз де Шетарди.

— Абсолютно так, — киваю в ответ, на самом деле агрессоров я уже наказал.

— Хорошо, — благосклонно кивнул француз и добавил, — Хочу уведомить, что поединки должны проходить с паузами достаточными для того, чтобы граф Соколом мог успеть восстановить силы и здоровье. На этом собрание завершено!