Изыскатель

Глава 10. Неожиданное предложение

Пока княжна что-то попыталась возразить профессору, Стелла схитрила, первой подошла к Майнину и взяв в руки один из шприцов, сказала:

— Моя пациентка женского пола, попрошу мужчин выйти!

— Не правильный подход, — огорченно вздохнул Петр Борисович. — В первую очередь мы тут все целители, в той или иной степени, — он кашлянул в кулак и посмотрел на консьержку: — Родственников в расчет не берем, как и искусственно созданное существо. Обычно, когда ставят уколы, то интеллигентные люди отворачиваются и не наблюдают за процессом. Так что выполняйте свою работу и повторите материал «о оказании первой медицинской помощи».

— Хорошо, — не стала спорить внучка губернатора и на пару секунд прикрыла глаза.

Хм, применила какое-то слабое заклинание очистки. Для чего? Блин! Да она же дезинфицировала руки и шприц. Когда подошла к девочке и повернула ту на бок, я отвернулся к окну. Небольшое возмущение от следящего маячка — укол сделан, а следом еще один.

— Готово! — произнесла Стелла. — Стефания Олеговна, ваш выход.

— Благодарю вас, Стелла Викентьевна, — ответила в тон подруге княжна.

Стеша спокойно выполнила свою часть работы, вену на руке нашла быстро, иглу ввела с одной попытки.

— А вот этого делать не стоило, — прокомментировал профессор. — Честно говоря, я подстраховался, поставил блок на заклинание обезболивания. Но, Стефания, вы же слышали о диагнозе, а никакого воздействия, кроме применения капельницы, я не назначал. Ай-ай-ай, следует в точности исполнять предписание.

— Простите, я автоматически посыл сделала, — прошептала и склонила голову княжна, словно нашкодивший котенок.

— Ой, а я забыла про снятие боли от укола, — заявила Стелла и добавила: — А так бы точно попыталась облегчить страдание девочки.

Петр Борисович не стал комментировать слова брюнетки, он сосредоточился на происходящих процессах внутри Насти. У девочки стал замедляться сердечный ритм, активность мозга не дает всплесков, а энергия в источнике начинает тускнеть и распадаться. Никогда такого не видел! Это что за хрень вколол и продолжает вводить профессор? Ну, то что он не своими руками эту процедуру проделал ничего не меняет. Подруги выступили в качестве инструмента и их обвинить в содеянном никак нельзя. Да и не знает Стеша со Стеллой, что за лекарство вводили.

— Профессор, а что вы собираетесь делать дальше? — обратился я к Майнину. — Скоро не останется энергии в источнике девочки.

— Попытаюсь перепрофилировать дар, — объяснил Петр Борисович и посмотрел на консьержку: — Вы говорили, что родственница ребенка.

— Да, все так, — закивала Глафира.

— Отлично, — потер ладони Майнин. — Скажите, к чему Настя стремилась, что у нее получалось? Может быть какое-нибудь увлечение или хобби имелось?

Консьержка задумалась, неопределенно пожала плечами и сказала:

— Да вроде ничего такого за ней не замечала. Она у меня очень хорошая девочка, работящая, учится хорошо…

— Понятно, — покачал головой профессор и ко мне обернулся: — Коллега, ваши предложения?

Майнин упорно обращается ко мне как к равному. При том, что я-то не соотношу себя с целителем и уж тем тем паче не может идти речь про «коллегу». Нет, как травник много умею, в том числе и болячки лечу, но целителем назваться не могу. На крайний случай — лекарем. Да и подходы к лечению у нас с профессором разнятся. Имей идеи, как Насте помочь, то опять бы ее в круг силы поместил. Впрочем, если бы не цейтнот, то чего-нибудь придумал с этим чертовым даром отрицания.

— Петр Борисович, отыскать в источнике связывающие нити и проследить их путь к импульсам и преобразованию из положительных посылов в отрицательные не составит труда. Но вот как все это перенаправить, да еще создать другой дар на месте отрицания — не понимаю, — ответил я и попросил: — В двух словах, объясните, пожалуйста.

— Мы застали момент, когда дар еще не окреп и, — профессор чуть улыбнулся, — его можно подчинить, если он до сего момента никак себя не проявлял. Честно говоря, такое случается крайне редко. В студенческие годы, когда проходил обучение, однажды с таким столкнулся. У мужчины, уже в возрасте, лет под сорок ему было, если не ошибаюсь, активировался источник. Можно сказать, нонсенс. Наставник потом объяснил, что тот дотянул до такого возраста с нестабильным источником, который то затихал, то пытался заработать, только из-за дара отрицания. Не окажись рядом понимающего целителя, то для больного все бы закончилось быстро и плачевно.

— Но как дар можно изменить? — не выдержал я.

— Именно таким образом проводится лечение, — улыбнулся Майнин. — Но тут следует угадать предрасположенность человека, только тогда источник перестроится.

— Если правильно понимаю, то у нас есть еще двое суток, — вставила Стеша.

— Верно, — кивнул Петр Борисович. — После первоначального проявления таких, с позволения сказать, способностей в кавычках, корректировка возможна в первые трое суток.

— Только «отрицание» можно изменить или сразу же настраивать нужный дар, когда проводится активация источника? — задумчиво уточнил.

— Гм, вообще-то, такие действия запрещены и караются тюремным заключением. Послабление сделано только в нескольких случаях и у нас как раз такой вариант, — объяснил профессор.

Ха, он не стал прямо отвечать на поставленный вопрос, следовательно что-то такое возможно. Впрочем, догадаться несложно, почему это под запретом. Этак любой попытается выбрать дар, с которым окажется легче в жизни.

— Петр Борисович забыл упомянуть, что во всех остальных случаях велика возможность негативных последствий. Как то: смерть; неуправляемые процессы в источнике; душевное расстройство; амнезия; парализация (частичная и полная); отказ внутренних органов, — перечислила Стелла и уточнила у Майнина: — Петр Борисович, я ничего не забыла?

— В общем и целом, все правильно, — подтвердил тот. — Станислав Викторович, давайте наметим план действий.

— Гм, рассчитывал понаблюдать, как работает известный целитель и у него перенять опыт, — честно признался я.

— Да? Интересная позиция, особенно после того, как вытащили с края Михаила Гурнамана. И кто у кого там учился? — ехидно спросил Майнин.

— Так вы не успели прийти, — хмыкнул я.

— А давайте все же наметим четкий план! Спешить в этом деле нельзя, — профессор посмотрел на девочку, продолжающую немного всхлипывать во сне. — Ребенку сейчас ничего не угрожает. Капельница еще не прокапана, а действие уколов рассчитано на двое суток.

А ведь профессор не знает как подступиться к проблеме! Скорее всего у него есть теоретические знания, но они расходятся с реальностью. Что-то же его остановило! Мы все, кроме консьержки и Жейдера, проследовали на кухню. Там осмотрели шкафчики в поисках кофе или чая. Нет даже сахара, Леонид с Машкой постарались не оставлять ничего после себя. Княжна велела одному из охранников сходить в магазин и купить продуктов. Телохранитель от такого задания оказался не в восторге, но протестовать не стал, его еще и Петр Борисович попросил.

Хорошо что нашлась писчая бумага в квартире. Майнин решил расписать шаги и даже сделал несколько зарисовок, чтобы мы все понимали о чем речь. Профессор сам вспоминает теорию, освежая таким образом память. Правда, к главному он пока не подобрался. Зато у меня есть понимание из-за чего можно перепрофилировать дар. Это очень похоже на работу с созданием источника для моего питомца. Нет, тут нет специального каменного элексира, но дар еще не закреплен, как и сама магия податлива у человека сразу после активации.

— Куда же вы столько накупили? — покачал я головой, принимая тяжелые пакеты у телохранителя княжны. — Кстати, вино-то зачем?

— Стефания Олеговна распорядилась, — хмыкнул страж. — Вам в любом случае стресс снимать придется. Удачное ли окажется лечение или нет.

— Идите, отдыхайте, — отмахнулся я, а потом спохватился: — Себе-то перекусить взяли?

— Да, не забыл, — успокоил тот меня, что делиться с парнями продуктами не придется.

Охрану разместил в одной из комнат, там есть телевизор, кресла и кровать.

— Кто что будет пить? — поинтересовался я, проходя на кухню.

— Чай, — чуть ли не хором ответили девушки.

— Кофе, без сахара, — продолжая что-то рисовать и занося в таблицу одному ему понятные цифры, пробубнил профессор.

Освоиться с бытовой техникой не составило труда. Девушки почему-то не взяли готовку на себя, пришлось самому наскоро бутерброды делать. На кухне воцарилось молчание, каждый размышляет о чем-то своем. Я же решил сосредоточиться на том, как создавал Жейдера и провести параллели с сегодняшним случаем. Если верить словам профессора, а ему в этом вопросе доверяю, то получается, что сразу после активации источника есть возможность внести существенные корректировки вплоть до полного изменения дара. Майнин, правда, оговорился, что это не всегда возможно и необходимо следовать предрасположенности человека. Разумеется, если нет способности и стремления, то вряд ли можно искусственно обучить творчеству. Если «медведь на ухо наступил», то певцом такому человеку не стать. Гм, а что если… Мелькнувшая идея очень понравилась. Настя может вырасти в симпатичную девушку, личико у нее хорошенькое, фигура, правда, еще изменится, но если захочет, то будет поддерживать себя в форме. Опять-таки, в моем мире шоу-бизнес приносит большие прибыли. Почему бы не попробовать?

— Сейчас приду, — задумчиво буркнул я и попросил Стеллу: — Последи за чайником и кофе.

— Хорошо, — поднялась внучка губернатора со стула.

— Я ей помогу, — вызвалась Стеша, поспешив к подруге.

Разберутся, могли бы и похозяйничать на кухне, а не на меня сваливать приготовление перекуса. У Глафиры Викентьевны уточнил несколько вопросов. Можно сказать опять угадал. Девочка пыталась писать стихи и даже перекладывала их на песни. Это не так удивительно, многие подростки в таком возрасте пытаются пробовать себя на этом поприще.

— И как на ваш взгляд ее успехи? — поинтересовался я у консьержки.

— Ой, да откуда мне знать? — пожала та плечами. — Настя в этом вопросе скромная, ничего не показывает, — она призадумалась, а потом уточнила: — Хотя, часто слышала, как она неизвестные песенки напевает, а потом меняет в них пару слов и уже получается другая история.

— Значит задатки творческой личности у нее присутствуют, — резюмировал я, чувствуя, что взял верное направление.

— Верно, она еще и лепит неплохо, в детстве такие фигурки из глины и пластилина делала, что издали от живого не отличить, — подтвердила женщина.

Скульптор, поэтесса, кто еще из творческих личностей? Актер, писатель, музыкант, гимнаст, точнее, танцор. Перечислять профессии нет смысла, у девочки выбор ограничен и, склоняюсь, к певице, там как раз и артистизм с музыкой присутствуют. Кстати, если не добьется успеха на сцене, то может пытаться петь для своих близких. Блин! Да о чем тут говорить! Главная проблема уйдет, останется магический источник, а это уже многое значит. Отлично, с этим определился. Теперь одно из основных, как объяснить дару, что от него требуется? Гм, пожалуй только образами, но местных популярных групп и певиц знаю не особенно хорошо. Если просить Петра Борисовича, то тот заведомо не то Настиному источнику покажет. А у меня есть кое-какое преимущество в знаниях, ведь уже пытался проводить параллели с временными рамками и пришел к выводу, что мода отстает от моего времени. Следовательно и тренды, которые вскоре окажутся на сцене, в том числе и хиты со шлягерами мы можем угадать.

— Станислав Викторович, а чего господин профессор не у племянницы, а на кухне? — задала вопрос, Глафира Викентьевна.

— Продумывает план лечения, — ответил я, оценивая паркет и магические потоки в гостиной.

Подошел к окну, до лип не так и далеко. Если установить тут круг силы, то он окажется не таким мощным, но энергии на задуманное должно хватить. Запас сил у меня присутствует, у девочки источник полон, да и Жейдер может поделиться. Опять-таки, в квартире есть еще Майнин, княжна и внучка губернатора. Неужели они не подстрахуют, если что-то пойдет не так?

— Простите, но не могли бы вы Настенькой заняться? — смущенно обратилась ко мне консьержка, а потом зачастила: — Все понимаю, вы в праве отказать, да и денег у нас нет. Но ведь меня-то спасли, девочке первую помощь оказали. Кто если не вы? Доктор мужчина солидный и обстоятельный, если правильно поняла, то он никого с таким заболеванием не лечил. А к вам он обращается очень уважительно, коллегой называет.

— Он очень известный целитель, преподаватель в университете, а большинство его регалий я не знаю, — с интересом посмотрел на женщину.

Та упрямо поджала губы и лоб морщит, о чем-то сосредоточенно думает. Наконец, заговорила:

— Должна повиниться, а это со мной редко случается. Первый раз ошиблась, когда увидела вас впервые, мысленно решила всеми правдами и неправдами подвести к тому, чтобы съехали. Вторая ошибка, когда предупредили о заболевании, в тот момент и вовсе рассмеялась, хотя уже не до шуток было. Потом у липы, прощалась с жизнью. Следующий раз, когда племяннице стало плохо… Ох, да не о том речь! Простите и, если можно, помогите в очередной раз, но лично. Хотите на колени встану?! — резко подалась она ко мне и бухнулась на паркет.

— Немедленно вставайте! Вам нельзя перенапрягаться! — рыкнул я на консьержку.

— Пообещайте, что Настю полечите, а взамен мы с ней до гробовой доски в ваших должницах ходить станем! — заявила упрямая Глафира, не спеша подниматься с колен.

— Хозяин, ты чего время тратишь? — возмутился Жейдер. — Вижу же, что все решил! Приступай к лечению, быстрее начнешь, девочке легче окажется.

— Хорошо, вставайте, — махнул я консьержке, но погрозил пальцем: — Учтите, всяческие мысли о «гробовой доске» и чего-то похожего — выкиньте из головы!

— А вы не обманите? — подозрительно посмотрела на меня женщина.

— Еще чего не хватало, — буркнул я, а потом добавил: — Своим словом дорожу.

Немного в раздраженном состоянии отправился на кухню, сообщить о принятом решении. Стеша и Стелла медленно пьют чай, Петр Борисович сидит с прикрытыми глазами и что-то себе под нос бормочет. Перед профессором сразу две чашки, одна с чаем, вторая с кофе, но они почти полные, а вот лист бумаги весь исчеркан. Какие-то цифры и подсчеты зачеркнуты, потом их обводили в кружок и вновь перечеркивали.

— Дамы, профессор, хочу вас попросить, что если потребуется, то прийти на помощь, — объявил я.

— Стас, ты о чем? — внимательно посмотрела на меня княжна.

— Хочешь сказать, что сам собираешься девочку исцелять? — догадалась Стелла, но вопрос задала.

— У меня нет решения этой проблемы, — вздохнул Майнин. — Ребенка надо госпитализировать и подключить к различной медицинской аппаратуре, собрать консилиум и, может быть, найдется тот, кто такие операции проводил. Как уже говорил, такой случай очень и очень редок. На моей памяти ни в одном из крупных городов нашего княжества в ближайшие года таких операций никто не проводил. Выкладки же, — Петр Борисович постучал пальцем по своим записям, — не внушают оптимизма.

— И тем не менее, у меня есть кое-какой план, — ответил я.

— Станислав Викторович, вы подвергаете риску не только ребенка, но и свою карьеру, — предостерег меня профессор. — Впрочем, вам не привыкать, постоянно так делаете. Учтите, если ошибетесь, то можете заплатить высокую цену, вплоть до тюремного заключения. Лицензий у вас нет, а…

— Я буду действовать не от имени целителя, — перебил я профессора. — Не забывайте, у травника другой подход и методы сильно отличаются от целительских.

— Не забудьте взять письменное согласие родственницы и укажите, что велики риски неудачи, — поморщился Майнин. — Когда вы позвонили, то я прямо загорелся этим случаем. Собрал необходимые лекарства и настроился на работу. Однако, очень быстро зашел в тупик и не вижу, как из него выбраться. Переделать дар отрицания очень сложно, тот разрушит почти все посылы или перевернет их с ног на голову, что приведет к ужасным последствиям. Подумайте сто раз, прежде чем сделать такой отчаянный шаг.

Из гостиной выставил всех, но позволил за своими действиями наблюдать из коридора, благо тот широкий. Очень этому мой питомец возмущался, даже требовал оставить его и клялся, что без моих указаний ничего не предпримет.

— Нет, можешь помешать, — отрицательно заявил я хорьку. — Мысленный приказ и так услышишь, а если мне или Насте понадобится помощь, то позову.

— Хозяин, твой план содержит множество допусков и не учитывает риски. Необходимо иметь возможность в любой момент выставить щит или что-то другое сделать, но ты окажешься не в состоянии из-за занятости с больным ребенком, — продолжил настаивать мой питомец.

Его доводы не прошли, в круге силы должен находиться один на один с пациенткой. Паркет, дерево сохранилось отменно, круг силы получился очень хороший, а отрицательную энергию, если таковая случится, направлю в вытяжку. Создал парочку подстраховочных алгоритмов, а потом непосредственно выпустил два щупа и направил их к магическому источнику ребенка. Диагностика работает исправно, активность Настиных внутренних органов снижена в несколько раз, это действие лекарства профессора. Связывающие нити с даром девочки обнаружил быстро. Мелькнула идея перерезать их все и оставить дар отрицания без подпитки, но последствия и вовсе непредсказуемы. Поэтому, придерживаюсь плана. Запускаю алгоритмы дружбы, подчинения, вражды и убеждения, что готов причинить вред девочке. Да, именно такие противоречивые, но с временными рамками на час, по истечении которого эти посылы без следа исчезнут.

— Вроде все продумал, — мысленно сказал сам себе и начал передачу информации в источник девочки своих воспоминаний.

Разумеется, основной алгоритм рассчитан на изменение дара. Моя теория и наблюдение за источниками дает надежду, что действую правильно. Перепрофилирование и признание, что дар отрицания лишь разновидность творческой профессии. В последний момент возникла идея, что образ перевоплощения подошел бы лучше. Однако, менять уже что-либо поздно. Источник же как ребенок, податлив и впитывает информацию с огромной скоростью. Его внутренняя структура наполняется, оборванные и запутанные связи и нити управления восстанавливаются. Сам дар отрицания никак не реагирует на мое вмешательство. Почему? Наверное из-за того, что алгоритмы спрятаны в информации о чем-то новом и неизведанном, прямой угрозы нет, расчет строится еще и на том, чтобы новая специализация подошла дару.

— Ноги затекли, — буркнул себе под нос, после длительного нахождения в позе лотоса.

Буйства стихий и энергии не случилось, все прошло буднично и спокойно. Честно говоря, даже нет уверенности, что получилось. Девочка так же спит, но уже не стонет. Ее сердечко медленно бьется, давление низкое, как мозговая активность. Странно, но в моем источнике энергии стало больше. Почему не произошло расхода?

С кряхтением поднялся на ноги, буднично убрал круг силы и подошел к девочке. Вроде все хорошо, стандартный посыл лечения сработал и остатки боли у ребенка снял.

— Станислав Викторович, нам можно зайти? — поинтересовался Майнин.

— Да, я закончил, — ответил и потер висок, на котором запульсировала вена.

Усталость накатывает волнообразно, оказывается силы все же растратил.

— Хозяин, ты опять через себя пропустил уйму энергии, — попенял мне питомец. — Прости, но за магическими потоками наблюдение вел, как и сканирование на момент возможной атаки. В самом начале, произошел небольшой всплеск отрицательной энергии, но он втянулся в ребенка и больше не появлялся.

— Больше ничего необычного не заметил? — уточнил я хорька.

— Нет, — коротко ответил тот.

Глафира Викентьевна робко встала позади Стеши и Стеллы. А вот профессор уже у дивана, внимательно осматривает Настю и что-то негодующе бормочет себе под нос. Не пойму, ругается или радуется?

— Капельницу можно снять, — посмотрел Петр Борисович на Стеллу.

— Поняла, — кивнула та, отклеила лейкопластырь, осторожно вытащила из вены иглу и хотела приложить к ранке бинт, но даже капли крови не показалось, а прокол мгновенно затянулся.

Сработало мое заклинание или источник ребенка постарался? Точного ответа нет, но даже мышцы у Насти не затекли, хотя девочка долго находилась в одном положении.

— Ее следует разбудить и задать пару вопросов, — задумчиво произнес Майнин, но ничего не предпринял.

— Настеньку излечили? — с надеждой в голосе спросила консьержка.

— Надеюсь, — ответил я ей и запустил процесс пробуждения.

Это оказалось не так-то просто сделать. Введенные лекарственные препараты блокируют не только физические процессы, но и оказывают воздействие на головной мозг. После нескольких неуспешных попыток расщепить вещество в организме ребенка я обратился к профессору:

— Петр Борисович, не могу лекарственные препараты нейтрализовать. Вы не сможете помочь?

Уверен, у Майнина есть способ быстро и безболезненно решить этот вопрос. Но тот отрицательно покачал головой и заявил:

— Двое суток она будет в таком состоянии. Может чуть меньше, ее источник работает хорошо и как только посчитает, что хозяйке пора вставать, то от лекарств избавится.

— И нет никакого противоядия? — удивился я.

— С собой не взял, — развел тот руками и добавил: — Да и есть ли смысл рисковать? Зачем давать такую большую нагрузку? Пусть Настя отдыхает.

На этом и сошлись, Майнин попросил моего разрешения приходить к девочке и контролировать ее выздоровление. Ребенок-то пока остается в снятой мной квартире, транспортировать спящую беспробудным сном девочку не стали. Да еще и оказалось, что Глафира со своей племянницей живут на окраине столицы.

— Сразу сообщайте, когда девочка начнет пробуждаться, — предупредил я консьержку. — Звоните мне и господину Майнину, в любое время. Учтите, это очень важный момент.

— Все выполню, не сомневайтесь, — с каким-то непонятным обожанием, неотрывно глядя на меня, ответила женщина.

Поспешно ретировался из своей недавно снятой квартиры, за мной последовала и вся наша компания. Время уже позднее, следует отдохнуть, но Петр Борисович вцепился словно клещ и заявил, что не отпустит, пока в деталях не расскажу как и почему именно так поступил. Стеша печально вздохнула:

— Продолжения вечера, как понимаю, уже не последует.

— Стефания Олеговна, ну какой еще вечер, — отмахнулся профессор, — нам со Станиславом Викторовичем обсуждать и обсуждать!

Княжна правильно все поняла, вежливо распрощалась, взяла за руку возмущающуюся Стеллу, которая не желает верить, что встреча так закончится. Круг перехода и подруги с охраной исчезают. Профессор на выбор предлагает: отправиться в ресторан; его лабораторию; прогуляться пешочком на свежем воздухе.

— Станислав Викторович, вы в очередной раз меня заинтриговали, — говорит Петр Борисович, пока мы неспешно прогуливаемся во дворе дома.

Идем огибая импровизированный сад, где растут липы и дуб. От деревьев «заряжаюсь» положительными эмоциями, но энергию не тяну, своей достаточно.

— Промежуточный результат нас устраивает. Девочка не подвергается боли, работа источника удовлетворительная, дар не агрессивен. Произошла ли переделка на заложенные мной способности, мы скоро узнаем, — спокойно ответил я.

— Но как вы смогли победить отрицание? Ведь что ни посыл, то дар все переворачивал с ног на голову!

— Информацию о произошедшем событии переиначить можно, но это ничего не даст и не на что не повлияет. Источник девочки получал мои знания о певицах и артистах, когда те выступали с противоположными номерами и публика их принимала на «ура». Разумеется, в саму, так называемую, картинку вставлял определенные посылы для изменения дара. Первым под контроль взял источник, следом уже и в дар отправлял необходимые данные, — попытался объяснить я.

Этими разъяснениями Майнин остался недоволен. Профессор поморщился и попросил рассказать все пошагово. Я скрывать почти ничего не хотел, но так получается, что рассказал не больше половины, а может и меньше. В том числе и вопрос, как к такой идеи пришел? Промямлил что-то невнятное. Все мои выкладки, алгоритмы и умозаключения построены исходя из своего родного мира, но с учетом реалий этого.

— Ждем результата и надеемся, — подвел я черту под разговором. — Петр Борисович, мы оба устали, предлагаю разойтись, а если у вас возникнут еще вопросы, то постараюсь дать на них ответы, но не сегодня.

— Согласен, следует обдумать произошедшее в тишине и покое, — покивал профессор. — Ой, а где же ночевать будете? В квартиру, как понимаю, возвращаться не хотите, — он указал рукой на окна второго этажа.

— К себе в резиденцию отправлюсь, — заявил я и взял на руки хорька.

— На мотоцикле? — стал смотреть по сторонам профессор, намекая на байк.

— Нет, через переход, — не стал скрывать я, что приобрел такую способность.

— А, ну тогда ладно, — спокойно ответил Майнин.

Мы с ним обменялись еще несколькими малозначащими фразами, после чего распрощались. Метку решил поставить рядом с липой, для этого и будущих переходов. Короткий посыл, перед глазами на миг все поплыло, делаю шаг вперед и оказываюсь перед крыльцом своего дома.

— Классно! — хмыкаю я.

— Руки в гору! Стреляю и бью магией на поражение, если сделаешь хоть одно движение! — раздался грозный окрик за спиной.

— И что тут позабыл? — спокойно хмыкнул я.

— Босс? — недоверчиво уточнил мой начальник охраны.

— А ты решил, что поймал грабителя?

— Станислав Викторович, простите, — подошел ко мне Семен. — Пару секунд назад тут проходил и никого не видел. Оглянулся, а кто-то рассматривает вход в дом. Что мог подумать? Освещение-то тут не ахти.

— Ладно, — отмахнулся я. — Но ты не ответил. Зачем приехал? Проблемы на предприятии?

На самом деле, у нас имеется договоренность, если случится что-то плохое, то он не кидается на мои поиски, а сообщает все по телефону. И только в крайнем случае ищет встречи, но после нескольких условных фраз по сотовому. Возможно и перестраховался, но ожидать можно всего. Лучше перебдеть, чем недобдеть.

— Нет, слава богу, нет вопросов, которые не могу решить, — улыбнулся в хищной улыбке мой собеседник.

— Семен Павлович, ты только заказчиков не распугай, — погрозил ему пальцем.

— Кто честно дела ведет, то мы к ним со всем уважением, — развел руки в стороны мой начальник охраны. — А кто шульмует и пытается на нас поживиться, то с теми, — он с силой ударил кулаком о ладонь, — поговорим и объясним, что так нельзя.

— Идем в кабинет или дело подождет? — уточнил я, понимая, что у Семена есть какие-то вопросы.

— Доложить кое-какие соображения надо, — кивнул мой начальник охраны.

— Хорошо, пойдем, — указал я на дом.

Мой управляющий отворил входную дверь до того, как я поднялся по ступеням крыльца. Гербер явно узнал от какой-то сигнализации, что владелец появился. А сидящий в стороне кот Василь и намывающий свою мордочку, ждет приятеля, но делает вид, что тот ему не интересен. Опять ночью и все утро будут носиться друг за другом. При том, что хорек ни разу в кота магией не пульнул, ну, при мне.

— Рад приветствовать вас в доме, господин, — склонил голову Гербер.

— Спасибо, все в порядке? — уточнил я, проходя в холл.

— Проблем нет, пресса и корреспонденция ждут вас в кабинете, — ответил управляющий.

— Мы как раз туда с Семеном направляемся, принесете крепкий кофе и пару булочек, — попросил я и посмотрел на бывшего капитана: — Перекусить не желаешь?

— Господин, когда и где прикажите подать ужин? — уточнил Гербер.

— Уже полночь, достаточно простого перекуса, — задумался я, представив, что согласись я на предложение управляющего, то придется дегустировать десяток блюд.

— Как прикажите, — «не дрогнул лицом» и не стал спорить старый слуга.

Не находись рядом Семен, то сейчас бы выслушивал его ворчание, что и одаренные могут испортить желудок, а молодым людям моего возраста просто необходимо питаться, да не абы как. Мол не останется сил на дам и в нужный момент произойдут осечки. А детского смеха в резиденции он давно не слышал. Очень боится, что не увидит следующего наследника или наследницу. Этак и вовсе клан может сгинуть. Одна надежда, что Стеша и Стелла вразумят его господина. И ведь Гербер, хитрец, делает вид, что его бормотание никак не могу слышать, а следовательно и возмутиться. Один раз я прямо в лоб его спросил, а не забывается ли он? Но Гербер сделал «круглые» глаза и заверил, что ничего не говорил и мне послышалось.

В кабинете, первым делом, убрал переданные княжной бумаги. Их обязательно следует изучить, но путь к казне они вряд ли укажут. Теперь, когда освоил переход, то следует плотно заняться поисками схрона и понять, как там могу оказаться, если никогда не бывал и, соответственно, маячка не ставил. Кое-какие невнятные наметки имеются, но пока не очень осмысленные.

— Присаживайся, — кивнул Семену на кресло, перед низеньким столиком. — Гербер сейчас принесет кофе, тогда и поговорим. А пока его ждем, расскажи что там на производстве и есть ли какие-нибудь проблемы.

— Все буднично, — пожал плечами мой начальник охраны. — Случаются поставки некачественного сырья, задержки по оплате от тех, кто выкупает продукцию напрямую, минуя «Фармклан».

— Госпожа Белькеева не сильно ворчит, что отгружаем не только ей? — поинтересовался я. — Мне она претензий не предъявляла, но сомневаюсь, что довольна.

— Да, Марго Савельевна лично приезжала и вела переговоры со мной и директором площадки. Договор мы не нарушаем, партии отгружаем вовремя, а ценник для нее ниже, чем мы торгуем мелкими партиями, — хмыкнул бывший капитан.

Понятно, Марго или поднимать цену выкупа или помалкивать.

— Разрешите? — появился в дверях Гербер, за спиной которого сверкает любопытными глазами молодая женщина, в наряде служанки.

— Проходи, — кивнул я.

— Станислав Викторович, позвольте представить вам новую помощницу по дому — Катерину, — указал на свою спутницу управляющий.

— Добрый вечер, — робко улыбнулась служанка.

— Приятно познакомиться, — рассматривая женщину, ответил я, а потом спросил: — Тебя все устраивает? Есть пожелания?

— Нет-нет, все хорошо, у вас очень здорово! — ответила Катерина, а по лицу Гербера мелькнула тень.

Ну, он ей задаст! На этикете старый слуга помешан и чтобы так прилюдно ответить господину от только что нанятой на работу… гм, готов поспорить на сто рублей, завтра она пол глазами сверлить станет и на все вопросы отвечать односложно. Судя по широкой улыбке Семена, тот примерно так же решил.

— Сервируй стол, — шикнул на женщину Гербер и виновато посмотрел на меня: — Господин, Катерина не имеет опыта работы в таких домах, как ваш. Не серчайте, она исправится.

— Нормально все, — хмыкнул я, а у Катерины руки дрожат, чашки о блюдца издают звон.

Вскоре мы с Семеном стали пить кофе и тот приступил к рассказу:

— Поступило одно интересное предложение, по телефону не стал говорить, не доверяю я связи, в которой задействованы еще люди.

— Прослушки опасаешься?

— Такие вещи практикуются, но узнать ведется ли прослушка вашего или моего телефона, в конкретный момент не представляется возможным, — хладнокровно ответил тот.

— Это да, согласен. Зато при личной беседе от этого защищены.

— Не обязательно, но рисков меньше, — рассудительно ответил Семен.

— Давай к делу, — попросил я.

— Один делец, находящийся на грани банкротства и хватающийся за любую работенку, в основном перепродажей занимается, предложил големом рассчитаться за партию товара.

— И что в этом такого?

— Он показал небольшое видео, на нем запечатлен ящик в котором хранится муравей, очень похожий по описания на тех, что устроили нападение на полигоне, — пояснил Семен. — Мази он желает получить ровно одну фуру и еще сверху пять тысяч. Голем ему достался случайно, якобы контрабандой завезено большое количество и кто-то обсчитался. Он у него «вылежался» полтора месяца и никто не хватился. Решил обратиться к нам, зная на сто процентов, что вы не имеете отношения к приобретению муравьев.

— Вот это номер… — задумался я, взвешивая «за» и «против» такого неожиданного предложения.