Изумрудный Лотос

Глава 29

Стены каньона ссужались по мере продвижения двух мужчин вглубь. Энг Ших чувствовал себя неуютно, покинув открытое пространство и вступив темный коридор узкой расселины.

Тишина давила. Даже переход через пустыню был не таким тягостным. Впереди бесшумно, по-кошачьи, двигался варвар. Под его сапогами не скрипел песок и мелкая галька. Единственным звуком в каменном мешке были редкие завывания ветра, доносящиеся откуда-то с верху.

Энг Ших тряхнул лысой головой, отгоняя мрачные мысли. Они шли уже около часа, с каждым шагом приближаясь к цитадели врага. Кхитаец не переставал удивляться — как Конану удается ориентироваться в почти полной темноте, ведь последние отблески заходящего солнца остались далеко позади.

Вдруг Конан поднял руку, давая знак к остановке, и кхитаец чуть не налетел на его спину. Впереди каменные стены резко расходились в стороны и вдалеке, на вершине скалы угадывались очертания огромного строения.

Киммериец присел и достал ятаган. Энг Ших тоже пригнулся, но, подумав, оставил свое оружие в ножнах.

— Смотри, вон там, — прошептал Конан, указывая мечом, — маленькая площадка перед замком. Отличное место для размещения часовых или для засады.

Энг Ших понимающе кивнул и вжался в каменный выступ. Солнечный диск уже скрылся за горами, окрасив в багрянец зубчатые пики. Над ущельем сгущались сумерки.

Варвар о чем-то размышлял, прищурившись разглядывая окрестности. Несколько раз он отползал вперед, прячась за валунами. Кхитаец терпеливо его ждал, держа руку наготове на рукояти клинка.

Наконец, Конан закончил свои изыскания.

— Мы все же нашли его. Если обогнуть вон тот утес, можно незаметно подняться с другой стороны замка. Там и склон не такой пологий. Держись за мной и старайся не создавать лишнего шума, — Конан потянул кхитайца за рукав.

Энг Ших изумленно захлопал глазами. Сам он не разглядел и десятой части того, что рассмотрел киммериец. Но, доверяясь товарищу, опустился на четвереньки и пополз, вслед за крадущимся варваром.

Дорога петляла по ущелью, сквозь наваленные в беспорядке огромные глыбы. За ними и прятались лазутчики, медленно пробираясь к точке подъема, намеченной Конаном.

На гладкой площадке перед громадой замка несли караул двое наемников, переговариваясь приглушенными голосами. Оба были в кольчугах, прикрытых плащами. Головы стигийцев защищали стальные каски. Вооружены они были копьями и короткими мечами, висевшими у пояса.

Но не часовые привлекали разведчиков, затаившихся с противоположной стороны. Конан висел на руках, поддерживаемый снизу кхитайцем. Он осторожно выглядывал из-за камня, выискивая пути вовнутрь.

На вечернем небе зажглись первые точки звезд. Из-за скал показался серп месяца. Его свет серебрил фасад мрачного замка, который и был тем самым Дворцом Ситрисса.

Он был словно вырезан целиком из скальной породы и поражал своими размерами. Четыре массивных столба, каждый в обхвате толще векового дуба, словно вросшие в основание горы, поддерживали свод первого этажа. Открытый дверной проем чернел между двумя циклопическими колоннами. Широкий лестничный марш спускался сверху к зловещему порталу, обрамленному причудливым барельефом. Каменная лестница выводила на площадку, являющую собой просторный двор. На высоте человеческого роста, на стене располагался тройной ряд одинаковых дугообразных окон. Крайние окна примыкали к отвесной стене, служащей естественным продолжением скалы.

Конан зябко поежился. Вид дворца произвел на него впечатление. Даже стигийские пирамиды казались жалкими в сравнении с этим колоссом. Один Кром знает — сколько залов и комнат скрываются в его глубине. Казалось невероятным, что смертным удалось возвести подобное сооружение.

Взгляд синих глаз киммерийца был сосредоточен на арочном проеме. В нем не было даже подобия двери или ворот, хотя варвар полагал, что вход мог быть защищен магическим барьером против незваных гостей.

Северянин разглядывал открытые окна, слепо таращащиеся в ночь. Ни в одном из них не горел даже маленький огонек. Он хмурил лоб в поисках решения, а меж тем, голоса часовых стали громче. Воины спорили.

— Почему мы должны мерзнуть? — недовольно спросил один, садясь на корточки у обрыва. — Почему нам запретили разводить огонь не только во дворце, но и здесь? Даже вина не подогреть! Давай запалим маленький костер, вон тут — сколько сухого кустарника.

— Тише, — ответил его товарищ, который стоял, опершись на копье. — Ат приказал не жечь никаких костров. Очевидно, господин избегает открывать наше местоположение возможным злоумышленникам.

— Злоумышленникам? Вот ещё! Да кто рискнет сунуться в эти проклятые земли? И кто сможет нас тут отыскать? Говорю тебе, наш хозяин немного помешался на своей безопасности.

Солдат с копьем как ужаленный подскочил к нему.

— Замолчи, ты дурак! Если господин проведает про этот разговор, тебя скормят лотосу.

Первый наемник сплюнул и снова хмуро посмотрел на край площадки, где рос колючий, раскидистый куст.

— Из этого выйдут неплохие угли, — гнул свое упрямец, дергая за ветку. — Еще будешь меня благодарить, когда напьешься горячего вина.

— Если подожжешь, то раньше напьешься собственной крови, — грозно пообещал напарник.

Конан спрыгнул с плеч Энг Шиха и приземлился на четвереньки у ног уставшего кхитайца. Тот был обеспокоен, не заметили ли чего охранники. Но часовые были заняты перебранкой друг с другом.

Киммериец поднялся и подмигнул Энг Шиху.

— Ну, теперь можно возвращаться в лагерь.

Возвращение по ночной прохладе далось тучному кхитайцу гораздо легче. Несмотря на то, что в ущелье стояла непроглядная тьма, Конан двигался так уверенно, словно не меньше дюжины раз проходил этот путь с завязанными глазами. Энг Ших еле поспевал за ним.

Когда до лагеря оставалось уже недалеко, варвар снизил темп и вспотевший Энг Ших догнал северянина.

Внезапно Конан замер на месте, и кхитаец удивленно уставился на товарища. Лицо варвара было направлено на звездное небо. Его ноздри трепетали, нюхая воздух. Когда Энг Ших вопросительно тронул киммерийца за плечо, тот стрельнул глазами и произнес:

— Они все-таки разожгли костер.

Энг Ших покрутил головой, но до него не донеслось даже слабого запаха дыма. Он пожал плечами и обернулся.

Конан уже взбирался на холм. Кхитаец поспешил за ним, поднимая сандалиями клубы пыли над каменистой дорожкой.