Изо всех сил

Камбоджа, Ангкронг, 11-я пехотная дивизия "Королевская кобра"

Монгкут тихонько гордился собой и своей командой. На самом деле, целым взводом. С того момента, как они снесли пограничный пост, постоянно двигались в двойном темпе - 180 шагов в минуту. Шесть месяцев тренировок показали результат. Пять километров, отделявших их от Ангкронга, они прошли меньше чем за сорок минут. Им помогла география. Дорога всё время петляла, но после того, как гребень горного хребта остался позади, шла под уклон.

Оглядываясь, Монгкут видел горы. Они проводили естественную границу. А впереди простиралась равнина, совсем недавно бывшая частью Таиланда. Но её захватили французы и сделали частью своей индокитайской империи. Теперь всё возвращалось законным владельцам. Эта мысль радовала Монгкута, возмещая стеснённость дыхания после ускоренного марша.

Ангкронг стоял на перекрёстке четырёх грунтовых дорог, а пятая разделяла его на верхнюю и нижнюю половины. На карте это было похоже на восьмёрку, сплющенную так, что в ширину она стала больше, чем в высоту. Путь, по которому шёл Монгкут со своими людьми, вёл в северо-восточный конец города, через правый верхний угол восьмёрки. Захват города обеспечивал тайской пехоте свободное продвижение на восток и на запад, одновременно блокируя восточное направление для частей французской армии Индокитая. Именно такой была ключевая идея замысла - разделить французскую армию на части и уничтожить по отдельности каждую из них.

Монгкут махнул рукой. Бойцы растянулись по правой стороне дороги. Позади них следующая группа сделала так же, только слева. Теперь вместо атакующей колонны к деревне шли просто две цепочки солдат. Приказ был ясен: "Помните - совсем недавно эти люди были нашими соотечественниками. Обращайтесь с ними уважительно, так как они возвращаются к нам".

Рота закончила перестроение, Монгкут услышал звук свистка. Они перешли на неторопливую рысцу, потом ускорились и быстро достигли окраины. Здесь было тихо. Не лаяли собаки, не гомонила домашняя птица - только звук их собственных ботинок по утоптанной земле. У первой линии хижин Монгкут остановился и отдышался. По меркам его родной деревни здесь жили бедняки. Подгнившие деревянные стены венчала соломенная крыша. Дверь заменял кусок драной ткани. Капрал заставил себя сделать то, что должен, от этого зависела безопасность его людей. Он схватил ткань, отшвырнул её вбок, и рывком влетел в хижину. Внутри были две женщины. Одна, молодая, кормила ребёнка, другая намного старше. Наверное, её мать, подумал Монгкут. Молодая женщина закричала и отмахнулась, защищая себя и малыша от незнакомца. Капрал отреагировал быстро.

- Сожалею, что напугал вас. Здесь есть французские солдаты?

Молодая женщина не показала никаких признаков понимания, зато её мать просияла, услышав тайскую речь. Она ответила, хотя слова как будто загрубели от долгого бездействия.

- На другом конце деревни. Есть несколько. Вы вернулись?

Монгкут понял, что она имела в виду.

- Вернулись, и на этот раз останемся. Возвращаем украденную землю. Так что простите, матушка, дел на сегодня ещё много.

Когда он уходил, то внезапно решил спросить:

- А где ваши утки и куры?

- Французы не позволили нам их оставить. Они сказали, что теперь мы должны покупать у них наше же мясо и яйца. Нам разрешили выращивать только рис.

Монгкут был поражён. В крестьянской деревне запретить держать птицу? Это было неестественно. Пока он проверял хижину, на дальней окраине Ангкронга вспыхнула перестрелка. Он со своим отрядом поспешил туда, но когда они прибыли, всё уже закончилось. Пять человек, капрал и четверо рядовых 4-го тиральерского стояли с поднятыми руками. Их винтовки лежали на земле рядом. С обеих сторон не было даже раненых.

- Это было невзаправду, - сержант Монгкута наблюдал за происходящим, - они потратили несколько патронов, мы тоже, все приличия соблюдены, можно сдаться.

- Сержант, могу я поговорить с офицером? У меня есть сведения, которые могут пригодиться.

Сержант кивнул и указал на лейтенанта, который изучал карту. Монгкут подошел к нему.

- Разрешите обратиться, сэр?

- Капрал?

- Сэр, я узнал, что французы не позволяли сельчанам держать уток и другую птицу. Возможно, если мы вернём хотя бы часть, они быстрее станут дружелюбными?

Лейтенант Сомчай Прачакорн кивнул. На самом деле, Монгкут был уже третьим, кто подошёл к нему с этой идеей.

- Хорошо придумано, капрал. Я доложу капитану. А теперь собирай свой отряд и выдвигайся на восток. День ещё не закончился, и у нас полно работы.

Когда они продолжили продвигаться от границы, с холмов затрещали винтовочные выстрелы, перемежающиеся разрывами, в которых Монгкут опознал минометные. Французы догадались, что это настоящее вторжение, и попытались организовать сопротивление. Защищать границу уже поздно, им придётся сосредоточиться на обороне в глубине территории.

Огонь с территории разрушенного храма, восточнее от посёлка, усилился, последовала серия громких взрывов. Лейтенант оглядел местность и мрачно заметил:

- Там старый храм, окружённый скалами. Если в нём вражеские войска, деваться им некуда. Нам предстоит сегодня много потрудиться, и потом ещё далеко идти. Капрал, ваши люди возглавят полк.

Подано как честь, подумал Монгкут, но это действительно опасное дело, без которого мы могли бы обойтись. Он вернулся к своим солдатам, отдыхавшим на сухой траве.

- Пора топать, мужики. Мы возглавляем походный порядок.

Новость была встречена недовольными стонами, но люди поднялись, взяли винтовки и приготовились к маршу. Полк покидал Ангкронг таким же двойным темпом, как и вошёл сюда. Жители, провожая их, склонялись с почтительным "вай", и Монгкут подумал, что их усилия по освобождению того стоили. А теперь следовало идти к ещё одной деревне, Чатал Конг, примерно в 16 километрах восточнее. Монгкут надеялся, что она не будет такой же бедной и обветшалой, как Ангкронг.

Южнее Муанг Трат[442], в море. Французский сторожевик "Дюмон д'Юрвиль"[443]

- Есть какие-нибудь новости?

Лейтенант Лоран Бабино засунул голову в люк, ведущий в радиорубку. Там дежурный радист прослушивал эфир, пытаясь выяснить, что вокруг происходит.

- Всё что мы знаем - сиамцы большими силами пересекли границу и наступают на Баттамбанг. Их самолеты атаковали аэродромы по всему Индокитаю. Это не пограничное столкновение, сэр. Это настоящая война.

Бабино кивнул. "Дюмон д'Юрвиль" патрулировал камбоджийское побережье Индокитая, получив срочные приказы на обстрел прибрежных городов Таиланда в случае возникновения каких-либо пограничных споров. Три 140-мм орудия хорошо подходили для этого. Однако власти в Ханое не ожидали, что ситуация перерастет в полноценную войну. Слабое зенитное вооружение из четырех старых 37-мм пушек едва ли давало возможность самостоятельно действовать в пределах дальности вражеских воздушных сил.

- Секунду... входящее.

Несколько секунд звучала морзянка, прервалась, потом послышалась снова.

- Официальное распоряжение. Мы находимся в состоянии войны с королевством Таиланд. Приступить к действиям согласно "зелёному" плану.

Радист оторвал заполненный бланк и вручил его лейтенанту. Тот поднялся на мостик, где капитан Туссен де Киверкур осматривал горизонт в бинокль.

- Капитан, есть сообщение. Война. Мы должны следовать "зелёному" плану.

Капитан вздохнул.

- Политиканы в Ханое достукались. Они очень этого хотели. Надеюсь, они счастливы. "Зелёный", говорите? Это обстрел Муанг Трата. Поднять обороты до 15 узлов. Нам лучше появиться и уйти раньше, чем нас обнаружат.

Бабино передал приказ в машинное отделение и почувствовал, как корабль завибрировал от набирающих мощность дизелей "Зульцер". Муанг Трат лежал в конце длинной бухты, образованной протяжённым полуостровом с одной стороны, и группой островов, включая главную базу тайских ВМС на Ко-Чанге, с другой. Туссен де Киверкур соединил острова указательным пальцем.

- Если сиамцы развернут здесь эскадрилью, то у нас ничего не выйдет.

Это ещё преуменьшение, подумал Бабино с горечью от того, что Франция была брошена немцам на съедение.

- Их военно-морской флот не очень.

- Верно, - согласно протянул Туссен де Киверкур, - это их самое слабое место. Но и наш сторожевик не из передовых. Прикажите команде занять боевые посты. Мы так близко к вражескому побережью, что обстановка может поплохеть очень быстро. Нам неплохо бы избежать обнаружения.

- Самолёты прямо с севера! - раздался крик наблюдателя правого борта.

Бабино посмотрел в собственный бинокль.

- Я вижу их, капитан. Бипланы, девять штук.

- Полный ход, до железки! - Туссен де Киверкур быстро посчитал в уме и пришёл к выводу, что если это тайские пикирующие бомбардировщики, то у них серьёзные проблемы.

Они приближались. Жалкая зенитная артиллерия была неспособна защитить корабль до того, как они подошли вплотную. Бабино следил за первым звеном из трёх самолетов, ясно распознаваемых как "Кертис Хоук III". Они вошли в пикирование. Капитан тоже наблюдал за ними. Он подождал немного, чтобы понять их траекторию, и отдал приказ.

- Право на борт до упора!

"Дюмон д'Юрвиль" накренился, едва не зачерпнув бортом воду. Его построили как патрульно-полицейский корабль для отдалённых колоний и демонстрации флага, но никак не для участия в настоящих сражениях. Как обычно, ни один план не переживал столкновения с врагом. Бабино смотрел, как пара бомб отделилась от крыльев ведущего самолета. Они совершенно точно должны были попасть, но резкий манёвр в последнюю секунду сбил прицел. Взрывы поднялись в море, далеко по левому борту. Другая пара бомб забрызгала корабль с другой стороны, осыпав обшивку мелкими осколками.

Только четыре бомбы? - Бабино заозирался и увидел, что второй бомбардировщик не стал сбрасывать свой груз. Он прекратил пикирование. К его изумлению, пилот сделал ещё три захода, прежде чем наконец сбросить бомбы.

Результат оправдал такую старательность. Оба попадания пришлись у бортов, всего в нескольких метрах. Сторожевик закачался от взрывов. Команды 37-мм зениток упали, скошенные осколками. Бабино почувствовал, как корабль замедляется. Старший механик ответил сразу же.

- Мы потеряли ход. Дизели заглохли от сотрясения, - в его голосе звучала некоторая паника.

- Ну так запустите их, - де Киверкур говорил спокойно и невозмутимо, будто вовсе не ведал о неисправности, а атаки с воздуха не было.

- Лейтенант, у нас есть уцелевшие зенитки?

Бабино посмотрел на корму, туда, где находились возвышения 37-мм скорострелок. Мёртвых и раненых вынесли, их места заняли другие моряки.

- Скоро все будут в деле. И у нас ещё есть пулеметы.

- И нам надо надеяться, что этого хватит, не так ли?

Голос капитана всё так же был холоден и собран. Его звучание заставило команду на мостике взять себя в руки. Из передней трубы вылетели клубы дыма - дизели в первом машинном отделении заработали. "Дюмон д'Юрвиль" двинулся вперёд как раз в тот момент, когда второе звено пикировщиков пошло в атаку.

На этот раз ему не удалось уклониться - да и не получилось бы. Три самолета сбросили каждый по полутонной бомбе, в отличие от 100-кг первого звена. Бабино смотрел, как они падают на сторожевик, и знал, что промаха не будет.

Одна взорвалась воде рядом с носовым 140-мм орудием. Корабль встряхнуло, осколки вспороли корпус там, где на скуле был нанесён номер А72. Вторая легла так же близко, только с другой стороны. Вода и осколки окатили сторожевик, сокращая его и так уже невеликую команду. Третья разнесла надстройку на корме, катапульту и гидросамолёт. Пожар охватил целую секцию, чёрный столб дыма пополз в ясное, синее утреннее небо. От встряски снова заглохли двигатели. "Дюмон д'Юрвиль", полыхая, замер. Тайские "Хоуки" кружились, рассматривая происходящее. Лейтенант предположил, что три самолета, не участвовавших в атаке, были истребительным прикрытием. Они наверняка обсуждали, что сейчас делать. Сторожевик получил тяжёлые повреждения, это несомненно. Вопрос заключался лишь в том, стоит ли отправить ещё самолёты, чтобы добить его окончательно.

- Капитан, из кормового машинного отделения докладывают, что температура быстро растёт из-за пожара, но они смогли запустить два двигателя. Мы можем дать пять узлов сейчас и, возможно, десять в течение часа, если справимся с огнём. В носовой и срединной части поступление воды. Ремонтно-восстановительные команды с трудом справляются с затоплением - много осколочных пробоин.

- Меняем курс, идём на восток. "Зелёный" план отменяется. Всеми свободными силами погасить пожар на корме. Как только справитесь, пусть все помогают остановить затопление.

Туссен де Киверкур посмотрел вверх, на самолёты.

- Думаю, они оставят нас в покое. Уверен, что авиация сиамцев растянута до предела, и просто вывести нас из строя для них достаточно. Пойдем домой и будем зализывать раны. Составим донесение о случившемся - нападение было выполнено очень хорошо. Чинуши в Ханое серьезно недооценили нашего врага.

Камбоджа, Чатал Конг, 11-я пехотная дивизия "Королевская кобра"

"Мы выгнали отсюда тонкинских тиральеров. Теперь собираемся атаковать. Их офицерам удалось справиться с паникой и организовать линию обороны вдоль зачищенного восточного участка Чатал Конга. Мы намерены выбить их оттуда и уничтожить как подразделение".

Лейтенант Сомчай Прачакорн поднял взгляд от доклада, несколькими минутами ранее сброшенного тренировочным "Авро 504".

- Капрал Монгкут. Взводный сержант Камон получил ранение после выхода из Ангкронга. Вы повышаетесь до сержанта и занимаете его место. Наш взвод станет ведущей силой этой атаки. У нас есть передовой воздушный наблюдатель. Как только мы столкнёмся с тиральерами, он свяжется с пикировщиками для поддержки...

Тарахтение маломощного авиационного моторчика прервало совещание. "Авро" вернулся и закружил над ними. Через несколько секунд небольшой пакет с белым вымпелом шлёпнулся посреди лагеря. Монгкут сбегал за ним и передал лейтенанту. Сомчай, прочитав содержимое, удовлетворённо хмыкнул.

- "Авро" говорит, что вражеские позиции там, где мы и думали. Несколько сотен метров вниз по дороге. Они выдали себя, стреляя по самолету. Глупо с их стороны.

- И удачно для нас, - Монгкут только сейчас сообразил, что стал взводным.

- Очень удачно. Сержант, Кам попросил передать вам свои нашивки. Ещё он передаёт, что если вы развалите взвод, он вас отлупит. Теперь пришейте новое звание и принимайте взвод. Да, ещё подумайте, кого можете из своей старой банды предложить на повышение до капрала.

Время, проведённое в ускоренных маршах по дорогам, теперь вспоминалось ему с тоской. Взвод пробирался через кустарники - целую страну кустарников, из которых кое-где торчали деревья. Зелень кишела крайтами[444] и кобрами. К счастью, они предпочитали не связываться с людьми и уступали дорогу. Поэтому Монгкут на ходу размышлял совсем о другом. Теперь на его форме красовались сержантские нашивки, примётанные наскоро и кривовато, но надёжно. Вернувшись в свой старый отряд, он почувствовал неловкость от расставания с людьми, рядом с которыми прослужил с момента призыва. Кого мне порекомендовать на должность капрала? Дина, который всем нравится? Или Пона? Он лучший солдат, но к нему относятся не очень хорошо. Затем он вспомнил совет, полученный при собственном повышении. Мы вам поможем. Ему просто стоит посоветоваться с другими сержантами.

Он бегло посмотрел по сторонам, проверяя, чтобы его люди шли как надо, не растягивались и кучковались. По левую руку до сих пор тянулся конец холмистой гряды, по которой пролегала старая граница. 11-я пехотная будет идти вдоль неё до самого Меконга. Затем развернётся вдоль реки, чтобы установить новую границу. Нет, восстановить истинную. Позади, за порядками пехоты, следовала небольшая гусеничная машина.

Батальон тонкинских тиральеров, защищавших границу, начал стрельбу слишком рано и выдал расположение. Винтовочный огонь на таком расстоянии был практически бесполезен, хотя и заставил тайцев залечь. Монгкут услышал грохот очередей - пулемётный взвод вступил в дело, прикрывая первые ряды перед броском.

- Остаёмся на позициях, - приказал лейтенант Сомчай. - Пикирующие бомбардировщики на подходе. Мы атакуем сразу после них.

Приказ быстро распространился по цепочкам. Стрельба стихла, только хлопнули ещё несколько одиночных выстрелов. У Монгкута было ощущение, что вражеский батальон наверняка порадовался такой скорой остановке атаки. Если да, то их ждет жестокое разочарование. Он уже слышал звук авиационных моторов. Через несколько секунд над ними пролетели два звена бипланов "Корсар".

Они вошли в пике. Во все стороны раскатился вой, пробирающий до костей. На неубирающиеся шасси "Корсаров" поставили воздушные сирены. Трюк подсмотрели у немецких инструкторов, они указали, что такой звук деморализует. Рыдающий вой напоминал Монгкуту о призраках, населявших старый разрушенный храм недалеко от того места, где он вырос. Громкость воплей была так велика, что ему захотелось убежать. Он вцепился в землю и заставил себя дождаться окончания бомбежки.

Земля вздрогнула. На французские позиции упали первые бомбы. Монгкут почувствовал, как ему по спине заколотили комочки земли, и осмотрелся. Лейтенант Сомчай уже подскочил и побежал в сторону сверкающих разрывов, отметивших линию оборону тиральеров. Сержант не мог допустить, чтобы командир один шёл в атаку. Он поднялся, его взвод последовал за ним. Когда они приблизились почти вплотную, через их головы всё ещё летели комья земли, какие-то разлохмаченные палки и куски металла.

Тонкинские стрелки были ошеломлены и не сопротивлялись. Всего несколько секунд разделили момент завершения бомбардировки и бросок тайской пехоты на остатки укреплений. Монгкут видел, как тонкинцы, одетые в синее, бросают винтовки и поднимают руки. Некоторые пытались убежать - их застрелили или вытащили из ячеек, где они надеялись скрыться. Другие сидели на земле, раненые, моля о пощаде. Были и такие, кто уже не шевелился. 4-й батальон тонкинских тиральеров полностью перестал существовать как организованная боевая единица.

Таиланд, передовой штаб Восточной армии

- Есть первые доклады, ваше высочество. Батальон первого полка 11-й пехотной дивизии разгромил тонкинских тиральеров. Способ взаимодействия и поддержки с воздуха, предложенный Фуеном, сработал очень хорошо. Вражеский батальон пал после незначительной перестрелки и удара пикировщиков. Захвачено более 250 пленных и четыре пушки. Наши потери - трое погибших и одиннадцать раненых. В Лаосе сопротивление очень слабое. Мы уже захватили Паксе[445]. Батальон, направленный туда, продвигается вдоль Меконга. Девятая пехотная дивизия при поддержке танков следует по дороге №157 в сторону Баттамбанга. Они взяли Пойпет[446] без какого-либо противодействия, но сообщают, что растёт число стычек с мелкими отрядами французов.

- Придерживайте войска. Нам нужно, чтобы французы вышли навстречу им, а не бежали от них.

Голос Суриётай был резким и решительным. Один полк 9-й пехотной дивизии шёл по дороге на Баттамбанг, но он играл роль приманки, чтобы втянуть французскую Индокитайскую армию в катастрофическое окружение. Их задача, и задача 11-й пехотной отличались полностью. Дивизия "Королевская кобра" должна была идти как можно быстрее, чтобы прикрывать северный фланг охвата. А "Чёрная пантера" - продвигаться медленно, чтобы заманить французов.

- Командиры знают это, ваше высочество, и планируют свои действия соответствующим образом, - секретарь Суриётай, проглотив упрёк. При назначении на эту должность его предупредили, что единственный непростительный грех - сказать принцессе то, что она, по его мнению, хочет услышать. На самом деле ей нужна была правда и больше ничего.

- В воздухе наши летчики сообщают об уничтожении 17 самолетов на земле и трёх в воздушных боях. Последние - модели MS.406, сбиты нашими "Хоук-75". Мы потеряли три самолета, также все "Хоуки". Все наличные силы ВВС напряженно работают. Либо поддерживают армию, либо охотятся на французские самолёты. Кроме пикирующих бомбардировщиков 72-й эскадрильи. Они обнаружили французский сторожевик, шедший в сторону Трата, и разбомбили его, оставив горящим и неподвижным. Мы считаем, что французы планируют обстрел наших прибрежных городов.

- Этого нельзя допустить, - Суриётай посмотрела на карту, приколотую к одной из стен. - Что говорят ВМС?

- Они обещали переместить к стоянке Ко Чанг[447] соединение из броненосца береговой обороны и четырёх торпедных катеров. Считают, это отвадит французов от движений в сторону наших городов.

- Надеюсь, что да. Хотя это не имеет большого значения. Всё решится на суше и в воздухе. Французы же убьют мирных жителей. У Министерства иностранных дел уже есть официальные сообщения от кого-нибудь?

- Нет, ваше высочество. Кажется, для официального ответа ещё рано. Войну объявили французские колониальные власти в Ханое.

Суриётай слегка нахмурилась.

- Я не уверена, что они обладали такими полномочиями. Центральное правительство в Виши, конечно, может, но мы ведь ничего не слышали от них?

- Ничего, ваше высочество. Но фельдмаршал Уэйвелл всего несколько дней назад заключил с итальянцами соглашение о прекращении огня и мирный договор. А он даже меньше, чем Ханой.

- Нет, - решительно не согласилась Суриётай, - Уэйвелл действовал как офицер индийской армии, а не британской. Приказы из Калькутты были предельно ясны. Индия заявила о своей полной независимости, и действует в качестве отдельной страны. Ханой не делал такого заявления, он по прежнему является французской колонией. Они не имеют права объявлять войну. Кажется, они в очередной раз сыграли нам на руку.

Суриётай взмахнула рукой и офицер оставил её одну. В очередной раз её разум переключился в аналитическое состояние. Водопад показывал закрученное переплетение цветных нитей. Они сцеплялись и сливались только для того, чтобы вновь разделиться вслед за событиями, которые им соответствовали. Нить, увиденная ею впервые всего полгода назад, теперь пульсировала ярче и сильнее, чем когда-либо. Она посмотрела на неё, оценила и пристально изучила изменения. Сейчас она господствовала над всеми остальными, до такой степени, что обрела собственную массу и импульс. До тех пор, пока война идёт хорошо, именно она будет главной нитью будущего.

- Пока война идет хорошо, - вслух сказала Суриётай. Всё, чего она хочет достичь - экономика, политика, военное и социальное положение - сводится к этому требованию. Эта война должна пройти хорошо.