Измена. Второй шанс для виконта

Глава 11

Глава 11

— Вы что-то ищете, милорд Рочфорд?

Джеймс пробыл в библиотеке примерно полторы минуты, прежде чем сестры Буршье набросились на него. Они все были здесь, за исключением Элоди. После обеда она исчезла так быстро, что у него не было шансов ее догнать.

Он еще полчаса играл в довольного гостя, а потом откланялся и пустился на ее поиски. В саду ее не оказалось. Может, в библиотеке? Когда дом полон народу, нет лучше места, чтобы уединиться.

Ее сестры, должно быть, следили за ним.

— Дамы, я ищу не что-то, а кого-то, — честно признался он.

Но ради приличия изобразил интерес к томику Генри Филдинга на одной из полок.

— Надеемся, что не Элоди.

Джеймс вздрогнул, когда понял, кто это произнес. Он повернул голову, чтобы встретиться взглядом с Оливией.

Боже, что за спектакль? Она правда изображает заботу о старшей сестра? Воистину, наглость этой женщины поражает воображение.

Он холодно улыбнулся.

— Жаль вас разочаровывать, леди Коттон, но именно леди Элоди я и ищу.

— Разве вы уже не причинили ей достаточно вреда?

«А ты разве нет?», — чуть было не ответил он, но сдержался. Вместо этого изобразил невежество.

— О каком вреде вы говорите?

За нее ответила Фиона:

— О мемуарах Фанни Уилсон, например!

Джеймс поморщился.

— Это точно не моя заслуга.

Черт, почему в этом доме его постоянно стремятся в чем-то обвинить? И ладно в прошлый раз, но сейчас-то какой состав преступления?

— Не я писал эту книгу и уж точно не я обращал на нее внимание Элоди.

Вперед шагнула Мюриэль.

— А как насчет того, что вы разбили ей сердце три года назад?

Джеймс вздрогнул. Если он разбил ей сердце? Тогда он заслужил за это все кары небесные, но… Но будь он проклят, если не испытал извращенное чувство радости при этих словах. Невозможно разбить сердце, которое тебя не любит. Значит, Элоди не всё равно.

— Это только между мной и вашей сестрой, леди Мюриэль.

— Дело в том, что у вас есть привычка причинять боль нашей сестре, милорд. Этим всё и заканчивается, когда вы преступаете порог нашего дома.

Это снова была Оливия. Джеймс снял книгу Филдинга с полки и сосчитал до пяти, прежде чем снова взглянуть на нее. И многозначительно промолчал.

— Мы не хотим, чтобы Элоди снова страдала из-за вашей глупости, — продолжила Лив.

Господи, как же он ее ненавидел.

— Думаю, она страдает не только из-за моей глупости, — холодно ответил он.

Оливия нахмурилась.

— Я не понимаю…

— Вы правда хотите, чтобы я объяснял?

Оливия изменилась в лице. Заметили ли это сестры? Вся краска мгновенно схлынула с ее щек, и Джеймс остался доволен.

Изабель приподняла бровь и перевела взгляд с Оливии на Джеймса и обратно. Пришло время ее отвлечь, пока она не достигла слишком высокой степени понимания.

— Дамы, — он махнул в их сторону книгой, — забота о сестре делает честь каждой из вас, но, уверяю, я не собираюсь причинять Элоди вред. Я только хочу загладить вину за наше общее прошлое.

Это признание уже было бóльшим, чем он хотел бы им сообщать.

— Очень благородно с вашей стороны, милорд Рочфорд, — сказала Изабель. Ее голос звучал мягко. — У вас есть братья, так что, смею надеяться, вы поймете наше беспокойство.

Он кивнул ей. Ему нравилась Изабель.

— Я понимаю вас, но поймите и вы — леди Элоди взрослая женщина, способная сама принимать решения.

Изабель улыбнулась.

— Конечно. И мы поддержим ее, какое бы из решений она не приняла.

Мюриэль бросила на нее недоверчивый взгляд.

— Брось, Бель, ты не серьезно! А если он снова причинит ей боль?

Джеймс так устал от этого разговора, который усыпит его гораздо быстрее Филдинга.

— А что, если это я окажусь пострадавшей стороной? — вдруг спросил он.

На него тут же устремились изумленные взгляды.

— Вы? — спросили девушки в один голос.

Джеймс кивнул.

— Почему вы не допускаете, что это Элоди разбила мне сердце? Такие сценарии никогда не разгадаешь до конца…

Кажется, только Изабель уловила юмор в его голосе. Она не улыбнулась, но веселье зажгло ее бледные-голубые глаза. Остальные же сестры просто таращились на виконта, будто у того только что выросли рога.

— Хотите сказать, это Элоди разбила вам сердце? — Фиона была полна недоверия.

— То, что делает Элоди, касается только Элоди, — раздался голос в дверях.

Сердце Джеймса распознало ее голос раньше, чем уши. Взгляд метнулся к двери.

Боже, она была прекрасна. Ее внимание было сосредоточено на сестрах, и этот суровый вид… В сочетании с нежными чертами он делал Элоди еще красивее.

— Пожалуйста, оставьте нас с виконтом, — произнесла она, и этот тон не терпел отказа.

Сестры поджали губы, но подчинились и вышли из библиотеки одна за другой. А Элоди подошла к нему. Джеймсу пришлось прочистить горло и срочно думать, что говорить.

— А…эм… Они очень любят тебя.

— Знаю.

Ответ прозвучал так холодно, что Джеймс почувствовал себя дураком. Зачем он озвучивает очевидные вещи? Ладно, нужно взять пример с графа Дорсета и переходить сразу к делу.

— Эли, я в курсе, что ты слышала о книге Фанни Уилсон…

Она невесело рассмеялась.

— Мне читали из нее выдержки.

Джеймс прикрыл глаза. Вот же черт…

— Эли, я могу всё объяснить…

Она подняла руку.

— Ты не должен мне объяснений.

— Думаю, что должен. Я всё равно хочу подарить тебе экземпляр…

— Мне не нужно никаких объяснений, Джеймс. Я услышала достаточно.

Она была настойчива, но и он упрям. Интересно, что за выдержки ей читали? Самые бесстыдные, конечно же. Те, что касаются его «мужественности», например.

Но по крайней мере, она все еще позволяла ему звать себя домашним именем, а это хороший знак.

— Эли, мы оба знаем, какими злыми могут быть сплетни. Мои отношения с Фанни… Уверяю, знай ты всю правду, ты бы не хотела…

Она вспыхнула и не дала ему договорить.

— Не берись рассуждать о том, чего бы я хотела! Ты понятия не имеешь, чего я хочу, Джеймс!

Вспылил и он — так сильно и неожиданно, что забыл даже порадоваться, что всё еще вызывает у этой женщины какие-то эмоции.

— Ну прости, что я не способен читать твои мысли! — он развел руками. — Может, просто скажешь, чего ты хочешь, избавив меня от необходимости угадывать?

Элоди недоуменно моргнула. Она явно не ожидала такого тона. Но замешательство быстро прошло, и она сузила взгляд.

— Я хочу честности, во-первых.

Джеймс хлопнул ладонью по книге Филдинга, которую всё еще вертел в руках.

— Я был честен с тобой с момента моего прибытия.

— Искренности!

— А ты ждала чего-то другого?

Она задумалась на мгновение, а потом выпалила:

— Вы с Оливией всё еще любовники?

Брови Джеймса взлетели наверх. Даже если бы он лет двадцать готовился к этому разговору, последний вопрос застал бы его врасплох.

Любовники? С Оливией? Господи, что за абсурд?

Он усмехнулся и покачал головой.

— Нет, Эли. Мои «отношения» с твоей сестрой длились одну пьяную ночь, которую я крайне смутно помню.

— А не было других ночей, которых ты не можешь вспомнить?

Она хотела честности? Она ее получит.

— С Оливией — не было.

Элоди побледнела.

— А с другими женщинами? — прошептала она.

Джеймс обреченно вздохнул. Всё это было вовсе не то, на что он рассчитывал. После того, как они начали сближаться, меньше всего виконту хотелось обсуждать с Элоди постыдные факты его биографии.

Неужто она думала, что он переспал с половиной Лондона? Тогда она даже не подозревала, насколько ошибочно это мнение.

— Эли, ты знаешь, что происходит с мужчиной, когда он выпил слишком много?

Она поморщилась.

— Да, видела некоторые эффекты, знаешь ли.

Опять про Оливию! Или про чашу для пунша? Их разговоры похожи на бег в колесе.

Проглотив здоровую долю гордости, Джеймс пояснил:

— Помимо того, что ты видела, избыток спиртного часто делает мужчину непригодным в постели.

Она смотрела на него, не моргая. Ее лицо осталось непроницаемым. Элоди молчала и явно ждала продолжения.

Дьявол! Эта женщина правда заставит его произнести это вслух?

— Было много ночей, когда я не смог бы переспать с женщиной, даже если бы сильно захотел.

Эти минуты позора он действительно хотел бы забыть.

Элоди приподняла бровь.

— Даже с Оливией?

Он фыркнул.

— Даже с тобой.

Это признание мгновенно вогнало ее в краску. Джеймсу нравилось, как Элоди краснеет. Знала ли она, как очаровательно выглядит в этот момент?

— Но ты… — начала она неуверенно. — Но ты же переспал с Фанни Уилсон.

— По случаю. Но было также много ночей, когда мы с Фанни просто падали и засыпали, не снимая одежды.

Она не понимала такого поведения — он видел это в выражении ее лица.

Джеймс решил, что на сегодня откровений достаточно. Пора взять разговор под свой контроль.

— Ты обещала дать мне второй шанс, — отметил он.

Элоди встрепенулась.

— И дала.

— Нет, не дала. Ты сама призналась, что не читала книгу Фанни, а только слышала отрывки, и всё же ты судишь меня.

Она отпрянула и посмотрела на него с вызовом.

— Я тебя не осуждаю.

— Разве? А что же тогда значит весь этот разговор?

Элоди скрестила руки, и Джеймс чуть не утратил дар речи. Ее декольте… Боже, помоги ему… Ее пышная грудь приподнялась в этот момент, сделавшись еще прекраснее, и он был готов продать душу дьяволу, лишь бы смотреть на эту картину вечность.

— Я просто не понимаю, — сказала Элоди, — почему ты не заплатил этой женщине, чтобы твое имя не значилось в записках? Так поступил бы любой порядочный джентльмен.

Если бы она знала, каких усилий ему стоило оторваться от ее груди и снова посмотреть ей в глаза. Но ему помог тот факт, что последнее заявление было несколько… забавным?

— То есть, порядочный джентльмен должен стать жертвой шантажа?

Элоди растерялась и опустила руки по бокам. Не сразу нашлась с ответом.

— Возможно, нет, — наконец ответила она. — Но ты бы мог сохранить это дело личным, а не выставлять на показ, чтобы другие… — Элоди явно подбирала слова. — Чтобы другие… не читали о тебе ужасные вещи.

Джеймс рассмеялся.

— Ужасные? Фанни разве утверждала, что я ее бил?

— Нет?

— Брал силой?

Снова румянец, который пополз по щекам и шее.

— Нет, такого не было.

— Тогда что там ужасного? Помимо того, что «массивная мужественность» звучит как нелепая пошлость? — Джеймс улыбнулся. — Если бы я знал, что Фанни будет так многословна, то заплатил бы сверху, чтобы она сказала больше.

Элоди задохнулась от возмущения.

— Не могу поверить, что ты находишь это забавным! — прошипела она.

Он пожал плечами.

— Ну, она могла быть намного менее лестной.

— Да как тебе не стыдно?

Он обреченно вздохнул.

— Эли, мне не хочется рушить твой мир, но с мужчиной могут случиться вещи и похуже, чем публичное восхваление его мастерства. К тому же, я обращался с Фанни достойно, так что нет, мне не стыдно.

Элоди открыла рот, чтобы заговорить, но он прервал ее взмахом руки.

— Если ты хочешь обидеться от моего имени, милости просим. Но сначала давай ты прочитаешь главу обо мне, а потом сделаешь выводы. Это был бы христианский путь, не находишь?

С его стороны было цинично взывать к Иисусу, но Элоди всегда была милосердной, а он боролся за свой шанс быть с ней. Это походило на битву, и для победы все средства хороши.

Он ждал ее ответа и был почти уверен, что она согласиться, но Элоди лишь прошептала:

— Я должна идти.

Она выскочила из библиотеки так быстро, что Джеймс не успел ничего понять. Какого черта? Куда она?

Пару мгновений он провел в тишине, а потом издал грозный рык и закинул Филдинга обратно на полку. Нужно прекратить всё это. Исправить. Сделать так, чтобы Элоди не считала его каким-то бесстыдным повесой.

С этими мыслями Джеймс направился в гостиную, полный решимости вытрясти из Бренча проклятую книгу Фанни Уилсон.