– Значит, уезжаешь, – княгиня прошла по комнате и села в кресло, стоящее возле стола.
– Да, уезжаю. Не хочу плодить неприятности, – я не смотрел на нее, укладывая вещи в чемодан, который мне пришлось приобрести.
Княгиня велела полностью меня одеть, а я не нашел в себе сил для сопротивления. В том же самом магазинчике, стоял как манекен, понимая теперь, как себя чувствовали девчонки в первый день нашего присутствия здесь. Только теперь с меня снимали мерки, чтобы сшить оригинальную одежду именно для меня, а не то, что завалялось у них по подвалам. Я даже не оспаривал такую щедрость от княгини, просто принял это за данность. Окинув взглядом то, что еще должен был упаковать, покачал головой. Слишком много вещей. Я привык путешествовать налегке.
Под ее пристальным взглядом я чувствовал себя не слишком уютно, чего уж тут говорить, если в ее присутствии даже клинки вели себя прилично. С таким сильным магом смерти мало кто хотел связываться. Если бы она в тот раз так отчаянно не хотела спасти сына, то тем гаврикам пришел бы полный писец. Гаврики это кстати понимали, поэтому особо и не пытались ей помешать. Возможно, если бы она направила все свои силы именно на них, а не на меня, все сложилось бы иначе. У нее же было время, пока я пытался собственными силами отбиться от нападавших. Я усмехнулся своим мыслям, понимая, что просто ищу причину, чтобы их ненавидеть.
– Никки…
– Меня зовут Ёси, – я все же посмотрел на нее. Наши взгляды встретились. Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь… ну, и так далее. Только эти знания ничего не изменят. И ты тоже об этом знаешь.
– Хорошо, Ёси, – она кивнула. – Прости, что веду себя довольно резко, но не каждый день теряешь сына во второй раз, – она подняла руку, прерывая меня на полуслове. – И не каждый день теряешь внука, так что…
Когда я упал на колени, с трудом загоняя вырвавшуюся на свободу силу обратно в себя, сарай представлял собой кошмарное зрелище. Все было в крови, слизи, неоформленных фрагментах. Оглядевшись по сторонам, я почувствовал, что меня тошнит. Зато вот химитсу чувствовал себя просто прекрасно. В его мрачной ярости горе утраты не чувствовалось вовсе, он отомстил, и больше оплакивает потерю. От осознания этого легче не стало и я, собрав все сила, пошатываясь, вышел на улицу. Рядом с телом Фудзико сидела Марико, держа лису за руку.
– Как ты меня нашла? – спросил я глухо, проходя мимо нее к реке и зашел в воду, не останавливаясь на берегу. Нужно было смыть с себя весь этот хренов день, все до остатка.
– Мы с тобой связаны, ты забыл? – Марико вздохнула, поднялась на ноги и пошла по берегу, собирая хворост, который принялась складывать в кучу. Я покосился на нее. Наверное, я все-таки не совсем японец, потому что даже не задумался о поминальном костре. – Сначала, это было что-то неясное, абстрактное. Просто беспокойство на грани чувствительности. Оно все усиливалось и усиливалось, и тогда я бросилась в твою комнату, а потом в комнату Фудзико. Вас не было, но были следи борьбы. Как же я испугалась, кто бы знал. Не за себя, а за вас. Но, пока я металась, вернулась княгиня Татьяна и тут такое началось, – она кинула очередную порцию веток на уже приличную кучу. – Я никогда не видела такой мощи, – она поежилась. – Княгиня, как только вошла в дом, а я в этот время выбегала в холл, внезапно замерла на месте, словно к чему-то прислушиваясь, а затем схватила меня за руку и спросила не беременная ли я или моя подруга, и не теряли ли мы ребенка, который для нее очень дорог. Я покачала головой и ответила, что не могу сказать за Фудзико. Тогда она спросила, где Фудзико, тогда я ответила, что вас нет в комнатах. А потом про следы борьбы рассказала. Тогда она побежала в то крыло, где нас поселили, и упала на полу на колени. Я только тогда увидела эти капли крови. Ну а дальше… – Марико снова передернулась. – Я не могу это передать словами. То, что там ты сотворил, ни в какие сравнения не идет с тем, на что способен маг смерти. Этот могильный холод, это ужас и этот страх, наверное, навсегда поселился в моем памяти. Я даже не уверена, что после случившегося, смогу нормально спать по ночам. В общем, императорская гвардия была конкретно прорежена. Очень сильно прорежена. Затем она велела мне тебя найти и помочь, и куда-то переместилась порталом. Подозреваю, что не в магазин. Я удивилась, что она никого не отправила вместе со мной с тобой на помощь, но она знала, что тебе помощь не потребуется. Сейчас я понимаю, что она каким-то образом об этом знала. Ты рассказал ей о своем даре?
Я только покачал головой, ничего ей не ответив. На меня обрушилось облегчение: ни князь, ни княгиня здесь ни при чем. Только вот то, что княгиня решила устроить геноцид одному конкретному клану, говорит о том, что она узнала в ребенке своего внука, и теперь я никогда не смогу переубедить ее в том, что никакого отношения к Николеньке не имею. А Император? Замешал ли дядя во всем этом? Даже если это и так, мне никто на этот вопрос не ответит, хоть Оши, хоть Николаю.
Выйдя из реки, я принялся помогать Марико. Мы успели собрать достойный костер и возложили на него Фудзико. Затем Марико призвала свой дар, и поминальный костер заполыхал, постепенно скрывая от наших глаз кицуне, унося с собой воспоминания и принося какое-то садистское облегчение и понимание, что я не бросил ее, а остался с ней до конца, найдя в себе силы проводить лисицу в последний путь. Магическое пламя не оставило ничего после себя, лишь горсть пепла. В тот момент, когда оно потухло, открылось окно портала и через него выскочил взвод бойцов во главе с князем Петром.
– Куда ты собираешься направиться? – княгиня продолжала сидеть в кресле, глядя на меня, не мигая.
– В Американскую империю. Там проще всего затеряться, да и собственный клан создать, – я тряхнул головой прогоняя воспоминания.
– Никки…
– Ёси, – снова молчаливая борьба взглядов, и княгиня первой отводит глаза.
– Ну, хорошо, пусть будет по-твоему, – ровным голосом ответила она. – Тогда я тебе помогу. Хоть ты и не являешься моим сыном, но я потеряла внука. Знаешь, магия смерти и печати очень интересная вещь. Я почувствовала в той девушке именно своего внука, плоти от плоти моей. Она не была отмечена печатью, которая могла перейти на нее через моего сына. Какова вероятно, что он родился бы похожим на моего сына? Теперь мы об этом никогда не узнаем. Но у меня есть шанс когда-нибудь увидеть внука, рожденного другой женщиной.
– Ваша светлость, – я остановил ее. Все, что она говорила, свидетельствовало только о том, что со своим Никки она все еще не может расстаться и попрощаться с ним навсегда. Мне это было не нужно.
– К тому же, – продолжила княгиня Рокова после небольшого молчания и замешательства, повисшего в комнате, – весьма немногочисленный, из-за сумасшествия своего главы, но весьма богатый клан Керн внезапно потерял всех своих оставшихся членов, из тех, кто мог распоряжаться ресурсами клана. Я считаю, а мой муж и его брат император со мной в этом полностью согласны, что необходимо все имущество клана Керн перевести в денежный эквивалент и передать тебе в качестве компенсации. Кроме, пожалуй, небольшого поместья в Нью-Йорке. Поместье весьма комфортабельное и вполне подойдет для жилья. В нем проживает несколько клановых слуг и охрана, их сегодня же оповестят о смене владельца. Это будет довольно твердой опорой для создания новой жизни. Твою утрату невозможно возместить деньгами, но это меньшее, что мы можем сделать за то, что случилось в нашем доме. У тебя есть счет, на который мы сможем перевести деньги?
Я молча протяну ей ком с почти пустым счетом. Княгиня кивнула и поднялась из кресла, чтобы отдать определенные распоряжения. Я смотрел ей в спину, пока не закрылась дверь. А ведь о том, что во мне все еще живет частица Николеньки, знает лишь она и император. Они знают, но мы продолжаем играть в эту нелепую игру, в которой они, по непонятным мне причинам, делают вид, что принимают мою точку зрения. Чувствуют угрозу, которая до конца все еще не ликвидирована в отношении сына князя Петра, или тут кроется что-то другое. Ведь они даже князю не рассказали и Софье, с которой я больше не встречался. Я же уперся и ни в какую не сознаюсь, но это во мне, похоже, Николенька говорит, обидевшийся, что его бросили, а химитсу с ним в этом полностью согласен. Императору же никто не говорил, он сам все понял.
– Почему вы никому не сказали, что вашу подругу похитили радикалисты и сами бросились в погоню, без поддержки? – я посмотрел на сидящего напротив меня человека.
Император Михаил устало протирал лицо, совершенно не стесняясь моего присутствия. Как я узнал во время этого своеобразного допроса, который мне устроили, после того как забрали с берега, Керн уже давно был под подозрением, но раньше он действовал гораздо осторожнее и его сложно было взять. Он был единственным подозреваемым в убийстве племянника императора, но не было никаких доказательств. Они и Громова сразу же отпустили, в надежде, что тот когда-нибудь приведет их к Керну. Его связь с двинутым главой клана уже ни для кого не была секретом, и была тем небольшим ключиком, который бы отворил двери с доказательствами. Такой влиятельный клан просто так уничтожить без каких-либо доказательств было просто невозможно, чтобы не вызвать недовольства в остальных влиятельных семьях и не подтолкнуть их так же к решительным действиям. Присутствие кицуне по какой-то странной, необъяснимой причине конкретно так сорвало ему крышу, и он в итоге сорвался. Тех, кто меня допрашивал, было уже четверо, император вошел в комнату для допросов пятым.
– Я уже говорил, услышал шум, прибежал, заметил кровь, бросился в погоню, потому что думал, что она еще жива, – я посмотрел на него, а затем отвернулся. – Мне что-то предъявляют? Если нет, то я хотел бы уже отдохнуть. Я потерял очень близкое мне существо, а мне не дают даже ее оплакать.
– Японцы не плачут над своими мертвецами, – император Михаил скрестил руки на груди и откинулся на спинку стула. – Именно поэтому вы сейчас здесь. Ваша этническая принадлежность является гарантией того, что вы не сойдете с ума от горя. Карма, не так ли? – я сам не понял, как сжались в кулаки руки, лишь криво улыбнулся.
– Я японец наполовину, именно поэтому могу поступать так, как велят мне традиции не только Японской империи. Я держусь, и я не двинусь умом от потери, но скорбеть мне никто не запретит, – глубоко вздохнул я, стараясь успокоиться. Хотя мои объяснения вряд ли удовлетворили императора.
– Вот как? Тогда примите мои соболезнования в связи вашей утрате, – не мигая и не отводя взгляда ответил мне император.
– Что вы от меня хотите?
– Я хочу, чтобы вы поняли, господин Оши, вам больше некому мстить. Все, кто относил себя к радикалистам, из тех, кто нам известен – мертвы.
– Вы думаете, что я пойду вразнос и устрою резню? – я приподнял бровь.
– Нет, я так не думаю, но я должен быть уверен.
– Князь Керн был магом? – он внимательно на меня посмотрел, но все же ответил.
– Нет. В юности он потерял свой дар. Несчастный случай. Укус оборотня, и, чтобы справиться с последствиями, его дар принял весь удар на себя. В итоге князь не стал многоликим, но и магом он быть перестал.
– Ну тогда понятно, почему его так переклинило, хотя я не был бы в претензии, если бы тот волчонок деда просто бы сожрал, – когда я договорил, то до меня сразу же дошло, что большего дебила еще никогда не рождалось. Только Николенька всегда, абсолютно всегда, называл истинных оборотней – волчатами. А обращение к главе клана – дед, так и подавно ни один японец себе не мог бы позволить, даже полукровка. Захотелось стукнуть ладонью по лбу и медленно провести ею по лицу. Идиот. В отличие от дяди, который идиотом никогда не был и вовсе не зря является главой правящего клана и огромной империей.
– Никки? – через почти минуту абсолютной тишины, наконец произнес охреневший Михаил. – Но, как?
– Вы ошиблись, ваше величество. Меня зовут Оши Ёси, – как зазубренный текст оттарабанил я, и только после этого поднял глаза на императора, внимательно в этот момент изучающего меня.
– Ну да, ну да, – он кивнул. – Я поговорю с Татой. – Я так же как до этого император кивнул, соглашаясь с его словами. И тут я снова прокололся, потому что не спросил, кто такая Тата. Сказывалась усталость. Ведь Ёси никак не мог знать, что эта самая Тата и княгиня Рокова – одно и то же лицо. Но я слишком поздно это осознал, ляпнув в ответ.
– Не стоит, мы с княгиней уже разговаривали на этот счет, и все выяснили, – по легкой улыбке, скользнувшей по губам императора я сразу понял, что тот мне абсолютно точно поверил.
Дверь за княгиней еще не закрылась до конца, как в комнату вошла Марико. Я краем глаза видел, как она раскланивается с княгиней, прежде, чем пройти сюда.
– Я собрала все вещи, как ты и велел. Когда мы уезжаем и, самое главное, куда?
– Полагаю, в Нью-Йорк. Там у нас вроде сейчас дом образуется.
– Ты думаешь, в Американской империи станет лучше?
– Нет, не думаю. Я просто знаю, что там мы можем начать с чистого листа. Да и Кудзё понадобится больше времени, чтобы нас найти. Михо не успокоится, это вопрос потери лица, а так, пускай сперва здесь нас поищет как следует, прежде чем куда-то еще ломануться.
– У Японской и Американской империи дружественные отношения. Они спокойно смогут нас выдать Кудзё, если узнают.
– Тут вопрос денег и влияния. Если все пойдет не так, как я того ожидаю, нам никто не помешает вернуться обратно в Российскую империю, – конечно очень бы не хотелось, но загадывать наперед я больше не хотел.
– И что мы будем там делать? – девушка выглядела сосредоточено.
– Я не знаю, – покачав головой, я поставил собранный чемодан рядом с сумкой, в которой все еще находилась куча сапфиров, а сверху примостились два агрессивных меча. – Думаю, что мне надо будет попробовать основать свой клан. Новый клан. Ну и с делами определиться. Условно говоря, уставной капитал у нас будет, а вот чем именно мы займемся, я пока, если честно, даже не думал. Ничего, подруга, прорвемся.
Княгиня вернулась через два часа. Мы с Марико были уже готовы и теперь ждали ее, сидя в моей комнате. Она вернула мне комм.
– Держи. Здесь все. Туда же я внесла пространственные координаты и физический адрес поместья, вместе с документами о праве собственности.
– Благодарю, – под ее пристальным взглядом я надел комм на руку, но пересилил себя и не полез сразу же в него, чтобы все проверить, а отложил на потом. – Нас отвезут на станцию дирижаблей?
– Да. Кроме того, мой муж распорядился, чтобы вам выделили малый дипломатический курьер, который без особых осложнений доставит вас на место. И еще, вот, держите, – и она протянула нам с Марико два одинаковых пакета. – Император Михаил в благодарность за то, что вы способствовали полному уничтожению радикалистов, предоставил вам подданство Российской империи. Так вам будет проще устроиться, чем вообще без подобных документов, – она быстро подошла ко мне и поцеловала в лоб, обхватив мою голову руками. – Береги себя, Никки, прошу тебя, береги себя.
После этого она стремительно вышла из комнаты, оставив Марико переводить недоуменный взгляд с меня на дверь. Больше нас никто не провожал.
Еще через час мы находились на борту небольшого, но скоростного и маневренного дирижабля, отправляющегося за океан. Ну что же, попробуем начать там новую жизнь, ну, а не получится, у нас сейчас есть место, куда в случае чего мы вполне можем вернуться, точно зная, что в этом месте нас примут без лишних вопросов..