Изгой

Глава 19 (2414–2419 н. э.)

— Что же мы медлим! — Наставник угрюмо привалился к овальному проему переборки, пытаясь совладать с гневом. В условиях слабой гравитации приходилось держаться за поручни.

Его рык прервал трескотню джотоков, и те поспешили заняться делами, чтобы порадовать хозяина. Некоторые удалились в спальные ящики и там затаились.

Наставник изнывал от желания отправиться к человеческому Солнцу с карательным рейдом. Десять лет ожидания и строительства! Наступила пора возмездия! Гормоны требовали вымещения героизма на толпах разъяренных врагов. Он старательно, послушно ждал, ждал, ждал, а лучшего применения клыкам все не находилось, кроме как грызть точильный кусок выдубленной кожи в крошечной каюте.

Он маялся. Одолело беспокойство. Кровь кипела, отчаянно требовала действий…

Однако у неумолимого, непреклонного, сохраняющего спокойствие Чуут-Риита, видимо, имелись собственные взгляды на сложившуюся ситуацию. Ожидание на самом деле не ожидание, заявлял он. Ожидание — это план. Масштабы поражения, похоже, нисколько не сказались на его способности трезво и здраво рассуждать. Да не лишится Клыкастый Бог терпения, глядя на подобное бездействие!

На одной из лекций Грраф-Хромфи сообщил, что Адмиралтейство Дивной Тверди производит переоценку ведущей стратегии. Чуут-Риит со всем цинизмом ожидал поражения Четвертой флотилии, но также рассчитывал, что нападение кзинов посеет панику среди людей и серьезно ослабит их военную мощь. Ныне Чуут-Риит требовал еще несколько лет приготовлений. Центаврианскую промышленность необходимо было вывести на уровень, когда она сможет обеспечить бесперебойное межзвездное снабжение армады. Кроме того, Верховный Командор ожидал, что за это время подрастет свежее пополнение для рядов Героев, которые отправятся в поход.

Третий Прайд продолжал разведку Солнечной системы, получая сигналы через далекие антенны Первого и Второго. Они оставались возле Нептуна, до сих пор не обнаруженные, как и четыре с небольшим года назад. Вели неусыпное дежурство, следили за Солнцем Людей — всего лишь самой яркой точкой среди россыпей звезд.

Сигналы шли с помехами; их пропускали через фильтры и анализировали специалисты разведки альфы Центавра. Размытые снимки базы ОНКФ на Гибралтаре. Нечто напоминающее флот, курсирующий в астероидном поясе. Новые точки на поверхности Меркурия. Следы поисковых спутников, сканирующих космическое пространство. Обрывки переговоров на гражданских радиоволнах, позволяющие судить о нравах человеческой цивилизации. Все более подробные карты земных городов.

Наставник обычно лишь бегло просматривал подобные снимки. Их было слишком много. Один из самых первых, грубый и единственный в своем роде, зафиксировал сборку некоего аппарата среди астероидов. Судя по масштабным меткам, он был огромен, но с массой, обратно пропорциональной величине. Большую часть конструкции составляла хрупкая магнетическая воронка: обычный человеческий «поршень-ковш». Гражданское судно. Посмотреть и забыть. Наверное, подготовка дипломатической миссии к одному из местных союзов.

Несколько месяцев спустя случилась новая вспышка беспокойства: теперь «поршень» был оснащен внушительными водородными цистернами и, собственно, взял курс на альфу Центавра! С какой, скажите, целью?! Наставник обратил внимание на переполох только потому, что Грраф-Хромфи воспользовался случаем и устроил лекцию на тему человеческих технологий. В течение следующих пяти лет он и не вспоминал об этом эпизоде. Едва покинув лекторий, тут же о нем забыл. Дел хватало: заболел джоток и сулила безнадежный проигрыш жаркая карточная схватка с Длиннолапом.

За эти пять лет новая флотилия выросла вдвое. Благодатная почва для семян раздора, охватившего вассалов Дивной Тверди. О подобных масштабах не помышлял даже Чуут-Риит, пока эти семена сеял. Вспышки боевой ярости, распри и стычки всегда там, где требуются сверхусилия, и среди рабов, и среди самих Героев. Долгий Мир требует серьезных жертв. Таков порядок. Мир невозможен без войны, ему предшествующей.

Наставник-Рабов открыл золотоносную жилу. И она приносила не деньги, а выгодные связи и расположение. Его рабы-джотоки поражали своими умениями в ремонтном мастерстве. С ними никто не мог сравниться. Так что дело оставалось за малым.

— Кр-Капитан, теперь ваш «Окорщик» в полном порядке. Но если позволите, могу предложить кое-какие модификации, которые только улучшат ходовые качества.

Освобождая от пут запуганную з'анью, которой предстояло стать их обедом, Наставник сделал паузу, давая собеседнику время поразмыслить над его предложением. Нестандартные изменения запрещались. Кр-Капитан оторвал кусок мяса под мучительный вопль животного. Если ответа не последует, Наставник больше не поднимет вопроса о внеуставных модификациях.

— Согласен на любые предложения. — Рот и клыки капитана были измазаны кровью.

— Разумеется, любое изменение обратимо.

— Отличный способ одурачить дерганых бюрократов.

— И очень эффективный, если в критических обстоятельствах нестандартные запчасти вдруг окажутся недоступны.

— Когда вы сможете приступить к работе?

Чтобы избежать хаоса в поставке снаряжения, стандартизация была проведена единожды и навсегда еще на заре Патриархата. Все улучшения, по директивным предписаниям, назначались только на центральной планете кзинов. Но в империи досветовых скоростей, диаметр которой составляет шестьдесят световых лет, новые стандарты распространяются медленно.

Поэтому все гениальные замыслы, порожденные нуждой на каком-нибудь местном поле боя, были обречены пылиться в виде пробных чертежей. Ведь сначала нововведение должно быть одобрено на столичной планете. После протестировано чиновниками, которые помышляли о себе как о главной вехе любой модернизации и гордились своим ограниченным числом. Если идея выдерживала все испытания, то ей предстоял долгий путь в десять, а то и пятнадцать поколений, прежде чем новый стандарт утверждался Верховным Адмиралтейством, и не потому, что там сплошь дряхлые тугодумы, а потому, что скорость прохождения света от звезды до звезды была слишком невелика.

Тем не менее многие рожденные в битвах идеи все еще дремали в разрозненных архивных уголках интерактивной сети справочников-накопителей. Чтобы найти их, требовались недюжинные усилия и цепкий ум для понимания, что именно требуется, и основательная инженерная подготовка — для осознания, что является возможным, а что нет. Фанатично преданные техники-джотоки также приветствовались.

«Окорщик мартышек» был штурмовиком-разведчиком с экипажем из троих кзинов. Он находился на довольно солидном расстоянии от «Уха Шеррека», на испытаниях нелегального оборудования, когда пришло срочное сообщение: «Окорщик. Окорщик. Окорщик. Запись. Запись. Запись». Кр-Капитан, сидевший у дельтаобразной консоли управления, включил записывающее устройство трансмиттера. Наставник-Рабов в это время разбирался с детектором, а Длиннолап неуклюже расположился в кресле стрелка, таращась на приборы. Он должен их чинить, а не соображать, как с ними управляться.

«Получить и выполнить. Временная задержка не допускает возможности подтверждения. Повторим сообщение. Приближается „поршень-ковш". Перехватить и уничтожить. „Окорщик" — единственный боевой корабль поблизости. Повторяем: перехватить и уничтожить. „Поршень" приближается гораздо быстрее, чем предполагалось». Посыпались числа: «Цель видим на расстоянии три квадратных октала световых дней. Настоящая позиция: проходит А-звезду, возможно, миновал ее силовое поле. Столкновение со звездой А допустимо. В этом случае прекратить перехват. Примите координаты для начала операции».

Была сообщена позиция, как раз на прямой линии между человеческим Солнцем и альфой Центавра, на окружности альфы А в точке тридцать градусов к северо-востоку от базовой долготы, идущей через звезду кзинов.

Если «Окорщик» не успеет осуществить перехват за сорок семь часов, корабль людей ускользнет.

«…В случае если вы не вооружены. Решение о самоуничтожении на ваше усмотрение. Повтор сообщения. „Окорщик". „Окорщик"…»

Взволнованный, Кр-Капитан поспешно развернул внешнюю антенну в сторону «Уха Шеррека»: «Подтверждаю. Подтверждаю. Перехват осуществить. Подтверждаю. Подтверждаю. Выхожу на позицию». Он выключил комлинк — слишком велико расстояние, чтобы поддерживать связь, — снял инфоскопы и окинул взглядом звездное пространство, пока разворачивал штурмовик к линии, соединявшей человеческое Солнце и альфу А, теперь разъединенные лишь семью градусами.

— Мы почти на месте. Аж шерсть дыбом. Надеюсь, ваш усовершенствованный поляризатор все же выдаст ускорение в квадратный октал. Что за стондат этот «поршень»!

— Эй, две ракеты! — выдала Короткая рука Длиннолапа, ознакомившись с инструкцией по комплектации корабля.

— Ракеты-зонды, — рыча, отозвался Кр-Капитан, недовольно свешивая язык, — для разведывательных целей!

Наставник неожиданно вспомнил лекцию Хромфи пятилетней давности.

— Я знаю, что такое «поршень».

— Прекрасно. Можем уничтожить? Мы ведь безоружны. Штурмовик достиг ускорения шестьдесят три кзинских

g, хотя пройдут еще часы, прежде чем альфа Центавра поползет по небосводу. Кр-Капитан занялся вычислением орбит на дисплее. Штурмовик пересечет путь полета человеческого корабля под углом девяносто градусов.

— Времени у нас достаточно, чтобы сбросить скорость и затормозить прямо у них перед носом. Останавливаться или облететь на бреющем?

Все, чему учил Хромфи, внезапно всплыло в голове Наставника. Думай, прежде чем прыгать.

— Остановимся, если сможем. Должны попытаться. При нашем векторе скорости нельзя пересекать линию следования под подобным углом.

Видавший виды лекторий на «Ухе Шеррека». Запах бериллиумовых макетов и старого меха. Примесь влажного аромата водорослей. Лекторий пять лет назад. Хромфи, все тот же невозмутимый тиран с всклокоченной гривой. Голограмма «поршневого ковша» плавает с одной стороны, а с другой своей шамбуковой указкой с наконечником из резца косоклыка в нее тычет Грраф, а потом — в животы особенно невнимательных слушателей.

— Нам неизвестны их цели, — прозвучал голос из прошлого. — Может, просто принюхиваются по нашим окраинам. Совершенно очевидно, что боевой мощи для полноценной атаки им не хватит.

Наставник прикидывал в уме: до сих пор ли это так? Но ни к какому выводу не пришел.

— Отбиться они не смогут.

«Да, — думал Наставник, — единственная их защита — скорость. Побегут, как бесклыкие травоядные».

— Самый любопытное, что Космический Флот Объединенных Наций по-прежнему не нашел возможности изобрести гравитационный поляризатор. Равно как и четыре года назад. С другой стороны, люди бы не тратили средства на столь громоздкий, но медлительный корабль. Вот эта магнетическая воронка реактивного двигателя предназначена для сбора водородных соединений из космического пространства. Кто-нибудь из присутствующих способен назвать главный минус данного агрегата?

В лектории воцарилась тишина. Подобная сегодняшней тишине на пути к точке перехвата сквозь безмолвный космос.

Наставник припомнил, как заявил, подтрунивая:

— Спросите у Длиннозубого. Он знает. Длиннозубый-Сын Гррафа-Хромфи вздрогнул от неожиданности: его вырвали из мира грез.

— Почтенный патриарх, «поршневой ковш» слишком медлителен.

— Его ускорение слишком незначительно, — поправил отец. — Почему же?

Длиннозуб смерил Наставника испепеляющим взглядом за то, что тот втравил его в обсуждение.

— Недостаточно запасов водорода.

— Насколько?

— Господин! Я не знаю.

— Наставник-Рабов?

— Прошу, примите мои извинения, если я не прав. Отсюда до человеческого Солнца плотность водородных скоплений достигает от одного квадратного октала до четырех квадратных окталов водородных единиц на горсть космического пространства.

Хромфи проткнул голограмму наконечником указки прямо перед мордой Наставника. Желоб магнетической воронки был увешан связками круглых цистерн.

— Им требуются вот эти огромные водородные баки, чтобы поддерживать работу реактивных двигателей, поскольку на низких скоростях много водорода не соберешь. Баки будут отброшены, едва корабль достигнет достаточной для сбора нужного объема водорода скорости. — Тут Хромфи насмешливо осклабился. — На высоких скоростях им тоже несладко, несмотря на то, что магнетический коллектор едва ли не того же размера, что личные охотничьи угодья Патриарха. Их максимальная скорость — четверть световой, и то лишь при наличии прямоточного реактивного двигателя. Более сложные конструкции обречены на весьма серьезный барьер релятивистского эффекта. Сомневаюсь, что им удастся превысить скорость вполовину световой.

И ты был не прав… «Окорщик» шел на перехват корабля приматов, приближавшегося почти со скоростью света.

— На действительно высоких скоростях им придется решить задачу утилизации протонных космических лучей. Неприятная диета, скажу я вам. — Грраф задорно прянул ушами, добавив, что таковой она покажется всем травоядным.

…Да, только приматы как-то выкрутились и даже преуспели, перейдя на этот грозящий летальным исходом рацион.

— Таковы технические детали, и, полагаю, детали несложные. «Поршневые ковши» весьма примитивное решение для космоплавания, поэтому мы не используем их да и с подробными чертежами незнакомы. Основная проблема не в создании, а в самой идее. Магнетическая воронка не способна на существенное ускорение по причине огромного потребления топлива и потому, что реактивные двигатели производят инерционное ускорение. Для чего создавать водородный заборник, если максимум, что он может выдать, это одна g инерционного ускорения?

Но как же пять g… Год за годом…

Хромфи не упомянул то, что знали все: кзинский штурмовик с парящим в кабине пилотом достигает ускорения шестьдесят единиц гравитации. Выход на максимальную скорость займет пять дней.

— Сколько времени потребуется этому забавному «ковшу», чтобы достичь шести восьмых скорости света?

— Шесть месяцев? — рискнул предположить откровенно скучавший офицер. Рискнул прежде, чем подумал.

— Более восьмидесяти лет, и большую часть времени он проведет на низких скоростях. А когда достигнет альфы Центавра?

— Ко времени, когда Пятая флотилия оккупирует Землю, — заявил Длиннозубый с усмешкой, не предвещавшей ничего хорошего несчастным мартышкам.

Но они уже здесь, а Пятая флотилия даже не выступила в путь…

— Весьма справедливо подвергнуть расчетам возможности этого корабля. Потому что это снимок четырехлетней давности.

Им понадобилось всего девять с небольшим лет, чтобы добраться сюда…

— Да, воронка уже миновала позиции и Первого, и Второго Прайдов. Но все это время (сообщениям от передовых Прайдов понадобилось четыре и три десятых года на путешествие к альфе Центавра) люди будут еще слишком близки к своей системе, то есть в самом начале пути. Не думаю, что стоит рассматривать эту экспедицию как угрозу нашей безопасности. Робот-разведчик следит за «ковшом», это наш долг, но сомневаюсь, что мы когда-либо еще услышим о нем снова. Еще на подступах к альфе Центавра люди потеряют ускорение и отправятся болтаться по бескрайним просторам космоса. До нас так и не добравшись.

Итак, даже Грраф-Хромфи способен на фатальную ошибку.

Наставник-Рабов провел необходимые вычисления в справочнике-накопителе детектора. Робот-разведчик обнаружил след «ковша» двести световых дней назад. По-прежнему на годы раньше, чем предполагалось. Это означало, что максимальная скорость корабля гораздо выше той, которую полагали возможной кзинские инженеры.

Кр-Капитан закончил с расчетом траекторий и включил автопилот. Выход к нужной точке через двадцать три часа.

— Приказано применить творческий подход.

Он имел в виду, что на штурмовике отсутствовали боеприпасы как таковые.

— Самый лучший младший механик во Вселенной сейчас радом со мной, — ответил Наставник.

— И как же мы покончим с этой летающей дрянью?

— Может, и не придется. Хромфи говорил, что приматы не могут выжить при таких скоростях. Бомбардировка космическими частицами.

— О, ну тогда пожалуй старикану ухо, — отозвался капитан с сарказмом. — Зачем нам вступать в бой, если мартышки уже трупы! Отличная идея, только как бы они не повыскакивали из погребального костра! — Он разразился плевками и рычанием. — Примем за данность, что у них есть гравитационный щит и они все еще живы!

— Гравитационный щит — это то же самое, что и гравитационный поляризатор. В таком случае им бы не понадобился «поршневой ковш».

— Что еще за ковш?

— Магнетическая воронка, такой черпак, который собирает водород прямо из космического пространства и перерабатывает его в гелий, необходимый для термоядерной реакции в двигателе.

— И что, мартышки бросятся к амбразурам и забросают нас стрелами? — Капитан насмешливо хлопнул ушами.

— Вероятно, магнитное поле их защищает, — предположил Длиннолап одновременно двумя «руками».

— Раб! Заткнуться! — рявкнул Кр.

— Он играет в карты? — прошептала одна «рука» в опущенное ухо Наставника.

— Смотри не слопай кресло, на котором сидишь, Длиннолап. Мне скоро потребуется вся твоя смекалка.

Обиженный, Длиннолап плюхнулся обратно на рот и пустился в ворчливое бормотание с самим собой на тему, какой он замечательный стрелок. Возник горячий спор между конечностями: какая будет главной в управлении ракетами-зондами?

— Полет заканчивается прямо за звездой А, — заметил Наставник. — Приматы будут уже мертвы. На таких расстояниях звездный ветер особенно жесток. Он разорвет их на части, подобно клыкам твоего отца.

Кр-Капитана эти рассуждения, похоже, убедили слабо, так что Наставник решил использовать аналогию с виртуальным приключением из симулятора, которое они проходили вместе:

— Это все равно что ураганный ветер, рвущий паруса.

Кр недовольно обнажил клыки. Ему не нравилось вспоминать о том виртуальном жутком мире, сплошь укрытом водой. Пятеро Героев, севших на мель во время сражения, на шлюпке улепетывают, что есть сил, от приближающегося тайфуна. До сих пор Кр не мог прийти в себя от пережитого кошмара.

— Дважды не повторяю! Будем действовать, исходя из предположения, что мартышки живы, ты, жалкий паразит, пожирающий плоть дохлого стондата!

— Как прикажешь, отважный Герой!

— Так как мы их прикончим? Это была твоя идея забрать лучевую пушку на испытания!

Мысль о том, что на борту отсутствует оружие, приводила Кр-Капитана в ярость. Даже жалкой ядерной ракеты нет!

— Мне обшивку кинжалом-втцай ковырять, пока они мимо пролетать будут?!

— Боевая кушетка крайне неудобна, уважаемый Герой, — буркнула Короткая «рука».

Общение с самим собой невероятно обогащало новыми идеями. К такому выводу пришел Длиннолап и немедленно добавил:

— Бросим в них кушеткой!

— Молчать! — взревел Кр.

Наставник озирался вокруг в поисках предметов, которые можно было бы пустить в ход.

— Нам бы пригодился золотой песок, но твой доблестный втцай и в одиночку справится даже с самым могучим кораблем приматов!

Длиннолап выдал великолепную имитацию кзинского шипения, подражая глубокому вдоху.

— Мы оставим нашего доблестного Героя на пути корабля, потрясать своим втцай. Он прыгнет, — заявила Короткая.

— И ударит кинжалом! — выкрикнула Пятнистая, и все пять конечностей хором принялись изображать боевые кзинские рычания и плевки.

Тонкая пафосно, нараспев завершила повествование:

— В тот же миг вражеский корабль расщепило на мелкие частицы в пламени великого позора! И еще долго после боя Кр-Герой излучал пурпурное сияние, польщенный официальной похвалой Патриарха!

Быстрая «рука» ухватилась за поручень на спинке кресла Наставника на случай, если тому придется защищать Длиннолапа.

Обнажив клыки, Кр-Капитан оглядел своего кзина-компаньона, скорее желто-рыжего, чем рыже-красного:

— Где ты откопал этот мясной пятиугольник?

— Мы вместе с самого Хссина. Он действительно великолепный механик.

— Ну что ж, полагаю, мы пришли к согласию, — проворчал Кр. — Некий массивный объект покинет этот борт.

— Можно обойтись и меньшим весом. Если распылить на пути приматов частицы золота, каждая крупинка обзаведется энергетическим потенциалом среднего ядерного взрыва, — заметил Наставник.

Кр-Капитан не поверил. Кзины не привыкли к боевым маневрам на релятивистских скоростях. Но, проведя необходимые вычисления, он пришел в сущий восторг:

— Немного пыли — и настоящий ядерный гриб! Здорово.

— Не все так просто, — простонала Большая «рука». Длиннолап посовещался сам с собой.

— Дело тут не в высокоскоростном кинетическом импульсе, — констатировала реально смотревшая на веши Быстрая.

— Мы стоим на грани неизведанного, где интуиция теряет всякое практическое применение, — заключила Короткая, отличавшаяся широким кругозором.

На релятивистских скоростях кинетический импульс превращается в ливень космического излучения.

Уже невооруженным глазом можно было наблюдать, как альфа Центавра ползет по небосклону в сторону Солнца Людей. Сквозь усиленное поле поляризатора свет звезд казался неестественным. «Доблестный стрелок» Длиннолап занялся нехитрым делом: снял камеры с ракет-зондов. Затем соорудил из подручных средств пару боеголовок: в ход пошли баллоны с кислородом, половина питьевых запасов и несколько граммов карбида вольфрама в виде шлифовального порошка из собственного набора инструментов.

«Окорщик мартышек» нес на борту большое количество всевозможных сенсоров. За семнадцать часов до выхода к точке назначения пошли сигналы о приближающемся «ковше», чья кажущаяся скорость сейчас составляла сто двадцать световых. После электронного увеличения было получено изображение в перспективе. Но «ковша» на нем не было. Экипаж штурмовика был повергнут в шок. Наставник предположил, что приматы просто сгорели, проходя слишком близко от альфы А, но, когда бортовой накопитель повернул изображение под другим углом, обнаружилось, что воронка просто свернулась, так что ее магнитное поле теперь выполняло лишь функцию защиты экипажа. Войдя в зону притяжения альфы Центавра приматы всего лишь «свернули паруса»!

Выйдя к точке перехвата, «Окорщик» навел и выпустил ракеты-зонды навстречу кораблю ОНКФ, уже заслонившему человеческое Солнце. Боеголовки должны были рассеять убийственную взвесь кислорода и оледенелого вольфрама. Затем штурмовик помчался по траектории полета «ковша», сливая гелиевый охладитель, запасы азота, аргона и, для пущего эффекта, опустошив баночку гигиенической пудры, которую Кр-Капитан использовал для ухода за шерстью. На полной скорости штурмовик развернулся и, притормозив, взял в сторону; для безопасного обзора происходящего. Наставник настраивал уцелевшие камеры.

— Они же запросто обогнут взвесь! — с сомнением буркнул Кр-Капитан, настоящий эксперт по маневрированию на сумасшедших ускорениях шестьдесят g.

— Они ничего не видят. Курс отслеживают лазеры. Даже крошечный зазор толщиной в кзинский ус спровоцирует огромное боковое давление. У них нет технологий для его компенсации. Они обречены!

Теперь Героям оставалось лишь ждать. Величайший долг воина. Уметь ждать.

Полчаса спустя безымянный «ковш», чья миссия до сих пор оставалась загадкой, пронесся мимо столь стремительно, что наблюдатели даже не успели осмыслить происшедшего.

Первая ракета прошла мимо цели.

Вторая задела край воронки, превратившись в ядерное облако, в ионного джинна, который обрушил огненный кулак на «ковш», но промахнулся. Слишком поздно, слишком медленно.

Корабль приматов принялся утюжить взвесь-ловушку. Магнитное поле сотрясали перегрузки, оно оказалось бессильно перед россыпью частиц и сгустками кислорода. Сверхпроводники перегрелись. Электрическое сопротивление начало плавить обшивку корабля…

Тем временем водород и кислород, вольфрам, гелий, азот и аргон, даже пудра Кр-Капитана превращались в крошечные сверхплотные атомные снаряды, проникавшие всюду: сквозь перегородки, по воздуху, по системам жизнеобеспечения, оседали внутри инструментов, в белковых соединениях, в фузионном двигателе, утяжеляли свинцово-вольфрамовые радиационные щиты… Любое доступное для атома пространство смертельная масса заполняла немедленно. И более не выходила наружу, оставляя после себя лишь ионный след.

Отдельный пучок космических лучей ударил в массивный сердечник «ковша», рассеивая, кроша его на мелкие фрагменты. Мезоны вспыхнули гамма-лучами и дали рождение мюонам. Мюоны прожили недолгую ленивую жизнь и погибли. Возникли позитроны. Рождалось в муках антивещество. Частицы сердечника брызнули в стороны, отчаявшись вернуть равновесие. Нейтроны ринулись в космическое пространство.

Но борта разрушала именно энергия базовых электронов. Корабль был беззащитен перед атомной бомбардировкой, но для электронов оставался непроницаем. Однако при столкновении последних с обшивкой их кинетическая энергия тут же преобразовывалась в тепло.

Вспыхнуло яркое пламя, впрочем, его погасила почти световая скорость корабля. Доплеровское излучение вошло в красный спектр. От двигателя не осталось ничего. Но инерция безжалостна. То, что двигалось, продолжало двигаться.

Отныне корабль ОНКФ был обречен на бесконечное путешествие по Вселенной в виде плотной связки космических лучей, постепенно разваливаясь на части под воздействием межзвездного эфира, газовых скоплений и частиц космического мусора. Миллионы лет спустя в какой-нибудь отдаленной галактике ученые отметят любопытное увеличение плотности потоков элементарных частиц в непримечательном квадранте ночного неба. И создадут теорию о высокой концентрации металлов в космических лучах.

Вернувшись на «Ухо Шеррека», экипаж «Окорщика» узнал о цели человеческого корабля: бомбардировка. «Ковш» выстрелил с огромного расстояния. Каждая релятивистская «дробина» несла ядерный заряд.

Иными словами, удар был запланирован. А точность приматов-канониров приводила в ужас. Арктические зоны были изрешечены, и только чудом обошлось без жертв: в этих регионах никто не жил. Удар по кзинской базе привел к гибели четырех тысяч Героев. Огромные потери понесли рабы-люди, из которых лишь пять процентов имели отношение к военной структуре кзинов. Промах пришелся по океану, вздыбив приливную волну, смывшую четыре прибрежных города.

Кр-Капитан рвал и метал:

— Почему мы не засекли их прежде, чем они атаковали?! Увы, воинам не стоит забывать о переменчивости фортуны. Только Черные Прайды располагали оборудованием для дальних разведывательных операций. «Ухо тигропарда» Четвертого Прайда и «Нос Патриарха» Пятого заметили электромагнитный след «ковша» прежде остальных. Но оба корабля находились в двух световых днях пути от трассы следования вражеского корабля. Сообщения, обычно посылаемые в световых волнах, не успели бы достичь альфы Центавра и предупредить об угрозе, и даже самые быстрые истребители не смогли бы перехватить корабль приматов. «Ковш» был тут как тут почти сразу же после обнаружения его электромагнитного следа.

Крейсер Хромфи, пусть и заслоненный альфой Центавра, с бомбардировщиком ОНКФ разделяли только восемь световых часов. Но даже в этом случае перехват представлялся практически невозможным, если бы не счастливая случайность в виде «Окорщика», проводившего испытания оборудования неподалеку от пути следования людей.

Грраф провел лекцию по разбору ошибок. Думайте, прежде чем прыгать. Врага не стоит недооценивать. Хромфи был крайне зол на самого себя, поскольку полагал, что половина скорости света — это максимум возможностей человеческих «ковшей». Ярость настолько переполняла его, что он провел целый день на тренировочной арене, чтобы дать себе разрядку, принимая все вызовы без исключения.

Лишь несколько месяцев спустя выяснилась и тайная цель бомбардировщика. Когда был предательски убит Верховный Командор-Завоеватель.