Истинная для Бога Тьмы (СИ)

Глава 12 Начало конца

Седые капли стекали по запотевшему стеклу. Горячие уютные брызги воды орошали обнаженное тело Адриана. Он направил под них лицо, запрокинул голову и просто стоял, наслаждаясь приятными ощущениями. Когда вода стала прохладнее, он выскользнул из душевой кабинки, повязал на пояс полотенце и задумчиво смотрел на свое отражение в зеркале.

Зачем Ниалл отравил горожан? Неужели это жалкая попытка насолить Хаосу? Навряд ли в этом кроется разгадка. Что же ему нужно? Адриан устало сжал рукой переносицу и тяжело вздохнул. Дверь скрипнула. Он вскинул голову и смотрел через зеркало, как спокойное выражение лица Дафны меняется на изумление, а потом смущение, когда взгляд серых глаз обвел крепкое тело Бога и спустился ниже, туда, где теплое махровое полотенце, нежно обнимающее бедра, слегка натянулось.

— Ой, извини, дверь была приоткрыта. Я…хотела намазаться мазью, вот и зашла, — сумбурно пробубнила Фанни, все еще не поднимая взгляда.

Мышцы от движения Адриана перекатились под кожей, девушка подняла глаза и проследила, как теплая от тела капелька воды стекает по животу вниз. Она не уходила и Бог в усмешке приподнял бровь. Неужто она его нисколечко не стесняется? Он нарочито медленно прошел мимо нее, но когда поравнялся с ней, остановился. Фанни сглотнула вмиг ставшую вязкой слюну и закусила изнутри щеку.

— Я уже ухожу, — сказал Адриан. В его голосе промелькнули глубокие вибрирующие нотки и Дафна отчего-то задержала дыхание. Бог вышел, тихо прикрывая за собой дверь.

Только когда он ушел, Дафна выдохнула и закрыла лицо ладонями. Что это было? Почему ее сердце так ошалело стучит? Она тряхнула головой, сбрасывая сумасшествие, и принялась намазывать раны. Дафна повернулась к зеркалу спиной и обернулась. Вся спина была красной, кое-где оставались глубокие следы от волдырей. Выглядело это безобразно. Девушке вдруг подумалось, что в ее жизни не было столько приключений, как за этот месяц. Она ходит рядом с прародителем родной магии, помогает ему, делит еду и кров, при этом он не требует от нее повиновения, спасает и доверяет, как кому-то близкому. Дафна вздохнула, когда не смогла дотянуться руками до труднодоступных участков спины. Прикусив кончик ногтя большого пальца, она буравила взглядом дверь и гадала, словно на ромашке, попросить-не попросить. Решившись, чуть приоткрыла дверь, выглядывая наружу.

Адриан успел переодеться. Волосы еще были мокрыми и растрепанными, грудь обтянула черная майка с V-образным вырезом, а свободного кроя спортивные брюки слегка спущены на бедре. Он стоял спиной и складывал аккуратно в стопочку высохшие стираные вещи.

— Адриан, — неуверенно позвала Дафна.

Бог обернулся, яркий свет переместился на половину его лица, а вторую словно обняла тень, и в ней радужка глаза казалось неземной, космической.

— Да? — отозвался Бог.

— Мне неловко просить, но ты не мог бы помочь мне намазать спину? Я не достаю.

Щеки Фанни стали пунцовыми, лоб нахмурился, а большой палец правой ноги вырисовывал на ковре витиеватые узоры.

— Конечно. Раздевайся, — он так легко это сказал, что Дафне стало еще более неловко.

Она присела на кровать, попросила Адриана отвернуться, а сама расстегнула его рубашку (она свободного кроя и не натирает кожу). Ткань скользнула по рукам, Дафна скомкала ее и прикрыла грудь.

Бог присел сзади. Выдавив немного мази, он подержал ее на пальцах, согревая, чтобы девушке было комфортнее, и легонько коснулся кожи. С его мокрых волос скатилась холодная капля воды и с размахом плюхнулась на обнаженные плечи. Дафна вздрогнула от контраста горячих пальцев и холодных брызг. Тело вмиг покрылось мурашками. Адриан проследил как капля медленно скатывается между лопаток и падает вниз, в оттопыренный кусок ткани шорт, что обтягивали бедра девушки. Бог шумно выдохнул, обдал жаром своего дыхания ее шею и вернул взгляд на красные пятна спины, но в голове как будто специально всплывала капля, медленно стекающая по обнаженной оливковой коже.

Дафна обернулась, столкнулась взглядом с Адрианом и слегка приоткрыла губы. Он замер, касаясь пальцами кожи и опустил глаза. Мужчина обвел взглядом полуоткрытые губы и хрипло сказал:

— Я закончил.

Фанни кивнула, не разрывая взгляда. Она потянулась назад, уперлась спиной в его грудь и почувствовала, как резкие сильные толчки будто выталкивают из груди его сердце. Он нежно и медленно перемещал пальцы со спины на ее руки. Поглаживал, будто перебирая струны гитары и замер, когда нечаянно задел ладонью краешек груди, что виднелась из-под рубашки. От растерянности Дафна чуть не выронила единственный кусок ткани, что прикрывал обнаженную грудь. Сглотнув, Фанни задышала чаще, в животе разросся клубок жара, стало неловко. Адриан качнулся вперед и холодные пряди его волос прилипли к обнаженной спине, заставив девушку судорожно всхлипнуть. Закусив губу, она боролась с диким желанием обернуться и почувствовать на вкус его губы, но вовремя одернула себя и подалась вперед.

Бог резко разжал руки, встал, прошелся из стороны в сторону, пока Дафна застегивала рубашку непослушными пальцами, а потом предложил ей спуститься и выпить ароматного чаю. По дороге вниз они оба молчали. Адриан думал, что это просто желания мужчины, все-таки двести лет заточения как-никак. А Дафна думала, что сошла с ума. Но отчего-то ее руки трясло как в лихорадке, а тело зудит, словно Адриан прикасается к ней прямо сейчас. Она метнула на него взгляд и обнаружила, что Адриан тоже смотрит на нее. Смутившись, они оба опустили голову.

— Поговорим об этом? — спросил Бог.

Фанни вздрогнула от раздавшегося в тишине стального голоса. Они уже сидели за столом, попивая мятный чай. Девушка специально заказала себе из мяты, думала, он успокоит ее. Не помогло. Да что же с ней такое?

«У тебя просто давно не было мужчины. А Адриан красивый. Красивый же? Чертовски. Дафна, о чем ты думаешь? Слышал бы тебя наставник! Тебя уже два раза убить пытались, а ты думаешь о мужчине!» — ругала себя Фанни.

— Предлагаю забыть. Это ничего не значит, просто дружеский жест помощи, — ответила она, буравя взглядом пар, исходящий от кружки. Адриан хмыкнул и перевел тему.

— Я передал врачам противоядие. Полагаю, теперь везде будут судачить о неком блондине в белом халате — спасителе мира. — Он улыбнулся. — Ты себя хорошо чувствуешь? Завтра сможем двигаться дальше?

Дафна кивнула. Чувствовала она себя превосходно. За исключением странной реакции ее тела. Это последствия болезни, однозначно. Ей нужно сосредоточиться на поиске кольца и баланса между своей магией, чтобы поскорее научиться контролю и уйти от Адриана в свободное взрослое плавание, пока ее тело еще чего-нибудь не вытворило.

Ночью Дафна никак не могла уснуть. Размеренное дыхание Адриана успокаивало, но от каждого его движения внизу живота колыхалось волнение, словно качался на нити кулон. Девушка в очередной раз вздохнула и легла на спину. Бог спал на полу и никаких попыток прикоснуться больше не предпринимал. За окном стучали капли дождя. Они будто специально норовили попасть в окно, мешая девушке уснуть. Завыл ветер. От уличного фонаря на стене в комнате лежали тени деревьев и колыхались из стороны в сторону. От воспоминаний стало жарко. Дафна шумно скинула с себя одеяло и услышала шуршание.

— Почему ты не спишь? — раздался в тишине голос Адриана.

— А ты? — вопросом на вопрос ответила Дафна.

— Не спится что-то.

— И мне.

Вновь воцарилась тишина, в которой Фанни пришла мысль, но прежде чем прикусить себя за язык, она все же озвучила ее.

— Может ляжешь рядом? — Адриан привстал на локте и даже в полумраке было видно, как округлились его глаза. Дафна поспешила добавить: — Все-таки на полу холодно, а кровать большая.

«Ты просто мастер аргументов, Фанни,» — подумала она про себя.

Адриан выдохнул смешок, но поднялся, лег рядом поверх одеяла на спину, заложив под голову руку, и наблюдал как на стене играют между собой причудливые тени. Его права рука расслабленно вытянулась вдоль тела. Дафна шевельнулась, пальцы прикоснулись к горячей ладони Адриана. Девушка резко зажмурилась и медленно попыталась отодвинуться. Но Бог не дал, схватил ее за запястье и накрыл своей ладонью — большой и горячей, а затем повернул к ней голову и сказал:

— Все в порядке, Фанни, ты можешь меня касаться. Я не причиню тебе вреда.

— Я знаю. Я не этого боюсь, — тихо ответила она и прикусила язык.

Как так получилось, что за один день она успела наговорить ему, чего не следует. Щеки вмиг покрылись пунцовым румянцем. Благо в темноте этого не разглядеть.

— Чего же ты тогда боишься? — Голос Адриана был глубоким, как синее море, и тягучим, как патока. Тело вмиг отозвалось, покрылось мурашками и напряглось.

Девушка повернула голову, смотрела как тени со стены переместились на его лицо, а теплый желтый свет от фонаря спустя пару секунд погас и комната погрузилась во мрак, только серебристые глаза горели, словно у хищника в тени деревьев.

— Влюбиться, — на выдохе прошептала Дафна и снова прикусила язык.

В темноте сложно было рассмотреть выражение лица Адриана, но оно, кажется, было слишком серьезным. Девушка резко зажмурилась. Как же нелепо сейчас это прозвучало! Ей хотелось, чтобы Адриан уснул и забыл все как страшный сон. Но он тихо сказал:

— Тебе не нужно влюбляться в меня, Фанни. Я того совершенно не стою. Люди, которые касаются моей души, тонут в болоте Хаоса и умирают от клинка Богов. Мне бы не хотелось, чтобы мы были уязвимостью друг друга. Мне бы не хотелось вновь выбирать. Но больше всего я боюсь, что тебя заставят выбирать между жизнью и мной.

Дафне вдруг подумалось, что между строк он тонко намекнул, что она ему дорога, хоть и скорее всего просто как та, что освободила его, или как единственный носитель магии Хаоса.

— А если ты для этого человека и так был жизнью? — вдруг спросила Дафна.

Адриан задумчиво произнес:

— Это не повод жертвовать собой. Когда мы любим, мы и так являемся для того целой жизнью, как и он для тебя.

— Я не любила никого, но мне отчего — то кажется, что любовь стоит того, чтобы отдать за нее жизнь. Ведь если умрет тот, кто тебе так дорог, какой смысл жить? Сплошное серое существование, — поразмыслила Дафна.

— Спи, Дафна, — вдруг сказал Адриан, но спустя секунду добавил: — Как бы мне хотелось вновь жить, а не существовать.

— Для этого нужно снова распахнуть свое сердце.

Дафна зевнула и вскоре провалилась в сон, а Адриан лег на бок и убрал с ее лица упавшую прядку. Как бы сильно он не хотел открыть свое израненное, старое сердце, делать это было опасно. И пусть ему до зуда в пальцах хочется касаться эту маленькую, безгранично смелую девчонку, он больше никому не позволит пострадать. И даже если весь мир провалится в бездну, Повелитель Хаоса не даст ей провалиться вместе с ним.

Порывистый ветер гулял между крон деревьев, яростно срывая с веток багряные листья. Дождь капал на землю хрустальной крошкой. Поистине величайшая музыка самой природы. По нахмуренному небу медленно проплывали синие тучи, казалось, дождь вот-вот пригвоздит всех к земле, но яркий красный зонт, что раскрылся над русыми волосами, не давал этого сделать. Среди серого пейзажа огненный зонтик выделялся как яркая деталь на черно-белой картине. Рядом с Ленаром лениво прогуливался Повелитель. Одетый в бессменное голубое платье, складки которого теребил во все стороны осенний ветер, он наслаждался такой погодой. Бог одним взмахом ладони мог разверзнуть эти тучи, заставить солнце протянуть свои золотые лучи и нежно ласкать своим теплом землю, но он этого больше не делал.

— Почему ты просто не улучшишь погоду, Ниалл, ведь дождь льет уже столько дней, что листья на земле гниют? — спросил Ленар.

Они прогуливались по саду Богов вдвоем и советник мог называть Ниалла по имени. Тот позволил такую вольность только ему. Он всегда считал Ленара дерзким, оттого тот и был к Богу ближе. Пожалуй, даже ближе сестры. И он прощал ему практически все, только не простил бы предательства.

— Потому что не все в этом мире нуждается в моей силе, друг мой. Во всем должен быть порядок, — ответил Ниалл и ласково улыбнулся, когда увидел солнечный луч, что пытался пробиться сквозь серую пелену туч. Он напомнил ему самого Ленара. Ведь тот также когда-то пробился сквозь толпу серых и одинаково алчных магов, тем самым получив место советника.

— Ты говоришь мне о порядке? — усмехнулся Ленар. — Кто ты, и что ты сделал с моим другом?

Ниалл искренне рассмеялся. Лучи смешинок образовались вокруг мудрых лазурных глаз, а складки на лбу разгладились.

— Я всегда за порядок.

— Ниалл, а что на языке Богов означает счастье? — вдруг спросил Ленар.

Ниалл покосился на него с неким изумлением, но вопросов задавать не стал, ответил сразу:

— Цветок водной лилии — лотос.

Мужчина расплылся в широкой улыбке. Яркий желтый лист сорвался с клена и плюхнулся на раскрытый красный зонт. Ленар покосился на улыбающееся лицо Бога и ему вдруг подумалось, что он давно уже не видел Ниалла таким счастливым.

— Так что вы все-таки не поделили с Повелителем Хаоса? Не верится мне, что всему виной женщина. — Ниалл одобрительно улыбнулся и начал рассказ.

В день, когда луна встала в один ряд с солнцем, Мать всего сущего пожелала наделить людей магией, но для этого ей нужны были проводники. И тогда Вселенная создала Богов. Первым в этот мир ступил Ниалл. Он был настолько лучистым, как солнце, что от его Света вмиг росли цветы, ввысь взмывали бабочки, а в мертвых животных, как через распахнутую настежь дверь, входила жизнь. Вселенная не согласилась, ведь если Свет будет все оживлять, все вокруг будет бессмертным. Так не пойдет. И она создала Порядок. Богиню охватывал ореол серебристой магии, от взмаха ее ладони все умирало и вновь воскресало, и так по кругу. Но и это не понравилось ей. Тогда Мать создала Хаос — вечную, все поглощающую тьму. От его тела тянулся туман и все, к чему прикасался Бог, вмиг умирало. Удовлетворенная своими созданиями, Вселенная позволила детям спуститься в этот мир.

Но вскоре Адриан не мог смириться со своей разрушающей силой. Он не имел возможности выходить к людям, только стоять в тени и наблюдать, как те поклоняются Богам. Однажды его заметила маленькая девочка и неосторожно протянула свои ладошки, касаясь тьмы. Она тотчас же рассыпалась пеплом. Адриан в ужасе призвал своего брата и попросил его о помощи — научить контролировать Тьму. Ниалл согласился. Он всегда шествовал за братом, воскресая все, к чему тот прикасался, даже если взглядом. Но Адриан хотел иного — быть с людьми на равных. Он обратился к Матери всего сущего, а та, покачав головой, сказала:

— Ниалл, сын мой, если любовь к брату крепка, пусть его тело поглотит осколок Света и тогда он сможет выйти к людям, но потеряет часть своих сил, и ты вместе с ним. Его силу поглотит твой Свет, твою же — бесконечный Хаос.

Без колебаний Ниалл развел руки в стороны и принял Хаос в свои объятия, как Адриан принял в свои Свет. Теперь они были на равных и наделили людей своей магией, создавая три фракции сил. Только маги Хаоса оказались прокляты и чтобы выжить, им приходилось убивать.

В Адриана попала частица милосердия, которая была изначально дарована не ему. А в Ниалле зародилась жестокость и со временем она посадила в его душе ненависть к брату, ведь люди любили не его — истинный Свет, а того, чье истинное предназначение — разрушать.

Ниалл начал обвинять брата во всех грехах. Он обратился к матери, попросил вернуть утраченное милосердие. Но Вселенная ответила:

— Дело не в Хаосе, сын мой, дело в ваших душах. Пожив среди людей, вы больше не истинное Божество, вы подобия людей, только бессмертные. Не вини моего сына, вас поменяла среда обитания.

Но Бог не поверил, а потому тайно обвинял во всем Адриана. А потом магов стало так много, что Ниалл захотел ими править, создать замок великих Богов и наслаждаться своим существованием. И с каждым днем он с ненавистью смотрел, как брат уподобляется смертным. Себе же он не позволил стать таким. Он пообещал себе стать великим.

Когда Ниалл закончил рассказ, Ленар низко поклонился.

— Ты чего? — удивился Бог.

— Мой Повелитель, вы стали великим. Ваше имя знает каждый, вас уважают и боятся. Не в этом ли сила?

Ниалл одобрительно кивнул и потрепал Ленара по волосам. Он нисколечко не жалел о своем выборе. И о том, что заточил Хаос в камень. Мир не должен поменять своего Повелителя. Им всегда останется Ниалл. Пусть Адриан исчезнет и о нем больше никто не вспоминает!

— Могу я взять пару лотосов из твоей оранжереи? — спросил Ленар.

— Бери. Для сестрицы? — усмехнулся Ниалл.

— Проверить одну теорию, — туманно сказал Ленар, поклонился и скрылся за дверями оранжереи.

Ленар медленно ступал по хрустящему гравию и наслаждался ароматом цветов. Сладкий медовый запах смешался с горьковатым шлейфом, а на языке растекся свежей морской прохладой. Он проходил мимо ярких тюльпанов, красных маков, склонивших свои головки, разнообразных сортов роз, так любимых Повелителем. Очутившись возле лотосов, что качались на водной глади, Ленар присел на корточки и поманил цветок ладонью. Розовые, белые, красные лотосы расступались, давали дорогу самому прекрасному из них. Ярко лиловые лепестки блестели под капельками воды, что осели на них. Ленар подхватил лотос, бережно оторвал его головку от островка и путями Порядка переместился в свою спальню. Он переоделся в голубую рубашку в мелкую полоску и черные штаны, причесал свои русые кудри, а затем взял цветок и вернулся в замок Богов.

Селена сидела в спальне, старательно вышивая нашептанную Вселенной картину. Рядом с Адрианом в лимонном платье сидела девушка с белоснежными с оттенком синевы от света дня волосами. В ее руках была дымящаяся кружка чая. Селена почти вышила выражение ее лица, но в дверь постучали. Девушка спрятала полотно в верхнем ящике стола и распахнула дверь. В проеме стоял улыбающийся Ленар, а в руках его мерцал пышный цветок лотоса небывалой красоты.

— Я угадал, Госпожа? — поклонился мужчина.

Селена облизнула сухие губы. Коротко выдохнув: «Ленар!» она прижалась к нему, впуская в легкие яркий аромат листвы, которую только что поцеловал дождь. Мужчина опешил, а потом с готовностью обнял ее в ответ. Цветок скользнул по руке, а затем рухнул на пол, орошая брызгами босые ступни Госпожи. Он был готов поймать для нее ветер, выловить самое красивое счастье и положить к ее ногам все, чего пожелает ее горячее сердце. Селена жалела только об одном — об упущенном понапрасну времени, когда она могла быть по настоящему счастливой. А Ленар, казалось, не жалел ни о чем. Разве он мог?

Позже, лежа на его горячей груди, Селена выводила на его животе узоры и улыбалась. Под ее ухом размеренно стучало сердце того, кто был ей роднее всех. Она поцеловала его руку, которая лениво гладила ее щеку. Ленар будто очнулся ото сна и спросил:

— Почему ты не использовала противоядие?

— Потому что я больше не могу тобой рисковать. Ниалл бы не простил. Я нашла формулу сама. Главное, что успела.

— И ты даже готова мириться с моей жестокостью и с моим поклонением Ниаллу, а не тебе? — Ленар серьезно посмотрел на ее лицо. Селена твердо ответила:

— У каждого есть недостатки, Лин. Моим является эгоизм. Но я постараюсь исправиться ради тебя и больше не подставлять.

Мужчина поцеловал ее в губы долгим мягким поцелуем. Подумав, он улыбнулся и сказал:

— Ради меня не нужно меняться. Я полюбил тебя такой, какая ты существуешь, моя маленькая орхидея.

Селена вдруг поняла, что в этом мире с ней рядом были только два существа, которые принимали ее целиком без остатка — Адриан, а теперь и Ленар. Не в этом ли заключается счастье?

Скалистое море бушевало. Соленый морской ветер кидал волны о камни, взбивая молочную пену. На солнечном луче, который пробился сквозь плотные седые тучи, стоял задумчивый Ниалл. В черном кожаном плаще он выглядел устрашающе. На бедре повязаны ножны, из которых торчали две резные рукоятки мечей. Он задумчивым лазурным взглядом смотрел как Селена вливает всю свою магию, чтобы скинуть полог Хаоса, который накрывал замок Адриана целиком. Он ничуть не изменился и спустя двести лет выглядел нетронутым.

Богиня произнесла последние слова заклинания и они вошли в просторный холл. Каблуки золотистых сапог Селены цокали по деревянному полу. Полы теплой шубы распахнулись, а взгляд гетерохромных глаз осматривал замок, словно она видела его впервые. Ниалл остановился у каменной стены. Он нажал три крайних камня и в стене образовался проем. Протянув руку, Бог вытянул стеклянную шестигранную коробочку.

— Пора перепрятать тебя, — мурлыкнул Ниалл.

Селена протянула было руку, предложив сделать это самостоятельно, но Бог сказал:

— Я отдам его Астрейе. Пусть девочка оправдает мое безграничное доверие.

И тогда Ниалл взорвался яркой вспышкой Света, окропляя радужными брызгами нахмуренную Богиню. Она захлопнула за собой дверь, прислонившись к ней спиной. Когда Ниалл увидит, что энергия кольца на нуле, Селену ждут большие неприятности. Девушка накрыла замок пологом и вспыхнула серебристой вспышкой.