Исполнитель [СИ]

Глава 14

Чёрный здоровенный внедорожник тяжело утюжил пустую по ночному времени трассу, всё дальше удаляясь от Москвы куда-то на юго-восток по Новорязанскому шоссе. Управлял машиной молчаливый и сосредоточенный сотрудник охраны, а мы с Красновым занимали задний диван, погружённые каждый в свои мысли.

Не знаю о чём думал Одуван, задумчиво глядя вперёд, но я в который раз прокручивал в голове весь наш разговор, определяясь как вести себя дальше. И главный вопрос был: расшифрован я, как опер Надзора, или нет? То, что он знает моё имя, на самом деле, ещё ни о чём не говорит. Больше, кроме этого знания, он не сказал ничего. Хоть и обставил всё так, будто неплохо осведомлён о моей персоне. Возможно, имя, это всё, что ему известно. Были ли те, кто мог знать мой ник и моё имя? Да, были. Пусть немногие, но в самые первые месяцы, когда царил полнейший хаос, я и не помышлял о конспирации, решая совершенно другие задачи, и, по мере сил, стараясь помогать людям. Бывало так, что я, находясь в своём игровом обличьи, представлялся настоящим именем. И, похоже, кто-то это вспомнил и сообщил главе “Музыкантов”. Да даже Центробанк упомянутый взять, очень может быть, что это имя услышал кто-то из его людей, который меня и запомнил.

Впрочем, тут меня посетила непривычная мысль, а может мне и не нужна с Красновым вся эта конспирация? Как я успел понять, он работает на государство и плотно опекается ФСБ, цели его вполне конкретны и понятны и вполне коррелируют с моими собственными желаниями. Зная его отношение к людям в погонах, не думаю, что мою принадлежность к Надзору он бы воспринял отрицательно. Вот только тогда бы это означало полный и безоговорочный переход под его начало. Подобная расшифровка. Полное подчинение и контроль. А я, всё же, одиночка, сам ставлю себе цели и задачи, и самостоятельно их решаю. И лишаться свободы принятия решений и действия, даже во благо высшей цели, которой, несомненно, полностью поглощён Одуван, не намерен. А значит, сохраняем статус-кво и ни единым словом и жестом себя не выдаем.

Немного успокоившись и определившись с линией поведения, я принялся смотреть в окно на ночную дорогу.

Не доезжая до Коломны мы свернули в сторону и теперь тряслись по выщербленному и раздолбанному асфальту, то и дело выписывая змейки для объезда совсем уж глубоких ям. Проскочив пару деревень, углубились в лес. Сразу подумалось, что живёт этот Мясник, кем бы он ни был, наверное отшельником, подальше от людей, где занимается…

А вот чем он там может заниматься, я придумать не успел, потому что мы, огибая деревья, вырулили к перегораживающим дорогу металлическим воротам. Влево и вправо от ворот тянулся высокий забор с колючей проволокой поверху, а сбоку возле проезда был вбит столб со знаком “Запретная зона. Проход (проезд) запрещён (закрыт)”.

Когда водитель поморгал фарами, створок ворот приоткрылась, выпустив сразу несколько вооруженных автоматами людей. Посветив внутрь, один из бойцов дождался, когда Одуван протянет в открытое окно какую-то карточку, посмотрел, затем, ещё раз мазнув лучом фонарика мне по лицу, кивнул и махнул рукой остальным, чтобы открывали.

Да, на домик отшельника это место не походило совсем. Заехав внутрь, мы проехали ещё несколько сот метров, а затем вырулили на самый натуральный плац в окружении трёхэтажных кирпичных казарм. До боли знакомых мне ещё по собственной армейской службе.

— Вот и приехали, — нарушил тишину молчавший всю дорогу Одуван, — пошли, познакомлю тебя с человеком уничтожившим портал и разведчика иных.

— Иных? — переспросил я.

— Так мы назвали расу игроков не из нашего мира.

— Понятно…

Похоже, о нашем визите предупредить успели, потому что на входе в одну из казарм нас уже встречал боец в цифре без знаков различия. Несмотря на большое сходство с армейским, объект, по видимому, таковым не являлся. Ни традиционных красных звезд на въездных воротах, ни флагштоков на плаце с государственным флагом, ни единой нашивки на местных, которая бы могла пролить свет на их видовую принадлежность.

— Генерал ждёт, — остановившись возле двери, произнёс сопровождающий, показав на неё.

“Генерал? — мелькнула мысль, — а звание это он до уничтожения города получил, или после?”

Незаметно встряхнувшись, я заставил себя сконцентрироваться на главном. Сейчас мне необходимо было как никогда жёстко себя контролировать, чтобы ни жестом ни звуком не дать понять, что я знаю о нескольких десятках тысяч уничтоженных им людей.

Но всё же, когда мы вошли, я позволил себе один внимательный взгляд на того, кто сидел за большим столом в глубине помещения.

Крепкий, средних лет, с короткими усами, чуть тронутыми сединой. Стриженный под полубокс. Складывалось ощущение, что для своей игровой ипостаси он выбрал реальную внешность. Посмотрев над его головой, я понял, почему сопровождающий назвал его именно так, “Генерал” было его ником. Впрочем, судя по выправке и самой атмосфере кабинета, строгой и лишённой каких-либо вычурностей, с армейской службой он был явно знаком не понаслышке.

— Лев Валентинович, — с теплотой в голосе произнёс Одуван, — давненько не виделись.

Поднявшись из-за стола, мужчина пожал протянутую руку, затем перевёл взгляд на меня.

— Командос, — отрекомендовался я, затем, покосившись на Краснова, добавил, — но можно просто — Андрей.

— Служил? — тут же спросил меня Генерал.

“И чего они все сходу этим интересуются? — подумал я, — что, если не служил, так не человек что ли?”

— Не попал, по здоровью, — ответил я, чуть улыбнувшись, в ответ на слегка нахмурившиеся брови хозяина кабинета.

— Но показывает прекрасные таланты командира и организатора, — поспешил вмешаться Одуван, озаботившийся подъёмом моего, несомненно упавшего вниз реноме.

— Даже так? — Генерал вновь пристально посмотрел на меня.

— Сериал “Солдаты” смотрел, все сезоны, — быстро ответил я, всё с той же улыбочкой.

— Шутим, значит, — задумчиво произнёс мужчина, покосившись на главу “Музыкантов”, — ладно, позитивный настрой это неплохо.

“А всё-таки, ты не всё обо мне знаешь, — со злым удовлетворением подумал я о Краснове, — всё-таки это был просто развод на откровенность”.

Сев обратно за стол, хозяин кабинета кивнул на стоявшие возле приставки стулья:

— Присаживайтесь, в ногах правды нет.

Затем, уже обращаясь к Одувану:

— Ну говори, что прилетел ни свет ни заря? Только не мнись, я этого не люблю, говори прямо.

— Можно и прямо, — кивнул Краснов, — по имеющейся информации, до следующего прорыва меньше месяца. Наши учёные головы называют минимальный срок, — неделю, максимальный, — месяц. Что-то там такое приборы у них регистрируют. Но я бы на месяц сильно не рассчитывал.

— Принимаем по худшему варианту, — кивнул Генерал, совершенно не удивившись известию, только построжев взглядом, — что у нас неделя на подготовку.

— Мало, — скрипнул зубами, поморщившись, Одуван.

— Сколько есть, — филосовски ответил мужчина, — ладно, в первую очередь сделаем вот что…

Дальше у них между собой пошел малопонятный стороннему слушателю диалог, с упоминанием каких-то условных обозначений и цифровых кодов. Одно было ясно, что оперируют они весьма значительными силами и средствами. Там же упоминались и армейские, и другие специальные подразделения.

Воспользовавшись моментом, когда на меня перестали обращать внимание, я вновь стал исподволь изучать место и хозяина, стараясь понять что он из себя представляет.

Самым примечательным в нём был его класс, — воин крови. Ни разу о таком не слышал. Впрочем, иногда обычные классы выполнив какие-то скрытые условия, получали новые способности и приставку к названию. К примеру как у Одувана, — тёмный паладин. Пошедший по другому пути и, соответственно, отмеченный в этом системой.

Воин крови, видимо, был тоже таким подклассом. И судя по названию, чтобы его получить, крови нужно было пролить немало.

Осмотр кабинета мало что добавил к пониманию личности хозяина, разве что, что его мало заботит отсутствие какого-либо уюта. Всем, от стола до напольной вешалки в углу, веяло суровой армейской казёнщиной. Ни одного чахлого цветочка на подоконнике, ни картины на стене, кроме портрета президента над головой. Суровый минимализм и аскетизм.

— Можно вопрос, — произнёс я, когда в диалоге между мужчинами возникла пауза.

— Можно Машку за ляжку, — тут же отреагировал, хмыкнув, Генерал, — в армии принято говорить, — разрешите.

— А говорил, что сериал смотрел, — слегка уколол меня Краснов.

— Видимо этот момент упустил, — ответил я. — Так разрешите?

— Разрешаю, — кивнул хозяин кабинета.

— А как вы закрыли тот первый портал с разведчиком Иных?

Генерал покосился на Одувана, буркнул:

— Петя, ну-ка расскажи, что за молодой человек рядом с тобой? А то он чересчур осведомлён о вещах, которые без особого допуска знать не положено. Есть у него допуск?

Краснов с легким недовольством взглянул на меня, ответил:

— Лев Валентинович, Андрей хоть и весьма молод на вид, но делом доказал, что исповедует те же принципы что и мы. И самостоятельно развивался, в одиночку достигнув восемнадцатого уровня. Также проявил себя в нескольких операциях по защите гражданских и не игроков, поэтому могу сказать со всей ответственностью, что это наш человек.

— Петя, Петя, — вздохнул Генерал, — есть у тебя одно нехорошее свойство, слишком быстро начинать доверять людям.

— Пока он моё доверие не обманывал ни разу.

— И много ли ты о нём знаешь? Чтобы так уверенно говорить? Кем он был до того как стал игроком?

— Это неважно. Всё, что было до Системы, осталось до Системы. Статус игрока сразу показал, кто гнилой внутри, а кто нет. Пара моих хороших знакомых, что десяток лет знал, и в которых был уверен, теми ещё оборотнями оказались, как бессмертие обрели. А вот другие, наоборот, раскрылись и осознали, что помимо прав, есть обязанности и есть долг. Так что Лев Валентиныч, мне не бумажка с подпиской от человека нужна, а понимание вот тут, — Краснов постучал себя по груди, — в сердце, того что правильно и что должно.

Судя по накалу страстей, разговор на подобную тему был у них далеко не первый.

— Ладно, — хмуро ответствовал Генерал, — если ты за него ручаешься, так и быть. Но всё равно не пойму, зачем он здесь?

— Потому что именно Андрей первым выяснил, что до прорыва осталось меньше месяца и сообщил эту информацию мне. Я по своим каналам перепроверил, всё подтверждается.

— Что ж, раз так, это меняет дело. Хорошо, ты хочешь знать как я это сделал? — Генерал поднялся с места, — идём, покажу.

Уже втроём, мы прошли обратно на плац, а подскочившему адъютанту, который оказался нашим сопровождающим скомандовал:

— Скажи, чтобы запускали клетку.

Адъютант рысью побежал вперёд, а мы неторопливо пошли следом.

— Андрей, — обратился ко мне мужчина, — я вот вижу у тебя красный ник, а значит ты убиваешь других игроков. Скажи, что-то их объединяло, этих убитых, что-то в них было общее?

— Общее?

А вопрос-то с подвохом. То ли он во мне маньячные наклонности пытается определить, то ли хочет поймать на бездумном пэкашничестве.

— Пожалуй было, — кивнул я, чувствуя спиной внимательный взгляд Краснова, идущего последним, — они все были очень нехорошими людьми, вернее, их и людьми назвать было нельзя, — игроками. А так, я никогда не руководствовался ни расовыми ни половыми ни иными признаками. Впрочем, — тут я вспомнил троицу, которую Одуван, в первую нашу встречу принял за моих будущих жертв, — иногда я это делал ради тренировки.

— Это правильно, — одобрительно пробасил Генерал, — без тренировки никуда.

Мы подошли к зданию напротив, копии корпуса из которого мы вышли до этого, затем, зайдя внутрь, сразу направились к лестнице ведущей куда-то вниз.

Один пролёт, второй, третий, а затем, перед нами возникла толстенная металлическая дверь. Набрав на панели сбоку код, Генерал отодвинулся в сторону и, загудев сервомоторами створка стала отворяться.

“Как бы не противоатомная”, — подумал я, разглядывая толщину плиты сродни сейфовой размером.

Дальше нас ждал облицованный кафелем коридор, а за ним, сразу несколько ответвлений.

— Сюда, — показал направо Генерал.

В конце нас ждала ещё одна подобная той что на входе, дверь, возле которой уже дежурила троица игроков. Все как на подбор двадцатого уровня, вооружённые, в том числе, и автоматами.

Снова, под гул сервомотором, мы подождали когда створка распахнётся, а зайдя, оказались в большом круглом зале, с чуть наклоненным к центру полом.

Там был всё тот же кафель и больше ничего. Вот абсолютно ничего, кроме ещё одной двери напротив нас.

— Вот это, Андрей, — произнёс мужчина, — и есть клетка.

Подняв голову к потолку, он громко произнёс:

— Заводите.

Где-то с минуту ничего не происходило, затем вторая дверь распахнулась и в зал втолкнули обнажённого человека, тут же немедленно заскулившего и принявшегося царапать неподатливое железо грязными пальцами.

— Познакомься, Андрей, один из таких нехороших не людей, игрок, возомнивший себя богом или, быть может, господином, вольным решать судьбы простых людей, — негромко, размеренно произнёс Генерал, — и уверяю тебя, на его руках кровь сотен невинных, которых он убивал только лишь из желания самоутвердиться и показать своё превосходство.

— Нет, пожалуйста, — забормотал игрок, а это явно был игрок, судя по аномально большому, болтающемуся между ног, члену, — только не опять, нет!

Ну а я… а я молчал, находясь в некотором ступоре, потому что в этом грязном и забитом существе узнал одного из тех, кого собственноручно, в здании тюрьмы, отправил на бессрочное посмертное заключение.

Этого не могло быть, не должно было быть. Его хладное тело с простреленной башкой должно было лежать под стационарными негаторами глубоко в подземельях тюрьмы. Но мои глаза меня не обманывали, это был именно он. Уж что, а лица казнённых я запоминал отлично. И он был здесь. Живой, хоть и в обличии человека.

— Мы здесь таких, — продолжил Генерал, — зовём куклами.

Внезапно, от него хлестнули тонкие красные жгуты, впившиеся в игрока, завизжавшего почти ультразвуком, подняли в воздух растянув в стороны руки и ноги, словно распяв. А затем, у него, одна за другой стали вспухать и рваться вены и артерии, выплёскивая наружу кровь.

— Боль наполняет кровь энергией, — снова, скучающим голосом, словно лектор в университете, — произнёс Генерал, — отдача почти в два с половиной раза выше, чем без неё.

Кровь лилась, а жгуты тянущиеся к игроку, стали будто наливаться красноватым свечением. Игрок, вися в воздухе, уже не визжал, а просто хрипел. Наконец его голова безвольно повисла и стало тихо. Светящиеся, заметно более яркие жгуты втянулись обратно и тело упало на пол, действительно, словно безвольная кукла, вполне оправдывая данное Генералом название.

— Унесите, — прозвучал короткий приказ.

Дверь тут же распахнулась и ещё два игрока, подхватили труп, утаскивая за собой.

— Что с ним будет? — поинтересовался я, не зная как реагировать на устроенное представление.

— Ничего особенного. Мы научились отфильтровывать излучение Системы, пропуская немного, ровно столько, чтобы тело начало восстанавливаться, но недостаточно, чтобы смогло вернуться на точку привязки. Примерно через три дня будет как новенький.

— А потом?

— А потом снова используем как куклу, — обыденно ответил Генерал.

— И сколько у вас таких?

— Достаточно, чтобы обеспечить подготовку личного состава.

— Но что это даёт? — снова спросил я, всё ещё не понимая сути.

— Магия крови, та, которой пользуюсь я, может, в том числе, уничтожать порталы, правда, энергии нужно очень много.

— Понятно, значит, здесь вы пополняете свой резерв энергии крови?

— Не только, — усмехнулся мужчина, — ещё мы здесь делаем подобных мне.

— Разве нужен не определённый класс?

— Нет, любой может стать кровавым, хоть воин, хоть маг, хоть друид, было бы желание.

— И сколько для этого надо убить людей?

— Дело не в количестве, — качнул головой Генерал, — а в качестве. Можно убить тысячу и не получить ничего, а можно уже после сотни, стать кровавым. Всё дело в объёме выпущенной крови и боли, до момента как тело умрёт. На моей памяти, самый быстрый результат, — десять трупов. Но это был уникум, можно сказать, идеальный кандидат. Тебе придётся убить не меньше пятидесяти. И то, это потому, что методики уже разработаны.

— Мне?

— Конечно, — кивнул мужчина, — ты доказал, что свой, а значит получил право на эти знания. К тому же, скоро произойдёт прорыв и нам не помешает ещё один подготовленный специалист.