Исполнитель [СИ]

Глава 10

Я сидел в углу бара, в своей игровой ипостаси, и мрачно глушил самое отъявленное гномье пойло, какое только подавали. Обычного человека с него моментально бы унесло в реанимацию если не в могилу, а меня, дебаффнуло настолько, что в рейд точно не возьмут.

“Да к чёрту рейд, — с ожесточением подумал я, — к чёрту всю эту проклятую Систему! Зачем она только тут появилась?!”

Замахнув пол кружки залпом, я жестом попросил ещё.

Как бы банально это не звучало, но погибло слишком много хороших людей. И если по “звёздам”, я особо плакать не собирался, не было у нас любви, так, терпели друг дружку вынужденно, но двух молодых девчонок, которых угораздило попасть в понятые и троих спецназовцев, было действительно жаль. Особенно девчонок. Спецназ рискует сознательно, — работа такая, а вот они…

К вечеру официально объявили, что это был взрыв бытового газа, причём не в квартире Маймуна, а на первом этаже, под ним. И пускай возможно всякое, но в подобные совпадения я не верил. Явно подстраховался, урод. Как раз на случай если все таки сможем его взять. Читал я его послужной список из вереницы уголовных статей, ещё в досистемную бытность, и нет, ощущения, что он сильно хитрый у меня не сложилось, был бы хитрым так часто бы не попадался, но вот то, что бывший гражданин, а теперь игрок обладал запредельной долей наглости, это прослеживалось чётко. Избить человека, угнать его машину, на ней же ограбить ларёк, и уехать на речку пробухивать ворованное со своими корешами, это был только один эпизод его бурной биографии. Почему этот момент пропустил Сергей? Какой бы он ни был, чутьё ментовское имел. Или тоже расслабился? Потому что за Маймуном нападения на представителей власти до этого не было? Ну так и вводные успели измениться. Он стал, по факту, бессмертным. Через полчаса после взрыва, когда спало действие заряда негатора, просто улетел на свою точку респа, нам не известную, а вот все остальные остались там. Выжило только два спеца, находившиеся в дальней комнате, остальные без шансов.

Маймун просто перестал бояться за свою жизнь, а наш Серёжа-молодец, этого не учёл. И всё, нет теперь ни Сёрёжи, ни Наташи. Пока сидел в скорой, упорно отнекиваясь от поездки в больницу, примчался шеф, долго стоял смотрел на завал, который пожарные только-только начали разгребать. Потом только подошел ко мне, посмотрел мрачно да со вздохом произнёс, ни к кому конкретно не обращаясь: — Как же так?

Да уж, тут никакое моё умение решать нестандартные вопросы бы не помогло и он это прекрасно понимал.

— Никто не ожидал, Вадим Петрович, — ответил я тогда ему, на что тот только ещё тяжелее вздохнул и ушел, больше ничего не сказав.

А поздно вечером, перекинувшись в игрока и залечив этим последствия контузии, я забурился в один из баров, где и сидел уже час, предаваясь мрачному самокопанию.

Надо было идти к Одувану, внедрятся в этот его пэка-клан, но не хотелось, хотелось просто жрать самое убойное пойло, чувствуя как мощные дебаффы туманят разум и пригибают к земле и в очередной раз задавать себе один и тот же вопрос, а мог ли я хоть что-то сделать? Ведь видел же ту холодную самодовольную улыбочку, что не покидала лицо Маймуна с самого задержания. Должен же был насторожиться. Но нет, все мысли тогда занимало, а прав или не прав Серёжа, подкидывая игровую броню. Не о том думал, дистанцировался, сам сознательно себя отделил от остальных. С известным итогом.

— Фарм! Приветствую, — ко мне, улыбаясь, подошел Гиндорин, чуть подтянул мантию, присаживаясь рядом, — чего такой грустный, пьянствуешь в одиночестве, случилось чего?

— Случилось, — буркнул я, не собираясь распространятся на тему своих переживаний, — хотел чего?

Вопреки ожиданиям, на грубость Гин не обиделся, только посерьезнел, отбросив шутливый тон, произнёс:

— Не знаю, что у тебя случилось, но ты, это, держись. Пьянство не выход, поверь мне.

— С учётом, что я игрок и могу бухать хоть год не просыхая и на утро всё-равно быть как огурчик, — я покачал головой, — не выход, но, иногда, средство.

— А вот тут ты не прав, — внезапно возразил старший научный сотрудник НИИ “ЧАВО”, — долговременное наложение одних и тех же дебаффов, в определенный момент закрепляет их на постоянной основе. Поэтому год бухать не советую. Есть у нас один такой, — наблюдается. Над вопросом как снять перманентный дебафф, бьёмся уже второй месяц. Но, похоже, нужно какое-то заклинание более высокого уровня, чем мы располагаем. Пробуем накладывать каждый день контрбаффы, но они лишь временно гасят эффект, не убирая его насовсем. Похоже, придется дожидаться обновления Системы.

— Долго ждать, — мрачно хмыкнул я, стукнул пустой кружкой об стол.

Затем, для верности, пристукнул и кулаком по столу, отчего кружка слегка подпрыгнула.

— Будет это обновление, или нет, никто не знает. Может лет через сто, или двести а? Как думаешь? — я покосился на Гина, сощурился, язвительно добавил, — так что ждать не переждать.

— Ни сто и ни двести, — спокойно ответил тот, отодвигая кружку подальше, — очень скоро, думаю меньше месяца осталось.

— Стоп, — я замер, глядя на него.

Дебаффы никуда не делись, но трезво мыслить не мешали. Особенно, когда проходят сведения такого уровня. Мозги тут же перешли в режим интенсивной обработки получаемой информации и я, не выходя из образа буркнул:

— Да ну, если бы это было известно об этом бы только ленивый не говорил.

— А это никому и не известно, — заговорщически прошептал Гин, наклонившись ко мне, — это выводы нашей исследовательской группы. Пока ещё перепроверяем, но я прямо чувствую, что результаты точные. Только ты не болтай никому, сначала, сам понимаешь, данные наверх пойдут, — эльф показал глазами на потолок, — а уж потом будут думать как подобное обнародовать.

— Да кому я расскажу, — махнул я ладонью, — а что вообще будет?

— Да кто бы знал, — пожал плечами парень, — но, скорее всего новые подземелья более высокого уровня, а с ними и шмот и крафт и, в общем, все, включая кап по прокачке, с новыми умениями.

— И всё? — я испытующе взглянул эльфу в глаза, — вот такое просто количественное увеличение контента без качественных изменений?

— А вот это мы узнаем только когда все случится, мы же не разработчики системы и анонсы изменений нам никто не приносит.

Гин позволил себе саркастически хмыкнуть, затем хлопнул меня по плечу, произнёс:

— Не унывай, что бы ни случилось, но жизнь движется дальше.

— Движется, — покивал я, — вот только в том ли направлении?

Гиндорин уже ушел, а я всё продолжал задумчиво крутить пустую кружку в руках. Информация, что он рассказал, напрямую к оперативной не относилась и, будем честны, сейчас была скорее не моего уровня допуска. Да и Гин, вот сразу видно гражданский до мозга костей. Такое разбалтывать знакомому в моём лице. Можно ведь и статью лет на пятнадцать буквально с пола поднять. Это хорошо, что я сам в погонах, болтать не буду. Главное, чтобы он ещё кому это рассказывать не пошел. Но, будем надеятся, что кое-какие зачатки инстинкта самосохранения у него имеются.

Решившись, я поднялся и, поморщившись количеству дебаффов, направился к выходу, пора было навестить Одувана. Новость о том, что скоро нас ждут перемены, смогла таки меня немного отвлечь и настроить на рабочий лад.

Базой пэка-клана оказалось офисное здание, высотой этажей в тридцать, из стекла и металла, на окраине Москвы, в одном из недавно расстроившихся районов. Самым удивительным было то, что здесь вокруг вполне себе жили обычные люди, а игроков на улицах не было видно. И пусть, по ночному времени, улицы были практически пусты, но ощущение самого обычного жилого спального района не покидало. В домах уютным светом горели окна, не было ни намека на запустение или разруху, часто сопровождающие места концентрации игроков.

Подойдя к разъехавшимся при моём приближении стеклянным дверям, я прочёл на табличке сбоку: “Red orchestra”. Хмыкнул, а Одуван, однако, большой затейник. Сразу столько смыслов в названии. Во-первых, прямой перевод, — “Красный оркестр”, явный намек на НТ “Музыканты” и его собственную фамилию — Краснов. Во-вторых, по-немецки это “Rote Kapelle” — и так гестапо называло организации антинацистского сопротивления и разведки, ну и в-третьих капеллами в России в восемнадцатом веке называли хоры государевых певчих при дворе.

Забавно. Особенно относительно “государевых”. Впрочем, пока выводы делать было рано, может Одуван просто любитель компьютерной игры с таким названием.

Войдя внутрь, я увидел просторный отделанный мрамором холл, с несколькими мужчинами в деловых костюмах, — явно местной охраной и стойку ресепшена с девушкой за ней.

Охрана, что примечательно, не была игроками. Обычные люди, правда, по всем повадкам, хорошо тренированные.

Увидев меня, они не стали суетиться, только один, подошел ко мне и совершенно спокойно произнёс:

— Здравствуйте, ваш ник, пожалуйста.

Позволив тёмно бордовой надписи засветиться над головой, я понаблюдал за реакцией охранника, но тот, не поведя и бровью, показал на ресепсионистку за стойкой:

— Проходите.

Подойдя, я задумчиво посмотрел на блондинку в классическом дресс коде, — белая блузка, чёрная юбка, и, облокотившись о стойку, произнёс:

— Доброй ночи, я по приглашению.

— Да, — тут же кивнула та, — я вижу вас в списках. Сейчас свяжусь с секретарём Петра Яковлевича.

Она потянулась к телефону, что-то забубнив в трубку, а отметил ещё один факт, что Одуван не скрывает своих настоящих фио. Тоже весьма нехарактерно для большинства игроков.

В общем и целом, чем больше я думал о выбранном им месте под базу, если, конечно, она была именно тут, тем больше восхищался хитростью этого “дирижёра”. От нападения обычных игроков нет лучшего щита чем обычные люди. Просто потому, что кланы, которым Одуван со своими “музыкантами” поперек горла, никогда не пойдут на потенциальные жертвы среди неписей, из-за опасения навлечь на себя гнев государства. Поэтому здесь в окружение обычных людей, в самом центре спального района, Краснов мог себя чувствовать в абсолютной безопасности. Никто и никогда здесь масштабную войну не начнет.

— Директор вас ждёт, — положила трубку ресепсионистка, подозвала одного из охранников, — вас проводят.

Никакого удивления появлению в их холле игрока, ни секунды заминки, всё чётко, быстро и по-деловому.

Поднявшись на лифте на десятый этаж, мы оказались в длинном коридоре, с непременным атрибутом любого штабного этажа, — красной ковровой дорожкой. Тут Одуван своим армейским вкусам не изменял.

Сопровождающий мой молчал, я тоже с расспросами не бросался, посматривая по сторонам. Других игроков по дороге не попадалось, но не факт, что их не было за одной из десятков безликих дверей. Почти как в нашем Управлении, только здесь на них не было даже номеров.

Подведя меня к одной из них, охранник распахнул дверь, предлагая мне войти. Также молча, как всю дорогу сюда.

Внутри оказалась просторная комната, с изогнутым дугой столом, за которым сидела ещё одна девушка, почти близняшка той на ресепшене, в таком же строгом одеянии, разве что цвет волос и причёска были немного другими. Секретарь Одувана, быстро барабанила по клавишам, что-то набирая на компьютере но, стоило мне появиться в дверях, как тут же живо подскочила, и стуча каблуками, быстро подошла к двери в боковой стене, заглянув в которую, громко произнесла:

— Пётр Яковлевич, он здесь.

Затем отошла в сторону и, глядя на меня, позвала:

— Проходите, Пётр Яковлевич ожидает.

В личный кабинет главы пэка клана, оказавшегося куда более интересной личностью, чем мне думалось раньше, я заходил со смесью осторожности и любопытства, просто потому, что совершенно не знал, что там увижу. Почему-то, казалось, что там будет стоять что-то типа массивного дубового стола, с почти троном за ним, а над головой непременно изображение главы государства. И ещё, обязательно, где-нибудь, шкаф с трофеями. Каким-нибудь уникальным лутом или черепами редких мобов. Но, единственное, что я угадал, — был портрет. Президент смотрел на всех входящих строго и как бы с вопросом, — “А что ТЫ, сделал для Родины?”.

В остальном, ни массивного стола, наоборот, тонкие металлические ножки и прозрачная стеклянная столешница, ни трона, вместо него вполне себе офисное кресло, с сетчатой вентилирующейся спинкой. Шкафа тоже не было, только небольшая ажурная этажерка, с какими-то кубками.

Сам хозяин курил сигару, стоя у стола, и смотрел, сквозь стеклянную стену на пейзаж снаружи.

— Ну здравствуй, Командос, произнёс он, искоса на меня поглядев.

Да, это был мой настоящий ник. Почему-то, именно он пришел мне первым в голову, когда я увидел перед глазами табличку. Дурацкое прозвище со студенческих времён. Но поди же ты, вспомнилось и Система тут же зарегистрировала его.

— И вам доброй ночи, господин Одуван.

Паладин ухмыльнулся, затем, подойдя ближе, всмотрелся в моё, измененное артефактом лицо, спросил:

— А почему одна “эм”?

— С двумя было уже занято.

Глубокомысленно кивнув, глава пэка клана уточнил:

— Служил?

Давать ему даже небольшую часть информации о себе, в мои планы не входило, поэтому я коротко качнул головой, ответил:

— Нет.

— А с чего такой ник?

— Фильм со Шварценеггером нравился.

Добродушно хохотнув, он перестал меня допрашивать, вернулся к столу, усаживаясь в кресло. Мне, что характерно, присесть не предложил. Впрочем, кроме как на пол или на стол, здесь этого было сделать невозможно, стульев для посетителей предусмотрено не было.

— Не думал, — произнёс я, в свою очередь, — что пэкашники так хорошо живут. Небоскрёбы под клан арендуют.

— Не арендуют, — спокойно заметил тот, пыхнув сигарой и закинув ногу на ногу, — я владелец.

— И персонал из обычных людей, да и сам… это же не игровая одежда? — кивнул я на отлично сидящий на Одуване костюм тройку.

— Всё так, — покивал мужчина в ответ, — просто мы не относимся к тем, кто воспринимает всё вокруг: эту Систему, данжи, новую реальность, как игру. Оттого, что мы получили новые способности, ни один из нас не перестал быть человеком. Мы не потеряли головы, не стали рушить всё вокруг, упиваясь новыми возможностями. Мы объединились, и не дали стране скатиться в анархию и средневековье. В нужный момент встав на пути особо ретивых.

Он кивнул на портрет за спиной:

— Первые полгода мы охраняли все ключевые объекты, всю критическую инфраструктуру какую могли, пока не были изобретены негаторы. Но и они не устранили саму причину, только частично смогли разобраться с последствиями. С тех пор мы готовим своих людей, не даём расслабиться остальным игрокам и ищем причину всей этой катавасии. Заодно, не забывая, что мы всё-равно остаемся людьми. Собственно, как и ты.

Я промолчал, переваривая полученную информацию. Озвученное вполне находило понимающий отклик в моей душе. Одуван, будем честны, как-то смог достаточно неплохо меня прочитать за те несколько коротких встреч, что у на было. Тем осторожнее мне следовало быть в дальнейшем.

— Пойдём, покажу нашу базу, — он легко поднялся, поманил за собой.

Снова пройдя мимо секретаря, мы дошли до лифта и Краснов быстро нажал на панели поочерёдно сразу несколько кнопок. Лифт дрогнул а затем быстро поехал вниз. На табло начали отсчитываться цифры этажей. Вот только не на первом, ни даже нулевом, он не остановился, следом пошел отчёт уже со знаком минус. Остановились мы на минус третьем. А когда дверца разъехались, я невольно приподнял бровь. Потому что увиденное больше напоминало не технические помещения подвального этажа, а какой-нибудь секретный уровень военной базы, впрочем, почему напоминало, вероятно он им и был. Явно у Одувана были прочные связи с госструктурами. Не мудрено, что стоило мне заинтересоваться “Музыкантами”, как тут же прибежала госбезопасность интересуясь уже мной самим.

— Вот здесь мы тренируем наших парней, — мужчина шагнул вперёд и дежуривший у лифта игрок с малиново красным ником, — “Бродяга”, отлипившись от стены, поприветствовал его лёгким кивком:

— Глава!

“Двадцатый, — отметил я без особого удивления, — и класс редкий, — “палач”.

А затем, пристроившись за спиной и чуть сбоку Одувана, пошел знакомиться с хозяйством пэкашников, которое так любезно решил показать мне его хозяин.