Искупление Путника

Глава тридцать пятая Звездный Человек

Отпустив Раума, Аксис побрел обратно, погрузившись в тяжкие размышления. Авар, находясь в тюрьме, высказал удивительное суждение, посчитав, что он, командир воинов Сенешаля, наделен душой икарийца, а женщина, встреченная у леса, сообщила ему, правда, удивившись заданному вопросу, что икарийцы не мыслят жизни без пения, а особенно хорошо этим искусством владеют икарийские чародеи. Но он и сам любит петь, играет на арфе. Но этим искусствам его никто не учил, хотя еще в детстве он музицировал лучше любого барда. Может, у него врожденный талант? Да только разве талант поможет исполнить песню, о которой и понятия не имеешь? Случилось невероятное. Сначала он отразил нападение Разрушителя странной волшебной песней, а затем не менее загадочной песней помог Шире прийти в себя, может, даже вернуться к жизни. Неужели своими удивительными способностями он обязан отцу-икарийцу? Но икарийцы — отверженные, враги. Его учили их ненавидеть. Зачем же тогда дал уйти беглецам? Неужели почувствовал к ним симпатию? Нет! Такого не может быть. Отверженные — злые, коварные существа. Вероятно, этот авар просто посмеялся над ним, сообщив о том, что Фарадей, вопреки здравому смыслу, жива. А может, ей и в самом деле каким-то чудом удалось избежать неминуемой гибели? Надо надеяться.

Размышления Аксиса прервал возглас:

— Боевой Топор!

Аксис поднял глаза: Арн на коне, за ним группа топороносцев.

— Боевой Топор, Хаген мертв, Велиар получил ранение, а авары сбежали. С тобой все в порядке?

— Обо мне можешь не беспокоиться. А что касается злодеяний, о которых ты говоришь, то это дело рук Азур, дочери Хагена.

— Вот ведьма! Убила собственного отца.

— Как себя чувствует Велиар?

— Отделался шишкой. Его врачуют Огден и Веремунд.

— Огден и Веремунд? — Аксис задумался. — Мне надо с ними поговорить.

— А где Азур и отверженные?

— Они скрылись в лесу Теней, — ответил Аксис, отведя глаза в сторону. — Я не успел их догнать.

— Дьяволы! — гневно воскликнул Арн. — Настоящие дьяволы!

Излив негодование, топороносец подъехал к Аксису.

— Садись позади меня, командир.

Когда Аксис взобрался на круп коня, всадники развернулись и пришпорили лошадей.

Весть об убийстве Хагена, нападении на лейтенанта топороносцев и бегстве отверженных из тюрьмы быстро разнеслась по всему поселку. Никто из жителей Смиртона даже не сомневался, что виновата во всем Азур. Ее недолюбливали и раньше. Необщительная и замкнутая, она не нравилась никому. Теперь же, после неслыханного злодейства, ее честили в каждом дворе: мужчины — дав волю крепким словам, а женщины — со змеиным шипением. Винили и Хагена. Как можно было взять в жены легкомысленную вспыльчивую норийку? Азур вся в нее. Яблоко от яблони недалеко катится. Хаген сам виноват. Разве не мог найти жену в Смиртоне?

Обмениваясь этими здравыми рассуждениями и сетуя, что лишились интересного зрелища — сожжения отверженных на костре — селяне занялись подготовкой к погребению Хагена. Дом Хранителя Плуга отвели Велиару, и потому тело убитого отнесли к Хордли для исполнения процедур, предшествующих погребальному ритуалу, который обещал быть не менее интересным, чем сожжение на костре: волею случая в Смиртоне оказались члены религиозного братства Огден и Веремунд, и потому ожидалась полноценная церемония похорон.

Арн остановился у дома Хагена.

— Кто в доме? — спросил Боевой Топор, спрыгнув с крупа коня на землю.

— Когда я навещал Велиара, с ним были Огден и Веремунд.

— Покарауль у двери. Чужие уши мне ни к чему. Не впускай никого.

Арн кивнул.

Боевой Топор направился к двери. Надо не только узнать о состоянии Велиара, но и порасспросить монахов об икарийцах. Хотя Огден и Веремунд, может, вовсе и не монахи. Надо быть с ними потверже, припереть их к стене.

Огден и Веремунд стояли у изголовья кровати, склонившись над Велиаром. Но что это? Глаза монахов светятся золотом, а из пальцев Огдена, держащего руку на лице Велиара, вылетают золотистые огоньки. Аксис застыл на месте. Конечно, Огден и Веремунд только прикидываются монахами. Но кто же они тогда? Зачем снялись с места и отправились в путь вместе с топороносцами? Что у них на уме?

Первым заметил Аксиса Веремунд. Его глаза тут же потухли.

— Аксис? — недоуменно воскликнул он.

Возглас заставил Огдена выпрямиться. Золотистых огоньков как и не было — глаза как глаза.

Боевой Топор стремительно пересек комнату, подошел к Велиару. Раненый дышал ровно, на его лбу лежало мокрое полотенце.

— Велиар, — позвал Аксис.

Топороносец открыл глаза.

— Боевой Топор, все произошло неожиданно, — вполголоса сказал Велиар. — Я не мог даже предположить, что женщина может напасть на солдата. Это была Азур.

— Тебе повезло, что она не пустила в ход нож, — угрюмо заметил Аксис. — Видно, ты ей понравился, — добавил он, усмехнувшись.

Топороносец дотронулся до затылка.

— С женщинами лучше вовсе не иметь дела, — пробормотал он.

— Азур хотела спасти невинных аваров от сожжения на костре, — вмешался в разговор Огден. — Ее можно понять.

— Можно понять? — вознегодовал Боевой Топор. Вытащив из сапога нож, он подскочил к Огдену и, ухватив монаха за волосы, приставил лезвие к его горлу: — Скажи лучше, что эта рехнувшаяся девица действовала по вашему наущению, — Боевой Топор кивнул в сторону Веремунда.

— Аксис, уймись, — запротестовал Велиар, оторвав голову от подушки. — Оставь монахов в покое. Они привели меня в чувство, возятся со мной, как с малым ребенком.

— Есть люди, которые искусно маскируют свои намерения, — сердито ответил Аксис. — Ночью тебя хватили по голове, сейчас врачуют тебя примочками, чтобы втереться в доверие, а завтра, не моргнув глазом, из тебя вышибут дух.

— Аксис! — укоризненно сказал Веремунд. Он покачал головой, не решаясь на большее.

— У меня к вам вопросы, — проронил Боевой Топор. — Вы готовы на них ответить?

— О чем речь! — Веремунд оживился. — Только отпусти Огдена.

Аксис отвел руки от старца. Если бы не стоявший рядом с ним стул, монах полетел бы на пол, а так он сумел поймать спинку стула, после чего грохнулся на сиденье и, только отдышавшись, спросил:

— Может, нам лучше найти другое место для разговора?

— Поговорим здесь, — сурово ответил Аксис. — У меня нет секретов от Велиара.

— О чем ты хочешь узнать? — спросил Веремунд, садясь на стул рядом с Огденом.

— Прежде всего о том, кто вы такие на самом деле, — устало произнес Аксис. На его лице не осталось никаких следов возбуждения. — Могу поклясться, вы не те, за кого себя выдаете. Вы не похожи ни на монахов, стремящихся к религиозному совершенству, ни на книжных червей, которым по силам провести чуть ли не сорок лет в одиночестве, шурша древними манускриптами.

Веремунд и Огден переглянулись.

— Пожалуй, пришло время, — пробормотал Веремунд.

— У вас нет выбора! — гаркнул Аксис. — Если вы и дальше будете держать язык за зубами, то я пущу в ход оружие.

Веремунд и Огден снова переглянулись, кивнули друг другу. Внезапно их глаза загорелись золотом, и наконец Огден торжественно произнес:

— Мы усердны.

— Аккуратны, — подхватил Веремунд.

— Старательны, — трубно продолжил Огден.

— Мы внимательны, — выдохнул Веремунд.

— Исполнительны.

— Наблюдательны.

— Вдумчивы.

Аксис и Велиар едва успевали поворачивать голову, чтобы уследить за монахами.

— Мы хранители.

— Стражи.

— Защитники.

— Слуги.

— Мы ищем единственного…

— Чье предназначение несомненно.

— Спасителя.

— Звездного Человека!

— Мы — блюстители пророчества, — закончили старцы разом. Глаза их потухли. Оба выжидательно посмотрели на Аксиса.

— Гм… — выдавил из себя Боевой Топор. Он ожидал любого, но только не такого признания.

Велиар неожиданно рассмеялся.

— Теперь понятно, почему вы спотыкались на каждом слове, отпевая погибших топороносцев у могильных курганов.

Аксис ухмыльнулся и на минуту задумался, а затем, по-видимому, на что-то решившись, обвел старцев глазами и холодно произнес:

— Ну что же, блюстители пророчества, вы, верно, тоже хотите узнать, кто я на самом деле?

Огден и Веремунд затаили дыхание.

Взглянув на блюстителей предсказания, замерших в томительном ожидании, Аксис сардонически рассмеялся, а затем размеренно произнес:

— Я — сын Ривки, ахарской принцессы, и икарийского чародея, — сделав это признание, Аксис облегченно вздохнул, словно скинув с плеч тяжелую ношу.

Веремунд кивнул.

— Мы тоже так думаем. Но большего не знаем и мы. Имя твоего отца, Аксис, остается загадкой.

— Откуда ты узнал, что твой отец икариец? — спросил Огден.

Пропустив вопрос мимо ушей, Боевой Топор перевел взгляд на изумленного лейтенанта.

— Что скажешь, Велиар? — спросил Аксис. — Задача топороносцев — бороться с отверженными, а тут на тебе — какая недостойная штука: командир воинов Сенешаля и сам наполовину отверженный.

Велиар засопел и шумно вздохнул. Хотя его и учили ненавидеть отверженных, столкнувшись в тюрьме с аварами, он не заметил в них ни враждебности, ни предосудительных недостатков. Скорее, эти люди заслуживали сочувствия, а не безоговорочного гонения. Что тогда говорить об Аксисе, его соратнике по оружию!

— Скажу, что ты — Боевой Топор, — ответил лейтенант, сев в постели. — Ты лучший командир из всех мне известных военачальников. Ты мой друг, и я горжусь этим… Уверен, что и твои родители достойные люди, хотя, признаться, когда я выбираю друзей, то не интересуюсь их родственниками.

Аксис ринулся к Велиару и обнял его.

Веремунд и Огден снова переглянулись. Лейтенант топороносцев сыграл им на руку: не осудил Аксиса, поддержал.

— И все-таки откуда ты узнал, Аксис, что твой отец икариец? — повторил вопрос Огден.

— Все дело в музыке, в пении. Я остановил нападение Разрушителя странной волшебной песней, а потом не менее загадочной песней вдохнул жизнь в аварскую девочку. Да вы и сами помогли мне, сказав, что во время смертоносного урагана я пел икарийскую песню, которую обычно поют будущие отцы еще не родившимся детям, детям, находящимся во чреве матери. Откуда я мог знать эту песню? Только от своего отца. Мою догадку подтвердил Раум, сказав, что у меня душа икарийца. Если у меня и оставались сомнения, то их развеяла женщина, поспешившая на помощь аварам, когда я настиг беглецов у леса Теней.

Веремунд подался вперед.

— Какая женщина? Откуда она взялась?

Рассказав вкратце о преследовании в ночи и о том, чем завершилось это преследование после вмешательства незнакомки, Аксис так завершил рассказ:

— Что за женщина удержала меня от опрометчивого поступка, откуда взялась, понятия не имею. По виду она ахарка. Не знаю, что меня подтолкнуло, но только я спросил у нее, знакома ли она с икарийцами, а когда она ответила утвердительно, я поинтересовался, любят ли икарийцы петь. Узнав, что икарийцы не мыслят жизни без пения, а наиболее хорошо этим искусством владеют икарийские чародеи, я окончательно понял, что мой отец икариец и, скорее всего, чародей.

— Мы поняли, что в тебе икарийская кровь, еще в башне Безмолвной Женщины, когда ты читал вслух пророчество, — сказал Огден. — Объяснив брату Гилберту, что ахары, авары и икарийцы говорят на одном языке, Веремунд умолчал о том, что у икарийцев есть и другой язык, на котором объясняются одни посвященные. На этом особенном языке и написано предсказание. А последние строчки текста даже мы не осилили. Язык, на котором они написаны, усложнен и предназначен лишь для глаз икарийцев из числа чародеев.

Аксис встал и подошел к очагу.

— Но почему вы попросили меня прочесть текст пророчества? Почему не обратились к Тимозелу, Гилберту или Арну? И с какой стати вы отправились со мной в опасный поход?

— Потому что мы решили: ты единственный, чье предназначение несомненно, — ответил Веремунд, немного поколебавшись. — Потому что поняли, что ты…

— Звездный Человек, — неожиданно заключил Велиар. — Ты единственный, кто может объединить народы Тенсендора и победить Разрушителя. Ты — Спаситель.

Веремунд и Огден кивнули. Лейтенант топороносцев снова их удивил. Несомненно, он станет надежной опорой Аксису. В пророчестве немало неясностей, и, может, какое-то важное предприятие не обойдется без участия Велиара.

— Но я не хочу быть Спасителем! — раздраженно воскликнул Аксис. — Как я могу объединить народы Тенсендора? Я — Боевой Топор. Служу Сенешалю, а Сенешаль… Сенешаль…

— Сенешаль разобщил народы Тенсендора, развязав неправедную войну, — сурово продолжил Огден. — Сенешаль изгнал аваров и икарийцев с их исконных земель. Сенешаль породил взаимную антипатию. Разобщенность на руку Разрушителю. Справиться с его воинством можно, только объединив народы Тенсендора. Эта задача, Аксис, тебе вполне по плечу. Ты опытный, известный военачальник. В тебе течет кровь и ахаров, и икарийцев. Наконец, ты тот человек, который после долгих сомнений уразумел, что угроза Ахару исходит не от отверженных, а от воинства Горгрила.

— Я уже имел дело с Горгрилом. И что же? Я потерял двести топороносцев. Разве я справлюсь с ним?

— Сейчас, скорее всего, не справишься. Но если ты найдешь своего отца, икарийского чародея, положение переменится. Отец возвысит твой дух, научит, как бороться с армией Разрушителя. Мы с Веремундом и сами хотим найти твоего отца. Согласно пророчеству, он еще и родитель Горгрила, и если мы отыщем его, то найдем подходы и к Разрушителю.

Выслушав Огдена, Аксис опустился на стул и, уронив подбородок на грудь, погрузился в столь длительное раздумье, что его собеседникам показалось, он совсем позабыл про них.

— А что за песню я пел ребенку в тюрьме? — наконец спросил Аксис, устремив взгляд на блюстителей предсказания.

— Ты пел Песню Оздоровления, — ответил Веремунд, поймав кивок Огдена. — Шира была плоха, но эта песня спасла ее. Откуда ты знаешь песню, неведомо. Вряд ли ты слышал ее от отца, находясь во чреве матери. Песня Оздоровления благотворна. Когда ее исполняют, здоровое дыхание исполнителя смешивается с дыханием слушателя, оказывая на того целебное действие. Говорят, эта песня подпитывается энергией звезд. Ее знают только икарийские чародеи. Недаром Раум, услышав эту песню в твоем исполнении, сказал, что у тебя душа икарийца.

— Но если Аксис обладает силой икарийского чародея, почему он прямо сейчас не может расправиться с Разрушителем? — спросил Велиар.

— Боевой Топор пока что такой силой не наделен, и еще не готов к решительному сражению с Разрушителем, — охладил Велиара Огден. — До сих пор Аксис действовал подсознательно, по наитию свыше, да и помышлял лишь о том, как сберечь войско при нападении неприятеля. О наступлении даже не думал. Чтобы одержать победу над Разрушителем, нужны глубокие знания. Одно вдохновение не поможет.

— А как я наберусь знаний? — обескураженно спросил Аксис.

— Тебя вооружит необходимыми знаниями отец. Его долг — обучить тебя. По всей вероятности, твой отец чародей. Чародеем станешь и ты.

— А как мне найти отца?

— Если бы мы знали! — Огден пожал плечами. — Полагаю, не следует торопить ход событий. Ты ведешь войско на север. Это правильное решение. Нельзя пустить Горгрила в глубь страны. Но, продвигаясь на север, ты сначала побываешь в Сигхолте, а потом окажешься в Горкентауне. В Сигхолте твой отец встретился с Ривкой, а в Горкентауне ты родился. Может, в этих городах, или хотя бы в одном из них, ты нападешь на след своего отца.

— Но как теперь, зная, что мой отец икариец, я смогу командовать солдатами Сенешаля?

— Как и прежде, — опередил Огдена Велиар. — Твоя задача — привести топороносцев на север и защищать подступы к Горкентауну. Ты тоже солдат и должен выполнить поставленную задачу. Оттого что ты получил сведения об отце, да и не только о нем, твои способности не уменьшились. Наоборот, у тебя расширился кругозор. Теперь ты не только знаешь, кто является истинными врагами Ахара, но и при желании можешь найти союзников.

— Велиар правильно говорит, — сказал Веремунд.

— Хочу узнать еще кое о чем, — смущенно произнес Аксис.

— Слушаем тебя, — Огден дружелюбно кивнул.

Немного помявшись, Аксис обратился к блюстителям предсказания:

— Когда я отпустил Раума, он сообщил мне непостижимую вещь. По его словам, Фарадей жива. Можно ли верить ему? Ведь вы видели сами, как Фарадей вместе с Тимозелом и каким-то крестьянином провалилась под землю.

Огден и Веремунд, как обычно, оказавшись в затруднительном положении, обменялись быстрыми взглядами. Оба были уверены, что Фарадей не случайно провалилась в образовавшуюся расщелину, а была увлечена в подземелье стараниями Джека и Ир, но они не могли понять, откуда это известно Рауму. Впрочем, до авара им дела не было. Оба не могли допустить, чтобы Аксис, узнав о том, что Фарадей направляется в Горкентаун, оказался в городе раньше девушки.

Аксису взялся ответить Огден.

— Под могильными курганами немало пустот: склепов, тоннелей. Вероятно, по одному из таких тоннелей Фарадей и выбралась на поверхность, да и, наверное, не одна, а с Тимозелом и тем крестьянином. Видимо, Раум видел ее. Скорее всего, девушка направляется в Скарабост и, по всей вероятности, под охраной мужчин. Если бы ей грозила опасность, Раум предупредил бы тебя.

— Возможно, ты прав, — сказал Аксис, облегченно вздохнув. — Ну, что же, нам остается договориться лишь об одном: тебе с Веремундом предстоит отпеть Хагена. Насколько я понял, вы не монахи, но у вас была практика, и, надеюсь, вы оправдаете ожидания поселян.

Велиар раскатисто рассмеялся.

Улыбнулся и Аксис, но отпевание Хагена его не заботило. Он думал о Фарадей.