Инструкция для попаданок (СИ)

Глава 66

Лена дождалась, когда малюсенькие ньокки в бульоне отварятся до готовности, добавила в небольшой котелок разваренное мясо косули, осмотрелась в поисках хлеба и оделась. Она шла ко Льву снова с тем же вопросом: «как выбраться отсюда всем?».

Он еще не вставал, но выглядел получше, чем когда она впервые увидела его в подвале. Дышал он тяжеловато, и, похоже, это было на бронхит.

«Без антибиотиков здесь точно не прожить, тем более нам, детям города, привыкшим, что в любой момент за нами примчится скорая помощь и спасет» — подумала она и присела рядом с ним на топчан.

— А вы неплохо здесь устроились, — открыв глаза, прошептал Лев.

— Не быстро. Было время, когда нам было голодно. Хорошо хоть не холодно, поскольку попали летом, — Лена поставила котелок на табурет и, найдя миску, перелила в нее суп, густо пахнущий наваристым мясным бульоном, перцем и даже лавровым листом.

— Мне повезло куда меньше, — он хмыкнул и попытался дышать через нос, но нос был заложен, и голос получался гнусавым.

— С таким голосом я, ни на минуту не сомневаясь звонила на работу и говорила, что очень больна. Иногда это проходило к обеду, но выходной день, если на работе не было ничего сверхсрочного, очень нравился. Всегда чувствовала себя школьницей, которую из-за кашля оставили дома, — Лена улыбнулась. — Вы попали в Норфолк?

— Давай все же на «ты». У нас такая необыкновенная история, и мы не просто «земляки». Мы сейчас и здесь — самые родные люди. Никто нас так не поймет, как поймем мы друг друга, — Лев попытался приподняться на локтях, поскольку Лена уже подносила ложку к его рту. Он нахмурил брови и открыл рот.

— Так Норфолк? — Лене постоянно казалось, что он уходит от разговора. В какую-то секунду ей даже стало страшно от мысли, что он и сам этого не знает, и получается такое возвращение не всегда или не так, как он хотел бы.

— Замок возле Норфолка. Впервые я попал сюда три года назад, — съев три ложки бульона с волокнами мяса и парой хорошо разваренных ньокки, он тяжело опустился на подушку. — Тогда я решил закончить дело, начатое матерью. Это она писала книги, а я был обычным слесарем. Получать за книги деньги она начала только в последний год жизни, когда ее нашло издательство.

— И… и как вы смогли писать так же? Как справились со стилем? У Ани одно из образований филологическое, и она даже по моим сообщениям может определить мое настроение, а уж если это напишу не я, тем более. Но она как читала книги этой… «Магнолии», так и продолжила читать по последние дни, — Лена была настолько удивлена, что сидела сейчас и хлопала глазами.

— Мама растила меня одна. Учитель литературы и русского языка, — он тепло улыбнулся и даже засмеялся. — Я читал те же книги, что она, и даже больше, поскольку в детстве часто болел. А потом понял, что мне достаточно хорошо одному или с мамой, которая если не писала, то что-то постоянно читала. Мы обсуждали с ней книги, фильмы, героев. Она иногда рассказывала о сюжетных линиях из своих книг, и мы обсуждали их вечерами.

— Так вот как рождаются мужчины — писатели, пишущие под женщину, — Лена еле сдержалась, чтобы не хохотнуть, но потом вспомнила, что от этого человека, возможно, зависит их с Аней жизнь.

— Не переживай, в отличие от твоей подруги, я не обижаюсь на циничные оценки, — Лев закрыл глаза. Они слезились, и он постоянно чихал.

— Она не обижается, — быстро отреагировала Лена.

— Она просто не хочет с тобой ссориться. Видимо, у девушки нет больше никого: только ты. И она боится потерять единственного близкого человека, но тебе же не важно, — уверенно продолжил он.

— Да что ты понимаешь? Мы столько лет вместе! — Лена с трудом сдержалась, чтобы не встать и не уйти.

— Уйти отсюда так же просто, как и прийти сюда. У вас и у меня последние книги. Прийти в это время можно только читая страницу, а вернуться, если ложишься спать с мыслью о том, что та твоя жизнь тебе нравится больше. Я пробовал наизусть произносить строчку, но так не получалось. А вот если читал ее, переносил на себя, все получалось обязательно.

— В первый раз я проснулась тут, не читая книгу, но читала Аня! Как такое возможно? — Лена кусала губу, стараясь так явно не выказывать своей радости. Ведь все так просто, и прямо завтра утром они могут проснуться дома, в теплой постели, с шумом трамваев за окном, с запахом кофе из кофемашины.

— Да, я и сейчас попал сюда «благодаря тебе». Больше некому.

— Но есть же еще книги!

— Больше нет, — уверенно ответил Лев.

— Ты собирал их сам лично?

— В народ ушли всего шесть экземпляров. Я издал эту книгу на бумаге сначала для постоянных читателей. Прошло уже почти два года. Это книга, которую я дописал за мамой. Эту строчку начал как раз я, — Лев лежал с закрытыми глазами, с абсолютно спокойным лицом, и Лена не могла понять, какие эмоции он сейчас испытывает.

— И?

— Я не был уверен, что это можно продавать, не боясь нарушить хорошую память о маме. Она и правда была хорошим писателем. Я прочитал после ее смерти все написанные ею книги, а потом нашел рукопись. И в момент, когда писал эту строку, задавался вопросом: что она представляла, когда писала эти романы? Хотел бы я попасть туда? — он замолчал на несколько секунд, но потом в очередной раз, словно пловец, вдохнул ртом и продолжил: — Я издал всего ничего и забрал домой. В издательстве девушка сказала, что она поклонница «Магнолии». Я позволил оставить несколько книг для себя и друзей. Потом оказалось, что она их очень дорого продала, ведь это был долгожданный роман в очень ограниченном количестве.

— Так, а почему ты не продал сам те, что напечатал?

— Я хотел сначала прочесть его. Нужно было, чтобы книга отлежалась, понимаешь? Я хотел посмотреть на нее новыми глазами и увериться, что я не сделал плохо, — тут Лев открыл глаза и внимательно посмотрел на Лену.

— И? Ты перечитал, понял, что плохо, и не стал продавать? — Лена не понимала по его взгляду что произошло, но что-то было сейчас в нем страшное.

— Я перечитал и попал сюда. Я слишком долго разбирался с причиной, ведь вернулся через пару дней, когда любопытство сменилось страхом, и я понял, что это опасно. Потом долго считал это сном, потому что друг доказывал, что вчера мы были вместе в кафе… Я и правда начал думать, что я все это придумал. А потом вернулся к книге…

— И снова попал сюда?

— Да. Эта строчка, которую я написал первой… понимаешь, все дело в ней. Дома у меня лежит сейчас больше двух сотен этих книг. Я попробовал несколько страниц. Они все работают… Думал уничтожить, оставив себе одну, ведь такие дверцы открываются не всем и не всегда. И тут я увидел отзывы на книгу. А мне начали писать и звонить издательства с просьбой печатать и продавать ее.

— И ты решил их все вернуть?

— Да, кто-то возвращал ради обмена на другую такую же с именной подписью и денежным вознаграждением… я просто выдергивал ту страницу…

— Ну и в чем же проблема? Последнюю книгу ты долго не мог найти, и она оказалась у Ани?

— Была проблема посерьезнее, — он закашлял, но потом оперся на локти и присел, наклонившись к стене. Лена подала теплый отвар, который он выпил залпом и попросил еще.

— То, что мы обе попали сюда? И ты понял это, когда без своего желания попал сюда?

— Нет, Лена. Пропали еще две женщины. Они не вернулись, и у обеих были эти чертовы книги, — он снова лег, отвернулся к стене и замолчал. Лена оставила кружку с отваром и медом на табурете. Накрыла его плечи одеялом, которое сама шила из овечьей шерсти, накрывая ее тряпкой с двух сторон, и вышла на улицу, не накидывая капюшон плаща. Взгляд упал на каменную стену, над которой можно было увидеть только облака, собирающиеся в огромные, тяжелые, будто свинцовые тучи. В них то и концентрировался снег. Стало неуютно и страшно.

«Что с теми двумя? Выжили ли они? Да и вообще, они с Аней тоже могли не выжить. Могли умереть в первую же неделю. Да что там… В первый день, если бы кто-то поймал тогда голых девок, ворующих в деревне тряпье. Могли и убить, или, как минимум, побить, сломать руки или пальцы. А скорая помощь тут не приехала бы.». Лена пыталась остановить картинки, проносящиеся в голове, но каждый их шаг мог оказаться последним, и мозг предлагал все новые и новые.