Инспектор по сказкам

Две ведьмы

Услышав за окном шум возвращающейся ступы, молодая ведьма выскакивает из дальнего угла избушки и наклоняется над котлом, время от времени помешивая варево длинной ложкой и делая над поверхностью пассы.

Входит старая ведьма. Молча шествует через комнату и тяжело опускается в кресло, подняв при этом пару клубов пыли из обивки.

Барабанит пальцами по подлокотнику, сжимает губы.

– Ну? – не выдерживает молодая ведьма.

– Баранки гну! – отгрызается старая. – Ничего не понимаю. Нич-чего!

– А что, что такое? – спрашивает молодая недоумевающе.

– Да нет в шарике никакой информации, – морщится старая. – И нельзя понять: то ли её вообще никогда не было, то ли она самоуничтожилась, то ли…

Она внезапно вскидывается, подбегает к вороне, сонно сидящей на столе у миски недоеденной каши, хватает её обеими руками, и принимается злобно трясти, шипя сквозь зубы:

– Ты зачем шарик глотала, дура старая? Может, твой желудочный сок на него плохо повлиял? Не могла в клюве донести?

Ворона придушенно каркает и отбивается крыльями.

Молодая ведьма сочувственно смотрит на птицу.

– Отпусти её, – просит. – Она-то при чём? В клюве бы не донесла – дебаланс.

Старая ведьма опускает руки. Ворона, трепыхаясь, взлетает на шкаф, отодвигаясь подальше от края, и принимается охорашиваться и оглаживаться, гневно сверкая глазами.

– Извини, нервы, – бормочет старая ведьма, вновь опускаясь в кресло и вновь вздымая два клуба пыли. – Придётся действовать по-другому.

– Можно мне? – робко спрашивает молодая, и протягивает руку к стоящей в углу метле. – Я ему глаза отведу.

– Отведи-отведи, – бурчит старая. – За ручку… И подальше.

И вновь принимается барабанить пальцами по подлокотнику…