Имперская реликвия

9

Мистер Пааво Куусинен все это время находился не с той стороны дома, чтобы увидеть большую часть из того, что произошло в обители графини. Он отдыхал себе под деревом, закинув руки за голову, когда вдруг услышал пальбу из огнемета, сопровождаемую яркими вспышками в окнах фасада. Куусинен бросился опрометью к своему флайеру и прыгнул внутрь, даже не открывая дверцу. Сдвинув колпак кабины назад, чтобы иметь обзор получше, он поднял машину в воздух и по широкой дуге направил флайер к северу, чтобы увидеть дом с большого расстояния. Пааво увидел, что в правом крыле фасада бушует пожар, но больше ничего интересного не рассмотрел. Он продолжил облет, оказался позади дома и увидел фигуру, покидающую особняк с заднего крыльца. Куусинен настроил бинокль и разглядел Амалию Йенсен, летящую на страшной скорости над лужайкой и стрижеными садами. Если ее кто-то и сопровождал, Куусинен никого не заметил, но, как бы то ни было, у него создалось четкое впечатление того, что произошел побег.

Куусинен отдал флайеру команду развернуться и следовать за Амалией Йенсен. В это время над горизонтом появились два «Густафсона». Амалия Йенсен подлетела к одному из них, и оба флайера закрылись экранами-невидимками. Куусинен выругался. Он попробовал засечь флайеры детекторами после того, как оба они взмыли в небо и помчались в разные стороны. Но системы камуфляжа у обоих «Густафсонов» оказались настолько совершенными, что это ему не удалось, и, похоже, вдобавок они были оборудованы особыми компьютерами, гарантировавшими отсутствие столкновений с поверхностью, что позволяло флайеру держаться так близко к земле, как Куусинен на своей машине не отваживался.

Скоро должны были появиться полицейские и пожарники. Куусинену пора было сматываться.

Он решил продолжить наблюдение утром.

Генерал Джеральд сладко похрапывал внутри своей брони, и ему снилась боевая слава. Майджстраль не явился, да и не должен был явиться, но генералу снилось, будто он сражается с куда более серьезным противником — со всей военной мощью Хозалихской Империи, с той армадой, с которой он мечтал сразиться всю свою жизнь. Наконец-то его день настал.

— А потом я понял, — сказал Грегор, — что Педро несет меня.

На виске у него темнел зловещий кровоподтек. Роман подошел к Грегору с полоской биологического пластыря. От прикосновения Романа Грегор дернулся, взял пластырь, откинул со лба длинные пряди волос и осторожно приложил лечебную полоску к виску. Наконец вырвавшись из состояния анабиоза, биологические структуры пластыря принялись быстро пускать корни в кожу Грегора и выделять лекарственные и питательные вещества.

Грегор не помнил, как отключился. Последнее, что он помнил, — как влетел в комнату рядом с той, где держали Амалию, и залюбовался резной вазой.

Остальные пребывали в гораздо более приподнятом состоянии. Все болтали не переставая и с той самой минуты, как флайеры припарковались у дома Майджстраля, только и делали, что хохотали, вспоминая пережитое.

Майджстраль поднял бокал с шампанским.

— Мистер Кихано, — сказал он, — вы проявили себя с лучшей стороны. Вы разделались с двумя врагами, включая злобного Ронни Ромпера, и спасли Грегора. Я пью за вас, сэр.

Педро покраснел и уставился в пол.

— Да ничего такого… — пробормотал он.

— Совсем наоборот, — возразила Амалия. — Я бы эту тварь, Ромпера, ни за что бы не прибила, хотя много лет занималась кикбоксингом.

Педро покраснел еще сильнее. Амалия все еще парила в воздухе, пока Роман разыскивал подходящий инструмент, чтобы распилить ее кандалы.

Роман подлил всем шампанского, поклонился и продолжил поиск. Теперь, когда спасение похищенной дамы состоялось, он снова принял на себя роль бесстрастного судьи и сменил костюм-невидимку на обычную домашнюю одежду. Майджстраль тоже переоделся — в рубашку со шнуровкой и темный вышитый домашний халат, выбрав такой, который не надо было шнуровать, но скроенный так, что пистолета в потайном кармане заметно не было.

— Кстати, — заметил Майджстраль, — похоже, герой все еще облачен в наши защитные экраны и при нашем оружии.

— О, да, — спохватился Педро и отдал Майджстралю пистолет, который незаметно исчез в другом потайном кармане, и снял костюм-невидимку, который Майджстраль бросил на стол. Грегор мило улыбнулся, что было для него крайне несвойственно и явно вызвано теми успокоительными средствами, которые посылал через его кожу биологический пластырь.

— Многим там досталось? — спросила Амалия. — То есть, кроме Ронни Ромпера?

— Не думаю, — ответил Майджстраль. — А там был кто-то, кому вы особенно желали зла?

Амалия прикусила нижнюю губу:

— Нет. Ромпер был единственным, кто вел себя противно. Остальные только делали свою работу. А кто-нибудь из вас заметил в драке маленькую дамочку-хозалиха?

Остальные переглянулись.

— Вроде бы нет, — отозвался Майджстраль. — Единственным хозалихом, которого заметил я, был барон.

К удивлению Дрейка, Амалия, похоже, обрадовалась. Майджстраль решил ее ни о чем не спрашивать.

Роман вернулся с резаком и колпаком, оборудованным микроскопом, который позволил бы ему осуществить тонкую работу — освободить ноги Амалии от тоненьких, не толще кожи, кандалов.

— Прошу вас, сядьте на диван, моя госпожа, — попросил Роман, — и положите ноги на стол.

Остальные следили за ними, затаив дыхание и потягивая шампанское. Роман надел на голову колпак и аккуратно срезал кандалы с ног Амалии и наручники — с запястий.

Амалия расправила ноги.

— Ой, как хорошо. И ни единой царапинки. Спасибо, Роман.

— Пойду принесу еще бутылку, — сказал слуга и унес инструменты, кандалы и наручники.

— Послушайте, — сказал Педро, — а почему бы нам не показать мисс Йенсен реликвию?

Он протянул руку к вертящейся Голове Бартлетта. Пальцы его сжались, схватив пустоту.

Майджстраль вздохнул. Какая жалость, что столь приятное празднество должно было так скоро закончиться. Он подумал, что вовремя разоружил Педро, и хорошо сделал. Тот казался ему милым парнем, но с этими нетерпеливыми молодыми людьми никогда ничего наперед не угадаешь.

— Ах, — проговорил Майджстраль так, будто только что вспомнил, — я перенес Имперский Артефакт в другое место. На тот случай, если бы наши враги устроили за нами погоню или сумели схватить кого-то из нас и выудить у него сведения о том, где хранится Артефакт.

Педро тупо уставился на него:

— Но когда?

— Когда мы улетали к дому графини. Вы находились в другом флайере, а я ненадолго вернулся домой.

Педро нахмурился:

— Может, стоит его принести? Тогда мы смогли бы обсудить цену.

Амалия Йенсен коснулась руки Педро.

— Мы с Майджстралем заключили новый договор, Педро, — проговорила она.

Педро изумился:

— Когда?! Вы же были…

— Я тут вспомнила… — Амалия встала и поставила бокал с шампанским на стол. Голос ее, когда она вспомнила то, о чем забыла в порыве радости от освобождения, стал холоден. — Нам пора идти, Педро. Нам нужно многое успеть.

— Нужно? Но что именно?

Майджстраль расправил плечи и тоже поставил бокал на стол.

— Роман отвезет вас, куда скажете, — сказал он голосом, в котором появилась бархатность Высшего Ритуала.

— А я-то думал, что вечеринка только началась! — запротестовал Педро.

Роман вошел с непочатой бутылкой и сразу почувствовал, что атмосфера в гостиной изменилась. Он посмотрел на Майджстраля и вопросительно произнес:

— Сэр?

— Пожалуйста, отвези наших гостей домой.

Роман поклонился:

— Конечно, сэр. Желаете пальто, мадам?

— Нет. Спасибо, Роман. Мы торопимся.

— Как пожелаете, мадам.

Взяв Педро под руку, Амалия Йенсен выскочила в открытую для нее слугой дверь. Майджстраль поднял бокал и выпил. Шампанское немного выдохлось.

Грегор взирал на хозяина с обезболенной радостью.

— Коротковата вышла вечеринка, босс, — проговорил он.

— Нам лучше уложить вещички, — сказал Майджстраль. — Надо успеть смотать удочки, пока мисс Йенсен не явилась с подкреплением.

— Можно еще разок, босс?

— Весьма вероятно, Грегор, что наши приятели вернутся с оружием и прикончат нас, — изложил Майджстраль свою мысль более подробно.

Грегор, глядя на него остекленевшими глазами, с видимым усилием обдумал это сообщение.

— Коротковата вышла вечеринка, — повторил он.

Майджстраль решил, что фраза Грегора как нельзя лучше подвела итог всему происшедшему. Он поставил бокал на стол.

— Весьма коротковата, Грегор. Пора вещички укладывать.

До рассвета оставалось еще четыре часа. Ночной ветер разгулялся и гнал листья вдоль границы обсаженной желтой травой лужайки у дома Амалии Йенсен. Они с Педро, стоя на крыше, проводили взглядом улетевший «Густафсон», на котором Роман довез их до дома. Амалия обеднела на шестьдесят нов. Спасение загнало ее в долги на ближайшие двенадцать лет. Педро обернулся к ней и ошарашенно спросил:

— В чем дело, мисс Йенсен?

Она лениво поддела носком туфли какую-то деталь бывшего Говарда. Железка задребезжала, покатившись по крыше.

— Пошли со мной вниз. Я хочу прибраться и все расскажу в процессе.

Уборка — отличное лекарство от злости. Хотя Амалия была не ахти какой хозяйкой — обычно этим занимался Говард и его напарник, — физическая работа таки творила чудеса с ее сознанием, пока она объясняла Педро, каким образом Майджстраль обставил условия освобождения. Педро, который не так усердствовал в уборке, наоборот, распалялся все сильнее, в то время как Амалия успокаивалась.

— Будь он проклят, гад такой. Да знай я, я бы его кокнул!

— Дело в том, Педро, что я не знала, что и ты в отряде спасателей, — объяснила Амалия. — Если бы я знала, что ты тоже там был, я бы смогла отказаться. Тогда он не смог бы в твоем присутствии отвертеться, не смог бы все бросить и не спасти меня — ты бы заподозрил неладное.

— Да, если бы он оставил меня в живых, — буркнул Педро.

— Я бы, конечно, что-нибудь придумала, будь у меня время все обмозговать. Только теперь я понимаю, что моим похищением была задета его честь; если бы Майджстраль не спас меня, ему пришлось бы вызывать похитителей на дуэль или еще каким-то образом выкручиваться.

— А меня так и подмывает вызвать его, — проскрежетал зубами Педро и указал пальцем на воображаемого Майджстраля. — Ба-бах! Прикончить его и забрать Артефакт.

— Если ты вызовешь Майджстраля, можешь не сомневаться — Артефакт он с собой на дуэль не принесет, — печально сказала Амалия. — И потом, Педро, ты можешь и проиграть. — Она взяла его за руку. — А ты нужен для другого. Нам надо выяснить, где находится Артефакт, и украсть его, а если не украсть, то уничтожить.

Педро почувствовал, как в душе его растет уверенность в собственных силах. Он сегодня отличился, теперь это понятно, и ему не терпелось снова взяться за дело, ринуться в бой. Пальцы его готовы были сомкнуться вокруг шеи Майджстраля. Он погладил руку Амалии.

— Верно, — сказал он. — Я займусь этим. Мы знаем, где они живут.

— Но у нас оружия не будет, — уточнила Амалия, — а у них — да.

— Вместо оружия мы применим стратегию, — хитро улыбнулся Педро.

— Отлично. Ты уже что-то придумал?

Удар сердца.

— Нет. — Еще удар. — А вы?

— Уже пора завтракать. Давай что-нибудь поедим и подумаем, ладно?

— Да, мисс Йенсен.

По-прежнему держа Педро за руку, Амалия повела его в кухню.

— Я думаю, — промурлыкала она, — что в свете всего происшедшего и того, что ты спас меня, ты можешь называть меня Амалией.

— С радостью, — просиял Педро. — Амалия…

Имя прозвучало в его устах, словно строчка из песни.

Врач, которому помогало несколько роботов-ассистентов, вправлял Котвинну кости. Особняк оглашали жуткие стоны здоровенного хозалиха. Барон Синн отряхнул огнетушительную пену с рукава. С бархата посыпался пепел. Барон наморщил нос. От него гораздо сильнее, чем обычно, несло дымом.

Пожарные и полиция только что ушли, ошарашенные рассказом о том, как в дом проникли и устроили тут потасовку совершенно неизвестные хозяйке лица. Барону предстояло договориться о встрече графини с представителем домовладельческой компании на завтра. До прибытия оных Чанга и Бикса отправили домой — Синн не верил, что они запомнят любую версию, какую бы они с графиней ни сочинили и которая объясняла их присутствие.

По коридорам прогрохотал еще один стон Котвинна. Синн постучал в дверь гостиной на нижнем этаже. Голос графини пригласил его войти.

— Моя госпожа.

На графине были облегающая черная шелковая пижама и шикарный пеньюар с оборочками, изящество которого несколько портил ремень с револьверными кобурами. Графиня объяснила полицейским, что ее разбудили среди ночи выстрелы и она даже не успела одеться, вот только ремень нацепила. Однако, несмотря на ночное одеяние и поздний час, графиня вовсе не выглядела сонной. Она обнюхалась с бароном, закурила сигарету и принялась расхаживать по комнате, расправив плечи и выпрямив спину.

— От Тви пока сообщений нет, — сказал барон. — Надеюсь, она преследует Майджстраля.

— Вы полагаете, что она не работает на Майджстраля, — уточнила графиня.

— Не вижу, как ее можно было подкупить. Она никого не знает на этой планете, она прибыла сюда вместе со мной, когда консулат обнаружил существование Имперской Реликвии.

Графиня повернулась к нему всем телом, как хозалих, не шевельнув торсом.

— Майджстраль каким-то образом вышел на нее, я уверена. Или ее как-то подкупила эта тварь Йенсен.

— Но… может быть, она в плену.

— Она, может быть, грибочки в лесу собирает, милый мой барон. Или новые тряпки покупает в круглосуточном бутике. Мы должны смотреть правде в глаза.

Синн уселся на стул и принялся смотреть, как графиня меряет комнату шагами. Настроение у барона было самое паршивое, ситуация совершенно вышла у него из-под контроля, и это ему не нравилось.

— Правде? О какой правде вы говорите, моя госпожа?

Графиня снова развернулась к нему всем корпусом, и поза ее по мере вышагивания туда-сюда становилась все более и более напряженной.

— Ваши Тайные Драгуны предали вас, барон, — фыркнула она. — Тви отсутствует, а Котвинн на ближайшие несколько дней выведен из строя. Придется мне, господин мой, подключить моих людей.

Синн неловко заерзал на стуле:

— Вы уверены, моя госпожа? Предпринять нужное секретное действие — это, знаете ли, большое искусство. И чем меньше осведомленных…

Графиня черканула по воздуху сигаретой.

— Но мы не обязаны им ничего объяснять. Всем отдадим распоряжение следить за Майджстралем, а кого-то оставим тут, в доме, — таких, как Чанг и Бикс, которые умеют работать по-грубому, когда… когда это необходимо.

Синн встал. Выбора не было — условия диктовало создавшееся положение.

— Но зачем все это нужно, не должен знать никто. Ни мои люди, ни ваши.

Графиня это заявление восприняла как согласие и была права. Она кивнула барону:

— Никто ничего не узнает. Мы придумаем легенду для ответов на любые вопросы. Займемся этим, пожалуй, во время первого завтрака.

Она подошла к пульту и нажала клавишу с надписью «кухня».

— Присоединитесь ко мне, мой господин?

— С удовольствием, графиня. Только я, с вашего позволения, сначала приму душ. Боюсь, я несколько… задымился.

— Спасибо, сэр.

— С превеликим, босс.

Грегор поднес чек к губам и символически прикусил его зубами — на счастье. Золотистая надпись «деньги» блеснула около его клыка; пластырь на виске напоминал родимое пятно клубничного цвета.

Майджстраль убрал свою кредитную карточку в карман. Он только что поделился с помощниками тем, что им причиталось из шестидесяти нов Амалии Йенсен. Домашний робот заканчивал прибирать со стола после завтрака.

Майджстраль перебрался в дом, который снял под вымышленным именем в Пеленге, решив, что как раз в городе-то его меньше всего станут искать. А в загородном доме все было сделано для того, чтобы создать иллюзию, будто бы там кипит жизнь, — закрывались и открывались ставни, включался и выключался свет.

Городской дом, снятый Майджстралем, был выстроен лет сорок назад, во времена архитектурного авантюризма, последовавшие за успехом Мятежа, когда прежние традиции были посланы куда подальше, а человеческим возможностям, казалось, не было предела. Дом был больше похож на голубую плетеную летающую тарелку, вонзившуюся под углом в сорок градусов в соломенно-желтый склон небольшого горного хребта. По ночам край «блюдца» светился стробоскопическими вспышками и отбрасывал цветные лучи рассеянного света. Гравитационные стабилизаторы создавали у находящихся в доме вертикальное положение относительно пола, но, если вы выглядывали в окно и видели оттуда покосившийся горизонт, голова у вас запросто могла закружиться.

Стилистика обстановки по тамошним временам казалась несколько странноватой, в особенности в том, что касалось домашних удобств, которые были изготовлены с подчеркнутой нарочитостью и как бы говорили: «Мы — то, что мы есть, и ничто другое». Раковины и туалеты сверкали металлическими трубами и кранами, причудливо изогнутыми на соединениях с ручками. Пульты домофона были обрамлены металлическими рамочками и вместо клавиш с надписями были оборудованы кнопками и лампочками. Домашние роботы выглядели так, чтобы ни у кого не оставалось сомнений в том, что они — механические устройства: их руки и ноги управлялись моторчиками и гидравлическими поршнями. Роботы издавали дребезжание, шипение и клацанье, когда работали, как будто бы передвигались с помощью паровых двигателей. Голоса роботов звучали нарочито искусственно, и когда они разговаривали, то мигали лампочками. Майджстраль, которому претила сама мысль об умных роботах, быстро понял, что, если бы он задержался в этом доме подольше, он бы обзавелся тяжелым гаечным ключом и расколотил бы всю механику в доме, пока дребезжание и клацанье не свели его с ума.

Дрейк встал из-за стола, потянулся и зевнул.

— Днем, попозже, — сказал он, — мы свяжемся с мисс Йенсен и графиней. — Он похлопал по карману, где лежала его кредитная карточка. — Они будут торговаться, и нам это пойдет на пользу.

Майджстраль заметил, что упоминание о деньгах порадовало Грегора не так, как обычно. Он уж было подумал, не слишком ли быстро биологический пластырь израсходовал запас болеутоляющих средств, но потом вспомнил о том, как озаботила Грегора судьба Созвездия. Он кивнул Грегору:

— Не отчаивайся. Думаю, результат тебя удовлетворит.

Грегор вроде бы от этих слов сразу приободрился. Робот, занимавшийся мытьем посуды, каждые несколько секунд издавал звук, напоминавший позвякивание столовым серебром.

— Хочу отдохнуть немного, — сказал Майджстраль. — Если сам не проснусь, разбудите меня в тринадцать. И пусть к этому времени будет готов второй завтрак.

Роман встал:

— Сэр. На пару слов.

Снова задребезжала посуда. Майджстраль скрипнул зубами.

— Конечно, Роман. Пойдем ко мне.

Слуга пошел за Майджстралем в жилые отсеки «летающей тарелки». Придя в спальню, Дрейк выложил пистолет на прикроватную тумбочку и, сняв камзол, перебросил его через спинку стула. Посмотрев на Романа, он заметил, что тот развернул одно ухо к двери, словно боится, что его подслушивают.

— Если хочешь — закрой дверь, Роман.

Ухо Романа покраснело, но от двери не отвернулось.

— Не надо, сэр, — проговорил он негромко.

Майджстраль сел на кровать и принялся расшнуровывать рукава. Роман подошел к окну и без слов взял эту работу на себя.

— Могу ли я полюбопытствовать, сэр, — проговорил он, — как вы собираетесь в конце концов поступить с Имперским Артефактом?

Майджстраль даже глаз на Романа не поднял.

— Продать, конечно, — ответил он. — И как можно скорее. Если мы оставим его у себя, хлопот не оберешься.

Шерсть на плечах у Романа встала дыбом, несколько волосков выбилось из-под воротника. Он молча убрал манжеты Майджстраля в ящик.

— Думаю, мы можем не сомневаться, сэр, — сказал он, — что вопрос об оскорблении чести после спасения мисс Йенсен полностью снят.

Майджстраль сбросил рубашку и повесил ее поверх камзола. Повертев рукой, он почувствовал легкую боль в плечевом суставе. Видимо, во время ночных приключений ухитрился растянуть плечо. Он рассеянно проговорил:

— Это точно. Благодарю тебя и за работу, и за участие во всем мероприятии.

— Было бы стыдно, — сказал Роман, — наказывать империалистов за непристойное поведение некоторых представителей этого движения. Но я думаю, что Империя гораздо лучше обеспечена, чем мисс Йенсен и ее друзья.

— Не исключено, — согласился Майджстраль и ненадолго задумался. — Мы должны тщательно продумать наши требования. В какой-то момент им будет гораздо проще от нас избавиться.

— Думаете, они пойдут на такой риск?

— Графиня Анастасия — да. Барон Синн — может быть, нет.

— Но все равно, — упрямо проговорил Роман, — мне бы не по душе было, если династия будет уничтожена из-за чьего-то поведения на Пеленге.

Майджстраль глянул на Романа и едва заметно улыбнулся:

— В таком случае, Роман, мы должны быть осторожны.

— Как скажете, сэр.

— Это все?

— Все. Благодарю вас, сэр.

— Закрой за собой дверь, пожалуйста.

Как только дверь за Романом закрылась, Майджстраль забросил ноги на кровать и вытянулся. Кровь пульсировала у него в висках. Сонливость как рукой сняло. Он всегда знал, что его слуга — убежденный ортодокс и внутренне не оправдывает существование Человеческого Созвездия. Роман старался обо всем иметь собственное мнение и, видимо, все-таки страдал сентиментальной ностальгией по Империи. Грегор же, наоборот, ненавидел всякую аристократию и желал Империи погибели. Во власти Майджстраля сейчас было угодить одному из них, но никак не обоим.

А трудности заключались в том, что Майджстраль рассчитывал на них обоих. Грегору нужны были деньги и четкие инструкции — покуда ему хорошо платили, он делал свою работу. Роман никогда ничего не сделал бы за спиной Майджстраля, никогда не предал бы его доверия, но Майджстраль нуждался не просто в сотрудничестве, а в сотрудничестве по собственному желанию. Работа предстояла рискованная, ей нужно было отдаться всей душой, иначе могла произойти роковая ошибка. Пропущенный элемент сигнализации, оставленный на подоконнике инструмент, неубранная ловушка — кто скажет потом, что это такое было — недосмотр или бессознательный саботаж, вызванный тем, что кто-то из помощников сильно волновался?

Нужно было все провернуть так, чтобы оба его работника были счастливы и довольны и хотели по-прежнему защищать его от угрозы, которую собой представляли партия «Расцвет Человечества» и шайка Анастасии.

Майджстраль поудобнее устроился на подушках и закрыл глаза. Надо было все это как следует обдумать.