Имперская реликвия

4

Генерал Джеральд приготовился отразить абордаж. Притаившись в углу собственной комнаты, генерал, при полной амуниции, тихо посмеивался, радуясь тому, какой он великий и хитроумный стратег. Сенсоры, расставленные по всему дому, передавали сведения через его доспехи прямо в зрительные центры мозга. Джеральд наблюдал за домом с холодным и счастливым торжеством. Майджстраль мог одолеть его — генерал учитывал такую возможность, хотя она и была ему неприятна, — но враг встретит отпор. Майджстралю придется драться, чтобы сохранить свою жизнь.

Он понимал, что ни один вор уровня Майджстраля не вынес бы брошенного ему в лицо вызова. Он угрожал Дрейку смертью, понимая, что тот скорее всего не испугается. «Ха, — подумает этот Майджстраль, — дряхлый старикан будет еще указывать, что мне делать, а что — нет!» А потом грабитель решит проучить старика и проникнуть в его дом, чтобы что-нибудь стащить.

Вот только не будет Майджстраль знать, что Джеральд ждет его, что он предвидит реакцию своего врага и готовит ему теплую встречу.

Вся беда генерала состояла в том, что он был воякой, который провел сорок лет без войны. Десятками лет, ни разу не участвуя в сражении, он готовился к неизбежной реставрации Империи, оттачивая свое боевое мастерство, а Джеральд изучал тактику врага, организовывал бесконечные кампании в поисках субсидий и сражался с Империей только во время самомуштры, понарошку, сутками напролет. Когда генералу пришло время уходить в отставку, трусливый Имперский флот так ни разу и не выступил в бой с врагами. Генерал так и не дождался Армагеддона. Истинному патриоту такое вынести не по силам.

И вот теперь генерал Джеральд, облаченный в старые доспехи, ждал, разложив около себя полукругом оружие, злорадно усмехался, воспринимая информацию, идущую от сенсорных датчиков и чувствуя, как на покрытый испариной лоб дует струя прохладного воздуха из военного костюма. Он рисовал в уме картину появления Майджстраля — то, как грабитель проникает через окно, дверь или даже через дымовую трубу, не зная, что генерал потратил целое состояние на детекторную аппаратуру. Вор будет думать, что костюм-невидимка спрячет его от коварного экс-моряка, притаившегося в углу. Атаку Джеральд собирался начать с арканного ружья: оно выбросит веревку, и та обовьет грабителя кольцами… но наверняка костюм-невидимка устроен так, что путы сорвутся с него, и тогда Майджстраль, конечно, начнет палить из чаггера или парализатора. Доспехи генерала, конечно же, выстоят против этих выстрелов… а потом бой станет еще более горяч, в ход пойдет все более мощное оружие — разрывные пули, мапперы и огнеметы, а под конец дело может дойти и до рукопашной, и не выстоять тогда Майджстралю с его стилетом против абордажной сабли генерала.

Воображение рисовало старому вояке картину триумфа: распростертого на полу грабителя, себя — триумфатора, комнату, объятую пламенем (каким, к черту, пламенем — дом же снабжен системой противопожарной безопасности). Впервые в жизни Майджстраль будет пойман и посрамлен — первоклассный вор спасует перед предвидением и хитростью генерала.

«Подумаешь, Майджстраль, — думал генерал. — Ну, Майджстраль так Майджстраль. Конечно, не адмирал Имперского флота, но на безрыбье сойдет».

На Пеленге оказалось совсем невесело.

Сержант Тви из подразделения Тайных Драгунов Его Императорского Величества в молчаливом отчаянии смотрела на коммуникационный дисплей. Из особняка Шолдера звали на помощь. Это точно. А за ночь Имперскую Реликвию не вернуть.

Диафрагму Тви скрутил спазм злости. Сержант забралась в скоростной флайер системы «Джефферсон-Синг» и взлетела высоко в верхние ряды воздушного сообщения, притворившись самым обычным водителем. Оглянувшись через плечо на лежавшие на заднем сиденье костюм-невидимку и оборудование, она ощутила дикое желание выбросить все за борт.

«Нет, — подумав, решила она. — Не все еще потеряно, еще можно доказать, на что я способна».

Честно говоря, сержант Тви была отъявленной шалопайкой. Родители ее были верными слугами Империи и происходили от столь же верных слуг, гордых своей примерной службой. Детство Тви досталось скучное, полное тоски и мечтаний. Не будь она одарена богатым воображением, то подохла бы с тоски. Ее среда была ограничена кислой атмосферой Ваннгриана и бесконечными безжизненными пустынями Зинзлипа. Но Тви постоянно следила за рейтингом профессиональных взломщиков, смотрела все передачи о звездах мошенничества и рэкета, упивалась сплетнями о членах Диадемы, изучала биографии Элвиса… и думала о том, что если бы только, если бы только ей представилась возможность, она бы сумела показать Джеффу Фу Джорджу или барону Драго, где раки зимуют.

Однако ее карьера взломщицы оказалась далекой от успеха. Два стандартных года назад она имела несчастье попасться при выполнении первого в жизни заказа, и спасти от строгости имперских законов ее могло только поступление на службу в полк Тайных Драгунов.

Размышляя на досуге о новой работе, находясь в ту пору в тюремной камере на Летарбе и выслушивая непрерывные упреки родителей, она решила, что предложение звучит интересно, даже привлекательно. Оно сулило посещение далеких планет, участие в интригующих проектах, нацеленных на развитие Империи, на встречи с Романтикой, Восторгом, Опасностью. Но вместо всего этого ей предложили место младшего офицера безопасности в консулатах Человеческого Созвездия, и работа эта состояла в основном в том, чтобы иметь дело со всякими людьми — чудаками, большей частью империалистами, утверждавшими, что им известны противоимперские заговоры и средство эти заговоры ликвидировать. Графиня Анастасия стала для сержанта очередной чудачкой, и Тви уже было разочаровалась в людях вообще. Неужели это та же самая цивилизация, которая породила Юлия Безумного и несравненного Вампира Содебергского?

Однако после того как барон Синн поручил ей особое задание, дела, похоже, немного оживились. Ситуация представлялась многообещающей. Тви предстояло выиграть гонку на время за Судьбу Империи, а соперником ее в этой гонке должен был стать не кто иной, как Майджстраль. Ведь именно он стоял в первых рядах воровского рейтинга и славился как мастер высокого стиля. И вот теперь Тви опоздала.

Проклятие! Теперь за дело возьмется этот мерзкий тупица Котвинн, а ей придется играть вторую скрипку в какой-нибудь скучнейшей работе типа расследования этого ограбления.

Дрянь. На Пеленге оказалось совсем невесело.

А следом за скоростной машиной сержанта Тви в небо взмыл такой же скоростной матово-черный флайер Пааво Куусинена. Хозалихский флайер ярко светился точкой на экране пульта управления. Куусинен последовал совету Николь и приобрел новый камзол местного покроя — самый лучший, какой только смог добыть. Куусинен, как он сказал Николь, изучал человеческую природу. Кроме того, как он сказал Майджстралю, на Пеленге он находился по делу.

Нынче вечером он занимался и тем и другим сразу: он пытался следить за Майджстралем. К своему удивлению, Куусинен обнаружил, что кроме него за Майджстралем следит еще кто-то — дама-хозалих. От нее Майджстраль накануне аккуратно увернулся, и теперь Куусинен, который тоже потерял Майджстраля, решил следовать за хозалихшей в надежде, что та выведет его на Майджстраля. Но вместо этого маленькая хозалихша отправилась на совершенно бесцельную экскурсию за город, а потом резко развернула машину и полетела обратно к городу.

«Интересно, — думал Куусинен, — соображают ли они, что делают?» Он начинал подозревать, что не соображают.

Вообще вся ситуация запутывалась. Он, Куусинен, всего-то и хотел наблюдать за Майджстралем, и, к его удивлению, вдруг оказалось, что те же самые цели преследует половина Имперской Дипломатической Службы.

Тут крылась какая-то тайна. И Куусинен решил, что раскрыть ее должен именно он.

Графиня Анастасия рассматривала свою стройную фигуру, отраженную в окне комнаты. Одета она была в тонкое черное платье с глубоким декольте — длинное, ниспадавшее до пола темной волной. Она прикоснулась к юбке, сняв с нее воображаемую пылинку — как только эти пылинки смеют прилипать к ее платью!

Она нервничала, злилась. «Майджстраль», — злобно шептало ее сознание, и уши сердито склонились вперед. Этот человек ей действительно досаждал.

— Этот Грегор интересовался Йенсен и ее приспешниками. Майджстраль от нее улизнул. Твоя взломщица, Тви, сообщает, что особняк Шолдера разрывается на части — так там вопит вся сигнализация. Что еще вам нужно, чтобы начать действовать?

Рядом с отражением графини в окне появилось отражение барона Синна. Он, как и графиня, курил, и сигарета торчала в уголке его рта. Этого порока — курения — он, как правило, избегал, однако в присутствии Анастасии курил — она, похоже, ценила такие старомодные тонкие любезности.

— У меня только два агента, — сказал барон. — А у Майджстраля тут и слуги, и связи. Если он спер Имперскую Реликвию, то скорее всего ушел в подполье.

— Будь он проклят, этот мерзавец. Почему он не согласился на подкуп?

— Возможно, сын не разделяет убеждений своего папаши.

Анастасия фыркнула. Дым вырвался из ее ноздрей маленькими белыми элегантными струйками, и она залюбовалась своим отражением в окне.

— Ему просто нравится выпендриваться, — заключила она. — Именно поэтому он занялся воровством, связался с этой мерзкой Николь. Только для того, чтобы досадить семье. Я всегда советовала его отцу держать мальчишку в ежовых рукавицах.

— Теперь, моя госпожа, уже слишком поздно.

Графиня скривилась и заметила, что крошка табака прилипла к белоснежному зубу.

— Для строгости, господин мой барон, никогда не поздно.

Так звучало одно из незыблемых правил ее жизни, однако это заявление оказалось несколько подпорчено тем, что ей пришлось соскрести с зуба табачную крошку.

Синн отмолчался.

— А эта Николь, — проговорила Анастасия, не отрывая взгляда от своего отражения, — Николь и Диадема. Вершина культуры Созвездия! Люди, чья единственная цель состоит в том, чтобы о них сплетничали. Можете ли себе такое представить?

Синн высунул язык и передвинул сигарету к уголку рта.

— Мы, графиня, говорили о Майджстрале и этой дамочке, Йенсен.

— Строгость, — повторила графиня, вернувшись к ранее сделанному заявлению. От злости у нее спина окаменела. — Если Майджстраль такая знаменитость и умеет сматываться, то Йенсен — не такая. И если Майджстралю не удастся никому пристроить Имперскую Реликвию, то…

— Это точно.

Барон Синн глянул на женщину-человека и не дал своей диафрагме судорожно дернуться от раздражения. «Она — союзница, — напомнил он себе. — Пусть и чудачка немыслимая, но зато богатая немыслимая чудачка, которая лично финансирует деятельность Имперской Партии в Созвездии…»

Он бросил сигарету в пепельницу.

— Хорошо, — сказал он. — Придется подключить Котвинна. Мы захватим Йенсен, как только она останется одна. Эта женщина сейчас развлекается с одним типом. Наваррой, — он человек военный, а нам не нужны осложнения.

Анастасия шагнула к барону и взяла его под руку, погладив ладонью мягкий темный мех.

— Вот и славно, — промурлыкала она, открыла рот и повертела языком, что по-хозалихски означало улыбку. Глаза ее радостно сверкали. — Наконец-то решительность.

«Политика, — сказал про себя барон, — частенько состоит в игнорировании фактов».

Сам себя Синн считал прагматиком и пословицами пользовался редко. И то, что он хотя бы мысленно прибег к словесному штампу, означало, что нервы напряжены до предела.

Флайер лейтенанта Наварры парил в ночном небе, а он думал об Амалии Йенсен. «Интересная женщина и на редкость занятная собеседница», — решил он. Полная решимости сохранить Созвездие таким, каким она его себе представляла, подкрепляющая свою точку зрения фактами, наделенная недюжинным умом. Глава политической организации, обладательница черного пояса третьей степени по кикбоксингу, женщина, которая умеет так разговаривать… Странно, что при всем при том Амалия оказалась еще и любительницей растений. В ее доме было полно цветов, и все старательно ухожены.

И все-таки лейтенанту было неловко из-за того, что он отказался от приглашения Николь. Как часто удавалось мужчине, а особенно офицеру с Помпеи, сфотографироваться с членом Человеческой Диадемы? Как жаль, что он попал в такое положение, что не смог выкрутиться и отказаться от приглашения Йенсен.

Устройство связи на пульте управления флайера издало вежливый звон, и Наварра нахмурился. Кто мог звонить ему в такой час? Он нажал кнопку и ответил:

— Наварра.

— Сэр! Говорит офицер Панкат из полиции Пеленга. Видимо, дом вашего покойного дяди сегодня ночью был ограблен.

Наварра был потрясен.

— Правда? — спросил он. И задал другой вопрос: — Но почему?

— От успеха ваших действий в течение нескольких ближайших часов может зависеть судьба Империи, — заявил барон Синн.

«Что ж, — думала сержант Тви, — чего еще ждать, что может быть прекраснее этого?» Судьба Империи … Сердце ее билось чаще, когда эти слова звенели набатом у нее в голове. Уж это явно лучше, чем занудная жизнь на гражданке, когда целыми днями смотришь в окно на бескрайние пустыни и на невыносимых обитателей Зинзлипа. Даже присутствие Котвинна, который был на голову ниже коротышки Тви, угнетало не так, как обычно.

— Котвинн будет выполнять ваши приказы, — продолжил Синн. — Если попадете в беду, он проинструктирован, как спасти вас.

— Я не боюсь трудностей, мой господин, — ответила Тви тоном, в котором, как она надеялась, прозвучала спокойная уверенность.

Синн смерил ее командирским взглядом:

— Бойтесь любых трудностей, Тви. Тогда вы сумеете решить любую проблему, как только она возникнет.

«Почему офицеры всегда так разговаривают? — гадала Тви. — Что подчиненный ни скажет — все не так. Даже за заявления о верности делу и решительности приходится выслушивать нотации». Но ответила она покорно:

— Да, господин.

Графиня Анастасия вышла из глубины комнаты и положила руку на руку барона. Тот приосанился.

— Не позволяйте никому мешать вам, — сказала графиня. В отличие от барона она говорила на Высокопарном Хозалихском. — Сейчас не время теряться и беречь свою жизнь. Никаких свидетелей. Вы должны быть готовы к самым решительным действиям.

И она подняла вверх сжатый кулак.

Тви молчала. Она не обязана была следовать приказам графини, но группа барона зависела от графини в плане поддержки на этой планете, поэтому дерзить ей не полагалось.

«Судьба Империи!» — снова подумала Тви. Наконец появилось то, ради чего можно было стерпеть скучные речи. «А может быть, — думала она, — когда-нибудь снимут фильм о Тви из Тайных Драгунов».

Графиня же продолжала разглагольствовать насчет твердости и необходимости решительных действий. Тви знала: когда ее начальство переходит на Высокопарный Хозалихский, оно тем самым пытается воодушевить ее, и умела спокойно дремать, пока лились эти речи, стоя с широко открытыми глазами. Вот она и стояла, изображая уважительное внимание, склонив уши вперед, словно внимательно слушала, а воображение ее рисовало собственный экранный образ — Тви видела, как она, героиня, похищает секретные документы, сражается со шпионами, спасает от поругания гроб императора… А потом она посмотрела на Котвинна.

Котвинн стоял по стойке «смирно», глаза его сверкали, шерсть на плечах встала дыбом. Этот страшила выслушивал призывы графини с нескрываемым удовольствием и одобрением и только и ждал мгновения, когда ему предоставится возможность ломать кости, скручивать шеи, избивать плоть. За несколько дней знакомства Котвинн произвел на Тви впечатление существа, которое запросто могло бы жить в пещере. Теперь это впечатление усилилось. Никто вроде Котвинна не укладывался в придуманный Тви сценарий фильма. Такие вот котвинны, если их снимают в кино, ищут работу у каких-нибудь злодеев, и героини расправляются с ними как раз перед тем, как те собираются что-то предпринять.

Котвинну она отведет роль наблюдателя. Теперь Тви знала это. Она твердо это знала.

Облачившись в костюм-невидимку, сержант, словно лист черного стекла, парила над грядой желтых холмов на задворках города Пеленг. До ее обоняния, усиленного приспособлениями костюма-невидимки, донесся запах раскрывающихся ночью колокольчиков.

Котвинн застыл около флайера, словно памятник. На разведку Тви решила его не брать — она считала, что Котвинн неуклюж, и не сомневалась, что слуга Майджстраля заметил его во время вчерашней слежки; Тви включила и выключила голографические проекторы своего костюма-невидимки. Котвинн и вида не подал, что заметил ее присутствие.

— Флайера Наварры на месте нет. Я не обнаруживаю никакой системы охранной сигнализации на доме.

— Тогда вперед, — отозвался Котвинн без колебаний.

Выговор у него был провинциальный, и Тви его понимала с трудом. Ходил он, по-деловому раздвинув плечи. Сержант гадала, где Синн его откопал. Половина Тайных Драгунов попадала на военную службу из тюрем, и Котвинн запросто мог оказаться убийцей, завербованным на каторжной планете, где содержались неисправимые преступники — одним из тех, кому не хватило ума покончить с собой, когда его застигли на месте преступления.

Тви думала о том, как это, интересно, Котвинн ухитряется понимать речь графини. Небось сам-то и заговорить на Высокопарном Хозалихском не сумеет, если понадобится.

— Рано, — буркнула Тви. — Дождемся рассвета.

Котвинн снова выпрямился. Его явно сжигало нетерпение, но пока тянулся лиловый рассвет, он не сказал больше ни слова. Похоже, собеседник из него никудышный.

Тви вздохнула. В видюшках про Воров в Законе их напарники были вежливыми и порочными технофилами, выполнявшими приказы хозяев с ясноглазой готовностью; они всегда начеку для того, чтобы вытащить из-под шляпы очередной черный ящик. Увы, Котвинн оказался не из таких.

Тви ждала до тех пор, пока в небе не появились редкие ранние флайеры, несущие владельцев куда-то по делам. Тогда она надела поверх костюма-невидимки бронежилет и дала Котвинну знак садиться вместе с ней во флайер. Флайер взмыл в утреннее небо.

— У меня есть план, — сказала Тви. — Следуй моим распоряжениям.

Котвинн и вида не подал, что слышал ее. Тви решила для себя, что слышал.

Объяснять Котвинну свой план она не стала. Попытавшись мысленно представить себе, как бы протекала беседа, возьмись она за разъяснения, картину Тви нарисовала примерно такую: «Мы прикинемся бригадой телемонтеров, Котвинн». Затем должно было последовать тупое молчание, после чего она могла тактично поинтересоваться: «Котвинн, а ты знаешь, кто такие телемонтеры?» Нет, лучше не спрашивать. Котвинна нужно было просто держать в резерве, на самый крайний случай.

Она все сделает сама. Она — Тви из Тайных Драгунов, у нее первое настоящее задание, и Судьба Империи… черт!

Она ухитрилась пролететь мимо дома Амалии Йенсен. Тви сделала широкий разворот, стараясь, чтобы он выглядел, как необходимый маневр при рекогносцировке. Котвинн помалкивал — он небось ничего и не заметил. Тви опустила флайер на плоскую крышу дома Йенсен.

По краям крыши, вдоль карнизов, росли вьющиеся растения и цветы. От растения к растению переходил робот с лейкой.

Это оказался обычный универсальный домашний робот, выполнявший работу горничной, дворецкого, швейцара, телефонного автоответчика и официанта. Робот повернулся к флайеру. Лейка, заметила Тви, была разрисована маленькими желтыми маргаритками.

— Чем могу служить, госпожа и господин? — поинтересовался робот.

Тви собиралась ответить: «Мы с пеленгского независимого телевидения. Нам поступило сообщение об ограблении неподалеку от вашего дома, и мы хотим проверить, в порядке ли ваша аппаратура». Но вместо этой заготовленной фразы она завопила:

— Котвинн! Что ты, черт тебя подери, делаешь?

Дело было в том, что этот гигант выпрыгнул из флайера, не удосужившись даже дверцу открыть, и повалил робота на спину одним ударом. Робот валялся на спине, раскинув руки в стороны, а по всей крыше разливалась вода из лейки. Котвинн подпрыгнул повыше и приземлился прямо на робота. И снова треск, грохот.

Тви тоже прыгнула — за черными ящиками, сложенными на заднем сиденье. Она включила их как раз вовремя (так она решила) и заметила, как засветились маленькие табло, принимая перехваченную коммуникацию. Робот защищал дом, несмотря на то, что Котвинн подхватил его и принялся колотить им по одной из цветочниц.

— Сэр! — верещал робот. — Неужели мы не можем побеседовать, как разумные существа?

Тви отлично понимала, как себя чувствует робот — Котвинн отламывал ему руку.

Сердце у Тви от ужаса готово было выскочить из груди. «Судьба Империи, — мысленно повторяла она в панике. — Судьба Империи. Делай же что-нибудь!»

Она выскочила из флайера и бросилась к чердачному входу. Когда сержант нажала кнопку, на табличке зажглись буквы «ВХОД ВОСПРЕЩЕН». Запрет был изложен четырьмя наиболее распространенными шрифтами.

— Ублюдок! — выругалась Тви. Придется проникнуть в дом каким-то другим путем.

Котвинн оторвал роботу вторую руку и принялся дубасить ею по корпусу машины.

Тви включила костюм-невидимку и натянула на голову колпак, обеспечивающий ментальный контроль над всеми устройствами костюма. Подключив голографическую систему, она превратилась в миниатюрное черное облачко, покинула сцену расчленения робота и нырнула вниз с карниза. Оказавшись рядом с первым попавшимся окном, Тви вынула из-за пояса микростеклорез и принялась вырезать стекло. Открыв окно и проникнув сквозь него, сержант поняла, что угодила в спальню Амалии Йенсен.

Костюмы-невидимки днем — совершенно бесполезный камуфляж. Черная топографическая тучка, спору нет, скрывает того, кто за ней прячется, однако, согласитесь, влетающая средь бела дня к вам в окошко маленькая черная тучка привлечет не меньше внимания, чем грабитель, залезающий в это самое окно безо всякого камуфляжа. Ну и конечно, когда вы оказываетесь просунутыми в окно наполовину, ваш костюм испускает такое излучение, что его можно сравнить с хором из «Аиды», и вы, так или иначе, представляете собой весьма уязвимую цель.

Амалия Йенсен сразу предстала перед взглядом Тви — женская фигурка вскочила с гидрокровати и швырнула в сержанта тяжеленную вазу, которая угодила той прямо в лоб. Из глаз у Тви посыпались искры. Она решила как можно скорее убраться от окна и в результате на полной скорости понеслась через комнату. К сожалению, ориентация у нее после удара восстанавливалась плоховато, и поэтому она со всего размаха налетела головой на дверь гардероба.

А Йенсен, которую Тви наблюдала с помощью проекторов заднего вида, продолжала атаковать экранированный костюм-невидимку разными предметами. Тяжелая пепельница угодила Тви между лопаток. Над головой у нее разлетелась вдребезги ваза.

Ну хватит. Пора подключать Котвинна.

Тви промчалась через холл в гостиную и отперла дверь, ведущую на крышу. Запах цветов был так силен, что у Тви дико разболелась голова — тут везде было полно цветов. Котвинн медленно спустился на антигравитационном лифте, сжимая в одной руке оторванную руку робота.

— Что так долго? — прошипела Тви.

Она отключила голографические проекторы и ткнула рукой в сторону спальни Йенсен:

— Туда!

Котвинн отшвырнул руку робота в угол — послышался грохот, долго еще звучавший у Тви в ушах, — рука расколотила вдребезги фарфоровую цветочницу. А гигант Котвинн тяжеленными шагами направился к спальне.

Увы, Йенсен сменила диспозицию. Она вылетела из ванной, и в руке ее моталось полосатое бело-зеленое полотенце, которое она набросила Котвинну на голову, после чего заехала ему между глаз ногой. Котвинн хрипло выдохнул.

Затем последовала довольно продолжительная и бестолковая драка. На помощь Йенсен пришел еще один маленький домашний робот, который ухватил Котвинна под колени и изо всех сил, совершенно неудачно, попытался сделать ему больно. Тви с трудом соображала, что происходит, — она в драках мало что понимала, поскольку истинные взломщики ими брезгуют, — но, похоже, счет был почти что равный. И Котвинн, и Йенсен уже задыхались и истекали кровью, когда Йенсен решила прекратить драку и отступила в спальню. Котвинн, не обращая никакого внимания на вцепившегося в него робота и полетевшую ему в грудь бутылку шампуня, затопал к двери спальни.

Тви схватилась за перевернутый стул, сжимая руками голову.

— Эй, — крикнула она, как только снова зазвучали треск и грохот. — Стреляй из парализатора, что же ты?

Домашний робот вылетел из двери спальни и разбился на кусочки о противоположную стену. Амалия Йенсен, присев на корточки, тихонько выскользнула из спальни следом за вылетевшим роботом — наверное, сумела проскочить туда из ванной. Отползала от спальни она спиной к Тви. Сержант потянулась за парализатором. Но тут появился Котвинн, сжимая в руке вешалку для полотенец. Йенсен схватила цветочный горшок и запустила им в Котвинна. Тви опустила парализатор. Луч у парализатора широкий, и выстрели она сейчас, достанется обоим.

От драки почти все в гостиной было разбито вдребезги. Тви включила антигравитационное устройство и взлетела к потолку, чтобы иметь возможность получше прицелиться, но Котвинн все время мешал ей.

— Мокрица земная! — проревел Котвинн.

— Неземное дерьмо! — прошамкала Йенсен разбитыми в кровь губами.

«Судьба Империи!» — мысленно повторила Тви и задумалась о том, как там себя ведут без присмотра черные ящики.

«Сделай что-нибудь!»

Она подлетела к Котвинну, ухватила его за загривок и отлетела выше, включив антиграв на полную мощность. Котвинн покачнулся и, размахивая руками, словно мельница, повалился на стеклянный столик, который разбился с оглушающим звоном. В ушах Тви этот звон прогремел ударом грома. Йенсен торжествующе взвизгнула и приготовилась нанести милосердный удар. Теперь перед Тви появилась четкая цель. Она выстрелила и парализовала Йенсен.

— Нет! — завопил Котвинн, который никак не мог выбраться из каркаса разбитого столика. — Нет, она была моя!

— Идиот, — прошипела Тви. — Тебе нужно было только парализовать ее. Поднимай ее и пошли.

— Нечестно, — капризно пробурчал Котвинн.

«Судьба Империи», — подумала Тви. В следующий раз, когда Империя вручит ей свою судьбу, да пропади она, эта судьба, пропадом!