Илоты безумия

Глава 18

Шло время. Невольников хорошо кормили, разрешали гулять, проводить время по своему усмотрению. Но ограниченное колючей проволокой и высокими вершинами гор пространство постепенно словно сжималось вокруг них, давило на сознание, вызывая в душах тревогу, тоску по дому и все более растущий протест против заточения в этом далеком, глухом горном уголке.

Конечно, и Левин, и Стрельцов понимали свое бессилие и зависимость от Керима. Оставалось одно: ждать и надеяться на случай. Собственно, они так и решили: собирать максимум информации и дожидаться момента.

Как и обещал Керим, им предоставили неплохие условия для работы, в том числе и аппаратуру, о которой у себя на родине ученые могли только мечтать.

Но слишком масштабную задачу поставили перед ними, и ученые не были уверены, что выполнят ее. Несмотря на это, принялись за работу с интересом. Как бы там ни было, но упускать возможность проводить эксперименты, поиски, работать с огромным количеством материала и литературы было бы глупым. И ученые работали, бывало, даже без перерыва на обед.

Почти ежедневно приходил Анохин. Его визиты, скорее, походили на проверку. Правда, всем своим видом Анохин демонстрировал желание пообщаться с соотечественниками. Он больше не вспоминал о своем обещании выделить им помощников из числа советских солдат, а Левин и Стрельцов, боясь насторожить бывшего «комитетчика», тоже молчали.

Чаще стал появляться и Керим. В разговоре он становился все более откровенным.

Вот и сейчас, застав ученых за работой, он предложил прерваться, усадил в джип и повез домой, где был накрыт шикарный стол. Оказалось, он знал, что сегодня у Стрельцова день рождения, и, когда все, в том числе и появившийся в последний момент Анохин, сели за стол, Керим встал:

— Господа, сегодня у Андрея Дмитриевича знаменательный день, я предлагаю поднять бокалы за его здоровье и успехи.

Все встали и, чуть приподняв широкие бокалы с виски, выпили.

После этого Керим протянул имениннику золотые часы:

— Пусть они напоминают вам, что час торжества нашей идеи приближается. Если каждый сделает все, что ему положено, то жизнь станет райской.

Анохин бесцеремонно взял подарок в руки:

— Ого, «Ролекс», они рассчитаны даже на плавание под водой.

— Правильно, — заметил Керим, — один из главных наших объектов находится на большой глубине, и в прогулке по дну океана такая вещица не помешает.

— А что это за объект? — голос Стрельцова чуть дрогнул. Он не мог скрыть своего волнения, так как понимал, что от ответа зависит, насколько им доверяют Керим и Анохин.

Волнение Стрельцова заметили все, и на какое-то время наступила неловкая пауза.

Первым нашелся Керим. Он словно не слышал вопроса Стрельцова:

— Мне приятно, что вы по-деловому отнеслись к нашему предложению и взялись за работу. Это подтверждает, что вы поверили нам. У меня нет оснований не доверять вам, господа. С сегодняшнего дня у нас секретов от вас нет. Предлагаю выпить за наше взаимное доверие.

Выпили и взялись за обед. Керим шутил:

— Кажется, благодаря господину Анохину и вам, господа, я научусь пить виски по-русски — с обильной закуской.

И опять наступила тишина. Слуга принес в чашках бульон, затем принялись за второе.

Керим кивнул Анохину, и тот снова налил в бокалы виски.

Керим, глядя на бокал, задумчиво сказал:

— Кто может ответить, вечна ли жизнь на нашей планете? Не постигнет ли человека участь динозавров? — И вдруг Керим улыбнулся: — Как вы считаете, господин Стрельцов?

Стрельцов молча взял бокал.

Последовала новая пауза. Стрельцов явно собирался с мыслями:

— Когда я думаю о смысле жизни на Земле, природе и месте человека как представителя Разума, то все больше прихожу к выводу, что если жизнь не вечна на нашей планете, то создала она человека для того, чтобы он достиг наивысшего уровня Совершенства и Познания именно к тому моменту, когда Земля, израсходовав все свои ресурсы, станет на пороге прекращения своего существования. Если это так, то предназначение Человека — это сохранить Разум и Жизнь и доставить на другую приемлемую для их дальнейшего существования и развития планету, — Стрельцов оторвал свой взгляд от бокала и по очереди посмотрел на сидящих за столом. Убедившись, что все внимательно слушают, продолжил: — Из этого следует вывод: во Вселенной есть планеты, на которых имеются наши братья по разуму.

— А если жизнь появилась на Земле для того, чтобы, следуя Великому Закону Периодичности, умереть, с тем чтобы через миллионы лет вновь зародиться на Земле? — спросил Левин.

— Если это так, то я смею выдвинуть гипотезу, что участь Человека — быть убийцей Жизни, и появление на Земле таких болезней, как рак и СПИД, создание такого оружия, как ядерное, — тоже не случайность. Все это должно сыграть роль помощника человека при исполнении его страшной миссии.

— Может, поэтому деятельность человека очень напоминает действия ребенка в богатой квартире, когда он, не сознавая, что творит, крошит и уничтожает все, что его окружает, — подхватил мысль друга Левин. — Если Человек — убийца Жизни, то тогда действительно можно прийти к выводу, что на Земле много миллионов лет назад уже была Жизнь, а затем наступил период очищения, «отдыха» Земли, и уже потом, когда прошел период регенерации, Земля получила от Космоса подзарядку и Жизнь снова возродилась.

— Кто знает, — снова заговорил Стрельцов, — может, Земля не раз переживала циклы Жизни и Смерти. Тогда тем более напрашивается вывод, что всем этим руководит Космос.

— А не знаешь, кто именно? — шутя спросил Левин.

— Как это происходит и кто исполняет, я, Абрам, не знаю, но имя его мне известно точно.

— Назови.

— Разум. Только он управляет из Космоса жизнью на нашей планете.

Вдруг Керим рассмеялся, залпом осушил бокал:

— Господа, а жены вас не ревнуют, когда вы начинаете свои научные дискуссии?

— Жены? — переспросил Левин. — Нет, моя, по крайней мере к науке, меня не ревнует.

— А к женщинам? — продолжал улыбаться Керим.

— О, что касается моей, то она ревнует не только к женщинам, — Стрельцов хитровато улыбнулся. — А можно я предложу тост?

— Да, да, конечно, господин Стрельцов, валяйте!

Керим чуть опьянел и пребывал в хорошем расположении духа.

— Хорошо. Тогда слушайте. Ученый, ну, скажем, типа меня, гуляя в лесу, увидел на тропинке лягушку. Хотел пнуть ее ногой, а лягушка вдруг человеческим голосом заговорила: «Не бей меня, ученый, возьми лучше с собой!» Подивился ученый этому феномену и, не мешкая, сунул лягушку в карман. В пути задумался над своими проблемами и, когда пришел домой, повесил куртку на вешалку, о лягушке забыл. Постелил постель и только ложиться спать, как вдруг вспомнил о лягушке. Отрыл форточку, взял ее из кармана куртки и — к окну, а она ему: «Не выбрасывай меня, ученый, а положи лучше в постель свою!» Заинтриговали его эти слова, и он возьми и исполни ее желание — положил в постель. И вдруг видит, что лягушка превратилась в красивую, молодую, причем совершенно нагую женщину. Не успел ученый и рта открыть, как в комнату неожиданно вошла жена. И сколько ученый ни доказывал жене, что в постели у него не женщина, а обыкновенная лягушка, та все равно не поверила ему.

Выждав, пока утихнет смех, Стрельцов сказал:

— Так выпьем же, господа, за то, чтобы хотя бы мы верили друг другу, если не хотят делать этого женщины.

Через минуту Керим вдруг сам вернулся к вопросу Стрельцова:

— Вас интересует, что за объект мы строим на дне океана? Отвечу. Это подводная база, приспособленная для проживания длительное время тысячи человек. Там есть все: и завод по выработке кислорода, и огромные склады с продовольствием, своя электростанция, установка для опреснения воды, помещения для сна и отдыха. Есть там и прекрасные лаборатории с самым современным оборудованием. Имеются средства передвижения под водой, необходимое оружие.

— Если не секрет, где эта база находится? — снова задал щепетильный вопрос Стрельцов.

— Я же сказал, от вас нет секретов. База находится в районе Бермудского треугольника. Знаете, почему я выбрал именно это место? А потому, что этот район океана пользуется дурной славой, и если нам придется вести боевые действия, то гибель кораблей или самолетов противника будет приобретать особый смысл. Да и сам Бермудский треугольник привлекает ученых многими загадками.

— Так это что, подводное течение? — спросил Левин.

— Если хотите, то да.

— А от кого или от чего вы собираетесь там прятаться?

— На случай военных действий с применением оружия массового поражения и с целью переждать, пока спадет опасный уровень радиации на планете.

— Я думаю, что это нереально, — решительно поправил очки Левин. — Сегодня начать ядерную войну — это значит уничтожить на Земле все живое.

— Вот-вот, — криво ухмыльнулся Керим, — так же рассуждают и руководители многих стран. А мы поступим вопреки их логике. Они боятся войны, а мы покажем, что если они не согласятся с нашими требованиями, то получат ядерную войну, иными словами — сыграем на их страхе и продиктуем свою волю. Но, чтобы они считались с нашими условиями, надо убедить их в реальности наших возможностей. Вот поэтому перед вами и стоит задача подготовить психологически бойцов в наших отрядах и группах действовать точно, решительно, не боясь даже смерти.

— А сколько людей вы хотите подготовить? — поинтересовался Стрельцов.

— Минимум пять тысяч.

— Сколько?! — почти одновременно воскликнули ученые.

— Не менее пяти тысяч, и это только на первый раз.

— Ну, тогда я вам скажу, — усмехнулся Левин, — срочно похищайте Кашпировского.

— Мы за ним уже давно следим, — невозмутимо сказал Керим. — Он сейчас в Польше. При первом же удобном случае мы его возьмем, а пока рассчитываем на вас. Мы располагаем здесь, в Центре, собственной телевизионной системой, и если бы вы смогли проводить телевизионную психотерапию, как это делает ваш Кашпировский, то наше вознаграждение было бы весьма щедрым.

— А знаете ли вы, господин Керим, — запальчиво произнес Левин, — что Кашпировский сам подбирает себе клиентов, определяет состав своей аудитории.

— Так это что, гипноз?

— Так многие утверждают, но я не согласен. Люди во время сеансов Кашпировского сидят, ходят, разговаривают, глаза у них открыты…

— Кашпировский, как и я, как и Абрам Иосифович, во время сеанса воздействует на людей в двух направлениях — на психику и на тело через психику, — заметил Стрельцов, а Левин добавил:

— Разные установки, будь то страх, радость или растерянность, все они создаются различными приемами, — и вдруг Левин резко сменил тему. Он уже в который раз поправил очки на носу и спросил: — Господин Керим, а у вас есть ученые, которые пытаются разобраться в таких аномальных явлениях, как, скажем, различие уровней в одном водном бассейне?..

Керим не дал ему договорить:

— Конечно, есть. Мы же не зря выбрали район Бермудского треугольника, где отмечена водная впадина в семьдесят восемь с половиной метров. Я финансирую исследования и в Индийском океане, где отмечена впадина в сто двадцать один метр, и в море Дьявола, южнее Японии, — там впадина в шестьдесят восемь метров. Как видите, мы время зря не теряем. Поэтому и вас торопим.

— Но нам необходимо знать ваши цели, — задумчиво произнес Стрельцов. — Согласитесь, людей можно готовить к выполнению задания, лишь зная цель, которую нужно достигнуть.

— Перед вами стоит задача психологически подготовить наших боевиков к захвату тоннеля под проливом Ла-Манш, ракетно-ядерных баз в Соединенных Штатах, Англии и Франции. Кроме того, я намерен захватить несколько подлодок с ядерными ракетами и один-два авианосца с самолетами, имеющими ядерные бомбы и ракеты.

Керим взял свой бокал с виски и, чуть приподняв, предложил:

— За нашу победу, господа!

После обеда ученых доставили к домику. В этот день они уже не работали.

Стрельцов предложил прогуляться, но сам замешкался. Левин вышел из домика и в ожидании его не торопясь прохаживался по тропинке.

Он заметил незнакомого мужчину, который находился в тени соседнего домика. Незнакомец явно разглядывал его. Когда Левин направился к тому месту, где стоял мужчина, тот решительно подошел:

— Господин Левин?

— Да, я.

— Вам привет от вашего брата Михаила Иосифовича.

— Кто вы?! — испугался Левин.

— Не волнуйтесь, Абрам Иосифович, я — из израильской разведки «Моссад». Давайте отойдем в сторонку, нам надо переговорить.