Игры фавна

Глава 5

В холле его встретила приятная молодая женщина.

— Здравствуй, фавн Леспок, — поприветствовала она его. — Меня зовут Вира, и я невестка доброго волшебника. Он примет тебя прямо сейчас.

— Вот так просто? — после тяжёлых испытаний такая готовность принять посетителя, по меньшей мере, удивляла.

— Он очень интересовался твоим прогрессом. Сюда, пожалуйста.

Волшебник Хамфри наблюдал за ним? А он-то думал, что цель испытаний — спровадить его обратно.

Леспок последовал за девушкой по унылым коридорам и вверх по тёмной мрачной лестнице. Фавна изумляла её твёрдая поступь при таком скудном освещении.

Вскоре они оказались в ещё более тёмном и грязном кабинете. Внутри, склонившись над огромным фолиантом, сидел гном.

— Я привела фавна Леспока, добрый волшебник, — обратилась к нему Вира.

Гном взглянул поверх очков: — Спасибо, дорогая. — Вероятно, здесь была замешана иллюзия, потому что в его сварливом голосе проскользнули тёплые нотки. — Пусть он войдёт.

Вира повернулась к Леспоку.

— Проходи, — сказала она. Он отметил про себя её странный взгляд, который упорно не хотел встречаться с его взглядом. Потом понял, в чём дело: слепота. Вот почему её совершенно не волновал окружавший их мрак.

Смущённо, хотя и не чувствовал за собой вины, фавн вошёл в битком набитую различными вещами комнатушку.

— Мой вопрос…

— Да-да, конечно, — нетерпеливо прервал его добрый волшебник. — Ромашка сейчас прибудет.

— Но как вы можете отвечать, если я ещё не задал вопроса?

— Я не собираюсь отвечать, потому что не буду брать с тебя год службы. А теперь хватит тратить моё время впустую.

Леспок испытал сравнительно редкое чувство. Он даже не сразу узнал его: гнев.

— Вы хотите сказать, что я зря взял на себя труд добраться сюда и пройти все испытания?

— Не зря. Для решения своей проблемы. Она не требует ни вопроса, ни ответа. Кобылица всё прояснит.

— Но как можно получить решение без… — он остановился; Хамфри больше не обращал на него внимания. Старый брюзга с головой погрузился в чтение.

Снова появилась Вира.

— Идём вниз. Всё будет в порядке. Так всегда бывает.

— Это не то, чего я ожидал.

— Ожидания редко оправдываются.

Ему пришлось вновь последовать за ней через угрюмые коридоры замка.

«Привет, фавн. Это ты мой подопечный?»

Леспок изумлённо оглянулся. Голос шёл из ниоткуда.

«Ты меня не увидишь, — опять сказал голос. — Я Ромашка, дневная кобылица. Я могу разговаривать с тобой только в дневных грёзах».

— В моих грёзах? — с удивлением повторил он.

Вира обернулась: — О, она уже тут. Хорошо. Присядь и побеседуй с ней. Я вернусь, когда тебе понадоблюсь.

Всё ещё пребывая в замешательстве, Леспок вошёл в указанную комнату и опустился в удобное кресло.

«Когда-то я была ночной кобылицей, но затем утратила тело и превратилась в дневную. Я невидимка. Если бы ты мог меня видеть, ты бы чувствовал себя лучше?»

— Да.

«Тогда закрой глаза и ни о чём не думай.»

Леспок озадаченно послушался. Через мгновение перед его внутренним взором появилась лошадь: чёрная кобылица с белыми носками на задних ногах.

«Хотя, наверное, тебе привычней общаться с человеком, — предположил уже знакомый голос; теперь вместо лошадки перед ним стояла хорошенькая молодая женщина. — Так лучше?»

— Я слышу тебя! — воскликнул он. — То есть, слышал с самого начала, но теперь это куда больше напоминает речь, чем раньше.

«Да, говорящую лошадь проще представлять в человеческом облике. Хотя основную работу выполняет твой разум, я только посылаю мысли. Ты сейчас грезишь. И тебе тоже не надо отвечать вслух, я буду слышать тебя, даже если ты просто подумаешь что-то. Если хочешь, можем пользоваться облаками для слов.»

— Облаками для слов? — переспросил он, и тут же, поймав себя на громкости, решил в следующий раз отозваться мысленно.

Над головой девушки возникло облачко с указывающей на неё стрелкой. «ВОТ ТАК», — появилась надпись в центре облака.

— Лучше обычным способом, — сказал он. Ой, опять вслух. И добавил мысленно, стараясь не шевелить губами: «Но скажи, почему ты назвала меня подопечным?»

Девушка в грёзе мило нахмурилась: «Я задолжала доброму волшебнику год службы, которая заключается в том, чтобы сопровождать тебя на Птеро и по ней».

«Я не знаю, где находится Теро.»

«Птеро», — поправила она, на этот раз воспользовавшись облаком.

«Как бы там ни было. Никогда не слышал о таком месте. Я сам пришёл задать доброму волшебнику вопрос, но он даже не выслушал меня. Я прошёл через столько сложностей, чтобы попытаться спасти дерево, а он даже слушать не захотел!»

«Методы доброго волшебника часто непостижимы для всех, кроме его самого, — сказала она. — Расскажи о своей проблеме подробней.»

И он поведал ей историю целиком. Из неё получилась отличная слушательница, в нужных местах она даже сопровождала его описания изображениями-грёзами. Так он видел, что она всё понимает, и мог поправлять её мелкие ошибки.

«И вот я добрался сюда, — заключил он. — готовый задать доброму волшебнику вопрос, как найти галошечному дереву духа-компаньона, а тот, наверное, свихнулся, потому что сказал только, что не может взять с меня год службы, и поэтому не ответит совсем.»

Ромашка покачала головой: «Хамфри стар и ворчлив, но не тратит силы на гнев. У него на каждый поступок находится своя причина. Мы только должны её увидеть. Вполне очевидно, что ты занимаешь не последнее место в его планах, потому что он приказал мне быть твоей спутницей ещё до твоего появления в замке. Нам просто следует понять, в чём твоё предназначение».

«Мне надо найти духа для галошечного дерева, чтобы оно не засохло. Я должен справиться с этим в течение месяца. И я не знаю ничего об упомянутом тобой Птеро. Почему я должен туда идти?»

Она поразмыслила.

«Так получается, что я одна из немногих обитателей Ксанфа, кому известно о Птеро хоть что-то. Немного; а всего о ней вообще не знает никто. Но кое-что я знаю, так как мне приходилось доставлять туда дневные грёзы. Это очень странное место.»

«Это объясняет, почему именно ты стала моей проводницей. Но как насчёт меня?»

«Я только могу предположить, что разыскиваемый тобой дух находится там.»

«Там кто-нибудь живёт?»

Она рассмеялась, и в облачке появилось исходящее от её изображения «ХА-ХА». Но по сравнению с демонессами, чей хохот, по большей части, можно было назвать злорадным, смех Ромашки звучал и выглядел вполне дружелюбно.

«Там больше народа, чем можно сосчитать.»

Этот факт Леспока смутил.

«Как так? Сосчитать можно каждое существующее создание.»

«В том-то и дело. Не все они существуют.»

«Теперь я и правда запутался! Как там могут быть создания, которых даже не существует?»

«Сложно объяснить. Птеро — это место, где собраны все создания, когда-либо населявшие Ксанф. Так же, как и те, кого только принесут сюда аисты. И те, кто мог бы жить в Ксанфе, сложись обстоятельства по-другому. Поэтому народа там полным-полно. Но что действительно странно, так это КАК они живут. Они… Ты имеешь представление о квантовой механике?»

«О чём?»

«Вероятно, нет. Я наткнулась на это понятие в разуме бывшего учёного из Обыкновении. Его грёзы были очень необычными! Думаю, Птеро — квантовый мир. То есть, там нет ничего определённого; всё существует во всех своих возможных состояниях одновременно. Только когда кто-нибудь оттуда навещает Ксанф, вещи временно обретают какое-то подобие порядка.»

Леспок покачал головой.

«Я не хочу туда отправляться. Мне просто нужен ещё один фавн для дерева.»

«Но, может быть, этот фавн существует там.»

Над головой тускло забрезжила лампочка.

«Фавн для галошечного дерева?»

«Да, потому что там обитают все, кто мог бы жить в Ксанфе. Если ты найдёшь его там, то сможешь привести обратно сюда, к галошечному дереву.»

Мерцание света лампочки усилилось.

«Думаю, что до меня, наконец, начинает смутно доходить намерение доброго волшебника. Мне не требуется его ответ; надо просто побывать на Птеро и разыскать там фавна самостоятельно.»

«Мне тоже так кажется, — согласилась она. — А я должна исполнить роль твоей проводницы так хорошо, как только смогу, чтобы доставить тебя туда и сопровождать по Птеро.»

«Ты справишься с этой задачей за месяц?»

«Я сделаю всё, что ты скажешь. Но ты сам должен будешь решать, сколько продлятся поиски. Не знаю, как быстро мы его найдём. Мне приходилось доставлять туда грёзы, но где что располагается, понятия не имею. Возможно, от меня будет меньше помощи, чем думает Хамфри, хотя я буду очень стараться.»

Леспок кивнул: «Уверен, что твоя помощь будет неоценимой. По крайней мере, мне не придётся блуждать там в одиночестве. — Потом он вспомнил кое-что ещё. — Ты сказала, что это твоя служба. О чём ты спрашивала доброго волшебника?»

Она мечтательно улыбнулась.

«В 897-ом я появилась на свет ночной кобылкой, а в 1067-ом стала дневной. Из меня вышла плохая кобылка-страшилка, слишком мягкосердечная. С ролью дневной я справляюсь лучше, потому что приношу мечтателям грёзы вместо кошмаров, и всё же мне чего-то не хватает. Сейчас я подумываю о другом пастбище, и добрый волшебник найдёт его для меня после окончания срока службы.»

Это впечатлило Леспока.

«Тебе столько же лет, сколько и мне! Твоя мать ожеребилась в тот самый год, когда я связал себя с сандаловым деревом и обрёл ответственность. Ты была ночной кобылицей сто семьдесят лет, и дневной — тридцать. Значит, твой возраст составляет двести лет.»

«Да. Не хочу жаловаться, но через какое-то время долголетие начинает надоедать. Наверное, дело во мне.»

«Ну, надеюсь, что добрый волшебник подберёт тебе отличное новое пастбище.»

«Уверена, что так и случится. А теперь давай поищем твоего фавна.»

«Давай найдём моего фавна, — согласился он, чувствуя себя намного лучше. — Где это Птеро находится?»

«В замке Ругна.»

«Эти странные земли, населённые бессчётным количеством созданий, находятся в человеческой столице?»

«В каком-то роде.»

«А, ты хочешь сказать, что там имеется способ перехода в Птеро?»

«Да, верно. Хамфри должен будет снабдить тебя заклинанием, чтобы ты мог туда добраться.»

«Тогда мне лучше проснуться и получить его. Не хочу тратить время зря.»

«Я останусь с тобой. Просто освободи для меня немного места в своём разуме, когда захочешь поговорить.»

«Хорошо. Спасибо.»

Он открыл глаза. Потолок над ним был тем же, что и раньше, но уже не казался таким мрачным.

— Вира?

Через мгновение он услышал её приближающиеся лёгкие шаги.

— Ты закончил свою беседу с Ромашкой?

— Да, пока да. Мне нужно заклинание, чтобы…

— Вот оно. Добрый волшебник сказал передать его тебе, когда попросишь, — она протянула фавну крохотный закупоренный флакон.

— Как им воспользоваться?

— Ромашка тебе подскажет. Только держи его в безопасном месте. Оно может понадобиться тебе, когда придёт время покинуть Птеро.

— Я буду держать его при себе, — согласился Леспок, пряча флакончик в суму.

— Не желаешь ли утолить голод? — спросила Вира. — Уверена, что форменная жена волшебника с удовольствием накормит тебя перед дорогой.

Форменная жена? Леспок решил не уточнять.

— Нет, спасибо. Хлорка угостила меня запеканкой, и я до сих пор не хочу есть.

— От них просто лопаешься от сытости, — согласилась Вира. — Тогда я провожу тебя к выходу.

Она пошла впереди него к главным воротам замка. Путь к ним уже расчистили: ни рельсов, ни стены. Мост был опущен, а вода спокойно плескалась во рву без следа недавнего пламени. Очевидно, добрый волшебник мог изменять окрестности своего замка по желанию.

— Спасибо, — поблагодарил девушку фавн.

— Желаю, чтобы твоя цель увенчалась успехом, — ответила Вира с приятной улыбкой (какой контраст с демонессами!) и неожиданно смутилась: — Ох, почти забыла. Вот твоя сандалета.

Она протянула Леспоку выброшенную им обувку.

— Но она же превратилась в наоборотную! Как тебе удалось?..

— У доброго волшебника свои способы. Это хорошая сандалета; он подумал, что она тебе ещё пригодится.

А ещё больше пригодился бы хороший ответ на вопрос. Но этого он вслух говорить не стал.

— Спасибо, — снова поблагодарил он, и сандалета присоединилась к лежащей в суме товарке. Теперь у него снова оказалась целая запасная пара обуви.

— И это бери, — в её руке появился клочок бумаги.

Фавн взял и взглянул на бессмысленные каракули.

— Не могу прочитать.

— Добрый волшебник применил свой специальный почерк, — сказала она со значением, будто это было нечто особенное. — Уверена, что у него и на это нашлась отличная причина. Не потеряй; в своё время она может стать очень полезной.

Что ему оставалось делать? Он поблагодарил её в очередной раз и положил записку в суму.

Путь Леспока лежал к замку Ругна. Он обещал быть несложным, поскольку от доброго волшебника прямо к столице пролегала магическая дорога. Фавну показалось любопытным другое: когда он вышел из ворот, здесь снова царило утро, хотя проведённой там ночи он не припоминал. А это означало, что до замка Ругна он мог добраться уже вечером.

Какова вероятность подобной удачи? Леспок решил поинтересоваться мнением Ромашки на сей счёт. Идя по дороге, он прикрыл глаза, мысленно расчищая ей место.

«Ты тут, Ромашка?» — спросил он, не разжимая губ.

«Да, и всегда буду поблизости, пока продолжается моя служба», — отозвалась она, появляясь в его сознании черноволосой красоткой. Теперь он уразумел, что в человеческом облике она отражает свою лошадиную сущность: белые чулочки на ногах, чёрные перчатки на руках. И платье тоже чёрное.

«Я заметил, что, как только пускаюсь в путь, наступает утро, хотя уверен, что с момента, когда оставил своё дерево, прошло уже дня два. В этом замешана какая-то магия?»

Ромашка подумала.

«Поделись со мной своими недавними воспоминаниями. Может, мне удастся понять, что происходит.»

Тут Леспок нечаянно споткнулся и вынужден был открыть глаза. Её изображение пропало. Он решил, что играть в жмурки во время ходьбы — глупо, и сделал остановку.

«Сначала скажи: могу ли я видеть тебя, не закрывая глаз?»

В голове зазвучал её голос: «Да, если сможешь сосредоточиться. Освободи часть пейзажа в пяти шагах от себя — впереди и немного в стороне… или где хочешь, лишь бы ты продолжал видеть тропу. Представь меня на свободном месте.»

Он сконцентрировался, и, приложив определённые усилия, смог увидеть, как часть окружающей перспективы расплылась.

«Молодец, — подбодрила его Ромашка. — Продолжай в том же духе, пока идёшь, и мои очертания постепенно приобретут чёткость.»

Он так и поступил, и она сдержала обещание. Через какое-то время он смог разглядеть шагающую рядом с ним девушку.

«А кто-нибудь ещё сможет тебя увидеть?»

«Нет, только ты.»

«Это как смотреть на призрака.»

«Да. Только требует концентрации внимания.»

«Ладно. Теперь давай освежим события сегодняшнего дня в моей памяти», — Он припомнил начало своего путешествия вместе с демонессой Зире к Провалу. Затем — о его преодолении на спине драконьей задницы. Наконец, о прогулке до замка доброго волшебника.

«Ты прав, — признала Ромашка. — Всегда утро. Возможно, первое утро было работой Конопушки, потому что ты ей понравился. Она хотела дать тебе больше времени после того, как ты оказался достаточно мил для того, чтобы поцеловать её мышку, и обнулила твой день. Иначе тебе пришлось бы отправиться в путь после обеда. Второе утро началось, когда ты слез с драконьей задницы. Странное создание; я не могу понять, что оно собой представляет, и у меня нет доступа в его разум, хотя с Хлоркой раньше проблем не возникало. Она была довольно обычной девушкой, нахальной и капризной, с глуповатыми мечтами. А теперь вдруг стала невероятно привлекательной, умной и милой, живёт в Безымянном Замке вместе со своим драконом, и что творится в её голове, для меня сокрыто. Как будто она в одночасье превратилась в совершенно другую личность.»

«Ты хочешь сказать, что Хлорка действительно живёт в замке? Я думал, это только её фантазии.»

«Нет, она и правда живёт там. Замок покоится на облаке, которое пересекает Ксанф, и никто его снизу не замечает. Она живёт, как принцесса, а дракон может принимать облик принца, и что они вытворяют по ночам на своих воздушных матрасах, просто за гранью любых грёз, которые я могу принести.»

«Ты имеешь в виду игры, похожие на игры фавнов и нимф?»

Она фыркнула по-лошадиному.

«Сходство такое же, как между замком Ругна и хижиной дровосека. Я удивлена, что к ним до сих пор не слетелись целые стаи аистов. Они совершенно точно влюблены друг в друга. Жаль, что мне не удалось отследить случившиеся с этой парочкой перемены. Жутко любопытно, что же произошло на самом деле. Должно быть, они наткнулись на фантастически мощный источник магии. Самое странное, что пользуются они ей только по мелочам. То есть путешествуют по Ксанфу в образе девушки с драконом, оказывая услуги простому народцу и ничего не прося взамен. Это очень необычно.»

«Да. Я тоже так подумал. Но как им удалось превратить мой день в утро?»

«Хорошая иллюзия — или же потрясающая магия. А может, они наткнулись на заросли таймера и сорвали побег-другой. В любом случае, что было, то было: они подарили тебе запасной день. И ещё день ты получил, покинув замок Хамфри. Как правило, добрый волшебник приступами щедрости не страдает, но для тебя, вероятно, сделал исключение.»

«Ну, вне зависимости от причин, я это ценю. Экономия времени может помочь управиться с делом за месяц.»

Вечером они подошли к замку Ругна. Леспок притормозил, чтобы вычесать мусор из волос и шерсти. Он хотел выглядеть прилично. В конце концов, это столица с королевской семьёй, и все они достойны уважения.

Когда он снова зашагал по направлению к замку, Ромашка вдруг заговорила.

«На этот раз я поймала момент. Смотри, вечер опять сменился утром.»

Леспок потрясённо взглянул на небо. Она была права: солнце едва вставало. А ещё он чувствовал себя свежим и бодрым, как будто только что отлично выспался.

«Какая приятная магия.»

«И очень сильная, — отметила Ромашка. — Больше ничто в Ксанфе не изменилось. Только мы. У нас появляется больше времени и не пропадают достижения за предыдущий срок. И кто бы ни был в этом замешан, ответной услуги от нас он не ждёт.»

«Ну, если к этому причастны девушка с драконом, я непременно поблагодарю их, когда встречу в следующий раз. Но сейчас мне нужно найти Птеро.»

«Я покажу тебе дорогу до него. Войди в замок и спроси принцессу Яне.»

Леспок приблизился к замку. Из воды навстречу ему поднялось ужасное и уродливое ровное чудище.

«Я о нём позабочусь, — успокоила его Ромашка. — Суфле, всё в порядке. Это фавн Леспок, он со мной.»

Монстр кивнул и снова скрылся под водой.

«Ты же сказала, что никто больше тебя не видит.»

«Кроме тех, кто хорошо меня знает, и кому я показываюсь сама. Суфле служит здесь очень долго. Он присматривает за королевскими тройняшками.»

«Ровное чудовище — нянька?»

«Замок Ругна — особенное место.»

Так оно и оказалось, когда они вошли.

Две девочки лет шести на вид подбежали к ним, столкнувшись до того, как смогли остановиться. На них были одинаковые маленькие диадемы.

— Ой, как здорово! — воскликнула рыженькая. — Путники издалека! Фавн с севера Провала!

— И дневная кобылка, — добавила девочка с тёмными волосами.

«Познакомься с дочерьми принца Дольфа и принцессы Электры, — сказала Ромашка. — Принцесса День, которая может рассказать всё о любом живом существе, поэтому ей известно, кто ты такой; и принцесса Ночь, которая может рассказать всё о любом неодушевлённом предмете, поэтому она знала и о моём присутствии.»

«Но ты живая!» — возразил Леспок.

— Нет, не живая, — сказала Ночь. — Она дух. Половинка души, а тела нет. Она потеряла его в Пустоте в 1067-ом году.

«Они, и правда, очень осведомлены! — потрясённо признал Леспок. — Никогда не видел такой магии.»

— Это потому что ни один Волшебник или Колдунья никогда не забредали к твоему сандаловому дереву, — сказала День.

К ним подбежала женщина в голубых джинсах.

— Девочки! Ведите себя прилично! — воскликнула она. Маленькие принцессы немедленно отступили от гостей на шаг и приняли ангельский вид. — Извините! — продолжала женщина. — Они просто неугомонные. Я принцесса Электра, их мать.

— Это фавн Леспок, ему нужна принцесса Яне, — представила его День.

— А его спутница — дневная кобылка Ромашка, которая проведёт его по Птеро.

— О, вы тут по делу, — улыбнулась Электра. — Девочки, передайте принцессе, что к ней пришли.

Близняшки умчались со скоростью ветра-в-поле.

— Эм, спасибо, — поблагодарил её Леспок. — Простите, что побеспокоил. Я не знаком с принцессой Яне. Мне просто нужно отправиться в земли Птеро.

Электра непонимающе уставилась на него: — В чьи земли?

— Птеро. Где обитает весь народец, который мог бы жить здесь.

— Но Птеро… — Электра запнулась. — Ну, я точно не знаю, что он собой представляет. Но в это место нельзя попасть.

— Но нам очень нужно. Там я должен найти второго фавна.

Электра всё ещё пребывала в сомнениях.

— Думаю, у Яне лучше получится объяснить.

— Надеюсь, что хоть у кого-то это получится. Ромашка не слишком преуспела.

Принцесса кивнула: — И я понимаю, почему. Идите за мной, — она повернулась и повела их по коридору.

Девочки уже вприпрыжку неслись обратно, их чёрные и рыжие косички подпрыгивали на бегу.

— Тётушка Яне говорит идти к Гобелену! — звонко выкрикнула День.

— И она встретится с ними там, — мрачно закончила Ночь. — Она говорит, могут возникнуть сло… сло…

— Сложности, — закончила Электра. — Не сомневаюсь.

Она немного изменила курс, теперь они поднимались наверх. Леспок находился под впечатлением: ступеньками он пользовался второй раз в жизни, а эта лестница, к тому же, оказалась гораздо шире, чем лестница в замке доброго волшебника.

Вскоре они очутились в приятной комнате с видом на ров и сад. Сидевшая там женщина поднялась поприветствовать компанию. Ещё одна принцесса, на что указывала корона на её голове. Она выглядела лет на двадцать восемь — впрочем, имея дело с женщинами, никогда нельзя быть уверенным насчёт их возраста. С её головой творилось что-то странное.

— Принцесса Яне, это фавн Леспок, — сказала Электра. — А с ним проводница и компаньонка, дневная кобылица Ромашка.

— Любой друг Ромашки — и мой друг тоже, — приветливо сказала Яне. — Пожалуйста, садись и расскажи о своей проблеме.

Леспок занял указанный стул.

— Я должен найти фавна, который займёт соседнее галошечное дерево. Добрый волшебник посоветовал продолжить поиски на Птеро. Кобылке Ромашке уже приходилось бывать в этом месте, так что она может показать мне дорогу.

— Ромашка? — переспросила Яне. Скорее, не то чтобы переспросила; она обращалась к лошади. Её глаза затуманились, и принцесса выглядела так, будто прислушивается к кому-то невидимому. Через мгновение она улыбнулась. Должно быть, Ромашка принесла ей восхитительную грёзу. — А, понимаю. Как интересно.

— Поэтому, если вы можете просто сказать, куда мне…

Яне подняла руку, останавливая его.

— Скажу, но сперва тебе следует кое-что понять. Взгляни на Гобелен.

Он посмотрел на стену, украшенную огромным полотном. Там красовались тщательно вышитые пейзажи, исторические сцены и обитатели Ксанфа. Они выглядели так реалистично, что даже казались подвижными. Нет, они и в самом деле двигались!

— Это магия, — сказал он.

— Гобелен показывает жизнь Ксанфа в подробностях, — объяснила она. — Во все времена, вплоть до настоящего момента. Вот твоя поляна.

Рисунок на полотне изменился таким образом, что теперь одна сцена разрослась и занимала весь Гобелен. Фавн увидел свою поляну со всеми деревьями: вот его сандаловое дерево, а вот галошечное неподалёку, на другой стороне поляны. В расщелинах стволов он даже разглядел крохотные диски.

— Всё выглядит так, как я это оставил, — Леспок был потрясён.

— А теперь давай посмотрим, что там происходило вчера, — сказала Яне. Гобелен опустел. Она удивилась: — Что за странности; раньше ничего подобного не случалось.

— Наверное, это из-за того, что Хлорка сотворила с моим временем.

— В твою историю вовлечена Хлорка?

Он поведал ей о прекрасной девушке и драконьей заднице, и как в процессе его путешествия всегда наступало утро.

— Думаю, она с этим как-то связана.

Яне кивнула.

— Да, подходящее объяснение. Филя обладает странными возможностями. Вероятное, она попросила его возвращать тебе утро, чтобы не опоздал вернуться. Гобелен просто не знает, как обращаться с подобной магией.

— Может, если ты попросишь показать что-нибудь другое из вчерашнего дня — мои деревья, например, — он сработает лучше.

Она улыбнулась: — Уверена в этом.

Сцена сменилась другой. Деревья, нимфы и фавны. Вскоре одна из нимф бросилась бежать, и за ней последовал фавн. Другой фавн вернулся на сандаловое дерево.

— Ты можешь наблюдать за всеми! — сказал он, потрясённый вдвойне.

— Да, если буду знать, куда смотреть. Но постоянно наблюдать за Ксанфом целиком чересчур сложно, поэтому мы смотрим только, когда на то появляется причина. — Она обернулась и взглянула на него. — С Птеро так же, только ещё труднее. Его было бы сложно и, вероятно, опасно исследовать.

— Но мне очень нужно найти этого фавна, иначе дерево засохнет! Я уже потерял друга и не хочу потерять и его дерево заодно.

— Да, конечно. Я просто хочу, чтобы ты понял: эта миссия далека от обычной. Она куда более странная, чем все твои приключения до неё.

— Какой бы ни была, всё равно лучше, чем дать погибнуть дереву моего друга.

— Но если ты потеряешься, засохнет и твоё собственное дерево.

Это заставило его усомниться: — Ты считаешь это возможным?

— Не знаю. Полагаю, добрый волшебник уверен в том, что ты с ситуацией справишься, и она окажется тебе по силам.

— Нет, он со мной даже не поговорил, — сердито отозвался Леспок.

— Ты прошёл испытания?

— Да! А потом он отказался слушать мой вопрос.

— В чём заключались испытания?

Фавн описал их одно за другим, так как интерес Яне казался искренним, хотя сам он видел в них мало смысла. Но лучше проявить вежливость по отношению к принцессе. По мере описаний Гобелен иллюстрировал каждое его действие перед замком Хамфри.

— Значит, в каждом случае возникала сила извне, которую ты преодолевал, используя таланты случайно оказавшихся поблизости людей.

— Так и было. Психолог, девочка с точками и человек, меняющий породы деревьев. Я нашёл способ попросить каждого из них помощи.

— Думаю, эта способность тебе на Птеро и понадобится, — сказала принцесса. — Уверена, что добрый волшебник именно это и подразумевал.

— Но он не…

— У него всегда находится веская причина для любых действий, хотя они и редко кажутся окружающим столь же очевидными. Я верю, что он хотел тебе помочь, в своей манере. В конце концов, он свёл тебя с дневной кобылицей.

— Да. Но…

— А теперь я считаю, что ты готов узреть Птеро. Это моя луна.

— Твоя что?

Потом он увидел кое-что, ещё более странное, чем Гобелен. Вокруг головы принцессы вращался маленький шарик. Наверное, до этого момента он прятался, потому что фавн мог заметить только нечто вроде молнии, быстро мелькавшей мимо её лица. По размеру шарик напоминал большое глазное яблоко. Подлетев ближе, он ярко вспыхнул.

— Это Птеро, — повторила Яне. — Она облетает по орбите мою голову и реагирует на моё настроение. Но она является не просто крохотной луной. Это идея.

— Мне она кажется чем-то, что можно потрогать.

— В своём роде она плотная. Видишь ли, я Волшебница, и мой талант заключается в создании идей. На Птеро собраны все идеи Ксанфа. Их было слишком много, и сами они были слишком сложны для того, чтобы уместиться в моей голове. Твой фавн, видимо, тоже является только идеей, ещё не осуществлённой в Ксанфе.

— Но как я могу найти фавна, которого даже не существует?

— Он существует. Но не в материальной форме. Тебе придётся найти его и вызвать к существованию здесь.

Она предупреждала, что всё это странно. Но лишь теперь Леспок оценил серьёзность предупреждения по достоинству.

— Ты хочешь сказать, что фавн в виде идеи находится на… на этом мячике?

— Да. Там заложены идеи всего. Кажется, туда тебе и предстоит отправиться.

— Но я не могу пойти туда! — запротестовал он. — Это же крошечный мячик!

— У Ромашки есть заклинание, которое сделает тебя ещё меньше… в своём роде.

Ему не понравилось, как это прозвучало.

— В своём роде?

— Твоё тело должно будет остаться тут. В путь отправится только твоя душа. Как ты уже сказал, Птеро — маленькая луна.

— А если с моей душой что-нибудь случится?

Она печально кивнула.

— Это риск, который ты на себя берёшь. Думаю, всё будет в порядке, потому что совершенно очевидно, что так считает добрый волшебник, но при покорении неизвестных опасностей риск существует всегда. Мы не знаем, что ты можешь найти на Птеро. Может, тебе лучше отказаться…

— Нет! Я должен спасти дерево.

— Тогда мы подготовим тебя к дороге. Твоё тело будет отдыхать в одной из замковых комнат, пока душа пребывает на Птеро. Я буду, как и прежде, ходить по замку и его окрестностям, но, как только вы с Ромашкой окажетесь на Птеро, мои перемещения не станут вам помехой. Обещаю наведываться к тебе каждые несколько часов, чтобы твоя душа при необходимости могла найти обратный путь. И, разумеется, Ромашка будет с тобой. Она уже бывала на Птеро до этого, так что имеет смутное представление, с чем вы можете столкнуться. Но никто из нас не сможет вам помочь, попади вы в беду. Вообще-то нам даже не будет известно, чем вы там занимаетесь. Гобелен не показывает происходящие на Птеро события, так как идеи частью Ксанфа не являются. Это производная. Поэтому вы сможете полагаться только на себя.

Леспок сглотнул.

— И никто не в курсе, на что именно я могу там набрести? Но если Ромашка уже летала туда…

«Я только доставляла коротенькие дневные грёзы, — сказала Ромашка, обозначая своё присутствие рядом с ним. Он сообразил, что она не может разговаривать с двумя существами одновременно, ведь сама она не являлась порождением физического мира. Она могла перелетать из мечты одного создания в мечты другого, поэтому исчезла на время, пока беседовала с Яне. — Моя магия весьма специфична. Полёт выглядел так, словно я направлялась в свет. География Птеро мне не известна. Только отдельные, случайно выхваченные взглядом места. Всё, что я знаю, — это огромный мир, намного больше Ксанфа, и населён он куда как более разнообразно. И время там тоже течёт странным образом.»

— Уверена, что кобылка Ромашка станет для тебя просто бесценной помощью, — сказала Яне.

Он взглянул на неё.

— Как ты узнала, что Ромашка закончила со мной говорить?

— Подождала, пока исчезнет твой отсутствующий взгляд. Невежливо прерывать грёзы.

— Она сказала, что всего о Птеро не знает, и что там странное время.

— Она сможет отличать врагов от друзей, поскольку привыкла проникать в чужой разум. Это и воспринимай, как главное своё преимущество. А ещё из неё, в силу занимаемой должности, получится хорошая компания.

— Да, разумеется, — но сказал он это из вежливости. Леспок надеялся на опытного проводника, а потенциал Ромашки в этой сфере оказался ограниченным.

— Прости, — вздохнула кобылка. — Я буду стараться изо всех сил. Но что правда, то правда: идеальной проводницы из меня не выйдет. Мне кажется, добрый волшебник просто выбрал меня в качестве меньшего из зол.

Он промолчал. Ответить на правду было нечего.

— Не могу не спросить тебя снова, — уточнила Яне. — Ты уверен, что хочешь туда отправиться? Если смотреть на вещи реалистично, твои шансы на успех — пятьдесят на пятьдесят. А если ты там пропадёшь, засохнут уже оба дерева. По меньшей мере, сомнительное мероприятие.

Её слова звучали разумно. Но мысль о том, чтобы сдаться и нарушить обещание, данное дереву его друга, казалась невыносимой.

— Нет, я должен это сделать.

— Как пожелаешь. Ты хочешь, чтобы мы позаботились о чём-нибудь ещё, прежде чем вы пуститесь в путешествие?

— Нет. Я просто хочу побыстрее всё закончить и вернуться на своё дерево.

— Тогда ложись в эту кровать и понюхай из флакончика, который дал тебе добрый волшебник. Содержащееся в нём заклинание освободит твою душу от тела, и она сможет лететь на Птеро. Я останусь рядом с тобой, пока ты туда не прибудешь.

— Но как ты узнаешь о моём прибытии? — Теперь, когда решение было принято, возникли новые трудности.

— Мне скажет Ромашка. Она проводит тебя туда, а потом быстро слетает обратно и даст мне знать.

Леспок уже чувствовал себя лучше при мысли о том, что дневная кобылка будет его сопровождать. Мысль о том, что его душа могла застрять на полпути между телом и маленькой луной, как-то не привлекала.

Фавн сел на постель, затем снял суму и положил её вместо подушки. Лежать стало удобней, но расслабиться он не мог. Такое странное путешествие он и представить себе никогда не мог. И всё же его следовало совершить. Запустив руку в карман сумы под головой, Леспок извлёк оттуда подаренную Вирой бутылочку. Он заставил себя успокоиться, взялся за пробку и потянул. Она выскочила с лёгким хлопком. Фавн поднёс флакончик к носу и вдохнул.