Повертев конверт в руках, я убедился, что на нем написано только мое нынешнее имя. Осторожно оторвал краешек. Внутри - лист бумаги, сложенный вчетверо. Я извлек его и развернул.
Написано от руки, красивым и четким почерком. Ясно, что рука была женская, мужчины так не пишут, и привычная к письму, что в наше время - большая редкость. Мои глаза пробежали по странице. И если до этого я еще сохранял невозмутимое спокойствие, то от первой же строчки меня бросило в жар:
"Алексей, нам нужно встретиться. Не пытайся догадаться, кто я,- это пустая трата времени. Будь сегодня в 10.00 в парке (дальше было пояснение, как найти этот парк и человека, приславшего письмо). До этого времени ничего не предпринимай. Возможно, тебе угрожает опасность. И отзови мальчишек".
Разумеется, в жар меня бросило не оттого, что мне угрожает опасность. Меня назвали моим настоящим именем! И я даже не знаю, кто он, но он явно обладает избыточными сведениями на мой счет. Не уверен, что это мне нравится.
Или это провокация? Некто подозревает, кто я такой, но не знает точно. И если я приду, он получит подтверждение... Правдоподобно.
Я положил письмо на колени и отпил кофе. Многовато загадок скопилось в моем мозгу. Я понимал, что мне не хватает какого-то общего ключа. Слишком мало информации, чтобы размышлять логически. Слишком много допущений.
Но на встречу нужно сходить. Мне даже любопытно стало, что это за человек смог так быстро вычислить меня на Менигуэне. Вдруг товарищ по школе? Вот весело будет!
Подписи не было, да я и не ожидал ее увидеть. Ну, в крайнем случае, что-то вроде "доброжелатель", однако, похоже, писавший был настроен весьма серьезно и решил обойтись без пошлостей. И все же... Кто бы он ни был, заинтриговать меня ему удалось. То есть своей цели письмо достигло. Теперь я полдня буду ожидать разрешения хотя бы одной загадки из моей великолепной коллекции.
Допив кофе, я занялся маленькими приготовлениями "на всякий случай", продолжая обдумывать странное письмо. Верх краткости и сухой официальности, минимум информации. Как это все понимать?
Часов в восемь зашел Анри.
- Ничего,- объявил он с порога.- Никто не приходил, и она никуда не уходила.
- И не собирается никуда?
- Не-а. Спит.
- Хорошо. Что ж, со своей задачей ты справился,- я достал пачку денег.Вот обещанные кредиты.
При виде пачки у Анри округлились глаза, но он быстро совладал с собой.
- Я думал, нам еще придется поработать.
- Пока все.
Он пожал плечами и, рассовав кредиты по карманам, повернулся к двери.
Но на пороге, обернувшись через плечо, бросил нарочито небрежно:
- Если вам еще что-нибудь понадобится от нас, только скажите. Мы всегда где-то рядом.
- Если вы мне будете нужны, я вас найду где угодно,- не остался в долгу и я.
Мальчишка ухмыльнулся и выбежал.
В полдевятого я решил подышать свежим воздухом.
Небо над Калго утратило свою утреннюю свежесть и подернулось легкой дымкой. Подобное явление я наблюдал почти во всех крупных городах, в которых побывал, независимо от их уровня развития. Просто в одних случаях смог - или что там еще - был более густым и осязаемым, в других менее.
По дороге уже вовсю сновали машины, с сосредоточенным видом спешили куда-то пешеходы. Мое вчерашнее чувство неприятия и отчужденности прошло полностью, и теперь я чувствовал себя среди всего этого движения, как рыба в воде (правда, я не знаю, как чувствует себя рыба в воде, потому что она об этом обычно предпочитает помалкивать, исходя, конечно же, из политических соображений). Теперь меня полностью устраивало почти все вокруг.
До парка я добирался пешком около получаса, за это время вдоволь насмотревшись на однообразные улицы и похожие друг на друга дома. Достаточно для того, чтобы с уверенностью сказать: проживающие здесь люди едва ли относятся к числу богатых. Так себе, средний класс. Впрочем, в учебниках сказано, что средний класс - опора любого урбанизированного общества.
Вход в парк украшали исполинские деревья со стволами в восемь обхватов, но не очень высокие - едва ли выше двадцати метров. Эти богатыри словно охраняли границу между бетоном и асфальтом города и поросшими травой тропинками заповедного уголка природы. Как только я вошел под их сень, в ноздри ударил отчетливый запах хвои, смешанный с ароматом каких-то цветов.
Проектируя когда-то этот парк, городские власти Калго не пожалели под него места, и теперь при желании можно было бы часами бродить по хитросплетениям его аллеек, открывая все новые, неизвестные ранее места. Сомневаюсь, что даже местные жители, регулярно приходившие сюда посидеть в тени раскидистых кленов, знали здесь все.
Я следовал прихотям причудливо выгнутых тропинок, уводивших меня все дальше вглубь. Вот впереди заблестела гладь пруда. По бокам появились розы. Где-то здесь.
Описанное таинственной незнакомкой место я узнал сразу. Это была одинокая скамейка, стоявшая на самом берегу пруда в компании двух молоденьких ив. Сразу за ней проходила широкая дорожка, а кроме ив, в ближайшем окружении ничего не росло, так что место получилось открытое и у всех на виду. Вероятно, поэтому скамейка пустовала: далеко не каждому по душе, когда за спиной постоянно ходят незнакомые люди.
Часы показывали пятнадцать минут десятого. Я прогулялся по дорожке туда-сюда, остановился посмотреть на прилетевших откуда-то лебедей, снова прогулялся. Пока что никто не обращал на меня внимания. Ну да еще не время.
На одной из развилок неподалеку продавали специальный корм для птиц. Видно, как раз в помощь тем, кому, как и мне сейчас, было совершенно нечем заняться.
- Только кормить птиц нужно в особых зонах,- предупредил меня продавец, вежливо улыбнувшись,- Вон там, видите?
Я видел. Над указанным им местом кружилась целая стая, а какие-то ребятишки веселились, подбрасывая корм в воздух.
- А по-другому никак нельзя? - поинтересовался я.
- Нельзя,- с сожалением ответил он.- Вас оштрафуют. Ну так что, будете брать?
- Спасибо, не нужно.
Он оценивающе пробежал по мне глазами:
- Вы не местный7 Наверное, не привыкли, что у нас все так строго. Здесь шагу нельзя ступить, чтоб не наткнуться на какой-нибудь запрет. Да что поделать. Приходится... Так все-таки не берете?
- Нет,- повторил я и отправился дальше.
На фоне солнца промелькнул тенью какой-то "буревестник". Я проводил его взглядом, а когда опустил глаза, увидел ее.
Она пришла со стороны того же входа в парк, которым воспользовался и я, а дойдя до условленной скамейки, решительно устроилась на ней. У меня возникло желание протереть глаза и ущипнуть себя. Это была Маргарет!
В моей голове тотчас же образовался сумбур, и, пытаясь хоть немного разобраться в нахлынувших догадках и логических построениях, я подошел к скамейке. Подошел и остановился, не зная, что делать дальше.
- Присаживайтесь, Алексей,- пригласила Маргарет, даже не оборачиваясь проверить, действительно ли это я.
Я обошел скамейку и сел рядом с ней. По ее лицу пробежала веселая улыбка:
- Доброе утро. Вот и встретились снова. Как вам парк? Нравится?
- Да,- кивнул я.
- Я люблю здесь гулять - здесь легко дышится и легко думается.
Насчет последнего я, кстати, не уверен. Мне-то думалось отнюдь не легко.
- Да не молчите же вы! Вчера ваш рассказ был очень интересен.
- Вчера я выступал несколько в иной роли. По-моему, сегодня ваша очередь рассказывать.
- Что ж, вы правы,- она снова улыбнулась.- Пожалуй, мне нужно объясниться.
Полуприкрыв глаза, она подставила лицо утреннему солнышку и, выдержав небольшую паузу, начала:
- Вы наверняка задаетесь вопросом, откуда я вас знаю. Ваше имя - и так далее. Да, до вчерашнего дня мы с вами не встречались - в этом вы совершенно правы. Но, как вы думаете, возможно ли, встретив человека впервые в жизни, с первого же взгляда узнать о нем... немного больше, чем написано на его лице?
- То есть?
- Вы уже знаете правильный ответ. Телепатия - так вы подумали, не правда ли?
- Хм,- сказал я, потому что действительно так подумал.- Вы читаете мысли?
- Не совсем, но... Ладно, всему свое время. Достаточно сказать, что еще в кафе на Сайгусе я заметила ваше внимание. И сделала все возможное, чтобы вы последовали за мной.
- Как? И зачем?
- Первое - это вопрос техники. К примеру, когда мы вошли в здание космопорта, я решила слегка изменить внешность, потому что не была уверена, что ваши подозрения достаточно сильны, чтобы вы покинули Сайгус.
- Иными словами, вы это сделали специально для меня?
- Да. Ну а на второй вопрос отвечу просто.
Мне нужна ваша помощь.
К этому моменту я уже начал кое-что соображать, поэтому мой следующий вопрос выглядел так:
- Это связано с тем человеком в кафе? Маргарет кивнула:
- И с покушением на жизнь Марка Хорфа.
- Гм,- сказал я глубокомысленно. И снова повторил: - Гм... Итак, вы все-таки связаны с покушением?
Она спокойно выдержала мой взгляд и ответила кратко:
- Да.
Мы помолчали. Вздохнув, она продолжила:
- Впрочем, в этом для вас нет ничего нового - вы ведь как раз поэтому здесь, на Менигуэне. Сейчас вас больше интересует то, как я связана с покушением, об этом я и хочу поговорить. Вы не будете против, если я начну издалека?
Я был совсем не против, потому как вся эта мистерия меня интересовала чем дальше, тем больше. К тому же чувство, что я совершенно не ориентируюсь в ситуации, продолжало крепнуть, немало меня огорчая самим своим существованием. И я лишь кивнул.
Маргарет поднялась со скамейки, подошла к самой кромке воды и присела на корточки, глядя на проплывающих мимо уток. Я невольно залюбовался ею: белое платье ей невероятно шло, по-особому подчеркивая цвет волос и стройную фигурку, а сейчас, на фоне синевы пруда, среди зелени травы и желтых одуванчиков, она выглядела нереально - сказочной феей на лучшей картине талантливого художника. Неожиданно для самого себя я вдруг сказал:
- Марго, вы удивительный человек.
- Что? - переспросила она, отвлекшись от каких-то своих размышлений и полуобернувшись ко мне. Потом ее губ коснулась улыбка: - Это комплимент?
- Не знаю. Чем дольше я с вами разговариваю, тем больше мне кажется, что вы не принадлежите нашему миру.
Она весело рассмеялась:
- В любом случае спасибо. Но если честно, то вы ведь, Алексей, тоже удивительный человек. Разве не справедливо, что мы встретились?
Что я мог на это ответить? Ну да риторические вопросы и не требуют ответа.
Маргарет снова повернулась к воде и провела рукой по ее поверхности, спугнув при этом компанию водомерок, которые тут же бросились врассыпную. Я смотрел на нее, только в этот момент начиная понимать, что в ней такого удивительного. В ее открытости и радушии не было фальши. Если она и использовала психологические приемы сознательно, то это не бросалось в глаза. Хотя я помнил ее и другой - во время разговора там, в кафе на Сайгусе.
- Знаете, Алексей,- произнесла наконец она, стряхивая капельки воды с руки,- вы очень кстати оказались в том кафе. Я вам даже благодарна за это: теперь мне есть с кем поделиться своими опасениями.
- Опасениями насчет чего?
- Вы знаете что-нибудь о Компании по добыче и переработке полезных ископаемых Голдуиннера?
Я быстро пошарил в памяти.
- Ее основал Джефри Голдуиннер в 2751 году, поставив своей целью искать богатые полезными ископаемыми планеты на периферии исследованной Галактики и разрабатывать их. Он нажил на этом несколько миллиардов, но после его смерти прибыли Компании стали неуклонно снижаться. Сейчас это ничем не примечательная организация, живущая, по-моему, в основном за счет былой славы.
Маргарет улыбнулась:
- У вас феноменальная память. Если не ошибаюсь, вы почти дословно воспроизвели статью из энциклопедии?
Я пожал плечами.
- Что ж, в целом все верно. Однако вы заблуждаетесь в вашем последнем утверждении. У этой Компании есть кое-что примечательное.
- И что это?
- Вернемся к истории. После смерти Голдуиннера руководство Компанией перешло к некоему Ришару Матье. Кстати, как это получилось, никто не знает, поскольку Матье не интересовался ни полезными ископаемыми, ни прибылями, которые можно было бы извлечь из их разработки. Придя к власти, он использовал накопленный Голдуиннером потенциал для создания своеобразного государства в государстве. У Компании появились собственные военные корабли, собственная полиция, собственная разведка.
- Для чего? Он был параноиком? Маргарет развела руками:
- Не знаю, из каких соображений он это делал. Возможно, что он и сам не знал. Но факты от этого не меняются: постепенно верхушка Компании превратилась в закрытую организацию. При жизни Матье она еще не вмешивалась в государственные дела, но уже с приходом следующего руководителя, Элвина Харда, Компания начала проводить собственную политику. Хард поправил и экономические дела, запущенные при Матье. Правда, это усиление позиций было недолговременным, так как сразу после смерти Харда в Компании настали "смутные времена": претендентов на трон оказалось несколько. Сперва они пробовали управлять все вместе, но каждый только тянул одеяло на себя, и ничего хорошего из этого не получилось. Неразбериха в правлении продолжалась около семи лет. Эти годы стали фатальными для Компании - ее позиции настолько расшатались, что она впоследствии уже никогда не вернула себе былого могущества. Было утрачено около семидесяти процентов прибыльных предприятий, практически рассыпалась агентурная сеть. Компания потеряла свои рычаги воздействия на политическую жизнь. С ней перестали считаться в мире бизнеса,- Маргарет улыбнулась.- Вот вам только малая часть плодов борьбы за власть. Впрочем, не будем задерживаться на деталях. Идем дальше. Злополучные семь лет оказались фатальными не только для самой Компании, но и для ее руководителей. Один скончался от сердечного приступа, второй попал в аварию, путешествуя на личной яхте, третий решил покончить жизнь самоубийством, прыгнув с пятьдесят восьмого этажа. Четвертый, посмотрев на эти несчастные случаи, бросил Компанию и бежал на отдаленную сельскохозяйственную планету, подальше от цивилизации и непостижимых совпадений. Но вскоре после того, как он там поселился, в том районе впервые за всю историю произошло сильное землетрясение, и его завалило в собственном доме.
- А его-то зачем было убирать?
- Он знал почти все о Компании, которая, как я уже сказала, к этому времени стала закрытой организацией. Государство в государстве, помните? Следовательно, тому, кто остался и собирался править дальше, нужно было предотвратить утечку7 информации. А остался Томми Шеллен - единственный удачливый претендент, которого чудесным образом обошли напасти. Конечно, для посвященных смысл всего происходившего был очевиден, но Шеллен - прирожденный игрок - свой путь к власти решил превратить в нечто мистическое: как будто самой судьбой было предопределено так.
- И ему поверили?
- О да, конечно. Нет, не подумайте, что оставшиеся к тому времени в Компании люди были безнадежно глупы. Просто сам Шеллен обладал способностями, выходящими за рамки понимания обычного человека.
- Вы говорите о парапсихологических способностях?
- Совершенно точно. Шеллен достаточно свободно читал мысли, создавал различные световые эффекты из ничего и, судя по всему, немного владел телекинезом. Причем эти способности он не применял по пустякам - напротив, старательно делал вид, что он самый обычный человек, а в это поверить, согласитесь, было легко.
- Вместо этого он занимался мистификациями?
- Вы опять попали в точку. Именно мистификациями, причем в крупных масштабах,- Маргарет снова села рядом со мной.- Он сумел сделать то, что до сих пор удавалось лишь немногим. Этот авантюрист создал собственную религию, прекрасно обслуживавшую его интересы.
- Собственное государство, собственная религия... Интересная организация. И что, не нашлось неверующих?
- Они канули в небытие, как до этого конкуренты на трон. Шеллен стал, кроме всего прочего, еще и верховным священником, правя во имя Бога.
- Полагаю, у него были помощники?
- Вы правы. Шеллену помогали несколько человек, которые не имели отношения к Компании, но обладали, как и сам он, парапсихологическими способностями. Когда Шеллен пришел к власти, эти люди составили ядро Компании.
- Соответственно, они были посвящены во все?
- Безусловно.
- А если так,- продолжил я свою мысль,- то им ничего не стоило убрать самого Шеллена с дороги, когда он расчистил путь перед собой. Едва ли они были слишком уж принципиальными ребятами.
- Они не стали этого делать по нескольким причинам - не буду сейчас их уточнять. Шеллен прожил долгую жизнь и умер уже в глубокой старости, так и оставшись главой своего государства и своей церкви. После его смерти круг посвященных не дал начинаниям Шеллена просто заглохнуть. Был избран новый Отец, и дальше все пошло своим ходом.
- И идет своим ходом по сегодняшний день, верно? - я задумался.- Итак, Марго, вы принадлежите к кругу посвященных, как и тот ваш собеседник, кстати, как его зовут?
- Эрик.
- Эрик... По-видимому, у него тоже есть кое-какие способности, раз он из посвященных. И наверняка он играет не последнюю скрипку в вашем оркестре, если предпринимает самостоятельные действия. Хм...
- Вы быстро схватываете суть,- кивнула Маргарет.
В моей голове постепенно выстраивалась общая картина, и местами она мне очень не нравилась.
- Вы считаете, что Эрик хочет сместить Отца и занять его место.
- Фактически я знаю это.
- Но тем не менее вы помогаете ему. Или помогали раньше.
Она лишь молча кивнула, слегка улыбнувшись при этом. Скверно. Но пойдем дальше.
- Что произошло на Сайгусе? Чем вам не угодил Хорф?
- Это отдельная история. Дело в том, что и Хорф, и Ландж серьезно угрожали самому существованию Компании.
- Как? - удивился я.
- Они решили, что потенциал Компании далеко не таков, как о нем принято думать в мире бизнеса. Идея принадлежала, вероятно, Ланджу. Нужно сказать, что он проделал огромную работу по изучению и анализу всей доступной информации, относящейся к Компании. Его заинтересовали диспропорции между потенциалом, прибылями и обратными инвестициями, но вначале он объяснил это просто как результат бездарного руководства. Придя к такому выводу, Ландж подумал, что в его руках Компания могла бы стать процветающей.
- То есть он захотел приобрести Компанию?
- Да. Он поделился идеей со своим давним ^знакомым Марком Хорфом. Вместе они начали прощупывать почву и тогда-то обнаружили, что в Компании есть кое-какие странности. Точно не известно, сколько они успели узнать, но, похоже, вполне достаточно, чтобы поставить под угрозу сложившуюся в Компании систему. Совет Компании был серьезно встревожен. Даже, можно сказать, растерян. Эрик решил воспользоваться ситуацией и предложил свои услуги. Совет с радостью сбросил ответственность со своих плеч.
- Эрика благословили на устранение Ланджа и Хорфа?
- Об этом не говорилось. Однако Совету так же чуждо убийство, как и большинству людей в цивилизованном мире, поэтому они не предполагали, что Эрик пойдет по такому пути. Речь шла лишь о нейтрализации опасности.
- Интересно, что Эрик не разделял взгляды Совета на убийство.
- Он долгое время работал на одной отсталой планете, где считается нормальным до завтрака - прикончить нескольких соседей. Впрочем, сперва он тоже колебался, поэтому решил выяснить, что же успели узнать Ландж и Хорф о Компании. Но беда в том, что он взял с собой свою старую команду, которая совершенно не приспособлена для действий на развитых планетах типа Сайгуса. Ребята натворили много ошибок и в конце концов пошли на то, чтобы без распоряжения Эрика убрать Хорфа. Это была катастрофа. Эрик, узнав о срыве операции, срочно бросил все дела и прилетел на Сайгус. Там мы и встретились с вами.
- И что же он намеревался делать на Сайгусе?
- По возможности ликвидировать улики, которые могли бы вывести галактическую полицию на людей Компании.
Я хмыкнул. Затем спросил прямо:
- А теперь скажите, Марго, зачем вы все это мне рассказали? Я ведь тоже могу вывести галактическую полицию на вас.
Она беззаботно улыбнулась:
- Вы не сделаете этого, Алексей. Хотя бы потому, что не захотите открываться сами. И потом, разве не из-за этой информации вы проделали долгий путь от Сайгуса до Менигуэна? Вы должны быть благодарны, что я облегчила вам задачу.
- И из этой благодарности помочь вам справиться с Эриком?
- Не только из благодарности. Вы хотели помочь Ланджу, а я предлагаю способ, как это сделать.
- И как же?
- Эрик должен уйти из Совета. Тогда он лишится большей части своих средств и перестанет быть опасным - как для Ланджа, так и для самого Совета. Вы достигнете своей цели, а я своей. Вас это устраивает?
- Не совсем понимаю, где в этой игре мое место. Вы сами достаточно пространно объяснили, что Компания - это закрытая организация, которая не принимает чужаков. Вон даже землетрясения случаются, если кто-то знает о ней что-нибудь лишнее. А вы хотите, чтобы я вам помогал,- я, совершенно посторонний человек. На моем месте логично задуматься: что произойдет со мной, когда вы устраните Эрика? Решу покончить жизнь самоубийством?
Маргарет сделала жест, словно отметающий мои подозрения:
- Сейчас не времена Шеллена. Я уже сказала, что Совету так же чуждо убийство, как и остальным людям в цивилизованном мире.
- Но чуждо ли вам? Вам лично? Вы помогали Эрику, который, как вы сами сказали, не особо сентиментален по этому поводу.
- Я помогала ему, когда это было в разумных пределах. А сейчас он зашел уже слишком далеко. Можете поверить: ваша жизнь мне не нужна. Мне нужна только ваша поддержка.
Ну конечно. Что же еще, кроме поддержки, впрочем, ее искренность подкупала. Она говорила так мягко, так убедительно, что казалось: этот человек не может лгать.
- К тому же вы несколько ошибаетесь, если считаете, что в Компании совершенно нет притока новых людей. Члены Совета тоже не могут жить вечно, и их нужно кем-то заменять. Так что мы постоянно подыскиваем новые кандидатуры людей с особыми способностями.
- Тогда я вам вряд ли подхожу.
- Вы, Алексей, недооцениваете себя. В вас скрыты многие удивительные таланты. Думаю, что, если бы вам попался хороший учитель, вы достигли бы высот, о которых я могу лишь мечтать. Кстати, не хотите поучиться?
- Это предложение?
- Дополнение к предложению.
Заманчивое дополнение. Но, впрочем, я ведь уже все решил. Может, потому, что Маргарет у меня вызывала симпатию, а симпатичному человеку отказать куда как сложнее. Или, может быть, потому, что мне хотелось все-таки распутать этот клубок, куда оказался вплетен и Ландж с Хорфом. Или потому, что мною завладело любопытство: интересно было бы посмотреть, как выглядит Компания с теократическим управлением. А может, совсем по другим причинам.
- Хорошо, Марго, вы убедили меня встать на вашу сторону. Считайте, что этот вопрос улажен. Но вы еще ни словом не обмолвились о том, какого рода будет моя помощь.
Она ответила не сразу. Слабый ветерок гнал рябь по поверхности пруда, проплывали упавшие в воду листочки. У противоположного берега кто-то катался на весельной лодке, откуда-то доносились радостные крики.
- Я пока не знаю,- нарушила она наконец молчание.- Не удивляйтесь: я знаю, что мне нужна помощь, но пока не представляю, какая именно. Все зависит от того, что дальше предпримет Эрик.
- То есть вы предлагаете пока подождать?
- Да. Сперва Эрик должен вернуться с Сайгуса.
- Что ж. Хорошо, подождем.
- Спасибо вам.
- Не за что. Но у меня к вам, Марго, еще вопрос. В своем письме вы написали, что мне, возможно, угрожает опасность. Что вы имели в виду?
- Закончив свои дела, Эрик может сразу же прилететь на Менигуэн проверить, что у \теня здесь новенького. В таком случае он мгновенно заметит ваших мальчишек и заинтересуется, кому это нужно наблюдать за моим домом. Потом он выйдет на вас. Вспомнит, что вы были в том кафе на Сайгусе, сложит один да один, и тогда неприятностей вам не миновать.
- Хм. Неужели вы действительно способны узнать все, что угодно? Я был уверен, что ребята замаскировались неплохо.
- Такие вещи узнать совсем не трудно. Наблюдение чувствуют и обычные люди, а некоторые даже могут достаточно верно определить его источник. Вы ведь можете.
- А Эрик... Он сильнее вас в этом смысле?
- Наверное, да. Он больше работает над собой.
- И вас это не беспокоит?
- То, что он больше работает над собой? - удивилась Маргарет.
- То, что он может почувствовать, что вы что-то замышляете против него. Он тоже читает мысли, и если вдруг делает это лучше, чем вы...
Маргарет остановила меня жестом:
- Он не читает мысли - как и я. Это другое. Если вам нравится, можете назвать это телепатической интуицией. Мы не можем знать точно, о чем думает в данный момент интересующий нас человек. Мы об этом как бы догадываемся, а догадки ведь не всегда верны.
- Вы отгадали мое имя,- напомнил я.
- Вы правы, обычному человеку такое едва ли под силу. Однако ведь если бы это было не так, то тогда не стоило бы говорить о параспособностях, верно? Так вот, Эрик не только не сможет полностью доверять своим опасениям, но и опасения сами по себе не возникнут, поскольку я тоже не новичок в телепатии. В некотором смысле я могу нейтрализовать его способности.
Нейтрализовать парапсихологические способности? Хм. Тогда мне тем более не помешало бы взять пару уроков. Что-то мне не нравится, когда ко мне по имени обращаются люди, которых я совершенно не знаю. Неловко становится за свое незнание.
- Пойдемте прогуляемся,- предложила вдруг Маргарет.- Здесь есть прекрасные места, на которые стоит посмотреть. Вы не пожалеете.
Предложение пришлось весьма кстати: хорошо бы немного развеяться. Не знаю, использовала ли Марго свои способности или так получилось спонтанно, но я был только рад. Мы оставили скамейку наедине с ивами и отправились в глубь парка.
Парк поразил меня своими размерами с самого начала, и все же я продолжал удивляться им. Тропинки непрерывно ветвились, разбегались и сбегались снова, пересекались с подобными себе или просто исчезали под травяным покровом. Одни виды деревьев сменялись другими, окруженные самыми разнообразными цветами, и казалось, будто это зеленое великолепие простиралось в бесконечность. Над головой щебетали птицы, а где-то еще выше раскинулось бескрайнее небо. Листья тихонько шелестели под легким дыханием ветерка, пробуждая что-то глубоко в душе, и под влиянием их шепота я погрузился в состояние спокойного умиротворения. Мы просто шли с Маргарет бок о бок и ничего не говорили.
Места в самом деле были прекрасные. Здесь не было своевольной красоты дикой природы, но зато была красота гармонии, созданной человеческим вкусом. Парк походил на кусочек сказки в реальной жизни, и казалось, здесь не должны ходить простые смертные. Этот рай предназначался для сказочных принцесс или, может быть, для богов.
- Вы не бывали раньше на Менигуэне? - спросила Маргарет, нарушая наше молчание. Я неопределенно повел плечами:
- Как-то не приходилось.
- Хорошая планета. Мне здесь нравится.
- Народу многовато. Да и шумно. Я больше люблю спокойную обстановку, как на Сайгусе, к примеру.
- Это совершенно другое. Сайгус - тихая заводь, где ничего никогда не происходит. Прожив там несколько месяцев, можно просто умереть со скуки.
- Да? - удивился я.- Что-то в этот раз мне там было совсем не скучно.
- Ну, иногда и в тихих заводях появляются водовороты,- то ли соглашаясь со мной, то ли возражая, произнесла Маргарет.- Но я хотела сказать вот что: здесь, на Менигуэне, отчетливее чувствуется контраст между городом и природой. Ты можешь быть среди людей, если тебе это нравится - так же куда-то спешить, за что-то бороться, чего-то достигать. А когда устаешь от всего этого, то приходишь сюда - насладиться покоем и подумать. И это доставляет удовольствие, такое, которого лишены жители Сайгуса. Вы со мной не согласны?
- Не знаю даже, что и сказать. Наверное, у нас с вами просто разная психология. Мне не сидится на одном месте, я постоянно путешествую, но при этом предпочитаю останавливаться на менее населенных планетах. Менигуэн уж чересчур технологичен. Созерцание всех этих движущихся толп наводит меня на мрачные мысли - к примеру, о смысле всей этой суеты.
- Вы не видите в ней смысла?
- Если смотреть широко, то нет, не вижу. Я знаю, что смысла в ней не меньше, чем в любых других проявлениях жизни, но вот это как раз и навевает тоску.
Я замолчал, а Маргарет воздержалась от продолжения темы. Мы уже давно оставили позади оживленную часть парка и теперь шли по тропинке, которая еле угадывалась под пышным зеленым покровом. Очевидно, сюда заглядывали лишь немногие. По крайней мере, сейчас, кроме нас с Маргарет, здесь никого не было.
Неожиданно моя спутница свернула с тропинки, увлекая меня за собой:
- Сюда.
- А что там? - поинтересовался я.
- Увидите.
В этом районе парк был не таким окультуренным, как в центре, и подлесок убирали, видимо, нечасто. Повсюду росли побеги акации высотой в полтора моих роста, ограничивая обзор, так что через несколько шагов тропинка окончательно скрылась из виду. Мне пришло в голову, что здесь нетрудно и потеряться, учитывая размеры парка, но Маргарет, похоже, это совсем не беспокоило. Она уверенно отодвигала колючие ветки, преграждавшие путь, будто шла к какому-то определенному месту. Да так оно и было.
Через пару минут я увидел впереди нас просвет. Здесь деревья росли не так густо, образуя что-то вроде небольшой полянки, прикрытой сверху нависающими кронами.
- Хорошее местечко, не правда ли? - спросила Маргарет, присаживаясь прямо на траву и жестом приглашая меня следовать ее примеру.- Здесь нас никто не потревожит.
Я задумался над смыслом последней фразы, но она не стала ничего пояснять, а просто охватила свои колени руками и застыла, словно прислушиваясь к чему-то. Я попробовал поступить аналогично, однако, кроме шума листвы и пения птиц, ничего не услышал. Ну, разве что еще гул города, неясно доносившийся со всех сторон.
- Расслабьтесь и закройте глаза,- голос моей спутницы прозвучал спокойно и тихо, не нарушая общей гармонии обстановки.- Взгляните на поляну мысленно. Постарайтесь не просто воспроизвести виденное вами до того, как вы закрыли глаза, а представьте, что вы смотрите сквозь сомкнутые веки и наблюдаете происходящее сейчас.
Так я и поступил. То есть расслабился и закрыл глаза. А вот смотреть сквозь сомкнутые веки у меня не получилось, как я ни пытался. В лучшем случае я примерно восстанавливал уже виденную мною картину, но, как предупредила Маргарет, это было не то, что нужно. А она тем временем продолжала инструктировать меня:
- Дышите глубоко и размеренно. Не спешите со вдохом. Сосредоточьтесь на самом процессе дыхания, вдыхайте спокойствие и выдыхайте напряжение.
Ну, в медитации я кое-что смыслю. Да и не только в медитации. Как-то приходилось применять на практике даже такие вещи, как сон полчаса в сутки. Правда, после этого у меня осталось такое впечатление, что либо признанные авторитеты владеют этой техникой получше меня, либо они потом пару месяцев подряд отсыпаются после подобных экспериментов.
Впрочем, я заметил, что Маргарет не бросала слов на ветер. Я действительно напрягся, когда старался видеть мысленным взором, и она лишь ненавязчиво показала, что мне следует вернуться к расслаблению.
- Не торопитесь. Это место уникальное во всем парке, и у вас получится в любом случае. Главное - понять всей своей сущностью, что именно вы хотите сделать, пропитаться самой целью, не примешивая сюда эмоции или мысли... Вот, уже хорошо.
На миг у меня в голове возникла очень яркая картина полянки. Я даже успел рассмотреть, что Маргарет разомкнула руки, убрав их с колен, и теперь ее лицо было обращено в мою сторону. Но уже через секунду от прозрения осталось лишь воспоминание.
- Попробуем еще. Не открывайте глаза,- тон ее голоса не изменился.- У вас получилось даже лучше, чем я ожидала. Вы быстро учитесь.
Во второй раз мне удалось удержать картинку чуть дольше, но все равно я мало что заметил. Мысленное зрение почему-то дезориентировало, и я не мог понять, в чем тут дело.
Когда я открыл глаза, то обнаружил, что моя наставница сидит, прислонившись спиной к стволу дерева. На лбу у нее обильно выступил пот, по лицу разлилась бледность, да и вообще она выглядела обессилевшей. Мне даже показалось, что она не дышит. Я вскочил на ноги:
- Марго, что с вами?
Она слегка шевельнулась и попыталась улыбнуться, но улыбка вышла слабой. Слабым был и ее голос, срывавшийся на шепот:
- Ничего... Не... беспокойтесь...
Какого черта?! Я быстро проверил пульс, однако Маргарет жестом остановила меня, снова что-то прошептав. Склонившись над ней, я смог разобрать слова:
- Это лишнее... Мне... нужно... просто отдохнуть... Присядьте... рядом... Пожалуйста... Не беспокойтесь.
Я видел, каких больших усилий ей стоило произносить слова, но, несмотря на это, в ее голосе каким-то образом чувствовалась уверенность, поэтому мне не оставалось ничего, кроме как выполнить ее просьбу. Я уселся напротив, не спуская с нее глаз.
Так мы просидели минут десять. Постепенно ее лицо приобрело нормальный оттенок, а дыхание стало более ровным. Наконец Маргарет пошевелилась, провела рукой по лбу, вытирая оставшиеся капельки пота, и с заметным трудом поднялась на ноги. Выпрямившись, она покачнулась, но я успел подхватить ее под локоть.
- Что произошло? - повторил я свой вопрос.
Она неопределенно взмахнула рукой - я так и не понял, относился ли этот жест к моему вопросу или это была просто попытка восстановить равновесие,- и сказала.
- Побочный эффект... Пойдемте, Алексей. На сегодня, пожалуй, хватит.
И снова мы продирались сквозь колючие заросли акации. Маргарет, похоже, дорогу знала совсем неплохо, поскольку вышли на тропинку мы в том же самом месте, откуда свернули. Здесь я поравнялся с ней, и мне представилась возможность продолжить разговор:
- Что еще за побочный эффект? Марго, объясните мне, если я чего-то не понимаю. Вы говорите об обратной стороне использования парапсихологических способностей?..
- Да,- подтвердила она.
- ...Однако тогда это должно было коснуться меня, а не вас. Но я ничего такого не чувствую.
- Так и должно быть. Мысленное зрение не вызывает усталости или тем более истощения.
- А почему же вы...
Маргарет улыбнулась - на этот раз лукаво:
- Вам это покажется неспортивным. Просто я помогала вам видеть.
- Я... я думал, что делаю все сам.
Если она хотела смутить меня, то ей это удалось. Мне действительно не приходило в голову, что причина ужасного физического состояния моей наставницы могла быть во мне. Впрочем, это неудивительно, поскольку мои знания об особенностях практической парапсихологии были более чем ограниченными. Но теперь на меня невесть откуда нахлынуло чувство вины.
- Хорошо, что вы так думали,- говорила тем временем Маргарет.- К этому я и стремилась. Вы должны были добиться своего самостоятельно.
Я не уловил логической последовательности в ее словах, поэтому переспросил:
- Но вы ведь сами только что сказали, что помогли мне?
- Это не важно. Важно то, что вы чувствовали тогда, когда видели, а не то, что вы понимаете сейчас. А вы чувствовали себя хозяином положения. Да так оно и было. Я всего лишь помогла вам пробить барьер, но без вашего участия все мои усилия были бы напрасными. Если бы на & вашем месте был кто-нибудь другой, если бы вы не настроились должным образом, то от меня было бы мало толку. Теперь же вы сможете сделать это и без моей помощи.
- Все равно не понимаю.
- Вы прочувствовали необходимое состояние, а значит, сможете восстановить его по памяти,- она быстро взглянула на меня, словно проверяя, как я воспринимаю ее слова.- Ладно, это не имеет значения. Забудьте. Всему свое время.
Я верил, что она говорит правду, но не мог с ней согласиться. Может быть, просто потому, что это противоречило моим представлениям о психических процессах. А я считал себя человеком, достаточно осведомленным в данной области. Впрочем, человеку-то, как известно, свойственно ошибаться, так что все относительно.
Вопреки моим ожиданиям мы не отправились в ту сторону, откуда пришли, а продолжили экскурсию по парку. Я спросил у Маргарет, не лучше ли ей было бы отдохнуть, на что она ответила:
- Я совсем не устала.
Ну конечно. А кто же тогда несколько минут назад был не в силах даже просто пошевелить рукой?
Мне не пришлось произносить эту фразу вслух. Марго отреагировала на мою мысль и так:
- Это уже прошло. Не беспокойтесь, на самом деле ничего страшного со мной не происходило. Иногда такие вещи проделывать даже полезно - это как тренировка. Вы когда-нибудь занимались чем-либо до полного изнеможения?
- Бывало,- ответил я, и в моей памяти мгновенно всплыла картина: полосатое небо над головой, где синие полоски чередуются с ярко-оранжевыми, холодный ливень, давно промочивший меня до нитки, уходящая к пустому горизонту бесконечная дорога, и я - отмеряющий бегом уже четвертый десяток километров, пытаясь успеть перехватить последний отбывающий с этой планеты корабль.
- Тогда вспомните, что вы ощущали после.
Что я ощущал после? Когда меня втащили в каюту, сняли мокрую одежду и уложили на койку, укрыв теплым одеялом? Блаженство. Просто блаженство, по сравнению с которым, вероятно, померкнут все райские наслаждения вместе взятые.
Я взглянул на Маргарет, и в ответ на мой взгляд она беззаботно встряхнула головой так, что рыжие волосы колыхнулись волной. Ее улыбка была одновременно невинной и кокетливой:
- Вот видите, вы должны бы завидовать мне.
- Да ну? - я отфутболил в кусты камешек, попавшийся под ноги.- Если мне захочется испытать нечто подобное, я хорошенько разгонюсь и врежусь головой вон в то дерево. И потом, конечно, буду испытывать огромное удовольствие от осознания того, что все уже позади. А все вокруг будут дружно мне завидовать. Примерно так?
Моя спутница рассмеялась и, словно повинуясь внезапному порыву, пробежала вперед, пританцовывая и касаясь руками листвы росших вдоль тропинки кустов. Метрах в двадцати от меня она остановилась и обернулась.
- Неужели я так плохо выгляжу? - крикнула она весело.
Нет, выглядела она совсем не плохо, и она знала это сама. Сейчас Маргарет напоминала мне школьницу, радующуюся весне и хорошей погоде. Не хватало только бантика или ленты в волосах.
Это заставило меня задуматься над ее превращениями. В кафе на Сайгусе мне она показалась ничем не примечательной женщиной, по возрасту не моложе тридцати пяти. Встретившись с ней вчера у нее дома, я изменил нижний предел возраста на двадцать пять, отметив, кроме того, что она все же примечательная особа. А сегодня я вообще зашел в тупик с определением возраста, и единственное, что я мог с уверенностью сказать по этому поводу, было то, что Марго уже достигла совершеннолетия. В противном случае у нее просто возникли бы проблемы с самостоятельными межпланетными путешествиями. Что же касается внешности... Ну, чтобы не заметить такую женщину в толпе, нужно быть слепым, причем непременно от рождения.
Вывод напрашивался только один: Маргарет умела очень ловко манипулировать впечатлением, производимым ею на окружающих. Такое казалось мне почти невозможным, однако за все годы странствий, прошедшие после окончания университета, я так и не приобрел качества, совершенно необходимого любому настоящему ученому,- игнорировать очевидные факты в пользу своих убеждений. Поэтому меня снова потянуло на мрачные мысли, изрядно отдающие цинизмом или паранойей. Чем сильнее мне нравилась Маргарет, тем больше я подозревал, что все ее поведение - это спектакль для одного зрителя. Для меня.
Но в том-то и закавыка, что она была естественна. А тогда, в кафе? Сейчас мне казалось, что тот холодный голос без эмоций принадлежал не ей. Но зачем себя обманывать - я видел ее другой. И два образа просто не уживались друг с другом в моей голове. Что-то здесь неправда, и хотел бы я знать что.
- Посмотрите-ка сюда,- позвала меня Маргарет. Там, где она стояла, тропинка делала поворот, уходя куда-то вправо, так что мне не было видно, что она там хотела показать. Я подошел поближе.
Объектом, привлекшим внимание моей спутницы, было огромное дерево неизвестной мне породы. Оно стояло отдельно от других, но выделялось не только этим. Оно было старым.
Вообще-то, до этого я не видел в парке старых деревьев. Ничего удивительного, ведь Менигуэн был заселен людьми только около шестисот лет назад. Причем, как я предполагаю, основав колонию, люди не бросились сразу же размечать территорию под парк. Это было еще позже.
Уже поэтому дерево, указанное Маргарет, заслуживало особого внимания.
Но его возраст все-таки как-то отступал на второй план в глазах впервые увидевшего его в сравнении с весьма экстравагантным внешним видом. Дело в том, что этот древний гигант носил на себе явственные отпечатки удара молнии.
Я посмотрел на небо. Там по-прежнему не было ни облачка.
- В наблюдательности вам не откажешь,- заметила Маргарет.- Это действительно след от удара молнии. И это дерево хранит свою историю. Хотя я не знаю, что в ней правда, а что вымысел.
- Какая же это история? - я продолжал с интересом рассматривать местного старожила. Большая часть его ветвей еще зеленела, вбирая дневной свет маленькими листочками причудливо изрезанной формы. Но с одной стороны листьев не было вообще, и сухие ветки, торчащие в небо, безнадежно портили впечатление. Взятое в целом дерево представляло собой прекрасный символ единства жизни и смерти - более наглядный, чем старые восточные символы мудрости.
Маргарет тоже о чем-то задумалась, не спеша отвечать на мой вопрос. Мы остановились.
- Пойдемте,- наконец предложила моя спутница после довольно длительного молчания.- А история, кстати, поучительная. Когда на Менигуэн прилетели первые колонисты, они высадились не где-нибудь, а именно здесь, на территории нынешнего Калго. Даже здание их мэрии сохранилось - оно совсем недалеко отсюда. Если хотите, мы можем сходить туда. Сейчас это музей... В общем, первые колонисты жили в этом самом районе. Климат тогда был,- Маргарет пожала плечами,- ну, такой, как и сейчас. Любопытно, что за всю историю Калго здесь не прошел даже слабенький дождик. Кажется, такая погода стояла здесь всегда. Вот кроме одного случая, который в наши дни многие считают просто забытой сказкой.
- Вы меня уже заинтриговали. Что за сказка?
- Шериф полиции поселка Калго любил поиграть в карты. Играл он не очень хорошо, но, поскольку имел за своими плечами поддержку полицейского департамента, его побаивались. Сейчас это кажется смешным, однако тогда все было по-другому. Тем более что Менигуэн оказался отрезанным от остального цивилизованного мира.
Шерифа побаивались. А потому он никогда не проигрывал по-крупному. Порой его противникам приходилось мухлевать против себя, лишь бы не оставить почтенного власть имущего недовольным игрой. Так шериф играл, играл - и через некоторое время окончательно уверовал в свое везение. И как-то, немного перебрав хорошего пива, он вызвал на карточный поединок лучшего игрока в Калго - совсем молодого парня, которому казино не раз предлагало работу. Тот долго отказывался. Шериф начал кипятиться и силой усадил парня за стол. Ларри - так звали парня - молча встал и направился прочь. Шериф схватил его за руку и бросил на стул, начав угрожать. Свидетели утверждали, что в этот момент обычно спокойный Ларри едва сдержал себя, чтобы не сорваться. Он сказал:
- Хорошо! Будь по-вашему. Только приготовьте свои деньги заранее.
- Парень,- рассмеялся шериф,- я буду настолько благородным, что отдам тебе все, что ты сегодня проиграешь. Не могу же я оставить хорошего человека без цента в кармане!
Они начали играть. Ларри с самого начала взял круто, играя в полную силу. Столпившиеся вокруг стола наблюдатели сперва возбужденно гудели, а потом постепенно затихли, следя за игрой со все нараставшим ужасом. Шериф с каждым новым поражением мрачнел все больше, но упрямство не позволяло ему отказаться от игры и уйти. Он неумолимо проигрывал все свое состояние.
Когда к Ларри перешел особняк шерифа, где тот жил со своей женой и детьми, начальник полиции предложил сделать перерыв.
- Не везет мне что-то сегодня,- простодушно заявил он.- Пойду вдохну свежего воздуха. Может, и удачу поймаю. Но я обязательно отыграюсь!
Он вышел из помещения. На Ларри сразу же обрушились со всех сторон:
- Ты в своем уме?!
- Шериф тебя с потрохами сожрет!
- Он не из тех, кто прощает другим свои ошибки!
- Прекрати! Все и так знают, что ты играешь лучше!
Однако Ларри только сжал зубы:
- Отстаньте! Он сам напросился.
Через некоторое время вернулся шериф в компании нескольких человек. Теперь в его взгляде сквозила подозрительность.
- Слушай, парень. Я тут поговорил со знающими людьми, и они подсказали мне, что ты любитель помухлевать. Ладно, так и быть, я оставляю это дело без внимания, хотя ты знаешь, что полагается за такие вещи по нашим законам. Но наша сегодняшняя игра считается недействительной. Лады? - он снисходительно похлопал парня по плечу.- А я-то думаю, что это мне карта сегодня не идет!
- Я играл честно,- громко, чтобы все слышали, сказал Ларри.
- Чего?! - улыбка слетела с лица шерифа.- Ты пренебрегаешь моей добротой? А ну, обыщите-ка его!
Два человека бросились исполнять приказ. Из рукавов рубашки Ларри вытащили несколько карт. Зрители ахнули.
- Ну, что теперь скажешь? - довольно ухмыльнулся шериф.- Мое предложение остаться при своих еще в силе.
Ларри спокойно смотрел на карты:
- Скажу только, что по ловкости рук твоим людям нет равных. Они так реалистично изобразили этот трюк с извлечением: из моих рукавов якобы лежавших там карт, что я и сам почти поверил.
Шериф скрипнул зубами:
- Послушай я хотел замять это дело. Но теперь ты обвинил достойных людей в обмане, поэтому я уже не могу оставить все как было. Извини, однако ты сам подписал себе приговор. Ты арестован за использование запрещенных приемов во время игры и за преднамеренную попытку ввести в заблуждение свидетелей.
В зале стояла тишина. Никто даже не попытался возразить.
- Отведите его в участок,- кивнул шериф своим людям.- Суд будет завтра.
На следующее утро по традиции, восходящей к самому первому поколению колонистов, пленника повели к Дереву Правосудия. За торжественной процессией следовала толпа зевак.
Возле дерева был сооружен помост. Шериф взобрался на него и обратился ко всем собравшимся с традиционной речью о справедливости и законе. Потом он зачитал обвинение, выдвигаемое Ларри, и заявил:
- Мы не спорим, что обман - это не самое тяжкое преступление. Но когда человек вступает на территорию казино, он тем самым заключает со всеми нами некое соглашение, договор. Он негласно договаривается с нами, что будет играть честно. И если он нарушает этот договор, он заслуживает самого жесткого наказания из тех, что следуют за нарушение договоров, потому что он пренебрегает доверием не одного из нас. Он пренебрегает доверием всех нас. И потому мы установили, что мера наказания, достойная такого преступника,смертная казнь. Многие из вас видели вчера, как из рукавов этого негодяя доставали спрятанные там карты. Но даже будучи уличенным во лжи, он пытался заверить нас в своей невиновности, очернив имя достойных и почитаемых у нас в городе людей. Потому сейчас я призываю этих людей сюда, на помост.
Два человека поднялись по ступенькам и встали рядом с шерифом. Это были работники казино, которые вчера обыскивали Ларри. Шериф взглянул на них и спросил громко:
- Справедливо ли этот молодой человек обвинил вас в обмане свидетелей?
Тот, который был повыше, шагнул вперед:
- Нет! Мы обязаны следить, чтобы игра была честной, и мы только делали свою работу. Обманывать кого бы то ни было мы не собирались, наша работа бороться с обманом. У этого парня в рукавах действительно были карты, и это так же верно,- тут его голос набрал силу,- как то, что в Дерево Правосудия никогда не ударит молния!
В толпе кое-где рассмеялись, поскольку никто еще не видел туч над Калго.
Но вдруг небо потемнело. Люди с недоумением подняли головы и увидели, как черная мгла невообразимо быстро заволакивает небосклон. Где-то вдали глухо пророкотало, и в этом рокоте было что-то зловещее. В считанные секунды солнце скрылось из виду. На собрание опустилась тьма.
Высокий наблюдал за действием, которое произвели его слова, с мистическим ужасом. Он-то знал что говорит неправду, но не сомневался, что высшим силам до этого нет никакого дела. И когда в кульминации странного представления молния ударила прямо в Дерево Правосудия, он не выдержал и рухнул без сознания.
Начался сильнейший ливень, однако уже через несколько секунд после удара молнии темная пелена начала спадать с неба. Игра стихии продолжалась не более минуты, и люди не успели разбежаться, как небосклон вновь от горизонта до горизонта был чистым.
Повисло молчание. Все ждали, что скажет шериф. А шериф уже ничего не мог сказать: он с перепугу лишился дара речи.
Первым пришел в себя Ларри. Растолкав окружавших его полицейских, он вышел на середину помоста.
- Ну, если у вас больше нет вопросов, то могу ли я считать себя свободным? - поинтересовался он.
Полицейский дрожащими руками снял с него наручники.
Ларри сошел с помоста и направился домой, а люди перед ним расступались с благоговением. Но, пройдя несколько шагов, он обернулся и крикнул, обращаясь к людям на помосте:
- Вам придется поискать себе новое Дерево Правосудия. Это теперь такое же негодное, как и ваш шериф.
Говорят, Ларри после этих событий исчез и никогда больше не появлялся в Калго. Помост возле Дерева Правосудия разобрали. Вместо него в центре города было возведено здание суда, и сам суд стал более формализованным: судья, присяжные, свидетели, адвокаты, прокуроры - все это стало неотъемлемыми атрибутами разбирательства. Смертную казнь за нечестную игру в казино отменили (кстати, зря), да и само казино убрали с территории города. А история о молнии превратилась в легенду Менигуэна.
- Да уж, красивую сказку придумали.- Я стряхнул наваждение, навеянное рассказом, и вернулся к своему обычному скептицизму.
Маргарет кивнула в сторону дерева, которое давным-давно скрылось за многочисленными изгибами тропинки:
- Вы же сами видели след.
- Может, и была здесь когда-то гроза. И раз уж явление это необычное для Калго, то нужно было связать его с какой-нибудь мистикой. Так всегда бывает.
- Что ж, вы, Алексей, видели многое в жизни, поэтому в общем вы, наверное, правы. Но в этой истории самое невероятное то, что она происходила на самом деле. Вы посмотрите: Дерево Правосудия растет себе где-то на периферии большого парка, куда редко кто заглядывает. Если бы эта легенда была выдумана, там были бы толпы туристов, желающих "прикоснуться к истории". Но тогда, сразу после ливня, этого места стали бояться. Бояться, Алексей, на полном серьезе. Настолько, что новые дома строили подальше от него. В итоге город рос во все стороны, кроме этой, и парк здесь образовался как бы сам по себе. И еще. Легенды не замалчиваются. Их рассказывают с большой охотой на каждом углу. Я же услышала эту историю исключительно благодаря стечению обстоятельств и профессору истории Менигуэнского университета.
- Странно.
- Согласна с вами. Когда страх забылся, история должна была бы выплыть на поверхность и стать хорошим источником дохода для туристических агентств. Однако этого не произошло. Любопытно, да?
- Но ведь о подобном совпадении не может быть и речи! Что же произошло? Вы, Марго, как хотите, а я абсолютно не верю в то, что природа как-нибудь могла отреагировать на слова собравшихся.
- Сама природа - наверное, нет. Но мне все это напоминает игры богов.
- Богов? - мне показалось, что я ослышался.- При чем здесь боги? Вы исповедуете политеизм?
Мой вопрос рассмешил Маргарет. Смеясь, она откинула прядь волос, упавшую на глаза, и пояснила:
- Здесь мои религиозные убеждения ни при чем, хотя, отвечая на ваш последний вопрос, скажу: я вообще нерелигиозный человек. А что касается богов... -Ну, они просто есть, и с этим приходится считаться.
Она произнесла это спокойно и уверенно, как бывает, когда люди констатируют всем давно известный факт. И от ее слов у меня по спине пробежал холодок. Я почувствовал, что сейчас в очередной раз будет рушиться моя относительно стройная и понятная картина мира, и ничего с этим не мог поделать. К тому же любопытство уже подстегнуло меня задать следующий вопрос:
- Что значит "просто есть"? Так утверждают все верующие, для них существование Бога - или богов - не нуждается в каких-либо доказательствах. Вы же, Марго, заявили, что ваша вера здесь ни при чем. Значит, есть факты?
- Есть,- согласилась она.- И об одном из них я вам только что рассказала. А когда таких случаев в вашей коллекции набирается больше десятка, вы невольно начинаете думать, что за этим что-то стоит. Или кто-то.
После очередного поворота тропинка вдруг вывела нас на берег пруда и, будто устав петлять, вытянулась прямой линией вдоль самой кромки воды. То тут, то там попадались скамейки, некоторые из них были заняты самым разношерстным народом, некоторые пустовали. Людей здесь было побольше, чем в лесу, из которого мы только что вышли, но меньше, чем в центральной части парка. И, как по всему парку, зелень листвы здесь служила фоном для великолепно подобранных цветов самых разных - а порой неожиданных - оттенков.
- Взгляните, какая красота! - Маргарет охватила жестом буквально все вокруг. Да все, в общем-то, и заслуживало восхищения. Но мои мысли были слишком далеко отсюда, так что я только рассеянно улыбнулся в ответ. И тут же спросил:
- То есть вы называете богами некие силы, которые не в состоянии объяснить?
- Разумные силы. Я не знаю, что такое на самом деле эти боги. В цивилизованном мире они практически не проявляют себя, тогда как на отсталых планетах подчас проводят крупномасштабные операции. Богов несколько, и они различаются по почерку: у каждого свой характер. Они могут управлять погодой, вызывать землетрясения, наводнения - и все это без использования современной техники. Они могут многое, но они не всемогущи.
Маргарет пожала плечами:
- Это все - выводы на основе реальных случаев. Я собирала информацию по мельчайшим кусочкам отовсюду, и как раз то, что никто не пытался впоследствии создать на основе этих случаев цельные и популярные легенды, убедило меня в их правдивости. Сохранились только куски, - понимаете? Намек там, косвенное упоминание здесь - и больше ничего.
- Хм-м,- заметил я. И, чтобы моя мысль стала более понятной, добавил: Хм-м.
Серьезное выражение на лице моей спутницы снова сменилось улыбкой:
- Ну вот. Я хотела развлечь вас давно забытыми историями, а в итоге подбросила еще пищи для размышлений. Не принимайте же это так близко к сердцу, Алексей! Вряд ли нам с вами когда-нибудь придется увидеть игры богов собственными глазами. Так что можно считать, что их и нет.
- А вы не ошиблись в своих выводах? Может, их в самом деле нет?
Она весело развела руками:
- Не знаю. Наверное никто не знает. С богами ведь всегда так.
С богами всегда так... Черт! Я бы мог поклясться, что это все суеверия, если бы о богах заговорил кто-нибудь другой. Но Маргарет...
С другой стороны, я уверен, что не размножаюсь делением, а вот ведь взялся же откуда-то второй Алек.
Как говорится, "есть многое на свете, друг Горацио...".
Мои мысли были прерваны подплывшей к самому берегу лодкой. В ней сидели трое парней лет по двадцати, которые во все глаза пялились на мою спутницу. Марго восприняла это как должное и помахала им рукой:
- Отдыхаете?
- Ага... Не хотите прокатиться с нами? Маргарет оглянулась на меня:
- А что, можно!
Для нас освободили место на корме. Я помог Маргарет взобраться на борт, легко отстранив крепкого юношу, пытавшегося предложить свои услуги.
Когда мы сели, лодка опасно накренилась - пять человек для двухместной лодки оказалось многовато. Впрочем, ребят это не беспокоило, и один из них уверенно навалился на весла, уводя лодку ближе к середине пруда.
- Вы нас отвезете к западному входу? - спросила моя спутница, обращаясь к парню на веслах.
- Элементарно,- хмыкнул тот.- Кстати, меня зовут Юра. А их,- он кивнул в сторону остальных,- Джонни и Фрэнки.
- Очень приятно.- Марго снова умудрилась сделать так, что стандартная формула вежливости звучала искренне.- Я Марго, а это Шен.
Я мысленно отметил, что она даже не запнулась. А ведь до этого обращалась ко мне, называя меня исключительно настоящим именем.
- Очень приятно,- нестройным хором повторили ребята.
Тот, который сидел на веслах и назвался Юрой, взял на себя инициативу разговора:
- Мы вот катались и увидели вас.- Он обращался только к Маргарет.- И решили, что такая симпатичная девушка, может, захочет покататься с нами.
- Вы угадали,- улыбнулась Марго. Я смотрел на нее и продолжал удивляться. В этой компании я чувствовал себя стариком. Моя спутница сейчас казалась ровесницей ребят, хотя несколько минут назад, когда она рассказывала о богах, я видел явно, что она намного старше. Сколько же ей лет? В современном мире возрастные границы стали размытыми, и шестидесятилетних нередко путали с тридцатилетними, но обычно я мог приблизительно определить возраст. Обычно...
От улыбки Марго парень покраснел и начал изучать рябь за бортом. Я только мог посочувствовать бедняге: ему явно ничего не светило. И словно в подтверждение моих мыслей Маргарет продолжила:
- Мы вам благодарны, что вы взялись подвезти нас. Мы с мужем,- тут она прильнула ко мне,- любим здесь гулять, но сегодня прогулка оказалась утомительной.
С мужем? - словно спросили три пары глаз, тут же обратившись на меня. Я не нашел ничего более приемлемого, чем обхватить рукой плечо Маргарет. Ребята уныло отвели взгляды.
Но Марго умудрилась сделать так, что парни ничуть не пожалели о своем решении нас подобрать. Уже через несколько минут наладился оживленный разговор. Я, кстати, тоже принял в нем посильное участие. А что касается моей спутницы, то она окончательно обворожила ребят, теперь уже своим остроумием. И когда мы высаживались на берег, Юра заявил:
- С вами классно! Может, встретимся еще?
- Может быть,- кивнула Маргарет. - Мы часто здесь бываем. Спасибо вам. Вы отличные ребята, и я рада, что познакомилась с вами.
Мы распрощались и уже вдвоем направились к выходу из парка. Когда я оглянулся, кто-то, по-моему Фрэнки, помахал мне рукой. Я ответил тем же, и Марго тут же присоединилась ко мне. Теперь ребята замахали все дружно, едва не опрокинув лодку.
- Ну как, будем снова переходить на "вы"? - спросила Марго.
- Это не очень-то удобно для мужа и жены,- заметил я,- А ты была просто великолепна.
- Спасибо. Но тебя ребята тоже ведь приняли за "своего парня".
- Однако среагировали они на тебя. Как тебе это удается?
Она пожала плечами:
- Я - женщина, и в этом есть кое-какие преимущества.
- Я не о том. Ребята-то думали, что ты года на два-три моложе их.
- Может быть,- Марго улыбнулась.
- Что может быть? Что ребята так думали?
- Алексей, ты не находишь грубым при первом же свидании с девушкой спрашивать о ее возрасте? - она откровенно забавлялась.
- Если эта девушка ты - то нет. Прости, Марго, но ты меня поставила в тупик. Ты постоянно меняешься, а меня это угнетает. Я просто не знаю, как себя с тобой вести.
- Но ведь тебя это не угнетает. Просто любопытно, правда?
Да. Действительно, трудно обмануть человека, который может угадывать твои мысли.
Я глупо улыбнулся. Маргарет тем временем продолжала, и ее голос вдруг стал вкрадчивым:
- А знаешь, Алексей, что это значит, если тебе не безразличен мой возраст?
Ее вопрос застал меня врасплох. Я начал соображать, что бы такое ответить, но моя спутница весело рассмеялась:
- Не обращай внимания, это шутка. А сколько мне лет, я все-таки не скажу. Я же женщина. Мне всегда восемнадцать.
Впереди показался выход из парка. Марго остановилась.
- Вот и закончилась наша прогулка. Она оказалась еще приятнее, чем я ожидала. Спасибо за согласие помочь. И вообще спасибо за компанию, ты, Алексей, прекрасный собеседник. Обязательно заходи в гости. Сегодня вечером, ладно?
Я кивнул:
- Зайду. Спасибо, Марго, и тебе... за помощь. Она улыбнулась:
- Тогда до вечера?
- До вечера!
Я наблюдал, как она проходит между двумя массивными деревьями, переходит дорогу, садится в машину и уезжает. В эти мгновения в моей голове вертелись самые противоречивые мысли, но я даже не пытался их упорядочить. Да и зачем, если жизнь потом опять все перевернет вверх дном...
Глава пятая
Вернувшись к себе в квартиру, я долго не мог понять, чего мне хочется. Принял душ - не помогло. Потом, взглянув на часы, наконец вспомнил, что сегодня еще не ел. А прием пищи, как известно,- дело святое. Мой желудок всегда тщательно следит за тем, чтобы я вел праведный образ жизни.
Я наскоро вытер полотенцем мокрые после душа волосы, причесался и вышел на улицу в поисках местечка, где можно было бы перекусить. Идти в то же кафе, где я обедал вчера, не хотелось. Нет, я против Константина ничего не имел, и обед мне понравился, но не люблю повторяться. Лучше подыскать что-нибудь поинтереснее. Тем более что основа разума - разнообразие.
Как я уже успел убедиться, гораздо более вечными, чем всякие религиозные храмы, на любой планете были только храмы желудка: таверны, кафе, рестораны, трактиры - я знал на разных языках около пятидесяти наименований. Люди могут поклоняться своим богам, а могут не поклоняться - те все равно безмолвны. Между тем желудок напоминает о себе регулярно, и иногда даже чаще, чем хотелось бы, так что, по-видимому, он никогда не будет забыт.
Менигуэн в этом отношении не был исключением. То тут, то там я видел вывески, зазывавшие то просто на чашечку кофе, то на плотный обед "всего за...", то приятно провести вечер в компании изысканных блюд и спокойной музыки,- и еще многое тому подобное. Я не торопился с выбором, совмещая желание хорошо покушать со стремлением посмотреть город.
Впрочем, смотреть было особенно не на что. Калго представлял собой огромнейший мегаполис со всеми вытекающими отсюда последствиями: грязь в переулках, постоянный поток машин на улицах, многоэтажные дома, ютящиеся друг возле друга, вечно куда-то спешащие пешеходы. Может, где-то и были местные достопримечательности, но мне они пока не попадались.
Я несколько увлекся прогулкой - а может, слишком придирался к названиям,так что нашел подходящее кафе только километрах в пяти от дома.
Правда, быть может, решение выбрать именно это кафе принял мой желудок, уже изрядно уставший томиться ожиданием.
Вывеска гласила: "Сагокша... Не так экзотично, как название, но очень вкусно".
Сагокша... Такого слова не существовало, но оно могло существовать!
Сама конструкция была правильной и очень умно составленной. Дело в том, что в переводе с одного из малоизвестных языков эта фраза означала одновременно и "Заходите, мы всегда рады вас видеть", и "Здесь вы почувствуете себя дома", и "Мы ждем вас ужинать", и "Приходите еще". Чтобы достичь такой игры значений, нужно было знать язык в совершенстве.
Пища действительно была самой обычной, но вкусной. Я не спеша и с удовольствием расправился с первым, также смакуя, приступил к второму. Постепенно голод отступил, освобождая мысли.
Именно тогда я вспомнил, что мне не мешало бы попробовать связаться с Майком. Ведь я так и не выяснил, убрались ли они с Сайгуса, или полиция их все-таки перехватила. Правда, последнее было маловероятным, но все же...
Итак, нужно найти сквилтур. По дороге я заметил парочку автоматизированных пунктов межпланетных переговоров, однако вид у них был не самый лучший. Этот район явно не принадлежал к респектабельным. Впрочем, ладно, посмотрим. Не такой уж я привередливый.
Я уже доедал второе, когда к моему столику подошел какой-то мужчина - на вид лет семьдесят-восемьдесят.
- Вы не будете возражать? - его голос прозвучал мягко и дружелюбно.
- Конечно. Присаживайтесь, пожалуйста.
Он поставил на стол стакан сока, который до этого держал в руке, отодвинул стул и сел напротив меня. Рост средний, широк в плечах, под рукавами рубашки четко прорисовываются мышцы. По уверенному и плавному перетеканию движений можно было догадаться, что он занимался каким-то видом борьбы, но вот каким этого я определить не смог.
Я отставил пустую тарелку и занялся чаем, а незнакомец не спешил пить свой сок. Он изучал меня. Ну и пусть себе изучает на здоровье, подумал я.
- Мне кажется, я где-то вас уже видел,- сказал он наконец.
- А я вас не припоминаю,- признался я.- Хотя все может быть. Может, так случилось, что вы меня видели, а я вас - нет.
- Может быть, может быть... Вы, часом, не были на Диле лет шесть назад?
- Не был,- пожал я плечами.- Вероятно, вы все-таки ошиблись. А где это Дил?
Не смешно. Я прекрасно помнил и сам Дил, и события, в которых мне довелось там участвовать шесть лет назад, но я понять не мог, как незнакомец мог об этом узнать. Выходит, вопреки законам логики и теории вероятностей меня снова вычислили. Вот только кто?
Незнакомец, однако, удовлетворился моими словами:
- Наверное, ошибся. Прошу прощения.
- С кем не бывает.
Он вдруг протянул через стол свою руку:
- Клод.
- Шен,- представился и я, пожимая руку.
- Вот и не нужно вспоминать, где я вас видел, если просто хочется поболтать,- он ухмыльнулся.- Вы местный или нет?
- Нет. Здесь у меня дела.
- Я тоже нет. Правда, я бывал здесь раньше. Давненько,- Клод задумался, что-то вспоминая.- Тогда все было по-другому. Тогда я был моложе... Слушайте, Шен, у вас есть в жизни цель?
Есть ли у меня в жизни цель? Если бы я знал. Этот простой вопрос, заданный невпопад, неожиданно для меня самого пробрался в глубину моего разума, заставляя пересмотреть все годы странствий. Была ли у меня цель когда-нибудь?
- Молчите,- вздохнул мой новый знакомый.- Не знаете. Хотите, скажу, почему я спросил? Вы напоминаете мне меня самого - много лет назад. Вы так и не нашли свое место в жизни.
Он залпом выпил сок, поставил стакан и встал из-за стола.
- К сожалению, мне пора идти. До встречи, Шен!
- До встречи! - автоматически откликнулся я.
Клод направился к выходу, но в дверях остановился , будто что-то вспомнив, и, повернувшись ко мне, сказал:
- И привет от Наташи.
От Наташи?! Клод шагнул на улицу.
Моя реакция была мгновенной. Я тут же вскочил и ринулся за ним. В этот миг мне было наплевать, что обо мне подумали люди, когда я в длинном сальто пролетел над их головами и тарелками. Я очень спешил.
И все же опоздал. Могу ручаться, что между словами Клода и моментом, когда я выскочил на улицу, прошло не больше двух с половиной секунд. Могу также ручаться, что за это время едва ли кто-нибудь умудрился бы скрыться из виду, тем более идя спокойным шагом. Но Клод исчез. Как сквозь землю провалился.
- Черт! - сказал я вслух, хотя запаха серы вроде бы не чувствовалось. В итоге к сонму загадок добавилась еще одна. Ну не мог человек так быстро исчезнуть. Физически не мог. А ведь он все и рассчитал так, чтобы я не успел задать ему несколько вопросов... Что тут сказать? Чистая работа, хотя не представляю, как ему это удалось провернуть.
Я побрел прочь от кафе - не возвращаться же лишь для того, чтобы послушать, какой я невоспитанный и как некультурно перепрыгивать через столики, за которыми обедают. Мои мысли снова неслись вскачь. За этот и предыдущий дни образ Наташи как-то отступил на второй план: слишком многое происходило еще, меня буквально захлестнули новые впечатления. К тому же я считал, что, покинув Сайгус, расстался с таинственной незнакомкой навсегда. А теперь здесь, на Менигуэне, меня находит какой-то человек и передает от нее привет.
Если мне после всего этого предложат какие-нибудь выкладки в духе теории вероятностей, то я... Ладно, ограничусь тем, что пошлю наглеца подальше.
Но человек не только передает привет. Он еще и бесследно исчезает сразу после этого. Как хотите, а все действительно смахивает на какую-то чертовщину. Может, там, в преисподней, с запахом серы научились бороться? То, что Клод как-то связан с Наташей и что наша с ним встреча далеко не случайность, стало бы понятно даже дураку. Проблема заключалась в том, что мне было понятно не больше, чем дураку...
М-да. Похоже, в последнее время я стал немного сомневаться в своих умственных способностях. Да и не только в них. Мне уже временами начинало казаться, что твердая асфальтовая дорожка, по которой я шагаю, на самом деле вовсе не твердая и к тому же никакая не дорожка. А высокие дома вокруг отнюдь не высокие и далеко не дома. Может, я иду по какому-нибудь лесу? Или по болоту? Что, если все вокруг - лишь иллюзии?..
А может, меня вообще нет?
Тпру. Приехали.
Я приостановил ход своих мыслей, видя, что ни к чему путному они все равно не ведут. Не хватало мне еще прямо сейчас стать верным последователем древнегреческих скептиков. Отказ от суждений - не лучший способ осмысления реальности. По крайней мере, я так думаю. Конечно, возможно, я просто привык рассуждать, а от привычек трудно избавляться.
Постепенно в голове прояснилось. Мысли перестали жить бесконтрольной жизнью и роиться вокруг предмета, который им больше нравится, и я занялся наведением порядка. Случай с Клодом я отложил на потом, понимая, что сейчас все равно ничего не придумаю: будут мешать эмоции. К тому же маловато информации. Наташа? Ладно, тоже откладываем. Ага, я хотел связаться с Майком.
Почувствовав себя сытым, я решил не спешить возвращаться домой, так что моя прогулка продолжилась - теперь уже в поисках переговорного пункта. Далеко идти не пришлось. Уже метрах в двухстах от кафе я заметил грандиозную вывеску: "Калголинк. Говорите со всей Вселенной!" Она располагалась на таком же, как и все остальные вокруг, многоэтажном сером здании, а сам пункт переговоров занимал лишь одно маленькое помещение на первом этаже. В общем, получилось так, что по площади вывеска примерно равнялась помещению. Я хмыкнул: пожалуй, такое встретишь только на Менигуэне.
Пункт был полностью автоматизированный. В помещении стояли в ряд пять звукоизолированных кабинок со сквилтурами внутри, а напротив, возле единственного окна, кто-то счел нужным разместить мягкую кушетку - то ли для удобства ожидающих своей очереди позвонить, то ли заботясь о бездомных, которые наверняка водятся в Калго. Но в этот послеобеденный час я оказался единственным посетителем.
Выяснилось, что найти Майка не так просто. Я знал несколько мест, где он чаще всего бывает, в том числе знал, как выйти на "Туман", однако везде повторялось одно и то же: "Абонент не отвечает". Впрочем, если они на "Тумане", а "Туман" в гиперпространстве, то у меня ничего и не получится. Мне не хотелось думать о том, что еще может означать отсутствие ответа со стороны Майка. Да и вряд ли нашлись бы такие неприятности, которые мой давний приятель не смог бы обойти.
После очередной неудачной попытки я забросил эту идею и снова вышел на улицу. Солнце уже начало клониться к горизонту, заволакивавшая небо дымка стала еще более осязаемой, но облаков по-прежнему не было. Тени, спрятавшиеся в полдень от палящих лучей, потихоньку выползали из-под громадин-домов и блаженно простирались на нагретом асфальте. На Калго незаметно, но неуклонно опускался вечер.
Мысленно я прикинул маршрут, которым добрался до кафе, и решил возвращаться по другим улицам. В самом деле, какой смысл заново рассматривать дома, которые уже видел?.. А уж чувство направления меня не подведет, тем более что планировка Калго близка к прямоугольной.
И я зашагал, по-прежнему никуда не торопясь. Маргарет просила зайти к ней вечером, но в нашем мире общепринято, что вечер начинается с шести часов, а сейчас было только начало пятого. Пожалуй, я еще успею и к себе...
Есть ни с чем не сравнимое удовольствие - прогуливаться по послеобеденному Калго, наблюдая за снующими туда-сюда машинами, за сосредоточенными лицами пешеходов, взгляды которых свободно проходят сквозь тебя, ни на миг не задерживаясь, словно ты невидимка. А еще самому бесцельно блуждать взглядом по ничего для тебя не значащим вывескам, смотреть, как какая-нибудь сердобольная старушка, остановившись перед подъездом, роется в своей сумочке, а рядом застыла в ожидании бездомная собака; следить за полицейским, что-то терпеливо объясняющим юному нарушителю дорожного движения. И при этом осознавать, что вся эта суета - это здесь и сейчас, что в других местах все не так, все по-другому, что жизнь - это не только видимое тобой.
В общем, на сытый желудок в голову всегда начинают лезть умные мысли. Но я снова и снова возвращался к тому, на что обратил мое внимание Клод - к цели моей жизни. К чему я стремлюсь?
Лет тридцать назад я бы с легкостью ответил на этот вопрос. Я бы сказал, что моя цель - достичь совершенства, узнать и увидеть как можно больше, стать эдаким суперменом, умеющим все. За этим я отправился в путешествия, к этому я шел. Вначале.
Были радости побед, были горести поражений, было удивление при виде чего-нибудь нового. Я с головой погружался в изучение различных премудростей, даже обзаводился собственными учениками, которые подчас едва ли не боготворили меня, считая чуть ли не Мессией, знающим Истину. Но я всегда видел, как мне далеко до Истины. И я бросал учеников, снова собираясь в путь. Я искал.
Проходили годы. Постепенно я осознал, что невозможно охватить бесконечность, и так же постепенно мое движение потеряло смысл. Я продолжал вести привычный образ жизни, но что-то во мне неуловимо изменилось. Обнаружилось, что где-то там, впереди, исчезла цель.
Теперь, оглядываясь назад, я понимаю: в действительности цели у меня никогда и не было. Настоящей, глубокой цели, ради которой стоило бы жить. Не потому ли я постоянно пытался лезть на рожон, не потому ли так любил поиграть со смертью? Ведь та моя юношеская цель замыкалась на мне самом, а цель не может быть внутри нас. Какой смысл был бы в существовании Бога, если бы Он не творил?..
Не знаю, зачем Клод спросил, но его вопрос заставил меня признаться самому себе в том, на что я всегда старался не обращать внимания. Я вдруг остро почувствовал пустоту. Для чего нужны все те знания, которые я добывал в своих скитаниях? Почему я продолжаю что-то искать, теперь уже толком не представляя даже, что именно? Когда же я смогу остановиться? И если когда-нибудь остановлюсь, то снова-таки для чего?
Весь остаток дороги до своего временного жилища я размышлял над этим. Похоже, странный незнакомец затронул больную для меня тему. Я опять ощутил себя беспомощным подростком, который только что увидел, как велик и сложен мир, и еще не решил для себя, где же его место в этом мире. Прожив почти треть жизни, я снова вернулся к тому, с чего начинал. Значит ли это, что годы потрачены впустую?
Нет, возразил я сразу же. Я не жалею о прожитых годах, тем более что они отнюдь не были пустыми. Но вот к чему стремиться дальше?
Я зашел домой, еще раз принял душ, подождал, пока просохнут волосы, переоделся и направился к Маргарет. Было около шести.
Она уже ждала меня. Едва я прикоснулся к кнопке звонка, как дверь распахнулась.
- Проходи, Алексей,- Марго, как и вчера, сделала пригласительный жест, однако теперь он выглядел по-другому. Так приглашают старых друзей, с которыми знакомы не один десяток лет и: которых всегда рады видеть в своем доме. Это не проскользнуло мимо моего внимания.
На ней было шелковое вечернее платье темно-зеленого цвета, открывавшее плечи и даже не пытавшееся достать до колен, правое запястье по-прежнему украшал браслет, а волосы были уложены причудливыми волнами. Сейчас она совсем не походила на сказочную фею, как утром, но зато в ней появилась совершенно новая притягательность.
- Как я тебе? - Марго плавно, как в танце, повернулась, чтобы я смог рассмотреть ее со всех сторон.
- Великолепно,- честно признался я.- Впрочем, тебе хорошо в любом платье.
- Да ну? Спасибо.
- Не за что. Это простая констатация факта.
- А ты просто независимый эксперт? Брось, Алексей, при чем здесь факты?.. Тебе я нравлюсь или нет?
Как говорится, вопрос ребром. Ладно, Марго, не зарывайся.
Я состроил глупое лицо:
- А это как?
Она поняла, рассмеялась:
- Замнем для ясности. У меня есть предложение: давай поужинаем в ресторане. Скажем, в честь знакомства.
Я еще раз задумчиво осмотрел ее с ног до головы.
- Почему бы и нет? Поесть я никогда не отказываюсь, хоть в честь знакомства, хоть просто так.
- А может, в честь знакомства все-таки лучше? - Маргарет совсем не обиделась, напротив, всем своим видом показывала, что понимает и поддерживает мою достаточно грубую шутку. Мне даже стало неудобно за самого себя, и я сказал:
- Марго, честно говоря, знакомство с тобой заслуживает гораздо большего, чем простой ужин. В ее глазах блеснули хитрые искорки:
- А кто сказал, что это будет простой ужин?
У ворот стояло такси: очевидно, Марго каким-то образом сумела предугадать время моего прихода и заказать машину как раз к нужному моменту.
- Вам куда? - поинтересовался водитель, лишь мельком взглянув на нас. Правда, потом его взгляд украдкой вернулся - к Маргарет.
- Ресторан "Забытые мелодии",- не задумываясь ответила моя спутница.
Водитель кивнул и занялся своим делом. Машина поднялась, неспешно развернулась вокруг вертикальной оси, перестроилась в нужный ряд и, набирая скорость, устремилась в сторону центра города. Или, точнее, в сторону больших домов - я до сих пор не разобрался, где у Калго центр.
Ехать долго не пришлось. Вначале мы немного попетляли среди бетонных джунглей, а потом куда-то свернули, и впереди открылся простор. Я не сразу понял, что здесь заканчивается город: еще миг назад небоскребы заслоняли небо, и вот перед нами только широкая дорога с рядами одинаковых деревьев по бокам. Мы словно пересекли невидимую черту, за которую многоэтажки не смели шагнуть.
И почти сразу же наша машина стала замедлять ход. Справа показался съезд с дороги, а чуть поодаль располагалось приземистое одноэтажное здание, над которым, как мираж, колебалось свечение, сливавшееся в слова: "Забытые мелодии". Рядом с буквами так же призрачно дрожало изображение флейты.
Ночью это все, наверное, выглядело вообще грандиозно, но и сейчас, еще при свете солнца, название смотрелось.
Такси плавно опустилось на землю в сотне метров от ресторана: дальше начиналась пешеходная зона.
- Приятного вечера! - пожелал нам на прощание водитель.
Я поблагодарил, а Марго только улыбнулась, но ее улыбка стоила десятка моих благодарностей.
- Нравится? - кивнув в сторону здания, спросила Марго, когда мы уже отошли от машины.
- Симпатично сделано,- признал я.
- Это один из лучших ресторанов на всей планете. Ну, на мой вкус.
- Думаю, что соглашусь с тобой... А ты, наверное, неплохо знаешь Менигуэн, если так говоришь. Ты здесь родилась?
- Нет. На Менигуэне я работаю. Уже почти двадцать лет.
Я быстро взглянул в ее лицо. Сейчас оно было спокойным и серьезным, с легкой тенью задумчивости в глазах. Нет, моя спутница не оговорилась, а сказала именно то, что хотела сказать: она уже почти двадцать лет работает на Менигуэне. А это поднимает в моих прикидках нижний предел ее возраста сразу до сорока. Что, Марго, ты все-таки решила потешить мое любопытство?
Судя по улыбке, появившейся на ее губах, она уловила мой мысленный вопрос, однако отвечать не стала. М-да, телепатия - несправедливая штука.
Оставшуюся часть пути до входа мы прошли молча. Не скажу, что молчание было тягостным; я просто глазел по сторонам, а Марго предоставила мне возможность делать это, не отвлекаясь на разговор. А может, она что-то обдумывала.
Здание ресторана, будучи невысоким, компенсировало свой малый рост занимаемой площадью. Я подозревал, что там, кроме собственно ресторана, есть еще отдельный танцевальный зал, гараж для машин и парочка теннисных кортов. Ну и еще что-нибудь.
Перед входом была устроена довольно просторная асфальтированная площадка, окруженная живой изгородью аккуратно подстриженных кустов, за которыми примерно на равном друг от друга расстоянии росли невысокие деревья, формой и размерами похожие на кипарисы, но с листьями как у акации - феронны. Вечернее солнце уже придало зелени листвы красноватый оттенок, и на фоне глубокого сине-голубого неба феронны казались необычайно прекрасными. И какими-то... одинокими.
Мною вдруг овладела гложущая тоска: вспомнился другой похожий вечер, когда последними солнечными лучами так же в багровый цвет была окрашена листва... действительно последними для того, кто был рядом со мной. Но ведь тогда мы думали по-другому.
- Алексей,- Маргарет мягко коснулась моего плеча, словно почувствовав изменение настроения. Воспоминание, уже собравшееся было затопить собой сознание, испуганно отхлынуло в глубины памяти.
- Что? - рассеянно спросил я, возвращаясь в реальный мир.
- Давай все-таки войдем,- улыбнулась моя спутница.
Только сейчас я заметил, что мы остановились совсем рядом со входом и Марго в ожидании смотрит на меня.
- Конечно.
Внутри зал ресторана выглядел вовсе необъятным. Этому впечатлению, кроме собственно размеров, способствовала еще и планировка: массивные колонны, поддерживавшие низкий потолок, беспорядочно изломанные стены - так что, глядя вдаль, было невозможно определить, действительно ли там заканчивается помещение, или это только обман зрения. Я попробовал подсчитать, сколько же здесь может собраться людей, а потом бросил: цифра получалась фантастическая. Впрочем, я уже заметил, что гигантомания является неотъемлемой чертой отдельных перенаселенных планет вроде Менигуэна.
Некоторые столики были заняты, но основная часть зала еще пустовала. Тихо играла музыка, создавая мягкий фон, и так же еле слышно переговаривались между собой посетители. Мы с Маргарет выбрали себе место возле одной из колонн, откуда прекрасно была видна эстрада.
- Что ты будешь? - спросила моя спутница, вертя в руках меню.
- Полагаюсь на твой вкус.
- В еде или в напитках?
- Во всем.
По ее лицу пробежала улыбка:
- Опрометчиво. А вдруг я ем живых лягушек под соусом из сметаны и томата?
- Тогда я тоже их буду есть,- развел я руками.- К тому же это, наверное, вкуснее, чем живые лягушки без соуса.
Марго недоверчиво отвела взгляд от меню:
- Алексей, ты... в самом деле пробовал живых лягушек?
- Не скажу, что мне понравилось. Впрочем, тогда выбирать было особенно не из чего. А обычно я предпочитаю что-нибудь менее радикальное. Но если это твое любимое блюдо, то я присоединюсь. Тем более, говорят, сырое мясо полезнее.
Несколько секунд она пристально смотрела на меня, потом сдалась:
- Не могу понять, шутишь ты или говоришь серьезно.
- И то, и другое. Сейчас я шучу, но лягушек ел в самом деле.
- Живых?
- Они только сначала живые. В принципе, если им предварительно оторвать голову и вытащить внутренности, то они очень даже ничего. По крайней мере, вкуснее, чем сверчки. Правда, я не всегда был настолько сыт, чтобы так перебирать.
- Перебирать?..
Я впервые видел Марго в растерянности. Наверное, не так уж много она знала о моей жизни, которая местами была довольно-таки собачья, и не так уж хорошо читала мысли. Наконец она справилась с собой.
- Честное слово, никогда бы не подумала.
Я молча пожал плечами.
Подошел официант, и Марго сделала заказ. Большинство названий мне не были "знакомы, что само по себе неудивительно: я ведь в первый раз на Менигуэне. Когда официант удалился, моя собеседница вновь повернулась ко мне. Теперь в ее глазах была улыбка, но лицо оставалось серьезным:
- Раз лягушками тебя не удивишь, то попробуем что-нибудь другое.
- С удовольствием.
- Но ты же не знаешь, что я заказала.
- Зато я доверяю твоему вкусу. - Она улыбнулась, и я вдруг понял, что уже привык видеть ее улыбающейся. Эта улыбка - доброжелательная, открытая, мягкая, понимающая, нежная - успела сформировать в моем сознании какой-то цельный образ, наделенный теми же качествами. Мысленный образ Маргарет. И я не мог уже представить ее другой - злой, угрюмой, жестокой, коварной, упрямой. Воображение просто отказывалось работать.
Но кое-что в рассказанной ею утром истории меня настораживало. Это снова и снова возвращало меня к исходному вопросу: возможно ли, что Маргарет лишь очень профессионально играет роль? И если да, то для чего она это делает? С такими мыслями я, с одной стороны, потихоньку начинал чувствовать себя параноиком, а с другой - постоянно пытался найти в моей собеседнице какое-нибудь несоответствие созданному ею образу. Второе у меня получалось плохо, тогда как первое - все лучше.
А Марго оставалась естественной. Мы повели спокойную беседу о разных пустяках, пробуя при этом блюда, принесенные официантом,- кстати, все оказалось весьма умеренным и очень вкусным, так что мое доверие было оправдано. Наш разговор перескакивал с одной темы на другую: я рассказал несколько занимательных историй, Марго ответила тем же, и постороннему наблюдателю могло бы показаться, что за столиком болтают старые друзья. Да что там постороннему - так уже казалось мне.
Тем временем людей становилось больше. На эстраду вышли музыканты, вызвав приветственные аплодисменты, незаметно стихла фоновая мелодия, уступая место непривычно резкому и сильному звуку саксофона. Как бы в ответ на это зал загудел громче, но теперь музыка словно обволакивала каждый столик, и в общем шуме стало трудно различать отдельные слова. Образовалась почти идеальная обстановка для разговора с глазу на глаз.
- Знаешь эту песню? - полюбопытствовала Марго.
- Если честно, то нет.
- Это "Солнечный ветер грез", одна из известнейших композиций двадцать второго века. Отзвуки далекого прошлого, докатившиеся до наших дней.
В ее голосе промелькнула мечтательность. Мне исподволь передалось ее настроение, и в тон я произнес:
- Тысячелетняя старина. Впрочем, говорят, музыка не стареет.
Маргарет кивнула и отпила из своего бокала, в котором играло изумрудными и бордовыми искорками настоящее гирейское вино. Потом снова поставила бокал на столик и уточнила:
- Не стареет не только музыка. Искусство вечно - так утверждали древние, и они, наверное, были правы.
Все-таки мечтательность ей шла. В неярком свете, смягчавшем оттенки и скрадывавшем полутона, ее задумчивое лицо стало еще красивее, и я поймал себя на мысли, что не могу оторвать взгляда от этого лица.
- Красота,- промолвил я.
- Что? - Марго отвлеклась от каких-то своих мыслей, мгновенно вернувшись к теме разговора.
- Вечна красота. А искусство - лишь форма ее выражения. Формы изменяются, содержание остается.
Моя собеседница неопределенно повела плечами:
- Может, и так. Но вечность ведь понятие относительное. Для людей две тысячи лет - уже вечность. А для Вселенной это миг.
Она задумалась, поглаживая ножку бокала. Потом, будто отмахнувшись от меланхолического настроения, улыбнулась:
- Мы, кажется, начали с музыки, а погрузились в философию. Это мне только что напомнило случай, когда я поджидала одного знакомого на университетской кафедре. Там, кроме меня, были еще двое старичков-профессоров. Они сперва занимались какими-то своими делами, потом один обронил замечание о погоде, второй поддержал, и они легко и естественно перешли к обсуждению основных проблем мироздания.
При этом, конечно, каждый забросил то, чем занимался, и уделил все внимание последовательности изложения своей теории.
- Да, нам такое не подходит,- согласился я.- Проблемы мироздания мы обсуждали вчера. А сегодня у нас другая повестка дня.
- Какая же? - в голосе Марго послышалась искренняя заинтересованность. Я протянул руку:
- Сейчас мы собираемся потанцевать.
Конечно, она не отказалась.
Танец был медленным, и возле эстрады неторопливо кружились пары.
Одни танцевали более или менее умело, другие неуклюже топтались на месте, стараясь не наступить на ногу своему партнеру,- ну, все как обычно. Мы с Марго присоединились к общей массе, и я достаточно уверенно взял ритм.
К несомненным достоинствам моей новой знакомой следовало отнести еще одно: она великолепно танцевала. Я не ставил своей целью выдавать образец для подражания и вел ее весьма сдержанно, но по тому, как безупречно Марго чувствовала следующее мое движение и как легко подхватывала его, было заметно, что она способна на гораздо большее. Впрочем, этого я от нее и ожидал: вспоминалось, как она пускалась в танец во время прогулки по парку. Танцевать она наверняка любила.
От близости ее тела, слегка пахнущего терпкими духами, мне вдруг стало немного не по себе. Прямо на уровне моих глаз колыхались светло-рыжие волосы, правой рукой я обнимал талию партнерши,- в общем, это был обычный безобидный танец. Вернее, он начинался как таковой.
Я все еще не доверял Марго. И потому старательно гнал от себя всякие посторонние мысли. Но рука лежала на теле, послушном каждому движению... даже каждому намеку на движение, и поневоле в голову лез образ это же тело, послушное...
Черт! Дернуло же меня танцевать!
Ощущал я себя довольно глупо. Вроде бы я был уже не новичок в танцах и успел попробовать всего понемножку. Уже давным-давно у меня не возникало неудобств от подобного довольно близкого общения с женщиной, которую я не собирался затаскивать в постель. Иногда я вот так во время танцев проводил деловые переговоры, чаще всего заканчивавшиеся успехом, и при этом не испытывал к женщине ни малейшего влечения. Все дело было в первоначальной установке.
Однако с Марго установка впервые дала сбой.
Моя правая рука переместилась чуть-чуть ниже. Мне стоило больших усилий удержать ее хотя бы в таком положении.
Как подросток, честное слово! Детский сад!
О подобном я не вспоминал уже как минимум лет двадцать пять.
Мы продолжали скользить в танце, а я лихорадочно пытался придумать, что бы такое сказать. Разговор разрушил бы загадочность невербального обмена, и все стало бы на свои места. По крайней мере, слова поддаются логике, а значит, управлению со стороны разума. Но всякий раз, когда я решался заговорить, мысли словно в насмешку надо мной полностью выветривались из головы, и, уже открыв рот, я понимал, что сейчас что-нибудь ляпну. И мы продолжали танцевать молча
Марго совершенно игнорировала мои потуги завязать разговор. Если она и проникала в мысли собеседника, то сейчас ничем этого не показывала. С жестами же все обстояло наоборот, и на передислокацию моей руки партнерша отреагировала тем, что придвинулась ближе. Теперь ее волосы касались кончика моего носа, словно поддразнивая.
Я почувствовал, что еще немного - и мои руки перестанут повиноваться мне окончательно. Вот уже правая слегка усилила нажим, привлекая послушное упругое тело еще ближе, а левая незаметным ветерком пробежала по таким мягким рыжим волосам.
На мое счастье, в этот момент музыка стихла. Пары распались.
- Спасибо,- кивнул я, когда Марго отстранилась. Как я заметил, сделала она это с явной неохотой.
- Замечательный танец,- не осталась в долгу и партнерша.- Спасибо тебе, Алексей.
Музыканты чуточку помедлили, советуясь между собой, а потом заиграли что-то задорное, наверное, для желающих попрыгать до исступления. Мы вернулись за столик.
И только во взгляде Маргарет я прочитал какое-то сожаление... Или мне привиделось?
Последовала очередная смена блюд, однако я обнаружил, что уже сыт. Ну, нельзя требовать слишком многого от самого обычного желудка, в конце концов это не холодильник: в последний, как бы полон он ни был, при желании всегда можно вместить еще что-нибудь. С желудком такие номера не проходят, а поступать по примеру римских патрициев меня никак не тянуло. Так что я лишь потягивал вино, поддерживая непринужденную беседу с Марго, а креветки по-элхски оставались нетронутыми
- Вот еще одна моя любимая мелодия,- сказала Маргарет, когда музыканты после небольшой паузы заиграли новую вещь - Это тоже песня, и, кстати, популярной она стала благодаря словам, а не музыке.
- А ты знаешь и слова? - заинтересовался я. Моя собеседница кивнула, а потом без всякого вступления начала декламировать:
Скользя по грани бытия,
Я видел мир совсем не так:
Что беспокоите меня,
Воспринималось как пустяк.
И жизнь предстала предо мной
Как что-то большее, чем сон,
Пускай печальная порой,
Но не без радостных сторон.
Но я не буду сожалеть
О том, что было и прошло.
Я мог бы многое успеть,
Уж если вдруг на то пошло.
Но если б жизнь была простой,
То я отправился бы спать,
Я в самом деле не такой,
Чтобы надеяться и ждать.
Я не любил прямых дорог
Из ниоткуда в никуда.
Читая часто между строк,
Порой смотрел я сквозь года.
И мне казалось, где-то там
Засыпан пылью мир иной,
И я к нему стремился сам,
И часто кто-то шел за мной.
В руинах древних городов
Я не оставил часть себя,
Чтобы, исчезнув из портов,
Не возвращаться, путь пройдя.
Я никогда не обещал
Здесь оставаться навсегда,
Ведь это только тишь причал,
А рядом ждет меня вода.
Мир очень медленно взрослел
И становился одинок.
И если б что-то он хотел,
То я б, конечно же, помог.
Но он пытался быть другим,
А я искал свои пути.
Лишь позже поняли мы с ним:
Нам друг от друга не уйти.
Так остается на снегу
След уходящих за туман,
Находят так на берегу
Напоминанья дальних стран.
И, перебравшись за черту,
Сказав последнее "Прощай!",
Я и останусь, и уйду,
Покинув - и вернувшись - в рай.
Ее слова удивительно гармонично слились с мелодией, хотя она не пела, а просто рассказывала. И не менее удивительно и гармонично слились они с моим собственным настроением Кто бы ни написал их, этот человек, несомненно, был моим братом по духу.
Когда Марго замолчала, я произнес.
- Я впервые слышу эти стихи, но есть в них что-то до боли знакомое. Как будто это я сам сочинил их давным-давно, а потом забыл. Странно, да?
Марго улыбнулась и, поставив бокал на стол, мимолетно коснулась моей руки.
- Ничего странного,- возразила она.- Эта песня очень старая, и ты, может быть, когда-то ее уже слышал. Правда, не представляю где: здесь играют действительно забытые мелодии. А может...
Моя собеседница задумалась. Я полюбопытствовал:
- Что?
- Может, мы на самом деле проживаем в этом мире не одну жизнь? Только подумай, Алексей! Что, если ты и был тем самым поэтом, написавшим эти строки?!
- Это тешит мое тщеславие,- признался я - Правда, с другой стороны, обидно, что песню все-таки забыли.
Что-то в моем ответе рассмешило Марго.
- Забавный ты человек, Алексей! У меня такое впечатление, что еще через пару минут ты пойдешь интересоваться, подписали ли они контракт с твоим менеджером.
- А кстати, да! - спохватился я.- Как это я сразу не подумал! Ну да ты же знаешь, с творческими людьми всегда так. Все мы невероятно рассеянны... Куда я подевал свои очки?..
Я вполне серьезно начал искать очки, чем снова потешил Марго.
- Какие очки? Их не носят уже почти тысячу лет.
- Упф! Наверняка они изрядно запылились за это время.
Было уже совсем темно, когда мы вышли из ресторана. На небе высыпали бесчисленные звезды; среди них было очень много ярких - гораздо больше, чем в небе Земли, к которому я успел привыкнуть за эти годы. Здесь, на Менигуэне, Млечный Путь ослепительно сиял, растянувшись от горизонта до горизонта, и казалось, что у отдельных звездочек даже виден диск. Конечно, это был обман зрения: все они очень далеко для таких подробностей. Но небосвод впечатлял своей грандиозностью.
С приходом ночи поднялся ветерок, и теперь листья фероннов непрерывно трепетали. Их шелест заглушал звуки близкого города, а ветерок приятно освежал, и хотя в зале ресторана не было душно, ночная прохлада показалась мне как раз тем, что нужно. Я с удовольствием вдыхал воздух, еще хранящий в себе воспоминания о просторах вокруг Калго.
Посетители все продолжали прибывать. Я издалека увидел, как роскошная машина подруливает к стоянке, на которую я днем не обратил внимания. На стоянке уже почти не оставалось места.
- Давай прогуляемся пешком, - предложила Марго.- Здесь совсем недалеко.
- Давай,- легко согласился я.
И мы направились в сторону города.
Отойдя немного, я оглянулся полюбоваться вывеской (если здесь подходит это слово). Теперь она переливалась всеми цветами, и ее свечение наверняка было заметно за несколько километров. Цвета изумляли яркостью и чистотой - так изумляет спектр радуги, полученный в затемненной комнате при интерференции или дифракции луча света.
Марго тоже обернулась:
- Красиво, да?
- Здорово придумано. Наверное, одна эта вывеска привлекает сюда ежедневно десятка два человек.
Я сказал это без всякой задней мысли, но моя спутница рассмеялась:
- Алексей, ты только что невольно подтвердил старую истину. Все мужчины утилитаристы. Вместо того чтобы просто насладиться красотой, ты стал прикидывать, какой доход имеют с этой красоты ее создатели.
- Неправда,- возразил я насчет утилитаристов.- Я, к примеру, романтик, а насчет дохода - так это просто академический интерес.
Честно говоря, для меня самого осталось загадкой, почему на замечание Марго я ответил именно так. Пришло в голову, и все тут. Не может же быть, чтобы я на самом деле в глубине души был таким меркантильным!
Насмотревшись вдоволь на вывеску, мы отправились прочь.
Впереди мерцали огни Калго. Сбоку бежала дорога, по которой изредка проносились машины, помигивая габаритными огнями. А рядом со мной шла Марго. Ночной ветерок бесстыже зарывался в ее волосы, несколько раз попытался заглянуть под платье, но оно было слишком облегающим, и ветерок отступил. Темнота добавила моей спутнице загадочности, и теперь моя рука все норовила обнять ее...
В который раз я одернул самого себя и, дабы нарушить затянувшееся молчание, спросил первое пришедшее в голову:
- Марго, а ты читаешь мысли постоянно?
- Господи, Алексей, я не читаю мыслей. Я не могу тебе объяснить, что это такое, потому что ты, вероятно, никогда не испытывал чего-либо в этом роде.
- И все же?
- Иногда это удается лучше, иногда хуже. Вот ты, например, часто закрываешься, и тогда я даже приблизительно не могу сказать, о чем ты думаешь.
- А сейчас? Она рассмеялась:
- Сейчас все просто. Ты хочешь обнять меня. Правда?
Мы остановились. Я внимательно смотрел в ее глаза, которым выпитое вино добавило блеска, и она не отводила взгляда. Чуть приоткрытые в улыбке губы притягивали...
- Нет, Марго,- решительно сказал я,- давай определимся. Тебе нужна моя помощь - ты ее получишь. Я уже пообещал. Так что тебе вовсе не обязательно для этого соблазнять меня. Я сделаю все, что нужно.
Выражение ее лица не изменилось, только я вдруг заметил, как появилась в уголке глаза крохотная слезинка. Но когда Маргарет заговорила, ее голос был по-прежнему теплым и не хранил в себе никаких признаков изменения настроения:
- Для этого... Нет, Алексей, это было бы слишком грустно. Прости меня... Пойдем, уже поздно.
Она зашагала дальше. Я глядел на сникшую фигурку и совершенно не мог разобраться в своих чувствах. Потом, запоздало спохватившись, догнал Марго, поравнялся с ней, и мы долго шли молча, наблюдая, как приближаются огни мегаполиса.
После свежей прохлады загородного простора воздух бетонных улиц казался спертым и горячим. Фонари словно нарочно выделяли из темноты груды мусора, делая ночной город и вовсе неприглядным. Единственным, что как-то скрашивало это безобразие, были сверкавшие в своем многоцветий рекламные вывески.
Мало-помалу наш с Марго разговор ни о чем восстановился, и мы так же шутили, смеялись, рассказывали различные истории, как и до неприятного объяснения. Тем не менее меня не покидало чувство вины, которому, кстати, я не смог подыскать нормального логического обоснования. Да и не было у меня на это охоты.
Моя спутница, что-то вспомнив, как раз начала новую историю:
- Представь, Алексей, в прошлом столетии на Менигуэне...
В этот самый миг из светящегося круга прямо нам под ноги выпрыгнуло какое-то насекомое, отчаянно заверещав. В моей памяти что-то зашевелилось. Подозрительно знакомый звук...
В последний момент я успел зажмуриться и отвернуться, но даже сквозь сомкнутые веки яркость вспышки дала о себе знать. "Светлячок"!
Мгновение спустя чья-то рука грубо ухватила меня за плечо. Если кто-то собирался таким образом удержаться на ногах, то он сильно просчитался: мне было понятно, что это не Марго, так что я не церемонился. Мое плечо провалилось по ходу движения, а нога в это время придержала ноги нападавшего на месте, и я услышал, как тело грузно рухнуло на асфальт.
Я открыл глаза. В поле зрения все еще плавали разноцветные круги, но видеть я видел. Нападавших было как минимум шестеро, считая того, который уже решил отдохнуть на тротуаре. Двое что-то пытались сделать с Маргарет, а остальные трое хотели серьезно потолковать со мной. Нет, четверо - когда исчез очередной фиолетовый кружок, я обнаружил еще одного.
Марго стояла с широко открытыми глазами, очевидно, ничего не видя вокруг. Ну да, вспомнил я, она едва ли раньше сталкивалась со "светлячками" - игрушкой ребят из отдела спецопераций. Поэтому с ее стороны можно было ожидать стандартной реакции: что-то прыгает тебе под ноги и начинает визжать, ты нагибаешься посмотреть, что там такое, и в этот момент происходит ярчайшая вспышка. Потом ты уже не видишь ничего.
В руках одного из нападавших что-то блеснуло. Я внутренне напрягся: оружие!
Четверка мрачных парней обступила меня. Не старше двадцати, но вряд ли это отличники из местного колледжа, собравшиеся со вкусом провести вечер в тесном кругу. Мельком я вспомнил вчерашний инцидент. Что, это тоже любители почистить карманы прохожих?
Они бросились на меня все сразу. Впрочем, так они только мешали друг другу. Я провел руку ударившего первым, пропустил мимо себя и направил потерявшего равновесие неудачника на его же товарища, а сам нырнул в образовавшийся просвет. Не глядя, что получилось, я поспешил к Маргарет.
Как раз вовремя, чтобы пронаблюдать любопытную сценку.
Один из парней зашел моей спутнице за спину, а второй пытался вырвать сумочку. Марго наугад махала ею, и все попытки юного грабителя оказывались тщетными. В это время тот, что находился сзади, левой рукой захватил Марго за шею, а правой попытался выкрутить правую же руку моей спутницы.
Наверное, он надеялся на свою силу.
- Держись, Марго, я здесь! - крикнул я, отчасти чтобы отвлечь внимание нападавших на себя.
Но моя помощь не понадобилась. Раздалось сильное шипение, сопровождаемое треском, и тот, что выкручивал руку, с воем отпрянул назад, а потом и вовсе покатился по земле, не прекращая выть. В тот же миг охотник за сумочкой получил "сразу два точных удара - в подбородок и в пах - и тоже повалился на тротуар. Я даже не успел добежать.
- С тобой все в порядке? - быстро спросил я у Марго.
- Я ничего не вижу,- она обернулась на мой голос, но ее глаза бессмысленно всматривались в пустоту.
- Это пройдет,- заверил я.
Больше я сказать ничего не успел: зашевелились те парни, которых я оставил за спиной. Пятеро. Напавший первым уже успел подняться с асфальта, и теперь они все надвигались с угрожающим видом. У одного в руке снова что-то блеснуло. Я присмотрелся и облегченно выдохнул: обычный нож - любимое оружие профессионалов и самый слабый аргумент в руках дилетанта. Нападавшие же профессионалами явно не были.
Они опять накинулись толпой - Господи, неужели так трудно научиться на собственных ошибках?! Я повторил свой прием, и только потом заметил, что это в меня попытались ткнуть ножом. Холодное острие прошло в сантиметре от моего лица, но я не успел испугаться, поскольку мое движение уже было завершено, и рука с ножом шла по своей траектории. Вслед за рукой мимо меня пролетело тело, затем раздался вскрик - лезвие пропороло живот парня за моей спиной.
Один кандидат в больницу точно есть! Ножевое ранение средней тяжести... недельки две постельного режима...
Эта дурацкая мысль, невесть откуда появившаяся в самый разгар драки, почему-то разозлила меня. Всего две недельки этот бездельник проваляется в кровати, под заботливой опекой врачей и родных, а потом снова возьмется за то же занятие. И будет налетать на ничего не подозревающих прохожих, отбирать у них деньги, возможно, избивать их...
"Стоп! - сказал я себе.- Никаких эмоций! Сейчас это касается только их и меня...". Гнев послушно отступил.
Двое ударили одновременно, и я переплел их руки так, что когда те рванулись назад, то оказались в надежном замке. Пусть разбираются. Я нырнул под образовавшийся мостик, уходя от очередного удара, попутно зацепил ногу одного из невольной пары, и незадачливые боксеры с руганью повалились друг на друга.
После этого трюка я оказался немного в стороне, и передышка дала мне возможность оглядеться. Из нападавших в данный момент только двое могли представлять опасность: тот, что был с ножом, и еще один. Но именно теперь парни, кажется, увидели, как обстоят дела. Один из них медленно оседал на асфальт с ножом в животе, второй, забыв обо мне, с ужасом наблюдал за этим результатом своей деятельности, еще двое перекатывались под ногами, не в состоянии расплести собственные руки, а последний, оставшийся в более или менее боеспособном состоянии тела и духа, оглядев поле битвы, решил все-таки приберечь эту боеспособность до лучших времен. То есть попросту сделал ноги.
Те же, с кем разбиралась моя спутница, были сейчас всецело поглощены собственными проблемами: один продолжал все так же с нечленораздельным воем кататься по асфальту, другой глубоко размышлял о чем-то, присев на корточки и раскачиваясь взад-вперед. По-моему, о нападении больше никто не думал. Я подошел к Марго:
- Как ты?
Она вздрогнула от звука моего голоса.
- Алексей? Я боюсь. Я ослепла, да?
В это мгновение я увидел ее по-новому. Та, недосягаемая Марго с экстраординарными телепатическими способностями и великолепным самоконтролем, исчезла. Передо мной стояла обычная девушка, и ей было страшно.
- Это все временно,- успокоил я ее.- Ты еще сегодня и почитаешь перед сном. Ты ведь любишь читать, правда?
Я осторожно обнял ее за плечи и повел прочь от места драки. Судьба нападавших меня не беспокоила: из них серьезно ранен только один. Правда, может быть, и два: я не знал, что такое Марго сделала с тем, который до сих пор не прекращал выть, ну да остальные - в добром здравии. Доставят своих товарищей в больницу, а там уже дело врачей. Впрочем, при желании и дома подлатают.
- Я не ожидала... Так внезапно...
Маргарет начала тереть глаза тыльной стороной ладони, потом долго и напряженно вглядывалась в пространство перед собой.
- Все равно не вижу,- вздохнула она.
- Не волнуйся, все будет хорошо. Однажды я тоже попался на эту удочку.
- Да? - вяло заинтересовалась Марго.- И как это было?
- Один знакомый притащил показать. Ну, он решил, что это будет очень смешно. Правда, его шутку не поняли, и кто-то сгоряча сломал шутнику руку. Он потом долго обижался...
Я продолжал говорить, чтобы хоть немного отвлечь мою спутницу от мыслей о своей неожиданной слепоте, а сам в это время мысленно вернулся к нападению. Я совсем забыл эту неприятную черту мегаполисов - вечерний разбой на улицах. Впрочем, случаются такие вещи не так уж часто, и последствия их не такие уж серьезные, чтобы бояться ходить по ночному городу. Если не дергаться, то у тебя просто заберут деньги, а дальше предоставят полную свободу действий.
Что мне не нравилось во всей этой истории, так это использование "светлячка". Дело даже не в том, что его просто так не раздобудешь существуют различные нелегальные рынки, где можно купить все что угодно, вплоть до военного крейсера. Но у прохожих ведь далеко не всегда есть при себе достаточная сумма денег, чтобы хотя бы погасить стоимость использованного "светлячка", не говоря уже о какой-то прибыли.
Значит, напрашиваются два варианта. Первое: "светлячок" достался парням бесплатно, и они просто не придумали ему более достойного применения. Второе: нападавшие знали, что у меня при себе крупная сумма - такая, что наверняка покроет все расходы.
Тут же в голове всплыл и третий вариант: может, нападение было направлено именно на меня? На мой захват? Скажем, кому-то с Земли все-таки удалось меня отыскать и вычислить...
Я сразу отбросил эту версию. Неправдоподобно. Ребята явно были слабоваты для группы захвата.
Меня заинтересовал второй вариант. Я мог по пальцам пересчитать тех, с кем общался на Менигуэне. Никто из них не имел представления о состоянии моих финансов. Никто, кроме Анри и его приятелей. Означает ли это, что мне нужно поискать в этой стороне?
Но Анри также считал, что я офицер галактической полиции. Уже одно это гарантировало мне неприкосновенность по самому высшему разряду. Ладно, при случае поговорю с ним, а там посмотрим. Может, это и не последний сюрприз Менигуэна.
Я вспомнил свое общение с Анри, и печально подумал, как трудно иногда бывает предусмотреть последствия своих поступков. Когда я отдавал юному разведчику деньги, мне и в голову не пришла подобная схема развития ситуации. Неужели я стал слишком беспечным?
- Алексей! - Марго резко сжала мою руку.
- Что случилось? - встрепенулся я.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска и скачивания книг
Книжный Бот
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
ВКОНТАКТЕ