Игра агента X

Глава 19

— Получилось, — сказал я, не находя более точных слов, чтобы выразить свои чувства. Кариновски не ответил. Его глаза были закрыты, а голова неестественно запрокинулась назад. Меня обуял ужас, что все мои морские подвиги были напрасны. Операция удалась, но пациент скончался.

Я приподнял его голову и двумя пальцами осторожно приоткрыл глаз.

— Будьте любезны вынуть свой большой палец из моего глаза, — сказал Кариновски.

— Я думал, вы уже отправились в мир иной.

— Даже мертвый я не хотел бы потерять глаз, — сказал Кариновски. Он привстал и задумчиво посмотрел на залив, находившийся от нас ярдах в пятидесяти. Потом он внимательно оглядел окружавшую катер со всех сторон землю. — Нет, — сказал он, — я подозревал, что вы гений, но теперь просто не могу найти слов, чтобы описать ваши деяния.

— Да что тут такого особенного, — сказал я ему. — На это способен любой псих.

— Возможно. Но это именно вы, мой друг, вырвали нас из алчной пасти врага. Теперь, я надеюсь, вы наберетесь скромности, чтобы не вносить смятение в умы доверчивых слушателей.

— Ладно, — ответил я. — Но будь у нас шлюпка, мы спаслись бы без таких приключений.

— Иными словами, Гвеши мог бы выбрать и более подходящее судно. Однако шлюпка могла бы нанести оскорбление его артистической натуре.

— Как бы то ни было, мы выбрались на землю.

— Да. Но мы ещё в пределах досягаемости противника.

— Думаю, что да. Пассажиры катера уже должны были высадиться.

— Кроме того, нельзя забывать и о наземных войсках Фостера, — сказал Кариновски. — Нам надо поскорее убираться отсюда.

Передо мной была картина бесконечной погони. Мы выбрались из венецианского лабиринта только для того, чтобы попасть в другой лабиринт, ходы которого пронизывают весь земной шар. Мы были марионетками, роли которых в этой драме судьбы строго ограничены. Наше предназначение лишь в том, чтобы постоянно убегать.

— Когда мы будем в безопасности? — спросил я.

— Скоро, — ответил Кариновски. — Когда доберемся до Сан Стефано ди Кадоре.

— Где это, черт подери?

— На севере Венето. Это около границы с австрийской провинцией Каринтия, у подножия Карнийских Альп.

— Не надо так много географии, — сказал я. — Сколько дотуда километров?

— Чуть более ста.

— И как мы будем туда добираться?

— Гвеши все устроил.

— Так же, как он устроил все с гидропланом? Послушайте…

— Тихо. Кто-то идет.

С дальней оконечности поля к нам бесшумно бежала какая-то темная фигура. Я нырнул в кабину и нашел там револьвер Кариновски. Припав к земле, я положил дуло на предплечье левой руки и повел цель. Ветра не было.

Кариновски положил руку мне на запястье.

— Не надо торопиться, — сказал он. — Враг не станет нападать так открыто.

Я не стал стрелять, но держал пистолет наготове. После такой морской прогулки мне уже не хотелось приключений. Чтобы расчистить себе дорогу, я был готов на многое.

Фигура приблизилась к борту нашего глиссера. Запахло потом и чесноком. Ко мне протянулись две руки и обхватили мои плечи.

— Вы были великолепны! — воскликнул Гвеши.

Маркантинио Гвеши, одетый в темный костюм с небрежно обернутым вокруг шеи шелковым платком и черные лайковые перчатки, прижал меня к груди и выплеснул мне в лицо целые волны благодарности.

— Я все видел! — сказал Гвеши. — Я наблюдал за вами в бинокль с того момента, как вы вышли из Сакка ди Сан Джироламо.

— Это нам здорово помогло, — сказал я, освобождаясь от захвата.

— Но ведь помощь вам и не была нужна. Скорость, с коротой вы пересекли Лагуну…

— …была безрассудной, — сказал я. — Но, как мне кажется, вы смогли без труда нас обнаружить.

— Это было так же легко, как обнаружить лесной пожар, — сказал Гвеши. — Можно было бы, конечно, передвигаться и потише.

— Глушитель не успели поставить, — сказал я ему.

— Да, шуму вы наделали много, — ещё раз повторил Гвеши. — Но теперь все позади. Вы и мистер Кариновски практически в безопасности.

— Практически?

— Ну, нам, конечно, ещё придется выбираться с побережья Венето. Но это — чисто технический вопрос. Мы обошли Форстера по всем статьям, обойдем и на финишной прямой. Пошли, нам сюда.

Я волновался за Кариновски. В глиссере его руку сильно потрепало, и рана открылась. С его пальцев закапала тонким ручейком кровь. Как мне показалось, он не был готов к аналогичным кульбитам.

— Как же мы теперь будем обходить Форстера? — спросил я.

— Обойдем, и самым замечательным образом! — сказал Гвеши. — Чтобы оценить новый план, необходимо проанализировать текущую ситуацию.

— Я уже проанализировал.

— Не до конца. Вы знаете о катере, который идет след за нами. Но вы, наверное, не в курсе остальных планов Форстера.

Я не знал их, да и не хотел знать. Однако избежать этого величественного потока никому не нужной информации было нельзя. Мы тащились по мокрой траве, а Гвеши (наследник Борджия и вождь бедняков) рисовал нам тем временем диспозицию.

— Форстер должен был предвидеть, что вы можете бежать из Венеции — это единственный разумный ход мысли, учитывая вашу личность. Поэтому он построил вторую линию обороны, сосредоточив силы на маршруте Венеция Местре. Его силы к югу от этого маршрута, вдоль линии Кьюджа — Местре, не имеет для нас никакого значения. Мы уже покинули тот театр войны, если можно так выразиться. Однако на северном фронте, находящемся по касательной от линии Местре — Сан-Дона ди Пиаве, боевые действия ведутся крайне активно. Сами посудите, основные топографические характеристики поля боя…

— Гвеши, — взмолился я, — нельзя ли отложить все это на потом?

Однако моя мольба осталась незамеченной. Генерал Гвеши вознамерился продемонстрировать перед подчиненными свое прекрасное владение мельчайшими деталями карты местности, что так необходимо не стандартно мыслящему командиру, руководствующемуся своей безошибочной интуицией.

— Нашего внимания достойны следующие моменты, — сказал Гвеши, плавно перевоплощаясь в блестящего преподавателя тактики военного колледжа. — Мы находимся на участке квадратной формы со стороной примерно 24 мили. Его географическая однородность определяется Венецианской Лагуной на юге, подножием Альп на севере, рекой Брента на западе и Пиаве — на востоке. В рамках этого оперативного участка, продвигаясь к северу от залива, Форстер будет охранять основной путь от Местре до Сан Дона ди Пиаве, а также пять второстепенных путей, связывающих города Казори, Компальто и Черкато. Есть ещё железная дорога, но её он может не учитывать, поскольку по расписанию ближайший поезд должен пройти только через 30 часов. Таким образом, его силы плотно держат нас в районе между заливом и шоссе вдоль побережья. При рассмотрении в комплексе такая диспозиция выглядит безупречной.

— Дела выглядят не особенно хорошо, — сказал я. — Нам-то как отсюда выбираться?

Гвеши и не думал вот так сразу все выложить. Он все вел и вел нас через болото, редкие леса и убранные поля, продолжая свой рассказ о диспозиции.

— Именно с этой проблемой мне и пришлось столкнуться, — повествовал он, напоминая маленького Обри Смита из романа «Четыре пера», только тот был все же поумнее. — Я рассмотрел все варианты. Мне показалось, что северная группировка будет растянута в тонкую цепь вдоль линии Местре — Сан Дона. Соответствующим образом, я подумал о том, чтобы выявить там наиболее уязвимый участок и сделать ставку на неожиданный прорыв.

— Отлично! — воскликнул Кариновски. — Я согласен. Предлагаю…

— Я отверг этот план как нереальный, — продолжал Гвеши. — Я не мог не учитывать тот факт, что Форстер установил с южной группировкой радиосвязь и что, как только мы будем обнаружены, эти люди будут переброшены автомобильным транспортом на подготовленные позиции выше берегового шоссе. Короче говоря, мне пришлось рассматривать южную группировку как чрезвычайно мобильный резерв. В итоге позиция осталась практически неизменной: люди с катера, идущие за нами, выступают в качестве загонщиков или одной лапки пинцета, приближающей нас к укрепленной линии Форстера, чтобы раздавить как жуков. Я достаточно ясно изъясняюсь?

— Яснее не бывает, — сказал я. — Вы прекрасно оценили наше положение.

Гвеши засиял от удовольствия.

— Но прежде всего я не имел намерения недооценивать противника.

— Нас нельзя в этом обвинить, — сказал я. — Вы просто замечательно выявили все тонкости западни. Но, к сожалению, мы по-прежнему находимся в самой её середине.

— Я это понимаю, — сказал Гвеши, являя собой саму проницательность. Именно так у меня все и распланировано. Судите сами: Форстер строит нам западню и ждет, что мы будем пытаться из неё выбраться, подвергая себя тем самым ещё большему риску. Мы же перехватим инициативу, переместившись в самый центр ловушки — туда, где он никогда не будет нас искать!

— О'кей. Значит, мы снова его перехитрили. Но что же мы будем делать?

— Убегать.

— И каким образом?

— При помощи вон тех стогов посреди поля, — Гвеши отдернул манжету рубашки, и, сощурив глаза, самым профессиональным образом посмотрел на часы. — Если моя расчеты верны, именно в данный момент мы должны быть окружены его людьми со всех сторон. — Он ухмыльнулся. — Но у нас, как мне кажется, найдется для него небольшой сюрприз.

Это уже было чересчур. Я схватил этого садиста за лацканы пиджака и начал трясти его так, что у него в кармане зазвенела мелочь. Я сунул свою волчью морду прямо в его изумленное донельзя лицо, оскалил клыки и сказал:

— Слушай, ты, говорливый придурок, если у тебя есть план, как отсюда выбраться, то выкладывай, да поживее.

— Прошу вас, не рвите мне пиджак, — сказал Гвеши. Я отпустил его, и он отскочил в сторону. — Сюда, — сказал он. Им нельзя было не восхищаться, даже если он и собирался свести нас в могилу.

Мы пересекли поле и подошли к трем большим стогам сена. Гвеши небрежно махнул рукой в сторону центрального стога.

— Смотрите!

Я уставился на него. Ощерившись на манер гиены, Гвеши подошел к стогу и начал охапками выгребать из него сено. Под ним стали появляться темные очертания какого-то длинного предмета. Он продолжил свое занятие, и я увидел то, что мгновенно лишило меня дара речи.

— Гвеши, — сказал я, наконец, — я забираю назад все свои непристойные слова. Возможно, вы — гений.

Слегка присыпанный сеном, словно только что распакованная гигантская игрушка, вселяя надежду на спасение, перед нами стоял легкий моноплан. Оконечности крыльев и хвост пока были скрыты в стоге, однако изысканный изгиб винта говорил о том, что свобода не за горами. Я помог Гвеши убрать сено, затем в восхищении отступил назад.

— Красавец, не правда ли? — сказал Гвеши. — В то время как эти бешеные псы будут рыскать по земле, мы воспарим в небо. Пусть они воют и скрежещут зубами на луну.

— Ваш план достоин вашего воображения, мой друг, — сказал я, переходя из чувства благодарности на стиль Гвеши. — Наша цель — Сан-Стефано?

— Совершенно верно. Аэродрома там нет, но я выбрал несколько площадок, где такой легкий самолет может сесть. Полковник Бейкер и его люди нас там ждут. Полет не займет более часа.

На востоке уже забрезжил рассвет, и я заметил движение на двух концах поля. Залаяла собака. Последовал звук удара металла о кость, и все стихло.

— Стая окружила добычу, — улыбаясь, сказал Гвеши. — Мой дорогой друг, не пора ли нам трогаться?

— С этим предложением, — легкомысленно произнес я, — никак нельзя не согласиться. Кариновски, вы в порядке?

— Вполне, — ответил Кариновски. — Стою себе и истекаю кровью, пока вы тут веселитесь.

— В самолете мы вас перевяжем, — сказал я. — Пошли.

Мы помогли Кариновски забраться в маленькую кабину и надежно пристегнули его к сидению. Рассвет быстро набирал силу. Через поле к нам приближались крадущиеся фигуры. Я было полез в кресло второго пилота, но обнаружил там Гвеши.

— Вы ошиблись креслом, — сказал я ему.

— Ничего подобного, — ответил он.

— Гвеши, — сказал я, — шутить уже некогда. Они идут. лучше садитесь на свое место и увозите нас отсюда.

— О чем вы говорите? — спросил Гвеши, переходя на визг. — Я ничего не понимаю в авиации! Ничего! Это вы должны нас отсюда вывезти!

— Слушайте, — сказал я. — Ведь это вы затеяли все эти глупости с самолетом!

— Все это я затеял исключительно для вас, — сказал Гвеши, чуть не плача. — Мистер Най, прошу вас, ведь хорошо известно, что вы умеете управлять самолетами всех типов. Вы прославились на этом поприще! Ради Бога! Зачем бы ещё стал я доставать самолет?

И опять это произошло. Знаменитый и прекрасно подготовленные Агент Х проклятый суперфантом, мое темное «второе я» — снова восстал, чтобы броситься за мной, предать и уничтожить. Агент Х, принужденный участвовать в загадочных и противных человеческому естеству играх, этот убийца в рамках закона, сумасшедший по указанию своего правительства. Как я презирал его, и как он, должно быть, меня ненавидел. Но теперь, мой мрачный и преследующий меня словно тень близнец нашел способ убить своего самого заклятого врага меня самого.

Гвеши тянул меня за руку. Он затащил меня в кресло пилота, и я уже тупо глядел на усыпанную абсолютно незнакомыми мне приборами панель. В пришедшем ко мне безысходном спокойствии я понял, что виноват во всем сам. Агент Х был не более чем сигналом к действию, а что касается Гвеши, то от человека, который уже устраивал побеги при помощи водолазного костюма и глиссера, вполне можно было ожидать и самолета, запрятанного в каком-нибудь неожиданном месте.

— Най! — сказал Гвеши. — Они идут! Спасайте нас!

Я медленно улыбнулся и с грустью произнес:

— Кариновски, а вы умеете управлять самолетом?

— Думаю, что нет, — ответил Кариновски. — Никогда не пробовал.

На поле я насчитал восьмерых, которые крадучись шли в нашу сторону. Они шли медленно, проявляя крайнюю осторожность — но расстояние до них все время сокращалось.