И вновь Золотая Неделя! (СИ)

Глава 25

— Это же не отдых, и даже не туризм, Николай Степанович! — Сокрушался я по пути к школе олимпийского резерва, на мощностях которой будут принимать деда, — Охрана-то понятно, я ее и не заметил, так что пускай, но людей-то зачем вот так напрягать?

— Мы же не звери, Иоши-кун! — Сымитировал обиду посольский, — Уверяю тебя, от твоего визита семья Антона только выиграла. Они все тебе очень благодарны.

— Мне опыт нужен, Николай Степанович, — Решил я выбить из МИДоКГБшника немного интересного для себя досуга, пока дед будет занят, — Кругозор! Творческий потенциал человека от него прямо зависит!

— С этим утверждением сложно спорить. Хочешь вернуться, но уже без официантов?

— Пострелять хочу! Говорят, у СССР самое лучшее в мире стрелковое оружие! Из несекретного, конечно!

— Это — крайне небезопасно, Иоши-кун! — Ожидаемо отказал Николай Степанович.

— В Африке полицейский негр давал мне пострелять из АК-47, и я, как видите, жив и здоров! — Не сдавался я.

— Очень хорошо, что мы не в Африке! — Вполне разумно заметил посольский.

— Кровавый режим, что с вас взять! — Расстроился я, — Ни в гости нормально сходить, ни на танке покататься! Боитесь, что солдаты не успеют покрасить траву к моему приезду?

Николай Степанович хохотнул и укоризненно покачал головой:

— Я на это не попадусь, Иоши-кун!

— Придется попросить американцев, когда вернусь домой! — Прибег я к откровенно грязному приему.

— Что ж, надеюсь, у тебя все получится! — Не повелся МИДоКГБшник и на это.

Отстой.

Возле нужной нам школы в виде панельного двухэтажного типового здания с пристройками и расположенным за этим всем стадионом стояло штук пятнадцать «ПАЗиков», десяток «Икарусов» и два новеньких автобуса с логотипом «Хонда». Народу — тьма! Часть — в форме милицейской, часть — в военной, часть поменьше — в школьной и «на гражданке». Все — с ручной кладью. Форму принесли, надо полагать. А еще мы привезли с собой очень много "гуманитарных" кимоно, так что уходить достойные будут с обновками. На улице прохладно, но дед все равно отдал приказ через встретившего нас у школьных ворот (вместе с десятком «пиджачных» советских граждан) ворот переводчика по имени «просто Алексей» переместить ивент на стадион — небольшой, мест на триста, но гораздо лучше школьного спортзала.

Пока толпа втягивалась в школьный двор — солдатики сформировали образцово-показательную колонну, к нам подъехала «Волга» с армейскими номерами, и оттуда выбрался седой мужик с «однозвездочными» генеральскими погонами на не менее генеральской форме. Этот тоже возвышаться приехал? Глядя, как он целенаправленно движется к нам, а Николай Степанович пошел навстречу, воспользовался моментом, поймал деда за рукав и тихонько прошептал на ухо:

— Если здесь или в Москве среди спортсменов будет Владимир Путин, отметь его. В какой-то момент он нам может сильно помочь!

— Хорошо! — Покладисто согласился дед.

Посольский генерала остановить не смог, поэтому сквозь гомон толпы удалось услышать остаток генеральского монолога:

-…Позарез!

— Ничего не могу сделать, — Вроде как расстроенно ответил Николай Степанович.

— Коля, я же могу позвонить! — Перешел генерал к угрозам, — А так — буду должен. Лично тебе должен! — По всем мафиозным заветам переключился на подкуп.

— Иоши-кун, это… — Добравшись до нас с сурово взирающим на восторженно таращащуюся на него толпу дедом, начал посольский процедуру знакомства.

— Сам представлюсь! — Перебил его генерал и протянул руку деду: — Елисеев, Геннадий Васильевич, — Дед представился в ответ, и «дядя Гена» протянул руку мне, добавив: — Генерал-майор!

— Одзава Иоши. Наше знакомство — честь для нас! — Ответил я.

Николай Степанович, отводя взгляд, поведал:

— Иоши-кун, так получилось, что в трех ближайших воинских частях прямо сейчас по расписанию проходит коллективный просмотр кинофильма «Другие», после которого всех свезут на полигон. Товарищ генерал лично прибыл попросить тебя посетить это мероприятие и ответить на вопросы солдат.

Вселенная меня услышала!

— Ваше приглашение — большая честь для меня! А пострелять дадите?

— Даже не сомневайся! — Довольно хохотнул генерал, легким движением брови призвал к себе среднего возраста майора, и выдал инструкции: — Майор Петров (я умилился) обо всем позаботится!

Вид у товарища майора был, как и положено, лихой и придурковатый, а чин достаточно мал, чтобы совсем мне не мешать, поэтому я обрадовался и пояснил деду:

— Уважаемый генерал лично прибыл меня просить о визите к его войскам! Мы ведь не можем проигнорировать такое приглашение?

— Не можем! — Согласился со мной дед Казума, — Удачи тебе!

— И тебе! — Пожелал я деду, глядя как генерал на своей «Волге» уезжает в закат, и майор Петров повел нас с Николаем Степановичем (а я надеялся, что он отвяжется!) к подъехавшей «Чайке».

Вывод? «Брежневский ЗИЛ» не для меня, а для деда! Эх, так и быть, не стану обижаться.

Погрузились, устроился поудобнее на кожаном сиденье, и водитель в чине ефрейтора тронулся в том же направлении, что и генерал. Обидно! Мог бы и сам такого ценного мальчика покатать!

— Спасибо, что согласились, Одзава-сенсей! — К огромному моему удивлению выдал майор на вполне приличном японском.

— Нести культуру и просвещение в массы — большая честь и почетная обязанность! — Ответил я на русском.

С улыбкой кивнув, «херр майор» полез в кожаный дипломат, перейдя на родной язык:

— С солдатами проведут разъяснительную работу, но я был бы очень благодарен, если бы вы ознакомились с этими рекомендациями.

— Спасибо! — Поблагодарил я, принимая покрытые рукописными иероглифами бумажки — везде одно и то же!

— Хочешь чего-нибудь? Лимонада, конфет, мороженного? — Проявил заботу майор.

— Лимонада с конфетами было бы здорово! — Не стал я стесняться.

— На полигоне нормально тебя покормим, — Пообещал он, вынимая из — ржака! — авоськи бутылку лимонада «Буратино» и конфеты «Птичье молоко».

— Кашей из полевой кухни?

— Если хочешь, — С явным сомнением на лице кивнул майор.

— Хочу!

Мужик едва заметно вздохнул и потянулся к установленному в машине телефону.

— А это «Алтай» у вас? — Зажав бутылку коленями и разворачивая конфетку, начал я немножко стебаться.

— «Алтай», да! — Рассеянно кивнул майор, прикрыл рот ладонью — такой весь секретный! — и что-то пробубнил в трубку.

— А у меня дома настоящий сотовый телефон есть! — Дождавшись, пока майор решит вопрос с кашей, похвастался довольный ребенок, улыбнувшись перемазанными шоколадом зубами, — Но взять не разрешили, — Грустно вздохнул и доверительным тоном спросил: — А вы знали, что наши страны воюют?

— Этот прискорбный факт мне знаком, — Изобразил печаль мой провожатый.

Отдав конфеты подержать Николаю Степановичу, достал из кармана брюк мультитул марки «Leatherman» — назван в честь архетипического школьного хулигана в кожанке из пожилых фильмов — и выщелкнул лезвие.

Майор напрягся, Николай Степанович позволил себе тихонько фыркнуть.

— Упс, не то! — Сымитировал расстройство я, выщелкнул открывалку и сдернул пробку с бутылки.

Вояка с явным облегчением на лице выдохнул, и я отпил газировочки и спросил:

— А как вас по имени-отчеству? Не могу же я к солдату врага обращаться «товарищ майор».

Военный поспешил ответить:

— Петров, Тимофей Матвеевич.

— А я просто Иоши! — Представился я в ответ, — Вкусный лимонад у вас! Но моя газировка не хуже! Как думаете, Николай Степанович, — Повернулся к посольскому, — Получится выдавить «Пепси» с советского рынка?

— Боюсь, этот вопрос не в моей компетенции, — Отмазался МИДоКГБшник.

— А это у вас культурное мероприятие такое? — Повернулся к вояке.

— Да, культурное мероприятие, — Скупо поделился он служебной информацией.

— А когда меня начнут вербовать? — Спросил я у обоих, изобразил на роже понимание и аккуратно поставил бутылку на пол, отложил конфеты и обиженно заявил: — Ну вы меня за мальчиша-плохиша-то не держите!

Гоготнули все трое, включая водителя, и Николай Степанович пояснил:

— Иоши-кун сочиняет хорошие комедии.

— Не Гайдай, конечно! — Застенчиво шаркнул я ножкой.

— Да уж конечно! — Хохотнул посольский.

— А как у вас вообще с моими фильмами? — Спросил я.

— Официально на территории Советского Союза доступны только «Другие», — Официально ответил посольский.

— А неофициально? Да вы не переживайте, я же прекрасно понимаю, что каждый видеосалон на соблюдение авторских прав не проверишь, и поднимать шум не собираюсь, — Подкрепившись конфеткой, добавил: — Мне в целях повышения самооценки!

— Боюсь, не поможет, — Развел руками Николай Петрович, — В видеосалонах гораздо популярнее ваш друг Сталлоне.

Майор вытаращился на меня.

— У меня много знакомых культовых персонажей! — Похвастался я ему.

Ничего удивительного — если выбор между «Рембой» и каким-то странным ужастиком, что выберет большая часть людей? Смешно — на старой Родине я популярен гораздо меньше, чем во всем остальном мире — и это у них еще гласность и журнал «Огонёк».

У них? Да, у них. Связь ощущается, но совсем не та, чтобы «у них» превратилось в «у нас». Мы — это теперь там, на островах. Пофигу — все равно хорошо будет и у нас, и у них! Ладно, может и не «хорошо», но точно «лучше, чем было в моей версии реальности».

Миновав пост ГАИ — сотрудник нам козырнул — на выезде из Омска, свернули на грунтовку. Само собой, оставшаяся на полу бутылка с остатками «Буратино» не могла не опрокинуться и не залить ботинки Тимофея Матвеевича.

— Два наряда! — Недовольно скомандовал он водителю.

— Есть два наряда! — Смиренно подтвердил он незаслуженное наказание.

— Можно не надо? — Спросил я, — Это же я бутылку поставил!

— Не переживай, ему полезно! — Фыркнул разувающийся майор.

— Тогда с меня подарок! — Решил я немного утешить несправедливо обиженного водителя и протянул ему подписанную фотку пресловутого Сталлоне.

— Хера себе! — Правильно отреагировал он, — Настоящая?!

— Еще два наряда! — Не менее правильно отреагировал майор.

— Зависть — плохое чувство! — Повоспитывал я его и одарил фоткой покруче — где Сталлоне со мной и своим сыном.

— Спасибо! — Просветлел он, — Отставить три наряда! — Облегчил он участь ефрейтора.

Соотношение нарядов к автографам один к одному получается.

— Есть отставить три наряда! — Благодарно посмотрев на меня в зеркало заднего вида, подтвердил приказ ефрейтор.

Вспомнив, что попаданец должен травить анекдоты, выдал:

— По окончании утомительных военных маневров американский полковник собрал офицеров и объявил: «А теперь я собираюсь пойти домой, откупорить бутылочку вина и посидеть с женой у камина. Вам я предлагаю сделать то же самое». «Спасибо, сэр», — щёлкнул каблуками один из офицеров. — «Если ваша жена не будет против, мы придём».

Мужики радостно заржали, и водитель решил поймать момент:

— Идет как-то прапорщик по части…

— Два наряда! — Пресек его попытку майор.

— Есть два наряда! — Грустно вздохнул бедолага.

Ох уж эта армейская дисциплина.

По грунтовке добрались до чудовищных размеров поляны, на которой вояки успели соорудить деревянную сцену, накрыть ее брезентом и запитать от пары генераторов несколько тепловых пушек, которые будут греть мне спину, пока я буду сидеть за столом, на который поставили фикус в горшке, графин с водой, стакан и микрофон. По бокам сцены, соответственно, здоровенные колонки, которые будут транслировать меня на натурально многотысячную толпу расположившихся на скамейках солдатиков.

Высшие офицерские чины удостоились так же утепленного брезентового VIP-шатра в первом ряду. Оттуда к нашей машине прямо сейчас двигается уже знакомый генерал в сопровождении «звездочек» поменьше. Форма одежды, надо полагать, парадная.

— Как добрались? — Проявил заботу генерал, когда мы выбрались из машины, удивленно покосившись на ноги майора — в машине нашлись чудовищно-розовые резиновые шлепки.

— Нечаянно испортил Тимофею Матвеевичу казенные ботинки, — Покаялся я.

— Это были личные, — Зачем-то поправил он меня, заметил, что генерал начал багроветь, и вытянулся по стойке «смирно», присоединившись к давно так стоящему ефрейтору.

— Ботинки мы с товарищем майором обсудим потом, — Пообещал генерал, приобнял меня за плечо и повел к рабочему месту: — Ничего, что вот так, в военно-полевых условиях? — Добродушно подмигнул.

Ути какой хороший дедушка тут у нас!

— Ничего, так даже интереснее! — Улыбнулся ему я, — Меня первый раз так много народу слушать будет, спасибо огромное за такую честь! — Честно признался я ему.

Глобально-то народу гораздо больше, но в моменте столько не собиралось — тупо не было площадей, поэтому народ растягивался в очередь.

Генерал умиленно покивал, и мы втроем, включая не желающего от меня отлипать Николая Степановича, прошли на сцену. По пути я обозначил проблему:

— Геннадий Васильевич, меня на родине не поймут, если я буду кланяться чужим военным.

— Разумно! — Не стал заморачиваться по этому поводу генерал, подвел меня к краю сцены, укоризненно посмотрел на какого-то капитана, и последний быстро вытащил на сцену еще один микрофон — на стойке.

Бардак!

Народ по команде офицерского состава начал вставать на ноги, но Геннадий Васильевич их обломал:

— Коллективный поклон — отставить! Садись!

Далее генерал толкнул речугу о том, какого замечательного мальчика он добыл для личного состава, нам похлопали, он усадил меня за стол, и я пару минут поговорил о большой чести. Народ впечатлился, похлопал, и начал задавать вопросы — для этого младшим чинам приходилось гордо маршировать под испытующими взглядами офицеров через проход с самых задних рядов до микрофонной стойки. Вопросы были аполитичными и сугубо платиновыми: «А правда, что в Японии…» (половину ответов на эту категорию я выдумал, потому что и сам не в курсе), или «А сколько будет икс умножить на игрек?», но встречались и интересные: «Кто круче — Сталлоне или Шварценеггер?» или «А скоро выйдет Терминатор 2?».

— Начнут снимать этой осенью, закончат весной следующего года! — Слил я корпоративный инсайд — "Тристар" же подразделение "Сони"! — очень порадовав этим контингент.

— Песню спой! — Раздался откуда-то «глас народа».

Согласен — мне тоже скучно!

— Дадите гитару — спою!

Генерал и посольский напряглись, но первый все-таки дал отмашку капитану-звукачу, который принес вполне приличный инструмент. Увы, звукоснимателем и не пахнет, поэтому он помог мне правильно расположить микрофоны.

Усевшись, провел по струнам — настроена! — и пояснил:

— У меня есть старший товарищ — дядя Федор… — Народ гоготнул, — Он служил в советской армии, и по его рассказам я написал немножко песен. Буду признателен, если вы их послушаете и выразите свое мнение!

Военные поощрили меня аплодисментами, и я зашел сразу с козыря:

— Скорый поезд к дому мчится… [ https://www.youtube.com/watch?v=WrQVuZryaW4&ab_channel=MP3Nice ]

Ой, что тут началось! Блин, офицерский состав морщится, такого нам не надо!

— Здравствуй, небо в облаках… [ https://www.youtube.com/watch?v=ts1MlOjFAD4&ab_channel=МэйТар ]

Во, теперь довольны вообще все! И еще разок первую! И еще разок вторую! И еще разок первую…

— Потому что нету больше армейских песен! — С улыбкой развел я руками в ответ на вопрос из зала, вызвав настоящую истерику у младших чинов.

Вообще, они, конечно, есть, но не хочу так рисковать — я же хороший мальчик, и матерное петь не стану!

Генерал усмехнулся и разрешил спеть неармейское. Поиграв еще сорок минут всякое безобидное англоязычное, поблагодарил за внимание и ушел со сцены под овации и свист. Встретившись с генералом у выхода, был им отконвоирован в «штабную палатку», где по его личной просьбе записал текст и аккорды первых двух песен. После этого меня передали переобувшемуся в по-настоящему казенные ботинки майору, мы погрузились в УАЗик, и по буеракам отправились в «активную» часть полигона — стрелять и кататься на танке.