И пришел Солнцеликий

Глава 6

Следующие десять ящиков подряд содержали в себе образцы грунта. Рамазон понимал, что все это правильно и так и должно быть, но сейчас все это вызывало раздражение. И если первые пять просто было отложены в сторону, то все идущие сейчас, просто отволакивались от корпуса самолета и сразу же высыпались на землю. И уже вскоре, там образовалась довольно внушительная горка привезенного грунта. Сами же ящики, после опустошения, возвращались обратно и складывались на нижнее крыло самолета. Что с ними делать дальше, Рамазон, пока не решил, а так они хотя бы не путались под ногами.

Слегка перекурив, Рамазон продолжил распаковку груза. Последнее время, почему-то очень тянуло на сигареты, хотя раньше ничего подобного он за собой не замечал. Возможно все это следствие волнения из-за того, что оказался неизвестно где. С другой стороны, даже если и подобная привычка вдруг образуется, все равно продолжения не последует, брать-то сигарет больше негде, а от одной пачки особого вреда не будет.

Первый же вскрытый после перекура ящик обрадовал тем, что был полностью заполнен свиной и говяжьей тушенкой. Именно потому и был столь тяжел, превосходя по своему весу даже те ящики, в которых находились образцы грунта, что Рамазон едва сдвинул его с места. Но зато теперь, он был твердо уверен, что хотя бы на месяц, если не больше будет обеспечен едой.

В качестве склада для нужных вещей и продуктов, он решил выделить пилотскую кабину. Вряд ли понадобится что-то большее, а пока этого вполне достаточно. Правда придется пожертвовать куском брезента, чтобы прикрыть фонарь от солнечных лучей, но это меньшее из зол. К тому же там можно было открыть боковые форточки и обеспечить хоть какое-то проветривание. Чтобы не корячиться с затаскиванием ящика он просто занес туда один из уже освобожденных от содержимого, установил его на торцевую часть, и переложил в него все банки. Так получилось даже удобнее, теперь ящик открывался на манер шкафчика, и ничему не мешал.

Ящики, уложенные в салоне, располагались бессистемно, а на вид в своем большинстве, были совершенно одинаковые, сильно похожие на те, в которых обычно хранится оружие. Вернее сказать, на их бортах были выведены какие-то цифры, но что именно они означают, знал скорее только сам начальник партии. Поэтому каждый новый вскрытый коробок, таил в себе очередной сюрприз для нашего героя. Этот ящик удивил, наверное, больше всех уже распотрошенных тем, что на нем имелся висячий замок, и деревянная пластинка с пластилиновой нашлепкой и выдавленным на ней оттиском номерной печати. Нечто подобное встречалось в армии. Что такое замок, для воспитанника детского дома? Уже через минуту, с помощью обычного куска проволоки, взятого из слесарного набора, замок был вскрыт и аккуратно отложен в сторону, а содержимое ящика предстало перед глазами нашего героя и очень его обрадовало. Что интересно в ящике помимо двух карабинов Симонова, полутора цинков с патронами, небольшого ящичка с шестью тротиловыми шашками предназначенными для взрывных работ, которые иногда проводились за пределами лагеря, и отдельно лежащим пеналом со взрывателями, нашелся еще и револьвер начальника партии. Рамазона всегда удивляло то обстоятельство, что Степан Аркадьевич, не расставался с кобурой, висящей у него на поясе. С карабинами было проще, ведь геологическая партия работала в степях Казахстана, и встретить здесь волка, шакала или даже варана, было довольно просто, и поэтому наличие карабинов его совсем не удивило. Да и на охоту тоже выбирались не однажды, правда не он, а начальник партии с одним из мужиков, но тем не менее это иногда случалось. И после этого обычно на всю партию готовился либо шашлык из молодой косули, либо что-то еще, не менее вкусное. Но револьвер, был непонятен. Хотя кто знает, может так и положено по правилам. Но вот то, что револьвер, сейчас оказался здесь, было сюрпризом. Правда если для карабинов патронов было достаточно много, то есть полный нераспечатанный и один ополовиненный цинки, то для револьвера, всего лишь пара картонных коробочек, по четырнадцать патронов в каждой, плюс те семь, что находились в барабане. Револьвер, вместе с кобурой, тут же перекочевал на пояс Рамазона. Не то, чтобы ему кто-то угрожал, но ощутив себя на поясе тяжесть оружия, у него появилась некоторая уверенность в том, что сможет за себя постоять в трудный момент. К тому же чем хорош револьвер, так это тем, что в нем нет нужды передергивать затвором. В любой момент он готов к бою достаточно нажать спусковой крючок. Перезаряжать его конечно дольше обычного пистолета, но как оружие последнего шанса, он незаменим.

Ящик, предназначенный для оружия, был разделен надвое. Вторую часть занимали какие-то приборы, переложенные сейчас кусками пенопласта и поролона, ранее находившиеся в вагончике Степана Аркадьевича. Из всего того, что здесь обнаружилось, Рамазон уверенно распознал только микроскоп, и то, потому что видел нечто подобное ранее, и бинокль. Все остальное может, и представляло некоторую ценность, но назначение было для него непонятным. Кроме приборов здесь имелась запечатанная сургучом тяжеленная бутылка с ртутью, и несколько флаконов с химическими реактивами. Похоже все это было предметами из особого списка. Наверное поэтому они и хранились отдельно от всего остального, и под замком. Хотя держать кислоту в ящике с оружием, Рамазону, показалось неправильным.

Зато бинокль, тут же был им подхвачен, и уже через пару минут, Рамазон вновь стоял на верхнем крыле «кукурузника» обозревая окрестности.

Ничего нового, даже с помощью бинокля, Рамазон, так и не обнаружил. Где-то на северо-западе, на пределе видимости угадывались какие-то толи строения, толи еще что-то, но определить с точностью, что же это такое не удалось. А если не домысливать, то все это скорее напоминало груду каких-то булыжников сероватого цвета. Учитывая то, что целиком картину разглядеть не удалось, потому что мешали деревья, Рамазон решил отнести все это к нагромождению скал. На юго-востоке, далеко внизу, удалось разглядеть берег моря. С других сторон, тоже сквозь лес и скалы проглядывали небольшие проблески воды, и Рамазон решил, что скорее всего, находится на каком-то полуострове сильно выступающим в море.

Кстати, сейчас удалось, как следует разглядеть и место, где находился он сам. Это была вершина и почти идеально ровный, но все же несколько пологий склон горы, идущий достаточно далеко, и заканчивающийся крутым обрывом. То, что он принял ее раньше за столовую, сейчас она показалось ему вполне обычной, да, широкой, просторной, но отнюдь не ровной как стол. Но то, что это была вершина, и то, что в округе не обнаружилось ни единого поселения, в какой-то степени, даже порадовало нашего героя. Все же нужно было вначале обжиться, а уж после решать стоит ли искать общения с аборигенами, или же наоборот затаиться и не показывать своего присутствия. Хотя последнее вряд ли получится, но хотя бы он успеет организовать встречу так, что выглядеть равным. Уже собираясь завершить осмотр, вспомнил о звере, и самым большим удивлением оказалось то, что судя по морде это был медведь. Когда-то, Рамазон читал о черном американском медведе, вроде бы его называли Гризли, никогда не догадывался, что он может быть таким огромным. По самым скромным мерам, встав на задние лапы, он должен был превышать три метра. Даже отсюда с высоты обрыва он казался огромным, а что было бы, если бы его не раздавило самолетом, Рамазон даже не представлял.

Перенеся ящик с оружием в хвостовую часть самолета, Рамазон принялся за разбор следующих. И, как того и следовало ожидать, один за другим, пошли ящики с образцами. У него даже возник вопрос, почему бы последние, нельзя было отправить вместе с трейлерами. Ведь если бы они отправились на грузовике, то наверняка и его бы отправили вместе с остальными, и не нужно было бы сейчас заниматься всем этим, спокойно бы сидел у себя дома, с Людочкой под боком, и ни о чем бы, не думал. Воспоминание о подруге, заставило Рамазона в сердцах отшвырнуть очередной ящик с грунтом, и присев на порог самолета, достать пачку сигарет и закурить.

С одной стороны, это конечно интересно, думал он. Новые места, новые встречи, какие-то приключения. Но с другой, его не особенно все это прельщало, и он с огромным удовольствием сейчас бы занимался своей работой или же читал бы какую-нибудь книжку, а здесь даже музыку нельзя послушать, а приключений хватало и в юности. Сейчас же при наличии приемника и достаточно мощной радиостанции, имеющейся на самолете, кроме треска и шипения, он так ничего и не услышал, хотя довольно часто включал то и другое и крутил все диапазоны подряд.

Следующий ящик, оказался на удивление легким, как оказалось здесь находятся двенадцать комплектов новенькой рабочей одежды, включая и обувь. Если подумать, то на всю геологическую партию. Вообще-то он слышал разговоры о том, что в поездке его обеспечат всем необходимым, в принципе так и было, разве что о новых комплектах одежды, речь так и не зашла. Кто знает, может они были взяты с собой на случай утраты, но скорее всего ее просто не выдали, а после возможно собирались сдать куда-то налево. Хотя кто знает, но зато сейчас Рамазон был этому очень рад. Выходных костюмов он не ожидал, а для повседневной носки все это богатство придется как нельзя лучше. Правда, из всей обуви находящейся там годными оказались всего три пары, остальные были несколько меньшего размера, даже это было за радость. Ящик сразу же был помечен и отложен в сторону.

Следующие два ящика содержали в себе полный набор посуды. Здесь были три кастрюли вложенных друг в друга от пяти до полутора литров объема, пара чугунных сковород, металлические эмалированные миски в количестве двадцати штук, столько же кружек, пара эмалированных и один алюминиевый тазик. Целая куча ложек, вилок, ножей, три разделочных деревянных доски и мясницкий топор. Все это было плотно уложено в ящик, и переложено несколькими полотенцами, видимо для того, чтобы весь этот металл, не слишком гремел при перевозке. В другом ящике находился запас продуктов оставшийся невостребованным. Здесь был рис, перловка, пшено, вермишель, пять пачек поваренной соли, примерно около пяти килограммов кускового сахара, баночка с какой-то перемолотой приправой, и что особенно обрадовало целый бумажный пакет массой примерно в половину килограмма чая. Разумеется, чай был грузинским, но выбирать не приходилось. Рамазон был рад и такому. Единственное чего он не нашел, так это чайника. С другой стороны, возможно, тот попадется в дальнейшем, ведь о том что чайник имелся Рамазон помнил совершенно точно. Так оно и произошло, и уже следующий вскрытый ящик добавил в его копилку запасной чугунный лист с кольцами, предназначенный для дровяной плиты, зачем-то снятые с действующей плиты чугунные дверцы топки и поддувала, хоть и завернутые в какую-то мешковину, но оставшиеся закопчёнными. Пятилитровый алюминиевый чайник, несколько пачек пищевой и целый нераспечатанный пятикилограммовый мешок кальцинированной соды, видимо предназначавшейся для мытья посуды, штук двадцать кусков хозяйственного мыла, плюс три нераспечатанных пачки стирального порошка «Лотос».

С каждым вскрытым ящиком, Рамазон чувствовал себя все более уверенным. Он уже смирился с тем, что попал неизвестно куда, и ни о каких спасателях не стоит и вспоминать. Зато перевозимый самолетом груз, давал надежду на то, что выжить здесь будет гораздо легче, чем это ожидалось ранее.

Очередной ящик, следовало скорее назвать сундуком, потому что он вдвое превышал объем всех остальных, да и по форме тоже отличался очень сильно. Так же, как и оружейный, он был снабжен замком, правда на этот раз внутренним и без печати, и похоже принадлежал именно начальнику партии. Под напором Рамазона, замок сдался уже на первой минуте, а откинутая крышка подтвердила предположения. Это был действительно походный сундук, причем сделанный, учитывая огромный опыт его хозяина, с умом и тщательностью. Он оказался полностью функциональным, здесь использовался буквально каждый кубический сантиметр его объема. Слегка изогнутая крышка, тоже была разделена на множество отсеков, предназначавшихся для разной мелочевки. Здесь имелись нитки, иголки, пуговицы, скрепки, кнопки, несколько зажигалок и парочка флаконов с бензином для зажигалок. Рядом лежал крохотный стеклянный пузырек, доверху заполненный запасными кремнями, которых должно было хватить на несколько лет. Тут же находися, набор инструментов, с несколькими отвертками пассатижами, парой разводных ключей, для мелких работ, точно такая же небольшая пилка по металлу, и набор надфилей. Чуть в стороне обнаружилась пара небольших струбцин, которые вполне могли заменить тисочки. Пара ножниц, кусачки для ногтей и пилочка. Рядом лежали штук двадцать пачек «Родопи» россыпью, которые курил Степан Аркадьевич. Поверх всех этих фанерных коробочек, крепящихся на крышке, были наклеены фотографии. И что самое интересное, большей частью, все эти снимки отображали виды природы, с какими-то датами в нижних уголках фотографий, и лишь один фотографию, какой-то довольно немолодой женщины, скорее всего матери руководителя, потому что по слухам семьи, как таковой у него не имелось. В основном объеме, обнаружились несколько комплектов постельного белья, тонкое шерстяное одеяло, совсем крохотная пуховая, так называемая «думка», подушечка. Кроме того, здесь же имелось кое-что из одежды, и теплая ватная куртка, с меховым воротником и капюшоном. Пара домашних тапочек, почти новые яловые сапоги, к сожалению, неподходящего размера и небольшой прикроватный коврик. На самом дне, обнаружились банные принадлежности, состоящие из мочалки, пары кусков земляничного мыла и неполной бутылочки какого-то шампуня. Рядом находилась коробочка с бритвенным станком, помазком, стаканчиком для мыла и парой упаковок лезвий «Восход». А стоило приподнять постельное белье, как между сложенными простынями, обнаружились две полные бутылки коньяка. Набор из нескольких металлических стаканчиков объемом около сотни грамм, и плоская фляжка с завинчивающейся крышкой и выгравированной на боку сценой охоты. Фляжка тоже оказалась заполнена почти наполовину, тем же коньяком. Похоже, руководитель любил приложиться к последнему, хотя и не так часто, судя по оставшимся бутылкам. Еще в сундуке находилась небольшая аптечка, похожая на автомобильную, со стандартным набором лекарств, зеленки, йода и бинтов. Тут же, рядом с бутылками коньяка обнаружились две, банки растворимого индийского кофе. Кофе Рамазон не особенно любил, но сейчас оно, как и любой другой напиток, было в тему.

Последнее, что было обнаружено, так это холщовый несколько вытянутый, мешок с зернами кукурузы. Некоторое время, Рамазон перебирал находящиеся в мешке спелые желтые зерна, и недоумевал, зачем они понадобились начальнику партии. Ладно бы это были обычные семечки, но кукуруза? Тем более, что за все время что провел в геологической партии он ни разу не видел, чтобы начальник, каким-то образом употреблял их. Вначале почти двухкилограммовый, несколько вытянутый мешок, был отложен в сторону, а после, Рамазон решил, что как бы то ни было, а раз в нашлась кукуруза, то ее вполне можно будет посадить. Наверняка здесь она вполне сумеет вырасти и созреть. Пока же сундук то же был отставлен в сторону с пометкой «нужное».

Далее шла походная библиотека. Хотя Рамазон не раз и пользовался ею, но к его удивлению, оказалось, что помимо тех изданий, которые он уже видел, имеется еще довольно много книг, журналов и даже подшивок газет. Правда последние были в несколько изуродованном состоянии, видимо именно потому и не показывались остальным, что за отсутствием туалетной бумаги, начальство пользовалось газетами из подшивок. Обрадовал ящик, принадлежащий местному фельдшеру, который совмещал свою должность штатного медика с обязанностями повара. Здесь имелась целая куча всяких лекарств, ваты, бинтов, жгутов и прочего. Все это конечно было нужно при условии понимания, как всем этим пользоваться. Но кроме справочника «сельского фельдшера» Рамазон пока не видел ничего другого, и поэтому все это было отставлено в сторону, с надеждой подробнее разобраться чуть позже, когда будет время, и когда освободится место от остального груза. Последнего кстати оставалось не так уж и много, и все остальные ящики, за исключением одного пришлось высыпать на землю. В последнем находились бухта с тонким кабелем, снятым с освещения лагеря, штук двадцать двадцатичетырех вольтовых шестидесятиватных лампочек в бумажной коробке, и коробка с какими-то чисто электрическими приспособлениями, среди которых был обнаружен тестер, с треснувшим стеклом индикатора. Похоже прибор был не рабочим, потому что попытавшись несколько раз соединить его контакты между собой, Рамазон так и не добился никаких результатов. Что делать с этим богатством, Рамазон так и не придумал.

Теперь, когда груз был разобран, нужно было заняться обустройством собственного жилища. Хотя Рамазон и видел растущие неподалеку кактусы и пальмы, но кто его знает, вдруг это какие-то особенные виды, и зимой здесь тоже довольно холодно. А еще вполне возможно здесь есть сезон дождей, что тоже может служить причиной той же простуды, или какой-то другой болезни. Да и жить постоянно в салоне самолета, было не слишком удобно. Во-первых, самолет стоял на краю обрыва, и его могло снести порывом ветра, который случался здесь довольно часто. А во-вторых, он стоял с некоторым наклоном к хвосту, и жить с наклонным полом тоже было не слишком приятно.

Пытаясь придумать, как избавиться от такого неудобства, Рамазон решил, что первым делом неплохо было бы избавиться от крыльев. В хвостовой части, насколько он знал, должны были быть инструменты постоянно возимые на этом самолете. Наверняка, там найдутся необходимые гаечные ключи, которыми можно будет открутить соединения крыльев с корпусом, да и баки расположенные в верхнем крыле, тоже не будут лишними.

Инструменты, действительно нашлись, но больше всего его обрадовала ручная рычажная таль, грузоподъёмностью в три тонны, снабженная длинным десятиметровым тросом, с крюками на обоих концах. Благодаря этой находке, решался вопрос с месторасположением самолета. Теперь, освободив его от крыльев, можно было как-то перетащить его в сторону. В принципе, крылья не особенно мешали, но Рамазон, просто-напросто не знал полной массы самолета, и поэтому решил, что снятые крылья смогут облегчить его и транспортировка окажется более легкой. Но прежде чем заняться крыльями, решил посетить пещеру, в которой совсем недавно обитал огромный медведь.