И пришел Лесник! 23

Глава 5 Нас все меньше

— Лесник! Проснись, беда! — к нам в комнату ворвалась Пелагея со стаканом в руках, в котором горела свеча. Дизельгенератор вчера мы так и не нашли, поэтому пока обходились свечами. А к генератору бы ещё неплохо топлива, но его у нас оставалось в баке микроавтобуса только до дома и, наверное, ещё раз до магазина.

— Уйди, мы спим, — пробормотала Лиана, устроившись у меня на груди. Мы только недавно уснули, выпив последний стакан томатного сока. Папаша Кац опять будет ныть, когда узнает, что мы не поделились. С другой стороны, на фига он ему? Соня ему не нравилась, ему вообще не нравились такие субтильные. Он предложил ей несколько скорректировать фигуру, но Соня не знала, как это повлияет на её дар ускорения и пока колебалась. Лиана не стала ничего советовать, чтобы потом не выглядеть сволочью. Так что спали они в соседней комнате, но порознь.

— Беда! — в голос завыла Пелагея. — Там Михея порвало в клочья.

— Кац в следующей комнате, она как раз там собирает надувную куклу, обратись к нему, — спросонья отмахнулась от неё Лиана. Всё-таки добрая у меня жена, а могла бы и выстрелить на звук голоса.

— Там, там, пиздец! А вы здесь… — размазывая сопли по лицу Пелагея осуждающее подняла с пола кожаные наручники.

— А мы здесь в милиционеров играли, — пробормотала Лиана, разлепляя глаза. — Совесть у тебя есть? Чего воешь? Чукча не удовлетворил?

— Там Михей подорвался на мине. Его по всему туннелю раскидало!

— Отлично, не фига по чужим стабам по ночам шариться, извращенец. Жень, говорят там мины сработали.

— Странно, после того как их Чукча обоссал, я думал они уже не сработают. Сейчас придём, зайди в соседнюю комнату Изю пока подними, но учти он страшен в гневе, — напугал я Пелагею пока поднимался. — Что за город, как не приедешь сюда, так обязательно кого-то разорвёт.

— Вот-вот, Жень. Я тебе сразу говорила надо было к маме ехать.

— Твоя мама ещё не родилась, крошка. И там может руберы ходят по лесу и никакого Центра ещё в помине нет. И собери свои игрушки, — я кивнул на набор юного полицейского, найденный нами вчера в супермаркете рядом с обглоданным мальчиком в тележке. Дубинка, наручники и фуражка, тоже кожаная.

Когда мы добрались до входа, он же выход, то увидели лежавшие на полу останки трёх тел и одно похоже ещё отходило в мир иной прислонившись к стенке. Пелагея романтично расставила вокруг них свечи в двухсотграммовых гранёных стаканах. Напоминало обряд жертвоприношения. Рядом с жертвами стоял Чукча и причитал.

— Что у вас тут? — спросила Лиана. Я пока что ещё не проснулся, мне надо было выпить кофе.

— Вот, — Чукча развёл руками. — Они шли, и эта…

— Табличку надо было повесить: «Мины»! — подсказала Соня. Её солнечно-жёлтые глаза горели в темноте внушая страх собравшимся. Классно Изя придумал, такое увидишь не зная, и можно сразу отходную молитву читать.

— Так была, Михей всё равно читать не умел, — махнула рукой Пелагея.

— Откуда он… э прибыл? — спросил я в недоумении.

— Он при царе сюда ещё попал, — донеслось от четвёртого трупа, — Александре Первом.

— Ёбушки-воробушки, живая! — закудахтал папаша Кац и наклонился над Ракетой. Да это оказалась она. Выжила она благодаря своей скорости и потому что шла последней. Ей прилично разворотило живот, кишки лежали на полу все в кирпичной крошке и грязи. Перитонит, сто сорок шесть процентов. Почему сто сорок шесть? Где-то слышал и до сих пор не могу избавиться. Умеют же люди считать! Короче, Ракету легче будет пристрелить.

— Правильно, Жень. Сейчас пойду ствол возьму, — чёрт опять в слух подумал.

— Не обязательно. Можно сделать так, — папаша Кац раскрыл саквояж и достал нож каким пользуются патологоанатомы.

— Правильно, ещё патроны на тебя тратить, да Ракетка? — Лиана присела на корточки перед ней. — Зачем приходили то? Облегчи душу?

— Наши не вернулись с экскурсии… — прошептала она и вызвала просто гомерический хохот у всех собравшихся. Эхо ещё долго отдавалось в пустынных туннелях. — Что вы ржёте, дебилы. Кац, прирежь меня уже.

— Ну зачем же так радикально. Будем лечиться, доктор Кац сейчас сделает так, — Изя рубанул по скрутившимся в жгут кишкам чем вызвал искры из глаз Ракеты. Самое поганое, что она не потеряла сознание, и видела, как Изя оттолкнул ногой почти всё её требуху. Ни один врач не смог бы поднять Ракету, а Изя смог. Он затолкал остальное в живот, особенно не беспокоясь как там всё уляжется и положил окровавленные ладони на лоб девушке. После этого она сразу отъехала. Сила у нашего знахаря под обручем просто поражала. Живот сросся на наших глазах, ужасная рана полностью исчезла без малейшего шрама. Пелагею рвало за углом, Чукча соскребал останки ходоков совковой лопатой и что-то тихо напевал себе под нос.

— Крови много, заражённый придёт, однако! — очнулся Чукча, вспомнив что хотел мне сказать. — Мин больше нет.

— А ты просто поссы на пороге, — посоветовала ему Соня.

— Женщина с золотыми глазами! Однако, ничего ты в охоте не понимаешь, — всем своим видом Чукча выражал оскорблённую благодетель.

— Ага, а ты мужчина с Крайнего Севера очень понимаешь. Я здесь уже двадцать первый год и до сих пор жива. Ни о чём тебе это не говорит?

— Охренеть! Извини, женщина с золотыми глазами, — Чукча даже поклонился.

— Мы сделаем проще, выставим пост. На входе оборудуем пулемётную точку, — распорядился я.

— Пулемёт ты где возьмёшь?

— На складах, мне Горец показывал, где они оружие берут, брали, бля, будут брать!

— О, Михей! — к нам подошёл заспанный Лысый с подозрительной дощечкой в руках. — Чего это с ним?

— Кланяться велел, — скорчил гримасу Чукча, — ты зачем, сучий потрох, табличку взял?

— Как столик использовал, мне же надо на что-то миску поставить, — парировал Лысый выпад повара. — Вот назад принёс.

Лысый протянул Чукче фанерку с надписью «МинЭ». Я просто сполз по стене в приступе смеха, рядом упала Лиана. Соня устояла на ногах, но зашлась диким кашлем. Один папаша Кац посмотрел на Лысого молча, но во взгляде его читалось большое желание сварить мозги пациента вкрутую.

— Молодец, Михея больше нет, — Чукча ловко подцепил его голову совковой лопатой и бросил в тележку. — Пойду отвезу подальше, а то геник придёт.

— Да, да, конечно. Неудобно перед ним будет, — я сидел весь красный. Отличная зарядка бодрости с утра.

— Изя, Ракета будет жить?

— Уже живёт. Крепкая девка, ей бы сиськи ещё… — оценивающим взглядом окинул Ракету Изя Кац.

— Изя! А как же я? — не прекращая кашлять вскрикнула Соня.

— Ты же отказалась.

— Передумала. Я смотрю, ты кудесник каких мало. Хорошо получатся?

— А то, у папаши Каца всё хорошо получается, — похвалил сам себя знахарь.

— Какие сиськи? — прохрипела Ракета. — Там люди пропали.

— Ожила! — Пелагея бросилась к Ракете со стаканом воды. — Выпей, полегчает.

— И как ты думаешь мы их найдём? — я присел на корточки перед Ракетой, жадно пьющей воду. — Их уже нет в живых.

— Сутки всего прошли!

— Девочка, сутки, это очень много. Знала бы ты, как шустро работают нолды. Забудь о них. У вас там кто-то ещё остался?

— Человек двадцать было. Мы пока к вам дошли троих потеряли.

— Этих? — Изя кивнул на садовую тележку, нагруженную мясом, оставшимся после двух противотанковых мин. Я осмотрел место преступления и удивился, насколько крепок оказался кирпич. Так, слегка пыль стряхнуло с него и кое-где отвалились немного. Потом мне вспомнился след от четырёх когтей, глубокий след. Фельдшер, несомненно, круче противотанковой мины.

— Нет, на нас рубер напал. И потом ещё одного потеряли недалеко отсюда, его червяк сожрал. Они по ночам на охоту выползают из подземелья.

— На кого же охотятся? На вас?

— Нет, в основном на заражённых. Они сидят на тропе и ждут. Стоит появиться кому, они бросаются и всё, — слова с трудом давались Ракете. — Я знаю где у нолдов база. Поможете?

— Чем? — вырвалось у меня.

— Взорвите их!

— О, как до утки на третьи сутки дошло, — не удержалась Лиана. — Девочка, у них каждая база — крепость. Маловато нас для штурма.

— И что теперь, всё? — в отчаянии выкрикнула она.

— Да, забудь о них.

— Чёрт, чёрт, с ними Мирон полетел, — заплакала Ракета. Я перевёл взгляд на Пелагею, она активно шевелила бровями давая понять, что у них было нечто вроде дружбы.

— А Михей как же? — спросил я Ракету.

— Он старый уже. Мы с ним для поддержания имиджа. Я стонала и делала вид, что кончаю, пока другие подслушивали. У него и не вставал почти!

— Подглядывать надо было! — проскрипел папаша Кац. — Все девонька, ищи следующего. Вон Лысый ходит неприкаянный.

— Без тебя разберусь, эскулап!

— Ничего себе! Это вместо спасибЫ? — угрожающе посмотрел на неё папаша Кац. — Я ведь и взад могу всё вернуть.

— СпасибЫ, — Ракета охнула и начала вставать. — А ты сам то ещё как?

— Он никак, он занят уже, — грубо отшила её Соня. — Иди к Лысому. Я место покажу, где ещё три мины лежат.

— Да ну вас всех в жопу. Надо идти назад!

— Может всё-таки рассвета дождёмся. Не хватало ещё в червяке проснуться, — внесла дельное предложение Лиана. — Чукча, то…

— С ним нормально всё будет, — сказала Пелагея.

— Почему это ты так уверена? — не поверила ей Соня.

— Он их кормить пошёл, — стыдливо пряча глаза произнесла Пелагея.

— Кого?

— Геников, кого же ещё.

— Он же мне сказал, что в первый раз их видит, — вспомнил я.

— Так-то здесь, так-то они везде ползают.

— Ааа… ну тогда, конечно, — согласился. — И часто он так?

— Ну бывает. У нас кого-нибудь прикончат, так Чукча везёт его на погост. В кирпиче особо могилу не выкопаешь, — как маленьким объяснила нам Пелагея.

— Ну да, как я сразу не догадался, — согласился я. В проходе показался Чукча с пустой тележкой.

— Светает, однако! Завтракать будете?

— Смотря чем, — подозрительно ответил папаша Кац.

— Омлет с греческим салатом и кофе, — вытирая окровавленные руки о грязное полотенце сообщил Чукча.

— Мне с сахаром, две ложки, пожалуйста.

После завтрака мы в полной выкладке отправились в Михеевский стаб. Пошли все, никто не захотел оставаться, несмотря на заверения Чукчи, что геники днём спят и вполне безобидны. Он типа одного даже гладил. Пройдя полпути, мы увидели безобидного геника, взорванного изнутри гранатой. Из его пасти торчали ноги в кирзовых сапогах и ватных штанах.

— Это Хрен, — опознала его по сапогам Пелагея. — Видите каблук отвалился. Рукожопый он был, так и не смог нормально прибить его.

— Зато убил чудовище, — Лиана протопала, мимо звеня металлом.

— Как мило, — заметила Соня. — Пятиметровый червяк подавился Хреном, романтика!

— Откуда вы такие пошлые только свалились, — Ракета шла, прихрамывая опираясь на палку.

— Откуда и все, — проворчал папаша Кац. — Или тебя интересует сам процесс? Долго ещё?

— Пришли уже, — сказала Ракета, показывая на вход. Мы уходили вечером, и я не запомнил вход. — Сейчас я вызову остальных. Точно надо отсюда уходить?

— Да, нолды завтра, если не сегодня навестят вас ещё раз, — уверено ответила Лиана. — И не берите их автоматы и прочие «подарки». Это может их навести на другой стаб. Наверняка внутри стоят маяки.

Через полчаса я провел смотр. В живых в наличии оказалось тридцать два человека. Это все считая и нас. Из них двенадцать женщин, что само по себе неплохо. Можно было устроить бордель, если выжить не получится. Напоследок. Нет, отбросить панические мысли. У «местных» самым грозным оружием был МП-40 в простонародье называемый шмайссер. С двумя рожками. Несколько пистолетов и двустволки. И с этим они хотят штурмовать базу нолдов?

— Я бы вам предложил сперва вооружиться, но до складов нам придётся топать километров сорок. Сорок туда, сорок обратно. И без гарантии, я не знаю когда там начнётся перезагрузка. Там ещё рядом продовольственные, сами понимаете кого там можно встретить. К тому времени ваших друзей уже гарантированно расфасуют по пластиковым контейнерам. Что делать будем?

— Идти выручать их! — выкрикнула Ракета.

— Конечно, ты за хуем своим торопишься, за Мироном. А мне не охота на столе у нолдов оказаться, — Пелагея упёрла руки в бока.

— Надо думать, твой мужик при тебе, вон аж весь светиться. Как кот сметаны обожрался, — ответила Ракета.

— У тебя их двое было, — показала ей язык Пелагея.

— Второй не в счёт.

— Так ты притворялась? — воскликнула ещё один мужичок, вероятно также видевший царя батюшку. — Тьфу на тебя!

— Заткнулись все, — гаркнула на них Лиана через громкоговоритель. — Координаты базы давай, мы сами сходим, а вы здесь гавкайте дальше.

— Я проведу, — пообещала Ракета. — По прямой отсюда, в двух километрах.

— Тогда слушай мой команду. Ракета бери автомат, пойдёшь с нами. Папаша Кац, на тебе обоз. В бой не лезьте. Соблюдаем тишину.

Не привык я с таким войском ходить. Бабы всё равно между собой ругались не в силах остановиться. Даже после того, как Ракета одной из них вышибла прикладом три зуба. Та всё равно злобно шипела на всех. Мужички притихли и почувствовали себя рейнджерами. Храбро пробирались по завалам Старого города с берданками наперевес. Причём у них даже заряды с мелкой дробью были. Кто-то очень сильно поиздевался над ними. Какая там дробь, стоило нам только отойти от базы и пересечь границу кластера как мимо нас пронёсся топтун по своим делам. Он конечно же не решился напасть на такую ораву и вышиб чудом сохранившееся окно со стеклом уйдя из-под обстрела.

Перезагрузка Старого города была позавчера, а сегодня уже бегали топтуны. Это местные, а вот со дня на день появятся элитники обитающие неподалёку и тогда начнётся веселье. Магазины стояли нетронутые. Горец их опустошал за несколько часов, но там в налёте участвовало порой до трёх тысяч человек чистильщиков. Сперва на кластер заезжал танк с совком на броне и чистил дорогу для грузовиков. Затем двигалась бесконечная вереница фур и рефрижераторов, которые пылесосили Старый город до основания. Пока что население будущего Вавилона составляло тридцать два человека. Возможно, где-то прятались ещё, но мы пока никого не встретили. Нолды скорее всего знают, у них же челноки есть. Неплохо бы, конечно, разжиться челноком, но они, к сожалению, все управляются извне и в любой момент могут взорваться.

До самой базы нам так никто и не попался из заражённых. Магазины находились в стороне отсюда, а заражённых кроме жратвы ничего не интересовало. Они спешили нагулять жирок, пока не появились большие ребята. Нам бы тоже следовало к тому времени свалить отсюда. Ракета вывела нас к полностью разрушенном пятиэтажному дому. Балласт мы загнали в подвал, чтобы не отсвечивали. Папаша Кац строго-настрого приказал соблюдать тишину и вылез к нам. Мы с Ракетой подползли к выбитому окну первого этажа.

— Смотри прямо через площадь. Видишь одноэтажное строение похожее на сарай?

— Да.

— Это ширма, нолды построили его, но внутри ничего нет. Только лестница, идущая вниз. Сама база под землёй. Там есть ещё грузовой люк. Михей знал ещё один вход в километре отсюда, но так и не успел мне показать его.

— А как они попадают вниз, если это строение бутафорское?

— Сарай отъезжает в сторону по направляющим. Челнок садится только здесь, но его сейчас нет.

— Что предлагаешь? Ждать?

— Что ещё остаётся? Челнок долго не может где-то болтаться. Нолды всегда ставят его здесь на ночь. Они уверены, что мы не дойдём до базы с нашими смешными пушками. Экскурсанты, наверное, уже внизу, — шмыгнула носом Ракета.

— Тогда можешь попрощаться с ними.

— Я уже поняла. Вдруг кого ещё привезут? Обычно в челноке два-три нолда охранника, не больше. И экипаж.

— Братья тоже здесь живут? — площадка перед сараем позволяла сесть даже двум челнокам. Если выход один, то можно попробовать взорвать сарай, тем самым завалив выход обломками. Пока откопаются, мы с экипажем разберёмся.

— Нет, что ты. Они в центральном бункере жируют. Сами говорили. Они так из человеколюбия, облетают наши стабы, предлагают помощь.

— Ты уже поняла какую?

— Да, сами дураки, надо было вас слушать. Чего от них ждать, кроме смерти.

— Они вам глушилками мозги прочистили, вы уже не соображали ничего. Ещё Михей этот ваш, неандерталец. Он что, правда Александра Первого видел? — прошептала Лиана.

— Говорил да. Проезжал как-то мимо их деревни. Они с Хреном единственные выжили, когда деревня их здесь оказалась вместе с барином.

— Весело, — ухмыльнулся я. Неожиданно в небе послушался тихий гул. — Лиана, Соня, включайте маскировку!

— Зачем? — прошептала Ракета.

— Датчики нолдов засекут такое скопление металла, а на одиночные цели вроде нас не обратят внимания, примут за заражённых. Готовься, они на посадку пошли! — пронзив низкие свинцовые тучи показался белоснежный транспортный челнок нолдов. Зависнув над площадью, он начал опускаться.