Хроники Каторги: Цой жив еще

ГЛАВА 6

Блок анабиоза встретил пугающим мраком и непрекращающимся гулом. Похожее на один большой гроб помещение содержало в себе сотню маленьких; из стекла и металла, расположены в несколько стройных рядов и пустовали, почти все, за исключением двадцати семи, что лучились хилым теплым сиянием и манили светом, моля пробудить ото сна.

Разместились у камеры под номером шесть, поставив кегли с водой и аппарат для перегонки жидкостей в тесном проходе.

Вероника запустила процедуру восстановления и, приложив ладони к стеклу, с болью смотрела на человека внутри. Анна стояла рядом и ободряюще приобняв подругу за плечи, тоже рассматривала директора. Он немного исхудал, как и все пребывавшие в сбоивших камерах. Худоба не лучшим образом сказалась на преклонном возрасте, хотя волевое лицо, исполосованное морщинами, не утратило правильных черт. Он лежал в люминесцентном освещении, имитирующем солнечный свет, похожий на музейный экспонат, ископаемое. И мог считаться таковым по праву, ведь находился здесь неполных семьсот лет.

Цой - неподалеку, рассматривал другую активную капсулу. В ней женщина, молодая совсем и такая красивая, совсем как те, на обложках. Невольно сравнил гроб со стеклянными шарами, только вместо исчезнувших построек - спящий мирным сном человечек; куколка в футляре.

Пинг поставил инженерный саквояж, активировал его нажатием на поверхность и металлический ящик раскрылся, приняв V-образную форму. Размахивая руками, будто отгоняя назойливых мух, вежливо, но напористо велел обеспечить рабочее пространство. Вероника и Анна послушно отошли, встав в узком проходе. Инженер, недовольно бормоча, повернулся к капсуле напротив и провел роллом по дата-коду на стекле; на экране незамедлительно высветился чертеж. Пинг опустился на колено, поставил рядом ролл и, увлеченно высунув язык, сменяя инструмент за инструментом, принялся откупоривать капсулу, руководствуясь схемой.

- Повесьло вам с уникальным донором, осень повесьло, - приговаривал он, звеня приборами, - у меня този друк был, този уникальный, ево зьвали Макс. Так... - сняв нижнюю панель, Пинг медленно вытянул пряди проводов и сосредоточено продолжал колдовать над ними.

Щупа заметила, как искатель растирал плечо в месте укола; уверила - зонд сам рассосется и удивилась: информации до сих пор нет. Активировав экран своего ролла пришла в замешательство: анализ материала давно собран, но закончить и классифицировать вид прибор не мог; весь мерцал красным, указывая на зашкаливающие показатели. Анна, насупив брови, тоже всматривалась в мигающие числа, проценты, но ничего толком понять не могла.

- Во-о-оу... - Щупа повела пальцем к надписи LRP5. - Видишь? Его кости, чуть ли не вдвое плотнее наших, а это... - отмотала ниже, к ACTN3, - сверх нормы выделяет белок, отвечающий за контроль быстро сокращающихся мышечных волокон. Как быстро он бегает? А движется?

- Довольно бистро, - Анна вспомнила их побег от обезумевшего стада, но про пыльцу решила умолчать.

Щупа продолжала листать в поисках новых аномалий и очень быстро нашла. Для правильного функционирования организму необходимо всего три, три с половиной часа сна, но и в состоянии отдыха искатель находился в полудреме: малейший шум и бодрствование наступает практически моментально. С чем связана эта особенность, Щупа, не ходившая в Каторге, не представляла.

Увлеченная данными, не сразу заметила позади худощавого Пинга, вот уже несколько минут безуспешно пытавшегося заглянуть в вырез комбеза.

- Нузно сосдать ево айди и меткарту тля капсюли, - просвистело из-за плеча. Щупа не сразу отреагировала на просьбу инженера.

- Зачем?

- Стоби система приняла ево за своиво.

Пробежав глазами по экрану, Вероника утвердила объект и красные метки мигом исчезли. Внесла Цоя в базу Резервации, закрепила за ним капсулу двенадцать. Несколько секунд думала над именем профиля и, ухмыльнувшись, назвала «IDDQD».

Инженер открыл камеру - теперь провода и шланги торчали отовсюду, - грузная стеклянная крышка медленно поползла наверх.

- Снимай зелески и полесай, сдоровяк.

Цой, слегка наклонившись, заглянул внутрь капсулы, потом обратил взор к Анне. Я доверился тебе, не обмани, прочла по глазам. Не хотела обманывать; только помочь. Кивнула и искатель, освободившись от снаряжения, ловко забрался внутрь. Ложемент принял удобством, а прохладу, которой поделился с телом, Цой почти не ощутил.

Пинг подключил кегли к капсуле, вывел трубку к изголовью, объяснив, как пить. Бледные ручонки машинально заканчивали приготовления, а сам, чуть ли не выворачивая шею, смотрел куда-то, куда искатель не мог.

- Та-а... - растянул с наслаждением, - раньсе мозет и нет, но сейцас, это луцие сиски на Земле, - повернулся, зияя широкой улыбкой. - Осутис укол, ни бойса, всо нормальна, - закрыл скобой локтевой сгиб, нажал кнопку. Искатель почувствовал плавно впившуюся иглу. Пинг подключил несколько шлангов капсулы к аппарату в центре. Принялся за камеру директора и уже через несколько минут шланги тянулись и от нее. Соединив капсулы и настроив параметры, на экране ролла выскочила предупреждающая надпись о несовместимости пациентов; инженер тут же перевел полный негодования взгляд на Веронику и Анну.

- Все получится.

- Кто сказаль?

- Мозги, - ровным голосом ответила Щупа и, вернувшись к капсуле директора, вывела на поверхность стекла жизненные показатели. - Начнем с пробы, - обратилась к инженеру, не отрывая взгляда от белоснежных цифр. - Введи тридцать миллилитров крови донора.

Пинг не стал перечить и запустил гемотрансфузию; в конце концов, кто-кто, а Вероника никогда не совершит ничего, что может навредить директору.

Стеклянная крышка опустилась, наглухо закупорив капсулу искателя. Он не слышал ничего, тишина забилась в уши. Видел только, как разговаривают, безмолвно шевеля ртами подобно рыбам в воде. Особенно забавным казались чернящие усы Пинга, причудливо шевелившиеся от каждого слова.

Показатели директора не изменились, и Вероника велела выставить передачу на пятьдесят капель в минуту. Шланги меж капсулами еле заметно отяжелели.

- Где ты его нашла, Мимимишка? - поглядывая то на искателя, то на экран с показателями, поинтересовалась Вероника.

- Не я. Он нашиол меня, когда челнок разбился.

- Расбилса? Как ето?

- Нас сбил Обелиск.

- Опелиськ? - недоумевая, переспросил Пинг.

- Объект Четире, Смерть.

- Невосмозно, Смерть не подавала никаких приснаков зизни после Инсидента.

- Тут есть всио, - Анна вынула из кармана цилиндрик-самописец, взятый из сбитого челнока Надежды. - Запуск с Арго, полет, и четире дня после крушения.

- Четыре дня? - голос Вероники дрогнул.

Анна кивнула. Зеленые глаза увлажнились.

- Васили и Зед чудом посадили челнок, но команда, экипаж, - с каждым словом говорить становилось сложнее, - умерли ещио в воздухе после попадания Объекта. Всио пищало, мигало, димилось, пробитий корпус бризгал, как фонтан Лас Вегаса. Васили велел мне заняться пробоиной, пока они с Зедом питались вировнять челнок, но я не смогла, - Анна спрятала лицо в ладонях, бубнила, готовая сорваться в слезы. - Нас сильно тряхнуло, я схватилась за шланги, и сделала хуже, вирвала их, разлила маслянистую жидкость. Зед поспешил на помощь, но поскользнулся, налетел на раскуроченную панель, а потом... - Анна замялась, к горлу подступал тяжелый ком, выговорила с трудом: - голова с плеч.

На глазах Вероники выступили слезы. Побежали по щекам.

- А Василии, Василии... Я его мучила, не давала умереть четире дня. Боялась, но потом... убила его, - взревела, - усыпила, как животн...

Щупа не позволила ей закончить, и крепко сжала в объятиях. Успокаивающе гладила по голове, приглаживала спину.

Пинг, все то время безмолвно глядя на них, невольно вспомнил фильм, начинавшийся точно так же, но, быстро отогнав непристойные мысли, поник в печали, осознав, через что прошла женщина, чьей единственной задачей являлось оказание психологической помощи.

- А потом пришиол он, - Анна, сопя, кивнула на Цоя. - И помог.

- Как там говорил профессор Алексей? - Вероника с задором в голосе пыталась ободрить подругу. - Человек человеку друг, товарищ, обед и новые органы?

- Друг и товарищ, - резюмировала Анна.

Обратили взгляды на искателя. Увидели как тот, искоса глядя на них, потягивал воду из трубки и пытался разобрать диалог.

- Раз он нас больше не слышит, - Пинг с облегчением перешел на обще-английский, который был так же далек от совершенства, - говорить на русском не обязательно? Чуть язык не сломал!

- Не обязательно, Пинги, во всяком случае, пока. Мимимишка, он единственный, кого ты встретила?

- Нет, Щупа, вовсе нет! - немного оживилась Анна и рассказала об увиденном. О том, какой путь преодолела, добираясь до Резервации.

- Как они выжили? - Вероника ушам не верила. - И в такой близости к Смерти...

- Как раз это логично, - рассудительно вставил Пинг. - Вспомни сводки, отчеты. Твари бежали прочь, как от огня Второго Холокоста.

Капсула директора пискнула и моментально приковала к себе тревожные взгляды присутствующих. Облегченно выдохнули, осознав: звук свидетельствовал о благополучном ходе операции и скором запуске микротоковой терапии по восстановлению тонуса мышц. Следующим понервничать заставил ролл Пинга. От каждого писка и звука устройств сердце падало в пятки, а взоры устремлялись к жизненным показателям человека в капсуле шесть.

Плоское лицо инженера скорчилось в гримасу разочарования, когда он прочитал сообщение, содержащее информацию о том, что всем давно известно о преждевременном завершении псевдо-карантина. Альберт недвусмысленно намекал, - пора бы ему заканчивать заниматься ерундой и помочь группе восстановить работу входной платформы.

Надежды Пинга провести время в компании Вероники и Анны обрушились карточным домиком. Объяснив принцип завершения процедуры, Пинг, как в последний раз, впитал глазами прелести Щупы и, опустив плечи и поникнув головой, нехотя поплелся на выручку коллегам. Девушки проводили его утешающими, но не без насмешки, взглядами.

Цой наблюдал за случившимся в полной тишине и неведении. Анна навела два пальца на глаза, затем перевела указательный на Цоя, как бы говоря ему, что следит за ним и никуда не уйдет.

Повернулась спиной и сползла вниз, сев на решетчатое покрытие пола. Щупа уместилась напротив. О чем говорили искатель не знал, но несколько раз встречавшись с красивыми, но наполненными переменчивой печалью глазами Вероники, догадывался, - о чем-то грустном. Совсем скоро Щупа переместилась к Анне. Сели плечом к плечу, сплели пальцы рук и склонились головами. Кажется, спали.

Процесс переливания завершился спустя сорок минут. Искатель наполнил директора собственной кровью, восстанавливался в процессе, осушив две кегли с водой.

Крышка прошипела и поспешила открыться. Шум вырвал подруг из полудремы. Обе резко поднялись на ноги, но стояли, устало покачиваясь.

Вероника забралась в капсулу Цоя, хотя было не обязательно; играла с ним, как кошка с мышью, дразнила собой, а он оставался холодным и беспристрастным. Может, еще думал о Каре, может о той, кому предназначался стеклянный шар, - что творилось в голове искателя, Анна, как не старалась, понять не могла.

Щупа освободила от скобы локоть Цоя; неспешно провела пальцами по его руке, в местах, где иглы должны были оставить уколы, а от них ни следа, - никак не могла принять мыслей о столь быстрой регенерации. Ее распирало от любопытства и желания провести новые тесты, но прекрасно понимала - совсем не время.

Цой с легкостью поднял Щупу и переставил из капсулы наружу, точно тряпичную куклу из коробочки. Ловко выбрался следом.

Беспричинно огляделся и, вперив взгляд в Анну, спросил:

- Нужник? - девушка не поняла и Цой, подобрав слово, перефразировал: - Помочиться бы.