Ходок - 8

Глава 11

Рейхстратег правильно истолковал взгляд Курта Бахрама, поэтому, закончив утреннее совещание, произнес сакраментальную фразу: – Все могут быть свободны, а Хранителя Покоя я попрошу остаться! – Дождавшись, пока остальные рейхвизиры спеша и толкаясь, будто гуси в калитку, покинут кабинет, повелитель Высокого Престола вперил требовательный взгляд в своего министра внутренних дел и тот, не дожидаясь дополнительного приглашения, заговорил:

– Один из счетчиков сегодня ночью сработал два раза. Это могли быть два человека, которые незамеченными охраной проникли в Ручейки и там остались, но скорее всего кто-то пришел и ушел. – Новость привела Кирсана-ар-Мюрита в отличное настроение:

– Замечательно! – он даже потер руки, что делал только тогда, когда его что-то сильно радовало. Сообщение Хранителя Покоя могло означать только одно – пришельцы с севера не сгинули в Мертвом море, чего Кирсан очень опасался, а приступили к исполнению своих коварных планов. – Еще что-нибудь необычное было?

– Не было. – Курт виновато пожал плечами и покачал головой.

– Наверняка было, – не поверил ему Рейхстратег, – просто твои шпионы не обратили внимания. – Хранитель Покоя сделал виноватое лицо, но Рейхстратег на эту пантомиму внимания не обратил – он ни в чем не винил своего министра, а просто констатировал факты. – Твои люди – которые под «Хамелеоньими накидками» сторожат около дворца Ортега, что-нибудь заметили?

– Нет.

– Ну-у… что ж – значит их накидки не хуже моих. Это хорошо… – задумчиво протянул Кирсан. – Что ты уже предпринял?

– Мои люди с утра трутся во всех гостиницах и постоялых дворах, расположенных поблизости от Сиреневой улицы. Особое внимание к заведениям около угла Сиреневой и Старой Башни.

– Там счетчик сработал?

– Да. Все силы брошены туда. Я оголил город… – в ответ на это признание Рейхстратег лишь пренебрежительно махнул рукой – обыватели переживут как-нибудь, а не переживут – их проблемы.

– Ребята трясут персонал гостиниц, осведомителей и вообще всех, до кого могут добраться, – продолжил вдохновленный одобрением начальства министр внутренних дел.

– А что спрашивают?

– Кто видел что-либо подозрительное, не было ли подозрительных постояльцев, не покидал ли кто-нибудь гостиницу ночью…

– И?

– И ничего.

– Ладно… Иди работай. И сразу докладывай, если что!

– Слушаю и повинуюсь!

Трактирщик оказался порядочным человеком – он честно предупредил Дениса о том, чья именно комната находится рядом с той, которую выбрал для проживания старший помощник. Когда Денис пренебрежительно махнул рукой – мол, волков бояться в лес не ходить, он только пожал плечами. Примерно такой же жест сделал Понтий Пилат прежде чем умыть руки.

Денис с Шэфом официально так и не «познакомились». Командор решил, что искать будут двоих, вернее даже не двоих, а пару, которая вместе прибыла и вместе что-то мутит, причем люди должны быть похожи, если не внешне, то хотя бы внутренне – оба мордовороты, или наоборот – ботаны, но с волчьими глазами, или же один здоровенный жлоб с глупой мордой, а второй – типичный интеллигент, но вот повадки у обоих опытных киллеров.

Трудно сказать, заметил бы кто-нибудь внутреннее сходство между Болотной Гадюкой и молодым неопытным аристократом с юга – внешнего не было и в помине, но рисковать командор не собирался, поэтому он запретил любые контакты на людях, мотивировав это тем, что не надо облегчать жизнь престольским сыщикам, у них стукачей хватает – мало ли один окажется слишком догадливым, или слишком подозрительным.

Для всех окружающих бретер Болотная Гадюка и молодой южанин остались незнакомы. Оставалось только выбрать «мирское» имя для Дениса. При выборе оперативного псевдонима для старшего помощника верховный главнокомандующий исходил из двух соображений. Первое – пусть у местных язык в ленту Мебиуса скрутится от непривычных звуков – очевидно, что у шпиона такого запоминающегося имени быть не может, у лазутчика оно должно полностью соответствовать местным традициям, какой-нибудь Омар Рагэтус, или же, на худой конец, Конрад Басим, а тут на тебе – шевалье де Мезон-Руж, грат бы побрал этих южных варваров с их варварскими южными именами! Второе – не надо велосипед изобретать, зачем излишне напрягаться, если под рукой, точнее в голове, имеется кое-что из сокровищницы мировой (земной) литературы – черпай полной пригоршней.

Вследствие повышенной конспирации, виделись компаньоны только по ночам, тайно. Разговаривали шепотом – полная тайна вкладов! Главком, чтобы не спалиться, что его навещает ночной порой не пухлая пышногрудая служанка, а вовсе даже наоборот – поджарый молодой человек, каковой факт мог нанести непоправимый урон его репутации – голубых тут не жаловали, чай не Европа, устроил громкий скандал по поводу скрипучей двери – в результате она была смазана так, что петли аж лоснились. При дневном освещении под определенным углом петли даже сияли – примерно, как яйца боцмана после посещения борделя. Струхнувший отельер, чтобы не вызвать гнев грозного постояльца, не любившего шум, смазал и остальные двери на этаже от греха подальше, так что Денису и суетиться не пришлось.

Как выяснилось, Паранг прекрасно обходился и без телефонной связи и без Интернета – вести и слухи в нем распространялись практически мгновенно. Уже на второй день, к Шэфу пару раз подкатывали прилично одетые джентльмены – не аристократы, конечно, но судя по всему весьма приближенные слуги, можно даже сказать – наперсники оных, с предложениями типа: – Как смотрит уважаемый пир на возможность поучаствовать в деле защиты чести и достоинства другого уважаемого пира… На что главком, вежливо отвечал: – Что он бы со всей душой, но в данный момент, – тут он показывая глазами вверх, – как раз оказывает подобную услугу одной высокопоставленной особе и что если он будет отвлекаться, его не поймут. – Собеседники оказывались понятливыми и не настаивали.

Денис в очередной раз поразился широте спектра разнообразных умений любимого руководителя. Он грешным делом полагал, что командор для поддержания имиджа Болотной Гадюки – упырь упырем, будет вынужден расходовать драгоценный ресурс шкиры, но оказалось, что в рюкзаке главкома, кроме всего остального, хранились принадлежности для макияжа: краски, растушевки, кисти и прочая ботва. Когда старший помощник первый раз увидел, как с помощью этих нехитрых приспособлений верховных главнокомандующий из молодого симпатичного человека превращается в завсегдатая… да что там завсегдатая – в одну из главных звезд фестиваля «Кровосос года», он был поражен в самую печень.

– Гениально! – голосом сукина сына Якина начал Денис: – Слушайте, я не узнаю вас в гриме! Кто Вы такой? Сергей Бондарчук? м-м… нет. Юрий… Никулин – оу… нет-нет-нет-нет. Боже мой!.. – Денис постучал себя по лбу. – Иннокентий Смоктуновский! Кеша!

Главком нахмурился, сдвинул брови после чего старший помощник удостоился суровой отповеди:

– Я – артист больших и малых академических театров; а фамилия моя – фамилия моя слишком известная, чтобы я её называл! – После чего оба заржали, но тихонько. Конспирация!

После вселения Дениса в «Пьяную Розу», компаньоны в течении нескольких последующих дней, поочередно болтались по Парангу и гужевались в самых разных злачных местах – от самых низкопробных, до вполне себе респектабельных – столица Высокого Престола могла предложить развлечения на любой вкус и кошелек, где и грели уши.

Их интересовал лишь один вопрос – где ныне обретается член Капитула Высокого Престола Епископ Ортег-ар-Фаран, и почему этот сукин кот уже который день нос не кажет в свой родной дом в Ручейках? И именно на этот вопрос ответа они нигде не получили. Случайные собутыльники трепались о чем угодно: о том, что графиня Моника Констэнтиус в очередной раз наставила рога своему мужу графу Ампелиусу; о повышении налога на соль – вот бы всю эту соль да в задницу Рейхстратегу и всему Капитулу; о предстоящем празднике Новых Святых; об араэлитах, причем точки зрения бывали диаметрально противоположными – от вешать на первом попавшемся дереве, до – они еще всем покажут кто в доме хозяин. И еще о массе интереснейших вещей болтали новые знакомцы Шэфа и Дениса… но ни слова о нужном.

Компаньоны держались так, чтобы подозрений не вызывать. Для этого требовалось только одно – побольше слушать и поменьше говорить, а в особенности – спрашивать. Шэф утверждал, что рано или поздно нужная информация достигнет их ушей и без наводящих вопросов, а Денис горячился, что так можно ждать до морковкина заговенья – Паранг ему активно не нравился. И действительно, после Бакара это было, как после апельсинового сада заглянуть на свиноферму, где-нибудь в нечерноземной полосе. По-идее, и то и другое относится к сельскому хозяйству, но разница есть.

Шэф «охотился» по местам, назвать которые приличными язык бы не повернулся, а Денис – наоборот. Объяснение этому было вполне очевидное – самому главному отморозку в самом сомнительном заведении парангского общепита, где собиралась публика по которой плакали плаха и петля, хватало одного взгляда на Болотную Гадюку, чтобы признать в нем социально-близкий элемент, хоть и аристократа, судя по баронской цепи, ну а щеголеватому и симпатичному старшему помощнику самое место было в фешенебельных ресторанах, где собирался полусвет столичной аристократии.

Что характерно, у командора болтавшегося по притонам, где количество криминального элемента превышало двадцать пять человек на квадратный дюйм, никаких инцидентов с завсегдатаями не было. Никто, несмотря на степень алкогольного опьянения и зашкаливающую природную дурь, не пытался толкнуть Шэфа, воткнуть ему шило в бок, пролить на него свое дурно пахнущее пойло, или наоборот – развести его на пойло, или стребовать должок, оставшийся еще с прошлой весны, или еще как обидеть. Как-то обходилось без этого. А если кто случайно и пихал – в некоторых заведениях было не протолкнуться, то всякий раз бурчал себе под нос что-то похожее на извинения, а Шэф, в свою очередь, не обострял.

Типовой процесс инфильтрации главкома в инфраструктуру отдельно взятого криминального собрания выглядел примерно так: дверь «салуна» открывалась и в помещение, вместе с глотком… чуть было не вырвалось – свежего воздуха, правильно будет так: и в помещение вместе с глотком холодного, дурнопахнущего воздуха проникала Болотная Гадюка. Никаких специальных усилий для поддержания имиджа верховный главнокомандующий не предпринимал – он молча протискивался к стойке, кидал трактирщику маленькую серебряную монету и приветливо говорил что-то вроде этого: – Привет. Пожрать и выпить. – После того, как хозяин заведения, метров двух ростом и около метра в ширину и в толщину, обращал на него свое благосклонное внимание, командор уточнял: – Учти, что я крыс не ем, и ослиную мочу не пью.

И не было еще случая, чтобы трактирщик не проникся важностью поставленной перед ним задачи. Уж на что отпетые ребята обслуживали посетителей в «Ржавом гвозде» и «Холере» – четырех клиентов выкидывали при нужде за один заход, двое в левой, двое в правой – и на выход, но и те молча сносили грязные намеки на крыс и мочу. Кому сказать – не поверят, ладно бы обычную, человеческую, а то – ослиную!

Кому другому за такое сильно бы не поздоровилось, а Шэфу, как с гуся вода. Зыркнул на трактирщика, да так что у того уже начавший открываться рот сразу захлопывался, да и пошел от стойки в зал занимать свободное место. Если таковых было много, главком садился за пустой стол, если мало, то старался лицом к двери, спиной к стене, если совсем мало – то как получится.

Получив заказ, который, обычно приносил сам хозяин, а не замурзанные подавальщицы, командор неторопливо приступал к трапезе. Неизвестно чем кормили и поили остальных клиентов – Шэф не дегустировал, но ему неизменно, вне зависимости от названия и степени неприглядности заведения, подавали хорошо прожаренного цыпленка, острый чесночный соус, краюху свежего ржаного хлеба и кувшин терпкого красного вина, которое хотелось выпить, а не вылить на голову принесшему.

Покончив с цыпленком, командор начинал потихоньку потягивать вино, одновременно включая дальнеслышанье. Он бы мог это сделать и раньше, во время еды, но считал что выслушивание разнообразной хрени может вредно сказаться на процессе приема и переваривания пищи. Обычно главком сидел привалившись к стенке, безучастный ко всему происходящему в зале – пьяным мужским крикам, женским взвизгам, хриплой ругани, звукам ударов и проклятий, производимых во время одиночных и коллективных потасовок и прочему белому шуму, сопровождающему кабацкую жизнедеятельность, и казалось дремал с открытыми глазами.

Разумеется, полноценной дремы не было – время от времени верховному главнокомандующему приходилось уклоняться от летящих в его сторону пивных кружек и иных предметов, запущенных в полет местными «снайперами». Специально в него никто не целился, но в таких местах никто не гарантирован от внезапно прилетевшего в голову стеклянного, глиняного, или деревянного снаряда, поэтому командору приходилось все время быть начеку.

Поначалу, что неизбежно в местах, где собирается не самая законопослушная публика, на главкома, как на новичка от которого неизвестно чего ждать и который мог оказаться кем угодно – от шпиона внутренней стражи до маньяка душителя, посматривали косо. Но, что интересно, такая простая и логичная мысль, как воткнуть мутному незнакомцу перо в бок, и дело с концом, хотя и приходила в головы постоянным клиентам заведения, но с реализацией ее на практике как-то не срасталось – не было добровольцев.

Что удивительно, учитывая состав контингента. Но, вот не было и все тут! Прямо какая-то загадка природы. Но, постепенно завсегдатаи начинали принимать командора то ли за мебель, то ли за такого же завсегдатая, как сами, и разговоры, не предназначенные для чужих ушей, поначалу попритихшие в присутствии странного незнакомца, возвращались в обычную колею. Шэф внимательно слушал, но как уже упоминалось выше, полезной информации в них было ноль целых ноль десятых.

Рестораны, по которым болтался Денис, по сути ничем не отличались от кабаков, по которым шлялся Шэф. Набор предлагаемых услуг был однотипным: еда, выпивка, бабы. Ну, разумеется, качество предоставляемых услуг в ресторанах было повыше: еда вкуснее и разнообразнее, алкоголь не тошнотворный, а девушки иногда встречались вполне себе симпатичные. Денис может быть и рискнул, но запашок-с… Он даже пожаловался на это обстоятельство мудрому руководителю:

– Как с ними вообще спать можно!?

– Это ты еще портянки не нюхал, – ухмыльнулся командор. – В стройбате.

– А я туда не собираюсь! – старший помощник встал в позу оскорбленной невинности. – И вообще – в армии портянки заменили на носки. Я читал.

– Ну-у… раз чи-ита-ал… – протянул главком, – тогда другое дело. А вообще человек ко всему привыкает, – философски заметил он. – Представь, что мы бы здесь застряли на пару лет. Чего бы ты делал?

– Не хотелось бы, – скривился старший помощник.

– Сам не хочу, но все же? – Денис задумался.

– Ну-у… мыл бы их перед употреблением… наверное. А что еще делать-то?

– Ты с этим поосторожнее, с мытьем, а то…

– А что – «а то»? – поднял брови старший помощник.

– Да я как-то прочел историю, как один парень, вроде тебя, – ухмыльнулся командор, – брезгливый сильно, познакомился с девушкой откуда-то с севера, привел домой, а от нее не то что воняет – смердит. Аж глаза ест. Но очень хочется, так что делать нечего – он ее в ванну и отмывать. Утром выставил. А через какое-то время заявляется к нему целая делегация – эта девушка и много сурово настроенных мужчин – родственнички. Так мол и так, ты с нее смыл олений жир, или кал – точно не помню и теперь олешки ее к себе не подпускают. Спортил девку – женись! И сурово так посматривают, а парень знал, что они все охотники ого-го-го – белке в глаз попадают из-за угла. Делать нечего – женился. А через какое-то время приезжает гонец из племени и дает парню сумку, поясняет, что там ее зарплата – то ли оленей забивали, то ли рога им отшибали на лекарство – точно не помню, но суть в другом, открывает он сумку, а она баксами набита. Так что – поосторожней с мытьем, студент!

– А чего поосторожней? – осклабился старший помощник. – Баксы привезут…

– А жениться? – умерил его веселье верховный главнокомандующий.

– Это да, – вздохнул Денис. – Придется целибат объявить.

– Или привыкнешь.

– Или привыкну… – был вынужден согласиться старший помощник.

Понятное дело, что Денис мотался по местным ресторациям не для того, чтобы вкусно поужинать и оттянуться со знойными, но пахучими, красотками – он, как и Шэф, «слушал». Контингент для этого был вполне себе подходящим: молодые небедные, но и небогатые аристократы, армейские и гвардейские офицеры, начинающие маги без особых претензий – что-то вроде нашего очень среднего класса. Настоящий бомонд и Лейб-гвардия тусовались по салонам, путь куда, без приглашения, был заказа. Конечно, неплохо было бы попасть и посмотреть, как оно там, но для кратковременного визита в Высокий Престол, а компаньоны очень надеялись, что он кратковременный, такого врастания в инфраструктуру местного общества не требовалось.

Старший помощник, в отличие от нелюдимого верховного главнокомандующего, свел многочисленные знакомства среди гвардии. Сделал он это путем банальным и описанным в приключенческой литературе миллионы раз. Молоденький гвардеец, едва державшийся на ногах от неумеренного потребления горячительных напитков, споткнулся и чуть не упал, задев при этом Дениса. Как большинство людей, склонных винить в своих бедах и проблемах кого угодно, но только не себя, офицер немедленно обвинил старшего помощника в том, что тот его толкнул и потребовал безотлагательной сатисфакции «здесь и сейчас»!

Его товарищи тоже не были против дополнительного развлечения – когда ты сыт, пьян, а твоя рука покоится на талии девицы, которая от выпитого представляется тебе гением чистой красоты, и одновременно аватаром богини любви, обретшей плоть и кровь, тебе недостает только одного – возможности разогнать кровь, наблюдая как твой однополчанин научит хорошим манерам какого-то штафирку.

Все было организовано моментально – чувствовалось, что ничего экстраординарного не происходит – так, что-то вроде драки на танцах в сельском клубе, без которой ни одна уважающая себя колхозная дискотека не обходилась.

Мигом образовался распорядитель, который стал уточнять условия поединка. Денис, как вызванный, выбирал оружие. Он кочевряжиться и предлагать арбалеты не стал – не тот случай, уж больно пьяным был контрагент, и просто похлопал по эфесу шпаги. На вопрос не хотят ли стороны примирится, старший помощник только пожал плечами, а гвардеец сверкнул глазами и заявил решительное «Нет».

А вот дальше процедура сошла с накатанной колеи. Денис это понял по ошарашенным взглядам собравшихся, когда на вопрос распорядителя: «Дуль продолжается до первой крови или…», гвардеец решительно заявил: «До смерти!», приведя окружающих в некое замешательство.

Один из офицеров, чуть постарше и соответственно чуть трезвее остальных – сказывался опыт, попытался воздействовать на дебошира, но тот ни на какие компромиссы идти не соглашался – драться до смерти, и все тут! Штурмфюрер даже несколько смущенно посмотрел на Дениса и лишь развел руками – мол ничего не поделаешь. Судьба.

– А если я не хочу его убивать? – полюбопытствовал старший помощник. – Можно только покалечить? – Вопрос вызвал дружный смех у окружающих. Штурмфюрер приобнял Дениса за плечи:

– Молодой человек, если ты останешься в живых, с меня десять золотых и бутылка имперского коньяка! – объявил он. Остальные гвардейцы дружно поддержали командира и принялись объявлять премии, ожидающие живого старшего помощника. Похоже было на то, что никто за свои денежки не опасался.

«Похоже, они тут все неплохо фехтуют, включая этого хрена» – поделился своими опасениями внутренний голос.

«Или думают, что неплохо, – отмахнулся Денис. – Сейчас надеру уши этому козленку!»

«Ну-ну… ты это… – не зарывайся!»

«Будь спок!»

Мешающие столики были споро растащены в стороны, зрители образовали неровный круг, диаметром метров шесть-семь, и поединок начался. Сразу же выяснилось, что прав был внутренний голос – гвардеец фехтовать умел. Как только зазвенела сталь – Денис «Черными когтями» не пользовался, чтобы не вызывать ненужный интерес, а использовал обычную, правда хорошо сбалансированную, шпагу, его противник как будто протрезвел.

Его движения стали быстрыми и очень резкими – чувствовалась школа. Старший помощник, который собирался выиграть «малой кровью и на чужой территории», был несколько озадачен – гвардеец мальчиком для битья не был.

Он даже немножко погонял Дениса, заставляя того отступать и уходить в стороны. Все кончилось в тот момент, когда особенно удачным выпадом он сумел зацепить левую руку старшего помощника. Ничего опасного, так – царапина, но тут Денис разозлился по настоящему. Какого хрена! – за его плечами «Орден Пчелы», он сам красная Пчела! Его учили наставник Хадуд со своими мальчиками и Мастер войны ш'Тартака, а тут его – боевого офицера и кто?!? – бычье!

Денис взвинтил темп и перешел к решительным действиям. В кадат он решил не входить – мало ли как к этому могли отнестись присутствующие маги – может, как к нарушению условий дуэли, а это ни к чему хорошему привести не могло. Он просто ощутил ту ярость, которая была в те моменты, когда его лупили мальчики наставника Хадуда, а он колошматил их в ответ.

После этого поединок продолжился недолго – дождавшись подходящего момента, старший помощник изящно отвел шпагу гвардейца в сторону, сделал быстрый выпад и изо всех сил треснул шпагой по голове. Горестный вздох, вырвавшийся из груди собравшихся, сопровождал падение бесчувственного тела, рухнувшего на пол с окровавленной головой. С этого момента зрители разделились на две неравные части. Большинство мгновенно протрезвевших гвардейцев бросилось к поверженному товарищу, а меньшая их часть, кидая гневные взгляды, начала подступать к Денису. Намерения, ясно написанные на их лицах, назвать добрыми было никак невозможно.

«Жаль…» – подумал Денис.

«Что шкиры нет?» – поинтересовался внутренний голос.

«Да нет… что миром разойтись не удалось. Придется крушить их в навский шюрк. А Шэфу это не понравится…» – вздохнул старший помощник и начал рассматривать наступающих с плотоядным интересом. Примерно так молодой кот, впервые попавший на дачу, разглядывает разнообразную живность тусующуюся на участке. С одной стороны ему просто любопытно, но с другой – гастрономический мотив присутствует.

Нетривиальное поведение старшего помощника возымело свое действие – на каком-то этапе продвижение «народных мстителей» замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. Уж больно необычно вела себя «жертва» – вместо того чтобы со страхом в глазах дожидаться неотвратимого возмездия, штатский с нехорошим прищуром нагло разглядывал приближающихся гвардейцев. Это обескураживало, как говорил один мудрый человек.

Ситуация сильно напоминала эпизод из «Трое в лодке», когда Монморанси погнался за уличным котом, чтобы придушить мерзавца, а тот вместо того, чтобы задать стрекача, развернулся и стал поджидать пса. И тогда и сейчас возникла определенная неловкость, типа когда верхи не могут, а низы не хотят. К счастью, через какое-то время из кучи малы, склонившийся над «падшим ангелом» стали доноситься голоса: «Жив… жив!.. да он живой!.. жив…»

– Конечно жив, – криво ухмыльнулся старший помощник, пристально глядя в глаза ближайшему гвардейцу, который и сам уже был не рад, что оказался в авангарде, но никакой возможности отступить у него не было – сзади его подпирала монолитная стена товарищей. – Я же плашмя бил.

Все вздохнули с облегчением и началось братание. От выигранных денег Денис отказался, вызвав этим широким жестом глубочайшую признательность всего личного состава, взял только коньяк, который и распил с штурмфюрером, после чего был принят в компанию гвардейцев. Познакомившись поближе и рассказав свою нехитрую историю, он вызвал у местной воинской элиты, искреннее уважение не только умением фехтовать и личным мужеством, но еще и тем обстоятельством, что не болтался по присутственным местам, как говно в проруби, добывая гратов сигнум, а честно пропивал отцовские денежки.

– Пойми! – втюхивал ему мертвецки пьяный, но умудряющийся стоять на ногах, бравый корнет, имени которого Денис не помнил: – Жить надо так…

… чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы…

Закончить мысль офицер не смог и застыл глядя куда-то вдаль. Через секунду Денис убедился, что он спит с открытыми глазами!

«Вот это да! – восхитился Денис. – Хотя… может и наши так могут. Хрен знает…»

Бережно усадив военного на ближайший диванчик, старший помощник только подивился разнообразным умениям местных золотопогонников. Насчет материала, идущего на изготовление эполет, сказано не для красного словца, а в самом прямом смысле слова – настоящее золотое шитье. Правда, так было только у гвардии, у обычных армейцев все было попроще. Ну, как везде, впрочем. Что же касается лейб-гвардии, то у них на мундире золота было больше, чем у старой цыганки во рту.

Кстати говоря, Денис с удивлением узнал, что Шэф популярен и в этой среде. Получилось это так – после очередной пирушки, вся разгоряченная компания, состоящая из гвардейцев, девиц и Дениса вдруг решила нагрянуть к кому-нибудь в гости. Выбор, после недолгого обсуждения, пал на старшего помощника, потому что у него еще никто не бывал и всем было интересно. Денис не упирался, и только предупредил, что шуметь будет нельзя.

– Эт-то еще почему!?! – возмутился один из заводил. – Учти! – он помахал пальцем перед носом старшего помощника. – Гвардии все можно! – на что присутствующие ответили одобрительным гулом.

– Да я понимаю… – смутился старший помощник. – Просто у меня в соседней комнате живет Болотная Гадюка, – он собрался было растолковать компании все тонкости этого момента, но этого не потребовалось.

– А действительно, – нахмурился заводила, – до тебя тащиться, пожалуй что далековато… – на этом инцидент был исчерпан.

Однако, это все лирика. В сухом остатке было лишь то, что денисовские «слушанья» дали такой же результат, как и шэфские – нулевой. Никаких разговоров касательно члена Капитула Епископа Ортега-ар-Фарана, касательно его местопребывания, планов и возможных действий, не велось. Вся эта ситуация стала несколько напрягать компаньонов, они даже дали зарок подождать еще три дня и перейти к более активным действиям, когда судьба наконец-то сжалилась над ними.