Хардкор

Самый страшный кошмар

Оби-Ван едва не рухнул, зацепившись за свисающие с дерева лианы, заполонившие своими кольцами все пространство между корнями. Вдали послышался торжествующий вопль Вентресс, гнавшей его по джунглям уже неделю, и джедай, с трудом поставив себя вертикально, заковылял к виднеющейся впереди темной массе слишком правильной формы.

От нее фонило странно: немного Тьмой, много Силой и еще больше злобным весельем, но Кеноби было уже все равно. Вырвавшись из плена сбрендившей Вентресс, измученный пытками и голодом джедай сумел ускользнуть в джунгли Раттатака и бежал куда глаза глядят, в смутной надежде, что Сила выведет.

Сила вывела к обветшалой пирамиде ситхского храма, чему Оби-Ван совсем не удивился: с его удачей это было закономерно – все попытки свернуть в сторону пресекались преследователями, гнавшими его ну уж очень целенаправленно. Как ни странно, никаких плохих предчувствий не было, еле живой джедай утомленно махнул рукой и нырнул в гостеприимно приоткрывшуюся дверь, решив, что хуже не будет. Дверь захлопнулась на глазах выскочившей на поляну Вентресс, а затем ее впечатало в ближайшее дерево волной Силы.

Кряхтя, Асажж поднялась, отряхнула юбки и бодрой походкой направилась к храму, довольно хихикнув при виде высеченного на двери предупреждения.

Надпись на киттате гласила: «…войдя, ты встретишь свой самый страшный кошмар!». Асажж не смутило, что надпись почему-то начинается с маленькой буквы, а первое слово затерлось до нечитаемости – она готовилась обеспечить загнанному в угол Кеноби кошмары до конца его короткой жизни.

Оби-Ван потрясённо сел на задницу, выпучившись на превратившиеся в лапы руки. Впрочем, изменились не только они – беглый осмотр позволил констатировать, что он превратился в кошку. Вернее – более тщательный осмотр успокоил, – в кота совершенно джедайской расцветки: тело было светло-бежевым, а лапки и хвост – коричневыми. Первое потрясение прошло, чувствующий себя на удивление бодрым и здоровым Кеноби осмотрел себя ещё раз, попрыгал, побегал, выпустил белоснежные острейшие когти и удовлетворённо мурлыкнул: как сообщила память, такую расцветку имели мандалорские священные коты, давно, впрочем, вымершие, славившиеся своими боевыми качествами. Уже это радовало, и скрип открывающейся двери кот-джедай встретил в полной боевой готовности.

Вентресс вошла в огромный зал, украшенный фресками, готовясь к любой неожиданности: Кеноби был коварным противником, ждать можно было чего угодно, но явно не этого. Прямо в центре зала на выложенном из разноцветных камней символе Силы сидел бежево-коричневый кот, испуганно таращивший голубые глаза. Вентресс моргнула, но кот не исчез, только весь сжался, тоненько мяукнув. Асажж хрипло засмеялась.

– Что, Кеноби, добегался? – издевательски оскалилась женщина, едва не лопаясь от восторга. Кот сжался, ещё больше припадая к полу, прижимая уши к голове. – Готовься встретить свой самый страшный кошмар!

Вентресс злорадно хмыкнула, шагнув вперёд, а затем совершила ошибку – в очередной раз недооценила Кеноби. Она отключила мечи, подвесив их к поясу, и потянулась к коту.

– Иди сюда, кися…

Кот сощурился, дёрнул задницей и с душераздирающим воплем прыгнул, на лету раздирая когтями протянутые к нему руки. Вентресс взвизгнула, рефлекторно отмахиваясь, но кот извернулся в полете, явно используя Силу, и ударил лапами по глазам. Следующие несколько минут превратились в адский аттракцион: кот царапался неимоверно острыми длинными когтями, кусался не менее длинными клыками, выл так, что лопались барабанные перепонки, и не давал вздохнуть, нападая со всех сторон сразу. Попытки выхватить сейберы провалились: кот разорвал ремень, Силой отбросил их подальше, заодно искусав Вентресс живот, а когда орущая от ярости и боли женщина согнулась в три погибели в попытке защититься, прыгнул на шею, едва не разорвав сонную артерию. Асажж сумела отмахнуться от комка ярости и свалилась на пол, заливая его кровью. Толчок Силы отправил ее в полет к стене, а потом она провалилась в темноту, полную острых белых зубов.

Когда женщина очухалась, Кеноби – в каком бы облике он ни был – и след простыл. Вентресс, шаркая, как столетняя бабка, вывалилась из храма, отчетливо слыша раздающееся со всех сторон хихиканье. Дверь захлопнулась, Асажж, привалившись к ней, машинально прикипела взглядом к надписи. Теперь она прекрасно видела первое слово. «Ситх». Сплюнув, Вентресс с трудом вернулась к себе, застонав от бешенства: корабль исчез. А ведь там были вбиты в навигатор координаты Серенно и тайной базы Дарта Тирануса.

Вентресс уж было решила предупредить Дуку, но потом вспомнила о том, что гадский граф в последнее время очень зажимал знания и как-то стал косо поглядывать в ее сторону, сплюнула и пошла в медотсек, лечиться. И вообще ей надо стресс зажевать.

Оби-Ван лежал в кресле пилота, подцепляя когтями по одной припущенной в масле рыбке за раз, наслаждался едой и напряженно размышлял. Спереть корабль оказалось легко – Сила помогла. Конечно, точка назначения была не ахти, но испытания возможностей его тела прошли успешно, так что, пока он не вернется к своему нормальному виду, надо пользоваться моментом. Доев рыбу, Оби-Ван вылизал масло, напился воды и полез инспектировать шкафы с припасами дальше. Лететь ему долго, а пахло все так завлекательно! Да и в животе опять намекающе бурчало…

Выяснилось, что у Вентресс была губа не дура и поесть она любила. Неделю перелета Оби-Ван ел каждые два часа, спал, наслаждаясь бездельем, и бегал, тренируясь. Все сожранное переходило в мышцы, так что к моменту прилета на Серенно Кеноби был бодр, здоров и готов действовать на благо галактики.

Дуку встал, отключая голопередатчик. Отчет Сидиусу был воспринят благосклонно, теперь стоило заняться исполнением намеченных планов. Стоящий на платформе граф, погруженный в размышления, не заметил, что за ним наблюдают. Лежащий на столике сейбер сам собой нырнул под банкетку, из-под которой бесшумно вылез кот. Дуку как раз задумчиво огладил бородку, когда плотную кожу сапога проткнули острые зубы, вырвавшие не только кусок обуви, но и разорвавшие сухожилие.

Заорав от боли и неожиданности, Дуку взмахнул руками, передатчик сработал непредсказуемым образом.

Заседание Совета шло полным ходом, когда в центре зала замерцал сигнал вызова. Йода нажал на кнопку, установилось соединение, а в следующий миг джедаев едва не впечатало в стены дикими воплями, донесшимися сквозь галактику. Передатчик бесстрастно демонстрировал, как граф Дуку отбивается от рвущего его на запчасти кота. Зловредное животное с бешеной скоростью металось вокруг ситха, кусаясь и царапаясь. На глазах обалдевших магистров кот запрыгнул на плечи Дуку, явно пытаясь снять с ситха скальп. Истошно вопящий кот увернулся от попыток его поймать, попутно едва не откусив графу породистый нос, раздирая в клочья одежду ситха и его самого.

– Двадцать кредитов на кота! – потрясенно выпалил Скайуокер, которому как раз собирались назначить нового мастера взамен пропавшего без вести Оби-Вана. Кот дернул ушами, выплюнул откушенный палец графа и пошел в атаку с удвоенной энергией, подбадриваемый азартными воплями Энакина. Йода смотрел с сочувствием на бывшего падавана, но возмущаться не спешил. Винду хмыкнул, усевшись поудобнее, наслаждаясь зрелищем, остальные советники переговаривались и переглядывались, по рукам пошли гулять кредиты. Наконец эпичный бой закончился сокрушительным поражением графа: кот опять укусил его за щиколотку, свалив на пол, ловко уронив виском на угол платформы.

Скайуокер торжествующе заорал, потрясая кулаком. Кот отряхнулся, выплюнул ошметки графа, сел, элегантно обернувшись хвостом, и замяукал, сосредоточенно уставившись в передатчик. Скайуокер уронил челюсть.

– Мастер? – выдавил ошалевший падаван, у которого неожиданно ожили Узы Силы, связывающие его с Кеноби.

– Мастер, вы уверены? – прошептал Энакин, на руках которого развалился ухоженный мандалорский священный кот.

– Мур-р.

– У меня плохое предчувствие! – простонал падаван. Кот замурчал. Окружившие их клоны в бело-золотых доспехах бдили, ревниво отслеживая каждое движение окружающих. Коди мрачно нахмурился под шлемом, борясь с желанием схватить своего генерала и запихать за пазуху. Неизвестно, как долго Кеноби пробудет в этой форме, но маршалу уже представили четыре варианта доспехов для кота, на которого все клоны без исключения пялились с сердечками в глазах, – видимо, генетика, доставшаяся от Фетта, сработала.

Коди план генерала не нравился, а еще не нравилось, что придется импровизировать, скорее всего. Канцлер, на встречу с которым пришел Энакин, изумленно уставился на процессию, сощурившись на кота, от которого исходило крайне странное ощущение Силы.

Кот, развалившийся на руках у Скайуокера, издевательски зевнул, оттопырив коготь на лапке. Зазвонил комлинк, Энакин, извинившись, опустил кота на пол и отошёл подальше.

Кот тут же принялся тереться о длинную – настоящий альдераанский шелковый бархат! – мантию, осыпая ее шерстью, прекрасно заметной на темно-синем фоне. Палпатин заскрежетал зубами, борясь с желанием пнуть мерзавца. Теперь мантию можно только выкинуть на помойку! Скайуокер закончил разговор, подошёл, подхватил кота и всунул его прямо в руки обалдевшего канцлера.

– Ваше превосходительство… Это… В общем, вам. Подарок. Ага.

Сенаторы, вытягивающие шеи в попытках разглядеть подробности, умиленно заохали, Палпатин скривился, как от зубной боли. Отбившись от жаждущих общения, Палпатин закрылся в кабинете, отговорившим делами, заблокировал дверь и огляделся. Кота и след простыл. Ситх выудил из тайника сейбер и засюсюкал:

– Кись-кись-кись… Иди сюда, тварь.

Под креслом зарычало.

Передача прямиком из канцлерского кабинета включилась неожиданно. Сенаторы, неторопливо занимающие ложи перед началом очередной сессии, с изумлением уставились на экран, на котором во всех подробностях демонстрировалось, как канцлер, вооруженный алым сейбером, демонически хохоча и испуская из пальцев молнии, гоняет по кабинету кота.

Животное боролось за свою жизнь изо всех сил. Оно скакало по стульям и этажеркам, сваливая драгоценные безделушки, кидалось под ноги, царапалось и кусалось, воя и рыча. Канцлер ломал мебель, крушил все сейбером и орал от бешенства. На глазах обалдевших от такого зрелища сенаторов кот бросился Палпатину под ноги, укусив за щиколотку, а потом полез выше, явно нацелившись на самое дорогое.

К кабинету понеслись джедаи с клонами.

Канцлер заскакал, дрыгая ногами и вскидывая мантию покруче профессиональных танцовщиц канкана. Сейбер полоснул по окну, Палпатин зацепился носком туфли, провалившись в выжженную в ковре дырку, не удержал равновесие, рухнул на стекло, лопнувшее под его весом, и вывалился наружу. Успевший уцепиться за стекло кот подтянулся, втягивая себя в кабинет, упал на бок и заорал, показывая окровавленные лапки. Сенаторы сочувственно застонали.

Насмерть заблокированную дверь выбили, влетевшие в кабинет клоны подхватили кота, развернув бурную деятельность по спасению жизни раненого животного.

Джедаи начали обыск кабинета, заодно организовав поиски тела канцлера, так неожиданно оказавшегося ситхом.

Оби-Ван наслаждался заслуженным отдыхом, находясь под круглосуточным присмотром клонов. Его гладили, чесали, мыли, кормили от пуза, таскали на руках и исполняли любые хотелки. Галактика приходила в себя после войны, джедаи возвращались в Храм, а значит, все произошло по воле Силы, и Кеноби собирался наслаждаться каждым мгновением отдыха. А потом, когда он вернётся в человеческое тело, можно будет и поработать.

На благо галактики, разумеется.