Грезы андроида

Глава 14

Существует один нюанс, касающийся входа в нуль-пространство и выхода из него, которым капитаны и навигаторы не спешат делиться с широкой общественностью, а именно то обстоятельство, что они в эти моменты совершенно слепы.

Войти в нуль-пространство, будучи незрячим – не проблема. Нуль-пространство не содержит в себе ничего, по крайней мере в смысле «ой, да это же айсберг прямо по курсу»; это клубок теоретических состояний, вложенных измерений и неопределенных вероятностей, в котором даже самые продвинутые физики, как они сознаются после кружки-другой пива, ни черта не понимают. Члены Конфедеративного Сообщества используют нуль-пространство для перемещения, поскольку знают, что это работает – несмотря даже на то, что они не знают, почему это работает. Этот факт доводит физиков до безумия, и каждые несколько лет кто-нибудь из них ломается и принимается вопиять, что разумным существам не след баловаться с тем, чего они толком не познахом.

В ответ на это капитаны, навигаторы и кто угодно другой, кому довелось путешествовать в нуль-пространстве, пожимают плечами (или совершают эквивалентное этому жесту действие за отсутствием таковых), поскольку за сорок тысяч лет не было зарегистрировано ни единого пропавшего в нем корабля. Немногочисленные же несчастные случаи были связаны с неверными координатами, введенными до перехода, в результате чего выход происходил в сотнях, тысячах или миллионах световых лет от намеченной точки. От глупости защиты не существует. Нельзя было винить в ней нуль-пространство.

А вот выход из нуль-пространства – дело совсем другое. Объекты, появляющиеся оттуда – к величайшему разочарованию производителей спецэффектов всей галактики – не сверкают, не расплываются и не сыпят искрами. Они просто прибывают, заполняя своей массой соответствующий объем, в котором, как они искренне надеются, в этот момент нет ничего, кроме вакуума. В противном же случае... ну что сказать, в противном случае возникает проблема, когда атомы выходящего из нуль-пространства объекта и атомы объекта, который уже находится в этой точке, вступают в квантовую схватку, определяя, кому из них предстоит владеть пространство, на которое претендуют оба.

В редких случаях это приводит к испепеляющему выбросу атомной энергии, аннигилирующему оба объекта. В основном результатом такого события являются конвенционные повреждения гигантских масштабов. Естественно, даже «конвенционные» повреждения – далеко не подарок, и это охотно подтвердит любой, в теле которого вдруг возникает дыра, если выживет, что случается нечасто.

По этой причине корабли, заполненные живыми существами, крайне редко выскакивают из пространства вблизи обитаемых планет. Ближний космос практически любой обитаемой планеты буквально забит объектам в диапазоне от спутников связи и грузовых барж до мусора, выброшенного за борт, и обломков личных судов, пилоты которых ухитрились столкнуться с кем-то или чем-то далеко за пределами ионосферы. Капитан, выкидывающий свой корабль в суп такой плотности, может быть, и не будет обвинен в покушении на самоубийство большинством ведущих религий, но проделав этот трюк пару раз, вряд ли сумеет найти респектабельного страховщика.

Решение этой проблемы было простым: выделенные зоны выхода, кубические объемы пространства со стороной примерно три километра, чистота вакуума в которых неустанно поддерживалась мониторами размером с баскетбольный мяч, а так же буксирами, если обломки оказывался крупного размера. Каждый обитаемый мир располагал несколькими десятками таких зон, предназначенных для гражданских судов; их координаты были хорошо известны и их использование планировалось со скрупулезностью, от которой затрепетал бы и прусский квартирмейстер. В случае же круизных лайнеров с регулярным графиком движения, зоны выхода для них определялись за недели, а иногда и за месяцы до прибытия, чтобы избежать потенциально катастрофических инцидентов.

Поэтому в распоряжении Ниду было все время в мире, чтобы приготовиться к появлению «Неверленда». Они знали, когда он появится, где он появится, и были уверены также, что все последующие события засвидетельствовать будет некому.

* * * * *

– Расслабься, Род, – сказал Жан Шредер. – Все будет кончено в течение часа.

– Помнится, то же самое мне говорили перед «Арлингтон Моллом», – сказал Род Акуна.

Он мерил шагами маленькую гостевую палубу личного транспорта посла вин-Гетага. Транспорт висел в пространстве борт о борт с канонеркой Ниду с морпехами на борту, которым предстояло взять «Неверленд» на абордаж и захватить девушку; после этого канонерка должна была разобраться с самим лайнером.

– Тут совершенно другая ситуация, – возразил Шредер. – Мы в пространстве Ниду. «Неверленд» просто появится и повиснет рядом. Вон там здоровенная канонерка, готовая разнести его на куски. Если Крика не убьют морпехи, он погибнет, когда «Неверленд» превратится в облако пыли.

– Поверю, когда увижу, – сказал Акуна.

– Можешь не откладывать, Род, – сказал Шредер. – А теперь успокойся. Это приказ.

Шредер показал в угол.

– Посмотри на своего шестерку. Он спокоен. Бери с него пример.

Акуна бросил взгляд на Такка, который и сейчас таращился в ту книжку, которую читал последнюю пару дней и которую отобрал у гика, прежде чем его съесть. Сперва Акуна подкалывал Такка насчет сувенира; Такк отвечал ровным, бесстрастным взглядом, которым, как показалось Акуне, вполне уместно было бы смотреть на корову. Он даже не догадывался, что Такк умел читать, во всяком случае – по-английски.

– Он спокоен, потому что у него IQ, как у мебели, – сказал Акуна и остановился у полотна искусственного хрусталя, служившего обзорным окном. Внизу слева виднелся серп Чагфана. – Поверить не могу, что вернулся в эту жопу мира.

– Верно, здесь ведь и состоялась битва при Паджми, – сказал Шредер тоном, выдававшим полное отсутствие интереса к предмету разговора.

Акуна взглянул на него, не в первый раз представляя, как раскалывает эту самодовольную башку, будто арбуз. Ветеранская сентиментальность была ему чужда, но даже он вспомнила о битва с чувством, напоминающим (по крайней мере, самому Акуне) тихую скорбь. Показное равнодушие к ней Шредера было оскорбительно.

Акуна отбросил эти мысли. Независимо от того, сколько выгоды Шредер сможет извлечь, получив ломиком по зубам, Акуне за него не заплатят ни копейки. И уж точно это не поможет ему удовлетворить горячее желание обслужить Крика.

– Вот он, – сказал Шредер и подошел к окну, в котором секундой раньше возник из ничего «Неверленд». – Очень скоро его капитан заметит, что каналы связи глушат, а через минуту ниды прикажут ему не двигаться и ожидать абордажа.

Акуна на мгновение задумался.

– Этот корабль прилетел сюда ради какой-то церемонии, так ведь? – спросил он.

Шредер пожал плечами.

– Ты мне скажи, Род. Это ведь твоя газетенка привела нас сюда.

– Да, точно, – сказал Акуна. – Они собирались провести какую-то поминальную службу. Вот почему они здесь.

Шредер бросил на него слегка раздраженный взгляд.

– И что?

Акуна повернулся к окну.

– Планетарные челноки, Жан, – сказал он. – Готовые стартовать в любой момент. Крик не дурак. Как только он поймет, что происходит, он начнет искать лазейку. А лазейка уже готова. Вы лучше молитесь, чтобы нидские морпехи не подвели. Стоит дать ему один шанс выбраться – и он выберется. А если они спустятся на планету, то ищи-свищи. Он выжил на этой сраной каменюке, когда в него целились сто тысяч рептильных ублюдков. А сейчас и подавно не пропадет.

* * * * *

Крик взял коммуникатор на третьем звонке и прежде чем открыть его, посмотрел на часы: 3:36 утра по корабельному времени.

– Алло? – сказал он.

– Крик, – сказал капитан Лехэйн. – У вас с подругой намечаются проблемы.

Крик похолодел.

– Откуда вы знаете... – начал он.

– Я знаю с Каледонии, – оборвал его Лехэйн. – Сейчас не время говорить об этом. Нас берут на абордаж морпехи Ниду, Крик. Они заглушили исходящие передачи и приказали оставаться на месте до тех пор, пока вас с девушкой не заберут с судна. Они говорят, что находятся с ней в состоянии войны, чтобы это ни значило. Вам надо двигаться. То, что ниды нас глушат, означает, что они хотят скрыть сам факт нашего появления здесь. Думаю, что как только они ее захватят, то просто собьют нас. Чем дольше вы сможете от них скрываться, тем больше времени у меня будет, чтобы придумать выход. Вперед. Удачи.

Лехэйн отключился.

Крик потряс Робин, спавшую на своей койке.

– Робин, - сказал он. – Вставай. У нас проблемы.

– Чего? – произнесла Робин, не просыпаясь.

– Давай же, Робин.

Крик усадил ее. Робин спала в спортивных штана; хватит и их. Крик включил свет и распахнул шкаф, чтобы достать обувь и свои брюки.

– Просыпайся, Робин. Просыпайся. Нам надо уходить.

– Что происходит? – спросила она, все еще в полусне.

– Морпехи нидов на борту, – сказал Крик, натягивая брюки. – Они пришли за тобой. Как только они захватят тебя, то скорее всего уничтожат корабль. Нам надо убраться отсюда и спрятаться. Давай, Робин. На разговоры нет времени. Надо идти.

Надев штаны, Крик натянул ботинки на босу ногу и помог обуться Робин. Она встала.

– Что с нами будет? – спросила она.

– Ты им нужна живой, – сказал Крик. – Чем бы не кончилось дело, тебе пока ничего не грозит. Это всем остальным надо беспокоиться. Ты готова?

Робин кивнула. Крик подошел к двери и приоткрыл ее.

Коридор был пуст в обоих направлениях. Крик взглянул на план палубы, приклеенный у выхода. Они находились на одной из небольших нижних палуб. На обоих ее концах были лестничные клетки. В центре в коридор выходили двери лифта. Их собственная кабина располагалась ближе к носу, рядом с одной из лестниц.

– Я собираюсь вызвать лифт, – сказал Крик. – Будь здесь, пока я тебя не позову. А потом беги изо всех сил.

– Мы поедем на лифте? – недоверчиво спросила Робин.

– Они двинутся по лестницам, – сказал Крик. – Их, скорее всего, целая толпа, и все они обвешаны железками. В лифт они не войдут. Ну, я пошел.

Он выскользнул за дверь, подбежал к лифту и нажал кнопку «вверх». Ангары челноков располагалась двумя палубами ниже – логично было предположить, что именно через них ниды и вошли на корабль. Направление вверх было более привлекательным.

Лифты круизных лайнеров проектируются с прицелом на комфорт, а не на скорость, а также для перевозки большого количества пассажиров, накидавшихся в корабельных буфетах. Спускаясь с палубы «Галактика», лифт никуда не спешил.

Примерно через минуту его двери раскрылись. Крик закричал, призывая Робин, и одновременно услышал, как щелкнул замок лестничной двери. Робин тоже услышала щелчок, и теперь не нуждалась в дополнительных приглашениях. Крик отпустил двери, как только Робин оказалась рядом, и рывком втянул ее внутрь. Он вдавил кнопку прогулочной палубы, самой верхней из доступных для пассажиров. Лифт поехал вверх.

– Как по-твоему, они видели, что мы в лифте? – спросила Робин.

Снизу донеслись тяжелые удары.

– Ага, – сказал Крик.

– И что нам делать дальше? – спросила Робин.

– Я думаю, – сказал Крик.

«Неверленд» имел пять пассажирских палуб и еще четыре палубы для шопинга и развлечений; кубрики, грузовые палубы и ангары челноков располагались в самом низу. На развлекательных палубах было полно мест, где можно спрятаться, но в такое ранее время все двери на них должны быть заперты. На одной из пассажирских палуб можно скрыться, если удастся уговорить кого-нибудь впустить их в свою кабину. Но оказавшись в каюте, они попадут в ловушку; методичный осмотр помещений займет какое-то время, но в конце концов их найдут. Неважно, где именно на корабле они залягут – их поимка в любом случае станет вопросом времени.

– Нам надо убираться с судна, – сказал Крик.

– Гарри, – сказала Робин и указала на панель управления лифта. – Смотри.

Кнопки палуб над и под ними принялись мигать.

– Черт, они быстро движутся, – сказал Крик.

Они как раз приближались ко второй палубе – пассажирской; Крик нажал ее кнопку.

– Держись от двери подальше, Робин, – сказал он, мягко подталкивая ее к стенке и одновременно зажимая кнопку «Удержание». Затем он стянул рубашку и скатал ее в тугой узел.

– Что ты делаешь? – спросила Робин.

– Тихо, – сказал Крик, чуть отодвинулся в сторону, присел, и швырнул ее через двери, едва те начали расходиться.

Двое морпехов ждали с той стороны, взяв оружие наизготовку, но метнувшаяся к ним хлопающая крыльями голубая штука застала их врасплох. Ближайший нид зашипел и в панике открыл по рубашке огонь, прошивая пулями верхнюю часть задней стенки лифта, его потолок и потолок коридора. Отдача толкнула его на товарища, который что-то прохрипел по-нидски и попытался отпихнуть его.

Крик, не разгибаясь, бросился следом за рубашкой, атаковал первого морпеха снизу и сбил уже потерявшего равновесие нида с ног. Второй морпех пытался поднять оружие; Крик шагнул к нему вплотную, схватился за ствол левой рукой у среза, а правым локтем врезал ниду в чрезвычайно чувствительное рыло. Морпех захрипел от боли и отшатнулся; Крик поймал его за отворот и повторил удар локтем. Морпех выронил оружие, Крик оттолкнул его от себя и перехватил автомат.

Автоматы нидов подключены к сети и заблокированы на своих хозяев, так что стрелять из них могут только они и только с санкции вышестоящего офицера. У Крика не было шансов перестрелять из него морпехов.

Он даже не стал пытаться. Он размахнулся пошире и ударил первого морпеха прикладом по лицу, когда тот как раз попытался навести собственный автомат на Крика. Морпех вернулся на пол. Крик развернулся и обрушил автомат на шлем второго морпеха, еще пуще дезориентировав его. Затем он перенес внимание опять на первого. Он переключался между ними где-то с минуту, пока не стало ясно, что оба мертвы.

Дверь ближайшей каюты открылась, и из нее высунулся мужчина в нижнем белье.

– Вам лучше оставаться в каюте, – сказал ему Крик.

Мужчина окинул быстрым взглядом полураздетого Крика, стоящего над двумя нидскими трупами с окровавленным автоматом в руках и пришел к тому же мнению. Он юркнул внутрь и захлопнул дверь. Крик отбросил автомат и стал обыскивать тела на предмет чего-нибудь полезного. Затем он позвал Робин.

– О боже мой, – сказала она, увидев морпехов.

– Возьми-ка вот это, – сказал Крик, вручая ей боевой нож почти футовой длины. Второй такой же он взял себе, как и два шарика сантиметра полтора в диаметре, в которых узнал шоковые гранаты нидов.

– Ты ждешь, что я этим воспользуюсь? – спросила Робин.

– Надеюсь, не придется, – сказал Крик. – Но если дойдет до этого, то можешь хотя бы рассмотреть такую возможность. Ты нужна им живой. Они будут пытаться не причинить тебе никакого вреда. Это твое преимущество.

Он встал, прихватив рубашку, в которой теперь красовалось несколько дырок, и натянул ее.

– Пошли, – сказал он. – Они должны были уже понять, что лифт стоит. Нам надо двигаться.

– И куда именно? – спросила Робин.

– Вниз, – сказал Крик, поворачивая к ближайшей лестнице. – Теперь их внимание должно переключиться на лифты. – Вниз, к ангарам. Нам надо покинуть судно.

– Ты свихнулся, Гарри, – сказала Робин, следуя за ним. – Эти ребята пришли из ангаров. Мы идем прямо к ним в руки.

– Мы заставили их рассыпаться по нескольким палубам, – сказал Крик. – Они думают, что мы где-то прячемся. Они не ожидают, что мы двинемся к ангарам. Скорее всего, там только пилот и один или два морпеха.

Говоря это просто для того, чтобы успокоить Робин, Крик вдруг сам почти себе поверил.

– Гарри... – начала Робин и тут же осеклась. Дверь на лестницу начала открываться.

– На пол, – приказал Крик. – Лицом в другую сторону.

Робин нырнула вниз. Крик обхватил пальцами гранату, нащупывая маленький выступ, нажатие на который взводило таймер. Как ему помнилось с Паджми, гранаты Ниду срабатывали с трехсекундной задержкой. Он с силой сдавил гранату, почувствовал щелчок, произнес про себя «раз, два, тысяча», швырнул ее на лестничную клетку, когда дверь распахнули пинком с той стороны, а сам быстро отвернулся.

Граната взорвалась на высоте груди примерно в восемнадцати дюймах от первого нида, который выронил оружие, зажал руками глаза и завизжал от боли. Тому, кто находился прямо за ним, досталась практически такая же доза ослепительного света; он отшатнулся назад, попытался схватиться за перила и при этом привел в действие осколочную гранату, которую держал в руке. За спинами этих двух поднималась по лестнице вторая пара морпехов, которая только-только достигла площадки. Крик, который собирался атаковать ослепленных нидов, увидел гранату, когда второй морпех вскинул руку. Он был слишком близко к лестнице, чтобы успеть отступить; вместо этого он пнул дверь и всем весом навалился на нее.

Он почти успел закрыть ее, когда граната возрвалась; дверь распахнулась, впечатав Крика в стену. Он ударился об нее головой; долгих шесть секунд он колебался, не знаю что выбрать – то ли сблевать, то ли отключиться – пока не отверг обе возможности и не встал. Он потрогал затылок и сморщился, но крови не обнаружил. Маленькое чудо.

– Ты порядке? – спросил он Робин.

– Что это вообще было? – спросила она.

– Граната, – сказал Крик. – Не моя. Пошли. Вторая лестница. На этой грязно, шумно, и вот-вот станет людно.

Робин поднялась на ноги и побежала к другому концу коридора; Крик слегка неуверенно последовал за ней.

Им удалось спуститься вниз на две палубы, когда они услышали тяжелые шаги снизу – поднимались двое. Крик поймал Робин и тихо, как мог, открыл дверь на ближайшую палубу. Оказавшись в коридоре, он присел на корточки и прижался к двери ухом. Шаги приблизились; раздались звуки нидской речи, затем морпехи удалились вверх по лестнице.

– Хироки? – услышал Крик чей-то голос сзади. Он повернулся и увидел Неда Леффа в халате.

– Иисусе, Нед, – сказал Крик. – Возвращайся в каюту.

– Что за чертовщина происходит? – сказал Лефф. – Мы слышали пальбу и взрывы, а примерно три минуты назад двое вооруженных нидов пробежали через холл. Я видел их в замочную скважину.

– Морпехи Ниду взяли корабль на абордаж. Они кого-то ищут, – сказал Крик.

– Кого? – спросил Лефф.

– Меня, – сказала Робин.

Лефф несколько мгновений на нее таращился.

– Почему? – спросил он наконец.

– Нед, – сказал Крик, стараясь говорить спокойно. – Возвращайся в каюту. Здесь небезопасно.

– А что собираетесь делать вы? – спросил Лефф.

– Покинуть судно, – сказал Крик. – Если мы останемся, нас найдут. А связь заглушена. Если мне удастся добраться до поверхности, я смогу воспользоваться коммуникатором и сообщить, что происходит.

– На равнине Паджми есть коммуникационный центр, – сказал Лефф. – Прямо там, где мы планировали церемонию. Мы собирались организовать через него прямую трансляцию. Он подключен непосредственно к сети ОНЗ. Ты мог бы воспользоваться им. И я знаю, что челноки запрограммированы на посадку в том месте, поскольку сам передавал данные координатору. Вам даже пилот не понадобится. Нужно только запустить программы запуска и прибытия.

– Звучит неплохо, – сказал Крик. – Спасибо, Нед. А теперь иди в каюту.

– Погоди, – сказал Лефф. – Не уходите пока.

Он быстро скрылся в своей каюте, которая была неподалеку, и почти мгновенно появился снова, неся что-то в руке. – Вот, – сказал он, передавая это что-то Крику.

– Пистолет, – сказал Крик, откладывая нидский нож и принимая оружие.

– Кольт M1911 сорок пятого калибра, – сказал Лефф. – Или его реплика. Штатный пистолет офицеров армии США большую часть двадцатого века. Я ношу его вместе с формой. Вызывает уважение. Но суть в том, что он в рабочем состоянии. И я только что зарядил его – семь патронов в магазине, один в стволе. Полуавтоматический, просто наводи и стреляй. Думаю, тебе он пригодится больше, чем мне.

– Спасибо тебе, Нед, – сказал Крик. – А теперь будь так добр – вернись в каюту.

Лефф улыбнулся и поспешил к себе.

– Готова? – спросил Крик у Робин.

– Нет, – ответила она.

– Прекрасно, – сказал Крик. – Пошли.

Он открыл дверь, осмотрелся, а затем придержал ее для Робин.

Робин как раз проскользнула в ангар, а Крик последовал за ней, когда его коммуникатор вдруг разразился звоном; в почти пустом ангаре он прозвучал удивительно громко. Крик закусил губу и принялся нашаривать коммуникатор, чтобы ответить, уронив при этом кольт. Вызванный этим грохот привлек внимание пилота нидского челнока, который оторвался от своей машины и двинулся в их сторону с автоматом наизготовку.

– Вот дерьмо, – прошептала Робин. Они попались на открытом пространстве; отсеки челноков старались держать по возможности пустыми, чтобы избежать лищних повреждений в случае поломки внешних люков и взрывной декомпресии.

Пилот заметил их и потрусил к ним, вопя что-то по-нидски и дергая стволом вверх в универсальном жесте «руки вверх». Крик сунул руку в карман брюк и нашарил вторую шоковую гранату; он активировал ее и вскинул руки, посылая гранату в воздух прямо над своей головой; закрывая глаза, он закричал, чтобы Робин сделала то же самое. Он почувствовал, как волосы у него на макушке затрещали, когда граната превратилась в потоки ослепительного света; он знал, что все открытые участки его тела только что весьма основательно загорели. Нид булькнул и зажал глаза руками; Крик открыл свои и нырнул за пистолетом, не переставая молить бога, чтобы Лефф не наврал про патрон в стволе.

Лефф не наврал.

– Боже, – сказал он тому, кто находился на другом конце линии. – Из-за тебя нас чуть не убили.

– Крик, – сказал капитан Лехэйн, не утруждая себя извинениями. – Нед Лефф только что сказал, что вы планируете воспользоваться челноком.

– Ага, – сказал Крик.

– Не делайте этого, – сказал Лехэйн. – Канонерка Ниду засечет и разнесет вас, не успеете вы и на десять кэмэ отойти.

– Мы не можем оставаться на корабле, – сказал Крик.

– Не можете, – согласился Лехэйн. – Но я хочу, чтобы вы взяли спасательную капсулу.

– Почему? – спросил Крик.

– На корабле их несколько десятков, – сказал Лехэйн. – Если я запущу их одновременно, нидам придется отслеживать все. У вас будет гораздо больше шансов добраться до поверхности.

– А вы останетесь без капсул, – сказал Крик.

– Это риск, – сказал Лехэйн. – Но рассчитанный риск. Каждая капсула снабжена маяком, который подключается к ближайшей сети КС. Если мы запустим их, некоторые смогут выйти за пределы действия глушилок и начнут передавать сигнал. После этого нидам будет сложнее прикинуться, что нас здесь не было.

– Это игра в орлянку, капитан, – сказал Крик.

– Она дает лучшие шансы, чем у нас есть сейчас, – сказал Лехэйн.

– Куда нам идти? – спросил Крик.

– Я хочу, чтобы вы воспользовались капсулами на прогулочной палубе, – сказал Лехэйн.

– Да вашу ж мать! – воскликнул Крик, перепугав Робин, которая не слышала его собеседника. – Это же десятью палубами выше! Пока мы сюда добрались, нас три раза чуть не убили. Сейчас они сторожат все лестницы и лифты.

– Если вы сядете в спасательную капсулу на прогулочной палубе, я смогу устроить нидам еще один сюрприз, – сказал Лехэйн.

– От твоих сюрпризов нам будет мало проку, если нас убьют, – сказал Крик.

– В задней стене ангара есть служебный лифт, – сказал Лехэйн. – Я разблокировал его для вас. На нем можно подняться прямо на прогулочную палубу, в служебные коридоры. Не могу гарантировать, что вас там никто не ждет, но это довольно вероятно. Я уже включил там аварийное освещение. Подсвеченный путь доведет вас до капсулы. Как только окажетесь внутри, я передам ей программу посадки у коммуникационного центра Паджми. Годится?

– Годится, – сказал Крик.

– Удачи, Крик, – сказал Лехэйн.

Крик закрыл коммуникатор, затем снова открыл и перевел его в режим вибрации. Хватит с нас неприятных сюрпризов.

Он ткнул пальцем в сторону служебного лифта.

– Наша следующая остановка, – объяснил он Робин.

– Я думала, мы собираемся захватить челнок, – сказала Робин. – Мы что, возвращаемся назад?

– Капитан полагает, что безопаснее использовать спасательную капсулу. Он собирается запустить их все одновременно, чтобы затруднить нидам выбор цели, – сказал Крик.

– Мы же уже здесь, – сказала Робин. – Почему не взять челнок нидов?

– Ты умеешь читать по-нидски? – спросил Крик. – Потому что я – нет. Давай, Робин. Мы почти закончили. Остался последний шаг.

* * * * *

– Они в лифте, – сказал Лехэйну старший помощник Эйдан Пикс.

– Хорошо, – сказал Лехэйн и снова сосредоточился на небольшом блоке мониторов, на которых выжившие морпехи Ниду, шагали по коридорам. По прибытии их было двадцать, не считая пилота. На этих мониторах Лехэйн и его помощники – которые по случаю выхода из нуль-пространства все находились на мостике – видели, как Крик избавился от шестерых. Как он застрелил пилота, Лехэйн слышал по коммуникатору. Капитану очень не нравилось, что приходится снова подвергать Крика опасности, но избежать этого было невозможно. Необходимо было доставить его к капсулам, чтобы позаботиться об оставшихся морпехах.

Лехэйн разузнал о Крике и Робин все вскоре после того, как Нэд Лефф явился к нему с просьбой подыскать униформу. Лефф был в полном восторге, что нашел «выжившего из Шестого» и уговорил его принять участие в церемонии; Лехэйна же охватили сомнения. Выживших из Шестого было слишком мало, чтобы поверить во внезапное явление одного из них народу – да к тому же явного европеоида с фамилией Тошима.

Через некоторое время Лехэйн встретился с «Тошимой» и в разговоре упомянул вымышленное имя командира батальона, но тот не клюнул на эту приманку. После ухода Тошимы капитан поручил шефу службы безопасности Мэтту Дженсену собрать данные по Шестому в сети ОНЗ. Никакого Хироки Тошима тот не обнаружил. Зато нашел фото рядового первого класса Г. Гарриса Крика; несмотря на молодость и худобу, в нем легко узнавался тот самый человек, с которым давеча говорил Лехэйн. Настоящий выживший из Шестого, да. И при этом кавалер Креста «За выдающиеся заслуги». Просто под чужим именем.

Дженсен сумел найти причину: Крик и его подруга разыскивались в связи со стрельбой в каком-то молле в округе Колубмия, в результате которой погибли четверо – все с занятной уголовной историей – а еще двое были ранены. Кроме того, подруга Крика упоминалась в судебном иске, поданном правительством Ниду; Дженсен не стал в него вникать, но предположил, что эти двое – мошенники. К тому времени, как Дженсен сообщил все это Лехэйну, они уже направлялись на Брйинн, а плотное расписание не позволяло сделать экстренную остановку, чтобы ссадить парочку. Лехэйн приказал Дженсену уведомить власти колонии Феникс, их следующего места назначения в пространстве ОНЗ; там их можно было, не привлекая внимания, снять с судна. До тех же пор не было никаких причин мешать им наслаждаться отпуском. Лехэйн велел Дженсену присматривать за Криком и Робин на тот случай, если они попробуют развести кого-нибудь из пассажиров, но в остальном оставить их в покое.

После этого капитан выбросил их из головы и не вспоминал до тех пор, когда «Неверленд» выпрыгнул из нуль-пространства в непосредственной близости от канонерки Ниду, которая тут же принялась глушить связь. Лехэйн мгновенно заблокировал мостик, отгородившись от корабля герметичными непробиваемыми переборками. Капитан канонерки прислал сообщение, требую сдачи подруги Крика Робин Бейкер (с которой народ Ниду загадочным образом находился в состоянии войны), данных о расположении ее каюты, и доступа к шлюзу, поскольку взвод морских пехотинцев уже направлялся за девушкой к «Неверленду». При отказе выполнить любое из этих требований канонерка откроет огонь по лайнеру. Лехэйн подчинился, отправил данные о каюте Бейкер и приказал открыть ангар.

– Думаете, если мы отдадим им этих двоих, то на том все и закончится? – спросил капитана Пикс, когда челнок нидов вошел в ангар «Неверленда».

– Они заглушили нашу связь, как только мы вышли в обычное пространство, – сказал Лехэйн. – Никто не знает, что мы здесь. Я не думаю, что они собираются позволить узнать об этом хоть кому-то.

После этого он связался с Криком; ниды глушили исходящие передачи, но персональные коммуникаторы позволяли устанавливать прямые соединения на коротких дистанциях, которые осуществлялись на другой частоте. Эту частоту, к счастью, никто не глушил. Наблюдая вместе со своими офицерами, как Крик и Робин ускользают (а иногда не ускользают) от морпехов, Лехэйн думал, что его безопасник катастрофически заблуждался. Из-за чего бы не возникли проблемы у Крика с Бейкер, мошенничество тут было не при чем.

– Лифт на прогулочной палубе, – сказал Пикс.

– Ну вот, – сказал Лехэйн. – Сейчас узнаем, по-прежнему ли удача на их стороне.

* * * * *

– Вон туда, – сказала Робин, указывая на подсвеченный путь через погруженную во тьму прогулочную палубу, ведущий к люку капсулы. – Осталось всего лишь до нее добраться.

Они вышли из лифта в коридор около кухни "Небесного зала" – ресторана прогулочной палубы. "Небесный зал" был сооружен на платформе, возвышающейся над трехуровневой палубой, обеспечивая, как заверяли буклеты, «незабываемую трапезу меж звезд». В данный момент, однако, это означало, что Крику и Робин предстояло спуститься на один пролет вниз.

Крик высунулся из-за перил и обнаружил прямо под ними трех морпехов, двигавшихся в противоположном направлении. Все встреченные ими до сих пор ниды работали парами. Это значило, что как минимум одного он сейчас не видит. Робин дернула Крика за рубашку и показала вниз по лестнице, по которой им предстояло спуститься. Четвертый морпех только что возник прямо перед ней.

Крик и Робин распластались на полу, но нид даже не посмотрел в их сторону. Он почесался, зевнул и уселся на нижнюю ступеньку. Он сунул руку в кармашек на поясе и достал какой-то блестящий объект; ободрав с него серебристую шкуру, он бросил ее на палубу, и откусил кусок от того, что осталось. Морпех перекусывал.

Парадоксальным образом Крик ощутил себя глубоко оскорбленным; этот нид так легкомысленно относился к боевому заданию, что находил возможным на нем жрать. Крик вытащил сорок пятый.

Глаза Робин расширились. «Что ты творишь?», беззвучно проговорила она. Крик приложил палец к губам, а затем присел на корточки и осмотрел прогулочную палубу. Трое морпехов все еще были там, глядя в противоположную от Крика, Робин и четвертого морпеха сторону. Дальше Крик увидел магазинчики и киоски, которые в обычное время снабжали пассажиров различным хламом. Он отыскал глазами тот из них, что специализировался на безалкогольных напитках – примерно в шестидесяти ярдах от них и прямо перед нидами. Крик поднял пистолет, тщательно прицелился и выстрелил.

Выстрел удался на славу. Пуля поразила киоск, разорвав алюминиевый корпус автомата и пластиковый шланг, подключенный к баллону с CO2. Шланг заметался в корпусе, грохоча и шипя. Ближайший к киоску морпех от удивления вскрикнул и открыл огонь по витринам с напитками; его товарищи подскочили к нему и присоединились к обстрелу.

Шум воцарился оглушительный – никто их нидов не услышал, как Крик вскочил, сбежал до середины лестничного пролета и выстрелил в четвертого морпеха, который уже поворачивался в его сторону – он услышал из-за спины выстрел, прежде чем началась пальба. Этот выстрел оказался менее удачным, поскольку Крик стрелял на бегу.

Морпех удивился, но самообладания не утратил: он вскинул автомат и выпустил короткую очередь. Крик успел среагировать и попытался уйти с линии огня. Это ему не удалось. Крик потрясающе ясно ощутил, как одна пуля из четырех разорвала его брюки и чиркнула по лежащему в кармане коммуникатору, превратив его в фонтан обломков, часть из которых вошла ему в бедро. Крик пошатнулся, но выстрелил еще раз, попав морпеху в руку. Тот заревел и вскинул раненую конечность; третьим выстрелом Крик, прицелившись на сей раз получше, пробил ему горло. Тот повалился на палубу.

В отдалении трое морпехов прекратили палить и погрузились в изучение руин киоска.

– Робин, – прошипел Крик. – Пошли. Сейчас же.

Робин спустилась по ступенькам и увидела ногу Крика.

– Тебя подстрелили, – сказала она.

– Подстрелили мой коммуникатор, – сказал Крик. – Я просто оказался поблизости. Пошли. Наша колесница ждет.

С палубы донеслись крики нидов.

– Похоже, они заметили пропажу друга, – сказала Робин.

– Беги открой капсулу, – сказал Крик. – Я их задержу.

– Что ты собираешься делать? – спросила Робин.

– Кое-что неприглядное, – сказал Крик. – Иди.

Робин побежала к капсуле. Крик выдернул нож морпеха из ножен и осмотрел его руки в поисках импланта, позволяющего стрелять. Он нашелся на крайнем пальце правой руки, замаскированный под украшение. Крик придавил руку коленом к полу и отхватил палец ножом. Бросив нож, он схватил автомат и палец, прижав его к правой ладони. Имплант должен находиться не более чем в нескольких сантиметрах от спускового крючка. Бросать кольт ужасно не хотелось – это было прекрасное оружие. Но в нем осталось всего четыре патрона, а Крик не думал, что сумеет сейчас прицелиться достаточно точно.

– Гарри, – позвала Робин. Она открутила запор шлюза, ведущего в капсулу.

– Иду, – ответил Крик и двинулся к капсуле спиной вперед, прихрамывая и глядя туда, откуда должны были появиться ниды.

Первый выбежал из-за угла и завопил, обнаружив убитого товарища. Еще через секундну он заметил Крика. Он взревел и вскинул автоматом; Крик, который успел прицелиться первым, выпустил очередь ему в грудь. Отдача у автомата была изрядная и последние несколько выстрелов ушли в молоко, но первые три легли в цель. Морпех, дергаясь и крича, отлетел назад. Крик повернулся и поспешно заковылял к капсуле. Он был совершенно уверен, что раненый морпех задержит оставшихся достаточно долго, чтобы они с Робин успели отчалить.

Капсула представляла собой небольшой шар и предназначалась для выполнения одной-единственной задачи – эвакуации пассажиров с разбитого корабля. Внутри находились десять сидений, расположенных по кругу на двух уровнях и составлявших единое целое с белым пластиком внутренней поверхности капсулы. Каждое было снабжено ремнями. Помимо иллюминатора на люке никаких других обзорных отверстий в капсуле не было. Управление также отсутствовало, если не считать дверного запора, запускающего процесс отстыковки; капсулы должны были автоматически выходить на спасательные маяки, если дело происходило в пространстве ОНЗ, или в явно указанную точку. Тот, кто входит в спасательную капсулу, обычно прекрасно понимает, что альтернатива одна – смерть. Поэтому точка назначения его мало интересует. Капсула олицетворяла выживание в самой лаконичной форме.

Крик влез в капсулу и бросил автомат (с присущим ему пальцем) на ближайшее сиденье.

– Садись, – сказал он Робин, которая заняла кресло подальше от автомата и стала пристегиваться. Крик ухватился за дверной запор и дернул его вниз – люк с шипением встал на место.

Крик выглянул в узкую смотровую щель и увидел двух оставшихся морпехов, которые наконец возникли в поле зрения. Один из них заметил закрывающийся люк шлюза и вскинул оружие. Люк захлопнулся, отсекая капсулу от корабля, и Крик перестал что-либо видеть, но зато услышал, как по металлу застучали пули.

– Что дальше? – спросила Робин.

– Капсулы автоматически начинают обратный отсчет, как только закроется люк, – сказал Крик, пристегиваясь к креслу. – Мы стартуем с минуты на минуту.

– Хорошо, – сказала Робин. Она откинулась назад, закрыла глаза и стала ждать старта.

Через минуту она открыла глаза.

– Гарри, – сказала она. – Мы все еще здесь.

– Я заметил, – сказал Крик.

– Мы вроде как должны были стартовать, – сказала Робин.

– Должны были, – сказал Крик.

На дверь обрушился мощный удар.

– Что это было? – спросила Робин.

– Полагаю, это была граната, – сказал Крик. – Они пытаются пробиться сквозь внешний люк.

– Что дальше? – спросила Робин.

– Я даже не знаю, – сказал Крик.

Он потянулся и взял автомат и палец. Если морпехи заметили пропажу этих двух объектов, существует хороший шанс, что оружие уже отключено от сети и превратилось в дубинку. Крик подумал, что делиться этой информацией с Робин не следует.

* * * * *

– Они в капсуле, – сообщил Пикс.

– Остановить обратный отсчет, – сказал капитан Лехэйн. – И ввести координаты точки посадки.

– Выполнено, – через секунду отозвался Пикс. – Что прикажете делать дальше?

– Приготовьте остальные капсулы к старту, – сказал Лехэйн и бросил взгляд на мониторы, на которых нидские морпехи стекались на прогулочную палубу. – И ждите, пока все мухи не слетятся на мед.

Через несколько секунд Пикс посмотрел на монитор.

– Эти двое, должно быть, голову сломали, пытаясь понять, почему капсула не стартует.

– Уже недолго ждать, – сказал Лехэйн.

К присутствующим на прогулочной палубе присоединились четверо морпехов, затем появились еще двое. Не хватало всего четырех.

– Вам легко говорить, – сказал Пикс, наблюдая за нидами, которые как раз искали укрытие, заложив у шлюза гранату. – Не вы по ту сторону этой двери.

– Вот они, – сказал Лехэйн и ткнул пальцем в один из мониторов. Последняя четверка морпехов поднялась по лестнице и теперь шагала к капсуле. – Все они здесь. Проверьте мои подсчеты, Эйдан, будьте так добры.

Пикс склонился над монитором и пересчитал нидов.

– По-моему, их здесь двенадцать, – сказал он. – Это все, кто остался на ногах.

– Эйдан, – сказал капитан Лехэйн. – Я уверен, что на прогулочной палубе произошла разгерметизация. Объявите аварийную тревогу. Я приказываю вам изолировать прогулочную палубу. Если нетрудно, начните с левой кормовой четверти: именно здесь находится пробоина.

Пикс ухмыльнулся.

– Есть, капитан, – сказал он и принялся отдавать приказы.

Прогулочные палубы одновременно являются и благословением, и проклятьем для круизных лайнеров. Они оборудованы огромными окнами, позволяющими пассажирам ахать и охать от видов звездного неба, планет и других небесных явлений, и являются стержневой идеей, транслируемой рекламными буклетами для домохозяек Среднего Запада и их прижимистых мужей. Эти самые окна делают прогулочные палубы самыми ненадежными отсеками кораблей. Случайная встреча на крейсерской скорости с куском камня или обломком – событие, статистически маловероятное, но все-таки возможное – и окно раскалывается, а оказавшихся поблизости незадачливых пассажиров высасывает в черноту пространства.

После нескольких инцидентов такого рода, включая печальное происшествие со «Звездой Гонконга», в ходе которого родители Первого Джентльмена ОНЗ вылетели в ледяной вакуум, как две обладающие огромным политическим весом пробки, все космические лайнеры, имеющие прогулочную палубу, были снабжены системами, позволяющими блокировать всю палубу как минимум, а в идеале – отдельные ее сегменты, с тем чтобы пробоина на этой палубе не ставила под угрозу выживаемость всего корабля, и чтобы как можно меньше пассажиров отправлялось в космический круиз своим ходом, не отделенные от него корпусом судна.

В случае катастрофической разгерметизации корпуса (в соответствии с уложениями ОНЗ) корабль класса «Неверленда» должен иметь возможность заблокировать прогулочную палубу не более чем за пятнадцать секунд. На учениях команде удавалось выполнить эту операцию за двенадцать и шесть десятых секунды. Блокировка отдельного сегмента занимала даже меньше времени – от пяти целых одной десятой до семи целых восьми десятых секунды. Разумеется, это было до того, как «Неверленд» полностью отделали и спустили в космос. Капитан Лехэйн гадал, какое влияние на результат окажут ковры, диваны и пальмы в горшках.

– Выполняю блокировку, – сказал Пикс.

Корабль содрогнулся, раздался оглушительный грохот – герметичные переборки прогулочной палубы, спрятанные в стенах и потолках, вдруг пришли в движение и сомкнулись со стремительностью, вызвавшей в капитане Лехэйне желание разыскать их разработчика и вручить ему корзину с фруктами. Ковры, диваны и пальмы нисколько не замедлили процесса, но сами полетели во всех направлениях. На своем мониторе Лехэйн видел, как некоторые морпехи принялись от неожиданности палить в летающую вокруг мебель.

– Готово, – сказал Пикс, – тринадцать запятая две секунды. Неплохо. И все ниды в левом кормовом сегменте.

– Прекрасная работа, Эйдан, – сказал Лехэйн. – Если я ничего не путаю, борт был пробит именно в этом сегменте.

– Именно так, – сказал Пикс.

– Это значит, что одно из панорамных окон повреждено, – сказал Лехэйн. – Приказываю избавиться от уцелевших фрагментов, чтобы заделать пробоину.

– Есть, сэр, – сказал Пикс. – Есть ли на примете у капитана какое-то определенное окно?

– Я оставляю это на ваше компетентное усмотрение, – сказал Лехэйн.

Хотя компания «Хайберт-Америкэн» специализировалась на круизах эконом-класса, ее суда обладали репутацией одних из самых надежных и безопасных во всем коммерческом флоте ОНЗ; руководство компании считало, что такая репутация должна способствовать росту продаж среди вышеупомянутых домохозяек, и так оно и было на самом деле. Одной из самых малоизвестных мер безопасности было то, что каждое окно на кораблях «Хайсберт-Америкэн», начиная от самого маленького иллюминатора и кончая обзорными куполами, являлось единым прозрачным кристаллом, выращенным строго по форме на этапе производства. Угол раскалывания кристалла совпадал с его плоскостью; в направлении, перпендикулярном поверхности окна, кристалл был чрезвычайно устойчив. Чтобы разбить окно на круизном лайнере «Хайсберт-Америкэн», требовался по-настоящему крепкий удар.

Недостатком подобной конструкции было то, что извлечение осколков разбитого окна становилось непростой процедурой. «Хайсберт-Америкэн» решила ее, разместив крохотные заряды взрывчатки в рамах, призванные вгонять металлические клинья в кристалл под углом раскалывания, раздробляя то, что уцелело при столкновении, и освобождая место для скрытой в стене у окна герметичной аварийной шторе. После подрыва зарядов эта штора вставала на место автоматически, если с мостика не поступала команда отмены.

– Удаляю осколки, – сказал Пикс и кокнул ближайшее к капсуле панорамное окно.

На своем мониторе Лехэйн увидел, как длинное, изогнутое окно внезапно потеряло прозрачность, покрывшись миллионами тонких, как волосок, стремительных трещин. Морские пехотинцы ниду буквально подскочили, ошарашенные треском; один из них крутанулся, собираясь выпалить на звук.

– Иисусе прыгающий, – проговорил Лехэйн.

Эти парни оказались самыми нервными военнослужащими на его памяти.

У морпеха не было ни единого шанса выстрелить; разбитое окно вылетело наружу, а следом полетел и он сам. Остальные тут же последовали за ним – кого-то зацепило летящими обломками, кого-то просто подхватило ураганным потоком воздуха, стремящегося выровнять перепад давления между отсеком и бесчисленными миллионами кубических километров вакуума. Двое ухитрились задержаться на несколько секунд, которые и провели, выблевывая собственные легкие на прогулочную палубу. Смерть расслабила их хватку и они опустились на пол; последние дуновения легонько шевелили их форму.

– Жду ваших приказов, капитан, – сказал Пикс.

– Заделать пробоину и запустить спасательные капсулы, – сказал Лехэйн. – Но не отстреливать капсулу Крика до моего приказа.

– Пробоина заделана, – сказал Пикс. – Запускаю капсулы.

Капсулы охватывали «Неверленд», как жемчужное ожерелье и каждая покоилась в неком подобии оружейного магазина. Будучи активирована, она выбрасывалась в космос под действием электромагнитного импульса, затем оживали ее слабые движки, подталкивая к заранее заданной цели. Сразу после этого к шлюзу поавалась вторая, чтобы принять на борт следующую группу пассажиров. Происходило это удивительно оперативно: новая капсула вставала на место меньше чем через пять секунд после старта предыдущей. На борту находилось сто сорок четыре капсулы – более чем достаточно для эвакуации пассажиров и команды. Но только на сей раз все они стартовали ради двух пассажиров. Лехэйн всей душой надеялся, что не ошибается.

Пикс запускал одну капсулу за другой по всему периметру судна, и проделывал это быстрее, чем полагалось, поскольку не нужно было ждать окончания загрузки. Лехэйн считал про себа: сорок, пятьдесят, шестьдесят капсул выпрыгнули в пустоту.

– Запустить капсулу Крика, – сказал он.

– Выполнено, – мгновением позже доложил Пикс.

– Продолжайте отстреливать капсулы. Все до последней, – сказал Лехэйн.

– Сэр, нас вызывает корабль Ниду, – сказала Сьюзан Вейс, связист «Неверленда». – Они требуют прекратить отстрел капсул и сообщить о местоположении своих морпехов.

– Игнорируйте запросы, – сказал Лехэйн.

К этому моменту в космосе было уже слишком много капсул. Перестрелять их все до того, когда хотя бы одна из них выйдет за пределы зоны глушения и передаст сигнал бедствия, стало невозможно. Теперь ниды не могли расстрелять «Неверленд», не рискуя при этом развязать войну. Лехэйн не возражал еще немного позлить их.

– Ниды открыли огонь, – сказал Пикс и переключил видеотрансляцию на монитор Лехэйна.

– По нам? – спросил тот.

– Еще нет, – сказал Пикс. – Похоже, они охотятся на капсулы.

Лехэйн наблюдал за беззвучно стартующими с канонерки ракетами, траектории которых через насколько секунд заканчивались вспышками там, где они настигали свои цели.

Давай же, Крик, подумал Лехэйн. Постарайся прорваться.

– Твою же мать! – воскликнул Пикс, не отрываясь от монитора.

– Что такое? – спросил Лехэйн.

Пикс посмотрел на капитана, расплываясь в широченной ухмылке.

– Вы мне не поверите, – сказал он и перебросил картинку на монитор Лехэйна.

Тот взглянул на экран. Пикс был прав. Он не поверил бы, если бы не увидел собственными глазами.

Через экран плыл крейсер ОНЗ, раза в три превосходящий канонерку Ниду размером.

– А вот и кавалерия, – сказал Лехэйн.

* * * * *

В момент старта Крика дернуло вперед. Робин закричала от неожиданности, ужаса и благодарности. Последние несколько секунд сопровождались невероятно загадочными звуками; за взрывами последовал оглушительный треск, за треском приглушенные крики, за криками – хлопок и вой торнадо, за торнаду – полнейшая тишина, а затем капсулу отбросило от «Неверленда». В жизни Крика хватало волнительных моментов, и среди них – те два дня на равнине Паджми, но последние несколько минут определенно прорвались в первую пятерку.

Крик отстегнулся от кресла и подплыл к иллюминатору. За ним он увидел окно прогулочной палубы, закрытое аварийной шторой.

– Вот же сукин сын, – произнес он с восхищением. – Он выкинул их в пустоту.

Если они проживет достаточно долго, обязательно надо будет поставить Лехэйну выпивку.

Включились движки; Крик втянул себя обратно в кресло и стал дожидаться, когда они умолкнут. Как только это произошло, он снова отстегнулся и вернулся к иллюминатору.

– Что видно? – спросила Робин.

– Капсулы стартуют с «Неверленда», – сказал Крик. – Туча капсул. Хочешь взглянуть?

– Нет, наверное, нет, – сказала Робин. – Невесомость как-то не очень хорошо действует на мой желудок.

Крик заметил вспышку света где-то на периферии обзора, и тут же еще одну, ближе к центру.

– Охохо, – сказал он.

– Что? – спросила Робин.

– Кажется, ниды остреливают капсулы, – сказал Крик.

– Ну а что им еще делать, – сказала Робин. – Мы до сих пор живы, Гарри. И это никуда не годится.

В голосе ее прорезалась нотка отчаяния, и вряд ли ее можно было за это осуждать.

Еще одна вспышка, на сей раз гораздо ближе, и сразу за ней другая. И третья, меньше чем в километре от них.

– Пожалуй, все же посмотрю, – сказала Робин и принялась дергать ремни. – Оказывается, когда сидишь, ничуть не легче.

– Возможно, тебе стоит остаться на месте, – сказал Крик.

– Почему это? – спросила Робин.

Крик как раз собирался ответить, когда почти все поле зрения заняло нечто огромное.

– Не имеет значения, забудь, – сказал Крик. – На это тебе совершенно точно стоит посмотреть.

Робин отстегнулась и подплыла к иллюминатору.

– И на что же я смотрю? – спросила она.

– На очень большой корабль ОНЗ, – сказал Крик, показывая пальцем. – Прямо перед нами. И очень вовремя.

– Что ты хочешь сказать: как раз вовремя? – спросила Робин. – Как раз вовремя было бы до того, как мы сбежали с «Неверленда». По мне так он здорово опоздал.

– Уж поверь мне, – сказал Крик и снова посмотрел в иллюминатор, высматривая гибнущие капсулы. Он не увидел ни одной. – Он именно что вовремя.

Капсулу сильно встряхнуло.

– Что это было? – спросила Робин.

– Атмосфера, – сказал Крик. – Мы на пути к поверхности Чагфана. Пора пристегиваться, Робин. Сейчас нас немного потрясет.