Грезы андроида

Глава 11

Первым делом Крик и Робин выспались. Они добрели до своей каюты эконом-класса на одной из нижних палуб, неподалеку от машинного отделения и кубрика, и протиснулись в дверь. Здесь они попадали на койки и отключились на двенадцать часов.

Пунктом два стал шопинг. Фиксер щедро снабдил Крика фуфайкой взамен его изорванной и окровавленной рубашки (и слупил с него за это оскорбительную цену), обещанная шляпа досталась Робин бесплатно, но помимо этого у них с собой были только фальшивые паспорта и то, что на них. «Неверленд» не относился к самым шикарным круизным судам – он принадлежал компании «Хайсберт-Амэрикен», которая специализировалась на эконом-турах для больших групп – но на нем имелся вполне приличный одежный магазин, расположенный на палубе «Галактика». Робин выбрала им одежду и обувь, пока Крик непринужденно болтал с продавцом, рассказав между делом, что их багаж каким-то образом улетел на Бермудские острова.

Третьим делом Робин стало посещение парикмахера. Третьим делом Крика стало посещение массажного салона. Оба морщились, пока длились соответствующие процедуры, но были удовлетворены результатами. Четвертым делом они еще немного поспали, проснувшись как раз к званому ужину. Приглашение с местами (стол номер 17) подсунули под дверь, пока они спали.

– Здесь сказано: «одежда полуформальная, предпочтительно – военная форма», – прочитала вслух Робин.

– Боюсь, мне придется их разочаровать, – сказал Крик.

– По крайней мере, у тебя есть приличный костюм и галстук, – сказала Робин. – И кстати, не стоит привыкать, что я делаю за тебя покупки. Это первый и последний раз. Надеюсь, ты не огорчишься, если я скажу, что больше не планирую ходить с тобой в молл.

– Понимаю, – сказал Крик. – Надеюсь, тебя не огорчит, что это чувство взаимно.

– Хорошо, с этим разобрались, – сказала Робин и снова посмотрела на приглашение. – Но ведь у тебя есть военная форма? Дома. Ты же ветеран.

– Ветеран, – сказал Крик. – И форма у меня есть. Но после демобилизации я ее ни разу не надевал.

Робин улыбнулся.

– То есть ты никогда не бывал в таких турах? Или хотя бы на парадах в День Ветерана?

– Я не очень гожусь для парадов, – сказал Крик.

– Готова тебе поверить, – сказала Робин. – Ты же у нас волк-одиночка.

– Дело не в этом, – сказал Крик. – То есть, в этом. Но так же и в том, что лучшее, что можно сказать о моей военной службе – это что она кончилась. Я спрятал форму подальше, потому что с меня хватило.

– Этот круиз ты сможешь выдержать? – спросила Робин. – Потому что у меня есть ощущение, что всем остальным на борту еще не хватило. Именно поэтому они и здесь.

– Все будет в порядке, – сказал Крик. – Я одиночка по натуре, но это не значит, что не способен симулировать общительность.

– Боец-удалец! – сказала Робин. – Готова поспорить, впрочем, что в гражданке ты будешь один. Вот увидишь.

* * * * *

– Что это, вы без формы? – спросил лысый мужчина за столом 17, когда Крик и Робин заняли свои места.

– Наш багаж отправили на Бермуды, – сказал Крик.

– Боже, если бы каждый раз, когда я слышу это объяснение, мне давали по доллару... – сказал лысый и протянул руку. – Чак Грейд, а это моя жена Эвелин.

– Хикори Тошима, – сказал Крик, пожимая ему руку.

– Прошу прощения?

– Я приемный, – сказал Крик.

– А, – сказал Грейси.

– А это моя невеста Дебби, – сказал Крик, указывая на Робин.

– Ого! Поздравляю вас обоих, – сказала Эвелин Грейси.

– Спасибо, – сказала Робин. – Это произошло довольно неожиданно.

– Вам придется все нам рассказать, – сказала Эвелин. – Обожаю истории обручения.

– Мы познакомились в молле, – невозмутимо продолжала Робин. – Налетели друг на друга с размаху. Покупки так и раскатились во все стороны.

Дорассказать она не успела – появились еще две пары: Джеймс Гровер, его жена Джеки, а также Нед и Дениза Лефф. Пока шел обмен рукопожатиями, прибыла последняя пара: Крис Лопез и ее компаньон Эрик Вудс. Последовала еще одна волна рукопожатий, а Крик в третий раз объяснил, что его усыновили. Подошел официант и наполнил бокалы.

– Теперь, когда все собрались, – сказал Грейд, – хочу спросить – есть ли за столом офицеры?

Присутствующие покачали головами.

– Хорошо! – сказал Грейд. – Значит, у нас здесь свободная от формальностей зона. Мы будем пьянствовать и обжираться, как свиньи, в течение всего круиза.

Сидящая рядом с ним Эвелин закатила глаза и шлепнула мужа по руке.

– Успокойся, Чак, – сказала она. – И это приказ вышестоящего офицера.

– Есть, мэм, – сказал Грейд и ухмыльнулся сотрапезникам. – Вы поняли, кто здесь командует.

– Я слышала, капитан «Неверленда» – ветеран Паджми, – сказала Крис Лопез. – Кто-нибудь знает, это правда?

– Я могу ответить, – сказал Нед Лефф. – Правда. Он командовал десантным ботом. Это одна из причин, по которой мы выбрали для этого круиза «Неверленд».

– А вторая – дешевизна, – сказал Грейд.

– Это тоже весомый довод в его пользу, – признал Лефф. – Но были суда и подешевле. Я состоял в организационном комитете. Капитан Лехэйн вышел на нас и предложил свое судно. Это решило дело. При Паджми он показал чудеса пилотирования. Его бот получил прямое попадание, но он ухитрился дотащить его до корабля.

– А теперь катает туристов, – сказал Джеймс Гровер.

– Не вижу в этом ничего плохого, – сказала Лопез. – Он отслужил свое, как и все мы.

– Я не критикую, – сказал Гровер. – Черт, я ему завидую. Я сам был пилотом хоппера. Теперь я торгую коврами. Я бы махнулся с ним не глядя.

– Мне нужен ковер, – сказал Грейд.

– Тогда это счастливый день для одного из нас, – сказал Гровер.

– Кстати, помяни черта, – сказал Лефф и указал в дальнюю часть комнаты. – Похоже, капитан Лехэйн собирается что-то сказать.

Крик повернулся и увидел моложавого мужчину в белой униформе компании «Хайсберт-Амэрикен», который поднялся на ноги и стучал вилкой по бокалу. Болтовня в помещении быстро стихла.

– Товарищи ветераны, – сказал Лехэйн. – Солдаты, морпехи, мичманы и да, даже офицеры, – в зале засмеялись, – я приветствую вас на борту «Неверленда».

Эти слова встретили аплодисментами; Лехэйн несколько секунд помолчал, улыбаясь, и поднял руку, призывая всех к тишине.

– Все мы здесь по определенной причине, – сказал он.

– Чтобы бухать! – завопил кто-то из задних рядов. Толпа взревела.

Лехэйн опять улыбнулся.

– Хорошо, по двум причинам. Вторая причина – чтобы отдать долг чести нашим друзьям и товарищам, павшим на равнине Паджми. Больше десяти лет прошло с того времени как мы – некоторые только-только закончили школу – сражались и умирали в величайшей войне с тех пор, как наша планета присоединилась к Конфедеративному Сообществу. За эти годы много было сказано о битве при Паджми. Много было сказано против нее. Но никто ни разу не усомнился в храбрости мужчин и женщин, сражавшихся и умиравших в этой битве. Мы лучше кого бы то ни было знаем, что это правда, и что тогда родилось братство, объединившее тех, кто выжил и призывающее нас помнить тех, кто принес последнюю жертву своей планете и своим соратникам, – он поднял бокал. – За наших братьев и сестер.

– За наших братьев и сестер, – донеслось в ответ от каждого стола. Все выпили.

– Как вы знаете, – продолжал Лехэйн, – этот рейс «Неверленда» включает заход на Чагфан, и мы организовали мемориальную церемонию на равнине Паджми. Надеюсь увидеть всех вас там. До и после нее, разумеется, вы сможете наслаждаться жизнью во всех обычных портах захода и на борту «Неверленда». Поскольку, как верно заметил мой друг из задних рядом, нет ничего дурного в том, чтобы получать удовольствие от жизни, вспоминая наших товарищей. Еще раз от имени команды «Неверленда» я приветствую вас на борту и желаю вам приятного путешествия. Спасибо.

Он уселся под звуки аплодисментов. По залу засновали официанты, сервируя салаты.

– Хорошо сказал, – заметил Грейд.

– Я говорил, что он прекрасный парень, – сказал Лефф.

– А как вы собираетесь проводить церемонию на равнине Паджми? – спросила Лопез. – Я думала, нидские убийцы планет стерли ее с лица земли.

– И да, и нет, – сказал Лефф и откинулся на спинку стула, давая официанту расставить салаты. – Равнина никуда не делась. Однако сейчас она скрыта под сотней метров свежих скал. Это застывшая лава, выброшенная после взрыва бомбы. Церемония пройдет на одном из участков попрохладнее.

– Вы хотите сказать, там все еще есть горячие участки? – спросил Гровер.

– О да, – сказал Лефф. – В южной части бывшей равнины образовался вулкан. Он до сих пор плюется лавой. Мы соберемся на северной стороне.

– Проклятые ниды, – сказал Грейд и пронзил вилкой салат.

– Чак, – встревоженно проговорила Эвелин.

– Все в порядке, милая, – сказал Грейд и окинул взглядом стол. – Но все вы понимаете, о чем я говорю.

Робин подняла руку.

– Привет, – сказала она. – Я вообще-то не понимаю. Какое отношение ниды имели к этой битве?

Грейд посмотрел на Робин, задумчиво пережевывая салат, и перевел взгляд на Крика.

– Ты ей ничего не рассказывал?

– Мы знакомы совсем недавно, – сказал Крик.

– Все еще распаковываем вещички, – подхватила Робин.

Грейд оглянулся вокруг.

– Никто не возражает против краткого обзора? – Не услышав возражений, он продолжил. – Если коротко, то планета Чагфан – это колония Ниду, и примерно двадцать лет назад уроженцы Чагфана начали наглеть. Первые шесть-семь лет все ограничивалось мелкими террористическими вылазками – самодельные бомбы, взорванные рынки, попытки убийства. Ничего такого, с чем ниды не могли справиться сами. Но затем случилось нечто, что заставило нидов напрячься: командующий планетарными силами Ниду перешел на сторону жителей Чагфана и прихватив все вооружение. Этого абсолютно никто не ожидал.

– И почему же? – спросила Робин.

– Из-за иерархии нидов, – вклинился в разговор Лефф. – Ниду – кастовая культура, разбитая на кланы, которые относится один к другому крайне подозрительно. Нынешний правящий клан контролирует все – и я имею в виду вообще все – с помощью компьютерной сети. Каждая единица военного и гражданского оборудования встроена в эту сеть, вплоть до винтовок нидских пехотинцев. Командная структура вертикальная, и вышестоящие офицеры контролируют выполнение всех принятых решений. С самого верха и до самого низа. Лидер Ниду, если ему заблагорассудится, может вывести из строя определенную винтовку на поле боя, просто отдав приказ.

– А что происходит, если солдаты оказываются отрезаны от сети? – спросила Робин.

– Их винтовки перестают стрелять, – сказал Лефф. – Транспорты – ездить, корабли – летать, и так далее. Так работает иерархия нидов.

– Но только в тот раз, – сказал Грейд, – местному командующему каким-то образом удалось отключиться от сети и при этом сохранить боеспособность своих солдат. И своих кораблей. И Чагфан объявил о независимости. Ниду объявили войну...

– ... а поскольку Земля подписала договор о взаимопомощи, в эту войну втянуло и нас, – сказал Лопез. – В результате мы дрались за нидов в их гражданской войне.

– Не то чтобы наше Министерство обороны жаловалось, – сказал Гровер.

– Куда там, – сказал Грейд. – Министерство обороны только и искало повода показать военную эффективность землян. Поэтому мы объединили силы с нидами, а поскольку вечеринка была нидской, они взяли командование на себя. Была только одна проблема.

Робин ждала, что Грейд продолжит, но он явно наслаждался сценический паузой. Наконец она не выдержала.

– И что это была за проблема?

Грейд открыл было рот, чтобы ответить, но его опередил Лефф.

– Проблема заключалась в том, что повстанцы Чагфана на самом деле не полностью отключились от сети Ниду. Они разорвали линию управления оружием сверху, но по-прежнему получали оттуда данные.

– И поэтому знали о каждом нашем ходе, придуманном нидами, – сказал Грейд. И принялся доедать салат.

– Плохо, – сказала Робин.

– Хуже некуда, – сказал Лопез. – Мы высадили сто тысяч пехотинцев на равнину Паджми, поскольку разведка Ниду решила, что это идеальное место. Предполагалось, что поблизости нет крупных соединений повстанцев, а жители близлежащих городков симпатизируют центральной власти и не создадут никаких проблем. Но повстанцы знали, что мы идем, и приготовились. Когда они ударили, мы были в полном беспорядке. Никаким чертом мы не смогли бы организовать эффективную оборону.

– Это был страшный бардак, – сказал Грейд.

– Чак! – сказала Эвелин Грейд.

– Ваш муж прав, миссис Грейд, – сказала Лопез. – Двадцать три тысячи убитых и еще примерно столько же – раненых. Когда половина бойцов выходит из строя, бардак – самое мягкое выражение из возможных.

– Спасибо, Лопез, – сказал Грейд и показал вилкой на одну из орденских планок у себя на груди. – Меня подстрелили у Паджми – получил пулю в ногу. Ногу практически оторвало. Думаю, я могу использовать термин «бардак», когда захочу.

– И что же произошло? – спросила Робин.

– Ну, через два чагфанских дня, которые длятся… сколько? Тридцать часов? – Грейд посмотрел на Леффа.

– Тридцать один час и семь минут, – сказал Лефф.

– Вот столько они длятся, – сказал Грейд, кивая на Леффа. – Через два дня нам удалось вытащить всех наших солдат и позволить нидам самостоятельно разбираться со своим дерьмом. И они разобрались.

– Они сбросили на Паджми бомбу, – сказал Гровер. – Одну из этих своих «убийц планет». Это бомбы, который сдирают с планеты шкуру. Раскалывают кору и выпускают мантию наружу.

– Это все равно как устроить извержение чертова вулкана, вот что это такое, – сказал Грейд. – Ниды скинули свою бомбу на равнину Паджми. Уничтожили все живое на двести километров вокруг, включая все эти городки и деревни.

– И это только непосредственные потери, потому что при извержении в атмосферу взлетело достаточно пыли, чтобы охладить планету, – сказал Лефф. – Той зимой на Чагфане случился маленький ледниковый период. Колонисты мерли от голода и мороза. Ниды установили блокаду планеты. Никто не мог с нее сбежать.

– А почему КС ничего не сделали по этому поводу? – спросила Робин.

– Внутренние дела, – сказал Лопез. – КС вмешивается только в тех случаях, когда одна раса атакуют другую. От гражданских войн оно держится подальше.

– Значит, КС позволило всем этим людям умереть.

– В общем да, – сказала Лопез. Она принялся собирать вилкой остатки салата.

– Но это сработало, – сказал Грейд. – Повстанцы Чагфана сдались, чтобы спасти своих жен и детей от голодной смерти. Ниду вернули контроли над планетой и, насколько мне известно, казнили всех бойцов сопротивления поголовно. В общем, из-за их некомпетентности и жестокости погибло несколько десятков тысяч землян, несколько десятков тысяч повстанцев, а также несколько сотен тысяч их собственных граждан. И теперь вы понимаете, почему я говорю: проклятые Ниду.

На сей раз Эвелин ничего не сказала мужу. Появились официанты, чтобы убрать опустевшие тарелки.

– Но хватит о грустном, – сказал Грейд. Он сунул руку в карман и достал маленькую камеру. – Я хотел кое о чем попросить. На меня, как на полномочного представителя полка в этом путешествии, возложена обязанность доставать всех вокруг и снимать для полковой газеты все подряд. Я надеюсь, вы не будете возражать, если я попрошу вас сдвинуться поближе. Эвелин, милая, будь так добра. Он передал камеру жене, и та отошла от стола, чтобы сделать снимок. Все остальные собрались вокруг Грейда; Крик и Робин, напротив, отошли в сторонку, вовсе не испытывая желания угодить в объектив.

– Хироки, Дебби, – сказал Грейд. – Присоединяйтесь.

– Я не в форме, – сказал Крик.

– Черт, мужик, да я просто тебя подкалывал, – сказал Грейд. – Все в порядке.

– Я все-таки пропущу, – сказал Крик.

Грейд пожал плечами и посмотрел на Эвелин.

– Жми на кнопку, милая, – сказал он.

Эвелин Грейд подумала, что Хироки и его юная невеста просто стесняются – что за глупости. С помощью маленькой кнопки на задней панели она сменила режим кадрирования с нормального на панорамный, захватив упрямую парочку. Она сделала снимок и вернула камеру мужу.

– Спасибо, дорогая, – сказал тот.

– Вы сказали – «полк», – произнес Гровер, когда официанты принялись расставлять тарелки с главным блюдом. – Вы служили в кавалерии?

– Берите выше, – сказал Грейд. – Рейнджеры. Семьдесят пятый полк, второй батальон. Форт-Беннинг, Джорджия. Семьдесят пятый существует с начала двадцатого века, то есть черт-те сколько. Я тут не один из семьдесят пятого – насколько мне известно, есть еще пара парней из первого и третьего батальонов. Но они доверили мне делать снимки. А вы из кавалерии?

– Третья бронетанковая, батальон «Тигры», взвод «Бешеная лошадь». Из Теннесси.

– Замечательный штат, – подтвердил Грейд. – А вы, Лопез?

– Сорок шестой пехотный, сто сорок шестой ударный батальон, – сказала Лопез. – «Волчья стая». Мичиган.

– Третий батальон, седьмая десантная, – сказал Лефф. – Калифорния. «Лезвие бритвы».

– А вы, Хироки?

Крик оторвал взгляд от тарелки.

– Двенадцатый пехотный. Шестой батальон.

За столом воцарилась мертвая тишина.

– Иисусе Христе, мужик, – произнес наконец Грейд.

– Ага, – сказал Крик.

Он отрезал кусочек мяса и положил в рот.

– Сколько ваших смогло выбраться? – спросила Лопез.

Крик прожевал и проглотил.

– Из шестого батальона? Лопез кивнула.

– Двадцать шесть человек.

– Из целого батальона, – сказал Лефф. – Из целой тысячи.

– Да, верно.

– Боже, – сказал Лефф.

– Ага, – сказал Крик.

– Я слышал, что один из ваших ребят получил Медаль Почета, – сказал Грейд. – Удерживал повстанцев два дня и спас свой взвод.

– Он удержал повстанцев, – сказал Крик. – Но медали он не получил.

– И почему, черт возьми, нет? – спросил Грейд.

– Он не смог спасти весь взвод, – сказал Крик.

– Он, должно быть, был в ярости, когда не получил медаль, – сказл Гровер.

– Он больше переживал из-за тех, кого потерял, – сказал Крик.

– Вы знали этого парня? – спросила Лопез. – Кто это был?

– Гарри Крик, – сказал Крик. – Я знал его.

– Где он сейчас? – спросила Лопез.

– Он стал пастухом, – сказал Крик.

Грейд расхохотался.

– Вы шутите, – сказал он.

– Я совершенно серьезен, – сказал Крик.

– И как у него получается? – спросил Грейд.

– Я не знаю, – сказал Крик и посмотрел на Робин. – Об этом надо спрашивать у стада.

* * * * *

После обеда Крик исчез; через пару часов Робин пошла его искать и нашла на прогулочной палубе, где он стоял, уставившись в пустоту пространства.

– Эй! – сказала она.

Крик взглянул на нее и вернулся к разглядыванию звезд.

– Прости, что сбежал, – сказал он. – За обедом кое-что вылезло на свет божий.

– И это что-то было правдой? – спросила Робин. – То, что рассказывали о твоем батальоне. О Медали Почета.

Крик кивнул.

– Да. Наш батальон оказался прямо на пути основных сил чагфанских повстанцев. Они ударили прежде, чем мы успели понять, что вообще происходит. Моему взводу сперва удалось прорваться, но потом нас опять окружили.

– Но вы отбились, – сказала Робин. – Ты спас свой взвод.

– Я сохранил большую часть взвода, – сказал Крик. – Мой лучший друг погиб. Он перестал соображать, бросился преследовать отряд повстанцев, весь взвод устремился за ним и угодил в засаду. Мы смогли отбиться, но многих потеряли. Шестой батальон к тому моменту был уже уничтожен, и два дня мы дрались в одиночку. Брайан погиб. Я вынес его тело с равнины, но это все, что я мог для него сделать.

– Мне очень жаль, Гарри, – сказала Робин.

– Да все в порядке, – сказал Крик. – Я жалею только о том, что не смог его спасти.

– Из того, что я о тебе узнала, можно заключить, что у тебя гипертрофированное чувство ответственности, – сказала Робин. – Ну то есть, мне оно нравится. Последние пару дней оно не давало мне погибнуть. Но я тревожусь о тебе.

– Ты тревожишься обо мне, – сказал Крик.

– Не вздумай меня подкалывать, – предупредила Робин. – Я, может, и полуовца, но по морде дать могу.

– Я не подкалываю тебя, – сказал Крик. – Я благодарен тебе за заботу. И кстати, ты только на двадцать процентов овца.

– Это детали, – сказала Робин.

У них за спиной кто-то прокашлялся. Крик повернулся и увидел Неда Леффа.

– Надеюсь, не помешал, – сказал он. – Вот, увидел вас и решил подойти.

– Мы просто смотрим на звезды, – сказал Крик.

– Ждете прыжка? – спросил Лефф. – Мы прыгнем в нуль-пространство через несколько минут. Обычно это весьма зрелищно.

– Пожалуй, да, – сказал Крик. – Именно этим мы и занимались. Чем могу помочь, Нед?

– Я надеюсь, что могу положиться на вашу добрую волю, – сказал Лефф. – Как вы знаете, на равнине Паджми состоится мемориальная церемония, и мы планировали, что в ней примут участие по одному представителю от каждого рода войск, которые возложат венки к мемориалу. Но штука в том, что ветеран, который должен был представлять Армию, опоздал на борт. По дороге в космопорт попал в аварию. Разбил машину и сломал ногу. Он в порядке, но с такой травмой не смог никуда лететь. И вот нам не хватает одного человека. Я надеялся, что вы могли бы его заменить.

– Спасибо, – сказал Крик. – Но я вообще-то...

Лефф поднял руку.

– Я сразу почувствовал, что вы человек скромный, и я уважаю вашу скромность, – сказал он. – Но я думаю, это будет очень сильно, если венок возложит человек из Шестого батальона.

– У меня даже формы с собой нет, – сказал Крик. – Мой багаж улетел на Бермуды.

– Об этом я позабочусь, – сказал Лефф. – Только скажите, что вы согласны.

– Когда будет церемония? – спросил Крик.

– Завтра мы сделаем остановку на колонии Каледония, затем Брйинн, и наконец – Чагфан, – сказал Лефф. – То есть через неделю. Чтобы подготовиться, времени более чем достаточно, если вы об этом подумали.

– Через неделю было бы прекрасно, – сказал Крик.

Через неделю коронационная церемония Ниду уже закончится; Крик не сомневался, что к тому времени Бен Джавна сумеет восстановить с ним связь или хотя бы выследит его... Так или иначе, либо их с Робин уже не будет на борту «Неверленда», либо он сможет позволить себе подняться на подиум с венком.

– Замечательно, – сказал Лефф, пожимая Крику руку. – Завтра за ужином я смогу сообщить вам все необходимые детали. А пока что – хорошей ночи.

Он бросил взгляд на часы.

– И вы только посмотрите – мы закончили с делами как раз к прыжку. Не стану вам мешать. Наслаждайтесь зрелищем.

Он откланялся.

– Он, кажется, большой любитель прыжков, – сказала Робин, когда Лефф ушел.

– Ты никогда не видела прыжка? – спросил Крик.

– Я никогда не покидала Землю, – сказала Робин. – Тут все для меня в новинку. А что?

– Подожди и увидишь, – сказал Крик.

Робин посмотрела на звезды.

– Что мне высматривать?

Звезды вдруг задрожали и расплылись, словно шарики светящейся краски, раздавленные гигантским листом стекла. Лучи света от каждой расплющенной сферы переплелись с другими и затанцевали по спектру, порождая невероятные сочетания цветов, пока небеса не приобрели ровный серый оттенок, словно бы угрожая, впрочем, снова извергнуть потоки света.

– Ох. Вот это да, – сказала Робин.

– Все именно это и говорят, – сказал Крик.

– И не просто так, – сказала Робин.

– Ну, ладно, не все, – сказал Крик. – У некоторых видов восприятие цвета не так развито, как у нас. Кое-какие состоящие в КС расы вообще обходятся без зрения.

– Какая жалость, – сказала Робин. – Они лишены такого. Иногда хорошо быть человеком.

* * * * *

Судья Буфан Нигун Сн словно бы в раздражении дернул себя за одну из антенн, оплел ногами стул, поставил кофе на стол и выудил из ящика коммуникационный модуль.

– Поскольку мы находимся на Земле, общение будет происходить на английском, – произнес модуль, переводя высокочастнотный скрип, исходящий из ротовых органов Сна в доступный людям и нидам звуковой диапазон. – Вызовет ли это какие-то проблемы у представителя Ниду?

– Никаких, – сказал Кууа-вин-Гетаг, генеральный консул посольства Ниду при Объединенных Нациях Земли.

– Полагаю, что вас он тоже устроит, мистер Джавна, – сказал судья Сн.

– Да, ваша честь, – сказал Бен Джавна.

– Хорошо, – сказал Сн. – Учитывая экстраординарные временные ограничения, присущие данному делу, я согласился на закрытое заседание и вынесу решение по его окончании. И хотя это решение, разумеется, может быть оспорено в вышестоящем суде, оно вступит в силу немедленно. Это означает, что если решение не в вашу пользу, вы просрали свое счастье. Это понятно?

Кууа-вин-Гетаг и Джавна подтвердили, что все поняли.

– Прекрасно, – сказал Сн. – А теперь, советник вин-Гетаг, вы можете попытаться разъяснить совершенно идиотское утверждение вашего правительства о том, что человек и гражданин ОНЗ каким-то непонятным образом может быть причислен к домашнему скоту.

Кууа-вин-Гетаг принялся пересказывать аргументы своего правительства, а судья Сн тем временем снял крышку со стакана с кофе, опустил в него хоботок и забулькал. Джавна не являлся знатоком вригов – вида, к которому принадлежал судья Сн – но подозревал почему-то, что того мучает далеко не легкое похмелье; по крайней мере это объясняло его грубость, превышающую обычный для вригов уровень.

– Хорошо, хорошо, хорошо, – произнес судья Сн, когда Кууа-вин-Гетаг попытался вторично углубиться в подробности дела Агнах-у против Ар-Танег. – Я понял, к чему вы ведете. Очень изобретательно, советник. Аморально, отвратительно, но изобретательно.

– Благодарю вас, ваша честь, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

Судья Сн посмотрел на Джавну.

– Скажите мне, что у вас есть чем возразить на это говно, – сказал он.

– Вообще-то, – сказал Джавна, – ОНЗ предпочло бы поддержать утверждение Ниду о том, что мисс Бейкер не является ни человеком, ни гражданкой ОНЗ.

– Чего? – сказал судья Сн.

– Чего? – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– ОНЗ утверждает, что мисс Бейкер не является ни человеком, ни гражданкой ОНЗ, – сказал Джавна.

– Вы что, смеетесь? – сказал судья Сн. – Если начистоту, то я никогда не был ярым фанатом человеческой расы. Вы, ребята, большую часть времени проводите, засунув голову в задницу. Но при всем при этом чего у вас не отнимешь, так это готовности сражаться, как безумные, за права своих сородичей. Если ваши слова отражают точку зрения вашего правительства, эта планета похожа на сортир куда больше, чем мне казалось. Надо быть совершеннейшим психом, чтобы сдать собственного гражданина этим ящерицам.

– От имени моего правительства я протестую против подобных эпитетов, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– Тихо, ты, – сказал судья Сн Кууа-вин-Гетагу и повернулся к Джавне. – Ну?

– Я ценю откровенность, с которой вы поделились своим мнением о человеческой расе, – сказал Джавна. – Тем не менее, позиция ОНЗ именно такова.

– Ну зашибись, – сказал судья Сн. – Засяду за составление прошения о переводе, как только вы двое покинете мой кабинет.

– Если ОНЗ согласны с нашими утверждениями, то указанное существо без сомнения является нашей собственностью, и ОНЗ должны как можно скорее предоставить его нам, – обратился Кууа-вин-Гетаг к судье Сну. – Ниду просит вас принять соответствующее решение.

– И я полагаю, что вас тоже полностью устроит такое решение, – сказал судья Сн Джавне.

– Нас оно не устроит, – сказал Джавна. – Более того, мы требуем, чтобы вы отклонили иск на том основании, что Ниду вообще не имели права его подавать.

– Это смешно, – сказал Кууа-вин-Гетаг. – ОНЗ уже согласилось с тем, что существо – собственность Ниду.

– Мы утверждаем, что она не человек и не гражданка ОНЗ, – сказал Джавна. – Это не то же самое, что признать ее вашей собственностью.

– У меня голова разболелась, – сказал судья Сн. – Объяснитесь, советник. Коротко и ясно.

– Нет никакого смысла пытаться доказать, что мисс Бейкер – человек. Она не человек, она – гибридное существо, представитель совершенно нового вида, – сказал Джавна. – И более того – она представительница нового разумного вида. Конфедеративное Сообщество автоматически предоставляет особые права представителям новооткрытых разумных видов, чтобы защитить их от эксплуатации другими расами. Это один из основных догматов Конфедеративного Сообщества, он внесен в Хартию Конфедерации, под которой каждый народ, вступающий в КС, ставит свою подпись. Более того, Конфедеративное Сообщество гарантирует суверенитет каждого разумного вида – опять же, чтобы исключить его эксплуатацию другими расами. Заключение договоров и соглашений – право избранного правительства каждого вида. Все это хорошо известные факты.

– Продолжайте, – сказал судья Сн.

– С учетом этих фактов, права мисс Бейкер, как нового разумного вида, делают ничтожными попытки Ниду объявить ее своей собственностью, – сказал Джавна. – Аналогичным образом любые договоры, заключенные между Землей и Ниду, не имеют никакого отношения к мисс Бейкер. De facto она является правящим органом своего вида, полностью суверенным и, таким образом, только она одна может заключать договоры и соглашения, касающиеся ее самое. ОНЗ признают это и освобождают ее от любых гражданских обязанностей вплоть до принятия мисс Бейкер решения о вступлении ее вида в союз с нашим. Поскольку мисс Бейкер суверенна, Ниду не имеет оснований требовать от ОНЗ предоставить ее им. Поскольку мисс Бейкер – новый разумный вид, Ниду не имеет оснований считать ее своей собственностью. В целом, Ниду не имеет оснований подавать этот иск.

Судья Сн повернулся к Кууа-вин-Гетагу.

– Что вы на это скажете, советник?

Кууа-вин-Гетаг яростно заморгал; он ждал и готовился к тому, что Джавна станет биться за гражданство Бейкер; этот юридическая закавыка застала его врасплох.

– Это интересная теория, – произнес Кууа-вин-Гетаг медленно – для пущего эффекта и выгадывая время для размышлений. – Но принадлежность существа к совершенно новому разумному виду не является доказанным фактом.

– Да ну, – сказал судья Сн. – И какую часть утверждения вы оспариваете? «Разумным» или «видом»?

– Обе, – сказал Кууа-вин-Гетаг. – Ни то, ни другое не доказано.

– О, да бросьте, – сказал Джавна. – Мисс Бейкер закончила колледж и владеет магазином. Я совершенно уверен, что это доказывает ее разумность.

– Согласен, – сказал судья Сн. – А что касается видовой принадлежности, советник вин-Гетаг, ваш коллега согласился с вашим же утверждением, что мисс Бейкер не является человеком. Теперь, чтобы доказать, что она – не новый вид, вы, полагаю, станете настаивать на том, что она стопроцентное домашнее животное. Я не думаю, что даже Ниду готовы зайти так далеко.

– Существо может не иметь всех свойств отдельного вида, – сказал Кууа-вин-Гетаг, лихорадочно соображая. – Оно должно демонстрировать способность передавать свои признаки потомкам, и пока не доказано, что оно им обладает.

– Вы предлагаете нам трахнуть юную леди, чтобы определить ее статус? – спросил судья Сн. – Насколько мне известно, у нас нет на это времени.

– Еще одно! – сказал Кууа-вин-Гетаг, слегка задыхаясь. – Существо было получено из ранее известных видов путем генноинженерных манипуляций. Все до сих пор известные разумные виды возникали естественным образом, а не из других, ранее известных видов.

– То есть? – спросил судья Сн.

– То есть, генномодифицированные существа не прошли естественного отбора в ходе эволюции, – сказал Кууа-вин-Гетаг. – И, следовательно, не могут считаться истинными видами. Существо уникально и вряд ли будет воспроизведено. Если она не является полноценным новым видом, а ОНЗ утверждают, что она – не человек, то в юридическом смысле она – домашний скот. А поскольку ее происхождение от овцы доказано, характеристики зафиксированы, признание ее разумным существом ни на чем не основано. С точки зрения закона она – собственность Ниду.

– Потрясающе, – сказал судья Сн. – Вы, стало быть, готовы игнорировать ее очевидную разумность.

– Не моя вина, что ОНЗ отказываются признать ее человеком, – сказал Кууа-вин-Гетаг. – Все остальное следует из этого отказа.

– Советник Джавна, – сказал судья Сн. – Вам слово.

Джавна улыбнулся. Кууа-вин-Гетаг, сам того не зная, привел обсуждение туда, куда и было нужно Джавне.

– Ваша честь, мы согласны, что все ранее известные разумные виды возникли в ходе естественной эволюции. Но вместо согласия с тем, что вы должны судить, основываясь на прежних стандартах, позвольте мне огласить другой вариант.

– А именно? – спросил судья Сн.

– Создать новый закон, – сказал Джавна.

Судья Сн вскинул антенны.

– Что вы сказали, советник? – переспросил он.

– Создайте новый закон, ваша честь, – сказал Джавна. – Вопрос о положении искусственно созданных разумных видов не ставился никогда за всю историю Конфедеративного Сообщества. В деле Агнах-у против «Ар-Танег» суд подошел к нему вплотную, но в его решении вопросы разумности не рассматривались вообще. Это неизведанная территория, ваша честь, и стоящая перед вами проблема относится к центральной миссии Конфедеративного Сообщества. Более того, ваша честь – более важных проблем, возможно, не существует вовсе.

Судья Сн сидел прямой, как палка, и крутил ротовыми органами. Джавна взглянул на Кууа-вин-Гетага, который не отрываясь смотрел на судью. Джавна слышал, как тот скрежещет зубами. Кууа-вин-Гетаг знал, что проиграл: его оппонент-землянин предоставил судье возможность, перед которой невозможно устоять – возможность создать новый закон. В юридической системе возрастом в несколько десятков тысяч лет давно не возникало ничего нового – законы, в лучшем случае, подвергались тонкой настройке. Предлагать амбициозному судье шанс создать новый закон – да что там, целую новую ветвь на юридическом древе – и снискать славу и почет в судейских кругах КС – это все равно как положить перед голодным леопардом обездвиженного детеныша антилопы.

– Ладно, я готов вынести решение, – сказал судья Сн.

– Я надеюсь, что ваша честь не попытается шагнуть за пределы своей компетенции, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– Прошу прощения? – сказал судья Сн. – Вы являетесь в мой суд с петицией, требующей превратить гражданина государства – члена Конфедеративного Сообщества в мясомолочный скот, и еще что-то лепечете о пределах? Ну охренеть теперь. Вы проиграли, советник. Свою тысячу КС-кредитов внесете по пути к выходу. А теперь захлопните пасть. Вы – тот самый засранец, который подал иск и потребовал немедленного решения, так что сейчас вы его получите.

– Да, ваша честь, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– Мои соболезнования, – Джавна изо всех сил сдерживал улыбку.

– Вот именно, черт возьми, – сказал судья Сн. – Первое. Учитывая природу мисс Робин Бейкер, суд постановляет, что она действительно представляет совершенно новый вид разумных существ. Как именно этот вид возник – в свете его доказанной разумности совершенно неважно, и, следовательно, его суверенитет находится под защитой Конфедеративного Сообщества. Аналогичным образом мисс Бейкер, как индивидуум, также находится под защитой КС.

Поскольку ОНЗ отозвали гражданство мисс Бейкер, требование Ниду отозвать ее гражданство ничтожно и, как таковое, отклоняется. Поскольку мисс Бейкер суверенна, требование к ОНЗ выдать мисс Бейкер Ниду также отклоняется. Я также постановляю, советник вин-Гетаг, что если Ниду предпримет попытки разорвать свои соглашения с ОНЗ под предлогом рассматриваемой проблемы, то будет считаться виновной стороной и подпадет как под финансовые, так и под дипломатические санкции. Если Ниду желает войны с Землей, она не получит в этом деле поддержки КС. С этим все ясно, советник?

– Да, ваша честь, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– Хорошо, – сказал судья Сн. – Значит, мы закончили. Решение будет опубликовано на сайте суда в течение часа.

– Апелляция будет подана уже к вечеру, – сказал Кууа-вин-Гетаг.

– Разумеется, будет, – сказал судья Сн. – В противном случае я бы испытал глубокое разочарование. А теперь убирайтесь. Законотворчество вызывает голод. Я собираюсь перекусить.

И он удалился в направлении торгового автомата.

– Чрезвычайно ловко, советник, – сказал Кууа-вин-Гетаг, когда судья Сн ушел. – Хотя я не думаю, что это решение переживет апелляцию.

Джавна пожал плечами.

– Может, да, а может, нет. Но к тому времени этот маленький кризис в наших отношениях так или иначе разрешится.

– Безусловно, – сказал Кууа-вин-Гетаг. – И все же мне хотелось бы знать, как вы пришли к подобной аргументации?

– Можете сказать спасибо раввинам, – сказал Джавна. – И хот-догу.

* * * * *

Чак Грейд сидел на своей койке и перелистывал фотографии, пока его жена посапывала рядом. По большей части это были фотографии Эвелин или Эвелин и Грейда, на который Грейд вытягивал руку за кадр, держа камеру. Чак Грейд был одним из тех, кто считал, что нет на свете таких мест, которые присутствие его самого или его жены неспособно привести в божий вид. К несчастью, эта убежденность затрудняла выбор фотографии, подходящей для полковой газеты; предыдущие его попытки поработать фотокорреспондентом побудили Дейла Наоза, редактора, мягко намекнуть ему, что газета не отказалась бы от изображений с чуть меньшим содержанием в них Чака Грейда.

А, ну вот, подумал Грейд. Он как раз дощелкал до снимка, сделанного за ужином. Грейд, правда, на нем присутствовал, но его окружали целых шесть человек, да еще в углу виднелись Хироки с невестой. Выходило, что картинка всего лишь на 11% состояла из Чака Грейда – приемлемая доля для Наоза (или Навоза, как мысленно называл его Грейд с той самой попытки дейгрейдификации. Грейд перебросил картинку на свой коммуникатор, добавил текст с указанием, кто есть кто, и отослал и то, и другое. Коммуникатор соединился с внутренней сетью «Неверленда»; сеть успела запихнуть текст и картинку в последний перед переходом в нуль-пространство пакет данных.

Примерно через час они оказались в почтовом ящике Дейла Наоза, наносящего последние штрихи на еженедельный выпуск полковой газеты. Дейл открыл почту и, удовлетворенный низким уровнем содержания Чака Грейда на снимке, поставил его на полосу, добавил список присутствующих на нем персон и место съемки, а затем сбросил газету в рассылку. Из этой рассылки она попала в печатном виде к военнослужащим, расквартированным на различных военных базах по всем США, а в электронном – уволенным в запас и ветеранам Семьдесят пятого полка рейнджеров, которых насчитывалось несколько тысяч, включая некоего Рода Акуну.

– Гребаный насос, – сказал себе Акуна, когда газета с картинкой возникла у него на коммуникаторе. Он сбросил газету с экрана и набрал Жана Шредера. Заблудшая овечка нашлась.