Граф Воронцов. Книга III

Глава 13

Наташа пришла сразу, как освободилась от выдачи «заданий» своей группе. В целом, смена обстановки ее устраивало, кроме тесноты моего шатра. Коротко посовещавшись, мы несколько сменили свою дислокацию, уйдя в ее «хоромы». А они действительно были хоромами.

Во-первых, ее палатка-шатер имела высоту чуть больше двух метров, что позволяло мне спокойно ходить, не сгорбившись. Во-вторых, сама площадь и убранство.

Если судить по моей, то… ну, армейская палатка, низенькая и не широкая. Со спальником и канистрой воды, а здесь же… ширина, чтобы не соврать, на вскидку метров пять и длинной столько же. Вполне себе просторная комнатка с большим матрасом на причудливой стальной раме, ковры, свой «буржуйка» и полноценный стол с посудой.

— Это тебе общество выделило? — спросил я, осматривая стол.

— Ну да. Причем я не понимаю, как ты согласился на свое… убожество. Мог же попросить условия лучше, ты ведь член Центра.

— Знал бы, — грустно ответил я, почесывая затылок, — Так бы и сделал.

Наташа переоделась почти сразу же, как я закончил осмотр. Только сделала это внаглую, деловито кинула в меня свой бюстгальтер и тут же — поежилась. Подошла к буржуйке, многообещающе нагнулась и раскочегарила пламя.

— Язык обратно засунь, — усмехнулась она, глядя на мое лицо, — Сладости перед сном!

Улыбнулся, не стал язвить и со словами: «пойду прогуляюсь», под ее возмущенное выражение лица, вышел из шатра.

Ледяной воздух почти сразу же, ударил в лицо. Пожалуй, я должен был сжаться, но… не хотелось. Прогуливаясь между рядов палаток, шатров и небольших карет, наткнулся на недовольную Катю, которая что-то выясняла со своим отцом. Подслушивать, конечно, не хотелось, но все же пришлось. Ибо с Колей мне нужно было поговорить, пока он не ушел в свою «крепость».

—…говорил уже, нет и еще раз нет!

— Пап!

— Тебе это все не нужно, понимаешь? Одно дело служба, другое дело община. Здесь империя не прикроет, как это сделали бы со службой у… — дальше Николай чуть снизил тон, —… поняла?

Они оба повернулись в мою сторону и шагнули в пустоту. Мое появление, скажем так, испугало и обоих. Катя-то пискнула, а у Николая лишь колыхнулась энергия.

Оба — были рады меня видеть. Правда, когда мы двинулись в сторону выхода из лагеря, где я пояснил всю суть произошедшего в доме Жанны, Николай лишь покачал головой. Не сразу, но все же вцепился в суть общины, со словами, которые он говорил своей дочери.

Так что, я очень удачно попал в их беседу. Но было одно «но».

— Николай, можем поговорить с глазу на глаз? — я не специально, но сказал это тихо.

Катя тут же навострила уши, а ее отец, как-то недовольно посмотрел на меня, сощурился и пробурчал:

— От дочери нет секретов.

Попытался было заверить его, что «такое» нужно обсуждать именно нам, но его это не устраивало. Все складывалось к тому, что он… больше не верил в общество «Центр». А вот причину, он рассказал чуть позже, когда мы втроем двинулись в сторону палатки Наташи. Правда, зашел я первым, попросил их подождать.

Красноволосая, откровенно говоря, лежала на постели прикрытая одеялом в позе — попой к верху. Увидев меня, это одеяло начало сползать, показывая мне ее прекрасное, кружевное нижнее белье, но после слов: «у нас гости», быстро сползла с матраса, накинула на себя пышный, пуховой халат и недовольно буркнула:

— Пускай заходят.

Воробьевы с интересом осмотрели шатер. Правда, в Катиных глазах читалось полное недовольство, но она уже была в курсе, что с Наташей мы что-то вроде пары. Да и намека на отношения с Воробьевой у нас никогда не было. Почти.

По крайней мере, отношения между нами, которые были дружескими — ими и остались.

— Кравц, все же, — улыбнулся Николай, — Добилась своего оговоренного контракта?

Его заявление вызвало смех, что у него, что у Наташи. Они пожали друг другу руки и приобнялись в знак приветствия.

— Я про него как-то и забыла, — улыбнулась она, жестом, приглашая гостей сесть.

Разговор, который начался только после налитого чая, так сказать, был не совсем хорошим.

Воробьев был недоволен сутью правления Аркадия. Его методами. Тем, что некий Вольфович, который сбежал с поезда, или же, которого мы не смогли убить, при этом он покосился на нас, разгуливает, как не в чем ни бывало.

А что было самым неприятным, так это гибель его шестерых людей, которые встретили Алексея в городе и попытались повязать.

— Там был наемный охранник. Который принадлежит Укупнику. И он был среди телохранителей этого выродка.

— Откуда тебе это известно? — Наташа сорвала вопрос с языка, — Ты сам видел? Или кто? Все же погибли.

— Борис был рядом. Не вижу повода сомневаться в его словах.

— А к Семеновичу ты подходил? — Наташа нахмурилась, глядя на Николая, — Или все оставил в себе.

Как-то странно у них шел разговор, словно она его отчитывала. Но добродушная улыбка Николая сказала все. Нет. Этого он не сделал.

— Тогда, пожалуй, моя очередь говорить, — я вдохнул побольше воздуха и начал.

С каждым новым словом лицо Воробьева становилось все больше и больше. От одного только упоминания о моем отце, казалось, его распирали вопросы, но я не останавливался.

Рассказал многое, начиная все с одной фразы: «Нам нужно как можно чаще находиться вне этой территории. Чтобы не попасть под горячую руку новой силы моего отца.»

Утро было просто волшебным. С учетом всех намеков перед сном, Наташа, обиженная повернулась ко мне задницей, утыкаясь, куда надо, в момент, когда я уснул. А вот проснулся я раньше ее, и судя по ее восторженным стонам, разбудил так, как нужно было.

Все это плавно переросло в утреннюю тренировку, из-за которой я чуть было не опоздал в академию.

«Вот и пятница», — подумал про себя, усаживаясь в машину Воробьевых.

До академии добрались весьма быстро, но вот на саму территорию пробились с трудом. Было слишком много народа, как и полицейских. А суть была в следующем…

— О, а вот и Воронцов! — ректор приветливо замахал рукой, подзывая к себе, — Давай быстрее!

Пробиваясь через толпу студентов, встал как вкопанный возле полицейских и нескольких преподавателей, ну а затем понял, что меня ждет.

Тело Альбины было найдено вчера ночью. Со следами переломов, с обескровленным организмом и странным символом, нарисованном на ее груди. Что было самым занятным, так это не «подозрения» меня, а допрос. Когда я видел ее в последний раз.

На мою удачу, перед тем как выдвинуться к университету, местные сотрудники правопорядка, удосужились пробить ее дело, узнать, на кого она работала, а также сопоставить некоторые факты. Тело было найдено в трущобах, в зоне, где ночью, также, произошел взрыв.

— К месту тут же выдвинулись сотрудники, — продолжал усатый мужик, — Мы успели подстрелить одного члена банды, но увы, его увели свои же.

— Какой банды? — я нахмурился, понимая, о ком он говорит, — Вы думаете, это…

— Уверен, что это символическое убийство. Дом, который был взорван, снимал Арсений Афанасьев, если фамилия, конечно, верна. Был на службе у Московского суда, а здесь же, был в командировке. Можно считать, что его похитили с целью выкупа.

— Ну, похитили его, а Альбина тогда…

— Понимаю, звучит не очень, но других зацепок нет. Пока что, мы считаем, что все это связано. К чему я начал этот разговор, — мужчина покосился на ректора и увел меня в сторону, — Я знаю, где вы были ночью, это может подтвердить Аркадий Семенович.

Меня аж в жар бросило. Этот старый хрен же мог и сдать меня!

— Так что, в вашей непричастности я не сомневаюсь. Но есть один фактор, который меня беспокоит. Где вы последний раз видели Альбину⁈

— Пару дней назад, — честно признался я, — Она не раз упоминала новую работу, а так, у меня есть записка от нее в свободной форме, где она утверждает, что уходит в другое «агентство».

— Могу вас заверить, она оформила это раньше, чем вы получили записку, — усмехнулся он, — Данные уже были переданы в банк аж пять дней назад. Так что, увы, вас она обвела вокруг пальца давным-давно.

Спорить я не стал, лишь выдохнул. Она сама прикрыла меня своим уходом.

— Есть подозрение, что к этому причастны некие Вольфовичи. Насколько мне известно, вы с ними уже имели дело.

Он явно говорил про суд и к этому мы и пришли. Но опять же, такой намек сделал Укупник, а значит, он слишком их боится. А для себя я, наконец, все понял.

Тело не могли найти по горячим следам. А значит, это Укупник навел полицию на Альбину и… попытался все это привести к своим врагам. То есть, он почти осознанно подставил меня, хоть и нарисовал мне алиби.

Но он не знал ничего про нее… нет. Это просто совпадение. Но неспроста же он обратился к сотрудникам…

«Наташу бы сюда… прочла бы его и было бы проще.»

Ритуальное убийство, получается… да⁈

«Ну, в некотором роде, да», — появился голос Марты, — «Ты же снял вторую грань с жажды. А значит, это можно привести к ритуальному…»

Я хотел, было ответить, но появился тот, кого я не ждал.

«Хорош парня испытывать.» — ворон в своей басистой манере, кажется, осадил вампира, — «И так по уши в дерьме купается, пока я дыры латаю. Дима, что там у тебя?»

Мне как-то не очень хотелось общаться с вороном, учитывая все «прошедшее», но он…

«Слышь, курица черная», — тут же обозлился я, — «Скажи мне на милость, где ты был все это время, когда нужен был мне?»

Не знаю, что на самом деле творилось с вороном, но вместо ожидаемо тирады оскорблений и хлестких слов, он, или же, она, ответила весьма дружелюбно, чуть обвинив меня во всем.

«Ты не достиг нужного для помощи уровня. Поэтому я пошел сам все делать. Пока, справляюсь удачно, но скоро, мне понадобится твоя помощь! Поэтому, Димочка, если бы ты качался быстрее, то и справились бы мы быстрее.»

«Я виноват? Ты это хочешь сказать?»

«Я ничего не хочу сказать. А сейчас, говорю тебе — заканчивай этот балаган и постарайся не закапывать себя дальше. Они пришли по твою душу, а твой Укупник — специально их навел на тебя.»

Дальше, я стоял как истукан под вопросительные взгляды полицейских, окончательно выясняя отношения с вороном. Раза три-четыре ему сказал про пустоту, но тот делал вид, что впервые про нее слышит. А когда я упомянул отца, тот лаконично свалил, напоследок сказав:

«Иди-ка ты Дима в задницу. Успокоишься, поговорим, а сейчас, увы, мне нужно работать.»

Марту разговорить мне не удалось, поэтому почти отсидев на первом занятии нужное время, я вместе с Катей, парочкой своих одногруппников, направился в сторону городской арены, где меня ждал четвертьфинал против некоего Мити Шелест.

Причем «Митя», не от слова Дима, как коверкают иногда имя. А так он и был записан по документам. Ментальный маг третьего уровня из Твери.

И если учитывать то, что нас повезли наподобие местного автобуса, добрались весьма быстро, хоть и застряли около самого здания «входа» в арену, где стояла огромная толпа зевак.

Причудливые костюмы, образы и лица, говорили только о многонациональности и принадлежности людей к разным регионам империи, а как нас заверила Мамзелькина, сам император пожаловал со своей охраной на данное мероприятие. Что несказанно удивило меня. Ведь я был последним участником от нашей академии, а вся остальная десятка девиц и парней — лишь группа какой-то моральной поддержки, в которой я и не нуждался.

Мне были важны лишь два человека. Наташа и Катя. Катя и так была рядом, а Наташа обещала занять места и, даже взять с собой плакат. Посмеялся, но воспринял это все серьезно.

Переход на изнанку прошел все также — отвратительно, словно я мордой вошел в кисель, а вот комната ожидания в этот раз была другой. Большая комната я куче столов, забитые едой, где была охрана, пятерка неизвестных мне людей, по одежде напоминающая аристократию, и тройка студентов. Старуха приветливо махнула старику с большой тюбетейкой на голове, и подтолкнула меня вперед со словами:

«Покушай и располагайся. Поединки начнутся лишь через час. Узнай поближе своих противников.»

Через пять минут, как я нашел для себя уютный угол поближе к закускам, начали заходить оставшиеся участники. Трое из них были в новгородской форме, а четвертая — серая мышь. Девчонка без макияжа, в сером костюме и весьма строгим лицом. По ней нельзя было сказать, что она, даже совершеннолетняя. Но когда ее увидел все остальные. Начали приветствовать, я понял, что Митя — это не только мужское имя. А мой соперник направился именно в мою сторону, игнорируя всех остальных.

— Привет, — не улыбаясь, поздоровалась она, — Я Митя Фомичева.

Я хотел, было, протянуть руку, но сообразив, что это будет не совсем прилично, лишь кивнул в ответ и пробормотал:

— Дима Воронцов.

Больше она и слова из себя не выдавила. Просто пялилась на меня, несколько напрягая. Сменил место дислокации, подвинулся поближе к Новгородцам и принялся опустошать потихоньку тарелки. И в таком подвешенном состоянии, где я то и дело переходил от одного стола к другому, пробыл больше двух часов.

Я и Митя не были последней парой участников, как это было в прошлый раз, а выходили на предпоследнем поединке, перед парой москвичей, которые то и дело, пытались начать потасовку между собой. Когда наши имена были названы, нас сопроводили в разные двери, и спустя пару минут, мы вышли на солнечную арену. Что было самым удивительным, так это почти зима на дворе. И облачное небо в лицевом мире.

Но здесь, все было иначе.

Диктор, точнее, комментатор, сегодня был более строг на выражения и скуп на слова. Представил нас, чем вызвал волны криков и хлопков, а затем представил Кречета. Того самого императора, который напоминал мне Петра Алексеевича Первого, из моего мира.

В целом, если судить по той старой газетенке, пожалуй, это он и был.

Император, перед поединком взял слово. Его голос без динамиков, расставленных по арене, был громогласным и властным.

— Уважаемые участники четвертьфинала. Я жду от вас честной борьбы и каждому из вас — желаю победы.

В целом, вполне стандартная по всем меркам фраза, не вызывающая никакого отклика внутри.

Меня и Митю отвели в разные стороны, высчитали нужное расстояние и под звук «хлопка» пушки, поединок начался.

Я, не теряя драгоценной секунды, тут же ринулся в атаку, с некоторым удивлением замечая, что Митя тупо стоит на месте и пялится на меня. И в момент, когда воздушный кулак разбил передо мной иллюзию, я понял, что она не так проста, как кажется.

А последующий голос диктора вызывал в мозгу только злобу. Он насмехался надо мной, не понимая того факта, что я уже был околдован навыком, до начала поединка. Только понял я это не сразу.

— Уважаемые зрители, солнце только что ослепило Воронцова, и вместо своего противника, он решил напасть на воздух, сминая его своим выпадом отчаяния. А может, он себя неважно чувствует, раз идет в совершенно другую сторону от противника?

Эти слова и были подсказкой. Мне же, вспомнился зрительный контакт, которым она наградила меня еще тогда, в комнате подготовки и пиршества. А значит, она нарушила правила…

«Марта… у нас проблемы!»

«Кто такая Марта, а, Воронцов?» — голос той самой девушки, прервал какие-то странные крики моей богини.

Затем я понял, что она пыталась ее перекричать, но увы, не получилось. А значит, она теперь в моей голове, и мне нужно быть слишком осторожным со своими мыслями…

«Ты нарушила правила!»

«Плевала я на них. Ты, главное, докажи это. Что маг менталист, в третьем кругу своей семьи, залез тебе в голову. Тебя на смех пустят. Я могу быть везде, и каждый раз, ты будешь идти мимо меня, Димочка. Пожалуй, твоим поражением я буду наслаждаться, учитывая, что ты сотворил со своим прошлым противником.»

Больше она не говорила. Появилась постоянно перед глазами, а я же — бил пустоту. Комментатор все это время — насмехался надо мной, не понимая, что она околдовала меня раньше… сука, раньше!