Госпожа Печалей

Глава третья

Эскорт провел Яхангира в просторный лекционный зал глубоко в недрах Бельвегродского маяка. Помещение — округлый амфитеатр с рядами огромных колонн, поддерживающих сводчатый потолок, — напоминало скорее арену, чем место для проведения дебатов и дискуссий. Впрочем, слова и идеи бывают острее мечей — и режут не хуже.

В зале собралась небольшая группа людей — большинство сидели на скамьях, окруживших амфитеатр. Яхангир узнал причетника Расоула из Храма Зигмара и лорда Хешмата, градоначальника Западного Предела. Заметил он и несколько знаменитых ученых и колдунов. Впрочем, присутствовали не только азириты, было тут и немало обретенных, хотя из жителей Восточного Дола Яхангир узнал только боярина Тихомира и известного историка Станимиру.

Внимание собравшихся было сосредоточено на иерофанте Иворе и еще нескольких людях, стоящих рядом со старцем у кафедры в центре зала. Яхангир с удивлением узнал хозяина маяка прорицателя Байрама — и ему только теперь пришло в голову, что причина собрания — какой бы она ни была — отнюдь не его скромная персона, а нечто гораздо более важное.

— Командир, мы с нетерпением ждали тебя, — сказал Ивор, заметив вошедшего в зал Яхангира, и подтвердил приветствие коротким поклоном.

Яхангир тоже поклонился чародею.

— Какая удача для моего отряда, — сказал он, кивнув на Венцеслава. — Если бы не вмешательство отправленных за мной солдат, мой патруль мог погибнуть.

Ивор помрачнел.

— Это не просто удача. Нас предупредили о грозящей тебе опасности. — Он оглянулся на Байрама.

— Темные силы преследуют тебя, — произнес прорицатель, обратив слепые глаза к Яхангиру. — Предчувствие опасности обязало меня вызвать тебя немедля.

— Я много раз водил патрули в развалины, — напомнил Яхангир Байраму и Ивору. — Нам просто не повезло сегодня наткнуться на гнездо ночных охотников, которые оказались сильнее, чем мы ожидали.

Вперед выступила женщина средних лет, бледнокожая и темноволосая, как все уроженцы Восточного Дола:

— Это больше, чем невезение. Ты отмечен, командир. Твое столкновение с ордой неупокоенных — не случайность. Они поджидали тебя.

Ивор кивнул и добавил:

— Кветка права. Призраки расставили ловушку на тебя. И поднялись они не потому, что вы потревожили их могилы. Чужая злая воля заставила их разыскать тебя, и, подчиняясь ей, они пытались тебя уничтожить. — Он замешкался и обвел взглядом сидящих на скамьях. — Воля мортарха Скорби.

Услышав произнесенное Ивором имя ужасающей сущности, присутствующие побледнели. Яхангира тоже пробрала дрожь при мысли о леди Олиндер, грозной служительнице самого Нагаша. Но ведь не может быть, что столь злобная сила заинтересовалась им лично?

— Зачем Госпоже Печалей губить меня?

— Потому что ты способен погубить ее, — ответила Кветка. — Или, по крайней мере, уничтожить проклятие, которое она наложила на Двойные города. — Женщина шагнула к нему — со стопкой пергаментов, на которых можно было видеть беспорядочно разбросанные слова. — Сегодня ночью мы заглянули в могильные пески и уловили проблеск грядущего.

К Кветке присоединился чародей помоложе, тощий и куда менее представительный, чем Ивор.

— Я следил, как падает могильный песок, и давал имена образам, возникающим среди крупинок.

— Гаевик увидел героя, — сказала Кветка, — человека из двух миров, который укажет дорогу. Который снимет проклятие, наложенное леди Олиндер на наши города.

— Этот человек ты, Яхангир, — провозгласил Байрам. — Герой, уважаемый и в Западном Пределе, и в Восточном Доле, лидер, способный объединить два народа ради общего дела.

Яхангир ошарашенно застыл. Он не знал, что тревожит его больше — то, что леди Олиндер хочет погубить его, или то, что он — якобы могучий герой, которому предначертано освободить Двойные города от древнего проклятия.

— Я не тот, за кого вы меня принимаете, — запротестовал он, обводя взглядом собравшихся знаменитостей. — Я всего лишь командир Гробовой стражи. Не могучий лидер, не великий герой. — Яхангир повернулся к Ивору: — Вы, должно быть, ошиблись.

— Никакой ошибки, — ответил иерофант и поднял палец, подчеркивая важность своих слов. — Нападение на тебя — которое предвидел Байрам — тому доказательство. Госпожа Печалей натравила на тебя своих кошмарных рабов. Она хочет твоей погибели. И хочет этого не без причины.

— Ты избран, — добавила Кветка. — Отмечен судьбой как человек, который снимет проклятие леди Олиндер.

Яхангир смог только покачать головой.

— Я ничего не знаю о пророчествах и прорицаниях. Я простой солдат, пытающийся защитить мой народ. Вот и все.

— Ты каждую ночь бросаешь вызов тьме, защищая наши города от неупокоенных, терзающих старый Бельвегрод, — сказал Ивор, — но разве может угроза, которую они собой представляют, сравниться с угрозой, что несут надвигающиеся на нас армии леди Олиндер? Каждое поколение ее призрачные войска пополняются душами убитых во время прошлого нападения. Каждый раз нам все труднее и труднее защищаться. Если проклятие не будет снято, однажды Двойные города падут, попав под власть Госпожи Печалей.

Все взгляды были устремлены на Яхангира, пытающегося осмыслить речь иерофанта. Он чувствовал тяжесть этих взглядов, тяжесть надежды, которую на него возлагали люди, тяжесть ответственности за защиту Двойных городов от мортарха Скорби. Он знал, какую боль несет обоим сообществам Госпожа Печалей своим нескончаемым циклом смертей и отчаяния. Но справится ли он? Кто он, в конце концов, такой, чтобы его называли героем?

Кветка, похоже, поняла, какие сомнения гложут командира. Она заговорила, и взгляд ее был полон сочувствия:

— Зигмар решает, кто из нас особенный, кто отмечен величием. Ты уникален, ты тот, на кого и в Западном Пределе, и в Восточном Доле смотрят с уважением и восхищением. Тот, кому все доверяют. Знамения говорили о тебе. О тебе — и больше ни о ком.

— Что я должен делать? — спросил, помолчав, Яхангир.

— Прорицания открыли нам план, — сказала Кветка. — Ты должен возглавить экспедицию, цель которой — найти Оракула под Вуалью, великую пророчицу, которую обретенные почитали задолго до того, как Грозорожденные пришли и основали Двойные города. Она знает тайные пути в склеп-крепость леди Олиндер.

Со своего места на скамье подал реплику лорд Хешмат:

— Все ресурсы, какие только может предложить Западный Предел, будут в твоем распоряжении.

Боярин Тихомир с неприязнью покосился на Хешмата.

— Все, что может предоставить Восточный Дол, — твое, только скажи. Сотня солдат… они твои. Животные? Припасы? Тоже твои.

— Если того, что тебе нужно, не найдется в Доле, уверен, Предел не подведет, — настаивал лорд Хешмат.

Не давая двум градоначальникам схлестнуться в споре, вмешался причетник Расоул:

— Храм с тобой, Яхангир. Ты получишь воинов-жрецов и грифопсов, священные соли и защитные талисманы — и любое оружие, которое поможет тебе сражаться с гнусной нежитью.

— Маяк Бельвегрода тоже поможет тебе. — Ивор повел рукой, будто охватывая окружающие их стены. — В этих залах собрана мудрость двух Владений. Вся информация в твоем распоряжении, все тайны мистические и мирские.

— Боюсь, трудновато будет пересечь Шаиш с библиотекой в заплечных мешках, — заметил Яхангир.

Ивор улыбнулся:

— Конечно, но ты можешь взять с собой тех, кто читал все эти книги и извлек из них знания. — Он постучал пальцем по своему виску.

Яхангир нахмурился.

— Я рад любой помощи, но те, кого вы отправите со мной, должны быть не только мудры — они должны быть способны перенести все тяготы похода.

— Не бойся, — сказал Ивор. — Я знаю, что слишком стар и не могу отправиться в такое путешествие. — Он жестом подозвал Кветку и Гаевика. С тобой пойдет поколение помоложе. Я выберу тех, кто, по-моему, будет полезен тебе — и при этом не станет тягостью в пути.

— Я буду благодарен за любую подмогу, — заверил Яхангир иерофанта и повернулся к градоначальникам: — Мне понадобится сотня солдат.

— Получишь две сотни, — заявил, опередив Хешмата, Тихомир.

— Своим помощником я хотел бы видеть Венцеслава. — Яхангир вскинул руку, останавливая протесты градоначальников. — Уверен, вы можете предложить много отличных офицеров, но я не видел, как они дерутся с неупокоенными. — Он одобрительно кивнул Венцеславу. — А как сражаешься ты, я наблюдал и знаю, что ты храбр и на тебя можно положиться.

— Это честь для меня, — сказал Венцеслав. — Я изо всех сил постараюсь оправдать твое доверие.

— Что еще тебе потребуется? — поинтересовался Ивор.

Яхангир задумался, пытаясь вспомнить все, что ему известно об Оракуле под Вуалью.

— Говорят, оракул обитает в цитадели в районе Болотных Курганов. Мне понадобится проводник, знающий эту местность.

— Я передам твою просьбу торговцам, посещающим Западный Предел, — сказал Хешмат.

— А я поищу кого-нибудь подходящего в Восточном Доле, — заявил Тихомир.

— Мы обязательно должны кого-нибудь найти. Карт и описаний в книгах недостаточно. Чтобы у экспедиции был шанс на успех, мне нужен тот, кто видел земли за Морем Слез и Погребальными Водами. Тот, кто знает, какие опасности там подстерегают.

— Одной опасности ты избежать не сможешь, — предупредил Байрам, обратив белые глаза к Яхангиру. — Между тобой и твоей судьбой стоит призрак леди Олиндер. Ждет тебя победа или поражение, ты избран, чтобы противостоять Госпоже Печалей. Но знай, что в этой борьбе ты не один. Мы с тобой. С тобой наши молитвы. А через наши молитвы с тобой и Зигмар.

Яхангир шел за Венцеславом по извилистым улочкам Восточного Дола. После собрания на маяке прошло всего шесть часов, но нехватка сна в последнее время сказывалась очень остро, и он не мог не посочувствовать Сорайе, заметив, как она пытается подавить зевок. Он мог бы оставить ее на сторожевом посту, но знал, что она обидится, если он не привлечет ее к делу. Омиду было бы все равно, а ей — нет.

Восточный Дол являл собой резкий контраст с четко очерченным, тщательно спроектированным Западным Пределом. Поскольку обретенные восстанавливали старые развалины, поселение вынуждено было следовать древней планировке Бельвегрода. Если слово «планировка» вообще тут подходит. Старый город развивался в течение многих веков, расширяясь и выходя за первоначальные границы. Некогда широкие проспекты становились тесными из-за новых зданий. Прямые дороги превращались в кривые тропы, уводящие в сторону, чтобы вместить все больше и больше домов. Шагая по этим улицам, прохожий видел не обещание нового завтра, а скорее, эхо утраченного прошлого.

И повсюду вокруг Яхангир замечал следы давних суеверий. От матери он знал об их важности. Вывески всегда висели на восточной стороне улиц, потому что считалось, что блуждающие призраки способны поворачивать лишь на запад. На каждом фонарном столбе висело по головке чеснока, разрезанной поперек так, чтобы удаленной оказалась ровно четвертушка. Над дверью погреба прибивалась залитая воском лапа белой кошки, предотвращающая нашествие покойницких мышей. На каждом перекрестке стоял кувшин с пучком ломаных веток — чтобы застигнутый ночью путешественник мог разбросать их, если неупокоенные крались по его следу.

Яхангир понимал смысл старых обычаев. Пучок веток, к примеру, появился из веры в то, что преследующий жертву призрак неминуемо остановится, чтобы пересчитать все прутья. Правда, он имел возможность лично убедиться, что большинство традиций — пустые, ничем не подтвержденные суеверия. Но народ в целом не спешил отбрасывать знание, передаваемое из поколения в поколение.

Венцеслав обратил внимание Яхангира на большой постоялый двор с гостиницей, возвышающейся над улицей, на которую они свернули.

— Человек, которого мы ищем, здесь, — сказал он.

— Все еще здесь? Уверен? — Сорайя подавила очередной зевок, прикрывшись ладонью.

— Трое моих солдат следили за трактиром, — ответил Венцеслав. — Им было приказано не выпускать его. — На его суровом лице на миг промелькнула улыбка. — Кроме того, тот, кого мы ищем, сейчас наслаждается вином. Так что трудности если и возникнут, то не с поимкой, а с приведением его в чувство и разъяснением, чего именно от него хотят.

— Так, может, оно и к лучшему? Если он поймет, что нам от него надо, какая вероятность, что он согласится?

Венцеслав потеребил свисающие с его пояса кандалы.

— Он согласится.

Яхангир покачал головой:

— Давай все же попробуем сперва убедить его. Сколь бы ни была благородна наша цель, неразумно полагаться на проводника, которого принудили сопровождать нас. За Морем Слез и так слишком много опасностей, чтобы добавлять к ним еще и ненадежного провожатого.

— Есть ли у нас время уговаривать его? — усомнилась Сорайя. — Под храмом ведь и правда была засада. Если Госпожа Печалей охотится на тебя, промедление недопустимо.

— Мы ничего не добьемся с проводником, которому нельзя доверять. Если я уже привлек внимание леди Олиндер, она в любой момент может натравить на меня ночных охотников. Нет, я должен увериться, что могу положиться на провожатого. — Яхангир бросил на Венцеслава укоризненный взгляд. — И если его придется тащить из Восточного Дола в цепях, это не укрепит моей уверенности в его надежности.

Четко изложив свою позицию, Яхангир двинулся дальше к гостинице — довольно нелепому строению, нижний этаж которого был сложен из тускло-серого камня, весьма распространенного в Бельвегроде. Верхние этажи, сравнительно новые, возводились из глянцевито-черного скорбного дерева, растущего на берегах Погребальных Вод и Моря Слез. На досках над каждым окном виднелись маленькие резные черепа — изображения Нагаша, которые, по мнению обретенных, отпугивали беспокойных духов.

Обеденный зал трактира был заставлен невысокими столами и длинными лавками. Вдоль одной из стен тянулась барная стойка, за которой громоздились бочонки с медовухой и полки, уставленные кувшинами с вином. За стойкой хлопотали две молодые женщины, снабжающие посетителей кожаными бурдюками и деревянными кружками, наполненными выбранными клиентами напитками. Яхангир с удивлением заметил в углу стоящую наособицу бочку с дуардинским пивом. Очевидно, трактирщик стремился угодить различным гостям. Впрочем, это гостеприимство не распространялось на азиритов. Быстрый взгляд на ассортимент убедил Яхангира, что он в Восточном Доле — нигде не было и намека на пенистую брагу, столь любимую жителями Западного Предела.

— Вон ойсиане.

Венцеслав кивнул в сторону одного из столов. Там сидела группа мужчин в тяжелых меховых плащах, оставляющих открытыми только руки цвета полированного черного дерева и худощавые, ястребиные лица. Их стол располагался рядом с разожженным камином, но люди беспрестанно потирали руки, словно все время зябли.

— Шадум? — спросил Яхангир.

Раньше он лишь пару раз видел выходцев из тех далеких земель, где, по утверждениям путешественников, никогда не падал снег, а лето было таким жарким, что драконы потели. Они редко забирались так далеко на север, но если уж достигали все-таки Двойных городов, то привозили совершенно фантастические товары, приобрести которые жаждали самые богатые семьи.

Венцеслав кивнул:

— Их караван пересек Утопленный Город три дня назад. Товары они уже распродали, но теперь ждут доброго знамения, чтобы отправиться назад. Так что нам повезло.

— В смысле — повезло? — не поняла Сорайя. — Нам же не нужно в земли Шадума, чтобы найти Оракула под Вуалью.

— Увидишь, — пообещал Венцеслав, шагнул к столу и поприветствовал торговцев на их языке. Речь его была так быстра, что Яхангир даже не различал отдельных слов.

После короткого разговора один из торговцев встал и улыбнулся:

— Командир Яхангир. — Голос мужчины был так низок, что казалось, будто он идет откуда-то из-под ног. — Я ойсианин Лой Тревин. — Он глянул на своих спутников и хмыкнул. — Можешь звать меня «военным вождем». Мой народ не делает различий между тем, что добыто в бою, и тем, что приобретено на торжище.

Яхангир поклонился торговцу:

— Капитан Венцеслав объяснил тебе, что нам нужно?

Ойсианин рассмеялся:

— Вы хотите купить моего проводника.

— Мы хотим нанять твоего проводника, — поправил его Яхангир, но «военный вождь», похоже, не уловил разницы.

— Я согласен продать его. Когда мы вернемся домой, толку от него уже не будет. Даже некроманты, пожалуй, не нашли бы ему применения. — Он покосился на своих товарищей, и в лице его промелькнула хитринка. — Мы заплатили за него сорок золотых динаров. Так что пятьдесят монет — и он ваш.

— Они обожают торговаться, — шепнул Венцеслав Яхангиру. — Торговля для них — все равно что бой на мечах. Так они оценивают чужие храбрость и мастерство.

— У меня нет времени перенимать обычаи Шадума. — Яхангир встретил взгляд ойсианина. — Пятьдесят золотых.

Закрепляя сделку, он по традиции поплевал на ладони и с громким хлопком свел их. Ойсианин ответил тем же — несколько разочарованный. Остальные торговцы принялись перешептываться и пересмеиваться, явно забавляясь тем, что Яхангир так легко сдался.

Яхангир старательно пытался не обращать внимания на насмешку, но его просьба передать проводника прозвучала все-таки резковато. Вокруг стола, насколько он видел, собрались одни шадумцы.

В глазах ойсианина вспыхнуло возмущение:

— Не здесь, — прорычал он. — Думаешь, мы стали бы есть и пить в компании с этим? — Он ткнул пальцем в потолок. — Наверху. Сидит в своей комнате. Подальше от нас.

— Я попросил Ратимира присмотреть за дверью, — пояснил Венцеслав. — Просто на тот случай, если их проводник, заключая контракт, не знал, на что он идет, — но впоследствии догадался.

— Думаешь, он мог попытаться улизнуть? — Сорайя сурово посмотрела на шадумцев. — А если мы покупаем то, чего у них больше нет?

Яхангир повернулся к лестнице:

— Это недолго выяснить.

И они поднялись на верхний этаж. Там их встретил узкий коридор, по обе стороны которого темнели обитые железом двери. Возле одной из них стоял Ратимир. Увидев капитана, он отсалютовал ему.

— Ну что? — спросил Венцеслав.

— Уйти не пытался, но я слышу, как он там бродит, — доложил Ратимир. — Ойсианин сказал, он предпочитает позднее время.

Яхангир шагнул между двумя солдатами-обретенными.

— У нас нет времени потворствовать предпочтениям этого человека, как не было времени торговаться с шадумцами.

Он постучал и тут же уловил слабый, но неприятный запашок из-за двери. Внутри кто-то лихорадочно засуетился. Вспомнив слова Сорайи, Яхангир не стал больше медлить. Он толкнул дверь плечом, и створка распахнулась.

Вонь обрушилась на него ударом молота. Источник ее сразу стал очевиден. У окна, «жарясь» на солнце, висели тушки двух цыплят и половина свиной туши. Стекло было разбито, и мясо облепили тучи мух, привлеченные запахом тухлятины.

В одном из углов комнаты стоял небольшой сундук. В противоположном — кровать, по обычаю обретенных очень низкая, чтобы ночные призраки не могли под ней спрятаться. Меблировку дополняли стол, стул — вот, пожалуй, и все. Если не считать множества валяющихся на полу костей. Яхангир разглядел, что кости эти основательно обглоданы и расщеплены: кто-то определенно добирался до костного мозга. Собака? Но собаки в комнате не было. Тут не было никого, кроме человека, за которым они пришли.

Человек этот стоял за кроватью, сжимая обеими руками зловещую шипастую булаву. На кровати, частично прикрытая простынями, лежала дохлая кошка. Животное успело разложиться: кое-где шерсть была содрана, и виднелась серая мертвая плоть. Яхангир с отвращением заметил на тушке следы укусов.

— Склепорожденный, — прошипела Сорайя. Одной рукой она начертила в воздухе знак Зигмара, другую опустила на меч.

Мужчина поморщился, услышав слова Сорайи, губы его разошлись, обнажив желтые, слишком похожие на клыки зубы. Оскал ничуть не улучшил его внешность. Бледно-серая, пористая кожа его напоминала склизкое жабье брюхо. Он был сутул и тощ. Лоб низкий, скошенный. Нос широкий и расплющенный. Глаза маленькие, глубоко посаженные, красноватые. Одеждой ему служили косматые необработанные шкуры.

Яхангир встал между Сорайей и этим человеком. Солдат назвала проводника склепорожденным. Эти подобные упырям существа балансировали на самой грани цивилизованности и являлись самым низшим подвидом, который еще признавался человеческим.

— Зорграш? — обратился Яхангир к человеку. Ответом ему стал едва заметный кивок. — Города Западный Предел и Восточный Дол намерены нанять тебя в качестве проводника. — Он ткнул пальцем вниз. — Мы уже выкупили твой контракт у Шадума.

Гримаса склепорожденного чуть смягчилась, и Зорграш опустил булаву.

— Вы выкупили меня у ойсианина и его братьев?

— Кажется, у них имелись несколько своеобразные идеи насчет вашего соглашения, — сообщил проводнику Яхангир.

Склепорожденный рассмеялся, издав надтреснутый скрежещущий звук: так ногти скребут крышку гроба.

— Пожалуй. — Он внимательно уставился на Яхангира. — Уж прости, что не спешу рассыпаться в благодарностях.

— Достаточно того, что ты свободен, — уронил Венцеслав.

— Свободен? — Зорграш опять хохотнул. — Не думаю. Вы просто хотите, чтобы я был у вас в долгу — и мог отплатить за любезность.

— Командир, забудь об этом отребье, расхитителе могил! — Сорайя кивнула на гниющие трупы. — Такому существу нельзя доверять.

— Зато я никогда не украду ваши дорожные припасы. — Зорграш ухмыльнулся и одной рукой сдернул простыню, показав, как мало осталось от кошки. — Еду я нахожу себе сам. Хотя, конечно, предпочитаю, чтобы она малость дозрела.

Отвращение гостей явно доставляло ему удовольствие.

Яхангир шагнул вперед и снова набросил простыню на обглоданный трупик.

— Нам нужен кто-то, кто проведет экспедицию через Болотные Курганы.

И хотя лба у Зорграша, считай, не было, он все же сумел его нахмурить, услышав слова Яхангира:

— Курганы — место предательское. Что вам там надо?

— Расскажем, но только после того, как ты согласишься на эту работу, — заявил Яхангир. — Градоначальники намерены заплатить тебе сотню золотых за услуги.

Зорграш кивнул и облизнулся. Предложение было весьма заманчивым. И все-таки во взгляде его читалась неуверенность.

— Курганы опасны. Там бродят призраки, причем призраки тварей, которые и при жизни не имели ничего общего с людьми. Они не любят гостей. Путешествие предстоит не из легких. Тем паче для слабых духом и неподготовленных.

— Двойные города предоставят нам все, что нужно, — объяснил Яхангир. — Двести бойцов. Чародеев и воинов-жрецов. Лучшее оружие и доспехи. Единственное, чего у нас нет, — это времени. Так ты присоединишься к нам?

Склепорожденный окинул взглядом комнату, висящие у окна тушки, потом посмотрел на свое грубое одеяние, провел рукой по необработанным шкурам.

— Сто золотых и новое снаряжение. — Он повернулся и одарил Сорайю острозубой улыбкой. — Пускай я питаюсь как животное, но выглядеть как животное не люблю.

Яхангир кивнул и подозвал Ратимира:

— Позаботься о том, чтобы наш проводник получил все, что ему нужно. На цены не смотри — градоначальники расплатятся.

Обретенный заулыбался, но короткий приказ Венцеслава обуздал его восторг:

— Все, что ему нужно, — подчеркнул капитан. — Если я увижу на тебе хотя бы новую пряжку — взыщу по полной.

Через два дня после собрания на маяке Бельвегрода все было готово. Яхангир обводил взглядом огромный отряд, оказавшийся под его командованием, чувствуя, как тяготит его бремя ответственности. Герой. Это слово столь же священно, как имена Зигмара и его пантеона. Кто он такой, чтобы называться так? Но опять-таки — кто он такой, чтобы отвергать это звание?

Градоначальники исполнили все, что обещали. Экспедиция получила двести солдат из Западного Предела и Восточного Дола, снабженных лучшими доспехами и лучшим оружием. Обоз насчитывал сотню животных, отпрысков выносливых полугрифов и сильных болотных кобылиц. И соответствующее количество погонщиков, поваров, кузнецов, ремесленников — в общем, любых специалистов, которые могут потребоваться в походе.

— Впечатляющие силы, генерал, — заметил Венцеслав. Капитан обретенных стоял рядом с Яхангиром, наблюдая, как собирается экспедиция. В развалинах за чертой Западного Предела кипела бурная деятельность, какой эти замусоренные улицы и просторная площадь не видели много десятков лет. Неподалеку, к внешней стене острова и границе земель, на которые претендовали Двойные города, тянулся широкий Траурный проспект.

— Да уж, это войско побольше патруля Гробовой стражи, — согласился Яхангир. Он еще не привык к новому званию, но было решено, что возглавлять столь важное предприятие не пристало простому командиру.

— Ищешь проводника? — спросил Венцеслав, заметив, как пристально разглядывает Яхангир строящиеся шеренги. — Я поставил с ним рядом Ратимира и Сорайю. От них он не ускользнет. Ратимир знает, что деньги у него теперь есть, а Сорайя… хороший у тебя солдат. Думаю, она подошла бы к моргасту и ткнула ему пальцем в глазницу, если бы ей приказали.

— Сорайя ценит определенность приказов, — сказал Яхангир. — Ей нравится быть уверенной в чем-то. Ее прошлое… ну, нельзя назвать стабильным. Наверное, Гробовая стража — первое в ее жизни, на что она могла положиться. — Он покачал головой, продолжая рассматривать войско. — Не думаю, что наши города собирали такие силы, с тех пор как… с прошлого нашествия ночных охотников на Западный Предел, пожалуй. — Яхангир показал на группу людей, одетых не в доспехи, а в плащи и мантии. — Чародеи. Чародеи и ученые. А еще жрецы. Я человек военный, Венцеслав. Как мне командовать таким народом? Я весьма смутно представляю, как работает магия, а тем паче в чем на нее можно положиться.

Когда Яхангир упомянул чародеев, Венцеслав щелкнул по прикрепленной к его рукаву железной монете:

— Магия — это то, к чему хочется прикасаться разве что очень длинной палкой. Опрометчиво рассчитывать на заклятья, чтобы достичь чего-то. Можно позволить колдунам облегчить тебе путь, однако строить свои планы на магии ни один здравомыслящий человек не захочет.

— Но разве не в этом цель всей нашей экспедиции? — спросил Яхангир. — Мы разыскиваем Оракула под Вуалью. И зависим от магии — она должна не просто облегчить нам путь, но показать его.

— Иногда приходится верить. — Венцеслав кивнул на одного из воинов-жрецов. — Слухи ходят, знаешь ли. Насчет того, что видели во время прорицания на маяке. Ты — избранный. Все в этой экспедиции верят в тебя. Верят, что ты избавишь нас от Госпожи Печалей и исполнишь пророчество.

Яхангир медленно отвернулся.

— Я бы сказал, что они ошибаются, — шепнул он Венцеславу. — Только вот, похоже, леди Олиндер тоже думает, что я способен снять это ее проклятие.

Он вздохнул и бросил взгляд на далекие крыши Западного Предела. Крытые каменной черепицей, так не похожие на крыши Восточного Дола, они, казалось, махали ему на прощание. Увидит ли он их еще когда-нибудь? Пройдет ли вновь по улицам своего города?

— Однако, правы они или ошибаются, нам надо идти. Потому что я — избранный и, если останусь здесь, леди Олиндер явится за мной. А я не хочу подвергать Двойные города опасности.

— Мы победим, — заверил Яхангира Венцеслав. — Ты слышал пророчество. Ты выбран судьбой, что бы повести за собой войско и разрушить проклятие. Ты тот, кто покончит наконец с этим кошмаром. Подумай, сколько жизней было потеряно во время последнего нападения леди Олиндер? Даже если мы все погибнем, это небольшая цена за то, чтобы будущие поколения не страдали от козней Госпожи Печалей.

Яхангир кивнул:

— На нас лежит большая ответственность. Помолимся же Зигмару, чтобы я смог сделать то, чего от меня ожидают.