Госпожа – Ведьма! (СИ)

Глава 20 Госпожа Ведьма и…?

— Рандел, — одними губами прошептала я.

Эрцгерцог снисходительно усмехнулся, с интересом меня разглядывая. Его тень спокойно падала на каменный пол рядом с хозяином. Я сжала зубы, чтобы не разрыдаться.

— Зачем? — глухо спросила я.

Голос предательски дрогнул. Я мелко дрожала, но всё равно шагнула к нему. Мелкими шажками продвигаясь вперёд.

Мужчина пожал плечами и многозначительно указал глазами на медальон в его руке. Удерживая его за цепочку, он качнул медальон из стороны в сторону.

— И он того стоил? — тихо прошептала я.

Мой голос подхватило эхо, только поэтому эрцгерцог меня и услышал. Точно услышал, я заметила, как его губы расползлись в ещё более ехидной ухмылке. Три шага. Теперь нас разделяло всего пол зала, какие-то метров пять-шесть.

— Сколько в нём силы?

Уголок его губ изогнулся. Молчал. Ещё один шаг.

— Зачем же я вам тогда была нужна, Ваше Высочество? — Я вымученно рассмеялась. — Зачем вы так со мной?

— Решил не отказываться от того, что мне так настойчиво предлагали, — хмыкнул эрцгерцог. — Вы даже не представляете, как теневому сложно найти себе любовницу на одну ночь. А больше даже самые отчаянные и не выживают.

— Это подло.

Я опустила голову, разглядывая каменный пол. На нём танцевали причудливые тени от языков пламени. Сбоку от меня возвышалась гора золотых монет. Алмазы, изумруды, топазы… Скипетры, драгоценные перстни, колье… И какой-то жалкий медальон, пускай и с огромным рубином. Кинжал.

— Так сколько же в нём заключено магии? — безразлично спросила я. — Много, да?

— Вы даже не можете себе представить, госпожа Ведьма, — ответил эрцгерцог.

— Ну почему не могу? — фыркнула я. — Вы меня, Ваше Высочество, недооцениваете. У меня хорошее воображение.

Я сделала ещё пару шагов, теперь нас разделяло не больше метра. Пальцы заведённой за спину руки сжали рукоять.

Что-то едва различимое изменилось в выражении эрцгерцога. Быстрый взгляд на медальон в его руке, и светло-голубые глаза впились в меня.

— У вас было меньше силы, когда я в последний раз вас… — как будто и не мне вдруг выдохнул он.

Я хмыкнула.

— Вы меня всё же недооцениваете.

Последний шаг. Глаза эрцгерцога расширились, и он отшатнулся назад. Но было слишком поздно. В свете пламени факелов блеснул занесённый мной кинжал. Да, кинжал я на всякий случай подобрала ещё в предыдущей комнате, спрятала его за спиной, в подоле платья.

Я перехватила рукоять обеими руками и со свей силы вонзила его ему в живот. Хлынула кровь, мужчина зашипел от боли, а я отпрыгнула назад в ужасе, когда капли брызнули мне на руку.

— Какого!?

Фигура эрцгерцога задрожала, и по ней прошли волны зелёной магии. Он вытащил кинжал и отбросил его на пол, зажал рану и бросился на меня. От удара я упала и откатилась назад, но за мной мужчина не бросился, а упал на колени и скорчился пополам от боли. Медальон так и не выпустил, и тот брякнул о камни.

Я села и отползла ещё дальше, не отрывая глаз от изменяющегося лица.

— Так зачем? — снова спросила я.

— Ненавижу! — завизжал он. Голос менялся: в нем всё отчетливей и отчетливей проскальзывали женские нотки. — Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу тебя! Ты! Ты!

Фигура эрцгерцога в последний раз дрогнула, оставляя на его месте скорчившуюся от боли женщину. Голова взметнулась вверх, и в меня впились полные ярости зелёные глаза. На лицо, искажённое злобой, упали рыжие кудри.

— Ненавижу тебя! — завизжала женщина. — Ты получала то, чего я добивалась годами! Сдохни! Ненавижу! Тварь!

Она поднялась на ноги и перехватила медальон так, что камень оказался у неё в руке.

— Беа… трис?

— Знаешь, сколько лет эти жалкие людишки хранили его? — Её голос сорвался на самой высокой ноте. — Нет!? Пытались уберечь от магов! Его силы хватит, чтобы сдохла не только одна ты! Умри!

Теперь завизжала уже я: в мою сторону полетел огромный сверкающий шар. В самый последний момент я успела откатиться в сторону, и он опалил лишь прядь моих волос. Запахло гарью. Я вскочила на ноги и бросилась бежать.

Вообще, я ожидала увидеть вместо Рандела кого угодно. Но Беатрис? Заикающаяся Беатрис!? Оказалось, рыжая отнюдь и не заикалась.

— Ты сдохнешь, сгинешь, как они все! — кричала она и швыряла очередную трещащую сферу.

Я кое-как от них пока уворачивалась. Только мне такими темпами скоро прятаться будет не за чем! Магия разносила в пыль всё, где я бы не спряталась.

— Тебе нечем дышать!

Я закашлялась и схватилась за горло. Сверкнула новая зелёная искра. Надо же. Такого же цвета, что и стучалась мне в окно.

— Есть мне чем дышать, — прохрипела я, сжимая бабушкин кулон. — Есть. Мне. Чем. Дышать.

Невидимые пальцы отпустили моё горло, и я судорожно стала глотать воздух.

— Ты всего лишь человечка! Выскочка! Самозванка! Это невозможно! В тебе нет ни капли магии! Я сама проверяла!

Беатрис бросилась на меня, я бросилась от Беатрис, всё так же не отпуская кулон.

— Тут мокро! — завизжала я первое, что пришло в голову. На бегу ткнула пальцем в один из камней, которыми был вымощен пол. — И скользко!

Голубая волна, и Беатрис растянулась на полу. Я отбежала в дальний угол и только оттуда обернулась и посмотрела на неё. Женщина лежала на спине и корчилась от боли, сжимая рану на животе. Кровь хлынула с новой силой. Раздался ужасный вой и хриплый кашель, а из груди Беатрис вырвалась красная сфера.

Я метнулась в сторону, успев подметить кинжал, и рванула к нему. Надо было в сердце метить, но я и так едва не спасовала и ударила её. Помогла злость, что она посмела играть с моими чувствами. Посмела тронуть моего эрцгерцога!

— Сдо…х… ни…

Из Беатрис вырвалась вторая сфера, тёмно-синего цвета. Однако в меня обе не полетели, они зависли над самой женщиной, а потом взметнулись вверх и расстались на сотни искорок, как только врезались в потолок.

— Кинжал! — закричала Беатрис и перевернулась на живот.

Зелёная волна утащила его прямо у меня из-под носа. Беатрис утробно завыла, а из её груди вырвался новый шар. Золотой.

— Ненавижу!

В меня полетел кинжал. Магия придала удару невероятной силы, благо я в последний момент отклонилась назад. Боль пронзила мою щеку, а к ногам упала чёрная прядь. Кинжал глубоко вошел в стену.

Беатрис захрипела. Я прижала ладонь к щеке, и на ней остался кровавый след. Вернуть кинжал у меня сил не хватило бы, скипетром её по голове? Просто не смогла бы. Думай, Сашка, думай! Мысли собираться отказывались, пришла только одна.

— Ты жаба! — закричала я и побежала прямо на корчившуюся на полу женщину.

Мимо пролетела зелёная искра. Я упала на колени, по инерции прокатываясь вперёд. Платье порвалось, колени кровили, но я упрямо подползла к Беатрис. Рукой смогла достать лишь до её плеча.

— Ты жаба! — чтобы только остались силы крикнула я.

Беатрис сжала медальон, но зашлась в кашле и не смогла прохрипеть ничего связного. Рыжие кудри посерели и… отвались. Лицо Беатрис изрыли ужасные морщины, кожа потемнела, а протянутые ко мне пальцы обросли перепонками. Из её груди вырвались ещё разноцветные шары. Все они разлетались по комнате и кружили вдоль стен, я только и успевала уворачиваться. Тело самой шипящей Беатрис в последний раз изогнулось, оставляя вместо себя упавшее окровавленное платье.

— Ква! — выдала толстая бородавчатая жаба.

Я обессилено повалилась на пол, благо падать с коленей мне было не так уж и далеко. Ногу свело судорогой. Я перевернулась на спину и притянула её к груди, в попытке достать до болящей голени. Голова кружилась, от мелькающих туда-сюда разноцветных искорок меня мутило. К тому же, внутри самих сфер ещё что-то рябило.

— Ты сделала всего одну ошибку, Беатрис, — выдохнула я. — Я предлагала Его Высочеству вернуть власть, но он отказался. Получив корону, получил бы и медальон, стоило просто сходить за ним в сокровищницу.

Мой затылок коснулся холодных камней, и я отключилась.

Кажется, я по-прежнему лежала на полу. Все ощущения были притуплены, тело не слушалось. Оно как будто было моим и не моим одновременно. Перед глазами рябили яркие пятна. Они периодически превращались в сверкающие шары, те рассыпались искрами и собирались вновь. Два из них столкнулись и стали увеличиваться в размерах, зависая надо мной. Мутная картинка в их центре постепенно проявилась.

Вот кудрявая рыжая девочка лет десяти вприпрыжку бежала через лес. Девочка налетела на какую-то невидимую стену и отлетела назад, плюхаясь в грязь. В воздухе прошли красные волны, и невидимая преграда проявилась, а потом рассыпалась на сотни искорок. С ближайшей сосны хохотали две девчонки.

— Беа даже не видит магии! — смеялась одна и бултыляла ногами в воздухе.

— Беа — человечка! — потешалась вторая, что постарше. — Беа такая слабая, что удивительно, как она не родилась человечкой!

И обе прыснули со смеху. Рыжая Беа стиснула зубы в беззвучном плаче, по её щекам текли слезы. Но Беа молчала. Она зажала кровоточащий локоть, сделала вид, что не замечает сорванную кожу, отряхнула платье и прошла мимо.

Вот та же рыжая Беа сидела за книгами. Огарок свечки на столе, девушка сидела почти в кромешной тьме, но упрямо продолжала зубрить какие-то завитушки, похожие на руны.

Вот изображение сново пошло волнами. Та же кудрявая рыжая девушка уже в окружении нескольких женщин и девушек стояла у дымящегося котла в тёмном подвале.

Ведьмы? Неужели это тот самый конвент ведьм, о котором мне рассказывала Изабелла?

— Покажи мне Гаст-Понт, — приказала пожилая женщина котлу.

На его поверхности из золотой волны проступили очертания города. По каменной мостовой туда-сюда шныряли торговцы, жители торговались с ними у лавок уличного рынка.

— Теперь ты, Беатрис, — скрипучим голосом указала женщина рыжей.

Беатрис улыбнулась и энергично закивала, шагая к котлу.

— У человечки ничегошеньки не получится, — хмыкнул кто-то из-за спин ведьм.

— Беа слабачка, у неё никогда ничего не получается! — шептала другая.

— И никогда ничего не получится, — хохотала третья. — Силы-то нет никакой.

— А ну, цыц! — прикрикнула на них пожилая ведьма.

Но Беатрис уже перестала улыбаться. Она всё ещё смотрела в котёл, но запал потерян, руки опустились.

— Покажи мне Хартлпон, — безразлично сказала она котлу.

Поверхность жидкости не изменилась. На ведьм из котла по-прежнему смотрели горожане Гаст-Понта.

— А у тебя, Беатрис, и верно, ничего никогда не получится, если не прекратишь бездельничать! Могла бы и подготовиться! Прочитать хоть одну кни…

Беатрис резко втянула ртом воздух и сжала кулаки. С её носа в котел сорвалась одинокая слеза, и девушка выбежала из комнаты. Оставшиеся ведьмочки загоготали, тыча ей в спину пальцами. Пожилая ведьма лишь махнула на них рукой, даже не пытаясь успокоить.

К сферам подлетела тёмно-синяя. Они слились в одну, и картинка увеличилась. Изображения замелькали одно за другим.

— Никудышная ведьма! — смеялась курносая блондинка.

— Ведьма ли? — поддержала её соседка.

— Человечка! — закричала полная ведьма, высовываясь из окна одной из башен белокаменного монастыря.

— Беа, ты позорище для всех ведьм! — воскликнула черноволосая.

— Беа-Беа, Беатрис, Беатрис! — Рыжую догнала маленькая девочка.

Беатрис остановилась и обернулась, а девочка перебросила с одной ладошки на другую фиолетовую сферу.

— А ты так не можешь! — захохотала девочка. — А ты так никогда не сможешь, мама говорит, в тебе никакой магии нету!

Беатрис молча отвернулась и надвинула на голову капюшон.

— Ни капельки! — никак не унималась девочка, семеня за рыжей ведьмой.

Картинка рассыпалась искрами, а вместо неё проступило туманное болото. Беатрис увязала в трясине, но упорно продолжала пробираться вперёд. Наконец, впереди блеснула кромка воды. Небольшое озеро было окружено замшелыми скалами и искореженными пнями, а с противоположной стороны к берегу подступали сосны.

Беатрис обессилено повалилась на колени прямо у воды и завыла. Капюшон соскользнул с её головы, и на плечи упали рыжие кудри. Ведьма рыдала. Рыдала навзрыд, колотя кулаками песок и швыряя в воду камни.

Она метнулась вдоль побережья, подобрала плоский камешек и кинула его по поверхности воды. Он потонул на третьем касании, пуская круги.

— Вернись! — приказала ему Беатрис и вытянула вперёд руку, как будто намереваясь его подхватить.

Ничего не произошло. Поверхность воды успокоилась, а Беатрис всё так и продолжала стоять. Её лицо исказила злоба.

— Ненавижу! Ненавижу!

Рыжая топала ногами и шипела. Пнула пень, прокляла сосны… Но магия не появилась. Ни икры.

Картинки снова замелькали, сменяя друг друга как страницы книги. Беатрис лет восемнадцати листала толстые пожелтевшие книги. Беатрис лет двадцати отвернулась и натянула на голову капюшон. Беатрис уходила на болото, за ней по пятам следовала какая-то девушка.

Рыжая ведьма вдруг остановилась и обернулась, хватая её за горло. Пальцы Беатрис испещрены замысловатыми царапинами, образующими фигуры.

Девушка закричала, но почти сразу обмякла в руках смеющейся Беатрис. Свободной рукой смеющаяся Беатрис ударила в район сердца, её ногти порвали платье и вонзились в кожу. Из груди девушки с диким криком вырвалась красная сфера и закружила вокруг рыжей. Беатрис бросила отмякшее тело в трясину и шагнула навстречу магическому сгустку, который подлетел к ней и исчез в её груди.

— Огонь, гори, — прошептала задыхающаяся Беатрис.

На её ладони вспыхнуло пламя. Ведьма закинула голову назад и рассмеялась, только от её смеха у меня волосы от ужаса встали. Холодный, истеричный смех.

Я вижу, что прошло несколько недель, может, месяц. Беатрис в тайне ото всех пользовалась новообретённой силой, но та угасала. И в один день пропадала вовсе.

Зелёные глаза Беатрис загорелись яростью и решимостью. Она схватила нож и вонзила его себе в руку, вырезая причудливые символы.

Затем вспышкой возникло туманное болото. Черноволосая ведьма с тёмно-синей магией. Пожилая ведьма с золотой. Курносая блондинка. Конопатая. Полная женщина. Беатрис оставляла записки с просьбой встретиться, часто среди её каракуль я замечала поклонник. Из ближайшей деревни, похоже. Комплименты, цветы, и ведьмы велись, одна за другой уходили на встречу на болоте.

И больше не возвращались, а Беатрис получала их силу.

— Вы все сдохнете! Сдохнете как мухи! — кричала ведьма и заходилась истерическим смехом, кружа в полном одиночестве на берегу лесного озера.

Новой магии хватало ненадолго, и Беатрис поглощала очередную жертву. Одна из конвента вспомнила легенду Фолктона, и ведьмы всполошились. Наварили зелий и поливали ими сосны, возвели вокруг монастыря энергетическую стену, усилили крепостную. Покинуть проклятый лес никто и не думал, впрочем, как никто и не мог представить, что, заперевшись, они оказались в куда большей опасности.

Беатрис кинжалом распарывала свои руки уже вплоть до локтя и выпивала очередную ведьму. А потом ведьмы в Дареме закончились. Она осталась одна в опустевшем конвенте.

Вот рыжая последний раз оглянулась на крепостную стену конвента, надела капюшон, закуталась в плащ и ушла через лес.

Мерсия? Кажется. Глухие чащи и невиданные папоротники, всё так, как и описывали Изабелла и Рандел. Путь Беатрис преградил серый лис, обращаясь человеком. Оборотень.

— Ты ещё кто? — фыркнул мужчина с пренебрежением разглядывая её.

— Ведьма, — отозвалась Беатрис.

— Ты-то? — засмеялся оборотень. — Да в тебе ни капли магии нет, какая ты ведьма? — Он отмахнулся от неё как от назойливой мухи. — Человечка, проваливай отсюда, уноси ноги, пока цела.

Беатрис сжала кулаки.

— А хотя ножки у тебя ничего так…

Ведьма издала странный звук и набросилась на не ожидавшего того мужчину. Её ногти вошли в его грудь, а узоры на руках странно выступили. Сверкающая сфера вырвалась с хрипом из упавшего лиса, но стоило шару коснуться Беатрис, как та зашипела от боли и отскочила назад. Не оборачиваясь, ведьма бросилась через лес.

И снова книги, чернильные изображения амулетов и медальонов. Камни-накопители, источники магической энергии…

— Берениция, Ваше Высочество, — присела в реверансе Беатрис уже лет на пять постарше.

Ей двадцать пять, но выглядела она свежо. Дорогое платье и драгоценности её красили. Ухоженная кожа, порезы на ладонях скрывали бархатные перчатки.

Мужчина совершенно не скрываясь разглядывал её. Ему было около сорока, высокий и статный с суровым лицом и властным взглядом. Встал и прошёл к ведьме, обошёл, его взгляд совершенно недвусмысленно задержался на её глубоком вырезе.

— Вдова герцога Бхэлтэйра, — ухмыльнулся он и подхватил её подбородок, заставляя посмотреть на себя. — Вдова Грегора Кэйннича, графа Сеосэйдх… — Он наклонился к её лицу. — Знаете, сколько про вас говорят при дворе, о таинственная Берениция?

Беатрис не смотрела на наследного принца Мерсии, Беатрис смотрела на перстень Короля Руэридха Аодхэгэна Айомхэйра. Того, что Первого: пожилого, кашляющего кровью и не встававшего с кровати.

Изображение рассыпалось. Коронация Руэридха Аодхэгэна Второго Айомхэйра. Перстень получила в подарок любимая рыжая фаворитка, но сила, заключённая в камне, себя не оправдала. Беатрис больше не признавалась в том, что она ведьма. На все вопросы Короля Мерсии Беатрис отвечала, что она всего лишь человек из приграничного города. Трижды вдова: барона, графа и герцога, именно в такой последовательности. Любовница Короля.

Иногда ночами Беатрис уходила в лес. Проклинала, шипела, резала руки. Уже до плеча, каждый раз объясняя Руди, что это семейный герб, старинная традиция. Зелёные сферы летели в деревья, Беатрис срывала голос, когда была уверена, что её никто не слышал.

Но магия неизбежно угасала. Ведьма грезила о легендарном медальоне невиданной силы. История гласила, что из-за рубина несколько столетий назад был вырезан не один знатный род магов, после чего некая ведьма выкрала его и передала простой человеческой семье. Ведьму нашли и растерзали, главу семьи тоже, но его сын унес рубин. Следующие два столетия о нём ничего не слышали, как ни искали.

А затем Беатрис увидела красный камень в медальоне на шее будущей Королевы. Счастливая Марион проезжала в карете вместе с женихом. Улыбающаяся пара махала горожанам, а Беатрис накрыло волной магии, исходящей от камня.

— Медальон, мне нужен этот проклятый медальон! Сдохни, Марион, я ненавижу тебя! Жалкая человечка! — кричала ведьма и металась по туманному лесу.

Изображения замелькали дальше. Сферы под потолком ускорялись, сталкивались и сливались в единую пёструю массу. Мне было всё сложнее улавливать конкретные слова, так громко трещали магические сгустки.

Если я правильно поняла, с советником Беатрис познакомилась во время визита посольства Мерсии в Дарем. Ведьма пыталась сама добраться до медальона, но женщина, в которой я по описанию Аарона узнала Марион, буквально бдила его днём и ночью, так и не открыв супругу его тайны.

Интересно, а Рандел знал о том, что именно хранила покойная Королева? Аарон и Тристан магами были очень слабыми, они его силу, должно быть, и не почувствовали. Я по привычке мотнула головой, чтобы отогнать эту мысль, но тело не послушалось.

Вот Беатрис обаяла нашу жабу, как бы случайно обратила его внимание на пренебрежение магов в людям. Так же совершенно кстати бросила и пару фраз, польстивших и так зазнававшемуся от власти мужчине.

Советник, сам того ещё не осознавая, загорелся идеей Беатрис. Несколько легкомысленных комплиментов от прекрасной фаворитки Короля Мерсии, и он ловит каждое её слово. К непомерной ревности самого Руди.

Что бы Беатрис не натворила, стоит признать, эта проклятая ведьма была достойна уважения: она десять лет водила за нос Короля Мерсии и играла не только одним его двором. Символом тайного общества жабы стала часть одного из знаков, который он однажды увидел на запястье Беатрис. Должно быть заклинание дало сбой, я обратила внимание, что к тому времени кожу рыжая уже не скрывала, шрамы как будто исчезли.

Сообщники советника о ведьме ничего не знали, они воодушевились самой идей. В частности, обещанными под шумок землями. Нужно же было немногочисленных магов наказать? Советник несколько раз пообещал их земли отобрать и раздать, причём умудрился пообещать их разным баронам. Покорившей его женщине в скромный дар её очарованию обещан так приглянувшийся ей красивый медальон. Побрякушка, как думал советник.

Безлунная ночь.

— Руди, Руди не дуйся, милый, — слащаво протянула Беатрис и прильнула к отвернувшемуся от неё Королю. — Руди, они подорвут Дарем изнутри.

Руэридх Аодхэгэн Второй Айомхэйр, отпустивший бороду, перевернулся на другой бок и окинул любовницу пристальным взглядом. Та соблазнительно улыбнулась и медленно потянула вниз простыню, постепенно оголяя своё тело. Он потянулся к ней и поцеловал, нависая сверху.

— Они расшатают власть, каждый будет пытаться урвать кусок. И тогда придёшь ты.

— Я?

Мужчина остановился и перестал спускаться поцелуями по её шее.

— Ты, Руди. Ты присоединишь раздираемый Дарем к Мерсии и установишь порядок.

— Аарон мой друг, — выдохнул Король. — Это предательство. Сидеть и ждать пока его убьют.

— Руди, твой отец Руэридх Аодхэгэн Первый Айомхэйр, он же Руэридх Аодхэгэн Великий, покорил Скар-Аэгхнэй. А как запомнят подданные тебя? Трусливый сын великого отца, прятавшийся за троном?

Король Мерсии зарычал и распорол перину по обоими сторонам от любовницы появившимися когтями. Его глаза пожелтели, а виски обросли чёрной шерстью.

Но на ведьму полу-превращение оборотня не произвело никакого впечатления. Она наигранно зевнула и погладила его по щеке.

— Величайший, Руди. Руэридх Аодхэгэн Величайший.

Вспышка. До Беатрис дошли слухи о ведьме в Дареме. Она следила за мной, с ужасом поняла я. Следила уже с появления до дворце, всё сомневалась была ли я ведьмой и можно ли было выпить мою магию. Советник был науськан против самозванки. Война с Мерсией им необходима, чтобы избавиться от Аарона. Королю Мерсии война необходима, чтобы прибрать к рукам весь Дарем и потешить свою гордость. Я им мешалась.

Встретившись со мной, а я ведь тогда была без кулона, Беатрис окончательно решила, что толку от меня никакого. Человечка. Каплю магии ведьма не почувствовала.

— Ненавижу, — шипела рыжая, пробираясь через лес. Её плащ зацепился за колючки, и она рванула его на себя. Ткань треснула, но Беатрис было всё равно. — Ненавижу. Эта тварь за месяц получила то, за что мне пришлось побывать не в одной кровати. Годами любовница, жена, вдова, вдова! Пока, наконец, не получила в мужья бывавшего при дворе и этот второй Руэридх не положил на меня глаз! Человечка, ненавижу.

Беатрис полоснула ногтями по стволу сосны и даже не скривилась от боли, когда кора до крови вошла ей под кожу.

— Хочу, чтоб она сдохла! Нет. — Ведьма резко остановилась и зашлась истерическим смехом. — Хочу заставить её страдать.

Женщиной Беатрис была очень прозорливой. Впрочем, я вовсе не скрывала свою симпатию к эрцгерцогу. Так и родилась его иллюзия, она бы всё равно меня убила. Её остановила только, для неё, непонятно откуда взявшаяся магическая энергия. За секунду до моего удара Беатрис раздумывала над тем, могла ли она ошибиться. Она подпустила меня к себе только для того, чтобы ударить в сердце. И выпить силу, как она сделала со всеми теми ведьмами.

Последняя оставшаяся сфера соединилась с огромным сгустком, и он взорвался. Я закричала и зажмурилась, пытаясь отползти из-под огненных искр.

— Тише-тише, — раздался успокаивающий шепот. — Всё хорошо, всё будет хорошо.

— Ран… дел…

Мои плечи обхватили горячие ладони. Меня приподняли и прижали к груди, поглаживая по спине и осторожно целуя волосы.

— Я здесь, я с тобой.

Голос эрцгерцога звучал как будто из тумана. Я озиралась по сторонам и металась, но никого не видела. Я была одна с искрящимся шаром, который грозил разнести к чёрту всю сокровищницу.

— Тише, всё хорошо. Шурочка. Всё хорошо, ты в безопасности. Милая моя, я держу тебя. Всё закончилось.

Я закричала и впервые за всё видение услышала свой голос. Мои пальцы сжали, кажется, ткань на спине его рубашки. По телу разлилось тепло, ощущения вернулись. Я распахнула глаза.

— Шур… — Рандел осёкся, впиваясь чёрными глазами в мои.

Вокруг нас кружила его тень, где-то в юбках моего платья копошились и пищали два котёнка.

Я разрыдалась и уткнулась носом в его шею, впитывая так необходимое тепло.