Глаза истины: тень Омбоса. Часть 1. На тропе возмездия

Глава 16

Члены следственной группы снова собрались в кабинете Ряховского, где на дальней пустой стене под портретом президента Путина повесили огромную карту Москвы. Маргарита Романова перебегала глазами с одного места катастрофы на другое, пытаясь понять систему в действиях сеттитов, однако её взгляд ничего не видел. Она была полностью погружена в свои мысли и едва ли могла сосредоточиться. Девушка как будто физически чувствовала, как время убегает, словно песчинки проскальзывают между пальцами. У них меньше часа – если они не успеют, то погибнут еще сотни людей.

Маргарита так и не оправилась от шока, накатившего на неё, когда им не удалось предотвратить взрыв на Рижском вокзале. Сейчас прямыми включениями с места катастрофы пестрели все новостные каналы, как будто забывшие о предыдущем взрыве, на Киевском вокзале. Редким аналитикам и корреспондентам приходило в голову связать эти события воедино. Уже слышались обвинения в адрес агентов американского Госдепа и украинских боевиков: стандартные лекала, поиски козла отпущения, призванные внести хоть какую-то ясность и тем самым успокоить общественность. Лишь немногие собравшиеся в этой комнате знали, что творится на самом деле.

Марго постаралась сфокусироваться и снова устремила взгляд на карту города. Она поймала себя на том, что полностью погружена в процесс поиска. Гибель отца как будто отошла на второй план. На это просто не было времени, в её силах было спасти сотни еще живых людей. Даже работать рука об руку с теми, кто был косвенно виноват в гибели родителей, стало гораздо легче. Возможно, все дело в Ковальском, который источал в глазах Марго неведомую глубинную силу и спокойствие. Девушке казалось, что этот человек столько всего повидал за время работы в ФСБ, что уже едва ли мог потерять самообладание. А раз он не расклеивается в подобных обстоятельствах, то и она не может себе такого позволить.

Маргарита понимала, что это в её силах – нужно просто успокоиться и сосредоточиться, – но затем девушка снова невольно вернулась к стремительно движущейся стрелке часов. Они уже потратили четверть часа на разглядывание этой проклятой карты, и безрезультатно.

По указанию Ряховского, Алиса в очередной раз напомнила собравшимся хронологию событий:

– Белорусский вокзал на северо-западе центральной части города был первым, взрыв произошел полторы недели назад. Бомбу спрятали в локомотиве. Затем предположительно культисты (официально их причастность мы пока что подтвердить не смогли) совершили террористический акт на Курском вокзале, в восточной части города, подбросив бомбу в багаж пассажиру, который обнаружил её в последний момент, чем мог сорвать всю операцию. Следующим стал Киевский вокзал, вчера, юго-западная часть города. Там они действовали чуть иначе: наш схваченный сеттит под видом пассажира оставил в вагоне чемодан с бомбой и спокойно ушел. А сегодня был взорван поезд экспресс Рига-Москва на Рижском вокзале в северо-восточной части столицы. По предварительным данным, бомба была опять-таки закреплена на локомотиве, под днищем. Её подключили к тахометру, и, когда экспресс замедлил ход на подступах к вокзалу, она отсоединилась от днища и спустя три секунды взорвалась под пассажирскими вагонами.

– Они ускоряют темпы, – сказал Ковальский, все так же стоявший, опершись на край стола и скрестив руки на груди. – Это по-своему умно: они не дают нам расслабиться. Пока все силы будут сконцентрированы на разгребании последствий одного взрыва, они смогут произвести следующий. А оцепить все оставшиеся вокзалы столицы мы не сможем без веских на то оснований, так как парализуем железнодорожное сообщение в столице. Нам нужно сузить круг поисков и оцепить конкретный вокзал.

– Но никакой четкой системы тут не прослеживается! Они как будто бьют наугад.

– Нет-нет, вы ошибаетесь, Алиса, – авторитетно заявил Ратцингер. – Сеттиты известны своим структурированным и систематическим мышлением. Они очень тонкие стратеги. На них такое не похоже. И тем более наш осведомитель сказал, что это своеобразный ритуал, а значит, в нем должна быть система, которой мы не видим.

– Он уже один раз солгал нам, – возразил Ряховский. – У нас нет никаких оснований ему верить.

– Тем не менее место и время теракта мы вполне могли вычислить…

Для Марго их спор заглушился, отошёл на задний план, девушка сосредоточилась на карте и уже определилась со своим решением: она не отступится и не сдастся. После неудачи на Рижском вокзале нельзя было допустить, чтобы сеттиты снова одержали победу. Ей казалось, будто это её личный долг. Если для федералов это было всего лишь работой, ни больше ни меньше, то в её случае преуспеть было бы равносильно тому, чтобы получить прощение отца. Он ушел из жизни, а она даже не имела возможности проститься с ним и извиниться. Может, если она завершит его дело, то это снимет хотя бы половину груза вины?

Я Кларисса Старлинг, спасающая маленьких ягнят…

В очередной раз отмахнувшись от мешавших ей философских рассуждений, Маргарита Романова сосредоточилась на карте, где раз за разом проходила один и тот же маршрут. Начиная с Белорусского вокзала, она спускалась слева направо сверху вниз к Курскому, затем наоборот, справа налево к Киевскому, а затем снова слева направо и вверх к Рижскому.

Чтобы не напрягаться лишний раз, девушка схватила со стола карандаш и начертила три жирные перекрещивающиеся линии. Закончив, она сделала несколько шагов назад и взглянула на целую картину. Образовавшиеся линии напоминали начало геометрической фигуры, уже встречавшейся им сегодня.

– Смотрите… – произнесла она с придыханием, заставив всех остальных непроизвольно замолчать. – Кажется, я поняла.

Она снова приблизилась к карте и провела четвертую линию, почти вертикальную с севера на юг. От Рижского вокзала она уткнулась в Павелецкий, а затем повела еще одну линию на северо-запад, замкнув фигуру.

– Пентаграмма… – проговорил Ковальский, уставившись на карту с едва заметным содроганием, словно она стала дьявольским артефактом. – Её же перед смертью начертил на полу комнаты твой отец.

– Но там была еще одна линия, – напомнил Ратцингер.

– Видимо, он начинал рисунок дважды, – сказала Марго. – В первый раз не получилось, и он стер линию, но кровь уже впиталась в половицы, оставив следы. В любом случае он все-таки смог выяснить у сеттитов конфигурацию расположения мест терактов.

– А захваченный нами культист сказал, что они не используют пентаграмму в своей символике, – усмехнулся Ковальский.

– Потому и сказал, чтобы сбить нас со следа, – процедил Ряховский. – Не будьте такими наивными. Он крепкий орешек и не будет сдавать своих людей и их планы. А если и скажет что-то, то максимально запутанно, чтобы мы ни черта не поняли. По-хорошему я бы ему вообще не верил.

– Но у нас все равно нет других зацепок, кроме тех, что дал он, – напомнила Марго, стараясь говорить спокойно и уверенно. – Если вы правы и именно сеттиты убили моего отца, то они унесли из его квартиры все, что могло навести нас на их след. Других вариантов нет, это наш последний шанс.

– Раз он соврал о пентаграмме, которая четко прослеживается в последовательности их действий, то он мог соврать и в остальном.

– Будем действовать осторожно, – встрял Ковальский. – Предлагаю компромисс. Мы действуем с оглядкой на его слова, но нужно четко понимать, что чему-то можно верить, а чему-то не стоит. В последнем случае нам следует действовать наоборот. Как например, с пентаграммой. Что-нибудь еще он говорил такого? Сомнительного?

Алиса открыла папку и просмотрела протоколы допросов культиста. Но Марго уже вспомнила одну из его фраз, над которой она ломала голову с того самого момента, как сеттит её произнес.

– Не ходите за мертвыми… – медленно проговорила она. – Им ничего не стоит вас предать…

Ряховский закатил глаза к потолку:

– И что по-вашему это должно значить?! Это как-то связано со следующим терактом? По мне так это бред полоумного наркомана.

– Вполне возможно, – кивнул Ковальский. – А может быть, и нет. Будем иметь в виду и держать в голове. Алиса, изучи протоколы всех допросов культиста и найди все его подозрительные реплики. Любая из них может помочь.

– Сделаю, Александр Юрьевич.

– Отставить, – остановил её Ряховский. – Есть задача поважнее. Найди нам поезда, прибывающие на вокзал около 20:30. А также маршрут их движения.

В пару кликов Алиса выполнила его указание. На мониторе компьютера Ряховского появилась карта, где девушка выделила цветом схему движения поезда «Лотос», прибывавшего на вокзал в 20:32. Альберт встал у неё за спиной, опершись ладонями на стол и нависнув над Алисой.

– О боже… – охнула молоденькая секретарша. – В нем целых десять вагонов. Состав придет из Астрахани, и, судя по декларациям, там будет полно пассажиров. Они все в опасности.

– Если наша юная символистка не ошибается, – поёрничал Ряховский, оглянувшись на Марго.

– Что вы задумали? – спросила та, стараясь подавить в голосе вызов.

– Мы не дадим поезду добраться до вокзала вовремя. Тормознем его раньше и обыщем сверху донизу.

– Альберт, а если там снова взрывное устройство с привязкой к тахометру? – спросил Ковальский.

– Саша, ты же сам видишь, что эти сукины дети учатся и не повторяются. Сначала закрепили взрывное устройство с таймером на локомотиве, потом подкинули такую же пассажиру, затем уже сами притворились пассажирами и пронесли в купе. В последний раз они использовали привязку к тахометру с небольшим таймером отложенного взрыва. Мне одному кажется, что следующий логичный этап только один?

Ратцингер и Марго переглянулись в недоумении, а вот лицо Ковальского хранило мрачную невозмутимость.

– Взрыв по нажатию кнопки. Значит, они будут следить за вокзалом.

– Безусловно. Дождутся прибытия поезда и в самый подходящий момент нажмут на кнопку. Но для этого взрывное устройство должно оказаться в радиусе действия передатчика пульта, чему мы и не дадим произойти. Поскольку остановим поезд раньше, еще в Московской области, обыщем и произведем изъятие взрывного устройства с последующим обезвреживанием. Тем временем группа наших постарается вычислить культиста на вокзале и повязать его.

– Звучит неплохо… – согласился Ковальский. – И где ты хочешь тормознуть поезд?

– Платформа Расторгуево подойдет. Это самая дальняя точка, где у нас еще есть шанс успеть его остановить. Алиса, направь туда ближайшего свободного человека, живо! У нас осталось меньше тридцати пяти минут!