Главное правило драконологии (СИ)

Глава 19

Спускаемся в подвал дома Рейнара, который, чем дальше мы продвигаемся вперёд, тем больше напоминает катакомбы. Длинный узкий коридор заканчивается единственной дверью. Рядом стоят четверо стражников и поскольку один из них после нашего появления начинает возиться с замком, я понимаю: несмотря на то, что в этот момент там вместе с заключённой должны находиться ментальные маги, дверь заперта снаружи.

Входим в совсем небольшую по размерам комнату и я сразу же вижу Гентану, которая сидит в самом центре на железном стуле, смотрит прямо, но не на меня. Скорее можно было бы сказать, что её взгляд направлен куда-то сквозь стену и я даже не уверена, что сейчас она понимает, что происходит. Вокруг неё стоят маги, их глаза наполовину прикрыты, но, как только мы входим в комнату, один из них поворачивается к нам и кланяется принцу.

— Продолжайте, — коротко приказывает ему Рейнар и он снова закрывает глаза.

Стражник приносит мне стул, причём такой же точно, как тот, на котором сейчас сидит Гентана, ставит его напротив неё.

— Лира, тебе нужно узнать, кто её брат и совершали ли они какие-то ещё преступления, кроме нападения на тебя. Но, если ты даже только почувствуешь, что что-то идёт не так, сразу же возвращайся, — напоминает мне принц, после того, как я сажусь напротив Гентаны.

В ответ неуверенно киваю. Почему-то когда мы ещё совсем недавно разговаривали в моей спальне, всё это представлялось гораздо проще, чем оказалось в реальности. Я никогда не была в подобных местах, хотя и слышала рассказы о тюрьмах, в которых содержат заключённых, местах с ледяными стенами и полностью лишёнными дневного света, но даже и предположить не могла, что одно из них может находиться настолько близко.

Гентана смотрит сквозь меня, её безжизненные глаза, конечно, не такие белые, как у пайратов, но в тот момент напоминают именно их. Наверное, я должна испугаться или, наоборот, ещё сильнее разозлится на неё за то, что она пыталась меня убить, но ничего этого не чувствую. Напротив, в тот момент мне становится нестерпимо жаль эту женщину, причём, настолько, что кажется, что я сама ощущаю её боль.

— Она воздействует на тебя, — ровным голосом вдруг говорит Рейнар, — не поддавайся ей.

Растеряно поворачиваюсь к нему. Теперь он стоит совсем рядом со мной, но при этом внимательно наблюдает за Гентаной, которая за всё время, пока мы находимся здесь, сидит в одной и той же позе, совсем не двигаясь.

Снова поворачиваюсь к ней и начинаю шёпотом произносить заклинания, с помощью которых надеюсь проникнуть в её разум.

— Лира. Что ты делаешь?

Слова звенят только у меня в голове и больше никто их не слышит.

— Лира, ты была мне как дочь… я сама учила тебя всему, что знаю. Не предавай меня!

Если сначала голос звучит спокойно, то постепенно, когда я, не обращая больше ни на что внимания и сосредоточившись только на формулах заклинаний, продолжаю тихо проговаривать их одно за другим, он становится выше, а последняя фраза и вовсе звучит почти как визг. И всё это плохо вяжется с выражением лица Гентаны, оно, по-прежнему остаётся абсолютно неподвижно, скорее напоминая маску.

Когда же последнее слово заклинания слетает с моих губ, я так, как, действительно, учила меня Гентана, глубоко вздыхаю и закрываю глаза, а после почти сразу снова открываю их.

Она когда-то говорила, что человеческий разум всем представляется по-разному, причём, эти образы зависят не только от того, в чьё именно сознание ты проникаешь, но и от тебя самого. Разум одного и того же человека одним магом может восприниматься как, например, лабиринт, а другим в виде замка, состоящего из множества коридоров и комнат.

Оказавшись в сознании Гентаны, мне кажется, что я плыву по очень длинной ярко-оранжевой реке, по берегам которой что-то происходит. Там стоят люди, и хотя их довольно много, большинство разговаривают с разными по размеру и внешнему виду копиями Гентаны. Все эти воспоминания перемешаны между собой и понять, какое именно, нужно мне, почти невозможно.

Поэтому пытаюсь представить образ её брата, но поскольку я никогда его не видела, сделать это оказывается не так просто. В итоге просто вспоминаю то утро в гостинице, когда он приехал к ней, а я прибиралась в соседней комнате.

Берега меняются, а течение реки останавливается. Осторожно подплываю к одному из них и пытаюсь выбраться из воды. Глина довольно мягкая, но не настолько, чтобы сильно увязнуть в ней. Поднявшись на ноги, делаю несколько шагов вперёд, но в этот момент берег вдруг меняется, становясь гораздо более крутым и высоким. Теперь для того, чтобы удержаться, мне приходится цепляться за глину руками, но и это не помогает, довольно быстро я падаю назад. Готовлюсь к тому, что сейчас снова окажусь в воде, но вместо этого в следующую секунду обнаруживаю себя в той же холодной комнате подземелья.

— Что случилось? — с беспокойством в голосе спрашивает Рейнар. Он наклоняется ко мне и дотрагиваясь до щеки, смотрит прямо в глаза.

— Всё в порядке, — говорю я и стараюсь, чтобы мои слова звучали как можно более убедительно, — просто ей как-то удалось вытолкнуть меня из своей головы, хотя, кажется, я смогла проникнуть достаточно далеко.

— Давай закончим всё это… — с ещё большей тревогой просит Рейнар, — ты уже сделала достаточно.

— Нет, — быстро отвечаю, боясь в этот момент только то, что он не позволит мне попробовать снова, — я ещё так ничего и не узнала. Но, думаю, у меня почти получилось.

Он тяжело вздыхает и не трудно догадаться, что происходящее нравится ему теперь еще меньше, чем в самом начале. Тем не менее, снова испытать удачу и ещё раз попробовать проникнуть в сознание Гентаны, не запрещает.

— Послушай, может быть, то, что я скажу, поможет тебе, — говорит он, — это её воспоминания, но, как именно представляется тебе её сознание, исходит от тебя самой, а, значит, на всё, что с этим связано, ты можешь влиять. Эта часть разума не только её.

— Хорошо, — медленно киваю, — я хочу попробовать снова.

Опять поворачиваюсь к Гентане и начинаю шептать те же самые заклинания, что и несколько минут назад. Теперь её голос звучит громче и она уже даже не пытается говорить спокойно, а буквально шипит на меня, пытаясь, видимо, таким образом отвлечь и заставить что-то перепутать в магической формуле.

— Думаешь, всё это сойдёт тебе с рук? Ты умрёшь и очень скоро… и познаешь такие мучения, которые и представить не могла. Пусть даже мне уже конец, но за меня отомстят, будь уверена… неблагодарная тварь. Я ведь могла сама задушить тебя. В любой момент… в любой…

И снова оранжевая река. Так же, как в прошлый раз я пытаюсь представить брата Гентаны и берега меняются. Подплываю к одному из них и хочу выйти, но на этот раз глина гораздо мягче, чем была раньше, она буквально засасывает, мешая не то, чтобы идти вперёд, но даже пошевелиться.

Вовремя вспоминаю о том, что говорил Рейнар. Река и глиняный берег — это ведь мой образ, а, значит, я сама решаю, каким именно он должен быть. Сосредотачиваюсь и представляю удобный выход из реки. Приходится подождать несколько секунд, но в итоге я уже без труда вытаскиваю ноги из глины и выхожу на твёрдую землю.

Правда, в этот момент почти сразу всё снова меняется. Река исчезает и теперь уже я оказываюсь в знакомом для себя месте. Гостиница моей тёти, в которой я провела всё своё детство. Довольно быстро догадываюсь, что это тот самый день, когда к Гентане приехал её брат. В комнате она и довольно высокий мужчина и, если её лицо и фигуру я могу разглядеть достаточно чётко, то он стоит ко мне спиной и его силуэт выглядит как будто смазанным.

Подхожу ближе и слышу, как Гентана начинает говорить:

— Я отправила Калтрину к императорскому двору, но не уверена, что от этого будет хотя бы какой-то толк. Вместо того, чтобы служить нашему дело, она развлекается и только и делает, что меняет любовников. Я уже жалею о своём решении. Чем дальше, тем сильнее Калтрина отдаляется от меня, а ведь она моя единственная дочь и единственное продолжение нашей династии, Эерик, ты должен поговорить с ней, как только она вернётся. Заставить её понять, насколько важно то, что мы делаем, насколько важно избавить мир от этих летающих тварей.

Теперь я хорошо понимала, кого именно она имела в виду, но, прибираясь в тот день в соседней комнате и слушая её слова впервые, даже предположить не могла, что эти люди собираются свергнуть власть драконов и, что ещё более немыслимо, забрать после этого её себе. Кажется, когда речь шла о летающих тварях, я решила, что она, скорее всего, говорят о каких-то особенно неприятных магических насекомых.

— Ты не боишься, что её узнают при дворе? — тем временем спрашивает её брат и я замечаю насколько бесцветный у него голос, без каких-либо оттенков, как будто он также смазан, как и вся его внешность.

— Я дала ей второе кольцо и велела носить постоянно. Так что, все думают, что она одна из вентес ареганского рода. Они живут достаточно далеко от территорий империи, поэтому вряд ли кто-то заподозрит, что это не так.

Их разговор продолжается, а я понимаю, что всё-ещё не узнала то, что мне нужно. Одного только имени для того, чтобы найти человека на территории империи, а, может быть, даже за её пределами, точно будет недостаточно. Вот, если бы хотя бы увидеть, как он выглядит…

Шагаю вперёд, но в то же время комната как будто становится шире, удаляясь от меня на такое же точно расстояние. Пытаюсь сделать это снова, теперь уже обходя сбоку, но она также точно меняется, не давая даже немного приблизится.

Вдруг, в соседней комнате слышится шум, но я помню, что это всего лишь я в тот день отодвинула тумбу, для того, чтобы протереть за ней пол. А вот Гентана и её брат, возможно, не ожидая этого, почти одновременно поворачиваются туда. Воспользовавшись моментом, делаю ещё одну попытку подойти ближе, но Гентана снова поворачивается и встречается со мной взглядом. Одновременно с этим комнату заливает плотный ярко-оранжевый свет и всё вокруг исчезает.

Думаю, что ей опять удалось выкинуть меня из своего разума, но, открыв глаза, обнаруживаю, что, вместо тюремной камеры теперь нахожусь в просторной красивой комнате. Большие окна, из которых падает мягкий свет, красивая мебель с золотым теснение, зеркала. К тому же, в отличие от воспоминания в гостинице, здесь я могу свободно двигаться.

В двух шагах от меня возле окна стоит мужчина, а рядом с ним Гентана. Она моложе и ещё красивее, чем сейчас, но я точно могу сказать, что это именно она.

Сначала думаю, что это её брат и мне, наконец, удастся, увидеть его лицо, но почти сразу понимаю по тому, как она смотрит и улыбается ему, что это не так. С ним её связывает что-то совсем другое.

В руках мужчины невероятной красоты диадема и он протягивает её Гентане.

— Знаю, что тебе нравятся маралы, поэтому я приказал сделать из них эту вещь специально для тебя.

— Как красиво, — Гентана нежно улыбается и при этом смотрит на него настолько искренне и в то же время почти невинно, что я сама не могу оторвать от неё взгляд.

Вот уж не думала, что она может быть такой… или хотя бы выглядеть так.

— Спасибо, любимый, — продолжает она и возвращает диадему, — прошу, надень, мне не терпится увидеть, как на мне будет выглядеть твой подарок.

Они подходят к зеркалу и он, действительно, надевает на неё диадему. Мужчина стоит за её спиной и обнимает за плечи. Гентана выглядит довольной и даже какой-то умиротворённой.

О том, что передо мной предыдущий император, отец Рейнара и его, как все сейчас думают, погибшая жена, я догадываюсь не сразу. Хотя, учитывая, что даже на мебели символика правящего рода, а Гентана примеряет диадему, которую имеет право носить только императрица, это должно быть очевидно. Но всё равно поверить в это слишком сложно, поэтому, я понимаю, кто передо мной только внимательнее взглянув на мужчину, узнаю в нём некоторые черты Рейнара.

— Мне нужно будет сегодня покинуть тебя, — говорит император, продолжая при этом обнимать свою жену за плечи.

Я за полгода жизни с Гентаной хорошо выучила, как именно она реагирует, когда чем-то недовольна и сейчас легко узнаю знакомую вспышку ярости в её глазах. Правда, сейчас она была совсем мимолётной и император, который, видимо, знал эту женщину совсем с другой стороны, ничего не заметил. Она поворачивается и даже мягко улыбается ему.

— Зачем тебе улетать? Я так скучала… останься, прошу тебя.

Отец Рейнара улыбается ей в ответ, но даже я понимаю, что, произнося слова о делах империи, он попросту врёт. Он ещё какое-то время остаётся с ней, а после, несмотря на новые просьбы Гентаны, всё-таки уходит.

Оказавшись одна, она сначала просто ходит из одного конца комнаты в другой, сосредоточенно размышляя о чём-то, затем приближается к окну и с искажённым от ярости лицом наблюдает за тем, как уже достаточно далеко от дворца, покидая пределы столицы, летит дракон.

Вслед за этим Гентана достаёт из одежды совсем маленькое зеркало и, проговорив какое-то, неизвестное мне заклинание, зовёт в нём своего брата.

— Что случилось? — из зеркала почти сразу слышится тот же бесцветный голос.

Подхожу ближе и также заглядываю в зеркало, но оно при этом абсолютно серое. Кажется, даже в таком отдалённом воспоминании Гентана каким-то образом сумела повлиять на то, чтобы я не смогла увидеть его.

— Он опять с ней, опять полетел туда!

— Ты уверена? — спрашивает её брат.

— Да! — Гентана ругается и слышать такие слова в её устах довольно странно. Что ни говори, но, если это было нужно, она умела быть довольно сдержанной, только, похоже, что сейчас происходящее, действительно, вывело её из себя, — ещё как уверена. Он снова с ней! Эерик, ты понимаешь, что это значит? Ты говорил, что кольцо сможет скрыть от Аерона, что она его избранная. Но этого не произошло, он всё равно чувствует что-то. Твоё кольцо не работает. Нужно было сразу убить её… нужно было…

— Успокойся, — прерывает её голос из зеркала, — оба кольца работают, правда, не так хорошо, как я на это рассчитывал. Иначе бы на твоей прекрасной, но, к сожалению, не всегда думающей голове, не красовалась бы сейчас новая диадема. Император всё-ещё уверен, что его избранная ты, но в чём-то ты права, к ней он также что-то чувствует. Видимо, магии кольца недостаточно для того, чтобы полностью противостоять влечению дракона к своей паре.

Слушая слова этого человека, я вдруг вспоминаю, как сама ещё не так давно с помощью того же самого кольца пыталась скрыться от Рейнара и не могла не согласиться с ним: его магии для этого явно не достаточно.

— Но почему ты не позволил мне убить её сразу? — тем временем, сквозь зубы шипит Гентана.

— И чего бы мы тогда добились? — огрызается в ответ её брат.

— Как чего? Драконы не живут без своих избранных, а, значит, вслед за ней умер бы и император, династия бы прервалась.

— Если ты собираешься править империей, то должна научиться смотреть на ситуацию глубже, а не хвататься за первое очевидное решение. Когда император встретил её, ты ведь ещё даже не успела убедить его выпустить тебя из башни и при дворе тебя никто не знал. После смерти дракона власть просто перешла бы к кому-то другому. Вот и всё. Для того чтобы после этого возвести тебя на престол, нам нужно было время и нам нужны были союзники. Так что использовать кольцо, чтобы отвадить от этой девушки императора, было тогда наилучшим решением.

— Только в итоге это решение не сработало, — не унимается Гентана, — да и к тому же он в итоге даже смог спрятать её от всех.

— Возьми себя в руки, — голос в зеркале по-прежнему оставался бесстрастным, но, несмотря на это мне кажется, что, говоривший это человек, уже довольно раздражён.

— И, кстати, — он делает небольшую паузу, прежде чем продолжить, — я нашёл её.

— Что? — не верит Гентана.

— Хотя это было не просто, мне удалось проследить за императором и узнать, где живёт его избранная. Всё изменилось, сейчас уже достаточно много людей при дворе поддерживают тебя и мы может сделать то, что планировали с самого начала. Не волнуйся, сестра, осталось не много, путь к власти уже открыт.

Я буквально видела, как с каждым словом своего брата Гентана успокаивается. Но одновременно с этим обстановка вокруг начинает тускнеть и воспоминание теряет свою яркость. Сейчас оно полностью исчезнет и я вернусь в камеру.

Конечно, мне удалось узнать много, причём, даже то, на что нельзя было рассчитывать, но всё равно не достаточно. Поэтому, продолжаясь наблюдать за Гентаной, я подхожу к ней сзади и едва слышно шепчу.

— Покажи мне то, что я не должна знать.

Когда-то она сама научила меня этому, часто повторяя, что, находясь в разуме человека, нужно действовать мягко, через осторожное внушение.

— Прошу… — снова шепчу я, — покажи мне. Это нужно тебе самой.

Всё вокруг теперь уже не просто лишается своих красок, а постепенно исчезает, превращаясь в белое полотно. Но и это длится не долго. В нём уже через несколько секунд проступают очертания другой комнаты. Я поворачиваюсь и понимаю, что снова стою возле Гентаны, но только теперь она одета по-другому, в слишком простое для неё серое дорожное платье. Оглядываюсь вокруг, но, также как и дворец, в воспоминаниях о котором я была только что, это место мне совсем не знакомо.