Гимн шута

Глава 1 Пролог

Глава 1. Пролог.

Будут бить.

Это он понял сразу.

Но, что обиднее всего, именно он и довел взрывоопасную ситуацию до печального конца. Так что и винить-то особо некого.

Пашка, к своим тридцати семи так и не «доросший» до гордого Павел Анатольевич, возвращался домой навеселе. Не пьяным, а в отличном настроении после концерта. Давно мечтал выбраться из круговорота серых будней, и вот, наконец, получилось. Гитарные рифы, барабанный бой и грубый, но зажигательный голос со сцены вернул ему растерянное было за последнее время душевное равновесие. Эта расслабленность и сыграла с ним злую шутку — заметить как перед ним появились три силуэта мужчина не успел. Хотя место к тому было вполне располагающее. А что? Ночь, улица, фонарь и небольшая лесная посадка на окраине города — самое то для таких встреч.

— Нормальный пассажир! — насмешливо оценил хриплый голос не слишком твердо. — Тебя-то нам и надо, на!

Похоже, типичные обитатели заводского квартала уже успели хорошенько поддать. И теперь им не терпелось пообщаться. При чем без всякого уважения к праву остальных беседу не поддержать.

Пашка промолчал, попытавшись обойти неожиданное препятствие. Он не слишком-то верил в свою затею, но почему бы и нет? В конце концов, если верить курсу физики, его «разогнанную» массу остановить было куда сложнее, чем среднестатистического гражданина. Обычно стрелка весов, стоило мужчине взгромоздиться на них, замирала чуть выше отметки в сто двадцать килограмм. Понятно, что подобный вес может выглядеть абсолютно по-разному. Но на бодибилдера припозднившийся гуляка был не похож от слова совсем.

Попытка обогнуть компанию успехом не увенчалась. Пашке просто перегородили дорогу.

— Быстрый больно! — отметил второй голос из-за его спины. — Куда спешишь-то? Че, с людьми поговорить в падлу, а?

Его обладателя добродушный мужчина даже рассматривать не стал. Ни к чему в такой момент внимание распылять. Начнет-то представление все равно вожак. А он замер прямо перед лицом возвращающегося в с концерта толстяка.

Да и вряд ли внешность остальных «приключенцев» чем-то его удивит.

— Торопится, похоже, мля! — оценил и третий, окидывая упитанную фигуру Пашки непонятным взглядом.

Тут и гадать нечего, почему именно его выбрали местные обитатели в качестве мишени. Все при нем: косуха, выпирающая из-под нее «трудовая мозоль», бандана с черепами и знак анархии, нарисованный на щеке ярко-красной помадой!

— Действительно тороплюсь, мужики, — мирно развел руками все еще улыбающийся своим мыслям Пашка в надежде разобрать вопрос разговором.

Легкая эйфория покидала его медленно. Все-таки на славу оторвался! И поорал любимые хиты своей молодости так, что голос едва не сорвал, и неплохо провел время в компании нескольких девчушек из компании, с которой он познакомился прямо у входа. Одна из нимф-хохотушек и оставила ему «автограф» на щеке. В качестве памяти. Все-таки повторной встречи Пашка не планировал. Вечер провели хорошо, весело. Ну а остальное… На его взгляд, молодые да ранние (пусть и все как одна совершеннолетние) находились в том возрасте, когда мысли всяческие на их счет уже появляются, но притворять их в жизнь, пожалуй, пока рановато. А детей он не хотел ни в прямом, ни в переносном смыслах. Сам за себя-то еще не был уверен, что повзрослел!

— Он торопится! — нехорошо улыбнулся крупный обитатель местных серых панелек, ощерив не слишком здоровые зубы в нехорошей такой улыбке.

Диалог сложно было назвать «осмысленным», но обострять его точно смысла не имело.

— Ага! — все еще мирно кивнул упитанный любитель ночных прогулок.

С другой стороны, все что можно он уже упустил: позволил себя остановить, окружить и даже втянулся в диалог. Хреновая ситуация. По всем фронтам. Надежду давало наблюдение, что местные не слишком-то демонстрировали агрессию. Им просто хотелось покуражиться за счет случайного прохожего. Те еще развлечения в возрасте около сорока, конечно… Но вот случается. Во времена его юности еще и лишить чего ценного могли. Но сегодня троица вряд ли на такое решится.

Пашке конфликт тоже никуда не уперся. Он, конечно, и боксом занимался в свое время. В глубокой молодости. Пару месяцев. Но с тех пор помнил только главное правило: «Не верти башкой — пропустишь самое интересное!». В общем, драться он не хотел. И конфликта тоже. Был готов даже решить ситуацию путем некоторых потерь. У него на такой случай пара соток всегда во внутреннем кармане лежала. Случись чего — мелочь, но ребята будут морально удовлетворены. Раньше бы, может, и сам бросился. Но разменяв четвертый десяток как-то внимательнее стал к своему здоровью относиться. Особенно после того как узнал на собственном опыте цены на МРТ и услуги дантиста.

Хлопчики из племени Естьче отчего-то приободрились. А чего бы им горевать? Жертва бойцовскими навыками явно не блещет, да и при хрен сбежит при таком весе. Можно и повеселиться.

— Ты че такой счастливый, а? — поинтересовался заводила, окинув жертву мутноватым взором. — Ведь счастливый, а?

Тут трудно было не согласиться. Пашка действительно старался не унывать по жизни. Да и вообще не слишком задумывался ни над прошлым, ни над будущим. Хотя поводов жизнь давала достаточно. Например, ради сегодняшнего загула он на девять десятых опустошил свой банковский счет. А ведь до следующих денег еще почти две недели! И не сказать бы, что зарабатывал он мало. Просто тратил крайне безалаберно, не слишком переживая по поводу мистического и такого далекого в настоящий момент завтра.

— Ну… да! — согласился любитель подышать свежим воздухом.

При этом мужчина окинул «камуфляж» своего собеседника: вытертые джинсы с пузырями на коленях, олимпийка и темная ветровка по верх всего — все как надо. Неоднократно поломанный нос явно говорил либо о его любви к единоборствам, либо о привычке привязываться к людям на темных тротуарах.

— Тогда часы тебе не нужны, э! — донеслось из-за спины рокера.

— Так у меня и… нет их! — слегка удивленно почесал висок тот.

— Ну так поделись чем-нибудь другим! — тут же нашелся «захребетник».

— Тема! — окликнул приятеля третий участник фарса напоминая, что веселье не стоит превращать в грабеж.

Статья никому из здесь присутствующих была не нужна. Каждый помнил, что завтра на работу. И послезавтра тоже… и так каждый день с коротким перерывом на алкогольный загул, чтобы на следующей неделе повторить все вновь. А по-другому разбавлять серую скуку дней они так и не научились.

— Понял, понял, пацаны, — тут же сдал назад любитель чужих часов и ценностей.

— Пойду я, ребят! — мирно произнес толстяк, пытаясь протиснуться мимо заводилы. В конце концов, ему завтра тоже на работу.

Тот неожиданно проворно обернулся.

— Иди сюда, — потребовал он от стоящего к нему почти вплотную рокера, и резко подался вперед.

Отшатнуться Пашка не успел. Не так-то просто вывести его массу из состояния покоя!

— ПИУ! — взвизгнул заводила прямо на ухо загулявшемуся путнику.

Получилось отчего-то не только резко, но и громко. Противный звук штопором буквально впился в мозг. Ухо моментально словно ватой заткнули.

— Понял⁈ — радостно заржал исполнитель «народного творчества».

Бэк-вокал из его шестерок поддержал веселым гоготом любителя «прошептать на ушко».

Пашка застыл. Что-то оборвалось внутри него. А задница явно начала подавать панические сигналы, почувствовав грядущие неприятности. Но вот до мозга они дойти не успели. Правая рука неосознанно скользнула в карман косухи. В первую очередь пальцы натолкнулись на мятую купюру в тысячу рублей. Это все что осталось от десяти ее товарок после покупки не самого дешевого билета и неплохого загула после по барам. Или кто-то настолько наивен, что действительно верит в молодых нимфочек, что готовы «тусить» с сорокалетним упитанным мужчинам, если им не наливают или не кормят вкусно? Дальше пальцы пробежались по увесистой связке ключей и наткнулись на…

«Оно!», — решил гуляка, довольно улыбнувшись. Пока только про себя. Чтобы сюрприз не испортить.

Нет, дураком Пашка не был. Но вот не всегда вовремя мог остановиться, когда в его голове рождалась очередная подобная глупость. Он с детства не знал меры в своих шутках. За что порой бывал и бит. Так и знакомился с понятием «личные границы», учась контролировать подобные выпады. И у него даже получалось… Время от времени. Но не сегодня.

— Дай руку! — потребовал он от заводилы с задорной усмешкой.

Как всегда, в такие моменты, немного безумный оскал вышел на славу. «Ровный пацан» не первой свежести явно растерялся от такого напора. Но сообразить и перестроиться оперативно не сумел.

— Че? — не понял он. — Ты че, гонишь, что ли, жирный⁈

Даже шапку-гондонку на голове поправил, словно помогал тем самым мыслительному процессу. Получилось плохо. Ударившая в голову выпивка явно оказалась сильнее попыток извилин хоть чуток расшевелиться.

— Руку дай, говорю! — потребовал Пашка, хватая заводилу за кисть и разворачивая ладонью к верху.

От удивления представитель местной фауны даже не сопротивлялся, когда ему в ладонь вложили небольшой предмет и сжали кулак.

— Ты пацанам своим только не показывай, да, — потребовал обладатель косухи и лишнего веса веско и вкрадчиво, не отводя взгляда от расширившихся зрачков собеседника. — Но просто поверь мне — тебе надо!

Естественно, заводила совета доброго не послушал. И здоровенный кулак тут же и разжал, тупо уставившись на небольшую «блестяшку». Несколько секунд он пытался сообразить, что же это все значит, рассматривая собственную ладонь.

— Да еп!.. — первым сообразил один из спутников местного «вокалиста».

Второй ненадолго отстал от него. Теперь бэк-вокал ржал уже над своим предводителям.

— Ах ты ж тварь! — взревел наконец и сам главнюк, рассмотрев таки вот уже несколько недель валявшиеся в кармане Пашки остатки упаковки жвачки.

Тонкий намек на толстые обстоятельства он понял сразу. Но что поделать, если у него и впрямь изо рта несло лотком для кошек даже в те дни когда он не пил. И спиртовая «дезинфекция» никак проблему не устраняла, а лишь усугубляла и без того убойное амбре.

Бум!

Мир взорвался глазах толстяка. Тяжелый кулак привыкшего к тяжелому труду заводилы влетел ему точно в челюсть

«Зубы!» — мелькнула паническая мысль в его голове под треск передних резцов. От неожиданности он сделал два шага назад и, запутавшись в ногах, рухнул на спину.

«Мля!».

Резкой вспышкой боли отозвалась шея. В голове отчего-то тут же помутнело, а глаза закрылись сами собой.

— Ты че, долбанулся⁈ — услышал он полный ужаса, но отчего-то словно бы затухающий, возглас. — Валим!

Вот только поднять веки, чтобы полюбоваться на спины убегающих с места происшествия придурков, у Пашки сил уже не осталось. По весьма уважительной причине. Он просто умер, неудачно упав затылком на бордюрный камень.

И Дух его обрёл покой. На целых четыреста лет, которые историки позже назовут Вторыми Темными Веками.