GHRPG: Лукавый бог 2

Глава 16. Здравствуйте! Я бы хотел поговорить о…

Вернувшись из столицы, новоиспечённый мастер проспал почти двое суток. А не успев толком проснуться, схватил в охапку купленные в столице материалы и тут же заперся у себя в лаборатории. Наверх оружейник вылезал исключительно в туалет, да чтобы по пути прихватить на кухне что-нибудь съедобное. На остальные свои обязанности Морган положил большой нефритовый жезл, забросив не только занятия с учениками, но и работу в мастерской.

Поначалу никто на это не обращал внимания — мало ли, что опять втемяшилось в голову безумного гения. Как говориться, есть захочет — сам вылезет. Однако время шло, а ситуация становилась всё хуже. Орк всё реже и реже выбирался из подвала, а когда такое случалось, то вид имел такой, что невольным наблюдателям хотелось немедленно вызвать наряд городской стражи — всклокоченные волосы, бледно-салатовый оттенок кожи, лихорадочный блеск налитых кровью глаз. Дополняли картину давно нестиранная одежда и непередаваемый аромат, основную тему в котором составляли запахи лаков и пропиток, дополненные изысканными нотками пота и немытого тела.

Задумчиво бредя в сторону туалета, призрак владельца «Мануфактуры» то задумчиво что-то бормотал, то отчаянно спорил сам с собой, размахивая руками и щёлкая пальцами. От щелчков в окружающем пространстве иногда проскакивали маленькие молнии, иногда — маленькие искорки. Так же был зафиксирован единичный случай того, как доски пола и стен внезапно пустили ветви, на которых моментально набухли почки. На этом аномалия закончилось — бессознательно вложенной в неё магии на большее не хватило, а все последствия устранила срочно вызванная бригада строителей.

К этому времени тревожных звоночков накопилось столько, что в мастерской забили в набат. Первыми, кто это сделал, были Пат и Мира. Оба имели далеко идущие планы на изучение истинной магии и сошедший с ума учитель в эти планы никак не укладывался. Вскоре к ним присоединился Васел, поначалу обрадовавшийся неожиданным каникулам и отсутствию присмотра. Юный алхимик уже мысленно видел себя за алхимическим столом, за которым будет проводить всякие интересные эксперименты, но многоопытный Хили, оставшийся в мастерской за старшего, моментально ограничил пареньку доступ к реактивам, допуская лишь до приготовления лаков и клея.

Вслед за ними начали паниковать Руден и, как это ни странно, Гвендалин. Первому требовалось начальство для контроля конечного продукта, да и заказы, требовавшие непосредственного участия Моргана, никуда не делись. Второму же, на правах парня, приходилось выслушивать бесконечные монологи о безответственных учителях и брошенных на произвол судьбы ученицах. Первое время Гвен сочувственно поддакивал, пропуская большую часть стенаний мимо ушей, однако часть сказанного в голове всё-таки откладывалась, в какой-то момент набрав критическую массу.

А вот Вельга подключилась к паникующим самой последней. Решив, что после событий в столице Морган решит, что у них теперь отношения и всё такое, девушка подумала… и шустренько свинтила на охоту, пропав из города на целую неделю. В Шундаран она возвращалась со смешанными чувствами страха, вины и собственной правоты — понимая, что поступила не слишком хорошо, она продолжала себя оправдывать тем, что ещё не готова к новым отношениям. Какого же было её удивление, когда выяснилось, что объект переживаний не только ни разу не появился возле дома, в котором она арендовала комнату, но и вообще не обратил внимания на её исчезновение. Ещё неделю девушка думала, что же делать — обидеться или воспринять это как должное. В смысле, она же не давала поводов думать, что они пара, а потому и предъявить оружейнику вроде как нечего. С другой стороны, она прекрасно видела, что интересует его отнюдь не в качестве закадычного приятеля, а потому простить подобное пренебрежение просто так не могла. Не выдержав возникшего в голове противоречия, Вельга выждала ещё немного, а затем отправилась выяснять отношения в мастерскую, где её и «обрадовали» текущим положением дел.

А вот остальные сохраняли спокойствие, не видя в происходящем ничего интересного. Святогор, Элма и Шах в силу жизненного опыта, а Мак — из-за особенностей своего разума.

— Надо что-то делать! — стукнула кулачком по столу Мира, заставив вздрогнуть стоявшие на нём кружки. — Это ненормально!

— Да, ладно, с кем не бывает, — зевнул Святогор, прикрыв рот рукой. И тут же не удержался от подколки: — Просто у дедушки нет личной жизни. Вот и сублимирует, как может. Скажите спасибо, что не в игрушки компьютерные играет.

Поскольку богатырь предусмотрительно уселся подальше от Вельги, та ограничилась лишь оттопыренным средним пальцем. А вот эльфийка молчать не стала.

— Забавно, что именно ты называешь себя его лучшим другом, — холодно произнесла Мирабель, смерив здоровяка презрительным взглядом. — Хотя чего с тебя взять — сам целыми днями в кузнице пропадаешь. Даже бухать перестал.

— А что в этом плохого? — огрызнулся тот. — Я, между прочим, работаю, а не ною, что мой учитель болт положил на свои обязанности…

В следующий момент в кухне, где и происходило стихийное собрание, ощутимо поднялась температура, а вокруг магички заколыхалась аура раскалённого воздуха.

— Успокоились! — рявкнул молчавший до сих пор Шах, в свою очередь громыхнув кулаком по столу. В этот раз посуда не просто звякнула, а подпрыгнула вверх сантиметров эдак на пять. — Свят, следи за языком. Мира, если хочешь сделать из него стейк, делай это на улице. Вельга, хватит тискать нож — сломаешь!

Пробурчав под нос извинения, Святогор уткнулся носом в кружку. Мирабель несколько секунд сверлила его взглядом, после чего фыркнула и уселась обратно на лавку.

— Успокоились? — с ехидцей в голосе поинтересовался д'мон, выждав паузу. — Тогда давайте по существу. Говорить с ним пробовали?

— Пробовали, — ответил Хили. — Либо игнорирует, либо огрызается. Пару раз заготовками бросался.

— Так… А ест он там что?

— Ну, мы ему еду относили.

— Предлагаю перестать его подкармливать. Есть захочет — сам вылезет.

— Уже перестали, — усмехнулась Элмари. — Неделю не носим.

— Что? В смысле — неделю? — вскочила на ноги Вельга, с ужасом уставившись на торговку.

— В прямом, — пожала плечами Элма, в глазах которой прыгали чертенята. — С прошлой субботы ничего не носим. А, стоп! Это уже восемь дней, получается…

Издав громкий неразборчивый вопль, Вельга вскочила из-за стола и, превратившись в размытую тень, в одно мгновенье выскочила из кухни.

— Кхм… — прочистил горло Шах, глядя вслед лучнице. — Тогда другой вопрос — а вы уверены, что он в до сих пор в сознании?

— Утром был. Сидел за столом, что-то бормотал и ругался на разных языках.

— Ясно. Тогда предлагаю последовать за нашей несдержанной подругой. Свят, ты с нами?

— Естественно! — расплылся здоровяк в гаденькой ухмылке. — Не могу же я пропустить всё самое интересное.

И собрание из кухни переместилось вниз, в лабораторию. Которая выглядела так, как и полагается лаборатории, в которой на три недели заперся безумный маг-оружейник. В воздухе витал убойный коктейль запахов из химических реактивов, горелой бумаги и немытого тела. Кругом разбросан мусор, заготовки и готовое оружие. Из последнего, к сожалению, ничего интересного не обнаружилось — пара уникальных экземпляров, несколько редких и с десяток обычных, белых. Сам же владелец этого творческого хаоса обнаружился в дальнем углу, спящий в песочнице в обнимку с драконьим яйцом. Рядом с ним на корточках сидела Вельга, явно не зная что делать.

— Вы только посмотрите, — умилилась Элма, глядя на эту картину. — Прям настоящий папка.

Обернувшись, лучница послала демонице гневный взгляд, но отвечать не стала.

— Так, предлагаю его вытащить отсюда, — высказал предложение Шах, опередив открывшего рот Святогора.

— Проснётся. И будет сопротивляться, — тут же предупредил Хили.

— Да, это проблема… — на секунду задумался лидер Неудачников. — Гвен, поможешь?

— Без проблем. А что надо?

— Нужно минут на десять его вырубить. Так, чтобы он не проснулся, пока мы его вытаскивать будем.

— Бить не позволю, — мрачно предупредила Вельга. — Душить тоже.

— Даже не собирался! — поспешно заверил её Гвендалин, запустив руку в один из многочисленных подсумков.

Из которого достал дротик с чехлом на наконечнике. Сняв чехол, эльф предъявил наблюдателям огромную толстую иглу, которую немедленно воткнул в обтянутую штанами ягодицу Моргана. С громким воплем орк взвился в воздух, но сразу же опал обратно на песок, не успев ни вскочить на ноги, ни хотя бы проснуться.

— У нас где-то пятнадцать минут, — уточнил Гвен, пряча дротик обратно в подсумок.

— Я даже спрашивать не буду, зачем ты таскаешь с собой эти штуки, — хмыкнул Святогор, взваливая на себя владельца мастерской. — Об одном прошу, в меня ими не тыкай.

— Не буду. Для тебя есть другие варианты.

Отпущенного времени хватило с лихвой. Бесчувственное тело оружейника вытащили на свежий воздух, после чего уложили под забором. Пока Святогор занимался транспортировкой, Пат и Васел по указанию д'мона наполнили пару вёдер воды и замерли в боевой готовности, дожидаясь отмашки.

— Как махну рукой, выливаете воду и сваливаете в ужасе, — снова проинструктировал орчат Шах, контролируя лежащее на травке тело. — Всё поняли?

Парни согласно кивнули. Пат с очень серьёзной миной, а Васел с подозрительно гаденькой ухмылкой. Настолько гаденькой, что у д'мона мелькнула мысль заменить его на кого-нибудь другого. К примеру, на Вельгу. Однако осуществить замену он не успел — как раз в этот момент Морган пришёл в себя. Только что лежал аки Ленин в мавзолее, и вот уже сидит, ошарашено хлопая глазами.

— Давай!

Два ведра воды одновременно обрушились на ничего не понимающую жертву, после чего подростки шустро дали стрекача, прячась за стоящими неподалёку зрителями.

— КАКОГО ХЕРА???

Разъярённый рёв разлетелся над двором, преодолел заборы и вырвался наружу, заставив вздрогнуть немногочисленных прохожих. Отдался эхом в мастерских по соседству, ненадолго повысив производительность труда местных работников. Прервал монолог мастера Борденалли, объяснявшего нерадивому ученику всю степень его криворукости, а всем известно, что пожилой кузнец давно не воспринимает звуков тише, чем удар молота по заготовке. В жилых кварталах неподалёку залаяли собаки, заглушая плачь перепуганного ребенка…

— Вы что творите, нехристи? — вопросил Морган чуть тише, бешено сверкая налитыми кровью глазами.

— Разговор есть, — невозмутимо ответил Шах'Редул, мимоходом отметив и поднятый орком магический щит, и висящие в воздухе каменные пули, готовые сорваться с места.

— А словами спросить нельзя было?

— Спрашивали, ты не отвечал.

— Может, потому что я занят?

— Так занят, что не можешь с друзьями поговорить?

Морган раздражённо засопел, не в силах оспорить логику д'мона. Затем развеял атакующее заклинание, убрал щит и чуть более спокойным тоном поинтересовался:

— Что за разговор?

— Алхимики просят поймать десяток слаймов. Обещают хорошие бабки.

— Не интересует, — отрезал орк. — У меня своих дел хватает.

— Во-первых, судя по тому, что я увидел внизу — дела у тебя не очень. Ты явно упёрся в стену и не знаешь, что делать дальше. В таких случаях крайне рекомендуется отвлечься и сменить занятие, — с ноткой занудности в голосе принялся объяснять Шах. — Во-вторых, ты когда последний раз по квестам ходил? Ждёшь, пока Локи с очередным драконом объявится?

— Он и так объявится. Чихать он хотел на правила.

— Так что? Ты идёшь?

Несколько мгновений Морган мялся, пытаясь что-то противопоставить аргументам рогатого, но в голову ничего не приходило.

— Иду, — наконец сдался он.

— Отлично. Выступаем завтра утром, а пока приводи себя в порядок. Выглядишь как бомж.

С этими словами Шах'Редул развернулся и направился к воротам.

— В рот мне ноги! Разрулил как боженька! — громким шёпотом восхитился Святогор, глядя ему вслед. — Сразу видно, настоящий полковник!

Он не помнил своих родителей, потому что у него их не было. Он не помнил, как и когда появился, потому что после каждой смерти терял память. Судя по количеству крестиков, вырезанных на стене под надписью «Количество прожитых жизней», это происходило сто сорок семь раз. С одной стороны, число успокаивало, самим своим существованием доказывая его бессмертие. В том, что это ЕГО жизни, он почти не сомневался — возле первой надписи красовалась другая: «Хранитель библиотеки».

С другой стороны, надписи и крестики порождали вопросы. В какой по счёту цикл в его голову пришла светлая мысль заняться подсчётом своих перерождений? Сколько раз он пропускал этот ритуал? Он ли возрождался после смерти или это были другие Хранители? Можно ли вообще считать себя одной и той же личностью, если после смерти у тебя остаются только осознание своей функции и навыки, позволяющие её исполнять? Вообще, где-то в центре его «Я» краеугольным камнем висело знание, что он и вправду является тем самым Хранителем, но знание никак не подкреплялось фактами, что изрядно выводило из себя.

Иногда он задумывался, почему неведомый создатель не сотворил ему помощника. Или начальника. Или коллегу. И по некоторому размышлению всегда приходил к одному и тому же ответу. Хоть библиотека и занимала огромную площадь, как по горизонтали, так и по вертикали, вытянувшись аж на три этажа из семи, её книжные полки были практически пусты. Всего-то 1241 фолиант, 954 таблички из разных материалов и 3673 свитка — разве это можно считать библиотекой? Неудивительно, что единственными посетителями этого забытого всеми храма науки являются лишь другие слуги хозяина. Которые заходят сюда исключительно для того, чтобы пополнить фонд редкими новинками.

Новинки в библиотеку попадали одним единственным способом — их приносили с собой гости. К сожалению, целью гостей было вовсе не пополнение библиотечного каталога. Наоборот, каждый раз они пытались вынести как можно больше сокровищ из Лабиринта, попутно уничтожая пытающихся воспрепятствовать этому слуг. Приходили они группами по несколько хомо. Группы поменьше обчищали верхние этажи, группы побольше целенаправленно пробивались к последнему ярусу, где обитал Хозяин, когда-то загнавший себя во временную ловушку. Если им это удавалось, то Хозяин мог ненадолго покинуть свою тюрьму. Исключительно ради того, чтобы вскоре умереть от рук непрошенных гостей. Иногда Хозяину удавалось выжить и тогда верные слуги разносили по многочисленным кладовым оружие, снаряжение и припасы побеждённых. И тогда появлялся небольшой шанс, что в библиотеку попадёт новый гримуар, свиток или личный дневник погибшего. А если очень сильно повезёт, то может и другая литература.

Иронично, но когда побеждала команда гостей, то библиотека страдала меньше всего. Может потому, что самые ценные экземпляры книг хранились в личной лаборатории Хозяина, и их давно растащили. Может быть из-за того, что наделённый подобием сознания Лабиринт как мог скрывал помещение библиотеки от грабителей, чтобы те не могли сжульничать, сократив дорогу сразу на два яруса. А может потому, что те редкие счастливчики, нашедшие путь к сокровищнице знаний, упорно не видели в стоявших на полках книгах, табличках и свитках ничего интересного.

Когда-то Лабиринт пользовался большой популярностью. Гости спускались в него с завидной постоянностью, всеуничтожающей волной прокатываясь по всем семи ярусам. Со временем это стало происходить всё реже и реже, а группы становились всё меньше и меньше. Сейчас редко кто спускался ниже третьего яруса, ограничившись исключительно охотой на слизней, големов и других стражей верхних уровней. И без того малопосещаемая библиотека окончательно лишилась посетителей, что дало ему массу свободного времени и породило скуку. Чтобы побороть последнюю, он принялся читать…

Чтение книг породило мысли, а новые мысли породили ересь — текущая цель существования перестала его устраивать. Он больше не хотел следить за библиотекой, в которой не бывает посетителей. Он больше не хотел существовать в бесконечном цикле перерождений, каждый раз теряя тот крошечный очаг самосознания, что успел приобрести. Так он познал страх…

Простым и логичным способом избавиться от страха, было просто покинуть лабиринт. К сожалению, этому препятствовало два фактора. Первый — как подсказали книги, на поверхности его попросту уничтожат. Второй — сотворив бессмертного и бессменного Хранителя, создатель ограничил свободу его передвижения, попросту заперев в стенах библиотеки. Хранителю не дозволялось даже переступить порог одной из четырёх существующих дверей.

К счастью, верные книги помогли и тут. Чтобы избежать власти Лабиринта, достаточно было найти себе нового владельца и заключить с ним Контракт. Главное, преодолеть вложенную творцом ненависть к непрошенным гостям. Поэтому Хранитель продолжал читать, думать и ждать, ибо познал надежду…

— Это то, что я думаю? — осторожно поинтересовался Морган, с подозрением уставившись на несвежего вида руины.

— А кто тебя знает, о чём ты сейчас думаешь? Если что, это не бордель, — хмыкнул Свят, проверяя экипировку. После чего нагнулся и демонстративно громким шёпотом добавил: — К тому же тебе всё равно в бордель нельзя — девушка заругает.

За что удостоился очередной конфигурации из трёх пальцев со стороны лучницы. И небольшого разряда со стороны орка.

— Это же лаборатория Безумного магистра? — переключился оружейник на Гвена, игнорируя матюки возмущённого здоровяка.

— Да, — кивнул эльф, пробуя, насколько удобно выходят из ножен многочисленные ножи.

— Про которую вы в пять голосов рассказывали, что тут нет нормального лута, больно бьют и можно заблудиться на веки вечные?

— Да.

— И что мы тут делаем?

— Ловим слаймов, — ответил за ассассина Шах, успевший раньше всех проверить своё снаряжение. — Они тут какие-то особенные, поэтому алхимики дают за них хорошую цену. И для понимания — за это нам предоставят хорошую скидку на материалы для строительства поместья.

— Понял, принял.

— Хорошо. Так, бойцы, заканчиваем возню и слушаем сюда! Напоминаю, помещение, в котором обычно появляются слаймы, располагается на втором или третьем уровне. Иногда, если сильно повезёт, то на первом. Идём осторожно, друг друга из вида не теряем. Если захочется поссать или чего большего — делаем это сейчас. В противном случае облегчаться будете в тесном кругу товарищей. Я не хочу искать потеряшек только потому, что кто-то из скромности решит помочиться за углом и внезапно окажется чёрт знает где. Всем ясно?

Судя по всему, д'мон не в первый раз произносил эту речь, поскольку возражений ни от кого не последовало. Даже Вельга и Мирабель согласно кивнули, не выдав ни единого саркастического замечания.

— Вопросы?

— А если нам обвязаться верёвкой, как это делают в горах? — не удержался орк.

— В таком случае я, Свят и Гвен не сможем использовать большую часть боевых навыков. Достаточно одного «Рывка», чтобы вся группа оказалась на полу. Ещё вопросы?

Вопросов у Моргана было много, но больше риторических, вроде «В чём смысл жизни?» или «Какого хрена я тут делаю?». Поэтому он промолчал вместе со всеми.

— Вопросов нет? Отлично. Тогда выдвигаемся…

Естественно, им не повезло. На первом этаже слаймов не оказалось, как и обычных для него защитников в виде оживших скелетов прислуги. Вместо этого Неудачников встретили разнообразные големы. Хотя слово «разнообразные» довольно слабо описывало происходящее. Создавалось впечатление, что создатель этих тварей, прежде чем приступить к изготовлению очередного магического робота, предварительно принимал пару литров галлюциногенов, из-за чего на свет появлялось нечто… уникальное. Шар с восемью щупальцами, трёхногая и трёхрукая табуретка, многоножка с торчащими из спины ударными конечностями, торс от рыцарского доспеха на колёсах были ещё самыми приличными творениями неведомого демиурга. А чтобы гостям было ещё веселее, творил он из всего, что попадалось под руку — металла, дерева, камня, костей и чьей-нибудь плоти. Зачастую, из всего сразу.

К счастью, особых проблем эти порождения безумного разума, подогретого запрещёнными в королевстве веществами, не доставляли. Выбегали по две-четыре штуки за раз, частенько мешаясь друг другу, после чего бесславно гибли от парочки точных ударов. Тут стоит отметить, что главная заслуга в этом принадлежала Моргану и Мирабель. Магическое зрение позволяло без особых хлопот определить слабые места големов — источники питания и управляющие контуры, разрушение которых сразу приводило к дезактивации магического робота без необходимости разбирать его на части.

Однако главной опасностью лаборатории Безумного магистра были вовсе не существа, его населявшие. Уже через пять минут пребывания в лабиринте, оружейник понял, что у него напрочь отказало чувство направления. Причём это выражалось не в абстрактном ощущении вроде «не знаю, куда повернуть», а на уровне физиологии. Словно в детской игре в жмурки, когда тебе завязали глаза и хорошенько раскрутили. Особенно сильно это ударило по мозгам, когда они в третий раз миновали один и тот же перекрёсток, шагая по прямому, как стрела, коридору.

Справедливо заподозрив в этом магическое воздействие, орк для начала попробовал развеять дезориентирующие чары, а потом использовать заклинания для ориентировки, однако ничего из этого не помогло. Развеять он смог только бафы, а заклинания либо не срабатывали совсем, либо дезориентировали ещё больше. Не добившись ничего, кроме головной боли, Морган бросил это занятие.

— Как тут вообще ориентироваться? — поинтересовался он у Вельги, воспользовавшись небольшой паузой между атаками големов.

— Никак, — ответила та, с улыбкой глядя на озадаченную физиономию спутника. — Серьёзно, вообще никак.

— Давай пропустим ту часть, где я напряжённо думаю и выдаю кучу неправильных версий, и сразу перейдём к правильному ответу.

— Зануда, — фыркнула девушка. — Дай хотя бы три варианта.

— Ладно. Нить Ариадны?

— Кто такая Ариадна?

— Если коротко, то мифическая принцесса, которая дала возлюбленному клубок ниток, чтобы он смог найти выход из лабиринта.

— Понятно, — хмыкнула девушка. — Расскажешь как-нибудь про неё. И нет — нитки, верёвки, шпагат и даже стальной трос не сработают. В какой-то момент они просто обрываются, а потом ты натыкаешься на обрывок перед собой.

— Хм… — задумался оружейник, загоревшись желанием самостоятельно найти ответ. — Магию я попробовал, не помогло. Какой-то пропуск? Артефакт, заклинание или метка на ауре?

— Нет. В смысле, теоретически такое может быть, но не в нашем случае.

Третий вариант Морган обдумывал довольно долго, вспоминая всякие правила прохождения лабиринтов и накладывая их на текущие реалии, однако ничего путного в голову так и не пришло.

— Не знаю, — наконец сдался он. — Пусть это будет необходимость уничтожать определённых монстров.

— Хрен там плавал, — ухмыльнулась Вельга, пнув валявшуюся под ногами запчасть от очередного голема. — Сам видишь, эти уродцы внешне хоть и разные, но называются одинаково.

— Так может мы ещё нужного не нашли.

— Нет. Всё гораздо проще — постоянно идёшь вперёд и как можно меньше поворачиваешь.

— Не понял.

— Здешний Лабиринт постоянно меняется, но пока ты двигаешься по прямой, он не может подсунуть тебе один и тот же участок более трёх раз. Когда ты делаешь поворот, то к этим трём добавляется ещё один. Короче, идёшь только вперёд и при везухе Лабиринт сам подсунет тебе нужное. А если часто поворачивать, то можно до конца жизни бродить по одному и тому же участку.

— Звучит как-то не очень, — поёжился оружейник, представив себе эту картину. — То есть у нас есть реальный шанс остаться тут навсегда?

— В том-то и прикол, что нет, — усмехнулась лучница. — Если следовать правилу, то рано или поздно ты всё равно пройдёшь мимо выхода или лестницы на другой уровень. Главное, поменьше налево ходи.

— Почему именно налево? — не понял Морган. — А если направо?

— Проехали, — махнула рукой девушка. — Короче, ходи прямо, меньше поворачивай и будет тебе счастье, бухло и доступные же… деньги.

Второй этаж Лабиринта встретил их всё теми же мрачными каменными коридорами, немногочисленными дверьми из потемневшего от времени дерева и чуть более затхлым воздухом. Комитет по встрече вновь ограничился големами от сорокового до пятидесятого уровня, но зато размеры встречающих групп возросли до четырёх-пяти штук. К тому же среди них стали попадаться стрелки, приветствующие посетителей широким ассортиментом смертоубийственной гадости, от банальных арбалетных болтов до горшков с кислотой, огненных шаров и даже какой-то гадости на основе Смерти.

— Где? — пронёсся по коридору яростный богатырский рёв, заглушив на мгновенье звуки боя.

— Я ищу, — негромко огрызнулся Морган, старательно выискивая управляющий контур у очередного порождения инженерной мысли.

В связи с ростом числа встречающих, Святогору и Шаху теперь приходилось тратить гораздо больше сил, чтобы удержать на себе агрессивно настроенных охранников. Воины всё меньше принимали удары на щиты, отдавая предпочтения уворотам и уклонам. Проще говоря, оба вертелись, как угри на сковородке, чем изрядно затрудняли поиск уязвимостей у противника. Не говоря о зачарованном снаряжении бойцов, которое в магическом спектре светилось не хуже неоновых вывесок на казино Лас-Вегаса.

— У безголового на десять сантиметров левее грудины, между руками! — наконец с торжеством выкрикнул Морган, углядев искомое.

Крякнув, Свят принял на щит удар шипастой палицы, чуть не отсушивший ему руку. Затем контратаковал, связав клевцом левые руки противника и заставляя того открыться. В тот же момент в указанную точку вонзилась зачарованная стрела, выдав жертве неслабый электрический заряд. Безголовый четырёхрукий рыцарь замер, скрежетнул металлом, окутался дымком и грохнулся оземь. Его место тут же попытался занять трёхногий недокентавр с коротким копьём в правой перекачанной конечности.

Закрывшись щитом, Святогор ушёл в глухую защиту, чем немедленно воспользовалась механическая многоножка с подозрительной трубой на спине. Прошмыгнув за спиной недокентавра, полуметаллическое, полукостяное насекомое метнулось к стене, с разбегу взлетев под самый потолок. Откуда его сбила Мирабель, воспользовавшись заклинанием из арсенала своего учителя. К сожалению, насекомое так же успело выстрелить из своей трубы, всадив Моргану каменным шаром аккурат в солнечное сплетение.

Укреплённая чарами кожа с честью выдержала испытание, защитив упакованный в неё организм от проникающего ранения. Однако полученный импульс оторвал орочью тушу от пола, отправив её в долгий и продолжительный полёт. Взмахнув руками, Морган просвистел мимо прикрывающих тылы Гарика с Гвеном, чтобы через пару метров затормозить спиной о неприметную дверцу, прятавшуюся на повороте. Деревянные доски успешно выдержали попадание живого снаряда, но подвели проржавевшие от времени петли. В итоге, оружейник спиной вперёд влетел в какое-то помещение с высоким потолком, пару метров проехал по полу, и только после этого совершил экстренную остановку, упершись головой в очередное препятствие.

Как это обычно бывает в таких случаях, орк начисто отключился от происходящего вокруг, целиком и полностью погрузившись в борьбу с собственных организмом за такую, казалось бы, простую возможность дышать. Который впал в ступор, одновременно отказываясь сделать вздох, но при этом отчаянно сигнализируя о недостатке кислорода. Спустя маленькую вечность способность дышать всё-таки вернулась, позволив Моргану втянуть в себя живительный воздух. А потом ещё раз… И ещё…

— Здравствуйте. Я прощу прощения…

Алекс и Шах'Редул могли бы гордиться своим учеником. Вот он только что лежал на спине, сопя как подбитый бронепоезд, а вот через мгновенье взлетает прыжком на ноги, совершая разворот в сторону говорившего, одновременно подготавливая простенькое, но убойное заклинание. Потому что если вокруг происходит что-то странное, то лучше встречать это странное лицом к лицу, а не валясь на земле. А что может быть страннее, чем некто, обладающий бархатистым баритоном и дикцией, которой мог бы позавидовать сам Левитан, подкарауливающий проходящих мимо авантюристов посреди безлюдного подземелья?

Обладатель звучного баритона также не терял даром времени, метнувшись размытой тенью за огромный книжный шкаф, набитый на удивление отлично сохранившимися фолиантами.

— Вы не могли бы деактивировать своё заклинание? — поинтересовался баритон, после чего с лёгкой укоризной добавил: — Если бы я хотел напасть, то сделал бы это в тот момент, когда вы лежали на полу.

— Может ты… вы… не успели просто? — возразил Морган, продолжая одним глазом контролировать шкаф, а вторым изучать помещение, в которое залетел благодаря голему-многоножке.

Выглядело оно… интересно. Круглая галерея, уставленная массивными книжными шкафами, торцом упиравшихся в стену и тем самым создававшими уютные закутки. С другой стороны галерея ограничивалась тонкими резными колоннами, между которыми выстроились каменные перила — именно о них и затормозил орк. Сверху нависал потолок с облупившейся фреской, на которой был изображён благолепный старикан в мантии мага. Сердобольный и явно добрый волшебник посохом освещал путь толпе идущих следом человеков. Этажом ниже виднелась точно такая же галерея, соединённая со своей близняшкой парой лестниц.

— Логично, — тем временем согласился баритон после недолгого раздумья. — Однако заверяю, нападение категорически не входит в мои намерения. Ни на вас, ни на ваших спутников. Напротив, я бы хотел сделать весьма выгодное предложение.

— Выгодные предложения, сделанные в тёмных подъездах, подворотнях и подземельях, выгодны только одной стороне. Той, кто его делает, — ответил Морган, скрывая удивление. Ибо впервые сталкивался с таким явлением, как конструктивный диалог с обитателем данжа.

— Правда? — огорчился баритон. — В силу недостатка опыта я как-то не задумывался об этом. Но, уверяю, моё предложение выгодно нам обоим.

— Сказал Мавроди вкладчикам…

— Что, простите?

— Я говорю, почему бы вам не выйти из-за шкафа, чтобы мы могли поговорить нормально, лицом к лицу?

Баритон ненадолго затих, размышляя над словами собеседника.

— Хорошо, я выхожу, — наконец решился он. — Ещё раз прошу обратить ваше внимание на то, что я не имею никаких агрессивных намерений. Только поговорить.

И вышел. Заставив грудь Моргана похолодеть, а сердце — пропустить пару ударов. Потому что из-за шкафа показался длинный худощавый (если это слово вообще можно применить в данном случае) нескладный скелет, закутанный в простую, но неплохо сохранившуюся робу.