Жнец

Глава 12

Ночной визит

Мозаика никак не складывалась. Полные телеги трупов, теперь эти твари. Видно, как-то это связано. Но сейчас в первую очередь нужно думать о Сартае, если он ещё жив. Нужно настроиться на замок, а в голове сейчас хаос. Но есть опыт и наработка, годами отточенные рефлексы. Они не подведут.

Сжав до боли в пальцах рукояти меча и ножа, Анта пригнулась и стала подкрадываться к проёму вдоль крепостной стены. Под подошвами много острых камней, которые больно впивались в подошвы. За время проживания в белом замке они стали нежными и чувствительными. Но Анта по жизни привыкла к боли, поэтому не отвлекалась. У неё сейчас в голове был только стражник, бродивший у стены. Он вышел в проём, в руке держал копьё. Анта присела и вжалась в стену, затаив дыхание. Стражник постоял с минуту, смотря на лес. Затем зашёл за стену, были отчётливо слышны его шаги, поэтому Анта чётко знала, где он находится.

Мается, скучно ему. Из глубины двора доносились громкие возгласы мужчин и временами женский смех. После таких походов всегда разговение, люди пьют и празднуют удачную поездку. Он ждал, когда же кончится его смена, но он не знал одного… она для него не закончится никогда. Он уже труп, если у Анты пробьётся сердце хотя бы пятьдесят раз. У него нет никаких шансов, она боялась лишь одного: что поднимется шум. Нужно сделать всё тихо-тихо.

Анта уже у проёма, чуть присела и повернула немного корпус вправо, занеся клинок к плечу. Шаг стражника… второй!

Она выпрыгнула перед ним как бешеная ведьма из ступы, широко расставив ноги и чуть присев. Стражник только успел остановиться и изумлённо выпучить глаза. Он даже не успел поднять копьё, а Анта, шумно хмыкнув, изо всех сил рубанула сбоку по шее, перерубив и горло. Меч тупой, но своё отработал на пять – выпустив копьё, бедняга схватился двумя руками за горло, из которого исходили лишь булькающие звуки. Прямой удар ногой в живот заставил его согнуться. Анта могла сверху отсечь ему голову, но это будет для него лёгкая смерть. Она сбоку запрыгнула ему на спину. Под её тяжестью стражник упал, заелозил ногами и руками по земле.

− Тише, тише, не шуми! – сквозь зубы, еле слышно говорила Анта. Она прижимала ногами его руки к земле. Из разрубленной артерии брызгала кровь, но Анта продолжала:

– Вот пришло сейчас тебе время идти на небо. А ты думал, оно не наступит? А ты же сука, душевная мразь. Нет тебе там места. Спросят тебя на суде: как ты умер? Да, да! А ты скажешь: меня зарубила баба с голыми сиськами. А тебя спросят, за что. И попросят тебя рассказать, какая ты тварь!

Стражник затих. Анта поднялась. Провела ладонью по лицу и телу до пояса. Всё было в крови.

− По-моему, меня разозлили, − прошептала она, сжимая рукояти оружия. Смотрела на приоткрытую вдалеке дверь, из которой проливался свет. Именно оттуда шёл весь шум – гуляли там. Она перебежала пространство, освещённое луной и оказалась в тени зданий. Нужно искать темницу или что-то подобное, там должен быть Сартай. Но тут она услышала с верха стены крики. Затем вопли, будто кого-то бьют.

− Ай, ай! – доносилось со стены. – Прости, хозяин! Буду шевелиться!

− Вы меня достали! Ещё раз я увижу, что вы ленитесь, поприбиваю! Я уже жрать хочу! И вина хлебануть! Бегом тащите, а то я уже злюсь!

Анта, озираясь, подбежала к лестнице, ведущей на крепостную стену. Вверху стояло три человека, от их груди исходил мертвенно белый свет. И он освещал десяток людей, которые тащили по другой лестнице пять трупов. Они уже застыли, руки при движении носильщиков у мертвецов не болтались. Тащившие немытые, замызганные. По одежде и по виду тащивших, сразу понятно, что это подневольные люди. В такую прохладную погоду лишь в грубых рубахах и штанах, босиком. У некоторых рубахи затянуты поясом, у остальных верёвок. Они были худы и слабы, часто сами сгибались под тяжестью застывших тел. Их тщедушные тела дрожали от усталости. Но один молодой парень одет в куртку с балахоном. Видно, он в плену недавно.

Пригнувшись, Анта осторожно побежала по лестнице на стену. Раз там на крики никто в замке не обращает внимания, можно немножко и пошуметь. Все трое стояли и светили на тащивших трупы, поэтому Анта пригнулась и бесшумной валькирией подкралась вплотную к этой троице сзади. Она понимала, что тягающие тела не противники, а наоборот, подневольные здесь.

Подтащившие первое тело остановились у выступа стены, тащившие второе тело, опустили его и помогли первым поднять выше труп и перекинуть его вниз.

Первый труп полетел со стены, затем на неё подняли второй, но скинуть не успели. Приблизившись на шаг сзади стоящих безмятежно противников, Анта бесшумно положила нож, и взявшись за рукоять меча двумя руками, резко распрямилась. Она начала работать, быстро рубя короткими ударами по затылкам. Двое злодеев даже не двинулись с места, они просто падали. Третий только успел повернуть голову, услышав странные звуки и глядя на падающих. Он тоже не успел понять, что умер. Без шлемов противники на головах ничего не подозревающие враги оказались беззащитными.

Возящиеся с трупами люди замерли в растерянности, изумлённо смотря на Анту и лежащих подонков.

− Мы тут не по своей воле, − растерянно произнёс ближний к ней, самый старший из всех, почти дед с седой бородкой. Увидев полуобнажённую измазанную в крови Анту, он ещё ничего не понимал, но обозначил себя как друга.

− Я поняла, − Анта опустила меч. – Сегодня пленника привезли, где он?

− Мы покажем. Только зря ты это сделала. – он кивнул на трупы. Теперь вам обоим точно хана. Убьют и скинут прожорам. А с нами что сделают, не знаю. Но ничего хорошего нас не ждёт.

− Почему? Вы свободны теперь! – Анта поёжилась, стоять на месте было холодно.

Седобородый замешкался, потом ответил:

− Свободны? Ничего-то, девочка, ты не поняла. Прожоры в замок всех пускают, а назад никого не выпускают, вот так.

− Кто такие прожоры? И что они здесь делают, именно вокруг этого замка? Почему они впускают, а не выпускают?

− А тут их матка, она за день рожает сотни три, каждый день к рассвету старшие разбегаются по лесу. Пока мелкие, не опасны. А территорию вокруг замка охраняет вожак, а с ним четверо. – Старик движением головы показал на стену.

Анта подошла, стала возле трупа, заглянула вниз. Там находились такие же твари, каких она видела возле мёртвого фортэса. Вожак уже оттащил скинутый труп и пожирал его. В стороне стояло четверо и поглядывали: то на вожака, то на верх стены.

− Ладно, потом будем разбираться, − сказала Анта. – Ведите меня к пленнику.

− Я один пойду, остальных не заставляй, − седобородый кивнул на своих спутников. − Не знаю, как повернётся, как бы нам потом перед хозяевами не отвечать. А они не пощадят, дорога одна – со стены.

− Пусть отдаст свою куртку, − Анта указала на испуганного и измождённого парнишку, который был одет в лёгкую куртку с балахоном.

Тот послушно снял куртку и протянул Анте.

− Пошли, − сказала она седобородому. Остановилась, положив оружие под ноги, быстро оделась.

– Вы подумайте, − сказала Анта, обращаясь к остальным. − Или вы тут сдохнете как паршивые собаки, или поможете мне и освободитесь. Я скоро вернусь.

Подняв оружие, Анта двинулась вперёд. Увидев это, седобородый поспешил, показывая дорогу. Затем быстро вернулась, сняла у одного поверженного фонарик и сунула в куртку, в начало рукава от плеча. Чёрные не знали, что им делать, стояли в растерянности.

Зайдя в здание тюрьмы, Анта достала фонарик. Седобородый развернулся:

− Надо вороток взять, − он сунул руку в нишу у дверей, достал вороток. Затем стал быстро спускаться по ступеням, Анта осторожно шла следом.

Засов на истлевающей двери открылся легко: видно, что им пользовались часто. Свет фонарика выхватил из темноты странно сидящего у стены Сартая со связанными руками. Одну его стопу затянуло в проём, но цепи видны на обоих ногах.

− Сартай! – Анта бросилась к нему, положив у стены оружие так, чтобы не выпускать его из поля зрения. Мало ли что задумает седобородый. Он может исподтишка напасть, вдруг захочет оправдаться перед своими хозяевами.

Сартай медленно повернулся, и увидев Анту, сквозь зубы застонал от боли. Он был весь в поту, хотя тут было прохладно. Это уже от боли металось и пошло страдать сердце. Поняв всё, Анта села, упёрлась ногами в стену и потянула цепь на себя.

− Седой, снимай давай!

А того уговаривать не надо, он быстро присел и начал раскручивать оковы.

− Ох ты и проныра, − сквозь стиснутые зубы выдавил из себя Сартай. − Второй раз меня из задницы судьбы вытаскиваешь.

− Ага, надеюсь на взаимность! Ты потерпи, сейчас всё сделаем.

Когда седобородый раскрутил кольцо, Анта отпустила цепь. Та зазвенела, быстро уползая в проём. Оказавшись у второй ноги, Анта повторила действия, только пришлось немного повозиться, под стоны Сартая − нужно было сначала вытащить стопу. Вскоре и вторая цепь уползла со звоном.

− Анта схватила нож и стала перерезать верёвки, стягивающие руки. Кисти на них безвольно висели, будто неживые.

− А как ты тут оказалась? – тихо спросил он, пока Анта пыхтела над верёвками.

− На крыльях любви прилетела! И мести! Одно крыло белое, а второе чёрное! – она сделала последний надрез, освободив путы. – Вот чёрт! Не взяла тебе оружия на стене. Оставлю тебе нож, а сама побегу, чтобы нас тут не заперли. Как отойдёшь, подтягивайся, где шумно. Буду тебя ждать.

− И да, сейчас тебе свет принесут! – она обернулась возле дверей. – Жду тебя!

Дальше она побежала вверх по лестнице босыми ногами. Наступила темнота. Руки начинало жечь огнём, по венам поступала кровь к голодающим клеткам…

Открыв наружную дверь, Анта занесла для удара меч – вокруг входа стояли чёрные, трое было с холодным оружием, отобранных у убитых. Остальные с вилами и жердями.

− Что, решились? – спросила Анта с подозрением. Она сняла и спрятала фонарик под куртку. Не знала, как его выключать и включать, да и пока так было быстрее и удобней.

− Да, будем помогать, говори, что делать, − выступил вперёд худощавый, будто привидение, чернявый малый.

− Когда крикну «помогите», выбегайте толпой и бейте всех, кого увидите, кроме привезённого пленника. А сейчас спрячьтесь вон там, в тени. – Анта указала на небольшое здание, которое располагалось рядом с трапезной.

− Седой, тут по любому должна быть оружейная, при таком раскладе оружия награблено немало. Знаешь?

− Отведу конечно, − за мной иди…

− Стойте, оставьте мне меч! – позади Анты стоял Сартай, руки его висели плетьми. Посмотрев на замерших чёрных, повторил: − Меч мне оставьте!

− Паркон, оставь ему меч, − сказал седобородый. − Кстати, меня Дункан кличут.

Один из зрелых мужчин подошёл и положил у ног Анты меч.

− Ну, мы пошли, − Анта пристально поглядела Сартаю в глаза. – Я рада, что нашла тебя живого. Ты для меня самое драгоценное, что есть в этом мире. Люблю тебя… Но обнимашек пока не будет, не тот коленкор вокруг.

− Я догоню… − Сартай не нашёлся, чтобы ещё сказать. Ему сейчас было не до романтики.

− Вперёд! − скомандовала Анта.

Все растянулись по своим местам, чёрные схоронились в тени здания, Анта с Дунканом прокрались в комнату с оружием. Лишь Сартай пока остался возле входа в темницу. Если что-то начнётся, сейчас «без рук» он будет просто жертвой.

Дверь была не заперта. Зайдя тихо с Дунканом внутрь, Анта достала фонарик и ахнула…

Выложенные из грубого камня стены хранили следы времени и войн, которые пережили эти места. Потолок поддерживали массивные деревянные балки, почерневшие от старости и сырости. А вдоль стен бережно рядами выставлено оружие. Справа стояли топоры. Некоторые из них были украшены разноцветными камнями и изысканными узорами, свидетельствуя о том, что когда-то принадлежали знатным воинам. Другие, напротив, были простыми и грубыми, с потрескавшимися рукоятями и ржавыми лезвиями. Но лезвия широкие, боевые. Ручки разные, с выемками под пальцы. У стены напротив расставлены арбалеты, возле каждого лежал колчан с болтами. Тут были и маленькие, и большие арбалеты. Видно, что сборная солянка. Некоторые налакированные, дорогие. У левой стены стояли в ряд копья. Наконечники разные. Были ромбовидные, волнисто сужающиеся. В центре комнаты навалены в кучу мечи и щиты. Многие мечи ржавые. Видно, лежат тут давно. На некоторых узорчатые рукояти с блестящими камнями. Дорогое тут оружие собрали. Щиты есть простые, деревянные, покрыты снаружи многими слоями толстой кожи. Но были и железные, с вычеканенными гербами.

− Позови пятерых своих, пусть придут наберут оружия. Только тихо и незаметно. Всё-таки замок пока не наш. – Анта пошла к стене с арбалетами.

− Понял, − Дункан тихонько приоткрыл дверь, и выглянув наружу, исчез во тьме.

Выбрав три средних, Анта стала их заряжать: нога в упорную скобу, оттянуть тетиву и зафиксировать. Затем вставить стрелу.

Когда в дверях появились чёрные, уже все три арбалета были заряжены.

− Выбирайте, что нужно, и сколько нужно, − сказала Анта. Дункан, а где такое странное оружие, из которого стреляли в Сартая?

− Наверное, у Карика в комнате. Оно слишком ценное, чтобы его здесь хранить.

Анта взяла заряженный арбалет в правую руку, меч в левую.

− Будешь сегодня моим оруженосцем. Бери вот эти два арбалета и иди показывай, где Карик живёт.

Спрятав под куртку фонарик, Анта вышла из комнаты и обернулась. Чёрные всё выбирали себе оружие поудобнее.

− Копья берите, потому что вас много, − бросила она им.

Обитель Карика находилась в противоположной стороне. Пришлось выйти из тени, быстро и бесшумно перебежать большой двор, почти маленькую площадь. Дверь в жильё Карика оказалась открытой. Фонарик высветил в углу большой сундук, на котором лежало шесть странных ручных орудий. Каждого вида по паре. У боковой стены широкая, не застеленная кровать, напротив большой деревянный стол, на котором миска и две кружки. Над всем этим возвышался пузатый глиняный кувшин.

Анта изучала виды оружия, бывшие на Земле. Всё информацию мудрые предки оставили в бумаге, когда электрическая цивилизация закончила своё существование. Но она изучала это в юности, очень давно. Представление, что к чему, имела, но очень смутное. Тем более она такой формы оружия не припомнила.

Два вида оружия оказались громоздкими, поэтому Анта выбрала самое короткое и самое узкое. Оно лежало на боку, обойма с припасами торчала кверху, большая для такого оружия и красивая даже в свете фонарика.Зарядами служили прозрачные, цилиндрики. В них переливалась перламутром какая-то жидкость. Интуитивно понимая, что это оружие скорее всего малошумное, Анта осторожно взяла его в руки. Где ствол – понятно. Курок спуска мало чем отличается от арбалетного, только сделан идеально, не кустарно. Отойдя подальше к дверям, Анта накинула ремень оружия себе на плечо. Направила его на стену над сундуком. Она не знала, что такое рикошет, этому её не учили. Направив оружие в противоположную стену, Анта прицелилась выше сундука в стену. Страшно ей не было, она видела, как парализовало Сартая. Но стрелок остался в целости и сохранности.

− Дункан, выйди, − она показала за дверь. – Я хочу попробовать, как… это стреляет.

Запнулась она потому, что не могла вспомнить, как называлось оружие, которое она изучала. Да и как учат такое? Она никогда не думала, что столкнётся с чем-то подобным. Поэтому почти всё прошло мимо сознания. Вспомнилось только слово пушка.

Когда Дункан вышел, Анта прижмурилась и решительно нажала на спусковую скобу. Но ничего не произошло. Она стала лихорадочно вспоминать, как же пользоваться оружием. Мозг откладывает неважную информацию на дальние полки, поэтому пришлось несколько минут натуживать извилины, чтобы вспомнить. И она вспомнила, только не слово, а принцип действия. Лихорадочно стала искать предохранитель, нашла и перевела в другое положение. Оружие пикнуло и на верхней крышке засветился еле заметный зелёный огонёк, будто светлячок.

Анта вновь прижмурилась и нажала на скобу. На долю секунды раздалось резкое шипение, будто громкий чих, и по противоположной стене хлопнуло, будто кто-то очень громко ударил в ладоши. В месте попадания по стене расползалось белое пятно. Подойдя, Анта приблизила ладонь к центру белого рваного круга, он тут же отдёрнула в испуге. Её ладонь до того резко замёрзла, будто долго была на морозе.

− А что… теперь я тут порядок наведу! – прошептала она и открыв дверь, тихо позвала Дункана.

− Забирай ещё мой меч, третий арбалет и топай за мной.

Бедный Дункан, еле слышно чертыхаясь, кое как ухватил всё оружие и двинулся за Антой, которая уже шла посреди двора к трапезной с пушкой наперевес. Она уже не таилась, тем более увидела Сартая, сидящего на крыше над дверями. Из трапезной слышался шум и смех, особенно женский.

− Сколько можно ждать? – тихо проговорил Сартай, когда она подошла. – Где ты раздобыла это?

− У главаря в комнате. Тебе принести? Я думала, ты ещё отходишь…

− Да не надо, я сейчас лишь помощник. Сегодня твоя ночь.

Анта прикинула возможный ход действий, отошла шагов на пятнадцать и положила пушку на почву прикладом к трапезной. Дункан стоял недалеко у дверей, пара арбалетов лежала под ногами, но один арбалет и меч он держал в руках. Вернувшись к дверям, Анта подняла один из арбалетов и подкинула его Сартаю.

− Зачем он мне? – спросил он.

− Подашь…

− Понял.

Затем Анта взяла два арбалета. Подошла к дверям.

− Дункан, меч положи вот здесь, − она показала арбалетом на землю, недалеко от левой ноги.

Дункан, видя, как Анта положила странное оружие, положил меч рукоятью к трапезной.

− Нет! Разверни в другую сторону!

Дункан перевернул меч, острие клинка смотрело на трапезную.

− Теперь уходи, − Анта взглянула на Сартая. – Ну что, начнём?

− Ну ты же знаешь, мой девиз – всегда! – Сартай поднял лежащий рядом меч.

Ударом ноги Анта раскрыла дверь на всю. Она отлетела, громко ударившись в стену. Мгновенно в трапезной наступила тишина. Все обернулись и впали в ступор, глядя на босую женщину, держащую в руках два опущенных арбалета. Русые волосы всклокочены, всё лицо в засохшей крови. В мужской куртке с чужого плеча…

− Дамы на выход, я пропущу! Сейчас тут будет интересно! – громко и уверенно сказала Анта. Оценила взглядом трапезную. Сидящие за длинным столом, уставленным снедью и вином, враги кутили без доспехов. Это на руку. Мечи стоят в ножнах в ряд у стены.

− Что нам будет интересно? – уверенно спросил Карик, но с места никто не дёргался, потому что каждый понимал: кто первый, тому и первый болт в тело.

− За бабой бегать! Кто первый? Дамы хотят умирать здесь? Я же сказала, пропущу!

Женщины вскочили и бросились на выход. Анта чуть посторонилась, не отводя взгляда от противников.

Эта женщина держит арбалеты болтами вниз, быстро размышлял Карик. Мысли метались лихорадочно, он не собирался умирать. Не для этого он работал на пришельцев. Даже не каждый мужчина сможет поднять одной рукой арбалет и быстро навести на цель. Понимая, что на несколько мгновений их прикроют женские тела, Карик громко и хлёстко выкрикнул:

− К оружию!

Мужчины как будто ждали команды с громкими криками, дружно кинулись в стене. Каждый в душе надеялся, что при толкучке болты достанутся не ему.

− В сторону! – рявкнула Анта двум женщинам, которые не успели выскочить. Резко подняв рывком правый арбалет одной рукой насколько получилось, она поддавила снизу предплечьем левой руки, целя в ближайшего противника. Он уже скидывал ножны с клинка. Когда он повернулся, болт полетел ему в живот, а арбалет на пол впереди Анты. Поднят второй арбалет, и второй болт ушёл в низ живота второму противнику, а арбалет следом за первым.

Сартай уже был готов подкинуть ей третий арбалет, но Анта даже не взглянула вверх. Она видела, что через несколько мгновений разъярённые враги будут в дверях.

− Ааа! – она сделала испуганное лицо, резко развернулась и стала наигранно убегать. Она увидела двух стражников, бежавших от ворот. – Памагииите!

Чёрные только и ждали этого кодового слова, с решительными воплями вывалили из-за угла толпой, держа копья наперевес. Место прежнего страха сейчас заменила злость и жажда мщения.

− Туда! – крикнула Анта, махом руки указав на двух стражников, а те остановились в растерянности, подняв перед собой щиты. Копьё было только у одного. Они поняли, что с толпой чёрных они не справятся. И не убегут тоже.

А противники уже почти выбегали из трапезной, вопя от злости за раненных друзей.

Когда планы изменились, Сартай быстро поменял арбалет на меч. Нависнув, как мог, с крыши над входом, он занёс меч. Он как раз по весу и длине подходил к моменту.

Когда показалась первая голова под ним, он коротким ударом тюкнул по макушке, сразу занеся клинок для следующего удара. Показалась вторая голова, и ещё удар. Первый рухнул на колени, второй на него. По выскочившему третьему Сартай еле успел ударить. Выронив меч, он заорал и схватился за голову. Видя впереди себя двух упавших, он присел и с криком попытался вернуться, но его сбили с ног ещё двое, хотя они остановились в проходе, растерявшись.

− Там голову рубают! – завыл лежащий, держась за окровавленную макушку. Он попытался встать, но смог лишь подняться на колени.

− Пригибайтесь и вперёд! – гаркнул Карик, толкая в спину передних.

Анта в это время подхватывала пушку. На двоих стражников можно не отвлекаться, они растерянно встречали яростно орущих чёрных с копьями. Повернувшись, Анта выстрелила в одного из пригнувшихся выбегающих, целя в корпус. Он молча завалился, перекувырнувшись через лежащие трупы. От дверей раздался дикий вопль, который перекрыл весь шум.

− Назад! – заорал Карик, увидев выстрел из Санты Клауса.

Сартай в это время выстрелил из арбалета убегающему в сторону проскочившему, который пригнулся в дверях. Он бежал в сторону, попросту убегал. Но теперь остановился с болтом в спине, упал на четыре конечности и пополз в тень здания. В дверях орал Маркон, все отступили и ошарашенно смотрели на него. Он был сзади, когда Анта попала переднему в живот из пушки. Но часть заряда попала ему тоже, но в самый низ таза и в бедро. В месте попадания всё было белое. От боли бедняга орал во всё горло, а потом резко замолк, грохнувшись мордой в пол.

Чёрные уже расправились со стражниками, заплатив одной жизнью своего товарища. Анта двинулась ближе к дверям, у которой лежали трупы. А в трапезной отступили от дверей вглубь Карик, куцебородый и ещё пять человек. Они были знатными подонками, но ни в коем случае не смелыми воинами. Отчаянные рубаки вырвались бы во двор все сразу, их бы ничто не остановило.

− Сама ты из замка не выйдешь! – Карик говорил отчаянно и громко, почти кричал. − Тебя прожоры съедят! Только я могу сделать так, что ты уедешь отсюда целой! Давай договоримся!

− Да запросто! – Анта остановилась в трёх шагах от двери, за ней растянулись в наподобие шеренги чёрные с копьями.

− Что ты можешь предложить?

− Вы получите пару килограмм золота, заберёте оружие пришельцев!

− Да мы и так всё заберём. – Анта поправила ремень пушки на плече. – А договориться мы можем. Давайте так, вы экономите мне заряды в этой пушке, а я вас не буду трогать.

− А как мы тебе поможем экономить заряды? – недоуменно и с подозрением спросил Карик. Все обитатели трапезной смотрели на него. Они понимали, что нахрапом отсюда не выберется никто. Две женщины, не успевшие убежать, вжались в дальний угол и со страхом наблюдали происходящее.

− Да запросто, ты же главарь? Хочешь жить? А посему так: докажи, что ты главарь. Мы пощадим одного, уж сильно много вы сделали зла. Тем более вы меня разозлили, очень! Из этой комнаты выйдет только один, вы должны сами решить, кто. Его мы отпустим…

На мгновение наступила тишина. Их осталось семеро…

Вдруг Карик дико заорал – куцебородый сзади воткнул ему меч в бок. И тут в трапезная наполнилась отчаянными криками и началась резня.

Сартай сбросил меч. Нацелившись схватиться за дверь, он спрыгнул вниз. Ухватившись за дверь, приземлился мягко на ноги:

− Я хочу на это посмотреть! – подхватив меч, он отбежал от входа.

А в трапезной шла рубка за жизнь. Крики и ругань, звон мечей. Вопли боли и хрипы. Куцебородый знал своё умение владеть мечом, поэтому и вывел из строя Карика исподтишка вначале.Он знал, что Карик тут положит всех. Тем более, когда куча мала и каждый сам за себя. Всё получилось так, как он рассчитывал. Почти. Они остались друг против друга вдвоём. Карик еле стоял на ногах, куцебородый наступал. Всё шло к тому, что он скоро ляжет. Но тут сидящий и корчившийся у стены их недавний соратник, схватил брошенный меч и с криком отчаяния рубанул куцебородого по голени. Тот упал с воплем на колено, а Карик не дремал. Меч опустился на голову куцебородого.

− Всё? – Карик повернулся к дверям, его бок был залит кровью, он держался за него рукой.

− Почти, − Анта решала, что делать. – Мы играем честно. Ответишь на несколько вопросов и свободен. Откуда эти прожоры и странное оружие?

− Да не знаю я! Вернее, от пришельцев всё. У них через шесть дней пути в скалах почти что город. Штуки всякие летающие. Им в падлу этим заниматься, вот нам и повесили на руку каждому браслеты. Нас прожоры не трогают. И ещё в донжоне стоит аппарат, из-за которого самцы не лезут в крепость.

− Что-то ты темнишь, − сказал Сартай. – Сколько вам платили и чем?

− Золото, иногда продукты, Карик застонал, и выронив меч, схватился за бок двумя руками.

− Где золото? – спросила Анта.

− У меня в комнате…, − С этими словами Карик рухнул на колени.

− Всё… − Анта бессильно положила оружие у ног и пошла к стене. Там она присела, завалилась набок, положив кулак под голову. – Сартай… ты тут разбирайся, а я посплю… Про самку прожор не забудь, её надо убить. И детёнышей тоже. А их там тьма. Утром разбегутся.

− Нам можно выйти? – испуганно спросила одна из женщин в углу.

− Быстро, чтобы я вас тут не видел! – сказал Сартай.

Они мышками прошмыгнули в двери. Перескочив трупы, быстро побежали вдоль стены в своё жильё. Никто из убежавших женщин и прислуги пока носа во двор не показывал.

− Так! Это…Дункан! – состояние Сартая было не лучше спутницы, он бы с удовольствием прилёг рядом с Антой и закрыл глаза. Но их надолго закрывать нельзя, иначе он провалится в глубокий беспробудный сон. Нагрузка физическая и нервная истощили обоих полностью.

− Чего? – спросил Дункан.

− Отнесите Анту в комнату Карика, оставь двух человек охранять его жилище. Ещё кто из мужиков в замке есть?

− Не… все кутили, все тут родимые полегли. Бабы только остались, но они не выйдут.

− Что говорила Анта? Какую самку надо убить? Где она? – Сартай поднял пушку, развернул и выстрелил в дальнюю стену. По ней расползлось белое пятно.

− Идите охранять жилище Карика, − седобородый посмотрел на двоих. Пошли, человек, в подземелье она. Её уложить будет просто, она как большой мешок. В ней там детёнышей сотни. Но спереди нельзя подходить, может легко убить. Надо её сзади порубать.

− Веди… − Сартай двинулся за Дунканом, остальные за ним.

У Сартая болели голени, которые повредили оковы. Ещё ужасно хотелось спать, верхние веки сползали сами. Надо с ними бороться, доделать работу до конца. Он периодически стискивал зубы, чтобы не заснуть. Когда усиленно работают желваки, к мозгу лучше приливает кровь, он взбадривается. А так можно просто отключиться на ходу. Такое бывало. Лучше всего помогает корочка чёрствого хлеба. Когда её пожуешь, мозг просыпается.

Ещё очень хотелось есть. Как только Сартай вспомнил о хлебе, зверски захотелось есть. Но взять еды в трапезной он не додумался. Не те события, чтобы сейчас думать о еде.

Вход в подземелье находился в боковой стене донжона. Широкие двери распахнуты. Вниз вела широкая винтовая лестница. Как только люди вошли, их обдало сырым холодным воздухом. Несколько чёрных включили фонарики на груди. Они были устроен так, что не слепили владельца и тех, кто находился рядом, давая каким-то образом свет вокруг.

− Ты говоришь, что там мелочь прожор? – Сартай остановился.

− Ну да, там их тьма, − развернувшись, ответил Дункан.

− Тогда надо двери, я бы сказал, ворота − закрыть.

− Закройте и догоняйте, − сказал задним Дункан и двинулся вниз по ступеням. Спуск оказался винтовым.

Вокруг по бокам валялись человеческие кости и черепа.

− Чьи это кости? – спросил Сартай.

− А кто его знает, тут три ловушки было, они сейчас заклинены. Вон, смотри, − Дункан ткнул пальцем в потолок. Над ними нависала длинная решётка со штырями, направленными вниз. – Ловушки управляются из донжона. Падает такая, человек десять за раз укладывает. А если за ней стоят защитники, прикинь, сколько народу можно положить. Представляю, какое тут когда-то было мясо!

Внизу послышался громкий противный скрип.

− Ааа! Мамочка кушать хочет! – радостно сказал Дункан. − Сейчас мы тебя, тварину, накормим!

Зал подземелья оказался большим. По полу и стенам ползали маленькие прожоры. В углу их была куча, словно большой муравейник. Самка оказалась большой, даже от дальнего света её хитин переливался тёмно-синим цветом. Большие глаза на треугольной морде искрились разными оттенками. Брюхо у неё было огромное. Пока люди приблизились, из него уже вылезла парочка новорождённых прожор.

Увидев людей без еды и с оружием, самка насторожилась. Она приподнялась на лапах и заскрипела. Затем защёлкала маленькими челюстями так быстро, будто на барабане играли дробь. Хватательные конечности она угрожающе подняла, а ударные подтянула под себя.

− Поняла, что мы по твою душеньку пришли? – зло сказал Дункан. – Обходите её сбоку и трепайте ей брюхо! – Держа копьё наперевес, он стал осторожно обходить самку с правой стороны.

Сартай направил на тварь пушку. Стрелять он не спешил. Можно всё решить и так, не тратя припасов в пушке. И это стало ошибкой.

Самка не двигалась, словно находилась в ступоре.

С криком Дункан воткнул копьё в брюхо, но не смог пробить хитин. С другой стороны уже тыкали копьями двое чёрных. С непонятной для человека скоростью самка повернула корпус влево. Подцепив хватательной лапой ближайшего чёрного, дёрнула на себя. В долю секунды он оказался перед ударными конечностями твари. Они ударили сразу обе. Чёрный отлетел метров на десять, сложившись ровно пополам. Затем он покувыркался ступеней пять вверх по лестнице. А самка развернулась в правую сторону. Люди уже отпрянули подальше, как только она начала первую атаку.

Навскидку Сартай выстрелил в корпус, а когда самка резко повернулась к нему, выстрелил ещё раз. Можно было второй и не стрелять. Тварь рухнула на пол, словно ей мгновенно отрубили все лапы. Она не двигалась, от головы и верха корпуса по полу расползались холодные и белые потоки воздуха. А сам корпус полностью заморозился. Чёрные замерли, наблюдая эту картину. К улетевшему товарищу никто не кинулся. Всё понимали, что от такого удара он умер мгновенно.

Испуганные маленькие прожоры сбились в углах в кучи.

Сартай уже еле стоял на ногах, в глазах потемнело, перед ним стала тёмная стена – от усталости отключилось зрение. Он несколько раз осторожно присел, боясь потерять равновесие. Зрение появилось.

− Дункан, доделайте тут всё, а я пошёл спать.

С воплями накинулись на мелких прожор чёрные, били их копьями, как палками. Но они оказались очень живучими. После попадания, они только подпрыгивали и продолжали убегать, ища спасения. Затихали они только после третьего-четвёртого удара. Долго придётся тут возиться чёрным…

Сартай посмотрел, как чёрные с остервенение уничтожают мелкоту и пошёл по ступеням вверх.

Во дворе замка стояла гробовая тишина. Возле входа в жилище Карика сидели двое чёрных, охраняя вход. Они уже успели поснимать кое-какую одежду с убитых бывших хозяев. Подложив куртки под задницы, они оперлись спинами о стену и отдыхали. Увидев подходящего Сартая, они поднялись.

− Охраняйте вход и никого не пускайте, − распорядился он. – Если кто в комнату зайдёт – умрёт.

− Анта лежала на кровати на боку и громко сопела. После сегодняшних похождений у неё заложило нос.

− Спи, спи… − тихо проговорил Сартай и уселся у стены напротив входа, направив на него пушку.

Как ни настраивал он себя на чуткий сон, ничего не помогло. Облокотившись о стену спиной, он только закрыл глаза и сразу же провалился в самую тьму царства Морфея.

Проснулся он от женских воплей. Во дворе кто-то дико орал, как будто его живьём поедает прожора. В голове гудело, как после хорошей пьянки. Чертыхнувшись, Сартай тяжело поднялся, и прихватив пушку, вышел во двор. Остановился, наблюдая происходящее.

А во дворе на коленях стояло семь женщин из тех, что развлекали людей Карика. Три женщины в простой одежде из прислуги избивали валяющуюся на земле и верещащую женщину. Одна таскала за волосы, а две с увлечением пинали жертву ногами по лицу и в живот. Черные стояли вокруг и с удовольствием наблюдали эту картину.

− Прекратить! – рявкнул Сартай.

− Из-за неё Малку скинули со стены прожорам! Эта тварь заставила Карика, чтобы он приказал! − прокричала таскавшая жертву за волосы, лишь чуть повернув голову. Она была зла, светлые волосы растрёпаны. – А ты не лезь!

− Кто не прекратит сейчас, останется в замке! А мы утром уходим!

Подействовало, женщины отступили. Жертва экзекуции лежала вся в крови и с надеждой смотрела на Сартая.

− Так! – зло сказал Сартай. − Этих отпустить! – он указал на стоящих на коленях перепуганных девах. − Кто ослушается моих слов, завтра останется в замке, будет выбираться сам. А там прожоры уже поди проголодались!

− А эту тоже отпустить? – ехидно спросила светловолосая.

− Эту скиньте со стены, и всем ложиться спать! У нас завтра будет тяжёлый день. Нужно убраться отсюда подальше, пока не нагрянули пришельцы. Запомнили? Кто ослушается, останется здесь!

Сартай развернулся и пошёл спать.

− Иди сюда, дорогуша! – раздался радостный крик светловолосой, а затем отчаянный вопль приговорённой. Возле входа Сартай обернулся. И мужчины, и женщины облепили несчастную и с криками радости тащили её к лестнице на стену. Крики ещё будут продолжаться, но недолго.

Сартай опять завалился у стены и закрыл глаза…

Разбудила его песня. Снаружи уже было светло. Пели пьяные мужские голоса, доносившиеся из трапезной:

«И только мы никогда не забудем,

что не звери мы, а люди!

Если люди к нам со злом,

хрен ответим мы добром!»

Анта спала, сидя за столом, упёршись лбом в лежащую на нём руку. Перед ней стояли кувшин и чаша, большая миска с вареным мясом, по которому радостно ползали мухи.

− Анта… − Сартай потормошил её за плечо.

− Ааа… − она подняла голову, голубые глаза были стеклянные.

− Ты наклюкалась, что ли? – недовольно спросил Сартай.

− Прости, всё тело болит, а бок печёт огнём, − тяжело выговорила она. Затем, охнув, опустила голову снова.

Сартай двинулся в трапезную, а там всё горланили:

«Жизнь то наша тяжела,

Легче только у осла!

Хорошо, мы не из знати,

У нас нечего забрати!

А не то бы нас убили,

И без слёз похоронили!»

Во дворе и в трапезной так и валялись трупы и оружие, всё было в крови. За столом сидело пятеро чёрных и горланили песню. Дамочки из прислуги тоже кутили с ними, упившись почти в хлам.

− Вы не оборзели? – Сартая разрывало от возмущения. − Я же сказал, утром выходим!

− А что? Дай нам отметить? У нас и победа, и освобождение! Знаешь, сколько мы в плену были, через что прошли? – говоривший мужичок с залысиной, по возрасту тут старший. Дункана не было.

− А где Дункан?

− Ааа… Где? – старший пьяно и самодовольно посмотрел на Сартая. – Трахает Сиамку! Знаешь, какая она красииивая!

Он встал, подошёл к трупу куцебородого, наклонился:

− Слышь! Бетрик, слышишь? – он пнул застывшее тело с открытыми засыхающими глазами. − Дункан трахает твою бабу! Ха, ха! И по согласию, ха, ха!

Хороший лещ лечит таких зарвавшихся пьяных лучше всего. По-иному можно человека травмировать или покалечить. А лещ… он сразу осаживает пыл и быстро может угомонить. Конечно, если зарвавшийся нахал не превосходит в силе. Что Сартай и сделал. Он со всего маха отпустил старшему звонкого леща. Ляскнуло так, что все замерли, а голова старшего передёрнулась в сторону. Он схватился за щёку и удивлёнными глазами озадаченно смотрел на Сартая. За столом все замерли озадаченные, наступила безмолвная пауза.

− Ты чего это? – опомнившись, промычал возмущённо старший, не убирая руку от лица. Второй лещ в другую скулу дал ему понять, что задавать сейчас вопросы не стоит.

− Так! – Сартай грозно посмотрел на сидевших за столом. – Сейчас все по норам! После обеда зазвонит замковый колокол, всем собраться во дворе!

Все дружно рванули на выход. Отхвативший лещей обошёл Сартая сторонкой и тоже исчез в дверях.

Оставшись один, Сартай сел на лавку, налил себе чашу вина, пододвинул миску с фасолевой похлёбкой. Нашёл нетронутую ложку. Он зверски хотел есть. После еды он решил идти искать свои с Антой вещи и оружие. Ещё нужно изучить оружие пришельцев, чтобы уничтожить прожор, если они нападут на выходящий из замка обоз.