Жертва клана Нимб-Рога-Клыки

Глава 32

(Лэр)

Мы вернулись к барной стойке, чтобы заказать поесть.

— Джойз! — позвал Кхаи бармена, и тот мгновенно к нам подошел. — Что будешь? — подмигнул кардинал, увлеченно вглядываясь в меню. — Повар Джойза приготовит тебе блюдо, которым ты останешься довольна.

Они переглянулись, и мне оставалось подумать, чего такого-эдакого я хотела. Но не в ресторан ведь пришли, чтобы за деньги приготовили все, что пожелаешь?

— А если такого блюда нет? — с хитрым прищуром взглянула я на кардинала.

— Гарантирую, все будет исполнено в лучшем виде. Исключительно для вас двоих, — подмигнул мне бармен с пушистыми усищами и добрым взглядом.

— Правда-а-а-а? — расплылась я в улыбке. Есть хотелось невыносимо, как носорогу после случки. — Ну, тогда мне стейк из мраморной говядины средней прожарки, острый-преострый картофель-фри и, пожалуй, греческий салат.

— Ого! Какой аппетит! — кивнул тот, блеснув оранжевой радужкой глаз. — Придется подождать минут сорок.

Замечая их неестественный блеск, я догадалась: он тоже не человек. Иначе зачем Кхаи иметь такие душевные отношения с людьми? Кардинал, поняв, что я увидела, застыл с немой улыбкой на лице и вдруг заговорщически подмигнул.

Внезапно за спиной я ощутила две родственные ауры, которые нельзя было ни с кем спутать, и невольно втянула голову, готовясь к худшему.

— Ма? — раздался удивленный голос Таро, и я обернулась. Рядом с ним стоял Хиро. Мальчики нашли меня по следам ауры и теперь пришли вершить возмездие. Сердце колотилось, как бешеное.

— Присядьте, парни, — кивнул им Кхаи на места рядом со мной. Указанию послушно последовал лишь Хиро, продолживший искать ответ в моих глазах.

— Таро? — взглянув на второго моего сына, очень мягко позвал кардинал.

Упрямое выражение лица бесопуза, уперевшего руки в бока, плотно сжатые зубы и недоверчивый взгляд — все выдавало сейчас его настрой.

— Что? Думаешь, если я ангел, со мной и разговоров заводить не стоит? — вскинул брови Кхаи, но произнес это очень доброжелательно.

— Ты очень высокого о себе мнения, — недобро ухмыльнувшись, не остался в долгу мой бесопузик и, еще какое-то время уничтожающе взирая на него сверху-вниз, наконец, сдался и опустился на стул.

Гордо проглотив едкую реплику, мой ангел склонил голову, правда, от этого сделалось еще дискомфортнее. Но в следующую секунду обернувшись ко мне, он пронизывающе взглянул и обратился подчеркнуто уважительно:

— Госпожа Илэриас, можете начинать.

Услышав это, мальчики враз устремили на меня взгляды. Я обратила внимание, как бесопузы тяжело задышали и всеми силами постарались унять сердцебиение, а с виска Хироскатилась капля пота. То, что накануне открыл мне Дар, я рассказала кардиналу и теперь панически соображала, как обо всем этом сообщить сыновьям, в частности о том, что их воспоминания о вечеринке в честь совершеннолетия были ложными. Думая об этом, я невольно опустила глаза и, шумно сглотнув, выдавила:

— Я должна вам кое-что рассказать…

— Ма, у тебя с этим типом все так серьезно? — беспардонно прервал Хиро. Я подняла на него глаза и изумилась тому, с какой злостью он сверлил взглядом Кхаи.

— Ну? — нетерпеливо подначил Таро.

— Что? — еще больше удивилась я и в ужасе расширила глаза. — Вы вовсе не о том подумали! — Я по очереди посмотрела на них долгим взглядом и продолжила: — Есть причина, по которой вы могли заметить некоторые странности, происходившие за время семейного уик-енда.

— Если ты о том инциденте на вечеринке, то теперь я в курсе, — опустив глаза, прервал Таро, но в следующий миг взглянув с такой отчужденностью, что мне сделалось дурно, и холодно произнес: — Скажи. Ты все знала?

Я беспомощно взглянула на Хиро — второй бесопузик был растерян не меньше чем я и смотрел на брата с удивлением.

— Когда ты об этом узнала? Отвечай! — в сердцах вскрикнул Таро и, вставая, грубо отшвырнул от себя стул. Я вздрогнула от неожиданности, а те, кто был поблизости, в удивлении обернулись.

Тогда, покосившись на Хиро, я увидела, как он в растерянности переводит взгляд с меня на своего брата, ведь так буйствовать скорее в его характере. Наверное, об этом же подумал и он. «Неужели Абигор ему не стал ничего сообщать? Он ни о чем не знает?» — пришла догадка.

— Вчера. Дар рассказал мне об этом вчера.

— Дар, значит, — при упоминании имени вампира на лице Таро обозначились желваки.

— Прошу, не злись. Сядь на место и выслушай Кхаи, — в мыслях проклиная инкуба, я склонила голову перед сыном.

— Может, мне кто-нибудь объяснит, что вообще происходит? — закипая, Хиро тоже встал. Подняв голову, я заметила в его глазах что-то отдаленно напоминавшее и обиду, и ревность одновременно.

Беспомощно посмотрев на брата, Таро сжал кулаки, в следующую секунду достал рукой стул и, водрузив его на место, присел. Обратившись к Хиро, с холодностью бросил:

— Сядь.

…

В последующие полчаса состоялся, пожалуй, самый тяжелый в моей жизни разговор. Нелегко пришлось и Кхаи. Как оказалось, кардинал захотел протянуть руку помощи Таро. Причиной тому были искренние чувства, которые он ко мне питал. «Согласно кодексу Поднебесья и Демонии нам с тобой не быть вместе, как бы я этого ни хотел. Поскольку я даже в мыслях не смею лелеять мечту о том, что бы могло быть у нас, сложись обстоятельства иначе, то это все, что я могу сделать ради тебя, Лэр». Он назвал меня Лэр. Это было так просто и так интимно.

Будто затаив обиду друг на друга, Таро и Хиро вели себя сдержанно, то и дело фыркая в «нужных» местах. Но Кхаи все же удалось достучаться до сердец моих сыновей и унять боль, которую доставил им Асмодей своим обманом. Мне и самой было неуютно. Я стыдливо отводила глаза, рассказывая о произошедшем словами Дара и, конечно же, понимала, как нелегко им смириться с правдой.

— Одного не пойму, — отведя взгляд и пожевав губами, произнес Таро, когда самая сложная часть разговора осталась позади, и в задумчивости взглянул на меня: — Фон Кейзерлинг… зачем он тебе это рассказал?

Вздрогнув, я мысленно вернулась к событиям вчерашнего дня. Тогда мне вновь довелось убедиться в том, что Асмодей всегда останется верен себе и своим принципам, и что он будет продолжать использовать меня и дальше. Было горько осознавать, что я оказалась обманутой инкубом дважды. И неудивительно, что на самом деле он никогда не питал ко мне любви и привязанности, не говоря уже о всей навеянной им иллюзии счастливого брака. Тогда мне стала понятна отчужденность супруга после церемонии, которая вполне объясняла и то, что он никак не препятствовал моим отношениям с Абигором. Как оказалось, до определенного момента. А от того, что провидец — любимый демон — причастен ко второму замыслу инкуба, вмиг захотелось наплевать на все и вся. Его предательства я никогда не прощу.

«Эти двое точно меня больше не коснутся», — решила я. И этой мыслью пообещала себе, что отныне больше не буду скрывать перед сыновьями своих отношений с фон Кейзерлингом. Я собиралась рассказать об этом позже и в несколько ином свете, но, видимо, придется сделать это теперь.

— Да. Есть кое-что еще, что вы должны знать. — Унявшееся было сердце забилось сильнее. Я покосилась на кардинала — тот подался вперед и замер, перевела взгляд на мальчиков — их лица застыли, словно маски. — Я… я… Я скоро выйду за Дара.

— Что? О чем это ты? — забывшись, Кхаи изумленно подскочил на месте и, напрягшись, придвинулся ко мне слишком близко. — Лэр… скажи, что это не так?

Даже не глядя на мальчиков, было несложно догадаться: теперь в их глазах он выглядел слишком подозрительно.

— Господин ангел… — я невольно сглотнула. — Это навеянный брак.

— Навеянный?

— Навеянный? — как попугаи, поочередно повторили братья.

— Ма, что это все значит? — новая волна боли отразилась на лице Таро. Бесопузика, который всегда так хорошо умел прятать свои чувства, эмоции и переживания, теперь было не узнать.

— Так решил твой отец, — с уверенностью заявила я.

— Ч-что? Да как он смеет?! — стул из-под сына вновь полетел в сторону.

Я в растерянности обвела глазами зал и увидела, как дернулись секьюрити у входа, но Джойз, поймав взгляд Кхаи, примирительно выставил ладонь, и те отступили. Тогда я решительно сказала:

— Остынь. Все не так просто.

— Я должен закрыть глаза на это? А?!

— Да!

— Можем обсудить это дома? Ты привлекаешь внимание, — встрял Хиро, переводя обеспокоенный взгляд с него на меня.

— Не выйдет, — произнесла я, и вышло это несколько отрешенно. — Вы лишь окажете мне медвежью услугу, и от того, что нас могут услышать другие асмодеевцы, накал в семье лишь усилится.

— Он снова тебя использует, — одновременно вердикт вынесли Таро и Кхаи и, удивившись этому, обменялись взглядами.

— Все так.

— Прошу прощения, — в этот момент к нам приблизился Джойз с официантом, оба держали в руках подносы с едой: — Я увидел, что теперь вас четверо и потому сделал больше порций, — он с уважением поклонился мне и Кхаи. А затем вместе с помощником расставил перед нами заказанные блюда, после чего я практически сразу услышала, как заурчали животы у бесопузиков.

Невольно прыснув со смеху, я предложила сыновьям присоединиться к внезапной трапезе, о которой успела забыть. Изменившись в лице, Таро и Хиро не заставили себя долго ждать, и потому с ужином было покончено очень быстро.

Заметив, что они немного разомлели от вкусной еды, я подловила момент и попросила сыновей о молчании.

— То, что произошло вне дома, останется исключительно между нами, — в доказательство Таро постучал себя по груди.

— Да. И то, что всплыло наружу, мы сдержим в большом-большом секрете, — пообещав, повторил за ним Хиро.

В ответ я только улыбнулась, хотя хотелось по очереди притянуть мальчиков и крепко-крепко их обнять. Но такая сентиментальность была совсем неуместна.

— Как мило, — при взгляде на них искренне восхитился Кхаи и, обернувшись ко мне, произнес: — Но, что бы там ни было, госпожа Илэриас, все-таки о нашей встрече должно стать известно остальным. Заранее предупреждаю о нашем, кардиналов, скором визите. Ведь нам нужно успеть заключить двухсторонний контракт, а прежде обсудить все его пункты, чтобы все обошлось. Лэр… — вставая, позвал он и внезапно сжал мне правое плечо. — Я буду приглядывать за вами, чтобы ничего не произошло. И еще. В следующий раз явлюсь без предупреждения, — добавил он и, озорно подмигнув, красиво ушел, оставив меня с сыновьями наедине.

Сразу после того, как кардинал исчез из виду, я с демонятами поспешила домой. Только вот мы не ожидали, что нас уже порядком заждались.

(Дар)

Как она могла? За что? Неужели мне не доверяет? Ведь люблю. Люблю всем сердцем, несмотря ни на что! Закрою глаза на эту нелепую встречу. Но, если она допустит дальнейшее общение с Кхаем, убью его.

— Илэриас. Ты зря играешь на моих чувства, — встаю у нее за спиной.

Моя Леди смотрит, точно испепеляет взглядом.

— Дар, — осторожно подает голос Асмодей.

— Не встревай, — рычу, не оборачиваясь. — Я его уничтожу, сотру в серую пыль! Его место на подошве моих ног! — я сейчас просто в бешенстве и говорю ей это в глаза, не мигая.

До того все больше мрачневшая, теперь Леди делает ко мне шаг и со всей силы бьет маленькими кулачками в грудь:

— Кретин! Чтоб ты провалился! Ненавижу! Ненавижу!

И почему так злится?

— Что? Дорожишь обществом этого ангела?

В ответ она всхлипывает и хлещет сильнее: мне достается по лицу, плечам, куда придется, — а затем грубо отталкивает. Отвожу взгляд — на глазах выступают слезы. Это слезы боли, безумной ревности и ярости — ярости, которую я сдерживаю из последних сил.

— Обещаю. Я уничтожу его, если увижу, что он снова коснется тебя! — кричу в сердцах.

Теперь она бьет меня, не переставая. Терплю. Все остальные демоны замерли, не решаясь встревать.

— Хотела, как лучше для Таро? Но зачем было идти одной?!

Демоница вдруг окончательно приходит в бешенство и замахивается — живот пронзает острая боль. Я смотрю туда и вижу, что она оставила неровный след от пяти внезапно выпущенных когтей. Боли не чествую — сейчас ее притупляет тяжесть гнева и обиды. Замечаю, что в глазах Леди застыли слезы. Она, замерев, наблюдает за тем, как мои раны затягиваются, будто их и не было, оставив в напоминание лишь кровавые подтеки, а после смиренно уходит к себе в комнату, не проронив ни слова.

Гонясь за огнем Леди, я обжегся об него не единожды — раз за разом она оставляет меня с разбитым сердцем.

Вместо того чтобы, наконец, оставить ее в покое, следую за ней.

— Вот так мы начинаем наши отношения?

Ворвавшись в комнату демоницы, замечаю, что дверь хлопнула слишком громко. До того сидевшая на кровати, устремив взгляд в ночное небо, Леди вздрагивает.

— Я виновата, — к моему удивлению она покорно опускает голову.

Хочу еще сказать что-то, но слова застревают в горле. Неужели она теперь понимает, какую ответственность я несу за нас обоих? Что последнее слово остается за мной, и только я принимаю окончательное решение в той или иной ситуации? Даже касаемо детей. Имею право навязать свою точку зрения всем асмодеевцам.

— Впредь буду советоваться с тобой, Дар, — теперь Илэриас виновато поднимает на меня свои голубые озера.

Воцаряется гробовая тишина, от которой мне неловко, да и весь пыл куда-то мгновенно улетучивается.

— Мне сейчас очень трудно вести с тобой диалог. Нужно время, чтобы остыть, — наконец, находятся нужные слова, и я в спешке покидаю ее, оставив наедине с мыслями.

Хочу найти Таро, который показался мне подозрительно спокойным. Может, он расскажет то, что меня успокоит? И зря я так с Илэриас? С этими мыслями застаю демоненка на кухне и замечаю, как он с жадностью опустошает уже ополовиненную бутыль с виски прямо из горла, запрокинув голову.

— Зачем ты это делаешь? Хотя и я не прочь. Что ж, выпью, — приблизившись, отбираю бутылку и тоже прикладываюсь.

— Дар…

— А?

— Дело есть.

Проглатываю последние капли, кидаю опустошенную бутыль в мусорную урну и поднимаю взгляд на Таро.

— Я долго думал над твоим отношением к матери и пришел к выводу…

— Что?

Показалось?

— Укуси меня, — потрясенно слышу я.

— Что?

Я потрясен. Не показалось?

— Говорю, укуси меня.

— В ушах жужжит, что ли? Не пойму, — говорю вслух, а сам сомневаюсь в здравии ли я и в ясном ли сознании? А вдруг все же переклинило? Для достоверности щиплю себя за руку.

— Дар, — Таро крепко хватает меня за руку выше локтя. — Оглох, что ли? Сказал, укуси меня, — звучит уже как приказ.

Нет, не показалось. Не глюк.

— Давай притворимся, что ты этого не говорил, а я не слышал. Ты хоть знаешь, о чем просишь?

— Знаю, — произносит он уверенно

— Могу ударить не хуже виски, но, боюсь, ты после этого долго не встанешь, — предупреждаю в последний раз, глядя прямо в глаза.

— Что потребуешь взамен?

Это нагло и цинично. Вот гаденыш. И что у него на уме?

— Какую цель ты преследуешь?

— Я добровольно хочу связать наши с тобой судьбы, Дар.

— Ах, ты об этом… — на ум приходит воспоминание о том, что в случае наследования Таро престола Асмодея, я должен буду помогать во всем. — В этом нет необходимости. Я и так с тобой связан судьбами. К тому же, как ты сам только что заметил, я без ума от твоей матери и не отступлюсь.

— Это тоже причина.

Я снова ослышался? Что-то не понимаю… Он мне угрожает?

— А какая тут связь? — хмурясь, уточняю я на всякий случай.

— Прямая. Я согласен на твой брак с ней и в будущем готов слушать тебя во всем. Но, если ты ее сделаешь несчастной, обещаю: тем счастливчиком, кто тебя изничтожит, буду я.

Какая неумеренная дерзость!

— Что, правда, что ли? Тогда по рукам, — вдруг соглашаюсь неожиданно для самого себя.

В следующую секунду, крепко обвив плечи, притягиваю к себе Таро — так быстро, что он не успевает среагировать, и вонзаю ему в шею острые клыки: сладкая кровь льется в рот, обжигая горло.

(Хиро)

После инцидента между Даром и матерью, который довелось наблюдать всем, я в эту же ночь заговорщически отправился в клуб на Ирвинг-Плейс. Да, снова. Не знаю, зачем потянуло туда Абигора. Может, ему захотелось увидеть там Кхаи, и у него, как и у Дара, тоже зачесались кулаки от ревности? Ведь я знаю: мой отец все так же пылает чувствами к матери и никогда к ней не охладеет, что бы там ни выдумал Асмодей. Таро же остался дома. В виду минувших событий я вполне понимаю его — сейчас ему далеко не до девочек.

Прибыв на место, мы дружно принимаемся расслабляться, в больших количествах употребляя крепкий алкоголь. Сказать по правде, складывается такое ощущение, что меня стремятся научить пить. Больше всех старается Абигор. Я понимаю, отцу погано, но то, что он ополовинил бар, и у него ни в одном глазу, мягко говоря, удивляет. А я пропустил всего лишь три бутылки виски, но от них мне очень хорошо. С каждой минутой обстановка становится все комфортнее, а беседы — занимательнее.

В какой-то момент Асмодей хлопает меня по плечу и показывает куда-то вглубь толпы. Глядя туда, я цепенело замираю и чувствую, как сердце в замедленном режиме пропускает удар-другой. Тук! Тук! Тук! А потом колотится, как бешеное. Тук-тук-тук-тук… И снова мерно стучит. Тук… тук… тук…

В висках пульсирует так, что кажется, будто голова сама раскачивается в стороны.

Какие красивые глаза! И почему знакомые? В свете прожекторов ее тело манит изгибами. Длинные каштановые волосы развеваются по плечам и волнами струятся по спине при каждом движении. А улыбка… Это девушка выглядит счастливой.

Не помню, как оказался посередине танцзала, нас разделяло лишь несколько человек. Теперь мы встречаемся взглядами, и она на мгновение замирает. Позади слышу одобрительные улюлюканья остальных демонов. Инкуб что-то кричит мне, но я не слышу.

Вальяжной походкой незнакомка направляется ко мне. Продолжает счастливо улыбаться. Вот она совсем рядом. Ее руки оказываются у меня под футболкой. Пьяна? Я тоже. Ну, и пусть. Сейчас это неважно.

Милая, откуда ты такая красивая?

Естественно, она не понимает, кто перед ней. Но смотрит так, будто услышала. Сейчас подумает, что ей это померещилось. Смотрю в ее глаза — так и есть. Как будоражат ее шаловливые тонкие пальчики, порхающие по вмиг напрягшемуся животу.

Тебе нравится мое тело? Вижу, что нравится.

Продолжает исследовать меня своими маленькими ручками. Ангелы побери, какая хрупкая, и оттого так хочется защитить. Внезапно снимает мою, ставшую ей вдруг ненавистной, футболку и откидывает в сторону. Снова слышу одобрительный галдеж старших демонов.

Незнакомка прижимается ко мне спиной, танцует и виляет бедрами. Тело предательски откликается — тут уж ничего не поделаешь.

Да, знаю, парень я видный, в меня все влюбляются. Но именно ты, детка, попадаешь под мой прицел. И так просто сегодня ночью от меня не уйдешь.

Опускаю на ее бедра ладони, прижимаюсь сзади, целую в шею, вдыхаю аромат тела. Мы двигаемся в одном ритме — трек в эту минуту, что надо! Не выдерживаю, мягко поворачиваю к себе и теперь исследую ее сам в нашем интимном танце. Она позволяет мне трогать ее везде. Возбуждаюсь все больше.

Ты горишь? Я тоже пылаю!

Целую ее в шею с языком — она дрожит в руках, обвивает и жмется так, будто стремится раствориться во мне. Я не против. Я даже готов на большее. Вдруг отталкивает — смотрит, улыбается. Ухватившись за запястье, притягиваю ее и целую в губы — в этот момент весь мир для меня будто замирает. Теперь в этой темноте танцует только дьявол и его жертва, попавшая в опасную паутину.

— Как твое имя?

— Блэр.