Жертва клана Нимб-Рога-Клыки

Глава 29

После разговора Асмодей и Дар поспешили разыскать демоницу, чтобы сообщить ей неприятную новость, которая так явно нарушала планы уик-енда. Узнав у Уфира о том, что она заперлась с детьми в комнате Таро и никого не впускала, они были несколько удивлены. И все же, решив прервать их уединение, поспешили наверх.

Лэр оказалась так вымотана, что и правда предпочла остаток вечера провести с демонятами, увлекшись просмотром юмористических тв-шоу. И когда Дар, прежде вежливо постучавшись, а затем просунув внутрь голову, мог увидеть, как его темная леди вместе с Таро и Хиро с жадностью уплетала чипсы под пиво, у него отпало всякое желание говорить о плохом. Вместо этого он засмотрелся на них троих, и сердце отчего-то приятно екнуло, а потом ему вдруг стало так тепло и хорошо, что сразу же захотелось присоединиться.

— Да что там? Чего застрял? — шикнул на фон Кейзерлинга Асмодей и, подвинув его, встал у дверной щели.

Увидев свою супругу в очень свободном свитшоте, наверняка, взятом у одного из бесопузиков, с нелепо взлохмаченной шишкой на голове, небрежно запихивающей вредную еду в рот, он был просто повержен. Все трое сидели на кровати, причем Илэриас, устроившись в объятиях Таро, сидела к нему спиной, Хиро же, подложив под голову подушку, лежал у ее ног. На кровати вокруг них и повсюду на полу валялся мусор: пакеты от чипсов, три коробки из-под пиццы и несметное количество опустошенных бутылок из-под пива.

Увиденное так ошеломило инкуба, что икота застала его в самый неподходящий момент. Услышав странный звук за дверью, демоница и сыновья мгновенно повернули головы.

— Пошли вон! — крикнула Лэр, не собираясь прерывать свое веселье с бесопузиками, и запустила в дверь еще одной опустошенной бутылкой пива. Та разлетелась на осколки, Асмодей едва успел увернуться.

— Эй! Что на вас нашло?! — крикнул Абигор. Инкуб и Дар дернулись, услышав командный голос внезапно выросшего позади генерала.

— Оставьте нас в покое! — пьяно заорал ему в ответ Хиро.

— Пшли к ангелам! — ломаным криком отозвался Таро, после чего по ту сторону двери опять что-то звонко ударилось. От этого демоны и вампир отпрянули и остались стоять как вкопанные, оценивая ситуацию.

Внезапно Дара пробрал безудержный смех, перешедший в истеричный ржач, как у Уфира. Инкуб, до того испытавший досаду, теперь не мог сдержать гнева и поспешил обрушить его на ни в чем не повинного фон Кейзерлинга, тыча в его сторону пальцем, он приказал:

— Ржаку в сраку!

Услышав это, фон Кейзерлинг прижался к стене и, схватившись живот, в бессилии сполз на пол:

— Ой, замолчи, меня сейчас порвет, — хохотал он до слез, утирая рукавом набежавшие слезы.

Абигор же, не обратив на них никакого внимания, бросился к двери и, упершись ногой и вцепившись в ручку, принялся тянуть ее на себя:

— Я… Я тоже к вам хочу! Мы ведь одна семья! У вас так весело! Это нечестно! — Та категорически отказалась поддаваться, и он отпустил: — Они что же, заклятие наложили? — Грудь его надулась и стала быстро вздыматься и опускаться, будто до того он пробежал кросс.

— Оставьте их. У них, вероятно, тот самый вечер, — все еще держась за живот, но, наконец, просмеявшись, вымученно выдавил Дар.

— Что, правда? — в замешательстве обернулся к нему генерал. — Вечер откровений?

— Что еще за вечер откровений? — нахмурившись, Асмодей скрестил руки на груди.

— Это бывает раз в три месяца. В такие дни Лэр делится всеми своими переживаниями и радостями с бесопузиками, а они с ней. И, вероятно, в этот раз испытав некую свободу от Вертерона, они веселятся вовсю, — у основания лестничного пролета нарисовался Себастиан. — В такие моменты их и правда лучше не отвлекать, — деловито добавил он, погрозив собравшимся указательным пальцем.

— Ага, я видел, смотрят развлекательное тв, жрут пиво и чипсы, — огрызнулся Асмодей. — Все-то ты знаешь, — с еще большей досадой добавил он.

Себастиан пристально взглянул на инкуба и затем, прижав руку к груди, слегка поклонился. Находясь в слишком тесных и далеко несовершенных отношениях со своей госпожой, он знал больше, чем кто-либо из собравшихся, но не хотел это так откровенно показывать.

— Да уж, даже я о таком не знал, — фыркнул в сторону дворецкого Абигор.

— Ну, да и фиг с ними, пойдем тоже веселиться и пить пиво, — Асмодей опустил ладонь на плечо своему генералу, хотя все еще оставался недоволен, и потянул его за собой.

— Мужики, давайте сыграем партию на бильярде! — донесся снизу голос уже явно подвыпившего Агалира.

— Мы идем! — крикнули демоны и удивленно взглянули друг на друга.

— Ага, заодно завтрашний махач обсудим, — отлепил себя от стены Дар и, миновав отчего-то застывшего в ступоре Себастиана, направился следом.

— Что? Ты сказал «махач»? — обернулся на него генерал.

— Да. Кардиналы забили мне стрелу на песчаных карьерах.

— А-а-а, это те самые? — спускаясь, генерал вспомнил о таинственном квартете, от которого повеяло невероятной мощью. — А я еще думал, что мне в них так не понравилось!

— О! Совсем забыл, ты ж типа прорицатель. Сможешь увидеть, что нас ожидает? — оживился Асмодей и приобнял Абигора за плечи.

— Р-р-р, — проскрежетал зубами «прорицатель», разозлившись на приставку «типа».

То, что они до сих пор недолюбливали друг друга и при каждом удобном случае подначивали, знали все, но с каких-то пор перестали обращать на это внимание… Кроме дворецкого, все так же оцепенело замершего позади.

Сейчас он единственный заметил, что у его высокородного господина начался приступ повышенной нервозности и срамной брани, который, хоть и изредка, но случается с ним.

Лэр осталась ночевать вместе с сыновьями в комнате Таро, до того успев посмотреть и фильм о любви. Это решение было обоюдным.

Не подозревавшие о проявившемся недуге Асмодея, они спустились на следующий день только к ужину и, как ни в чем не бывало, приветствовали всех. Находившийся дальше всех и еще с прошлого вечера обозленный на Лэр инкуб сидел впритык к холодильнику, остужая свой пыл, и старался не поднимать ни на кого глаз. Остальные выглядели мрачнее тучи — ровно до того момента, пока не раздались голоса веселых братьев:

— Всем привет! — поздоровались они наперебой.

Стараясь не смотреть на демонов и вампира, которые принялись подавать ей знаки, Лэр приблизилась к супругу и уже хотела опуститься на свободное место рядом, как тот, оторвав взгляд от тарелки, жутко оскалился:

— Приве-е-е-ет. Бесо-пу-зики! — злобно выплевал он по слогам, так как чаша его терпения давно лопнула.

Увидев его лицо, демоница испытала ужас и, всплеснув руками, вскрикнула. Таким она никогда его не видела, да и не было возможности: глава семейства всегда пропадал в своем рабочем кабинете, никого туда не впуская, и пылился там вместе с бумагами и выдержанным вином.

— Чего это ты?! — обхватив ладонями лицо, она машинально отодвинулась от Асмодея.

— А-а-а-а-а!!! — блажь дворецкого на мгновение заставила ее прийти в себя. Отступив, она нечаянно толкнула Себастиана, до того согнувшегося у духовки, чтобы проверить нагрелась ли та. И сейчас у него на щеке красовался внушительный ожог — под стать раскаленной решетке.

— Се-се-бушка, прости, нет, ты видел этот крокодилий оскал? — трясясь от пережитого шока, промямлила она.

— Вероятно, она нагрелась. Я помогу, — Бенджамин отовинул пострадавшего в сторону и засунул внутрь жаровой печи противень с заготовкой запеканки.

— А ты чего такой довольный?! Будто кот, объевшийся сметаны, — взвилась демоница на Бенджамина, который едва сейчас мог скрыть улыбку.

— Молча-а-а-ать! — на стол опустился кулак инкуба, а посуда звонко подскочила.

— Опять с тобой это, — поймав серебряную ложку, скучающе произнес Агалир и принялся разглядывать свое перевернутое отражение.

Лэр хотела отреагировать на этот вопиющий эмоциональный всплеск, но тут Уфир поднес тонкий указательный палец к губам и с улыбкой отозвался в мыслях: «Тс-с-с. Потом объясню». Он незаметно подмигнул ей и, обернувшись к Дару, замершему с больничным пакетом крови в руке, отобрал его и отлил себе в бокал. Увидев это, демоница брезгливо поморщилась и отвернулась.

«У него крышу сорвало?» — Таро обменялся взглядами с Хиро.

Тот пожал плечами в ответ и, улыбнувшись, так же отозвался в мыслях: «Недоволен чем-то…» Сложившаяся ситуация отчего-то его позабавила, а в закоулках сознания затесалась мысль, что таким инкуб ему нравится больше.

…

Время ужина благополучно завершилось в тишине и без единого постороннего звука, не считая жадных чавканий девяти голодных демонов и одного вампира. Когда инкуб покинул кухню, Лэр опасливо обернулась. И едва она удостоверилась, что супруг ушел, как подскочила к своему другу и, вцепившись в его длинные, свободно свисавшие волосы, намотала их на кулак:

— А ну, говори, белоснежная паскуда, чего я еще не знаю? А то волосешки тебе все повыдираю! — сдернув Уфира со стула на пол, она принялась его щекотать.

«Белоснежная паскуда» принялся извиваться и прихрюкивать. Демоница знала, что щекотка остается единственным действенным способом выяснить у него что-либо без прикрас.

— Это могу сказать тебе и я, — раздался со стороны уставший вздох Агалира.

Лэр глянула на него — тот закатил глаза и вальяжным жестом откинул со лба длинную челку.

— Говори, засранец, что с моим мужем? — демоница не заметила, каким образом успела оказаться с ним рядом и схватить его за грудки.

— А ведь и правду говорят… — ненадолго испытав облегчение от того, что щекотливые пальчики герцогини отпустили его, Уфир отскреб себя от пола, — …муж и жена — одна Сатана. — Он неестественно широко улыбнулся и вновь будто замертво повалился на кафельный пол.

— В обморок упал? — заинтересовавшись, Таро вытянул голову, чтобы посмотреть на своего опекуна.

— Ух, дело-то семейное, — огорченно выдохнул Агалир. — Этот недуг ужасно развязывает Асмодею язык, и иногда он даже становится похож на имбецила. Ой, простите меня за такое слово! И ты, Илэриас, сейчас уподобляешься ему. До того ты не сталкивалась с его недугом, потому что практически не видела своего супруга.

— Че на хрен за недуг, и почему он на тебя не распространяется? — все еще держа Агалира за ворот, демоница вновь его встряхнула.

Остальных ее поведение повергло бы в шок, но они будто и не замечали такой явной агрессии. Тогда Всезнающий заподозрил неладное: «Сейчас это у всех начнется», — пронеслось в голове.

— Я держусь изо всех сил. Недуг очень заразен. В первый раз это случилось с ним, когда он узнал о твоей беременности. Тогда вьюшка просто улетела — настолько сильное было потрясение. В другой раз, когда… — он опасливо взглянул на Дара, вспомнив, какую пакость вампир устроил в крепости инкуба, и неожиданно осекся.

Ничего не замечая, вампир увлекся вовремя опустившимся перед ним кровавым блюдом.

«Спасибо, Себастиан».

«Не стоит благодарностей», — мягко отозвался дворецкий.

Все поняв, демоница повела бровью.

— Ага! — вдруг подал голос Абигор, как оказалось, никуда не исчезнувший после ужина. — Кажется, это у них семейное. — Лэр смерила его уничтожающим взглядом, но тот продолжил, будто намеренно хотел вызвать в ней еще больший гнев. — Именно в тот день она гоняла меня и Уфира по поместью фон Кейзерлинга, выкорчевывая пни и деревья. Причем сорила такой бранью, что ей позавидовал бы сапожник, пребывавший в своем самом скверном настроении, — несмотря на язвительность, спокойно заметил он, будто рассуждал о погоде.

— Позволь заметить, Вашество гребанное Всевидящее Око, тогда я еще не была за ним замужем.

— Нет. Все дело в твоей с ним сильной связи, — на свой страх и риск вновь встрял Агалир.

От колких слов демоницы надменная улыбка с лица Абигора мгновенно испарилась.

Подготовка к назначенной кардиналами встрече шла полным ходом. В грозящем махаче теперь был настроен участвовать и Абигор. Видя это, Асмодей тоже решился поддержать их с Даром. Нужен был кто-то четвертый. Тогда инкуб выбрал Агалира, отметя кандидатуру Уфира, его он посчитал слишком кровожадным, подумав, что проблем из-за него только прибавится.

— Эй? Куда это вы? — вплыл он в прихожую собственной персоной, потягивая через трубочку «Кровавую Мэри».

Уфир удивился, завидев, как хорохорились перед зеркалом Асмодей и Дар, раздраженно при этом отпихивая один другого: «Толкаются ягодицами, словно бабы какие», — раздраженно отметил он в мыслях, видя как они «тренируют» грозный взгляд, еденькую улыбочку, изображают нелепые гангстерские резкие движения и напрягают мускулы.

— Явно не телок клеить! — взорвался инкуб. Грудь его надулась колесом и стала вздыматься в такт учащенному дыханию. — На махач идем! Незаметно, что ли?!

— Я! И я! Я тоже хочу! Возьмите меня с собой! Меня они хотя бы уже знают! — подпрыгнув к нему, оживился Уфир.

Но Агалир заверил инкуба, что он будет нужнее. К тому же с его слов: «Белоснежке и так довелось развлечься, так что пускай отдыхает». Тогда было решено, что Уфир побудет вместе с Илэриас и демонятами дома. И еще, быть может, помогут дворецким затариться едой, так как все запасы они подъели на сегодняшнем ужине. При этом Дар оставил им список того, что точно желает видеть, как только они заявятся домой.

— Вот же ж, какой кровожадный! Хрен прокормишь еще! — взбесилась Лэр, пробегая по списку глазами, а потом небрежно прилепив ее к груди стоявшему рядом Себастиану, который тоже вышел провожать. Она застыла, гневно вперившись в Абигора: — А ты какого хрена опять перекрасился? И почему зеленый? — переключившись на него, заблажила демоница.

До этого тот, как и Агалир, спокойно ожидал в стороне Асмодея и Дара.

— Не хочу напоминать тебе того упыря… подруга, — выплюнул он, скривившись.

И в мгновение ока осознав, что только что сам поддался этому эмоциональному вирусу, звонко шлепнул себя по рту и в ужасе выпучил на Лэр глаза.

— Прости, прости, моя хорошая, я не хотел, — Абигор, извиняясь, затряс другой рукой перед наступавшей в его сторону демоницей.

— Собственно, о цвете волос, тебе все к лицу! — неожиданно мягко отозвалась она.

— Че, правда? — довольно улыбнулся он и от смущения потянулся к шее.

— Подлецу все к лицу! — обернувшись, тут же нашелся Асмодей. И, приблизившись к ней, закричал: — Я тут самый красивый! Только Я! — тыча себя пальцем в грудь, взревел он, при этом выпуская хлопья серы из ноздрей.

— Хорошо, хорошо! Конечно, ты, — Лэр улыбнулась одними глазами и примирительно выставила перед собой ладони.

— А ты че лыбишься, засранец припадочный?! — переключился инкуб на Абигора, заорав так, что зеленые волосы того взъерошились, как от ветра.

…

Демоны ушли, оставив раздосадованных Лэр и Уфира.

— Это несправедливо, — насупилась она, сложив руки на груди. Себастиан помахал ей из кухни, успевая проверить, что еще нужно докупить. — Пшел нах! — закричала она ему тут же и отвернулась, обиженно скрестив на груди руки. — Я не могу так хладнокровно оставаться в стороне. Нам нужно идти за ними, — обратилась она к другу.

— Я пропускаю самое интересное. За что они так со мной? — проныл Уфир.

— Ма! — окликнули ее подошедшие Таро и Хиро.

— Чего вам? — огрызнулась она, не удостоив сыновей даже взглядом, так была зла и обижена.

— Мы можем за ними проследить, — предложил Таро.

— Неужели ты так беспокоишься за своего нового ухажера? — сказал Хиро, но, как оказалось, зря.

Гневный взгляд Лэр теперь едва не просверлил в его груди дырку:

— Че сказал, малой?!

Она снова не заметила, как в мгновение ока изменилось ее поведение. Повернулась к ним всем корпусом, она стала разжимать и сжимать кулаки, покраснела от злости, на лбу уже успела проступить испарина.

— Надеюсь, на нас этот недуг не распространится, — смущенно заметил Таро и попытался незаметно хохотнуть, прикрыв рот рукой.

В бешенстве от очередной словесной выходки сына, Лэр продолжала кипеть подобно инкубу. Хиро выдавил в ответ глупую улыбку и провел пальцами по вихрам своих волос.

— Советую не обострять положение, — шепнул ему на ухо Уфир, нежданно подобравшийся совсем близко.

— Че сказал, олень?!

Уфир содрогнулся от очередного выкрика расстроенной госпожи. И хотел одарить ее одной из самых очаровательных улыбок, но оказалось поздно: он почувствовал, как ее цепкая рука добралась до его белоснежных волос и, намертво вцепившись в них, намотала на правое запястье. Раздался грохот падающего тела, и он почувствовал, как его нещадно вытащили из дома на улицу и проволокли пару метров.

— Ладно, уломала! Пойдем найдем их! — кривясь от боли, завопил он.

Жаждавшие взглянуть на взрослое мочилово Таро и Хиро последовали за ними.