Женщина с изъяном

Глава 4

Новый день я встретила в превосходном настроении.

Утро было прозрачным и светлым, за окном пели две на удивление весёлые птички, а по телу разливалось приятное тепло.

Заметно расслабившийся Даниэль ушёл к себе, даже не предприняв попытку второго раза, и я искренне пожелала ему спать крепко. Для первой ночи мне и самой было достаточно. Гораздо важнее было, что мы выяснили главное: в качестве любовников нам не пришлось друг друга терпеть.

Мысленно посмеиваясь над тем, что понятие «супружеский долг», оказывается, может играть самыми неожиданными красками, я одевалась не спеша, наслаждаясь тем, как поменялась атмосфера в доме.

Казалось, наше с маркизом отличное настроение передавалось людям и впитывалось в стены.

— Госпожа маркиза, завтрак готов, — заглянув в комнату, Агата улыбнулась мне светло и немного смущённо.

— Спасибо. Только зови меня, пожалуйста, по имени, — я улыбнулась ей в ответ и первой вышла из комнаты.

— А разве можно? — девушка догнала меня, но держалась на шаг позади.

Мне пришлось обернуться на ходу, чтобы увидеть её лицо.

— К маркизу же ты обращаешься по имени.

— Я стараюсь этого не делать, — щеки Агаты зарделись. — Мы давно уже не дети…

— И тем не менее, ты рискнула дожидаться его, — я пожала плечами и снова улыбнулась ей. — Всё проще, чем ты думаешь, дорогая.

Облегчение и удовольствие, которые она испытала, услышав это, разливались в воздухе, и я мимолётно пожалела, что нельзя поделиться с Лагардом мыслью о том, что прошлая ночь пошла на пользу не только нам.

Пока что он производил впечатление во всех смыслах приятного человека, но к доверию это никакого отношения не имело.

Меня вполне устроило бы оставаться для него просто маркизой. Чуть простоватой, немного не соответствующей своему титулу, но очаровательной.

О том, как станем жить, когда мой досточтимый супруг вернёт себе положение в обществе и доброе имя, мы не говорили — Даниэль эту тему не поднимал, а я намеренно его не торопила.

Прямо сейчас быть маркизой Лагард меня не просто устраивало. О подобном браке я не смела даже мечтать. Даниэль явно не намеревался посвящать меня в свои дела, но и совать нос в мои не рвался тоже.

Что, в конце концов, ещё нужно от мужа, кроме того, чтобы он не досаждал?

При этом его жену не станут разглядывать слишком пристально — никто не любит смотреть на ссыльных и опальных. Тем более, изуродованных.

Люди стыдливо отворачивались от него, чтобы ненароком не замарать себя знакомством, а значит в его тени какое-то время будет безопасно.

При этом его было за что уважать, поэтому создавать проблемы себе или ему излишней откровенностью я не собиралась.

Завтрак уже был продан в столовую, а маркиз ждал меня.

Когда я вошла, он стоял лицом к окну, заложив руки за спину, и чёрная кожа перчаток красиво контрастировала со светлой сорочкой.

— Доброе утро, Даниэла.

— Доброе. Лучше Дани.

— Я думал, Эла.

— Местные дамы придумали так меня называть. По их мнению, «Дани» звучит недостаточно благочестиво, — я улыбнулась ему в благодарность за придвинутый стул.

— Я запомню, — Лагард сел напротив, и только потом улыбнулся мне в ответ уголками губ.

К счастью, между нами не возникло той неловкости, которой можно было после вчерашнего опасаться.

— Ну а ты? Как тебя называют дома?

Его лицо едва заметно дрогнуло, а более удачная улыбка так и не получилась, но я не собиралась извиняться. Бестактность или нет, чем быстрее он привыкнет к тому, как теперь выглядит его дом, тем лучше для всех.

— Обычно Нэль. Но Дэн пришлось мне по вкусу больше.

— Позволишь мне так тебя называть?

— Как тебе удобнее.

Даниэль был безупречно вежлив, но даже не интонация, а её тончайший оттенок выдавал его с головой — он предпочёл бы, чтобы я без лишней необходимости не обращалась к нему вовсе.

Утро становилось не просто прекрасным, а близким к идеальному, и я тоже потянулась к кофе.

— Я не поблагодарила тебя за Агату. Она чудесная

— Я рад, что вы поладили. И тебе не нужно меня благодарить.

— Ты не обязан всё это делать, — я почти равнодушно дёрнула плечом, и запоздало спохватилась.

Эту же фразу Даниэль… Дэн сказал мне вчера.

Судя по очередной полуулыбке, он тоже об этом вспомнил.

— Ты права. Нам обоим нужно привыкнуть.

Омлет пах восхитительно, — неизвестная мне пока Айрис превосходно знала своё дело, — и я взяла, вилку, чтобы попробовать его…

Или застыть в нелепой позе, пытаясь уловить насторожившее меня ощущение. Что-то, похожее на едва заметную, но все же неправильность во вдохновившем меня, запахе. Почти незаметный, искусно скрытый шлейф.

— Не ешь.

Я подняла тяжёлый взгляд на маркиза, и тот замер, глупо держа вилку на весу.

— Что случилось?

— В омлете яд.

Он вскинул бровь, а потом покачал головой всё с тем же подобием улыбки на губах.

— Дани!..

Продолжая наблюдать за мной с откровенным скепсисом, вилку Лагард всё же положил.

Я поднялась и, обойдя стол, остановилась рядом с ним, положив руку на спинку его стула.

Другую руку я занесла над его тарелкой, и воздушная поверхность омлета пошла рябью, собираясь постепенно в густую белесую пену в центре. Она приподнималась, почти кипела, но на глазах становилась плотнее.

— Я, разумеется, могу предположить, что это сделал доброжелатель, уверенный, что смерть для тебя предпочтительнее женитьбы…

Я не стала договаривать, просто посмотрела на него.

Лицо Даниэля осталось бесстрастным.

Он смотрел на отравленную еду так, будто ее всего лишь пересолили, не выказывая ни удивления, ни негодования, ни страха.

То ли завидная выдержка, то ли равнодушие, которого мне, будучи него женой, следовало пугаться, но никак не нормальная реакция человека, чудом избежавшего смерти.

— Так значит, кое в чем местные сплетники всё же не врут, — медленно откинувшись на спинку, он сложил руки на груди и, наконец, поднял на меня взгляд. — Я женился на ведьме.

— Ты женился на молодой вдове, покинувшей родные места, чтобы забыть о печали.

Мысленно порадовавшись тому, что переворачивать стол в порыве ярости или впадать в истерику он не собирается, я опустилась на соседний, до сих пор пустовавший стул.

Лагард хмыкнул, качая головой.

— Тем более я не женился бы, ничего не зная о невесте. Так сказать, вслепую.

Я коротко и саркастично улыбнулась в ответ, оценив и запомнив эту иронию.

Это был уже совсем другой разговор, тот, к которому я не была готова, но можно было посмеяться еще и над собой — над тем, как сама себя сглазила.

— Что же ты успел узнать?

Даниэль пожал плечами, не меняя позы, но немного склонил голову, чтобы смотреть на меня прямо.

— Ты много путешествовала. Лечила людей, снимала порчи, очищала от скверны дома или небольшие деревни. После подправляла тем, кто тебе платил, память, чтобы они не могли описать тебя при случае. Так ты заработала свои деньги.

Я медленно кивала, не откровенно соглашаясь со сказанным, но слушая очень внимательно.

Ссыльный маркиз, Нечистый его побери, и правда оказался не промах.

— Что-то еще?

По одному глазу прочитать что-либо было сложнее, но ощущения подсказывали, что теперь Даниэль наблюдал за мной с подобием удивления и настороженности. Точно так же, как я наблюдала за его реакцией на яд в тарелке.

— Я смог проследить только последние два года, но этого оказалось достаточно, чтобы составить некоторое представление. Знаешь, что мне показалось особенно интересным?

Я коротко кивнула ему снизу вверх, призывая продолжать.

— Никто не смог вспомнить твоего имени. Только образ в общих чертах: молодая, красивая, то ли брюнетка, то ли блондинка, то ли рыжая, появившаяся из ниоткуда и ушедшая в никуда… — он начал говорить медленнее, как если бы задумался в процессе, глядя в пространство перед собой.

Мне стоило определенного труда не стиснуть пальцами скатерть и не выругаться.

На брак с Лагардом я в самом деле возлагала определенные надежды, рассчитывала пересидеть здесь пару лет. Обязательное рождение ребенка в этом браке было не самым желанным для меня условием, но и неприемлемым я бы его не назвала. В конце концов, он тоже шел на определенный компромисс со своими привычками и принципами, впуская в дом постороннего человека.

Прошлый вечер и ночь заставили меня всерьез задуматься о том, что мы в самом деле могли бы неплохо ужиться. Как минимум, из уважения к тем уступкам, на которые оба вынуждены были пойти.

Теперь же любые перспективы делались до отвращения туманными.

Если он врет и выяснил больше, чем утверждает, или продолжает выяснять…

Мне хотелось бы верить, что он в любом случае ни о чем не узнает, но и об этом он тоже узнать не должен был.

— И какой вывод ты из этого делаешь?

Так или иначе, сейчас оставалось только держать лицо и слушать. Если последует конкретное предложение, от него хотя бы можно будет торговаться.

В то, что он не придумает, как распорядиться подобной информацией, я не верила.

Даниэль пожал плечами и снова посмотрел мне в лицо.

— Это не мое дело.

Мне показалось, что в груди, чуть ниже сердца, что-то оборвалось.

Опасаясь, что голос подведет, я молча вскинула бровь, прося объяснений, и он подался вперед, положил на стол сцепленные в замок руки.

— Я думаю, ты даже не Даниэла. Но буду называть тебя тем именем, которое ты для себя выбрала.

— И ты не хочешь знать?

Недоверия в этом вопросе было больше, чем мне самой хотелось бы, но маркиз, как ни странно, не разозлился и не попытался съязвить.

— Разумеется, хочу, мне любопытно. Однако прошлое есть прошлое. Если ты захочешь, сама расскажешь то, что посчитаешь нужным. Или то, что мне нужно будет знать.

Столь изящно потребовать гарантий безопасности для своих домочадцев еще нужно было умудриться.

Я откинулась на спинку стула, копируя его недавнюю позу и незаметно выдыхая, и кивнула.

Больше всего мне хотелось бы пожить немного так, чтобы подобной необходимости не возникало.

Три года бесконечных переездов, сменявших друг друга безликих городов и деревень, работы на износ и непрестанных напоминаний себе о том, что нужно быть осторожной и как можно чаще оглядываться… Я так ото всего этого устала, что согласна была даже выйти замуж.

Если бы, в придачу ко всем прочим своим достоинствам, маркиз Лагард оказался еще и глуп.

— Дани.

Он позвал так, словно этого разговора не было, и я приказала себе собраться.

— Лучше расскажи мне про яд. Логично, что он должен был как-то оказаться в твоем завтраке. Кто может желать тебе смерти? — я задала ему почти риторический вопрос.

Даниэль скривился, будто я не позволила ему продолжить приятную светскую беседу, и встал.

Он не спеша прошелся по столовой, размышляя, я же сидела, не шевелясь, и наблюдала за ним.

Так же, как и я, он очевидно не испытывал большого доверия к людям, и в его случае это было более чем обосновано, но яд… Это могло бы быть так просто. Ничего не стоило прикончить его на три дня раньше или неделю назад. Даже присутствие в доме искренне преданных ему людей ничему не помешало бы.

— Ты хорошо знаешь Айрис? Кто еще кроме нее вхож в кухню?

— Никто, — Лагард, наконец, остановился и развернулся ко мне. — Это точно не она. Никто из тех, кто живет в этом доме.

Над такой наивностью хотелось не то засмеяться, не то заплакать.

— Но и не я. Признаться, я даже плохо помню, где находится кухня.

— Как раз это было бы логично. Красивая ведьма избавляется от безобразного мужа, — он коротко засмеялся, подходя ближе, и впервые рядом с ним меня пробрала дрожь.

Этот смех, в отличии от того, что я слышала ночью, оказался таким же, как весь его образ: объективно приятным, но изломанным, жутковатым. Искренним, но неловким, как если бы он хотел посмеяться над тем, что сохранил саму способность смеяться.

— Это сделал я.

Едва не поперхнувшись ответным смешком, нужным мне лишь для того, чтобы отделаться от этого ощущения, я посмотрела на него прямо и мрачно.

— Это плохая шутка, Дэн.

— Я не шучу, — он вернулся к столу и, оперевшись о спинку своего стула, провел зубчиками вилки по белой пленке отравы, покрывшей омлет. — Хотел тебя проверить. Мне не терпелось узнать, правду ли болтают о том, что ты немного ведьма. На прямой вопрос ты бы вряд ли ответила. К тому же, мне было интересно, устоишь ли ты перед искушением овдоветь в первый же день.

Я встала, отодвинув стул слишком резко и шумно, совсем не так, как полагалось это делать маркизе.

— Ты искушаешь меня на это прямо сейчас.