Железная Дева (СИ)

Глава 7

Синий свет резал глаза, отражаясь от потолка. Там бегали всполохи, стараясь догнать друг друга. Я очнулась не на крыше, меня отнесли в комнату, где жили эти отбросы. Я вздрогнула в кровати, пока торчок, подаривший мне Экс, спал на полу рядом. Патрульные постепенно заполняли комнату своими телами и мерзким светом фонариков. Глубоко чёрная форма из кевларовых пластин делала людей похожими на тени, которые оторвались от своих хозяев и принялись шугать шпану по подворотням. Я нехотя привстала, ногами упершись об ограждение койки. Жуткая тяжесть во лбу ударила сначала в затылок, затем рванув к желудку. А там пусто, нечего и стараться опорожнить меня в очередной раз.

— Вон она. Забирайте.

На меня наставились несколько фонариков, и среди них, мелькая точно во мгле, выросли два огромных силуэта. Они подняли меня за подмышки и потащили к выходу, пока я волочила ногами по полу, издавая мерзкий скрип резины об дерево. Голова безвольно повисла, зажатая капюшоном куртки, и тело как чугунное тянется вниз.

— Куда вы её тащите? Оставьте, она местная! — закричал внезапно проснувшийся торч. Он явно боялся Патрулей, но в этот раз решился подать голос. Смело, и частичка уважения к его персоне промелькнула в голове.

Его восклицания не возымели эффекта — меня уже несли по лестнице, и как же она скрипела! Каждая ступень звучала как ловушка. Они переломят дерево и себе ноги заодно, а я покачусь кубарем к выходу. И повезёт, если шею не сломаю.

Наверху проснулись оставшиеся наркоманы. Голос высокого и старухи узнала, только они стихли быстро, сменившиеся на глухие звуки ударов по живой плоти. Такой ни с чем не спутаешь, если хоть раз ощутишь на себе, бренчащий у самого уха.

— Мы ничего не сделали! Пожалуйста, не надо!

И выстрелы. Я насчитала два. Возможно, на безногую калеку решили не тратить заряды и добили так. Если и выжила каким-то чудом, то потом явно подохнет, если рядом никого дееспособного не осталось. Я принесла с собой смерть, решившая, что верну себе жизнь. Вокруг так темно, что кажется, будто и я там погибла.

Синие огни патрульных машин пропали, меня свалили на заднее сидение, подогнули ноги и хлопнули дверью. Тут тихо, пахнет приятно, но как же здесь одиноко. Бесконечное пространство, пусть и мягкое. Толку от него, если не можешь подобное с кем-нибудь разделить?

— Генерал Пира, нам велено доставить вас в клинику. Дело срочное, просим прощения за неудобства.

Голос с передних сидений дрожал, хотя докладывал без задержек и запинок. Явно репетировал заранее, а волнение всё равно не отпустило. Я не стала противиться, и если бы это оказался арест — тоже плевать. Всё, что было после битвы в каньоне — уже не моя жизнь. Чужая, принадлежащая той, кем я давно не являюсь. Никакого права не имею больше распоряжаться этим телом и его памятью. С меня хватит…

Я промолчала. Возможно, хмыкнула, дав хоть какой-то сигнал, что до сих пор жива и слышу. Транспорт сдвинулся с места, и на мягких магнитных подушках мы двинулись в центр. Огней там больше, деревьев меньше. И лица чаще встречаются. Пар осел на стекло, моё дыхание только упрочняло пелену между мною и этими людьми. Они разбредаются по своим домам, пока меня целым патрульным кортежем везут обратно в клинику. Это выглядит как та же показательная порка, но в этот раз никто не узнает, как я беззвучно рыдаю.

Вот и камень пропал, остался металл. Всё выше от жилых районов, по направлению к высоткам меня доставили в клинику, и смрад спирта прорезался даже сюда, заставляя биться в истерике. Они лишают меня свободы, будто знают больше меня самой, что мне нужно. Эгоистичные выродки!

Открылась дверь, и я пнула первого Патрульного, который потащил ко мне свои огромные руки. Угодила прямо в шлем, и тот слетел с лысой головы совсем молодого парня, тут же упавшего с разбитым носом на мокрый от конденсата металл. Не стала дожидаться ещё одного, сама выпрыгнула из машины. Краем глаза заметила белые халаты, они ждут у входа, сбившись в трусливую кучку. Увильнула от пары Патрульных и уже сделала шаг по направлению к интернату, пусть тот и за несколько километров отсюда, как знакомые очертания преградили дорогу.

Лбом ударилась в мощную грудь, свалилась на задницу, ударила ладонь. Тупая боль растянулась в копчике, и я захныкала, ощущая себя совсем уж беспомощной. Повезло, что капюшон оставался на голове, иначе погибла бы не от внутренних ран, а от бесконечного стыда.

— Пира, пойдём. Я помогу тебе.

Это оказался Брис. Кожа без кровинки, бледный, как халат у пустотелых врачей. Отощавший, словно всё это время не тренировался и лишь пялился в стену. Весь отряд без дела слонялся по Городу, пока я была в коме? И спрашивать боюсь, ведь так точно узнаю правду. Они не станут лгать. Никто из них. И мне жаль, что обрекла столь искусных воинов на прозябание без жара войны.

Погружённая в гнусные мысли и самоуничижение, я не сразу заметила, как Брис протянул мне руку, и я приняла предложение. Тот Патрульный, которого пнула, поднялся и при мне надел обратно шлем. Шмыгая носом и втягивая кровь обратно в ноздри, он встал в строй и отдал мне честь как старшей по званию. Я, хромая, с помощью Бриса шагнула в больницу. Вокруг бушует толпа. Меня пропускают без помех, словно я — самая ожидаемая персона сегодняшнего Отсчёта.

— Как они меня нашли?

— По камерам отследили.

Я не особо удивилась, что интернат стоял в полном запустении, а вот камеры по всем углам висели и вполне успешно функционировали. Мой родной район никогда не выпадал за пределы видения Совета, теперь ставший отдельной картинкой на ещё одном экране. Хоть надевай капюшон, хоть прячь лицо под маской — всё равно узнают и найдут. Вот бы так же искали погибших в полях битв. Того гляди, оставшиеся в Городе быстрее бы получали дотации по случаю гибели в семье.

— Что меня ждёт? — я шептала, еле дотянувшись до уха Бриса. Он наклонился, чтоб услышать меня в гуле больничной суеты.

— Они хотят повторно прогнать растворы и потом выписать тебя.

Откуда это знал Брис, я не спросила, натянув на лицо тупую ухмылку. Я правда была рада видеть ближайшего боевого товарища, вот только он не должен был здесь присутствовать. Ох не должен был.

Брис проводил меня в ту же комнату с трубками и помог снять куртку. Сквозь футболку торчали мои груди, и я искренне хотела, чтоб Брис посмотрел на них. Специально руки в локтях соединила, чтоб они показались заметнее, но он и глазом не повёл, снимая с меня обувь. Там налипла грязь с четвёртого уровня. И не стыдно ему, уроженцу первого, так низко падать перед бывшей интернатной девкой? Я покорила его, заберу его когда-нибудь в коллекцию. Трахну так, что переплюну всех его шлюх… кажется, я всё ещё не отошла от Экса…

Зашли врачи, и Брис спрятался за их спинами, одна голова и торчала. Смешно, он такой смелый, лицо не боится показывать. Думает, что лучше всех. Или же знает, но не распространяется об этом. Хитрый, умный Брис. Был бы у него член больше, чем есть, так давно б сместил меня и стал Генералом. А так трётся у моих ног непонятно зачем. Избегает ответственности, пользуясь всеми теми же почестями, что и я. Молодец, мальчик, переиграл нищенку из приюта. Поздравляю.

Я не заметила, как трубки снова подсоединили к моим венам. Знаю, что больно не будет, но неприятная дрожь прокатилась по всему телу. Меня сильно передёрнуло, чуть иглы не повыскакивали. И странно, что санитаров нет. Обычно они слетаются всегда, когда в округе пахнет издевательствами и чужой слабостью. Падальщики, они все просто падальщики, и я…

***

Вчера меня таскал наркоман на руках — сегодня это сделал Брис. Я очнулась на больничной койке. Чувствую, как изо рта тянет дерьмом, и язык такой сухой, что вот-вот треснет. Вокруг сгрудились размытые силуэты, постепенно обретающие детали. Сёстры собрались с одной стороны. Перешёптывались, не замечая меня. Крин стоял у окна и вкладывался в Город. По его лицу бегали неоновые огни, превращая бороду в разноцветные нити. Брис сидел рядом, сложив руки на коленях и опустив на них голову. Дремал, тихо сопя. Я наблюдала за своим отрядом сквозь полуоткрытые веки. Ни одним пальцем не пошевелить, да и сил особых не чувствую. Единственная разница со вчерашним днём — меньше боли внутри. Необязательно смотреть, просто знаю, что на коже не осталось синяков. Если б сон не был таким глубоким, то я прямо сейчас надела бы костюм и тут же умчалась на новую военную операцию. А пока борюсь с дрёмой, снова навалившейся со всей силы.

— Она очнулась!

Голос Илмы. Она быстрее остальных замечала детали, хоть и не всегда улавливала полную картину. Милая девочка, но как же ей не хватает более обширного взгляда Грет.

Крин оторвался от окна и встал за Брисом, медленно поднимающимся со стула. Он выглядел очень уставшим, словно вообще не позволял себе спать, до этого сторожащий меня беспрестанно. Он будто намеренно не смотрел в мою сторону, водя взглядом где угодно, но не по мне. И спрашивать не буду, скорее всего потом в более уединённой обстановке всё объяснит или же окончательно проглотит недовольство прямо сейчас. Иных вариантов нет.

— Сколько Отсчётов я спала?

— Один. — Крин ответил первым, перебив Грет. Они вели себя странно, и мне это не нравилось всё больше.

— Сегодня выписка?

— Так точно.

В этот раз успела вставить Илма, обрадовавшаяся, что снова говорит со мной. Получается, что планы врачей сбылись именно в том виде, каком задумывалось. Я бы и рада отпраздновать, но интуиция подсказывает — что-то должно случиться в ближайшие несколько Отсчётов. Не могу терпеть, и внутри зудят зажившие кишки от неприятного наития.

— Каков план?

Грет спросила за всех, и я погрузилась в раздумья. Так хочется напиться и потом только отправиться вновь на службу. Тем более, что мы в Городе, в самом его центре. Тут бар на каждом шагу. Если деньги имеешь на ВЕРИ-СМАРТ, так добро пожаловать. И кстати…

Брис как знал, протянул мой личный прибор. Все отчёты, личные дневники и банковские счета — всё внутри. Я надела браслет, отлично лёгший на чуть отвыкшее запястье, и тут же включила. Моментально и Элис вышла на связь, до этого томящаяся в ожидании, пока я вернусь в систему отслеживания армии.

«Здравствуй, Пира. Я скучала. Как ты?»

— Хорошо, Элис. Рада тебя слышать.

Лёгкая нотка ревности проскочила между сёстрами, Крин хмыкнул, а Брис дёрнул бровью и отвернулся в сторону дверей. Там топот, и затем плеяда врачей забралась в мою личную палату. Валькириям пришлось отступить к окну, чтоб комиссия в белых халатах влезла в полном составе. Они осматривали меня и делали записи на своих сканерах, перешёптываясь друг с другом. Подобное унизительное действо продолжалось минут пять, пока один из них не оторвался от толпы и не обратился лично ко мне.

— Курс лечения закончен, Генерал Пира. Ваша выписная справка отправлена на ВЕРИ-СМАРТ, и отдельно копия ушла в Совет. На этом прощаемся с вами, и к началу нового Отсчёта покиньте пожалуйста палату. Спасибо, будьте здоровы.

Они вышли одновременно, слившись в белый ком. Закрыли за собой, и я погрузилась в приятную тишину со своими самыми близкими людьми во всём мире. Но вот молчание убивало. Кто-то из них ждал, пока я что-нибудь скажу, он сверлил меня своим нетерпением, и я сдалась.

— Брис, что случилось?

— Мне не понравился твой побег на четвёртый круг. Ты сильно рисковала.

— Я знала, что делала.

— Не думаю…

Секунда размышлений, и я уже проиграла, но всё равно решила показать, кто тут Генерал.

— Не смей дерзить старшему по званию!

Пришлось привстать на кровати, чтоб выглядеть значительнее, но Брис и не дёрнулся. Стоит, обиженный словно ребёнок, и не смотрит в глаза. На его лице ни единой эмоции — всё спряталось в голос. Злобный, скрипучий. Былая бархатность улетучилась, заставляя моего помощника выглядеть как оживший труп.

— Прошу прощения, Генерал Пира.

Брис вышел, хлопнув дверьми. Все вздрогнули, кроме меня. Его истерики застаю не впервые, но сегодня он сделал это прилюдно. Не постеснялся ни сестёр, ни Крина, перед которым обычно храбрился напоказ, тайно завидуя его физической силе. Все вперились в меня, и я предложила поехать выпить. Ничего другого не придумала и гадать не стала.

В коридоре стоял Брис, привалившись к стене. Я прошла мимо, точно зная, что кто-нибудь из ребят его точно потащит с собой. Так и случилось, мы все вместе вышли из больницы в ночное время этого Отсчёта. Спустились по длинной каменной лестнице больницы, перетекшей в металлическую дорогу. Отсюда сквер вёл напрямую в центр, в небоскрёбы, где нахождение на каждом этаже ещё заслужить надо. Я заказала три машины такси. По одной на сестёр и на Бриса с Крином. Сама села в отдельную жёлтую капсулу и указала для всех одну точку сбора — бар «Гифт». В пути минут пятнадцать, есть время выдохнуть и отпустить всё, что глодало до этого. Скоро вернусь на службу и снова забуду всякие глупые мысли, что напирают всеми силами, когда оказываюсь под Крышкой.

Мы ехали медленно, постепенно поднимаясь по дорогам. Они спиралью огибали небоскрёбы. За окнами такси мелькали чужие квартиры, превращаясь в лофты и пентхаусы. В детстве мечтала жить в таком, а потом с удовольствием ютилась в малюсенькой палатке с гамаком. Смеюсь сама над собой, так всё странно, или же те непонятные жидкости вперемешку с Эксом дурят меня, заставляя себя вести неадекватно. Алкоголь поможет успокоиться и влиться в прежнее русло. Проверено. Но страут не хочу. Желаю чего-нибудь особенного, под стать удачному выздоровлению. Виски бы. Если найду, то всё точно сложилось не зря.

Такси остановилось у бара. Неоновая жёлтая вывеска горела так ярко, что превращала целый этаж в одну огромную лампу. Глаза режет, и я поспешила заскочить внутрь. Шаги сзади подсказали, что и отряд весь со мной, не придётся ни с кем возиться. Я прыгнула за барный стул и приказала остальным развлекаться. Сёстры быстро ретировались, пока Крин выдумывал, чем бы себя занять. Он сел в самый дальний угол бара, скрытый тенью, и заказал что-то у официанта. Рядом на стуле устроился Брис. Он тяжело дышал, но это больше для вида. Явно успокоился и готов идти на мировую. Я не стала противиться и заказала нам два виски, не будучи уверенной, что он тут есть вообще. Бармен кивнул и нагнулся за стойкой, вынул бутылку без этикетки и налил в два стакана маслянистого напитка. Холодок приятным слоем расположился на стойке. Я не захотела к нему прикасаться, заворожённо наблюдая, как испарина покрывает толстое стекло.

— Как ты?

— Намного лучше, — я не отвлекалась от стакана, а Брис ждал, пока я первая опрокину стопку. Верну себе немного прерогатив, лишними не будут. — А ты?

— А меня не топтало стадо тараканов, знаешь ли.

Он выпил одним присестом весь стакан и с грохотом поставил его на место. Посетители оглянулись на нас, но они были достаточно во хмелю, чтоб не обращать слишком пристального внимания на внезапных посетителей. Я была в обычной одежде, как и в прошлые два Отсчёта, а вот Брис сидел в куртке Бирюзовой армии с огромной нашивкой герба на спине. Такой ни с чем не спутаешь и не получишь, если не проявишь себя на службе. Что-то вроде условной медали, пусть и больше для хвастовства.

Я выпила виски, ледяная жидкость провалилась по пищеводу и разгорелась мощным пламенем в животе. Приятно, подобный контраст сразу ударил в голову. Стул тут же стал мягче, бармен симпатичнее, а Брис не такой уж и зануда. Всё просто отлично, когда в оголодавший желудок попадает крепкий алкоголь.

— Я рад, что ты выжила. И неплохо, что тебя так быстро залатали.

— Неплохо, да? Ты правда так считаешь?

Я откровенно вредничала, поддаваясь шальному настроению. Пока не в своём костюме, буду вести себя как ребёнок. Моё заслуженное право. Пусть остальные будут серьёзными. У меня незапланированный отгул.

— Да. Береги себя. В следующий раз может не повезти.

— Брис, — я наигранно вздохнула, ощутив свой же спиртовой смрад изо рта, — я тебя прошу, прекрати. Сегодня всё хорошо, а завтра…

— А завтра — посмотрим.

Он перебил меня, зная окончание фразы. Я часто её использовала в первые дни службы в напарниках с Брисом. Он смеялся, только спустя время узнав, что я по-настоящему вкладывала в короткое предложение. Мы были очень разные тогда, а сегодняшнее сходство пугает. Я бы никому не пожелала чувствовать то же, что и сама храню в груди, но реальность диктует другие правила. Брис тоже в постоянном ужасе, но не даёт ему выхода, справляясь каждый раз максимально успешно. И благодаря нашей стойкости мы сегодня напиваемся. Оба знаем, что завтра опять придётся из последних сил сражаться за собственную жизнь, делая вид, что это приносит удовольствие. Самоубеждение — мощнейшее оружие, если твой ближайший друг занят тем же самым.

Я заказала ещё виски. Мы выпили сразу, и я попросила повторить. Бармен оставил нам бутылку, я перевела на счёт бара достаточный депозит, чтоб без раздумий просить что угодно и сколько угодно. Брис уж было попытался отговорить меня, но быстро перестал. Он тоже в этом нуждался, хоть и поначалу отрицал как мог.

Мы уселись с сёстрами за большой стол. Они как обычно поглощали страут в огромных масштабах. Грет откровенно спаивала сестёр, смеясь громче всех в баре. Это чтоб все были в курсе, что прибыли Валькирии, и им позволено всё в пределах нескольких часов, пока они в состоянии хотя бы сидеть ровно. Я подозвала Крина. Тот нехотя выбрался из своей тьмы и сел рядом, от него воняло чем-то крайне высокоградусным. Он прятал лицо и закрывал рот ладонью. От одного его дыхания я пьянела быстрее, стараясь всё-таки допить виски, который становился со временем вкуснее.

Мы рассказывали друг другу истории из детства. Обсуждали непростой период учёбы в Академии и начальные военные операции. Мы словно знакомились заново, слушая байки далеко не впервые. Нам было это нужно. Внезапный перерыв в войне сначала казался наказанием, теперь же это благословение от Солнца. Напившись до ужасного состояния, я попыталась встать и тут же полетела в сторону. Ноги отказали, я с хохотом завалилась на плечи Бриса. Тот засмеялся и так громко рыгнул, что засмеялись и сёстры. Не все, Илма уже дремала на плече Грет, пока Мета по другую сторону от старшей сестры разглядывала своё отражение в луже виски на столе и делала вид, что участвует в общем разговоре. Вот-вот и блеванёт. Я попросила Крина вывести Мету в туалет. Тот и сам был в невменяемом состоянии, но выполнил приказ. Брис помог мне выпрямиться, я начала икать, и без того еле концентрируясь на ВЕРИ-СМАРТ.

— Что ты делаешь? — я не сразу поняла, что он сказал. Брис так опьянел, что приходилось пристально вслушиваться и потом дополнительно додумывать, что выпало из его красивого мужского рта.

— Бронирую отель и вызываю такси. Пора спать.

— Я не хочу спать!

Брис вскрикнул и ударил по столу кулаком. От этого очнулась Илма.

— Я тоже не хочу спать…

Она промямлила с нитью слюны у губ и тут же завалилась на сестринское плечо. Грет тоже зевала бесконечно, настала пора заканчивать этот вечер, как бы ни хотелось его растянуть на подольше. Я взяла отличные номера в отеле. Большие комнаты с широкими кроватями выглядели слишком шикарно для нас, потных уставших вояк, но я решила наградить отряд за преданность и без капли сожаления отдала шестую часть своих накоплений. И это всего за одну ночь в центре! Сладостное чувство доступности наслаждений перемежалось с жадностью. Я не пожалею о решении, хотя позже обглодаю себя за то, что так расточительно обошлась с банковским счётом.

Крин вытащил из туалета чуть просветлевшую Мету, и та сама стояла на ногах, одной ладонью опираясь на руку Крина. Такси уже подъехало, сёстры пулей выскочили наружу, будто и не пили вовсе. Крин последовал за ними, еле шаркая высокими сапогами и цокая массивными каблуками по полу. Брис привалился лбом к столу. Я схватила его за плечо, он дёрнулся, вырвав куртку из моих пальцев. Играется, балует, и не осталось ничего иного, как принять его правила. Я наклонилась, как смогла, опершись об липкий стол, и лизнула Бриса за ухом. Тот сразу вскочил с глупым выражением лица и улыбнулся как дурак. Я обняла его за пояс и таки вытащила на улицу, еле загрузила в такси и села рядом. В этот раз третью машину пришлось отпустить пустой.

В дороге мутило, но я справилась, окосевшая в край. Желудок ругался, а я ругалась на него в ответ, еле переставляя ноги по лестницам отеля. Сёстры над чем-то смеялись, за их спинами брёл Крин, шатаясь в разные стороны. Если он свалится в пьяный сон прямо тут, то наших сил не хватит, чтоб дотащить его. И я больше думала об этом, чем о руке Бриса, лежащей у меня на пояснице. Пальцы опускались всё ниже, постепенно стягивая тканевые штаны. И трудно сказать, специально ли это, или мой лучший помощник просто сильно напился.

Я уложила сестёр разом в одну постель. Крину выделила отдельный номер. Он чуть меньше, чем у Валькирий, но там такая широкая кровать, что Крин может лечь поперёк и не достать руками и ногами до краёв. Мы с Брисом помогли здоровяку улечься и отправились в обнимку в третий номер. Я не заказала четвёртый, снова ошибившись с числами…

Через ВЕРИ-СМАРТ зажгла свет в номере, и Брис тут же его выключил.

— Смотри в окно…

Он упирался рукой в стену, чтоб не ударяться лбом об стекло, пока наблюдал за Городом. Здесь, на семьдесят восьмом этаже, видно окраины четвёртого круга, и всё покрывают линии огней и фонарей. Завораживающе, но я с середины небольшой комнаты с одной кроватью больше следила за мускулистым силуэтом в куртке Бирюзовой армии. Я подкралась к Брису и обняла его сзади. Он погладил меня по рукам и обернулся. От него воняло виски, как и от меня, только с примесью других запахов он казался притягательным. Настолько, что пора было прекращать. Я сделала шаг назад, и Брис тихонько посмеялся. Он одним прыжком оказался в кровати, и та чуть не треснула от подобного вторжения.

Я не стала полностью раздеваться. Скинула куртку куда-то на пол и легла рядом с Брисом. Мы дышали парами алкоголя друг на друга и тихонько смеялись. Я любила его, и он любил меня, но это всё не то. Мы не могли заняться сексом, я даже не хотела, чтоб он удовлетворил меня пальцами. Это слишком хрупкое состояние между нами, и так страшно его потерять лишь за тем, чтоб получить пусть и отличный, но пустой секс. У меня были мальчики Рядовые, у него — целый военный состав женщин армии Венеры. Кажется, среди них и мужчины мелькали, да это было давно и возможно только слухи. Я положила Брису ладонь на разгорячённую щеку, он поцеловал меня в губы и тут же уснул. Я быстро его догнала, стоило впервые за этот Отсчёт со спокойным сердцем закрыть глаза…