Глава седьмая. Египтянка

Французская Амазония, Мюратвилль, 9 июня 1860 года

— С кем говорю? — поинтересовался Арким.

— Я — старший сержант Пауль фон Деген, — представился военный, ворвавшийся в лавку. — Идём со мной, с тобой хочет поговорить сам полковник Фуко!

— Жанна, побудь пока здесь, — попросил Арким. — Я скоро вернусь.

Он последовал за торопящимся старшим сержантом. Фон Деген — явный немец, видно по говору и по внешности. Что он забыл на французской службе — большой вопрос.

— Вы из Баварии, как я понимаю, — на чистом хохдойче спросил Арким.

— Да, я из Регенсбурга, — кивнул фон Деген. — Ты тоже из земель бывшей империи?

— Можно и так сказать, — улыбнулся Арким.

Королевство Франция — это территория бывшей Западно-Римской империи, а в каком-то смысле настоящая его родина — суб-мир Паланка, который создал неизвестный ему очень давно дохлый архилич, был наследием Лазурной тетрархии, империи некромантов. Так что да, он из земель бывшей империи.

— Тогда запомни, что полковник Фуко недолюбливает нас, германцев, — поделился старший сержант. — Будет предлагать довольствие двадцать-тридцать франков — не соглашайся. Стандартная ставка — пятьдесят, но ты здоровенный и сильный, поэтому можешь смело требовать восемьдесят, он согласится.

— Я не собираюсь вербоваться в армию, — покачал головой Арким.

— Здесь с хорошей работой не очень, если собрался оставаться, — фон Деген посмотрел на него испытующе. — У новых колонистов только три пути: армия, шахта, на тот свет уйти. В угольных шахтах плохо, платят мало и ты по росту не подходишь. А если завербуешься в колониальные войска, то просись в четвёртую роту. Мы за земляков крепко стоим. Но, скорее всего, полковник определит тебя в гренадёры, там можешь требовать хоть сто франков довольствия, никуда не денется.

— Я работу всегда найду, — не согласился с утверждением Арким. — Вряд ли у нас получится договориться с полковником.

Германец лишь хмыкнул.

Они попали на огороженную территории казармы французской императорской армии, где фон Деген провёл Аркима на второй этаж здания, в котором располагался штаб.

— Ого, а ведь молва не соврала! — поднялся из-за стола высокий мужик в дорогой и идеально выглаженной форме. — Действительно, гигант!

— Арким Эспада, честь имею, — слегка поклонился Арким.

— Полковник Жиральд Фуко, — представился полковник. — У меня имеется для вас интересное и выгодное предложение, господин Эспада. Вы, надеюсь, не испанец?

— К сожалению, не принадлежу к данному народу, — покачал головой Арким. — Если вы про вербовку в ваше воинское формирование, то у меня нет в планах службы в императорской армии.

— Ну зачем так сразу отказываться, даже не выслушав предложения? — поведение Аркима явно не понравилось полковнику. — Вы, как я вижу, испытываете некоторые материальные трудности, у вас даже нет одежды, кроме этой набедренной повязки из тростника. Великая Армия предоставляет два комплекта летней военной формы, плащ-палатку, спальный мешок, а также две пары хороших кожаных сапог. Завербовавшись на пять лет службы, вы получите комплект формы в момент вербовки, а также ещё один комплект через два с половиной года. Помимо одежды, предоставляется место в казарме, трёхразовое питание, а также военное довольствие в виде сорока франков ежемесячно. За это вы будете обязаны нести не слишком обременительную гарнизонную службу, а также иногда участвовать в подавлении изредка случающихся восстаний испанских сепаратистов и местных племён.

— Очень соблазнительно, но я вынужден отказаться, господин полковник, — вновь покачал головой Арким. — С меня достаточно армейской службы.

— Где служили? — заинтересовался полковник Фуко.

— В территориальном подразделении народного ополчения на своей родине, — честно ответил Арким.

Фактически так оно и было. Его сотня, которую ему вменили за особые заслуги, была закреплена за определённой территорией и никаких перемещений за прошедшие сотни лет не происходило. Профессиональной военной подготовки он не получал, поэтому действительно служил ополченцем, задачей которого, спустя тысячелетия подготовки вторжения в Инферно, должно было стать заваливание своими трупами регулярной демонической армии, чтобы подготовить возможность для удара настоящей армии.

— Ландвер, — сделал вывод старший сержант фон Деген.

Полковник посмотрел на подчинённого острым взглядом.

— Так вы германец? — спросил он у Аркима.

— Я так давно в странствиях, что происхождение потеряло всякое значение, — уклончиво ответил меч.

— Это неважно, — решил полковник Фуко. — Подумайте, у вас есть всё время мира для этого. А чтобы лучше думалось, предлагаю вам ежемесячное довольствие в сто пять франков и место в гренадёрской роте.

— Я подумаю, — не стал расстраивать полковника прямым отказом Арким. — Я свободен?

— Я вас и не задерживал, — усмехнулся полковник.

— Зря ты так, — произнёс фон Деген, когда они вышли из штаба и направились к КПП. — Сто пять франков — это же целое состояние! Я о таком не смею даже мечтать! Это же почти что лейтенантское жалованье!

— Я слишком долго служил, чтобы добровольно соглашаться на такое вновь, — вздохнул Арким.

— Прусский ландвер, да? — улыбнулся старший сержант фон Деген. — А я по говору понял, что ты наш, но из восточных.

Арким говорил на эталонном хохдойче, не допуская никаких земельных акцентов, поэтому фон Деген просто услышал то, что хотел услышать.

— Жаль, что всё так получилось… — тихо произнёс старший сержант. — Я сам в Великой войне не участвовал, но мой старший брат воевал в Альпах, когда стало ясно что Корсиканское чудовище уже не одолеть…

— Ладно, возможно увидимся в городе, — пожал руку фон Дегена Арким, решивший закруглить этот неудобный разговор. — Успехов.

Он вернулся в лавку аптекаря, где Жанна допивала очередную чашку чая, параллельно проясняя какие-то моменты в изучении латинского языка.

— Предложили работу, — сообщил Арким девочке. — Но я отказался. Впрочем, мне всё ещё нужны штаны и рубашка.

— У меня есть для вас работа, если вы нуждаетесь в деньгах, — вступила в разговор Флорентина. — Мне нужна смола хинного дерева.

— Оно не растёт в этих краях, — покачал головой Арким.

— Я знаю, — кивнула Флорентина. — Но также я знаю, что караван из Сент-Жоржа пропал по пути в Мюратвилль. Они везли вакцины от оспы и кору хинного дерева. Его ждали ещё три месяца назад, но, по-видимому, на него напали партизаны или индейцы. Если сможете найти мне хотя бы один ящик вакцины и половину килограмма хинной коры, я заплачу вам за них по закупочной стоимости, а также предоставлю гонорар в виде двухсот франков.

— Хм… — Арким ненадолго задумался. — Да, это хорошая сделка. А если я принесу больше?

— Выкуплю всё, — уверенно ответила Флорентина. — Уже наступил сезон малярии, поэтому очень важно срочно получить хинин. Иначе многие умрут. Это нужно и для вашей безопасности тоже.

— Хорошо, я позабочусь об этом, — кивнул Арким. — Как давно вышел караван?

— Полгода назад, — ответила Флорентина, поправив выпавший из пучка на макушке локон каштановых волос.

— Путь занимает три месяца, — начал считать Арким, прекрасно сориентировавшийся на местности и знавший, где находится Сент-Жорж. — Они могли быть перехвачены на любом участке маршрута, поэтому мне придётся прошерстить… Жанна, выходим сегодня же, после обеда.

— Пообедаете со мной? — предложила Флорентина.

— Почтём за честь, — улыбнулся Арким.

Он давно уже заметил, что на его боевую платформу очень падки женщины. Видимо, врождённые инстинкты подсказывают им, что такой высокий и сильный мужчина является наилучшим партнёрам для размножения и у них просто нет сил противиться им.

На явные невербальные знаки расположения от Флорентины Арким не реагировал, пока что недосуг.

Отобедав и поболтав ни о чём, они с Жанной собрались и покинули город, направившись на торговую тропу.

— Вот, возьми кое-что… — Арким раскрыл грудную секцию и извлёк оттуда небольшой крест в форме меча. — Надень на шею, чтобы постоянно касался кожи.

Крест уже был снабжён металлической цепочкой, поэтому контакт с кожей будет постоянным.

— Это защитит тебя от любых насекомых, а также в определённой степени будет убивать микробов, — сообщил ей Арким.

Этот крест он выделил из своего материала, снабдив «магическим насосом», который будет бесперебойно снабжать его энергией за счёт магического фона. Крест будет генерировать разряды необходимой силы, безвредные для Жанны, но губительные для микробов и крайне неприятные для насекомых. Точно такие же, которые генерировал он сам, находясь в её руках.

Жанна охотно надела крест на шею и спрятала под поддоспешником.

— Забирайся ко мне на спину, — велел ей Арким. — Прокачу по джунглям с ветерком!

— Хорошо, Арким, — кивнула Жанна и обошла его сзади.

Погрузив девочку себе на спину и взявшись за её покрытые сталью ноги, он взял разбег и помчался вперёд.

Разогнавшись до ста километров в час, он пристально сканировал пространство на сто метров вокруг, Жанна визжала от страха и восторга, распугивая встречающуюся живность. Один крупный ягуар предпочёл уклониться от встречи с неопознанным бегущим объектом и забрался на высокое дерево, откуда с испугом пронаблюдал скоростной болид, промчавшийся по тропе.

Три с половиной часа спустя Арким сбросил скорость и остановился.

— Мы на месте, — сообщил он Жанне, которая с трудом удержалась на ногах.

— Ох… — села она прямо на месте. — Ох…

Её вырвало, а затем она потеряла сознание.

— Вот же ж… — Арким поднял девочку и положил на своё плечо. — Как всегда всё делать одному…

Он нашёл скопление следов, которые активно кружили вокруг некоего участка дороги, а затем утащили четыре телеги в джунгли.

Жанна банально спала, несколько раз изрыгнув на спину Аркима остаточные порции блевотины.

Мечу было по барабану на загрязнение спины, поэтому он проследовал вдоль борозд от тележных колёс и, спустя двадцать километров, обнаружил селение аборигенов.

Только аборигены были отнюдь не дикие, а одетые в европейские одежду и военную форму, правда, местами окровавленные.

Телеги обнаружились на окраине поселения, содержимое их было разбросано вокруг. Видимо, местные не нашли для себя ценными ящики с вакцинами и кору хинного дерева. Было большой удачей, что они не решили спалить всё к чертям.

Арким заулыбался и вышел к поселению.

Его встретил выстрел из лука. Стрелу он перехватил в полёте, но не перестал улыбаться.

— Добрые люди, приветствую вас! — произнёс он на чистом испанском. — Зачем так встречать гостей?

Папуасы попрятались среди естественных и искусственных укрытий, пристально глядя на него.

— Ты кто такой? — спустя несколько секунд выскочил какой-то папуас в приведённой в относительный порядок форме капитана французской армии.

— Я — Арким Эспада, авантюрист, — представился Арким. — Мне нужно содержимое вот этих телег. Если вы не будете мешать мне забрать всё это, я вас не убью.

— Ты один и безоружен, — усмехнулся папуас в форме. — Назови хоть одну причину, почему нам не следует тебя убить?

— Причина для этого как раз всего лишь одна — вы не сможете меня убить, — улыбнулся во все тридцать два Арким. — А я могу убить вас всех, выследить каждого, догнать и уничтожить. Никто не уйдёт. Поэтому советую проявить понимание и не мешать мне. Впрочем, можете выставить, скажем, десяток своих лучших воинов и я убью их в демонстрационных целях. Или можете напасть толпой, но в таком случае умрёт вся деревня. А можете не нападать, ведь я никоим образом не буду вмешиваться в ваши дела, если вы не будете вмешиваться в мои. Я сказал своё слово. Ваш ход.

— Поединок предлагаешь? — спросил посерьёзневший «капитан французской армии». — Хорошо!

Далее он заговорил на папуасском, поэтому Арким не понял ни слова. Вышел десяток дюжих молодцев, вооружённых пороховыми мушкетами с примкнутыми штыками.

Арким почесал затылок, опустил спящую Жанну на землю, в затем поднял с земли подходящую ветку.

Первым вышел здоровый воин с причёской в стиле «под горшок». Он с превосходством усмехнулся, увидев ветку в руках Аркима и начал сближение с ним.

— Не-не-не-не-не-не… — поднял руку Арким. — Это нечестно! Лучше нападайте одновременно, так у вас появится хотя бы обманчивая иллюзия шанса на победу.

«Капитан» что-то прогаркал на своём и воины перестроились для коллективной атаки.

Первый воин атаковал первым, поэтому первым получил молниеносный удар веткой в грудь. Ветка пробила его грудную клетку, поразила сердце и вышла из спины, сломавшись в районе кисти Аркима. Тот с сожалением о переоценке своего оружия подхватил мушкет уже мёртвого воина и с ободряющей улыбкой поманил остальных воинов, которые были ошеломлены произошедшим.

— Всё-таки, хорошо, что вы не напали разом, — прокомментировал происходящее Арким. — Иначе мне пришлось бы марать об вас свои кулаки. Кровь ещё и запекается, стягивает кожу и потом неприятно хрустит при движении…

Внезапный для всех бросок вперёд и ближайший воин уже нанизан на длинный штык мушкета.

Мушкет французский, старый и уже изрядно поржавевший, он поскрипывал в районе крепления штыка. Арким держал мушкет на вытянутой правой руке, удерживая тело аборигена, одетого в окровавленную форму рядового, от падения.

Взмах рукой и труп полетел в сторону местных гражданских, всей толпой наблюдающих за ходом этого нечестного поединка.

Оставшиеся воины заревели что-то яростное и побежали на Аркима. Восемь молниеносных ударов штыком спустя Арким остался стоять на месте, присматриваясь к штанам самого высокого из трупов.

— Мы разобрались с данным недоразумением? — поинтересовался он у испаноговорящего «капитана».

Тот ошеломлённо молчал.

Арким снимал с каждого трупа сапоги и примерял их подошву к пятке. Восьмой труп обладал подходящими сапогами и Арким с удовольствием надел их. Походив в них немного, он подошёл к очухавшейся и ничего не понимающей Жанне и достал из её рюкзака длинный кусок чистой ткани.

Сообразив себе по-быстрому портянки, он отряхнул пятки от мусора и грязи, обмотал ноги по армейскому образцу и полноценно погрузил их в кожаные сапоги.

— Что происходит?.. — спросила Жанна, не до конца пришедшая в себя.

— Мы нашли то, что нам нужно, — сообщил ей Арким. — Ещё мы с этими господами выяснили, кто сильнее. Эй, как тебя там! Вы обошлись малой кровью, но если рискнёте испытать судьбу, то пощады не будет. Я убью всех.

«Капитан» развернулся и ушёл вглубь поселения. Меч расценил это как мирные намерения и прекращение противостояния.

— Шлем надень, — попросил он Жанну. — Мало ли…

Быстро собрав разбросанные повсюду ящики с относительно целыми баночками, он погрузил их на телеги, сами телеги связал верёвкой, которую машинно-быстро сплёл из разорванной одежды мёртвых аборигенов.

Усадив на переднюю телегу ослабленную Жанну, он запрягся в хомут и потащил все четыре телеги в обратный путь.

На этот раз хорошей скорости достичь было невозможно, телеги явно не готовили для ралли-рейсинга «Буэнос-Айрес — Росарио». Арким бежал со скоростью пятнадцать километров в час, что для него было режимом «неспеша», но Жанна в полной мере ощутила на себе все неровности местного рельефа.

Двести семьдесят с лишним километров они преодолевали двадцать два часа, так как несколько раз приходилось останавливаться на ремонт выходящих из строя телег.

Жанна очень устала от постоянной тряски и слишком большой для неё крейсерской скорости. Жители Позднего Средневековья имеют мало шансов испытать на себе влияние высоких скоростей, это для людей XXI века нет ничего необычного в скоростных машинах, поездах, самолётах и даже специальных скоростных велосипедах, а для подданной королевства Франции даже пятнадцать километров в час, стабильно выдаваемые Аркимом на протяжении двух десятков часов, казались чем-то экстремальным. На лошади некоторое время так проехать ещё куда ни шло, но 15 км/ч на страдальчески скрипящей телеге — это даже звучит опасно.

Но всё кончается и это закончилось. Арким, под удивлёнными взглядами редких утренних прохожих, выкатил телеги на главную улицу города, с достоинством докатил её до лавки аптекаря и последовательно разместил на заднем дворе.

— Что это за… — заспанная Флорентина вышла на задний двор и увидела Аркима, который за время отсутствия обзавёлся относительно новыми сапогами и только.

— Доброе утро, — с приветливой улыбкой поздоровался Арким. — Вот, привёз вам заказ. Говорите, выкупите всё?

Французская Амазония, Мюратвилль, 10 июня 1860 года

— Когда будет готов мой костюм? — поинтересовался Арким у портного, Авраама Каценеленбогена.

— Приходите завтра, — ответил ему явный семит, который непонятно что забыл в этой глуши.

Арким кивнул, положил на стол задаток и направился в кабак «У Матье».

За сорок сантимов он купил себе шорты, которые по-быстрому сшил Каценеленбоген, а ещё за сорок сантимов приобрёл рубашку, причём двадцать сантимов сверху отдал за срочность. В итоге он сейчас выглядел как типичный турист, приехавший отдыхать на какой-нибудь курорт XXI века.

Флорентина осталась должна Аркиму девятьсот двадцать три франка и семнадцать сантимов, обещала отдать в течение следующих пяти с половиной месяцев, выдав вчера сумму в триста семнадцать франков на руки, поэтому в деньгах они с Жанной больше не нуждались.

— Здоров, Матье, — уселся Арким за стойку. — Лучшего твоего пойла, две кружки! И третью себе налей, за мой счёт!

Бармен степенно кивнул ему и исполнил заказ. Они одновременно влили в себя не самое лучшее пиво, после чего синхронно кхекнули.

— Слушай, а у вас тут есть какие-нибудь музыкальные инструменты? — поинтересовался Арким.

— У меня есть гитара, — сообщил Матье. — Двадцать франков.

— Неси, — хмыкнул Арким, вытаскивая из кармана пачку банкнот.

На одной из них изображалась знакомая гордая физиономия Наполеона Бонапарта. И эта банкнота с номиналом двадцать франков исчезла в кармане бармена Матье.

Он поднялся наверх, отсутствовал несколько минут и возвратился с гитарой в руках. Классической гитарой, шесть струн, деревянный корпус, без электроусилителя, естественно, ибо ещё не изобрели.

— Играешь? — спросил Арким.

— Нет, — покачал головой Матье. — Оставил один постоялец в качестве оплаты.

Меч принял гитару, побрынчал на ней что-то невнятное, настроил, а затем уставился на Матье:

— Как у тебя с публикой? Много людей вечерами приходит?

— Ну… — Матье задумался. — Человек двадцать собирается в выходные… Иногда…

— Готовь новые столы и лавки, — попросил его Арким. — Сегодня вечером у тебя не будет свободных мест.

Арким залпом выпил вторую кружку пива, оставил оплату и направился на выход.

— Дамы и господа! Сегодня вечером, после захода солнца, в кабаке «У Матье» состоится выступление известнейшего в узких кругах композитора и исполнителя песен Аркима Эспады! — заявил он поднявшись на бортик фонтана на главной площади. — Первая кружка фирменного пива бесплатно! Приходите, не пожалеете!

До возникновения вопросов он скрылся в направлении лавки аптекаря.

— Флорентина, вот тебе пять франков за рекламу, — положил на прилавок банкноту Арким. — Будут приходить покупатели — советуй посетить сегодняшнее вечернее выступление в кабаке «У Матье» и сама обязательно приходи!

— Реклам… что? — недоуменно вопросила Флорентина, готовившая какую-то адскую лекарственную смесь у своего аптекарского стола.

— Просто говори, что советуешь посетить сегодня вечером кабак «У Матье», — улыбнулся ей Арким. — Что там будет выступать композитор и исполнитель Арким Эспада. Договорились?

— Эм… да, хорошо, конечно… — спрятала деньги в кассу аптекарь.

— Вот и отлично! Ты — лучшая! — помахал ей Арким и убыл прочь. — Жанна, приходи как освободишься в кабак!

— Ага! — раздалось из кладовой аптечной лавки. — Я скоро!

В кабаке Матье он помог установить дополнительные столы и лавки, которые имелись в наличии, но были убраны за ненадобностью.

К вечеру город охватило какое-то предвкушение. Это чувствовалось в походке людей и глазах, которыми они смотрели проходя мимо Аркима. Аптеку в день посещает крайне много людей, в основном ради хининного отвара, так как малярией летом страдают очень многие.

После заката кабак «У Матье» был набит людьми. Арким оплатил три бочки пива, поэтому первые кружки были бесплатными, что сыграло немалую роль в происходящем аншлаге.

На сооружённой из свежеструганных досок сцене стоял ящик, на который уселся Арким с гитарой.

— Добрый вечер, Мюратвилль! — приветствовал он ожидающую публику, подняв вверх руку. — Первая композиция будет исполнена впервые. Автор не я, к сожалению, автор не может исполнить её лично, потому что его нет с нами…

Он заиграл на гитаре очень жизнерадостную мелодию, необычную для этих краёв.

— ♫Nous sommes sortis de la maison lorsque toutes les fenêtres♫… — запел он. — ♫Se sont éteintes, les unes après les autres♫…[9]

Жанна вовремя выкатила тележку со свечами, атмосфера создалась особая, почти магическая.

Зрители завороженно слушали необычную песню, а когда она закончилась, молчали несколько минут.

Но Арким залпом выпил кружку пива и продолжил.

— Эта песня не имеет известного автора, но известно, что она была написана в Оттоманской империи, — заговорил Арким. — Итак…

Он заиграл на гитаре широко известный в XXI веке мотив.

— ♫Misirlou mou, i glikia sou i matia♫… — запел он. — ♫Floga mou ‘hei anapsei mes stin kardia♫…[10]

По завершению песни, исполненной настолько идеально, насколько способна исполнить машина, раздались бурные аплодисменты и улюлюканья.

— Продолжаем повышать ставки! — продолжил Арким, когда зрители наконец-то успокоились. — Эту песню написал неизвестный в этих краях исполнитель и бард из очень далёких земель…

Пять песен спустя Арким замолк, поднялся с ящика и поклонился публике. Жанна всё время выступления бегала со стеклянной банкой по залу, собирая «пожертвования на существование композитора и исполнителя».

— Эту, греческую! На бис! — заорал уже в хламину пьяный полковник Фуко, вытаскивая купюру в пятьдесят франков и помещая её в банку Жанны, которая шепнула ему что-то. — Да! Мисирлу! Да! За египетскую кампанию! Выпьем все! Всем по кружке пива за мой счёт!

— Желание публики — закон! — снова сел на ящик Арким.

Жанна закончила сбор денег и показала ему знак «ОК», скрывшись за барной стойкой Матье.

Арким исполнил песню на бис, полковник Фуко в процессе вырубился и его утащили подчинённые. Стало понятно, что петь уже не надо, это лишнее, так как публика была достаточно весела и без этого, потому меч просто сошёл со сцены и поднялся в комнату, где его ждала Жанна.

— Посчитала? — поинтересовался он, увидев лежащие на кровати деньги.

— Четыреста двадцать один франк и ещё монетами сколько-то, — устало ответила девочка. — Зачем нам деньги?

— Мы поедем в Париж!

Загрузка...